Текст книги "Солдат Доминиона"

Автор книги: Анатолий Заклинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Заклинский Анатолий Владимирович
Солдат Доминиона

СОЛДАТ ДОМИНИОНА

Глава первая

Снежные будни

Ветер шелестел засохшей травой, покрытой тонким слоем инея. Сложно было представить себе, когда здесь вообще могло быть настолько тепло, чтобы она выросла. Казалось, этот снег лежал здесь всегда, и всё так же перемещал его с места на место этот беззаботный ветерок, который на своём пути рано или поздно встречал препятствия и либо упирался в них и отталкивался, либо с лёгкостью и проворством обтекал и устремлялся дальше.

Виталий осторожно приподнял голову и огляделся. Внизу была дорога, слегка припорошенная снегом, но было заметно, что ещё недавно по ней прошёл грузовик. Дальше она делала крутой поворот, обходя небольшой самолёт, завалившийся на бок, покрывшийся ржавчиной и, так же как и всё здесь, припорошенный снегом. Стёкла кабины были выбиты, а обшивка во многих местах посечена пулями. Ближе к хвосту повреждения были серьёзнее, что говорило об активном использовании гранат. Да, порой здесь, похоже, разгорались самые настоящие сражения. Поскольку в его маленькой практике пока ещё не было ничего подобного, он с полной уверенностью мог заключить, что ему они ещё предстоят.

В первый раз, когда он оказался здесь, этот самолёт показался ему огромным. К примеру, грузовик, проходивший по этой дороге, спокойно мог въехать внутрь фюзеляжа через отсутствующий грузовой люк сзади. Но, как оказалось, здесь есть объекты и покрупнее. К примеру, если сейчас приглядеться, то вдалеке, по правую сторону от старой станции, вверх поднималось поистине огромное крыло. Видеть этого мастодонта ближе Виталию не доводилось, как и множество других объектов полигона. Вообще, наблюдая с этого пригорка, с которого, если оглянуться, можно было увидеть смотровые вышки лагеря, сложно было представить, есть ли у полигона границы вообще.

Посмотрев ещё немного, Виталий опустил голову и переполз вправо. Задача на этот выход была очень проста. В одном из объектов, расположенных в первой долине – так называлось пространство между тем пригорком на котором он находился и заброшенной станцией – находится контейнер с интересующим командование предметом. Его нужно найти и добыть содержимое. Проблема заключалась в том, что было неизвестно, в каком именно объекте находится интересующий его контейнер, а ещё в том, что он охранялся. Сам же испытуемый по условию задания был вооружён только ножом. Это могло показаться полнейшим абсурдом при том условии, что охранником являлся робот.

Но те, кто бывал на занятиях старшего инструктора Бунина, подобных мыслей не имели. "Кто сказал вам, что у вас в критический момент будет именно то оружие, которое нужно? Вы должны быть готовы ко всему и с самого начала. Так что не ждите поблажек только из-за того, что вы ещё новобранцы". У старшего инструктора были огромные руки, на фоне которых торс казался не очень пропорциональным. Его речь была строгой и уверенной, и подкреплялась таким же выражением лица. Ни у кого не возникало сомнений в том, что он и голыми руками одолел бы дюжину роботов-охранников, которые, по словам инструкторов были примитивными.

Первая долина была небольшой, и одновременно в ней могло выполнять задание только пять человек. В противном случае сектор поиска значительно уменьшался, что делало задачу слишком простой. Виталий шёл во второй пятёрке. Из первых не справилось трое. Ещё один, вновь прибывший Григорьев, хоть и выполнил задание, был относительно серьёзно ранен роботом и направлен в медблок.

Тем, кто не был на занятиях старшего инструктора Бунина, это тоже могло показаться ужасным. Но не тем, кто уже прошёл нулевой этап подготовки. "Робот может ранить вас, только если вы сами подставитесь. Если же вы подставитесь в настоящем бою, то это почти всегда означает смерть, уж поверьте, – он чеканил каждое слово, – желание не получить ран и не испытывать боль должно стать вашим учителем наравне с нами. Оно заставит вас вовремя уклоняться, точнее и быстрее противника наносить удар". Что же касалось судьбы раненого, то к моменту, когда сегодня начнётся разбор, он уже снова будет в строю. Процитировав старшего инструктора, это кратко можно было бы описать так: "Медицина сейчас творит чудеса, если вы, конечно, не мертвец. По крайней мере, не дольше пяти минут".

Первый робот, с которым довелось столкнуться самому Виталию, сильно рассёк ему плечо. Теперь от той раны не осталось даже шрама – медицина действительно творила чудеса. Однако это не значило, что никто из тех, кто пока ещё находился в звании вновь прибывших, не боялся ранения. Всё равно придётся на себе испытать все последствия до того момента, как ты окажешься в медблоке, а это будет не так быстро, как хотелось бы.

Конструкция робота имитировала человека, и даже уязвимые места совпадали, разве что прочность была гораздо выше. Как говорили инструкторы – прежде, чем переходить к инопланетным противникам, нужно научиться уверенно одолевать себе подобных и свои собственные машины. С самого первого дня у них было по два занятия рукопашным боем ежедневно – утром и вечером. За месяц, прошедший с момента прибытия, Виталий успел осознать, что совсем не умеет драться и кое-чему научился.

К примеру, будь этот робот обычным, он даже не сомневался бы в том, что одолеет его. Но программа противника подразумевала несколько уровней ведения боя, и в очередном задании он был выше на одну ступень. К примеру, однажды Виталию удалось захватить робота и вывернуть ему руку. Когда он попытался провести подобный приём в следующий раз, противник не дал себя захватить, продемонстрировав большую силу, и то задание было провалено.

Он снова переполз и принялся осматривать два старых походных жилых блока. Каждый из них был рассчитан на жизнеобеспечение пяти человек. Модели были устаревшими, и сейчас играли роль условных объектов на полигоне. Их двери были выломаны, бока пострадали от пуль, а внутри чернела темнота. С точки зрения сокрытия внутри контейнера это было идеальное место. Да и роботу было, где спрятаться. Виталий должен был решить. Из получаса, отведённого на то, чтобы выполнить задание, у него осталось меньше половины.

Он присел на колено, ещё раз осмотрелся и, пригнувшись, спустился с пригорка и устремился в сторону ближайшего жилого блока. Кстати, с точки зрения особенностей драки с данным конкретным типом противника, замкнутое пространство было невыгодно для человека – робот был силён в первую очередь физически, и ему было проще зажать вновь прибывшего в угол и задавить.

Слева лежало несколько остовов машин, изрешеченных пулями. Теоретически, они тоже могли содержать в себе заветный контейнер, ведь его размер не оговаривался, но практически Виталий понимал, что там негде было бы спрятаться роботу, а он должен находиться рядом. В конечном счёте, если он осмотрит оба блока и не найдёт там то, что ему нужно, осмотреть машины он точно ещё успеет.

Он затаился рядом с входом. Медлить на данном этапе было нельзя. Достаточно было нескольких секунд – если машина не заметила человека, она не выдаст себя движениями. Не услышав ничего, Виталий сделал шаг вперёд, остановившись в небольшом шлюзе, где помещался всего один человек и тот, должно быть, был очень стеснён. Прямо напротив входа располагались четыре выемки в стене, служившие спальными местами для живших здесь людей. Ещё одна была справа. Под ней располагался кислородный блок, обеспечивавший обогащение воздуха. Один из его сослуживцев рассказывал, что однажды нашёл контейнер под дверцей, закрывавшей его. Сердце Виталия заколотилось сильнее, когда он увидел, что и здесь она закрыта.

Отсутствие робота-охранника его немного пугало, но он, тем не менее, огляделся и сделал осторожный шаг в направлении тайника. Дверца лязгнула и поддалась. Внутри, среди остатков каких-то механизмов лежал небольшой шар, поблёскивавший белым светом. Виталий оглянулся, чтобы убедиться в отсутствии охранника и взял шар в руки.

Уже в следующую секунду внутри блока потемнело – это робот-охранник закрыл собой проём. Похоже, он прятался в снегу и был запрограммирован на то, чтобы появиться уже после того, как вновь прибывший возьмёт в руки контейнер. Виталий, понявший, что угодил в ловушку, тут же бросил шар и устремился навстречу противнику.

Однажды он уже пытался схитрить и убежать, прихватив с собой груз – закончилось это медблоком. Старший инструктор не шутил, когда с усмешкой говорил, что роботы бегают быстрее. Единственная возможность для него сейчас выполнить своё задание состояла в том, чтобы одолеть противника. Используя инерцию своего тела, он ударил робота об стену, и пока тот не опомнился, несколько раз ударил его по голове.

Не то, чтобы машина могла отключиться, подобно человеку, но в программу был внесён определённый порог воздействия, после которого она должна была сдаться. На этот раз он оказался выше, чем два дня назад, когда примерно такими же ударами Виталий обеспечил себе выполнение задания, и робот схватил его и оттолкнул в сторону.

Конечно, если бы машина могла использовать все свои возможности, она мгновенно подавила бы сопротивление вновь прибывшего, если учесть низкий уровень подготовки. Однако целью испытаний было закрепление полученных навыков, а не бессмысленное причинение увечий, пусть и с лёгкостью излечимых в капсулах медблока.

Робот быстро опомнился, встал в стойку и пошёл на сближение. Виталий отвёл в сторону руку, когда тот попытался атаковать, и следом ударил его по голове сбоку. Удар получился хорошим, и машина отступила. Не давая ей опомниться, он ловко обошёл её сзади и ударил по затылку. Этого было достаточно. Радостно подхватив свой трофей, он устремился на выход, но не вышел из проёма, а рухнул лицом в снег, сражённый ударом тока.

В себя он пришёл только на поляне – месте, за которым начинался полигон. По условиям здесь можно было разговаривать в голос и стоять в полный рост – то есть полная безопасность.

– Видишь, ты тоже быстро пришёл в себя, – послышался голос младшего инструктора Орлова, – кто тебе сказал, что враг будет в отключке два часа, и ты успеешь уйти?

– Виноват, – сказал Зарубин, поднимаясь.

Орлов был мужчиной лет тридцати, на вид достаточно невзрачным, особенно для тех, кто не присутствовал на его занятиях по рукопашному бою. Глядя, как он заламывает роботов, новобранцы думали, что это простое занятие, пока им не представлялась возможность самим сделать нечто подобное. На деле машины оказывались не то чтобы не податливыми, а норовили вырваться и дать сдачи. Сначала на него грешили, что он для вновь прибывших прибавляет сложности. Но потом он и один из новобранцев заламывали разные руки одного и того же робота, после чего всё встало на свои места. Свиркин – тот новобранец – тогда угодил в медблок с вывихом, и больше вопросов не было ни у кого.

– Запомните все, – сказал Орлов, окинув стоявших перед ним вновь прибывших своими небесно-голубыми глазами, – если не стоит задача оставить в живых – всегда добивать. Это ясно?

– Так точно! – разом ответили новобранцы.

– Вторая пятёрка справилась ещё хуже первой. Только один выполнил задание. Зарубин робота хоть и обработал, но груз не доставил.

Третья и четвёртая пятёрки справилась лучше – примерно на уровне первой. Потом младший инструктор Орлов построил всех и дал команду возвращаться в лагерь – само собой, бегом. Вообще, практически все перемещения вне лагеря происходили в быстром темпе. Да и внутри него в основном проходили занятия по физической подготовке, где останавливались только для упражнений, отличных от бега.

Лагерь состоял из нескольких казарм, стоявших ровными рядами, и большого количества вспомогательных построек. От незаменимых медицинского и пищевого блоков до технического центра, в первую очередь занимавшегося ремонтом учебных роботов. Была в распоряжении Солдат Доминиона и прочая техника, к примеру, колёсные вездеходы разных конфигураций, но до управления ими вновь прибывшие ещё не дошли. Пока что видеть эту технику они могли только когда другие отряды выдвигались на ней в сторону полигона, надо полагать, для того, чтобы быстрее добраться до отдалённых его областей.

После возвращения в лагерь отряд первым делом направлялся в оружейную, чтобы сдать ножи. Другое оружие они держали пока только на закрытом стрельбище, при выходе из которого также сдавали. После того, как контрольный сенсор на входе не нашёл ничего, что бы не было сдано, младший инструктор Орлов объявил двадцать минут отдыха, после чего приказал собраться на плацу.

Лучше всего в этот момент было растянуться во весь рост на кровати, поскольку до отбоя было ещё много времени, и, несмотря на то, что Айкем уже клонился к горизонту, день был ещё далёк от своего завершения.

– Чёртов робот, – нервно сказал Леонид, когда они вошли в казарму, – хорошо ещё, что до медблока не довёл. Я уж думал, сегодня дадут домой позвонить.

– Если сегодня хорошо отстреляешься, заслужишь плюс, – сказал Виталий, садясь на кровать.

– Лучше робота.

Леонид спал на соседней кровати, а это значило, что они находились рядом в моменты отдыха – залог близкой дружбы. Больше того, он, как и Виталий, прибыл из Новой Москвы, и у них было много общих тем для разговоров. Но со временем большую их часть стала составлять тема поощрений за достижения. Поскольку на данном этапе нейтрализация робота и выполнения задания были редкостью, то за них, на усмотрение старшего инструктора, можно было рассчитывать на короткую связь с домом. У Виталия тоже было несколько плюсов, но он пока их не тратил, желая подкопить. Учитывая обстоятельства, при которых он покинул дом, не стоило так скоро выходить на связь. А для того, чтобы поговорить с Леной ему, как он считал, было бы слишком мало двух минут. Да и была какая-то романтика в том, чтобы ждать письмо. Не сообщение, а именно письмо – лист бумаги, завёрнутый в конверт. Это было доступно вне зависимости от твоих достижений и личного уровня. Каждый раз, когда эта мысль проскальзывала в его мозгу, ему тут же вспоминался старший инструктор Бунин.

– Итак, – говорил он на первом инструктаже, – пока что форма, надетая на вас, стоит дороже, чем вы сами. Мы уже не в школе, а я не ваш классный руководитель и даже не тренер, чтобы смягчать для вас правду. Моя задача исправить это положение. С того момента, как вы попали в этот лагерь, все ваши достижения фиксируются. И мы, и вы сами должны знать, кто на что способен. В первую очередь, чтобы рыбы не лазили по деревьям, или применительно к нашему делу – чтобы прирождённый снайпер не шёл на штурм в первых рядах. Да, каждый из вас будет в той или иной степени уметь всё. Вы – универсальны. Но так уж выходит, что у кого-то что-то получается лучше, чем у остальных. Это будет ваш специальный уровень. Но сначала у вас будет базовый. Перед тем как все вы дружно завопите о том, что вам тяжело, скажу лишь, что даже ваши подружки, пойди они служить во вспомогательные части, справились бы с этим. Это общеармейские нормативы. Если вы вообще сюда попали, то вы физически не сможете им не соответствовать. Что же касается специального уровня, то в нём есть некая планка, после которой боец официально считается Солдатом Доминиона. Если кто-то не дотягивает, – Бунин развёл руками, – ему предлагается пройти службу в любых других частях, которым он соответствует. Ну а те, кто окажется выше планки – уже будут вести отсчёт к третьему специальному. Так как вы только вчера сидели за школьной партой, вам это кажется недостижимым. Над вами ещё работать и работать.

Все их инструкторы, даже самые младшие, были Солдатами Доминиона, классом не ниже второго специального. Это значило, что то задание, которое он сегодня даже не смог выполнить, для них было проще простого. Некоторых из них, встреть он их в обычной жизни, он ни за что бы не принял за таких первоклассных специалистов. Да, они выглядели сильнее и увереннее среднестатистических жителей Лайтаера, но совсем не богами, которыми казались сейчас. Виталий старался внушить себе, что однажды и он сможет получить второй специальный класс, но пока верилось в это с трудом. Свои знания и умения он сопоставлял с полигоном – они видели пока что лишь малую его часть, но на деле он поистине огромен. В этом сопоставлении была большая доля корректности, поскольку знанием всего учебного пространства могли похвастать лишь те, кто полностью прошёл учебный курс.

– Пора, – сказал Леонид, и Виталий ощутил, что не заметил, как глаза почти закрылись.

Он быстро вскочил с кровати, тут же поправил слегка помятое покрывало и вслед за своим товарищем направился на выход. Во время их отсутствия кто-то обязательно зайдёт проверить порядок в казарме, и если хоть у одного будет непорядок, то после отбоя, когда все останутся в одном нижнем белье, их ждёт дополнительное занятие по физической подготовке. Это было любимое занятие старшего инструктора Бунина. В первые недели у них не было и дня, чтобы после отбоя не пришлось повторять то, что было изучено днём. В таких условиях ты быстро усваиваешь, что пятьдесят отжиманий утром и пятьдесят отжиманий вечером это не одно и то же. В ходе подобных повторений дисциплина укрепляется сама собой. Только несколько дней на этой неделе им удавалось уснуть во время отбоя.

Младший инструктор Орлов уже ожидал на плацу. За опоздание можно было получить ту же меру наказания, что и за непорядок в казарме. В качестве дополнительного взыскания к нему прибавлялся минус к личному показателю. Учитывая сложность, с которой на данном этапе доставались плюсы, можно было считать, что звонок домой можно было отложить на неопределённый срок.

Все уже знали, что будет дальше. После нескольких команд для закрепления строевых навыков Орлов направил отряд в тир. На входе все по очереди получили автоматы. До того момента, как Виталий впервые увидел это оружие, он подозревал, что солдаты Империи вооружены чем-то более внушительным. А уж Солдаты Доминиона, как элитное подразделение, и подавно. Поэтому он был, мягко говоря, разочарован, когда в его руках оказался короткий и лёгкий автомат, выполненный по схеме булл-пап, а младший инструктор Орлов, которого он тогда видел в первый раз, уверенно сказал, что это их главное оружие.

Патроны находились на огневом рубеже. Сегодня нужно было стрелять из положения стоя. На рубеж выходили по пять человек. Стрелять нужно было короткими очередями. Орлов отдавал команды о выходе на рубеж, заряжании и стрельбе. На другом конце стрельбища менялись мишени, а данные тут же попадали в специальный компьютер.

– Итак, – сказал младший инструктор после того, как последняя пятёрка закончила стрельбу, – теперь, пока машина считает, скажите-ка мне, чем хорошо то оружие, из которого вы стреляли?

– Лёгкое, – сказал один из вновь прибывших.

– Ещё.

– Короткое, – сказал кто-то другой.

– Ладно, похоже, это мы с вами отработали, – он усмехнулся, – а скажите мне такое – кто из вас успел полюбить это оружие?

Все пришли в замешательство. Никто ничего не сказал.

– Ладно, – сделав серьёзное выражение лица, сказал Орлов, – может, это приходит после полей.

Краем уха Виталию довелось слышать, что полями условно назывались занятия на полигоне, но уже с оружием. Без получения начальной подготовки они не начинались, но он с нетерпением ждал, когда же это случится. У него, как и у остальных, уже были неплохие результаты по стрельбе. Во многом это была заслуга оружия, достаточно лёгкого в обращении.

После короткого ознакомления с результатами отряд направился на ужин. Фактически, с этого момента начинался отдых. После приёма пищи у них были занятия со старшим инструктором Воробьёвым. Он был самым старшим из всех, кто обучал вновь прибывших, и самым демократичным. Повествование он вёл спокойно, так, что многие даже начинали смыкать глаза. В этом была их главная ошибка. Тот, кто засыпал – а после трудного дня это не было редкостью – к следующему занятию должен был подготовить один вопрос на усмотрение Старшего инструктора. Делать это приходилось в небольшие промежутки свободного времени, потому что улучить другой момент было невозможно.

Воробьёв рассказывал различные вопросы, в основном общего характера. На первых занятиях он прочитал лекцию о том, кто такие Солдаты Доминиона, и что значит быть одним из них. Лекция была очень интересной, но всё же без заснувших не обошлось. Следующие занятия уже по традиции начинались выступлениями вновь прибывших. Пару раз приходилось отвечать и Зарубину. Но для себя он это отмечал скорее как плюс. Те вопросы, которые ему пришлось выучить ценой свободного времени, он знал гораздо лучше.

После общего ознакомления с историей Солдат Доминиона и их местом в военной доктрине Империи, пошли вопросы, касающиеся предстоящих им заданий. В частности, принцип действия роботов они узнали именно на этих занятиях. Благодаря Сергею Ивановичу Воробьёву каждый из вновь прибывших представлял, с чем он сталкивается. К примеру, очень полезным было знание, что машину не обязательно выводить из строя, чтобы победить. Достаточно нанести повреждения определённой степени, при которых противник-человек потерял бы боеспособность, и она отступит. Незнающий такие подробности человек, опешил бы при виде двухметровой железной машины, шагающей ему навстречу. Ни о каком нормальном ведении боя в таком случае не могло бы быть и речи.

Ну и, надо ли говорить, что эти занятия больше всего напоминали Виталию школу? Правда, ничего не нужно было писать. Функцию учебника же выполнял учебный компьютер, доступ к которому можно было получить из нескольких мест – в том числе из казармы, но лучше было запоминать, что говорит старший инструктор, поскольку его личные комментарии к информации ни в одном учебнике не присутствовали.

– Здравствуйте!

Высокая фигура Воробьёва появилась на пороге учебного помещения, и внутри сразу прекратились все разговоры. Он был худым и высоким. Его костлявые плечи угловато пробивались сквозь идеально сидящую форму. Короткие седые волосы были зачёсаны назад, подбородок поднят. Хоть возраст его и был преклонным, он находился в достаточно хорошей форме. Навскидку Виталий бы даже поверил в то, что старший инструктор без труда побьёт учебного робота. Он властно окинул присутствующих своим внимательным взглядом. Он делал так всегда, про себя отмечая отсутствующих по причине нахождения в медблоке.

– Здравия желаем!

Все вновь прибывшие вытянулись по стойке смирно около своих мест. Воробьёв жестом указал им садиться, а сам прошёл на своё место за кафедрой. После он некоторое время смотрел на монитор своего компьютера.

– У вас хорошие результаты по стрельбе, – наконец, сказал он, – Орлов завтра ведёт вас в поля.

– Мы там каждый день бываем, – сказал Леонид.

– О, – протянул Воробьёв, – спешу вас обрадовать, что это совсем не то, к чему вы привыкли. Это будет полноценный выход. Вам, должно быть, уже надоело держать оружие только в тире, так вот завтра вам представится шанс подержать его по-настоящему.

– И надолго мы туда? – спросил кто-то из первого ряда.

– Я даже понятия не имею, – покачал головой Сергей Иванович, – содержание выхода всегда разное, и всегда определяется инструктором. Орлов считает, что вы готовы, значит, вы готовы. Да вы так не переживайте.

Воробьёв почувствовал напряжение, появившееся в классе. Он легко и по-доброму улыбнулся, встал со своего места и прошёл за кафедру.

– Что может быть лучше испытания, которое предстоит пройти? Когда-нибудь вы будете с улыбкой вспоминать свои тревоги и переживания. Помните – любое испытание делает вас сильнее. Главное – вынести из него нужный урок. В вашем случае это просто – в основном пока что вы тренируете физическую форму и физические же навыки. Обращение с оружием, скрытность, рукопашный бой – всё это относится к ним. По большому счёту вам нужно лишь пройти через это, а тело само запомнит, что нужно делать. Только не примите эти слова за то, как будто бы я рекомендую вам не включать мозг. На дальнейших этапах урок будет всегда ровно один – вы должны будете правильно определять окружающие условия и принимать решения относительно их преодоления. Нашим предкам, без сомнения, в этом отношении было несколько проще. Взять к примеру войны прошлого. Люди всегда воевали с людьми. Способы уязвления человека не изменились до сих пор. Само собой, что выучить их не составило труда. Человек надел доспехи – ерунда, ведь уязвимые места есть и у них, и, если приглядеться, их лишь немногим меньше, чем на теле. Человек сел в бронированную машину. Что же, уязвить её тоже можно, а в большинстве случаев это будет означать также и уничтожение всего экипажа. По сути, лишь усложнились средства, но суть осталась прежней. Сегодня же мы, как уверяют учёные, можем столкнуться с врагом совсем другого уровня. Что, если вдруг пули не будут на него действовать?

Он осмотрел класс, желая услышать ответ.

– Как такое может быть? – спросил кто-то с первой парты.

– Поверьте, может быть и не такое, – он тяжело вздохнул и сделал несколько шагов вдоль кафедры, – но, поскольку подавляющее большинство видов, встреченных нами в космосе, так или иначе уязвимы пулями, то в основном мы работаем с огнестрельным оружием. Если расширить границы – то можно сказать, что основу наших оружейных систем составляют образцы, тем или иным способом доставляющие противнику определённый физический заряд. Кстати, кто сходу назовёт мне оружие, отличающееся от этого принципа?

– Лазер, – первым сказал Виталий.

– Хорошо, Зарубин. Что ещё? – он вышел из-за кафедры и встал перед ней.

– Огнемёт, – сказал кто-то на первой парте.

– Тут надо уточнить, Кравцов, – Сергей Иванович ехидно улыбнулся.

Повисло молчание.

– Существуют огнемёты, доставляющие врагу всё тот же заряд, только воспламеняющийся. А есть те, что стреляют непосредственно пламенем.

Он снова замолчал, но на этот раз в его взгляде появилось недовольство. Виталий видел только спины товарищей, так как сидел почти в самом хвосте, но одного этого взгляда было достаточно, чтобы понять, что Воробьёв заметил заснувшего. Сам Зарубин тоже прилично устал, но занятие было достаточно интересным, чтобы не смыкать глаза.

– Вот именно об этом нам и расскажет вновь прибывший Сергеев.

Один из юношей резко выпрямился и повернулся в сторону старшего инструктора. Виталий легко улыбнулся, представив испуг, которым было охвачено его лицо.

– На вас принципы действия современных огнемётов и области их применения. Очень интересный и полезный вопрос, – холодно и без всякого выражения сказал Воробьёв, – мы же пока на этом остановимся. Видов оружия слишком много, а значимость их очень высока, чтобы пытаться скомкать всё в одном занятии. Постепенно мы разберём каждый из них, а сегодня поднимем более общие вопросы.

Он прошёлся вдоль первого ряда парт, потом вернулся за кафедру и снова встал посреди.

– Итак. Это было маленькое лирическое отступление. Все, надеюсь, взбодрились, – он бросил короткий строгий взгляд на Сергеева. Тот был весь внимание, – поскольку в скором времени вы начнёте работать в команде, мы поговорим о тактике и её основных понятиях и принципах. Старайтесь запоминать. Всё, что мы будем изучать дальше, будет основано на этих знаниях.

Глава вторая

Воздух и металл

Тревога раздалась незадолго до подъёма. Слова о том, что если в лагере звучит сигнал, то он касается всех, мгновенно стали явью. Виталий подскочил с кровати и принялся одеваться. Всё нужно было делать быстро, и он не вполне был уверен, что у него получилось. Как бы то ни было, когда они построились на плацу, младший инструктор Орлов и старший инструктор Бунин, находившиеся там, ничего не сказали по поводу опоздания, значит, результат был как минимум удовлетворительным. Около других казарм не было видно построенных отрядов. Похоже, данная конкретная тревога звучала только для них.

– Отряд, смирно! – скомандовал Бунин, – слушай мою команду. К складу, для получения оружия и экипировки бегом марш!

Морозный воздух постепенно приводил заспанных вновь прибывших в чувства, но всё равно Виталий чувствовал себя неуютно. Как будто бы вокруг началась война, а он совсем слаб и беззащитен. Около склада их ожидала куча огромных рюкзаков, небрежно сваленных в кучу. К каждому из них прилагалось громоздкое оружие, чем-то похожее на классический автомат, только очень большой. У него был длинный ствол, упрятанный в массивный кожух, и такой же большой приклад. По центру находились большой магазин и ручка со спусковым крючком.

– Каждый взял себе по одному рюкзаку и по одному автомату, – командовал тем временем Бунин, – резвее, бойцы, враг ждёт встречи.

Виталий едва взвалил на плечи тяжёлый рюкзак. Тот весил столько, что казалось, будто внутри у него камни или металлолом. Наконец, продев руки в лямки, он услышал позвякивание. Чудной автомат оказался не менее тяжёлым. Даже навскидку казалось, что он тяжелее их штатного оружия раза в три. Подобные мысли появились и у сослуживцев Виталия – по отряду поползли разговоры, которые Бунин резко пресёк и приказал построиться в две колонны. Затем снова была команда бежать. Виталий едва отрывал ноги от земли под такой нагрузкой. С момента пробуждения ещё не прошло и пятнадцати минут, а ему уже казалось, что он вот-вот упадёт и не сможет бежать дальше. Но по мере движения силы пробуждались, отчего становилось легче, хоть и ненамного.

Они не перешли на шаг даже на проходном пункте. Для них заранее открыли ворота, и они, двигаясь всё в том же темпе, выдвинулись на полигон. В отличие от них, инструкторы были вооружены штатным оружием, а их рюкзаки были заметно меньше. Виталию вспоминались вчерашние слова Воробьёва об испытаниях. Это ничуть его не успокаивало, как и рассвет, занимавшийся где-то за холмами полигона.

Они прошли первый холм и спустились вниз. Бежать по дороге с несколькими глубокими колеями было не очень удобно, даже несмотря на то, что те подмёрзли. Но команды перейти на шаг не было. Они миновали самолёт и площадки с объектами, выполнявшими роль тайников на испытаниях. Когда смотришь на эту площадку с холма, она кажется небольшой. Когда же ты пересекаешь её в полном снаряжении, она становится поистине огромной, а ведь им, скорее всего, ещё предстоит подниматься на холм к старой станции.

От дороги было несколько ответвлений. Мимо двух они пробежали мимо – оставалась только последняя развилка. Правая часть дороги поднималась на холм, а левая уходила в противоположную сторону и терялась за поворотом.

– Отряд! Шагом марш, – скомандовал, наконец, Бунин, уже перед самым началом подъёма.