Текст книги "Солнечная станция"
Автор книги: Андреас Эшбах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Глава 15
– О чем они там думают?! Почему не включают систему самоуничтожения?! – прорычал Морияма, когда радар показал, что расстояние между нами и ступенью составляет восемнадцать километров.
Загудел сигнал тревоги, предупреждая, что в опасной близости от станции находится массивное тело.
Мы все собрались у экрана радара и, затаив дыхание, наблюдали за неуклонно приближающимся к нам маленьким белым пятнышком. Кулаки непроизвольно сжались, дыхание участилось, словно мы хотели сдвинуть проклятую ракету с ее пути объединенной силой наших мыслей.
– Мы должны немедленно надеть скафандры и опустить все переборки! – воскликнул Танака срывающимся голосом.
– И что потом? – мрачно спросил Морияма.– После того, как этот колосс с размаху врежется в станцию, что мы будем делать, если уцелеем? Кружить по орбите без связи с Землей?
Ким внезапно издал сдавленный крик и хлопнул себя по коленям:
– Монтажная платформа! Мы должны использовать ее, чтобы попытаться отклонить ступень с курса. Возможно, она протаранит солнечные панели, но их легко починить...
– Ikimasho!Чего же вы ждете? – крикнул Морияма.– Приступайте немедленно!
Ким метнулся к пульту управления монтажной платформой и принялся играть на клавишах, как заправский пианист. Засветился монитор над пультом. Сейчас он показывал копию изображения на радаре.
– Платформа готова к старту!
– Старт!
Монтажная платформа состояла из массивного основания, на котором были закреплены несколько контейнеров со всевозможными запасными частями, видеокамеры и два манипулятора. Платформа передвигалась либо с помощью двух пневматических двигателей ориентации, которые позволяли ей совершать сложные маневры, либо (на более далекие расстояния) с помощью маленького ракетного двигателя. И сейчас Ким включил именно его.
Теперь на экране радара было уже две светящихся точки. Компьютер подсказывал Киму траекторию, и металлург уверенно направлял платформу прямо навстречу ракете. Сейчас все зависело от скорости.
– Удаление – шестнадцать километров!
– Быстрее, Ким,– прошептал Морияма.
Пальцы Кима забегали по клавишам компьютера – он увеличил подачу топлива в двигатель. На экране появилась темно-синяя линия – предполагаемая траектория платформы. Судя по показаниям компьютера, ракета и монтажная платформа должны были встретиться в девяти километрах от Станции. Ким щелкнул по клавише, соглашаясь с предложенной компьютером моделью, и линия изменила цвет – из темно-синей она стала ярко-зеленой.
– Хорошо,– пробормотал Ким.– Кажется, мы сумеем...
На мостике стояла мертвая тишина. Мы затаили дыхание. От движения двух маленьких пятнышек на экране радара зависело, будем ли мы живы спустя десять минут, и мы смотрели на них, как загипнотизированные.
Внезапно Морияма оглянулся и спросил Танаку:
– Где Сакай?
– Он остался в лаборатории.
Морияма взялся за микрофон громкой связи:
– Сакай, если в ближайшие пять минут вы сможете починить передатчик, свяжитесь с Куру и скажите им, чтобы они немедленно сбивали свой проклятый спутник ко всем чертям.
– Hai, —отозвался Сакай.– Но лучше даже не рассчитывайте на это.
– У нас все получится,– пробормотал Ким сквозь стиснутые зубы.
Он не отрывал взгляд от экрана компьютера и по-прежнему осторожно корректировал курс платформы.
– Удаление – двенадцать километров,– голос Ёсико звучал тихо и хрипло.
Платформа наконец легла на нужный курс. Теперь она может двигаться бесконечно долго – в невесомости, где нет ни силы тяжести, ни трения, ни сопротивления воздуха, она будет безукоризненно следовать заданной траектории годы и тысячелетия, если не встретит на своем пути другое тело. Мы надеялись, что эта встреча случится через пару минут.
– Вот теперь самое время надеть скафандры,– распорядился Морияма.– Мы должны также освободить Джайкера. Кстати, мы с мистером Карром сегодня установили, что Джайкер невиновен.
– В самом деле? – изумился Танака.– Почему вы так решили?
– Это я объясню вам позже.
– Удаление – десять километров,– устало произнесла Ёсико.
Оба пятнышка на экране были уже совсем рядом друг с другом. На других экранах можно было увидеть изображения с камер платформы, и мы видели, как она медленно приближается к третьей ступени «Ариана-5», раскидывая манипуляторы для дружеского объятия. Ким держал палец на кнопке.
Еще двадцать метров... еще десять метров... пять... три... один...
– Контакт! – крикнул Ким, нажимая на кнопку.
– Удаление – девять километров,– отозвалась Ёсико.
– Ким, вы гений,– выдохнул Морияма,– а теперь задайте жару этим парням!
– Так точно, командир,– отозвался Ким и, широко улыбаясь, отдал честь.
Платформа вцепилась манипуляторами в ракету. Заработали боковые двигатели. Лампы на пульте перед Кимом тревожно замигали красным, извещая его, что расход горючего слишком велик, но Ким не обратил на них внимания.
Какое-то время ничего не происходило.
Затем на экране появилась красная линия – новая траектория ракеты и платформы. Эта траектория все еще задевала поверхность солнечных панелей, но уже не упиралась прямиком в корпус станции.
Мы завопили от радости. Европейский спутник наверняка серьезно повредит панели и отбросит нашу работу на много месяцев назад, но сейчас это не имело значения. Станции, а значит, и нам, ничего не угрожает! Крохотное отклонение курса ракеты – градус, может быть, даже доля градуса, и мы с триумфом вернулись из царства мертвых в царство живых!
– Удаление – восемь километров! – выдохнула Ёсико.
– Как вы думаете, Ким, мы сможем отклонить ступень так, чтобы она не задела панелей? – спросил Морияма.
– Трудно сказать,– Ким нахмурился.– Я дал максимальное ускорение, скоро двигатели выработают свой ресурс и остановятся. Посмотрим, что у нас получится. В крайнем случае, предъявим счет за разрушения ЕКА.
Танака смотрел на экран радара со скептической улыбкой.
– Надеюсь, европейцы не додумаются взорвать спутник сейчас,– проворчал он.
В этот момент красная линия на экране снова немного сдвинулась.
– Чем дальше, тем лучше,– пожелал ей Морияма.
Линия на мгновение ушла за край экрана, но потом снова появилась и стала неуклонно отклоняться к центру.
– Ким, смотрите, что происходит,– в голосе Мориямы вновь зазвучала тревога.– Кажется, проклятая ступень опять идет на нас.
– Ничего не понимаю,– пробормотал Ким, одним прыжком оказавшись за пультом. Он посмотрел на проложенный компьютером новый курс и покачал головой.– Ничего не понимаю. Все выглядит так, как будто там внутри кто-то есть и этот кто-то корректирует ее полет.
– Внутри ступени?
– Другого объяснения я не вижу.
Ким включил двигатель платформы. Красная линия снова на несколько секунд сместилась в сторону, затем опять повернула к центру экрана.
– Этого не может быть,– медленно произнес Морияма.– Ступень... Ракета... она хочетс нами встретиться.
– Удаление – пять километров,– тихо сказала Ёсико.
Ким длинно и красочно выругался по-корейски.
– Баки монтажной платформы почти пусты,– сказал он с сожалением.– Я попытаюсь освободить платформу и посильнее ударить ею ступень – пока у нас осталось хоть несколько капель горючего. Больше я ничего не смогу сделать.
Он снова ударил по клавишам. Единое пятнышко на экране радара снова раздвоилось – одно осталось неподвижно висеть позади другого, неуклонно приближающегося к станции.
– Командир, вы распорядились надеть скафандры,– напомнил Танака.
– Да, конечно,– рассеянно кивнул Морияма.
– Удаление – три километра,– прервала их Ёсико,– и... мне кажется, она стала двигаться медленнее.
– Медленнее? – переспросил Морияма.
– Да,– Ёсико сверилась с компьютером.– Отрицательное ускорение сейчас составляет 0,02 метра в секунду за секунду. Минуточку! Уже – 0,048.
– Этого достаточно, чтобы избежать столкновения?
– Да. Если они будут продолжать торможение, то остановятся, не долетев до станции.
Вновь потекли бесконечные минуты. Вновь мы не отрывали глаз от радара и экрана компьютера. Только на этот раз мы ясно сознавали, что ничего не можем сделать. Ракетой управляла чужая воля – нам же досталась роль пассивных наблюдателей. Пятнышко на радаре двигалось все медленнее и медленнее, но не собиралось останавливаться.
– Удаление – две тысячи метров. Скорость – сорок восемь километров в час.
Танака скрипнул зубами.
– Они сами не знают, что делают.
– Мне так не кажется,– возразил Морияма, бросив взгляд на пульт связи, на экране которого все еще светилось последнее послание из Куру.– Возможно, они пытаются вывести спутник на заданную орбиту.
– Удаление – одна тысяча пятьсот метров. Скорость – сорок два километра в час.
Ким покачал головой. Его улыбка погасла.
– Это невероятно,– пробормотал он. Ступень продолжала сбрасывать скорость.
– Если ракета прекратит торможение, мы немедленно покидаем мостик и надеваем скафандры,– распорядился Морияма.
– Удаление – тысяча метров. Скорость – тридцать три километра в час.
– На такой скорости эта штука не сможет нанести станции серьезных повреждений,– сказал Танака.
– Надеюсь, они это тоже понимают и больше не будут фокусничать,– отозвался Морияма.
Я представил себе ракету, летящую в бесконечной черноте космоса. Факел, вырывающийся из ее дюз, становится все меньше и меньше. Хочется верить, что скоро он погаснет совсем.
– Эти люди из ЕКА ведут себя так, как будто объявили нам войну,– сказал вдруг Морияма.– Я этого так не оставлю. Когда мы восстановим связь, я спущу на них всех собак. Ни один из идиотов в Куру больше близко не подойдет к ракетам.
Ким вывел изображение с внешних камер на большой экран, где раньше была наша карта мира. Ракета приближалась, я уже мог различить, что она относится к водородно-кислородному классу – самая мощная и тяжелая ступень, какую научились строить европейцы. Вместе с запасами топлива она могла вывести на геостационарную орбиту, то есть на высоту 36000 километров, еще около восьми тонн полезного веса. Я видел эмблемы ЕКА и стран, принимавших участие в постройке ракеты. А в передней части ракеты располагалось направляющее устройство в форме кегли, на котором закреплялся спутник.
И наконец после невыносимо долгого ожидания мы услышали:
– Удаление – девяносто восемь метров. Скорость – ноль.
На этот раз никаких криков триумфа. Я закрыл глаза и попросил Бога вернуть меня на недельку назад, в то благословенное время, когда я изнывал от скуки. Кто-то из членов команды вполголоса шептал молитвы по-японски.
Я открыл глаза как раз вовремя, чтобы разглядеть поподробнее устройство на носу ракеты. Оно было похоже на цветок с тремя шипастыми лепестками, выросший на огромном темном цилиндре.
– Ступень снова движется! —крикнула Ёсико, срывающимся голосом.
Морияма положил ей руку на плечо.
– Они что, окончательно свихнулись? – пробормотал он.
Ракета очень медленно и все же ощутимо приближалась к нам. Я подошел поближе к экрану, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают. На носу ракеты не было никакого спутника. Там красовалось устройство для стыковки, идеально подходящее к шлюзу нашей станции.
– Они хотят стыковаться! – вырвалось у меня.– Это стыковочные маневры!
– Что вы говорите, мистер Карр? – быстро переспросил Морияма.
– Там нет никакого спутника, сэр.– пояснил я.– Посмотрите сами. Это не ступень ракеты, это космический корабль.
– У европейцев нет космических кораблей!
– Видимо, один все же есть.
– Но почему они хотят стыковаться и не сообщают нам об этом?
«Сегодня по-настоящему плохой день»,– подумал я и сказал:
– Потому что это не просто стыковка. Это нападение.
Глава 16
В четырехстах километрах над земной поверхностью, в точке, где рождается солнечный восход, висит огромная сверкающая шайба, в центре которой находится хрупкая конструкция из нескольких цилиндров, украшенных японскими и английскими гербами. Из этой конструкции вырастает огромная скелетообразная башня. Ее балки так тонки, что человеку, знакомому лишь с земной архитектурой, кажется, что она неминуемо согнется от собственной тяжести. А у ее основания можно различить японский флаг – красный шар, символ солнца на белом фоне. Флаг сделан из тонкого стекловолокна, он тверд и неподвижен, так как здесь никогда не бывает ветра.
Рядом с башней перпендикулярно к плоскости шайбы висит темный цилиндр. Он медленно дрейфует, приближаясь к шайбе, и кажется, разевает пасть, усаженную множеством острых зубов.
Окажись здесь сторонний наблюдатель, он, возможно, решил бы, что видит черную дыру, которая вознамерилась сожрать сияющую звезду. Но здесь нет сторонних наблюдателей. Никто из жителей бело-голубой планеты, которая медленно вращается под нами, не подозревает о том, что происходит в четырехстах километрах над его головой.
– Космические пираты...– Морияма развел руками.– Вот уж не думал, что увижу такое...
– Это профессия, которая никогда не умрет,– уныло отозвался я.
В благословенные времена, когда я изнывал от скуки, мне попалась одна книжка, где я нашел любопытную статистику. Оказывается, за первые пять лет двадцать первого столетия было зарегистрировано больше случаев пиратства, чем за все предыдущие двадцать веков. Чаще всего пираты встречались в южной части Индийского океана, в Карибском регионе и на островах Тихоокеанского архипелага.
Я поднял глаза на экран. Там было что-то важное. Что-то такое, что может иметь для нас большие значение. Мои глаза видели это, но мой мозг еще Не мог ясно сформулировать, что именно они увидели.
– Ёсико, европейцы пытаются как-то объяснить поведение их ракеты-носителя? – спросил Морияма.
Она покачала головой:
– Нет, командир.
– Хорошо,– Морияма хлопнул себя ладонью по колену.– Значит, мы должны защищаться. У кого-нибудь есть идеи, как это сделать? Как помешать им состыковаться со станцией?
В космосе не бывает ни дверных замков, ни ключей. «Возможно, после сегодняшнего инцидента это положение изменится»,– подумал я. Но в данный момент станция готова была принять любой корабль, независимо от его национальной принадлежности. Конструкторам это казалось разумной предосторожностью – в случае аварии на станции не было необходимости дожидаться шаттла из Танегасимы, на помощь мог придти любой готовый к старту корабль. Причем пилот корабля мог совершить стыковку самостоятельно, без помощи экипажа станции. Это также было разумной предосторожностью, ведь члены экипажа в момент аварии могут быть мертвы или потерять сознание. Но в данный момент все разумные предосторожности работали против нас.
И тут меня осенило.
– Манипуляторы! Если мы поставим их крест-накрест поперек шлюза они не смогут состыковаться и не попадут на борт.
Темный цилиндр был уже совсем близко. Самое время что-то предпринять.
– Напомните мне потом, чтобы я вынес вам письменную благодарность, Карр! – воскликнул Мо-рияма.– Отлично, чего мы ждем? За работу!
Мы пересекли осевой тоннель, влетели в главную шлюзовую камеру к пульту, с которого управлялись манипуляторы. Я схватился за рукояти и привел гигантские руки в движение. В обычной ситуации они использовались для того, чтобы помочь шаттлу при стыковке. Манипуляторы были достаточно длинными, сильными и подвижными, чтобы захватить челнок и осторожно притянуть его к шлюзу, а затем открыть грузовой люк. Сейчас они надежно перекрыли вход.
Пиратский корабль был уже рядом со станцией.
– Если они не смогут причалить, они, возможно, попытаются ударить станцию,– предположил я.– Хотя при этом они повредят собственный механизм для стыковки.
Европейский космический корабль продолжал торможение. Мы увидели, как из повернутых к нам дюз внезапно вылетели языки пламени. Это продолжалось несколько секунд – корабль гасил остаточную инерцию. Наконец он замер в десяти метрах от шлюза. Мы с Мориямой пожали друг другу руки. Теперь пираты могут висеть у наших дверей, пока им это не надоест.
– Интересно, на что они надеялись? – удивился Морияма.– Если бы наш передатчик был исправен, мы давно подавали бы сигнал SOS, и весь мир знал бы о том, что здесь происходит. Разразился бы гигантский международный скандал...
– Мне кажется, они знали...
– Знали что?
– Что наш передатчик поврежден.
– Откуда они могли это знать? – изумился Морияма.
И тут в моей голове как будто сложилась картинка из множества костяшек домино. «Клик-клик-клик-клик!» Одна костяшка падает, задевает соседнюю, та – следующую, и вот уже десятки, сотни костяшек послушно укладываются в узор.
– Командир, вспомните, что вы говорили после смерти Ивабути,– сказал я тихо.– Что он смог бы починить передатчик за несколько минут с помощью двух вилок и мотка проволоки. Мы все время предполагали, что убийца испортил передатчик, чтобы скрыть от Земли смерть Ивабути. А все было наоборот – он убил Ивабути, чтобы тот не мог починить передатчик.
Морияма молча смотрел на меня, а костяшки домино в моей голове продолжали складываться, «Клик-клик-клик!» Запах горелой пластмассы. Сливовое вино. Капля лосьона на щите.
– Где сейчас Сакай? – внезапно спросил я. И голос за моей спиной ответил:
– Здесь, мистер Карр.
Я поднял голову. Сакай неподвижно висел у стенки осевого тоннеля, как раз у люка, ведущего на мостик. В одной руке он крепко сжимал выступающую из стены рукоять, а во второй – что-то блестящее. Я не поверил своим глазам, хотя должен был ожидать чего-то подобного. Это был револьвер, И его дуло смотрело прямо на меня.
– Сакай? Что это значит?! – воскликнул Морияма.
Радист помотал головой.
– Я не хочу и не могу пускаться в долгие объяснения,– сказал он твердо.– Мистер Карр, уберите манипуляторы.
Я не шевельнулся и только сказал:
– Сакай, вы сами должны понимать, что произойдет, если вы попытаетесь застрелить меня. На мне нет мешка, как на Ивабути. Один неудачный выстрел, пуля пробьет стенку и тогда нам всем конец.
– Не держите меня за дурака, мистер Карр,– отозвался Сакай, надевая на дуло револьвера глушитель.– У меня специальные пули с пониженным весом. Их энергии хватит, чтобы проделать дырку в вас, но стену они не пробьют. А если даже это и случится, вреда будет не больше, чем от атаки микрометеоритов. Вы сами знаете, как это бывает. Крошечная утечка воздуха, затем специальная паста запломбирует отверстие, застынет, и снова все будет в порядке.
И он снова направил дуло револьвера в мой живот.
– Беритесь за рукоятки, мистер Карр. Поверьте, я не испытываю к вам ни малейших симпатий. Я непременно застрелю вас, если вы не выполните приказа.
Я не шевелился. Я не в первый раз смотрел в глаза смерти и не собирался реагировать на угрозы этого негодяя.
– О, да вы герой! Мне что, приставить револьвер к виску вашей очаровательной подружки?
– Делайте, что он говорит Леонард,– устало сказал Морияма.
Со вздохом я взялся за рукояти и убрал манипуляторы, перегородившие шлюз. Корабль пиратов снова пришел в движение.
– Что все это значит, Сакай? – спросил я.– Кто там, на этом корабле?
– Подождите немного, мистер Карр,– ответил он с усмешкой.– Еще несколько секунд, и вы сами все узнаете.
Эти секунды показались нам вечностью. Черный колосс подходил все ближе и ближе, становился все больше и больше... Затем раздался громовой удар, от которого содрогнулась каждая стенка, каждая заклепка обшивки станции. Казалось, сейчас лопнут барабанные перепонки. Как будто мы находились внутри огромного колокола, и этот колокол загудел, столкнувшись с другим, таким же большим и массивным. По стенам станции вновь пробежала дрожь. Запах опасности стал невыносимым. Темное облачко с горизонта заволокло все небо.
Шорох, которого мы с Мориямой ожидали с ужасом, а Сакай – с радостью.
Пиратский корабль состыковался со станцией.
Глава 17
Поднялась переборка, закрывающая вход на мостик, и Танака высунул голову в осевой тоннель. Сакай помахал оружием перед его носом.
– Не делайте глупостей, командир,– проворчал он.
Танака счел этот жест весьма убедительным и, ни секунды ни медля, поднял руки вверх.
– Я сделаю все, как вы хотите,– тихо сказал он.
– Оставайтесь там, где стоите,– распорядился Сакай.– И не вздумайте опускать переборку.
Мы услышали шум внутри шлюза – давление между кораблем и станцией уже уравнялось, и теперь поворачивался штурвал запорного устройства внутреннего люка. Наконец крышка люка со скрипом откинулась в сторону, и мы увидели первого из пиратов. Бог мой, ну и образина!
Я невольно попятился. За последние несколько часов мне не раз довелось испытать настоящий, всеобъемлющий страх – но это был всего лишь страх, не больше. Теперь же я чувствовал, как паника захлестывает меня, подобно волне цунами. С того самого момента, когда я понял, что на станцию совершено нападение, я подсознательно ожидал, что мы столкнемся с военными – эдакими бравыми ребятами в пятнистой униформе.
Но человек, который вылезал из люка, наставив на нас револьвер с глушителем, был подонком совсем иного сорта. С первого взгляда было ясно, что он ненормален в самом прямом и буквальном смысле этого слова. Психопат, выродок.
Запавшие щеки и глубоко сидящие в глазницах глаза делали его лицо похожим на череп. Кожа была влажной и блестящей, словно он страдал лихорадкой или находился под воздействием наркотиков. Длинные пряди жирных, свалявшихся в колтуны волосы падали ему на плечи. А в его глазах сверкало чистейшее безумие, ничем не прикрытая жажда убийства. Этот человек был готов убивать без всякого повода, просто чтобы насладиться страданиями умирающего. Он лихорадочно озирался, как будто искал наилучшую цель для своего револьвера. Казалось, даже Сакай побаивается демона, которого он вызвал из глубин космоса. Наконец бандит вылез из люка и сразу же ухватился свободной рукой за ближайшую к нему ручку. Было видно, что он не готовился к космическому перелету – потеря веса привела к нарушению координации, и он не мог свободно передвигаться в невесомости. Медленно, с большим усилием он Повернулся к Сакаю и кивнул ему.
Вторая голова показалась в проеме шлюза. Мы увидели светлые всклокоченные волосы и пронзительные, как небо, глаза, лишенные всякого выражения. Второй пират был огромным, как гора. Оружия у него не было – вместо этого он тащил тяжелый стальной ящик, из которого во все стороны свешивались разноцветные провода. Он тоже не был готов к невесомости – все его движения казались излишне резкими и суетливыми.
Оба захватчика уже успели снять шлемы, но на их головах были закреплены переговорные устройства, состоящие из наушников и микрофонов. Меня заинтересовали их скафандры – мне показалось, что они произведены в России. К сожалению, этот факт не мог ничего сказать нам о национальной принадлежности пиратов.
«Череп» повернулся к Сакаю и приказал:
– Покажи Свену, где он должен поставить передатчик.
Сакай кивнул, как мне показалось, с облегчением. Видимо, ему не хотелось слишком долго оставаться в компании своего безумного компаньона. Предатель-радист поманил за собой белокурого гиганта и указал ему люк, ведущий на мостик.
Между тем «Череп» повернулся к нам с Мориямой.
– Вы, двое, идите за ними.
Он говорил по-английски с хорошо различимым немецким акцентом. В 1989 году, незадолго до падения Берлинской стены, я два месяца гостил в Германии вместе со своим классом, а потому этот акцент был мне хорошо знаком. Правда, я никогда не ожидал, что снова услышу его столько лет спустя и от такогонемца. Этот выродок казался результатом какого-то чудовищного генетического эксперимента. Будто очередной безумный профессор смешал в своих колбах все худшие качества различных человеческих рас и вывел единственного в своем роде монстра.
Мы с Мориямой повиновались без малейшего промедления. «Череп» был явно не из тех, кто станет дважды повторять приказы. Когда мы добрались до мостика, Сакай и блондин, которого его приятель назвал Свеном, направились прямиком к пульту радиосвязи. Свен одним взмахом руки смел со стола остатки нашего сгоревшего передатчика и поставил туда свой прибор. Сакай давал ему указания, как закрепить новый передатчик на столе, а сам то и дело бросал в нашу сторону тревожные взгляды.
– Ральф, ты можешь последить за этими людьми? – спросил он наконец.
«Череп» кивнул и дулом своего револьвера указал нам на дальний угол мостика. Мы послушно собрались там, а Ральф расположился напротив, пронзая нас взглядом голодной собаки. И тут я сообразил, что это не все. Кого-то в этой компании явно не хватало. И Ральф, и Свен были ублюдками, способными на многое, но даже если бы они сложили свои мозги в одну кучу, им и в таком случае не придумать столь изощренный план захвата. Нет, они – лишь исполнители. Должен быть еще и босс.
В этот самый момент человек, о котором я подумал, появился на мостике. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять, Ральф и Свен – ерунда, легкая закуска перед основной трапезой. Он – это настоящая проблема.
В отличие от своих подельщиков, босс был невысок ростом. Он также был одет в скафандр, но тот (опять же в отличие от скафандров Ральфа и Свена) сидел идеально, как сшитый на заказ смокинг. Невесомость не причиняла ему неудобств, он двигался свободно и грациозно. Его лицо – изящное, с тонкими чертами, было лицом ученого или поэта. Подбородок гладко выбрит, кожа имела смуглый оттенок, как у колумбийца или алжирца. Глаза его тоже оказались непохожими на глаза прочих пиратов – они были полны жизни; становилось ясно, что наш гость привык к длительной и напряженной умственной работе, что он умеет мгновенно оценивать ситуацию и принимать нестандартные решения. Перед нами предстал человек, который знает, чего он хочет, знает, как этого добиться, и учитывает каждую мелочь, каждую деталь, заставляя их работать на себя. Словом, могло быть и хуже, да некуда...
Капитан пиратов повернулся к нашему капитану:
– Командир Морияма, если не ошибаюсь?
Его английский, как и следовало ожидать, был безукоризненным, но мне удалось уловить легкий французский акцент. Наверное, все-таки алжирец.
– Мне очень жаль, что я вынужден воспользоваться вашей станцией для осуществления своих
собственных планов, но, поверьте, иного пути у меня не было,– продолжал захватчик.
– Я не нуждаюсь в ваших извинениях,– отрезал Морияма.– Кто вы такой и чего вы хотите?
– Меня зовут Халид,– ответил тот, не изменившись в лице.– А чего я хочу? Разве не мечтает каждый образованный человек побывать на вашей знаменитой станции? Но, не скрою, у меня есть еще один, более корыстный интерес.
– Не понимаю ваших намеков! Говорите прямо! – потребовал Морияма.
– И у вас не возникает никаких предположений?
– Нет.
– Тогда попробую вам помочь. Как насчет... денег?
– Денег?
Халид лучезарно улыбнулся.
– Ах, командир, вы произносите это слово так, как будто речь идет о чем-то грязном! А ведь для большинства людей деньги являются альфой и омегой их жизни. Эти люди надрываются на работе, чтобы добыть немного денег и не умереть от голода.
Он говорил небрежно, словно светский человек, рассуждающий о последних течениях абстрактного искусства. И вдруг фальшивая улыбка исчезла с его лица, а в голосе послышалась сталь:
– Для вас это все пустые слова, не так ли, командир? Вы нашли свой улей с медом и попали в золотой миллиард. Вам кажется, что деньги уже не имеют для вас значения. Но попытайтесь просто так, ради любопытства прикинуть, сколько может стоить ваша станция. Двадцать миллиардов долларов? Или двадцать пять? Извините, что я не перевожу все цены в йены – я, видите ли, несколько старомоден. Я никак не могу привыкнуть к новому мировому порядку, а ваши денежные единицы кажутся мне несколько неудобными, слишком мелкими, вроде итальянских лир. Для высоких цен нужны крупные денежные единицы, не так ли? Так что я, с вашего позволения, останусь верен старым добрым долларам. Итак, я продолжаю. Сколько ваше правительство платит ежегодно за вашу прогулку к звездам? Три миллиарда долларов? Четыре? Это значит, пятьдесят тысяч долларов за каждый час вашего пребывания на орбите. Даже ваш сон стоит около полумиллиона,– дьявольская улыбка вновь искривила его губы.– Я надеюсь, эти маленькие финансовые игры убедят вас, что наши требования вполне обоснованны. Мы претендуем на часть вашего богатства.
– Вы не получите ничего,– уверенно ответил Морияма.
Халид расхохотался.
– Что может сделать ваше начальство? Пошлет шаттл, набитый солдатами? Оно никогда этого не сделает. Не потому, что ваше начальство так уж Дорожит вашими жизнями. Вы сами знаете, что список молодых, талантливых и амбициозных аспирантов, мечтающих занять ваши места на орбите, так велик, что им можно было бы обмотать весь земной шар по экватору. Нет, я беру в заложники саму станцию. Впрочем, мне хватит и пары модулей. Стоимость оборудования, собранного в них, значительно выше, чем размеры выкупа, который я потребую. Морияма покачал головой:
– Мое правительство вообще не будет посылать шаттл. Вы будете крутиться вокруг Земли, пока не умрете от голода.
– Оно пошлет все, что я скажу,– будьте уверены,– отмахнулся Халид.– Только вообразите себе – чистое золото. Тридцать тонн золота. Один миллиард долларов в золотых слитках. Ну разве не прелесть?
– И что вы будете делать здесь, наверху, с вашим миллиардом долларов?
– Разумеется, мы вернемся на Землю. Вы хорошо знаете, командир Морияма, что спасательный корабль может приземлиться в любой точке земной поверхности, если его ведет опытный пилот. А я потребую самого опытного. Если позволите, я не буду сообщать вам место, которое я запланировал для посадки. Пусть это будет моим секретом. Вы догадываетесь, что множество государств с удовольствием примут человека с миллиардом долларов в кармане и не станут спрашивать, где он раздобыл этот миллиард.– Тут Халид снова лучезарно улыбнулся.– Особенно, если эти государства получат в безвозмездное пользование новенький шаттл.
Морияма не нашел, что ответить. Мы все молчали. План Халида бы безумным, но был ли сам Халид достаточно безумен, чтобы не понимать этого? Или он умолчал о своих истинных намерениях?
Сейчас, однако, нужно было сделать вид, что мы ему верим. В глазах Халида разгорался огонь, он щелкнул пальцами, подзывая своих подчиненных. – Заприте этих людей,– распорядился он.– Женщин и корейца в одном жилом модуле, всех остальных – во втором.
