Текст книги "Солдат Доминиона"

Автор книги: Анатолий Заклинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Финальное упражнение основного курса было самым тяжёлым за всё время обучения. Сразу после выхода из лагеря отряд получил задание оказать поддержку автоколонне. Несколько автомобилей находились под шквальным огнём врага. Нужно было сначала зачистить территорию, а потом сопроводить отряд до станции. Несмотря на то, что расстояние было небольшим, в ходе его выполнения на колонну дважды нападали роботы.

После того, как автомобили были в безопасности, отряд тут же получил распоряжение выдвигаться в направлении Титана – так назывался тот самый огромный летательный аппарат, крыло которого было видно издалека. В распоряжение бойцов поступило два броневика, которыми они сами и должны были управлять. По прибытии нужно было ликвидировать походный лагерь противника. Поскольку силы его были превосходящими, делать это нужно было скрытно.

Виталий за время ликвидации наползался, казалось, на несколько лет вперёд, и ликвидировал пятерых часовых. Задача была выполнена блестяще. Роботы не подняли тревогу, а бомбы, установленные бойцами, сделали своё дело. Двигаясь дальше, Виталий оглянулся на Титана – огромное крыло всё также незыблемо смотрело в небо. Сколько ещё новоиспечённых солдат оно встретит? А они так же будут гадать о том, какие бои здесь происходили, если судить по следам осколков и гари.

Дальше выдвигались бегом. Задача – ещё одна колонна попала под артиллерийский обстрел, нужно было вычислить позиции противника, выдвинуться к ним и уничтожить орудия. Это был первый ожесточённый бой за сегодня. Орудия были настоящими. Вживую Виталий видел их впервые – огромные пушки на массивных основаниях-крестовинах. Заряды, само собой, были холостыми, но охрана была настроена решительно.

Подавить роботов удалось только при помощи гранат – настолько удачной была их позиция. Когда пушки замолчали, поступило задание оборонять занятую позицию – роботы выслали четыре тяжёлых отряда с гусеничными броневиками. Бой принял новый ожесточённый поворот, хоть машины и были устаревшими. Ракетницы, которые во время марша доставляли большое неудобство, позволили отразить нападение и выполнить задание.

Тут же поступила команда выдвинуться непосредственно к колонне – мобильный отряд роботов почти уничтожил конвой и вот-вот завладеет грузом. Условия были поставлены так, чтобы столкнуть бойцов и машин в рукопашную. Отправляя в нокаут очередного робота, Виталий не без улыбки вспоминал, как когда-то испытывал страх перед машинами, настроенными гораздо более мягко и сдававшимися чуть ли не после щелка по лбу.

Освобождённую колонну нужно было сопроводить до очередного объекта – укрытия в ложбине. Проблема состояла в том, что у пяти грузовиков не было водителей – они условно погибли в бою. Из-за этого численность отряда уменьшалась, а вот жестокость машин, атаковавших колонну, возрастала. В очередной раз залегая в глубокий снег и прицеливаясь точно в лоб бронированному роботу, Виталий всё ещё не хотел верить, что их судьба сейчас решается не здесь, а в штабе, где высшие чины лагеря готовят им финальное задание.

Грузовики были доставлены. Тут же поступили данные о том, что к ним приближается звено винтокрылов, которые нужно было ликвидировать быстро ещё на подходе. Если хоть один из них успеет открыть ответный огонь, то все будут считаться условно погибшими. Учитывая, что отряд уже давно действовал в отрыве от главных сил, союзным винтокрылом ему были доставлены противовоздушные ракетницы. Но просто вооружиться ими было мало – нужно было, взвалив их на плечи, прошагать больше километра по глубокому снегу и занять позиции на высоте.

Винтокрылы тоже были старыми, очевидно, списанными из одной из лётных частей. Летели они плохо, один и вовсе отставал, но всё равно – цель была реальной, и её нужно было ликвидировать. Ждать приближения приходилось в самом снегу, немного пропустить их вперёд и ударить сзади. Это упражнение тоже было отработано на отлично и в долине прибавилось объектов, вокруг которых потом очередные новобранцы будут держать оборону. Отряду же нужно было вернуться к укрытым в ложбине грузовикам, однако здесь их ждало не очередное задание бежать или стрелять, а первый за сегодня привал.

Взглянув на часы, Виталий заметил, что они находятся в непрерывном бою почти пять часов, и всё же его не покидало ощущение, что это только начало. Во время привала все были заняты поглощением питательных батончиков. Разговоры ограничивались несколькими словами. Предчувствуя ещё более сложные задания впереди, бойцы экономили силы.

В самом деле, не успел отряд перевести дух, как срочно потребовалось выдвинуться дальше по дороге. Противники создали баррикады и успешно держат оборону, а в скором времени там должна будет пройти колонна снабжения. Если она не попадёт в назначенный пункт вовремя, то под угрозой окажется успех важнейшей операции.

Расслабившиеся мышцы быстро вошли в тонус, и Виталий вместе со всеми уже через минуту ощущал полную готовность к сражению. Назад в лагерь возвращались в кромешной тьме. Несколько раз при этом встречались наземные патрули с вертолётом. Вступать в бой было нельзя – так имитировался скрытый отход из зоны выполнения задания.

После короткого ужина всем было приказано направиться на занятие к старшему инструктору Воробьёву. Только сейчас в голову вернулись мысли о том, что пока отряд выполнял свой решающий марш-бросок, в штабе был составлен план их финального экзамена. Сейчас, видимо, старший инструктор просветит их в этом вопросе, если это можно.

Он как всегда появился на пороге и с приподнятым подбородком гордо оглядел бойцов отряда. Это были уже не те слабые вновь прибывшие, которые когда-то первый раз пришли в его класс, а те, кого лишь один шаг отделяет от полноценного звания Солдата Доминиона.

– Поздравляю вас с хорошим результатом, – после короткой процедуры приветствия Воробьёв встал посреди кафедры и оперся на неё костяшками пальцев, – если брать каждый параметр по отдельности, то и не подумаешь, что вы сегодня полноправные победители. Меткость хуже, чем в тире, время преодоления расстояний хуже, чем на беговой дорожке, но попробовал бы ваш противник усомниться в том, что вы не одержите над ним верх, если потребуется. Я это говорю для того, что некоторые из вас, кто особенно переживает из-за своих показателей, поняли, что их общее снижение в реальном бою – нормальное явление.

Он распрямился и молча вышел из-за кафедры, после чего, заложив руки за спину, прошёлся перед первым рядом столов.

– По вашим озадаченным лицам я уже вижу главный вопрос сегодняшнего вечера, – он легонько улыбнулся одной половиной рта, – чего вам ожидать завтра? Сказать точно я могу то, что сегодня с вечера вам нужно подготовиться. Вас об этом и так предупредит старший инструктор – собрать набор личных средств гигиены и аккуратно уложить их. Походный набор вы получите уже после подъёма. Подъём будет либо как обычно, либо по тревоге. Ну, тут я вам ничего нового не открою. У вас каждую ночь есть такая вероятность.

– Старший инструктор, а что обычно бывает на экзамене? – воспользовавшись паузой, спросил Леонид.

– Я коротко могу сказать вам, что там не будет ничего из того, что вы не умеете. Возможно использование каких-то средств, о которых вы знаете лишь в теории – это почти всегда бывает. Не зря же вы проходите некоторые вещи просто на словах – значит этого достаточно. Но если этого достаточно, это не значит, что вы можете лишь прослушать параграф и выбросить его из головы. Нет. Это должно проверяться и это будет проверяться. Проблема в том, что невозможно досконально обучить бойца пользоваться даже всеми общеармейскими средствами, но в бою бывает всякое. Конечно, управление винтокрылом или боевым роботом слишком сложные навыки, но скажем, как работает рация или скафандр вы знать должны. На том уровне, на котором это вам потребуется, будет достаточно и теории. Рации и скафандры вы проходили и использовали, так что проблем возникнуть не должно.

Глава шестая

Луны Лайтаера

Подъём был не по тревоге, но на пятнадцать минут раньше. Затем короткое построение на плацу и быстрое выдвижение на посадочную площадку. По пути отряд лишь зашёл на склад, чтобы получить походный набор, состоящий в основном из пищевых комплектов. Да и те были нужны как будто лишь для того, чтобы отряд двигался не налегке.

Не было ничего торжественного, как на проводах. Отряд вбежал на борт челнока по аппарели. Бойцы заняли свои места, после чего аппарат почти сразу оторвался от земли, на ходу герметизируя пассажирский отсек.

Поначалу немного трясло, но потом аппарат стабилизировался. В пассажирский отсек вошёл старший инструктор Бунин. Он оглядел своих подопечных, потом остановился в центре. Челнок затрясло, и он ловко ухватился за поручень.

– После того, как вы покинули лагерь, вы считаетесь полноправными рядовыми. В вашу форму вшит специальный датчик. Это ваш идентификатор, он позволяет следить за вашими передвижениями и присваивать вам важное снаряжение. Отныне будет установлен жёсткий контроль над тем, кто каким оружием пользуется, и кто в какой момент вооружён. Это не потому что кто-то вам не доверяет – это общеармейский порядок, а законы отдельных подразделений не могут идти в сторону смягчения относительно общих.

На самом деле датчики были прикреплены к бойцам всегда – обязательная мера для людей, которым впервые дали в руки оружие. К счастью, изначальный отбор всегда был настолько строгим, что никаких происшествий никогда не происходило, а средство контроля было сугубо символическим.

– Вы можете встретиться с другими подразделениями армии. Помните, что честь солдата отстаивается не только в бою. Вы должны проявлять высокую выучку и дисциплину двадцать четыре часа в сутки.

Он строгим взглядом оглядел бойцов, слегка вжавшихся в кресла, как будто на вид мог определить, кто усвоил сказанные им слова, а кто нет.

– И самое главное, – он немного помедлил, прежде чем говорить дальше, – с того момента, как вы покинули лагерь, вы двадцать четыре часа находитесь на войне. Забудьте об отдыхе – вы выполняете то, к чему вас готовили. Враг не будет давать вам передышек, если вы не выбьете их себе силой. Враг не будет ждать, пока вы подготовитесь. Враг не даст пощады. И по своему опыту скажу, что с теми врагами, с которыми мы в основном имеем дело, нельзя договориться. Либо убиваете вы его, либо он вас. Это понятно?

– Так точно! – в голос ответили бойцы.

– Отлично.

Посадка была не очень мягкой, но после небольшого толчка машина полностью остановилась. По опустившейся аппарели внутрь пассажирского отсека поднялся крепкий мужчина среднего роста. Он был несколько меньше старшего инструктора Бунина, но всё равно выглядел грозно.

Это лейтенант Колкин, – сказал вышедший из кабины старший инструктор поднимавшимся со своих мест бойцам, – он ваш командир на время задания.

– Есть! – ответил отряд.

Бунин улыбнулся и пожал руку лейтенанту. Тот улыбнулся в ответ. Видимо, они были старыми друзьями.

– Итак, слушай мою команду! Мне нужно десять штурмовиков, пятеро стрелков, два пулемётчика, два ракетчика и один огнемётчик. Экипироваться в соответствии с уровнем.

Это был вполне стандартный приказ. Новый командир ещё не знал своих бойцов, зато они представляли свои возможности, и сами распределились, кто какую роль исполняет на задании. В снаряжение штурмовика входил штатный автомат, большой боекомплект, пять осколочных гранат, три малых дезинтеграционных и одна зажигательная. Стрелок вооружался карабином и полным боекомплектом, а также двумя осколочными гранатами и двумя дезинтеграционными. В экипировку пулемётчика входил штатный пулемёт с большим боекомплектом и по пять гранат основных видов – это был самый тяжёлый набор.

Тяжелее разве что было снаряжение ракетчика и огнемётчика, всё из-за того, что помимо основного оружия в него входил также штатный автомат, хоть и с маленьким боекомплектом.

Оружие разбирали из специальных контейнеров, которые Бунин приказал вытащить из грузовых отсеков. Пока бойцы вооружались, старший инструктор разговаривал с лейтенантом.

Помимо вооружения нужно было ещё и переодеться, поскольку местность, в которой они оказались, представляла собой тропики. Зимний камуфляж здесь, само собой, не годился, как и степень его утепления. Нужная форма имелась в грузовых отсеках челнока и даже была подписана, но о ней никто не сказал ни слова, чтобы бойцы до последнего момента не знали, куда направляются.

Плюсы нового обмундирования заключались в большей свободе движений. Даже массивный жилет со снаряжением штурмовика и рюкзак, казалось, стали легче. После окончания переобмундирования отряд был построен на небольшой поляне позади челнока. Лейтенант перебросился последними фразами с Буниным, после чего старший инструктор вошёл по посадочной аппарели на борт, а челнок резко взмыл в воздух.

Они оказались фактически одни посреди небольшой поляны, окружённой со всех сторон лесом, казавшимся непролазным, после вымерзших равнин севера. Да и во всём остальном условия являлись по большей части противоположностью тем, в которых они проходили обучение. В целом, это было неважно – нужно было лишь перенести приобретённый опыт в другой климат.

– Отряд! – обратился лейтенант к бойцам, – слушай мою команду! В двадцати километрах отсюда находится лагерь врага. Наша задача – захватить несколько устройств, находящихся там, а после ликвидировать его. Поняв, что на них напали, они обязательно взорвут наш ценный груз, а это, как вы понимаете, не входит в планы наших друзей учёных. Нужно скрытно проникнуть внутрь и сначала обезвредить бомбы. Задача ясна?

Он сглотнул, и его острый кадык быстро опустился вниз, а потом вернулся на место.

– Так точно!

– Тогда за мной!

Все чувствовали себя спокойно, пока впереди не появился патруль врага. Они засекли челнок и выслали небольшой отряд для разведки. Солдаты Доминиона залегли в небольшом овраге и осторожно смотрели в сторону дороги, по которой, поднимая пыль, двигалось два открытых внедорожника.

Этот миг мгновенно разделил события сегодняшнего дня на те, что были до него, и те, что случились после, потому что во внедорожниках вместо привычных безликих роботов находились обычные люди. Они совершенно не скрывались – шумели, переговаривались. Их гомон мог заглушить, разве что, шум моторов внедорожников. В целом, если бы потребовалось их сейчас ликвидировать, это не стало бы сложной задачей. Роботы были в несколько раз сильнее – они не шумели, вечно озирались по сторонам, не говоря уже о высокой чувствительности оптических сенсоров, которые не могут быть невнимательными.

Но важно было не всё это, а то, что это были настоящие люди. По этому поводу у всех возникли вопросы, которые некоторое время оставались незаданными. До того момента, как отряд остановился на первый привал.

– Лейтенант, рядовой Филатов, разрешите обратиться?

– Что у тебя, Филатов? – спросил Колкин, кладя в рот кусочек батончика с ножа.

– А это настоящие люди?

– А у тебя с этим проблемы?

Он жевнул положенный кусочек, и приложил нож к батончику, который держал во второй руке, чтобы отрезать ещё один. Повисло молчание.

– Нет, но... Откуда здесь, на Лайтаере враги?

– С чего ты решил, что ты на Лайтаере? – усмехнулся лейтенант, – или у тебя природное чутьё подпространственных перемещений?

– Нет, – виновато ответил рядовой.

– Так то, – лейтенант легко срезал ещё небольшую дольку батончика и положил её в рот

– Но вы не сказали, люди это?

– Люди, Филатов, люди, – легко покачав головой, ответил Колкин, – или ты думал, что тебе попадутся твари, в которых только и захочется, что стрелять? Я тебе по секрету скажу – люди бывают в сто раз хуже, так что не парься.

Он завернул остаток батончика в обёртку и убрал в рюкзак. Затем вставил нож в ножны и немного приподнялся.

– Все меня слышат? – он говорил негромко, но учитывая степень внимания бойцов, не было тех, кто не расслышал его слов.

– Кто здесь считал, что всю жизнь будет воевать с роботами?

Повисло молчание.

– Чтобы этих вопросов больше не было. Империя доверяет вам, а вы доверьтесь Империи, когда она указывает вам на врага. Или вы думали, что раз для вас все люди, поскольку они люди, должны сплотиться, то и все должны так думать? – он посмеялся, – если бы. Ладно, подъём и дальше.

Слова "тяжело в учении – легко в бою" сейчас обретали реальный смысл. По сравнению с обычными буднями здесь был курорт. И дело было не только в лёгком обмундировании и нормальной температуре – местность и условия были таковы, что бойцы могли перемещаться только шагом. После целых дней непрестанного бега Виталию казалось, что он может шагать бесконечно.

Единственную трудность на пути представляли патрули. Не раз чесались руки тихо ликвидировать их, но делать это было нельзя. Пропажу даже одного человека в лагере непременно заметят и придут в боевую готовность. Наступающим было тем лучше, чем спокойнее чувствовал себя враг.

Ещё одни слова, которые нужно было держать в голове постоянно, это фраза старшего инструктора Бунина о том, что ни одно задание нельзя считать лёгкой прогулкой и тем более, превращать его в лёгкую прогулку. Всегда нужно точно следовать правилам, даже если враг непростительно слаб, и вам хочется позволить себе действовать более развязно.

Очередной патруль, проходивший по дороге, которую нужно было пересечь, вообще не понятно на что рассчитывал. Они разговаривали в голос и громко сплёвывали. Но вычислить их можно было ещё издалека, потому что их камуфляж был выгоревшим и мелькал жёлтыми пятнами на фоне общей зелени. Первый урок, который эти люди могли преподать, это то, каким нельзя быть ни в коем случае.

Наконец, они добрались до лагеря врага. Его пришлось обойти кругом, чтобы занять самую удобную для наблюдения позицию. С возвышенности было видно несколько групп строений. На краю находились бараки, возле которых без какого-либо порядка перемещались вооружённые люди. Нетрудно было вычислить небольшую электростанцию, несмотря на то, что она была замаскирована. Сложно было найти ещё причины, по которым от небольшой бесформенной постройки отходят все провода. По ним же можно было вычислить, где, скорее всего, находятся те самые объекты, безопасность которых нужно было обеспечить.

Что-то вроде столовой находилось на другом конце лагеря – здание, лишённое крыши, в котором стояли длинные столы и скамейки. За ним располагался гараж, в котором виднелись те самые открытые внедорожники, на которых перемещались некоторые патрули, а также грузовик.

– Предлагайте, – шёпотом сказал по рации Колкин.

– Сначала нужно всё обыскать, – сказал Зарубин, – потом ликвидировать как можно больше бесшумно. Когда начнётся штурм, пулемётчикам лучше занять вышки. Если не успеем, их придётся снести ракетчикам.

– А если у них вертолёт? – спросил Леонид.

– Верное замечание. Вышки занять скрытно по возможности. Разделиться на тройки, окружить лагерь, до моей команды ничего не начинать.

Виталий должен был обыскать сараи, находящиеся в самом ближнем к их укрытию углу. Они были наиболее вероятным местом, где могли храниться интересующие их предметы. Лагерь был окружён колючей проволокой. Найдя место, где в ограждении зияла достаточная прореха, Зарубин влез внутрь. Он тут же спрятался в тень, которую отбрасывал угол здания. В трёх шагах от него послышались голоса. Сердце билось очень часто, но он контролировал себя. Да, это не роботы, но это проще, чем роботы. Хотя бы уже одним тем, что разговаривают, в то время, когда лучше молчать.

Дождавшись, пока голоса стихнут, Виталий вышел из-за угла и юркнул внутрь сарая. Там было пусто. Лишь нагромождения какого-то хлама, самым полезным из которого были старые сырые доски и мотки колючей проволоки. Примерно то же было и в соседнем сарае. В третий сарай идти не пришлось – с другого конца лагеря Филатов доложил, что видит груз и сейчас подберётся ближе.

– Кто скольких может ликвидировать?

– Я двоих, – тут же отозвался Леонид, – минут пять их никто точно не заметит.

– У меня тоже двое, – сказал Филатов.

– Зарубин, ждёшь в сарае, – сказал Колкин, – по моей команде выходишь и начинаешь.

– Есть, – ответил Виталий.

Он спрятался за старым металлическим ящиком, хотя это не очень требовалось – вряд ли кто-то войдёт сюда до того момента, как всё начнётся. Бойцы рассредоточились по периметру. В эфире только слышались слова о том, кто скольких уже убил, из-за чего Виталий ощущал себя не у дел. Ему тоже не терпелось вступить в бой. Ощущение тревоги сменилось боевым азартом, который всегда овладевал им перед выходом на полигон.

– Всем взять под прицел одного человека, – сказал Колкин.

Виталий вышел из своего укрытия. Приоткрыв дверь сарая, он нацелил свой автомат на ближайшего врага, стоявшего к нему спиной. Рядом с ним был ещё один. Они беззаботно о чём-то разговаривали и курили, даже не зная, что операция против них уже началась.

– Огонь!

По всему периметру послышалось лёгкое стрекотание очередей, смешанное с выстрелами карабинов. Виталий ликвидировал ближайших людей. Им на помощь прибежали ещё двое, которые тут же были поражены меткими выстрелами. Очень непривычно было видеть кровь, вылетающую из ран, когда в тело попадала пуля, но это было лишь восприятие – на уровне навыков и умений никакой разницы по сравнению со стрельбой по роботам не было.

Не прошло и минуты с момента начала сражения, как Виталий получил команду выдвигаться в направлении гаража. Совместно с ним туда направились ещё две штурмовых тройки. Задача была ясна – поскольку груз оказался габаритным, требовалась машина, чтобы его вывезти.

– Зарубин, за руль, – скомандовал Лейтенант, и его голос Виталий услышал не только по рации. Колкин в составе штурмовой тройки отсекал противников от дороги, ведущей к месту хранения груза.

– Есть!

Виталий быстро вскочил в кабину. К счастью, ключ находился в замке зажигания. Он быстро завёл грузовик и сдал назад. Машина слушалась не так хорошо, как броневик, к управлению которым Зарубин уже привык, но хоть и не совсем ровно, он вырулил на улицу и двинулся в нужную сторону.

Операция была проведена настолько быстро и слаженно, что к тому моменту, как нужный объект грузили в грузовик, в лагере уже почти не слышалась стрельба.

Колкин приказал взять два внедорожника, а остальные подорвать. Команда была выполнена молниеносно, и через минуту тройка машин покинула лагерь. Виталий выжимал газ на полную, но машина разгонялась с очень большим трудом. Из-за неё и двум легковым машинам приходилось плестись. Не прошло и пяти минут после того, как они уехали из лагеря, а у них на хвосте уже висело два таких же открытых внедорожника, до отказа заполненных злобными боевиками.

Виталию, впрочем, некогда было следить за тем, что происходило в хвосте. Перед ним была дорога, и он должен был маневрировать, стараясь при этом двигаться как можно быстрее. Они оторвались, но по словам Колкина у них на хвосте ещё висели враги. Следующими словами лейтенанта был запрос челнока для эвакуации, после чего он приказал Зарубину повернуть влево на ближайшей развилке.

Дорогой это можно было назвать лишь на фоне окружавших непролазных джунглей, а так это была лишь колея, вилявшая по неровной просеке. Через два километра она окончилась большой поляной, над которой уже заходил на посадку спасительный челнок. Последним заданием в этот день было обеспечение безопасности погрузчиков, переместивших груз из машины в челнок. Учитывая боевую обстановку, аппарат взмыл вверх ещё до того, как посадочная аппарель поднялась. Бойцы еле-еле успели занять места и пристегнуться.

Напротив Виталия сидел Женя, который изучал кровяные следы у себя на форме. Кровь была не его – никто из бойцов даже не был ранен, но он всё равно внимательно на неё смотрел. Потом он взял немного на палец и понюхал, а затем попробовал на язык.

– Она ненастоящая.

Он повернулся в сторону Колкина. Тот улыбался.

– Начнём с того, что тебе, боец, жирный минус.

Челнок уже перестало трясти, и он встал с места. Лицо его мгновенно стало серьёзным и даже суровым, как будто Сергеев раскусил обман, который Колкин хотел любой ценой сохранить в секрете.

– Вы никогда не должны трогать кровь врага, и тем более – пробовать её на вкус. Что за детский сад?

– Лейтенант, разрешите обратиться? – сказал Леонид.

– Это человекообразные роботы с последним поколением искусственного интеллекта. Полная имитация настоящих людей. Так что с полной уверенностью можете считать, что сегодня лишили жизни целый отряд головорезов. Можете гордиться.

"Начало подъёма через тридцать секунд" – сказал голос в громкоговорителе. Колкин не спеша вернулся на своё место и пристегнулся. Думать о том, что означает этот подъём, пришлось недолго – в назначенное время всех вдавило в кресло от ускорения – аппарат покидал планету.

Летели молча. На дорогу ушло два часа. Некоторые за это время успели задремать. Лейтенант никого не наказывал. Видимо, раз война была настоящей, то и поблажки при возможности делались.

Гадать, куда они прибыли, долго не пришлось. Это был Обелл – ближайшая естественная луна Лайтаера.

– Отряд, стройся! – скомандовал Колкин после того, как аппарат совершил посадку.

Опустившаяся посадочная аппарель явила глазам внутреннее пространство ангара космической станции. Отряд вслед за своим командиром спустился вниз и направился на выход.

Они поднялись на несколько этажей вверх, а потом двинулись дальше вперёд по коридору. Через иллюминаторы были видны серые скальные пейзажи. Обелл был во многом похож на Луну, только находился несколько дальше от планеты и был больше размером. Но, учитывая, что на всей станции была создана искусственная гравитация, это было неважно. Однако если отряд в рамках одного из заданий покинет станцию, им придётся адаптироваться к новым условиям. А учитывая сложность и разнообразие заданий, можно было с полной уверенностью сказать, что за пределы выходить придётся.

Если не считать волнения, то Виталий даже был этому рад. Он никогда не ступал на поверхность космического объекта, изначально непригодного для жизни людей, и если бы не эта служба, вряд ли ему в ближайшее время довелось бы это сделать.

По пути до жилого блока, выделенного им, на пути не попалось ни одного человека в военной форме. Тем больше Виталием овладевало предчувствие особенного задания. Может быть, это будет сопровождение группы учёных, хотя, с другой стороны, какая угроза могла быть здесь, на Обелле, не имеющем коренных жителей и вообще каких-либо форм жизни?

Жилой блок был очень похож на те, которые были на учебном полигоне. Правда, он был не автономным, а интегрированным в общую структуру научной станции, имел больше мест, да и выглядел гораздо современнее. Сразу после прихода в жилой блок Колкин построил бойцов.

– Даю всем полчаса на переобмундирование по схеме один, и на то, чтобы привести себя в порядок. Сбор здесь. Вольно, разойдись.

Отведённого времени едва хватило, чтобы отыскать склад, на который доставили их форму. Схема один предполагала отсутствие утеплённых штанов и куртки, другой обуви, что было вполне логично в условиях станции. В назначенное время весь отряд находился в жилом блоке. Колкин появился секунда в секунду.

– Построиться! Смирно! – скомандовал он с порога.

Он прошёлся вдоль шеренги и осмотрел всех. Учитывая строгую муштру, пройденную ещё в лагере, форма у всех была в порядке.

– Вольно, – более мягко сказал он, – и наше первое задание здесь. Геологи раскопали пещеру, в которой обнаружились неизвестные враги, представляющие опасность для всей станции. Пока они не могут выбраться оттуда из-за силового барьера, установленного учёными, но это не решение проблемы. Наша задача – зачистить пещеру от агрессора и собрать первичную информацию о том, что находится внутри. Задача ясна?

– Так точно! – ответил отряд.

– Мне нужно десять игломётчиков с лёгкими дезинтеграторами, семь средних дезинтеграторов и три тяжёлых. Гранаты – только дезинтеграционные. Взять тройной запас. Оружие и обмундирование уже в шлюзе. Выдвигаемся немедленно и бегом.

Никаких возражений не было и быть не могло. Виталию было немного не привычно перемещаться бегом в закрытом пространстве, тем более, что у него не было ощущения опасности и тревоги перед заданием.

Практически всё снаряжение, которым им надлежало пользоваться на этот раз, было непривычным, но, видимо, получение боевых навыков работы с ним и было основной целью этого задания. Самым сложным были броневые скафандры. С ними они сталкивались на одном единственном задании, и это было одним из самых тяжёлых испытаний. Тяжёлых в буквальном смысле слова – несмотря на наличие сервомоторов, эта броня была тяжелее любой другой, которой располагали Солдаты Доминиона. Здесь утешало то, что на Обелле была очень низкая гравитация, и как только они покинут станцию, носить скафандр станет заметно легче.

Игломёт по внешнему виду и компоновке очень походил на штатный автомат, разве что ствол его был заметно длиннее и толще. Внутри находился ускоритель, разгонявший снаряд. Иглой он назывался для упрощения. По форме он напоминал обычную пулю, только очень длинную. Из-за отсутствия гильзы с пороховым зарядом, объём магазина игломёта был заметно больше, вот только манера стрельбы была не такой, как у автомата. Нельзя было сделать длинную очередь – после трёх игл срабатывал отсекатель. Нужно было подождать хотя бы две секунды перед тем, как сделать следующую очередь – ускоритель должен был накопить необходимый заряд для того, чтобы снаряд обладал убойной силой. Можно было также переключить игломёт в режим одиночных выстрелов – в этом случае значительно возрастала дальность и мощность. Игла могла пробить даже лёгкий броневик.

Игломёт не был достаточно эффективен в условиях нормальной атмосферы, поэтому на полигоне использовался только для ознакомления. Его стихией была разреженная атмосфера или вообще её отсутствие. Также отсутствие отдачи делало это оружие лучшим выбором для условий низкой гравитации или невесомости.

Виталий уже хотел было взять игломёт, как его остановил Колкин.

– Зарубин – тяжёлый дезинтегратор.

– Есть, – ответил Виталий, убирая оружие обратно.

Подобные распоряжения получили и все остальные. Те, кто исполнял роль штурмовиков в предыдущем задании, сейчас получили указания взять другое оружие, а стрелки и прочие, наоборот – вооружились игломётами.

Дезинтегратор действовал по тому же принципу, что и соответствующая граната, только граната распространяла волну во все стороны, а ручное оружие создавало направленный поток. При использовании казалось, что вещество в месте, куда направлен ствол, испарялось и тут же разлеталось в стороны. Лёгкий дезинтегратор был даже меньше, чем штатный автомат и являлся олицетворением того, почему огнестрельное оружие ещё не вытеснено. Чтобы нанести серьёзный урон бронированному объекту, нужно было удерживать ствол на цели в течение нескольких секунд. Что же касалось небронированных целей, тут его эффективность была заметно выше, но для этого нужно было стрелять точно. В условиях боя это не всегда было возможно. Помимо этого, даже лёгкий дезинтегратор быстро истощал запас штатной батареи.