Текст книги "Действия войсковых разведчиков"

Автор книги: Анатолий Федотов

Соавторы: Серафим Колдашев,Роман Пономаренко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

…Наблюдательный пункт разведчиков размещался в небольшом блиндаже на отлогом холмике, в ста метрах от опушки леса, где проходил передний край обороны дивизии. Снаружи блиндаж выглядит снежным сугробом, внутри холодно, сыро, и ветер, дующий с поля, уныло посвистывает в амбразуре, у которой стоят капитан Шумов и разведчик Манаенко. Через амбразуру им хорошо видны искрящаяся в лучах зимнего солнца ровная гладь снежного поля и высота «Остров», затемненная голыми черными деревьями. Высота кажется безлюдной, но там засел враг со своими пулеметами, он лишь хорошо замаскировался, потому и не виден.

Неподалеку от НП, на опушке леса, в просторной землянке сидят в белых маскировочных комбинезонах дивизионные разведчики. Они готовы к делу, роли среди них распределены, каждый знает свое место и задачу. Вместе с ними – командир разведгруппы лейтенант Юдаев и командир взвода аэросаней лейтенант Зарубин, который очень взволнован – это первое боевое задание в его жизни. Видавшие виды разведчики понимают состояние Зарубина, однако ничем этого не показывают, спокойно разговаривают между собой и даже посмеиваются удачно брошенной шутке. Их уверенность и спокойствие передаются Зарубину, он перестает нервничать. В нескольких шагах от землянки, у самой кромки леса, стоят под развесистыми кронами могучих елей трое аэросаней.

…Когда продрогший на своем НП капитан Шумов закуривал очередную папиросу и до полудня оставалось всего лишь полчаса, на западном склоне высоты «Остров» в жарко натопленном блиндаже командир роты 188-го пехотного полка обер-лейтенант Гартман дописывал последние строки донесения в штаб полка. То было итоговое донесение за декаду, и потому он описывал во всех подробностях состояние вверенной ему роты. В самом конце Гартман указал, что, находясь длительное время в отрыве от полка, лишенные элементарных санитарных условий, его солдаты испытывают прямо-таки настоящие мучения от многочисленных насекомых, и просил ускорить смену роты, а пока прислать какие-нибудь средства от паразитов.

Покончив с донесением, обер-лейтенант подвинул к себе лист бумаги, на котором была изображена схема обороны роты. Схему полагалось приложить к итоговому донесению. Она была отлично исполнена ротным чертежником. Цветными карандашами на ней четко выведены огневые точки, инженерные заграждения, линии траншей и даже отдельные стрелковые ячейки. Поставив свою подпись и на схеме, Гартман написал записку заведующему офицерской столовой полка с просьбой прислать ему пару бутылок вина, колбасы и рыбных консервов. Запечатав все это в конверты, он приказал денщику позвать связных. Через минуту унтер-офицер Ланг и ефрейтор Набер явились в командирский блиндаж, застыли у двери в ожидании указаний. Не поднимаясь из-за стола, обер-лейтенант ощупал каждого строгим внимательным взглядом. В 188-м пехотном полку издавна существовали свои традиции, неукоснительно соблюдаемые всеми офицерами. Считалось, что внешний вид личного состава является лицом полка, оценка деловых качеств офицера начиналась с того, как выглядят подчиненные ему солдаты. Поэтому, отправляя в полк своих связных, обер-лейтенант всегда сам придирчиво проверял их внешний вид.

Связные обо всем этом знали и старательно приводили себя в порядок, перед тем как явиться в командирский блиндаж. Они очень дорожили своими обязанностями связных. Служба на этой проклятой высоте всем осточертела: скука, однообразие, в окопах вши и холод, и выбраться отсюда хоть на несколько часов, поговорить с полковыми товарищами, послушать новости, а иногда и пропустить глоток шнапса было для Ланга и Набера большим удовольствием. Поэтому и старались они вовсю, чтобы обер-лейтенант не заменил их другими.

Обер– лейтенант остался доволен внешним видом своих подчиненных и, взяв со стола конверты, протянул их Лангу.

– Эти два пакета передать в штаб полка под расписку, – сказал он. – А этот конверт – заведующему офицерской столовой, он передаст кое-что для меня. Вот деньги, заплатите, сколько нужно.

Ланг уложил пакеты и деньги в полевую сумку.

– Не забудьте взять у ротного писаря солдатские письма, – напомнил Гартман.

– Яволь, герр обер-лейтенант! – воскликнул унтер-офицер. – Письма уже в рюкзаке у Набера.

Гартман посмотрел на свои наручные часы.

– Выход через десять минут, ровно в двенадцать.

– Так точно, герр обер-лейтенант.

– Идите!

Ланг и Набер четко повернулись кругом, вышли из командирского блиндажа.

…Время приближается к полудню. Поеживаясь от холода на своем НП, Шумов терпеливо ждет. Боевой опыт разведчика приучил его к выдержке и терпеливости. Он может часами, а если нужно, и днями, как охотник дичь, выслеживать врага, выжидать.

Две темные точки отделились от высоты «Остров». Шумов подносит бинокль к глазам. В окулярах хорошо видны два гитлеровских солдата, скользящие на лыжах в сторону леса.

– Передать Юдаеву: приготовиться, – говорит Шумов разведчику Манаенко.

Тот хватает телефонную трубку – и команда летит по проводам в землянку к разведчикам.

Разобрав автоматы, разведчики мигом выскакивают из землянки. Зарубин садится в первую машину рядом с водителем, берется за ручки пулемета. Разведчики облепляют аэросани снаружи, крепко ухватившись за бортовые скобы. Рассчитано все до секунды, никакой заминки не должно быть. Трое аэросаней готовы к бою, уже урчат моторы на холостом ходу. Действовать будут только две машины, третья – резервная. На ней тоже разведчики. В случае необходимости они немедленно вступят в дело.

Капитан Шумов с НП неотрывно следит за лыжниками. Он весь в напряжении, ему уже не холодно, лицо горит от волнения, покрылось мелкими капельками пота. Лыжники подходят к заветной черте, мысленно проведенной Шумовым. «Пошел!» – кричит он. «Пошел!» – передает Манаенко по телефону.

Получив команду, Юдаев привычно поправляет ремень с пистолетом, проворно выскакивает из землянки, подбегает к аэросаням. Место у борта ему оставлено, он хватается одной рукой за скобу, другой машет Зарубину: «Полный вперед!».

Две машины срываются с места, оставляя за собой волны снежной пыли.

Отдаленный гул доносится до вражеских лыжников. Они останавливаются, прислушиваются, вглядываются в сторону советских позиций и, ничего не заметив – машины еще невидимы для них, спокойно продолжают свой путь.

Аэросани вылетают из лесу, мчатся по полю наперерез лыжникам. Те вновь останавливаются, оглядываются и застывают на месте от изумления. Взметая снежные вихри, с большой скоростью приближаются к ним какие-то чудовищные машины, грозно ревут моторы. Ошеломленные, еще не понимая, что происходит, но почувствовав опасность, лыжники в страхе заметались. Сначала бросились в одну, потом в другую сторону. Однако и до леса и до высоты «Остров» им одинаково далеко. Все же они выбирают лес и, с отчаянием заработав палками, бегут что есть мочи к спасительной хвойной чаще. Аэросани уже близко. Юдаев наклоняется к бортовому окну, кричит изо всех сил Зарубину:

– Дай предупредительную очередь!

Тот нажимает на гашетки, и перед лыжниками возникает россыпь снежных фонтанчиков. Гитлеровцы останавливаются. Ефрейтор бросается на снег, унтер-офицер срывает со спины автомат, но вторая пулеметная очередь, хлестнувшая пулями у самых его ног, заставляет Ланга поднять руки. В растерянности он забывает бросить автомат, держит его над головой в поднятой руке. Аэросани останавливаются, разведчики соскакивают в снег, обезоруживают фашистов, вталкивают их в люки машин. Развернувшись, аэросани на бешеной скорости мчатся к нашим позициям.

Все продолжалось не более пяти минут, это видели гитлеровцы и с опушки леса, и с высоты «Остров». Ошеломленный дерзостью и необычностью способа действий советских разведчиков, враг так и не успел что-либо предпринять. Опомнившись и будто спохватившись, ударили из минометов с высоты «Остров». Однако аэросани, резко сменив курс, маневрируя, ушли из-под огня и скрылись в лесу…

Разведчикам сопутствовала удача. В полевой сумке унтер-офицера Ланга оказалось донесение с подробными данными о состоянии гарнизона на высоте «Остров», а на схеме было показано точное расположение всех огневых точек и инженерных заграждений. Немало важных сведений сообщили на допросе и сами пленные.

Возбужденный, с сияющими глазами, явился капитан Шумов к командиру дивизии.

– Товарищ генерал, – начал он свой доклад, еле сдерживая радостную улыбку. – Поставленная вами задача выполнена. Добыты полные сведения об оборонительной системе гитлеровцев на высоте «Остров», теперь нам известны ее сильные и слабые стороны.

Шумов положил на стол перевод донесения обер-лейтенанта Гартмана, схему обороны и протоколы допросов пленных…

Генерал Казанцев не стал долго ждать и на рассвете следующего дня атаковал высоту «Остров». Располагая точными данными о расположении вражеских огневых точек, дивизионная артиллерия в период артподготовки быстро их уничтожила. Высота «Остров» была захвачена без значительных потерь с нашей стороны, а обеспечили победу разведчики.

* * *

День был жаркий, летнее солнце нещадно палило, и лишь в лесу, как всегда, была прохлада и полумрак. Под мохнатыми ветвями могучих елей расположились на короткий отдых дивизионные разведчики. Одетые в буро-зеленые маскировочные комбинезоны, они почти сливались с окружающей местностью. Только один капитан Шумов без комбинезона, в своей выцветшей от солнца гимнастерке.

Шумов готовит разведгруппу к новому боевому заданию: разведчикам предстоит переправиться на лодках через большое озеро, выйти в ближайший тыл вражеских войск, установить места расположения огневых позиций артиллерии и, захватив пленного, вернуться тем же путем на свой берег. Задача не из легких, и Шумов сам готовил разведгруппу к этому заданию. Надо было научить разведчиков правильно и бесшумно работать веслами, водить лодки в темноте по компасу, точно выдерживая заданный азимут, и, кроме того, потренировать их в умении действовать в ближайшем тылу врага. Разведчики – солдаты бывалые, опытные, немало провели ночных поисков, немало «языков» добыли, а вот в тылу врага давно не приходилось им действовать. Но теперь дни подготовки уже позади, разведчики готовы к новому заданию, и сегодня, в последний день, Шумов хотел познакомить их еще с одним способом засады, который очень может пригодиться там, за передним краем. О нем он сам недавно узнал на сборах офицеров-разведчиков. Продемонстрировал его начальник армейской разведки майор Вершинин, проводивший учебно-показательное занятие.

Заключался этот способ в следующем. Выбрав место для засады у дороги, разведчики заранее подпиливают или подрубают дерево так, чтобы оно еле-еле держалось. Когда машина приблизится к месту засады, подпиленное дерево от легкого толчка валится на дорогу и преграждает путь. На том показательном учении все было, как и в боевой обстановке, армейские разведчики действовали четко и умело. Когда дерево упало и машина, заскрипев тормозами, остановилась, разведчики мгновенно ее окружили.

– Тут врагу и карачун придет, – сказал Вершинин.

– А что такое карачун? – спросил тогда Шумов.

– Карачун – значит конец, – улыбнулся майор Вершинин и уже серьезно продолжал: – Такой способ засады применяется при действиях в тылу неприятельских войск на дорогах. Его преимущества заключаются в следующем. Во-первых, надежность: машине деваться некуда, она непременно остановится. Во-вторых, разведчикам не придется стрелять по шинам, следовательно, они обойдутся без лишнего шума, что в тылу врага имеет немаловажное значение.

Сегодня Шумов и собрался рассказать своим разведчикам об этом способе засады и не только рассказать, но и провести практические занятия.

– Кончай курить! – подал он команду и поднялся с земли.

Разведчики побросали самокрутки, затоптали их и быстро построились в колонну. Шумов вывел разведчиков на лесную дорогу.

– Предположим, что вы находитесь в тылу противника, – сказал он. – По этой дороге движутся автоколонны и одиночные машины. Вам приказано захватить здесь пленных. Давайте подумаем, как лучше выполнить такую задачу.

Разведчики внимательно осмотрелись, помолчали, прикидывая, что к чему.

– Разрешите? – попросил слова Балбачан.

– Говорите.

– Здесь устроить завал, – показал рукой Балбачан. – Расположиться в засаде по обеим сторонам дороги. Как только машина подойдет к завалу и остановится – напасть и захватить в плен находящихся в машине фрицев.

– Давайте разберем решение Балбачана, – сказал Шумов. – Завал здесь сделать удобно, так как место находится за поворотом и завал может быть обнаружен только с близкого расстояния. А как быть, если к завалу подойдет не одна машина, а целая колонна автомашин с солдатами? Гитлеровцы сразу поймут, в чем дело, вам придется с боем отходить в лес, и на этот раз пленного захватить не удастся. Задача останется невыполненной. У кого есть другое решение?… Товарищ Манаенко хочет что-то предложить?

– Место для засады здесь подходящее, – проговорил Манаенко. – Никакого завала не требуется, просто засесть по краям дороги и, когда машина подойдет, выскочить, остановить и захватить пленных.

– Правильно! – согласился Шумов. – Вы не будете связаны завалом и, если что-нибудь помешает, сможете пропустить машину или колонну, не обнаруживая себя, дождаться более удобного момента. Но ведь может случиться и не так. На дороге показалась легковая машина, вы принимаете решение захватить в плен находящихся в ней фашистов. Машина подходит к месту засады, вы выскакиваете на дорогу, требуете остановиться. Но шофер не останавливается, прибавляет скорость, прорывается. Остается только стрелять по машине, а это крайне нежелательно, потому что случайно можете перебить всех находящихся в машине – пленных, значит, не будет. К тому же выстрелами вы привлечете к себе внимание врага. Надо сделать так, чтобы захватить пленных наверняка и бесшумно. Лучше всего подпилить или подрубить вот это дерево так, чтобы оно еле-еле держалось, и, когда фашистская автомашина войдет в зону засады, толчком свалить его на дорогу. Следовательно, путь вперед автомашине будет отрезан. Тут врагу и карачун придет, – закончил Шумов словами майора Вершинина.

– Факт – карачун придет, – рассмеялись разведчики. – Здорово, товарищ капитан.

Тут же попробовали этот способ. Получилось удачно. Попробовали еще раз, и тоже удачно. На том Шумов и закончил подготовку разведгруппы к новому боевому заданию. А через несколько часов разведчики были уже на берегу озера – там, где был намечен исходный рубеж.

Шумов разрешил им отдыхать, а сам с командиром разведгруппы лейтенантом Юдаевым еще долго оставался у озера. В бинокли они рассматривали противоположный берег. Он лежал перед ними далекой узкой полосой, сумрачный и неприветливый. Какие опасности таит он? Что ждет там лейтенанта Юдаева и его разведчиков? Шумов предполагал, что на том берегу у гитлеровцев нет сплошного фронта, а имеются лишь мелкие гарнизоны, которые несут службу охранения. У нас на берегу почти нет войск – слабое прикрытие и патрули. Озеро широкое, местами доходит до шести – восьми километров, какие тут могут быть боевые действия? Поэтому мы и не держим на берегу крупных сил. Несомненно, так же поступает и противник, считал Шумов. Однако никакими данными, подтверждающими эти предположения, он не располагал. Но Шумов точно знал о другом. Ни вражеская разведка, ни наша еще ни разу не пытались переправиться через озеро, и это обстоятельство играло наиважнейшую роль в его планах. Значит, можно рассчитывать, что успокоенный враг совсем не ожидает появления наших разведчиков на своем берегу. Собственно, сам берег не очень привлекал внимание Шумова. Мелкие гарнизоны гитлеровцев, которые, возможно, находятся на берегу, представляют для командования дивизии весьма незначительный интерес, и для этого не стоило затевать такую сложную вылазку. Шумов собирался использовать берег озера для того, чтобы проникнуть за передний край немецко-фашистской обороны, ибо сделать это по суше совершенно невозможно: оборона у врага плотная, не проскочишь.

…Ночь была темная. Только что отшумел небольшой теплый дождичек. На берегу озера разведчики деловито укладывали в лодки свою нехитрую поклажу, устанавливали ручные пулеметы. Они работали сноровисто, привычно, без суеты. Ну вот, все готово, и лейтенант Юдаев подошел к Шумову, приложил руку к пилотке.

– Товарищ капитан! Разведгруппа в количестве шестнадцати человек готова к действию. Разрешите приступить к выполнению боевого задания!

– В добрый час, лейтенант, – пожал ему руку Шумов. – В добрый час, товарищи. Ни пуха ни пера!

Две лодки отвалили от берега, бесшумно заскользили по спокойной глади озера и тут же исчезли, будто растаяли в темноте. Темнота была настолько густой, что со второй лодки, шедшей за первой метрах в пяти, еле-еле различали ее силуэт.

В полночь разведчики находились уже недалеко от берега противника. Оттуда не доносилось ни звука, не видно ни одного огонька. Да и самого берега не видно, лишь темная полоска подсказывала Юдаеву, где кончается вода. Он остановил лодки, приказал Михайлову и Балбачану разведать берег. Те пересели в надувную резиновую лодку и осторожно направились к берегу. Это был один из самых ответственных моментов всей операции. Обстановка на берегу неизвестна, и можно угодить прямо в лапы к фашистам.

Резиновая лодка мягко ткнулась в каменистый берег. Михайлов и Балбачан подождали немного, прислушались. Ничего подозрительного. Тишина. Только шуршат листья на деревьях, да чуть плещется вода о камни. Тогда они ступили на берег. Постояли, опять прислушались. Тихо вокруг. Медленно прошли метров пятьдесят в одну сторону, затем столько же в другую. Все спокойно. Балбачан мигнул два раза карманным фонариком. Это был условный сигнал, и через несколько минут все разведчики оказываются на берегу.

Теперь нужно спрятать лодки. Где надежнее их укрыть? Нелегкая задача. С трудом нашли небольшую ложбинку. Затащили в нее лодки, забросали буреломом. Юдаев отвел разведчиков в лес недалеко от берега, где решил переждать до рассвета.

Наступил рассвет. Разведчики осмотрелись. Вокруг стоял сплошной лес, молчаливый и темный. Над озером поднимался легкий туман, скрывавший от глаз тонкую полоску берега, на котором остались боевые товарищи из разведроты, капитан Шумов. Юдаев осмотрел место высадки – не осталось ли каких следов, затем проверил маскировку лодок. Двух разведчиков с ручными пулеметами решил оставить для охраны лодок. Их замаскировали – в двух шагах не заметить. В парный дозор назначил Манаенко и Михайлова, указал им азимут движения, проинструктировал.

Дозор пошел. За ним на расстоянии зрительной связи последовали лейтенант Юдаев с остальными разведчиками. Шли медленно, осторожно, внимательно всматриваясь в лесную чащобу. Ведь обстановка неизвестна, враг мог появиться в любую минуту.

Действительно, когда солнце поднялось выше, стали встречаться небольшие группы гитлеровцев. Их обходили. Один раз чуть не наткнулись на целую фашистскую роту, проводившую занятия в лесу. Дозор вовремя предупредил. «Наверно, вышел в тыловой район какой-нибудь дивизии», – подумал Юдаев. Он стал еще осторожнее. Теперь разведчики шли совсем медленно, часто останавливались, замирали на месте, прислушиваясь, вглядываясь в таинственную тень хвойного бора.

Запахло дымком. Юдаев приказал Манаенко и Михайлову выдвинуться вперед, выяснить, откуда дым. Раз дым, значит, там гитлеровцы. Манаенко и Михайлов исчезли за деревьями. Вернулись они неожиданно быстро. Тихо доложили лейтенанту: «Неподалеку шесть землянок. Около них ходят гитлеровцы. Там же стоит полевая кухня – она и дымит. Немного дальше на поляне артиллерийские орудия». Сообщение разведчиков обрадовало Юдаева: «Может, как раз то, что ищем. Надо посмотреть». Осторожно, ползком и короткими перебежками разведгруппа, обходя землянки, двинулась вперед. Когда меж деревьями показался просвет, Юдаев остановил группу, а сам с двумя разведчиками пополз дальше. На поляне, задрав вверх короткие стволы, стояли в шахматном порядке артиллерийские орудия. Тут же, прямо на земле, штабеля снарядов, поблизости прохаживаются часовые в стальных касках. Орудия и снаряды накрыты сверху маскировочными сетями, с самолета их не заметить, а с земли, оттуда, где лежал в кустах лейтенант Юдаев, все отлично видно.

Он вынул из кармана карту. В пути лейтенант постоянно проверял по ней маршрут движения, и теперь для него не составляло труда сориентироваться, нанести на карту точное расположение огневой позиции. В блокноте он сделал пометку: «Гаубичная батарея. 6 орудий. Калибр 120 мм».

Обычно батарея входит в состав какого-нибудь артиллерийского дивизиона. Как правило, батареи одного дивизиона размещаются на огневых позициях недалеко друг от друга. «Значит, где-то рядом и другие батареи», – решил Юдаев.

Обшарив ближайшую местность, разведчики выявили месторасположение еще трех вражеских батарей. Таким образом, первая часть задания была уже выполнена. Теперь осталось приступить к выполнению второй части – захватить «языка». Для этого надо отойти подальше в тыл, где можно будет действовать в более спокойной обстановке. Соблюдая все правила предосторожности, разведчики выбрались из района, кишевшего гитлеровцами. Буро-зеленые комбинезоны делали их почти невидимыми, незаметными среди еловых веток и кустов можжевельника. Юдаев выводил свою группу без спешки, временами подолгу и терпеливо выжидая удобного момента для движения…

Разведчики медленно шагали по лесу. Впереди – парный дозор. Наблюдатели внимательно смотрят по сторонам. Хотя они уже вышли из опасной зоны и гитлеровцы больше не встречаются, но предосторожность никогда не помешает, тем более что они все еще находятся в ближайшем тылу вражеских войск. Идущий в дозоре Манаенко вдруг остановился, подал сигнал «внимание». Разведчики мгновенно развернулись в цепь, замерли, притаившись за деревьями. Что там впереди? Пригнувшись, Юдаев поспешил к дозорным.

– Что случилось? – тихо спросил он, пристроившись рядом с Манаенко за шершавым стволом огромной сосны.

– Взгляните, товарищ лейтенант, – так же тихо сказал Манаенко.

Впереди было шоссе. Шагах в двухстах от места, где укрылись дозорные, стояла грузовая автомашина с открытым капотом. Немецкий водитель возился с мотором. Юдаев бросил быстрый взгляд по сторонам. Шоссе хорошо накатано, но сейчас пустынно и ни одной живой души вокруг, кроме этого немца. Схватить бы гитлеровца – и задание полностью выполнено. Шоферы обычно много знают. Соблазн велик. Еще не приняв окончательного решения, Юдаев подал сигнал рукой, чтобы вся группа подошла к нему. Разведчики подбежали, но гитлеровец, исправив мотор, уже садился в машину. Мгновенно созрело решение.

– Бурмистров! – позвал Юдаев одного из разведчиков.

– Есть! – отозвался тот.

Он был одет, как и все, в маскировочный комбинезон, но на голове немецкая пилотка, под комбинезоном серый немецкий мундир, а в руках – трофейный вороненой стали автомат. Бурмистров немного владел немецким языком. Юдаев расстегнул у него верхние пуговицы комбинезона, чтобы заметнее стал немецкий мундир, и коротко приказал:

– На дорогу! Задержать фашиста!

Машина уже медленно двинулась с места… Бурмистров выскочил на шоссе, поднял руку.

– Хальт!

Грузовик остановился, из кабины высунулся водитель, недовольно спросил:

– Вас ист дас?

– Документ! – потребовал Бурмистров.

Мгновение гитлеровец вопросительно смотрел в глаза Бурмистрову, и вдруг лицо его передернулось, он нажал на педали, дал газ и машина рванула с места. Бурмистров еле успел отскочить. Несколько секунд он оторопело смотрел вслед удалявшейся машине, потом сорвал с плеча автомат.

– Отставить! Не стрелять! – крикнул Юдаев.

Бурмистров вернулся к разведчикам, досадливо развел руками. Да, это была обидная неудача. Такой срыв мог дорого обойтись разведчикам. Примчится гитлеровец на своей машине в ближайшую воинскую часть, наделает шуму, поднимут фашисты тревогу – и жди тогда усиленных патрулей на дорогах, прочесывания леса, засад в самых неожиданных местах. Опасно для разведчиков тревожить осиное гнездо, очень опасно. Теперь надо уходить подальше от этого места. Если действительно поднимется тревога, то гитлеровцы бросятся первым делом сюда.

Раздосадованные неудачей, разведчики шагали по лесу. Больше всех был недоволен сам лейтенант Юдаев. «Ну зачем поторопился, – мысленно ругал он себя. – Не новичок же. Ведь засада не была подготовлена. Зачем полез, понадеялся на авось. С ходу захотел взять «языка». Наивный болван. Такое удается один раз из ста… А почему все-таки фашист испугался? Физиономия у Бурмистрова чисто русская, что ли? Или акцент подвел? А может, он вовсе и не догадался, что перед ним русский, и драпанул по каким-то другим своим причинам? Может быть, никому и не расскажет о случае на дороге, чтобы не показаться трусом. Ладно. Дальнейшее покажет. А «языка» все равно брать надо».

Юдаев вел разведгруппу лесом, чтобы затем выйти на шоссе километрах в восьми западнее того места, где пытались захватить водителя грузовика. Шли осторожно, опасаясь, что теперь на шоссе и в лесу рыскают отряды прочесывания. Однако к дороге подошли, не встретив врага. Юдаев оставил группу в лесу, а сам с Манаенко расположился непосредственно у обочины, чтобы выяснить обстановку. На дороге все было спокойно, двигались в обе стороны редкие автомашины, патрулей не видно. «Кажется, пронесло, – отметил он про себя. – Теперь никакой спешки, второй раз ошибиться нельзя». Он тщательно выбирал место для засады и наконец нашел его между двумя изгибами шоссе. Расставил разведчиков, проинструктировал. «Будем действовать способом «карачун», о котором говорил капитан Шумов», – предупредил он своих людей.

Ну вот, все готово. У каждого изгиба шоссейной дороги расположились наблюдатели-сигнальщики, между ними у самой дороги в кустах – основная группа засады. Подрублена высокая стройная сосна, за ней притаились Балбачан и Михайлов с длинной рогатиной наготове.

Только успели все приготовить, как наблюдатель справа Манаенко уже подает сигнал «внимание». Значит, со стороны фронта кто-то должен появиться на шоссе. «Кто бы ни появился, брать не будем», – решает Юдаев. Он хотел дать разведчикам время успокоиться, лучше осмотреться. Никакой спешки. Действовать только наверняка. Через минуту штабной автобус с немецкими офицерами на большой скорости промчался мимо. И снова шоссе пустынно.

…Сидят разведчики в засаде, притаились. Медленно течет время, уже прошло часа два томительного ожидания. Терпелив лейтенант Юдаев. Пропустили конный обоз, три грузовые машины с патронными ящиками, позволили пройти мимо машине с солдатами. И вот новый сигнал слева – от Бурмистрова: сейчас снова кто-то появится на дороге. Юдаев пока ничего не видит, это «кто-то» еще скрыто за поворотом. Сердце лейтенанта гулко стучит, нервы натянуты как струны. Разведчики подобрались, готовые к прыжку, ждут команды своего командира. Из-за поворота показалась легковая машина. Юдаев бросает взгляд направо. Манаенко не подает сигналов. Значит, с той стороны ничто не угрожает.

– Внимание: будем брать! – негромко командует Юдаев.

Машина приближается…

– Давай! – машет рукой лейтенант.

Балбачан и Михайлов вскакивают, упираются рогатиной в подрубленный ствол сосны, и она с треском рушится на асфальт. Пронзительный визг тормозов, но «Хорьх» все же слегка ударяется о сосну, погнув радиатор и разбив ветровое стекло. Разведчики окружают машину, открывают дверцы. Испуганный, ничего не понимающий, застыл на своем сиденье шофер, крепко вцепившись руками в рулевое колесо. Рядом с ним немецкий офицер, сморщившись от боли, потирает ушибленный лоб. Они ошеломленно смотрят на разведчиков и не успевают сообразить, что происходит. Сильные руки хватают их и вытаскивают из машины.

– В лес их, быстро, – распоряжается Юдаев.

Пленных уводят. Лейтенант с несколькими разведчиками остается на шоссе. С трудом они оттаскивают на обочину тяжелую сосну, потом откатывают покореженный «Хорьх» метров на сорок в лес, забрасывают его ветками, сметают с асфальта осколки стекла. Юдаев окидывает взглядом шоссе и удовлетворенно говорит:

– Сойдет. Сразу никто ничего не заметит, а пока хватятся – мы будем уже далеко. Пошли, товарищи!

К озеру подошли, когда на землю спускались сиреневые летние сумерки.

– Все ли в порядке? – спросил Юдаев разведчиков, охранявших лодки.

– Все в порядке, товарищ лейтенант, – дружно ответили те. – Дважды проходил парный патруль, но ни нас, ни лодок не обнаружил.

– Ну и ладно, – усмехнулся Юдаев.

Теперь нужно было дождаться полной темноты. Выставили дозоры. Усталые разведчики расположились под деревьями, закурили. Бессонная ночь, напряженный, полный опасностей день начинали сказываться. Однако спать никому не хотелось. Сознание выполненного долга придавало всем бодрости.

Юдаев подозвал Бурмистрова:

– Взгляни-ка на их документы.

Бурмистров вынул из кармана отобранные у пленных удостоверения личности, прочитал вслух:

– Майор Карл Брандель, штаб девяносто второй дивизии. Шофер рядовой Рауль Приман, штаб той же дивизии.

– Девяносто вторая дивизия? Вроде такой не было перед нами, – удивился Юдаев. – Может, новая дивизия пришла. Ладно. Капитан Шумов разберется. Главное – есть «языки».

Когда совсем стемнело, разведчики спустили лодки на воду, установили ручные пулеметы, усадили пленных и отчалили от берега.

…Дивизия генерала Казанцева готовилась к наступлению, и захваченные группой Юдаева пленные оказались очень ко времени. Они дали ценные сведения. Гитлеровцы произвели перегруппировку, сняли с переднего края сильно потрепанную 18-ю гренадерскую дивизию, заменив ее свежей 92-й пехотной дивизией.

Получив эти сведения, генерал Казанцев учел изменения в обстановке, и никакие перегруппировки, раз они стали известны нашему командованию, не спасли гитлеровцев от разгрома. Добытые разведгруппой лейтенанта Юдаева данные о расположении вражеских батарей тоже сделали свое дело. Недолго стояли там батареи на своих огневых позициях. Настал час – и взлетели они на воздух от сокрушительного огня нашей артиллерии, взлетели вместе с обслуживающими их солдатами, землянками и штабелями снарядов. В самый ответственный момент враг лишился значительной части своей огневой мощи.

РАЗВЕДЧИКИ УХОДЯТ В ПОИСК

Пожалуй, наиболее трудные условия для ведения разведки создавались тогда, когда гитлеровцы, стремясь противостоять нашему наступлению, переходили к жесткой долговременной обороне, зарывались в землю, сильно укрепляли передний край многочисленными инженерными заграждениями. В этих условиях войсковые разведчики прибегали к поиску, применяли военную хитрость, без чего иной раз и невозможно было выполнить поставленную задачу.