Текст книги "Контрмеры"

Автор книги: Анатолий Нейтак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Анатолий Нейтак
КОНТРМЕРЫ

Диалог
(интерлюдия)

– Началось.

– Да. То, что произошло – лишь начало.

– Скажите, Высшая, а где обещанные вами суперпсионики?

– В большинстве своём они обитают в областях пространства, занятых чужаками сотни хин-циклов назад. А вам что, не терпится столкнуться с превосходящей силой, адмирал?

– Нет, конечно. И всё-таки…

– Поддерживаю вопрос. Почему чужой флот оказался настолько беден на носителей пси?

– Потому что такова структура их общества. Подавляющее большинство их не пользуются пси, боятся пси, избегают пси. Всё, что выходит за рамки чисто физических эффектов, вызывает у них отторжение. Доходит до того, что наиболее одарённые из них вступают в войну с собственной сутью, яростно отрицая свой природный дар на сознательном уровне. В результате дар всё равно проявляется, но искажённо, уродливо и деструктивно… что служит лишним подтверждением тезису о том, что пытаться применять пси слишком опасно. Но ничтожное меньшинство – тайное, глубоко законспирированное – пользуется пси мастерски. Тот псионик, который противостоял Сарине Келл Морайя, вероятно, из недавно инициированных. Старшие псионики чужаков, псичи, являются машинами в ещё большей мере, чем он. И они намного, намного сильнее. Смешение биологического и механического позволяет им подняться над естественными барьерами. В том числе достичь физического бессмертия.

– Невероятно! Киборгизация – ладно, в это я могу поверить. Но почему меньшинство и большинство настолько расходятся в своём отношении к пси? Это же неестественно!

– С точки зрения виирай – да. Но у чужаков такая резкая стратификация считается нормальной. У них вообще считаются нормальными многие вещи, с нашей точки зрения просто варварские. Узнавая о них всё больше, вы не раз и не два будете шокированы. Например, неприятие пси. Знаете, что его поддерживает? Не что иное, как усилия псичей. Это позволяет им сохранять монополию на закулисную власть. Прореживает ряды потенциальных конкурентов.

– Бессмыслица. Кому нужна такая власть?

– Псичам. Их сверхнормальные возможности позволяют избранным наслаждаться неограниченной свободой при полной безопасности. Правда, даже они сами не замечают, что неограниченная свобода выливается в неусыпное бдение в центре сплетённой ими паутины, которую они уже не могут покинуть, а полная безопасность смешивается с тайным ужасом перед разоблачением. Но, повторяю, для чужаков такое положение дел не считается странным. Противоречивость они возводят в культ. Все они: и псичи, и простые чужаки без тени пси-дара. Они считают, что резкие противоречия дают толчок к развитию, к активности, к переменам…

– Вы много о них знаете, Высшая.

– Да. Много. Гораздо больше, чем мне хотелось бы знать.

– Но откуда взялось ваше знание?

– Не спрашивай, Первая. Не спрашивай. Если ты будешь слишком настойчива, я могу ответить честно… и мы обе пожалеем об этом.

Отход

Несмотря на глубокую концентрацию, Сарина ощутила чужое присутствие за несколько тинов до оклика. Но не обернулась даже после того, как знакомый голос окликнул её повторно. Только когда подошедший вплотную виирай едва не положил ладонь ей на плечо, Владеющая почти танцующим движением увернулась от касания, одновременно разворачиваясь лицом к…

Нет, конечно, не угрозе. Опасностью от… этого не пахло.

Мелкие неприятности, не более.

– Морайя.

– Эссори.

Правильные черты узкого лица – настолько правильные, что приближаются к совершенству. Правда, это почти совершенство не хочется называть красотой. Нет, только не в данном случае! Чистая, бледная до лёгкой синевы кожа выдавала урождённого пространственника и мало отличалась оттенком от кожи Сарины. Рост… ещё одна раздражающая черта: Аниэр Литто Эссори возвышался башней почти над любым виирай. Дочь Энара, например (он частенько называл её именно так: «дочь Энара», смешивая фамильярность с насмешкой), отставала от него на полторы головы. А если ссутулиться – то почти на две.

Сам Аниэр не сутулился. Наоборот. Прятаться – это было не в его правилах. Рост, происхождение, уровень и ранг… он не скрывал ничего, чем привык гордиться.

Индюк надутый.

– Что тебе нужно?

«Нелюбезна. Как всегда».

И вслух:

– Высшие просили передать, что вас желают видеть в Центре.

«Нашли посланника».

– Проводишь меня, Эссори?

Лёгкая улыбка. На той неуловимой грани, где презрение уже явственно ощутимо… и вместе с тем не столь отчётливо, чтобы стать оскорблением.

– Разве дочери Энара нужны провожатые?

Улыбка в ответ. В её изгибе легко можно прочесть утомление от чужой глупости.

– Если Высшие просили,значит, такова их воля.

Лицо – каменная маска. Мгновенно. Щиты уплотнены ещё быстрее, со скоростью мысли.

– Иди за мной.

Сарина повиновалась. И пока она шла за отпрыском ген-линии Эссори, в её голове роились необычные мысли.

Необычные? Да. Но достаточно приятные.

«Почему раньше я не замечала, что ты мелок, Аниэр? Мелок на удивление… и рост здесь ни при чём. Или это я сама так стремительно выросла, что теперь ты кажешься мне иным? Ты был на два курса старше и при равном ранге заметно искуснее…

Именно, что был.В степени Владения мы, самое малое, сравнялись… но это имеет меньшее значение, чем мне раньше мнилось.

Кажется, я стала взрослой раньше тебя, Аниэр».

Когда Сарина и Аниэр вошли в помещение Центра, к ним синхронно повернулись три головы. Четвёртая – голова Мерана Ликса Техата – не шелохнулась, а его веки остались плотно сомкнутыми. Но Сарина была далека от иллюзии, будто лидер группы Высших не заметил её присутствия. Состояние, в котором пребывал Меран Ликс, было ей знакомо не понаслышке, а именовалось оно гиперсенсорным трансом. Когда в подобном трансе находится Владеющий такого уровня, очень мало что может укрыться от его внимания. Правда, ждать от него внешней реакции на самые сильные раздражители не следует.

«Контролирует ход операции? Следит за тихэру? Анализирует вероятные психологические расклады среди присутствующих Владеющих? Или делает всё это сразу плюс что-то ещё?

Интересные вопросы… жаль только, что безответные».

По давно заведённому этикету первые сознательные шаги в общении между Владеющими (если только случай не позаботился об ином) должны быть максимально просты и не включать ни грана пси. Потом… что ж, потом бывает по-разному, в зависимости от тысяч факторов. Но сначала, пока не поступит иных предложений, будут лишь слова, интонации и жесты. При максимально плотных щитах.

В конце концов, чем выше ранг, тем выше и риск при общении с Владеющим. А где риск, там необходимы меры предосторожности. Сарина вспомнила, как, вспылив на раздаче назначений, напустила на Фагра Виги со товарищи атакующий морок… и мысленно улыбнулась.

– Сарина Келл Морайя, шестой ранг, степень, – заговоривший сделал легчайшую, но хорошо различимую чутким ухом паузу, – нуждается в уточнении.Позволь представиться: Высший Дол Ремминир, первый заместитель сая Техата в чине тег-директора группы «Бумеранг».

Как водится, за сказанным стояло много такого, что не лежало на поверхности.

Во-первых, Дол Ремминир был не из «деревяшек». Два имени – значит, не аристократ. И, судя по тону, он немало гордится тем, что стал Высшим собственными усилиями.

Все возвысившиеся гордятся этим.

Во-вторых, Дол Ремминир был молод. Очень молод (тег-директор – для Высшего чин едва ли не из стартовых), но и оч-чень перспективен. Иначе он не стал бы заместителем руководителя такойоперации. Особенно гражданскимзаместителем – что и по традиции, и по логике вещей требовало от него создания некоего противовеса решениям Мерана Ликса Техата.

В-третьих, Дол Ремминир чуть ли не открыто предложил ей, Сарине, помощь и поддержку. Предложение, у которого, как водится, есть не только аверс, но и реверс. Ответная поддержка Морайя, если ему удастся заручиться ею, стоит почти любых усилий.

В-четвёртых…

Довольно. Детальный анализ можно будет провести потом. Да и тег-директор (кстати, какова его специализация?) уже начал представлять остальных присутствующих.

– Высшая Шенну Твирн Глиас…

Пауза, переходящая в молчание. Многозначительное такое. Ни чина, ни места в командной цепочке, ни каких-то дополнительных данных.

Но Морайя недаром целыми поколениями становились учителями для Владеющих других линий. Сарина помнила о линии Глиас вполне достаточно. Да и Шенну Твирн… по некоторым признакам, различимым даже в полутьме Центра, этой виирай исполнилось никак не менее двухсот хин-циклов. Не только Высшая, но и одна из старейших. В её возрасте прямые властные полномочия, все эти чины и награды уже воспринимаются как использованная упаковка.

В таком случае, что она здесь делает? Какие интересы преследует? Непонятно.

– Высшая Ран'холь.

Ещё того лаконичнее. Но в данном случае долгие представления точно не требовались. Виирай знали только одну Высшую, принадлежащую иной расе.

Сарина присмотрелась к Ран'холь внимательнее.

Она впервые видела мелькарийца – вернее, мелькарийку – собственными глазами. Да и в записях видела их не особенно много и часто. Щуплое, малорослое, полностью лишённое волосяного покрова создание с непропорционально крупной безухой головой и огромными, как у хищной птицы, глазами. Голубоватая кожа… странная, радужно переливающаяся белая одежда со множеством складок – явно архаичная, прикрывающая всё, кроме лица и кистей рук… Кратко говоря, внешний вид Ран'холь не впечатлял.

Ну и что?

Просто контраст между оболочкой смертного существа и зрячей тяжестью воли, способной управлять космическими энергиями, в данном случае был выражен несколько сильнее обычного.

– Ты догадываешься, зачем мы вызвали тебя?

– Да, Высший. Вас интересует моё личное мнение о тихэру.

– Не слишком-то вежливо называть «отродьями» целую разумную расу скопом по итогам одного-единственного конфликта.

Сарина перевела взгляд на Шенну Твирн Глиас.

– Каковы дела, таково и имя, Высшая. Чужаки проигнорировали наши попытки контакта. Они пытались не замечать самого нашего существования, относясь к нам не как к разумным существам, а как к траве под ногами. Наконец, они погубили больше тысячи виирай… походя, не по жестокой нужде, а по прихоти. Какое же иное имя вы для них придумаете?

Шенну Твирн не ответила, вновь завернувшись в кокон молчания. Однако на дне её глаз, пристально следивших за Сариной, теперь поблёскивала искорка некой эмоции.

Какой?

Сарина не умела понять этого, но надеялась, что не вызвала у Высшей раздражения.

– Вы считаете, что тихэру сильнее виирай?

Голос Ран'холь застал Владеющую врасплох. Сарина не ожидала ни такого академически правильного выговора, ни такого низкого тембра. Впрочем, мелькарийка говорила не разжимая губ, при помощи специфического набора пинов (почти такой же предметники помещают в амулеты, предназначенные для утративших способность к членораздельной речи, но не способность ясно мыслить). Так что тембр мелькарийка могла выбирать любой – хоть мужской, хоть детский, хоть вообще какой-нибудь неестественный.

А вот смысл её вопроса…

– Пока мы знаем о них недостаточно. Похоже, что их техника совершеннее нашей – или как минимум не хуже. Их флот огромен, экипаж, а точнее, население этого флота равно нескольким миллиардам особей, но… – Сарина помедлила. – Я слушала космос, когда меня вызвали, – и я не замечала среди этих миллиардов ярких искр пси. Если у чужаков нет или почти нет Владеющих, они не так уж страшны. И… – Новая пауза, чуть дольше. – Нет, достоверных данных недостаточно для разумного ответа. А гадать впустую я не хочу.

– Благодарю за честный ответ. Спрошу ещё об одном: тихэру опасны?

Ни сомнений, ни колебаний:

– Да, Высшая Ран'холь.

– Благодарю и умолкаю.

«Было бы за что благодарить…»

Эвакуация базы закончилась. Но последняя цель операции «Бумеранг» ещё не была достигнута, и «Росомаха» продолжала висеть в пространстве системы. А рядом с нею висели два лаута класса «Буран» и вились контролирующие ближнее пространство стайгеры.

Все стайгеры оперативной группы, кроме двух звеньев.

В гиперсенсорном трансе полный адмирал Меран Ликс Техат следил за всеми боевыми единицами группы. И всё же непропорциональная доля его внимания была отдана происходящему с теми шестью стайгерами, пилоты которых отправились за пленными. В тот момент, когда Сарина отвечала на последний из вопросов Ран'холь, шестёрка слаженно накинулась на один из сравнительно небольших кораблей чужого флота. Удар, удар, ещё и ещё, в быстром, не дающем опомниться темпе, с применением всех боевых средств, кроме лишь орудий прямого удара и вакуумных торпед. Стайгерам не ставили приказа уничтожить выбранную цель – только повредить. И орех корабля тихэру окутали облака водяного пара, корпус «украсили» пробоины, силовая защита под непрерывными атаками потеряла более трёх четвертей мощности. Одно из особенно удачных попаданий вызвало внутренний взрыв, после которого из пробоин вдоль одного из бортов вырвался уже не пар, а яркое голубоватое пламя…

Расчёт оправдался. Не выдержав давления и отлично понимая, что после ещё пары таких взрывов многотонная туша корабля просто развалится на куски, экипаж начал покидать её в спаскапсулах и на внутрисистемных катерах.

В тот же момент стайгеры прекратили обстрел. Пятеро хищно спикировали на те капсулы, какие больше приглянулись их пилотам, а шестой, пожадничав, уцепил силовыми захватами целый катер – да так ловко, что в процессе поимки начисто срезал у того внешние части двигателей. После чего оба звена вместе с добычей ушли в длинный прокол и вынырнули снова всего в трёх мегаметрах от «Росомахи».

«Отличная работа, – подумал полный адмирал. – Осталось принять птичек на борт…»

Стайгеры покидали носитель, ныряя в прокол. Но вернуться на борт лаутов таким же образом они не могли. Подобный трюк был слишком опасен. И хотя немало пилотов похвалялось, что его/её лучший друг/подруга как-то раз на спор «сделал это», иначе говоря, «как взлетел, так и сел», – на практике почти никто и никогда не пытался повторить легендарный манёвр. Чтобы оправдать хулиганство аса, обстоятельства должны были сложиться поистине экстраординарные.

А на этот раз «птички» прибыли с грузом…

«Ничего, – подумал Меран Ликс, выплывая из трансовой сверхчувствительности. – Эти точно справятся. Легко!»

…Открыть глаза. Осмотреться.

Ага.

– Сарина Келл Морайя?

– Да, Высший.

– Наслышан.

На это замечание девушка не ответила. Собственно, ответа от неё и не требовалось.

Меран Ликс Техат чуть прищурился, фокусируя внимание.

Невысокая. Неяркая. Внешний вид и впрямь на удивление… серый. Но когда Владеющие высоких рангов обращали много внимания на внешность? То, что внутри – важнее; а внутри у Сарины Келл полыхало

сияло

трепетало

билось в десятке различных ритмов

средоточие мощного и яркого пси. Эту мощь, эту яркость не могли по-настоящему притушить ни усталость, бросающаяся в глаза, несмотря на маскирующие усилия полутьмы, ни какие-то жёстко контролируемые чувства, скрытые за плотными ментальными щитами. Пожалуй, лишь жёсткость самоконтроля, доходящая до поистине пугающей интенсивности, не нравилась Высшему в этой молодой Владеющей.

«Готова получить седьмой ранг. Взойти на вершину, приобщиться к двуединой истине.

Так рано!

Но она действительно готова… все основные признаки в наличии. Старина Энар Итиари воспитал достойную наследницу.

Но меньшего он бы не сделал, верно? Иначе он не являлся бы одним из лучших».

– Скажи мне, дочь Морайя, – Меран Ликс Техат произнёс это совершенно иначе, чем Аниэр Литто Эссори произносил «дочь Энара», – чем ты хочешь заняться в ближайшем будущем?

Если адмирал ждал просьбы о предоставлении отдыха, то её не последовало. Равно как просьбы о подтверждении степени Владения пси или иной, ей подобной. То, что Сарина могла и привыкла контролировать сама, а также то, что составляло долг вышестоящих – упоминания об этом в её понимании были лишними. О переводе в лётный состав одного из истребительных звеньев группы она также не попросила, хотя шанс был исключительный.

– Как дочь Морайя, – почти незаметное выделение, – я хотела бы заняться пленными тихэру. Учить их, одновременно изучая – это, на мой взгляд, самое нужное и интересное занятие на данный момент.

– Хорошо. Тогда приступай.

Выражая благодарность, Сарина поклонилась.

– Могу ли я также принять участие в изучении тихэру?

Вот этого вопроса адмирал не ожидал.

– Высшая Ран'холь?

– Я хочу лишь понаблюдать. У меня нет намерения вмешиваться, но держать глаза широко открытыми – мой долг.

– Если таково ваше желание, я не стану препятствовать, – сказал Меран Ликс. – На территории виирай вы вправе делать всё, что сочтёте уместным, и не мне оспаривать это право.

– Благодарю вас, адмирал.

– Не за что, посол.

Оперативная группа «Бумеранг» словно проваливалась сама в себя. Умалялась. Съёживалась. Такое ощущение у стороннего наблюдателя могли создать возвращающиеся на борт лаутов стайгеры.

Однако в процессе была и незавершённость. Далеко не все стайгеры вернулись в свои вакуумные колыбели за силовыми стенами. Часть ушла в прокол, чтобы вынырнуть в разных точках системы, а потом медленно поплыла, дрейфуя в пространстве вдоль линий гравитационного поля и собирая информацию. Дежуря. Наблюдая. Некоторое время спустя эти стайгеры сменила следующая группа наблюдателей; отдежурившие отправились к носителям для того, чтобы пилоты могли отдохнуть, а их машины – пройти профилактику или, при необходимости, текущий ремонт.

Но к тому времени в системе остались только два лаута из состава сине-белой эскадры. «Росомаха», нырнув в скрученное пространство прокола, отправилась к сердцу Большого Узора.

– Морайя.

– Эссори?

Сарина позволила себе утомлённо-недовольный тон. А что уж там скрыто за этим тоном и за многослойными щитами… пусть гадает.

– Ты примешь меня в свою исследовательскую группу?

Вот так, прямо и просто. Настолько прямо и просто, что Сарина, зная Аниэра (или думая, что знает), немедленно заподозрила подвох.

– Зачем тебе это нужно?

Отпрыск ген-линии Эссори ухмыльнулся.

– Чисто шкурный интерес, – ответил он. – Да ты ведь и сама уже сообразила, что к чему. Ты всегда была умненькой… для своих лет. А я, как и ты, читал кое-какие материалы о контактах с иными расами. Те виирай, которые обнаружили мелькарийцев; те, которые обнаружили танириан; те, кто вступил в контакт с жителями системы Рах-Диар… все они вошли в историю. И я тоже хочу войти в историю. Хотя бы с чёрного входа, если с парадного не выйдет. Я не настолько гордый, чтобы прозевать свой шанс.

– Вот как.

– Ну да. Считаешь, моё желание предосудительно?

– Нет. У меня другой вопрос. Почему ты обратился со своим предложением помощи именно ко мне, а не к адмиралу?

– Зачем беспокоить Высшего такими мелочами? К тому же он дал тебе фактически неограниченные полномочия.

– Неубедительно. Ты что, ухитрился поссориться с адмиралом?

– Я похож на больного? Ссориться с Высшим… ха!

Сарина не шевелилась, молчала и ждала. Беззвучно, но красноречиво. Аниэр Литто Эссори быстро сообразил, что без ответа – причём ответа прямого и честного – в исследовательской группе ему не быть.

Прямота и честность ему никогда не нравились. Но именно поэтому ответ, который он сумел из себя выжать, прозвучал на редкость откровенно:

– Никто ни с кем не ссорился. Адмирал просто меня невзлюбил.

Сарина мысленно хмыкнула.

«Понятно. Значит, в отношении данного образчика „деревяшек“ Высший вполне солидарен со мной. Мелочь, а приятно».

Впрочем, теперь уже Аниэр молча ждал её ответа, и злорадствовать было некогда. Надо было решать. Да или нет? Принять или отвергнуть?

«Отношения с Аниэром у меня и так не блестящие – но если сказать „нет“, они будут испорчены окончательно. Собственно, будь он нормальным Владеющим, а не мелким потомственным поганцем, выбрать было бы куда проще, и не проклюнулось бы никаких отдалённых политических последствий выбора. Но такому злопамятному субъекту отказать сложно… и это – лишний камешек в чашу „нет“. Поставим вопрос под другим углом: будет ли от него при изучении тихэру польза? Ну что ж, Владеющий шестого ранга может оказаться очень полезен, если приложит к тому усилия. А стараться Аниэр будет… он выложил мне далеко не все причины, но работать он станет со всем тщанием. Хотя бы потому, что мне действительно вручены кое-какие полномочия, позволяющие дать ему отставку в любой момент.

И ещё. Пока он будет работать вместе со мной, ему будет сложнее проворачивать у меня за спиной свои тайные делишки.

…вот и готов ответ».

– Раз ты этого хочешь – добро. Поработаем вместе.

– Сарина Келл.

– Тег-директор?

Этого разговора она ждала. И заранее была готова предоставить Высшему инициативу.

А Дол Ремминир, похоже, не торопился этой инициативой воспользоваться. Он просто стоял рядом. Смотрел на главную достопримечательность малой обзорной комнаты: проекцию беззвучной одиннадцатимерной бури. Едва заметно покачивался с пятки на носок и обратно, словно под музыку, слышную ему одному. Молчал.

«И всё-таки, какая у него специализация? Вот так, навскидку – какая-то энергетика… но какая именно?»

– Много ли ты знаешь о мелькарийцах?

Неожиданный вопрос. Впрочем, учитывая присутствие на борту Ран'холь…

– В основном общие сведения, – ответила Сарина. – Биометрия, набор физически комфортных условий, понемногу об истории, планетографии и технике. Культура раннеиндустриальная, по нашим меркам очень консервативная, с сильно сглаженной динамикой. Языка не знаю, в нюансы психологии и социологии не посвящена.

– Ясно. А что можешь сказать о статусе Ран'холь?

– Она Высшая. Единственная из не-виирай, кого мы знаем. Меран Ликс Техат назвал её послом, но я не уверена, что интерпретирую это обращение правильно.

Дол Ремминир прищурился и подытожил:

– Зная, кто она среди нас, ты понятия не имеешь, кто она среди сородичей.

Сарина кивнула. Оспорить сказанное она при всём желании не могла.

– Каково основное отличие мелькарийцев от нас?

– То же, что и от большинства других. Сон.

Дол Ремминир кивнул.

– Да, мелькарийцы спят. А вот Ран'холь – нет.

– Почему?

– Она считает такое времяпрепровождение непродуктивным. И должен тебе сказать, что, по меркам своего народа, она – отрезанный ломоть. Да, Ран'холь – легенда, но ни в коей мере не та легенда, которой готовы подражать её сородичи.

– Почему? – повторила Сарина.

– Ты сама сказала, что их культура очень консервативна. Один некрупный материк, единая нация, единый язык, единая валюта, один и тот же технологический уровень. Одни и те же традиции и правила для всех. Есть, конечно, островитяне, в том числе достаточно цивилизованные, но, по мнению жителей материка, все они – просто дикари, недостойные пребывать в Сердце Мира. До нашего появления мелькарийцы не сомневались, что рождены во Втором Мире из-за прегрешений, совершённых в прежней жизни. Если пройти путь искупления, то есть жить праведно, в раскаянии и понимании, после смерти можно переродиться в Первом Мире, под самым оком Творца. При этом ни раскаяние, ни понимание не подразумевают какой-либо активности, выходящей за рамки обеспечения простых жизненных нужд. Сама жизнь ценится лишь постольку, поскольку на её протяжении совершается какая-то духовная работа, приближающая душу к свету либо толкающая её во тьму. И наш визит ничего по большому счёту не изменил. Вековые установления, предписывающие мелькарийцам буквально каждый их шаг, остались незыблемы. Мы дали им знание основ технологической культуры. С нашей подачи они освоили книгопечатание, усовершенствовали принципы кораблестроения, выстроили несколько железных дорог, открыли для себя радио, телефон и телеграф. Также мы показали им путь к вершинам Овладения пси. Мы не ставили никаких преград перед желающими учиться. Но хотя со времён развёрнутого контакта минуло почти двести хин-циклов, основная масса соотечественников Ран'холь до сих пор полагает все перечисленные нововведения бессмысленными. Полезными – да, но ограниченно полезными. Ничуть не помогающими на пути искупления.

– Выходит, Ран'холь – нечто вроде экстремиста?

– О да. И ещё какого! Даже хозяева Первого Мира в старых легендах мелькарийцев не обладали таким могуществом, как она. Ран'холь стала основателем и идейным вдохновителем выдающейся ереси… выдающейся уже потому, что это первая ересь, родившаяся на Мелькари за тысячи хин-циклов. Основной постулат её учения прост: для совершенствования души, для достижения высот познания и силы не обязательны смерть с последующим перерождением. Обладатель разума может не только сидеть у начала лестницы в небо, вздыхая о том, что груз плоти не даёт ему начать восхождение. Он (или она) может просто встать и начать долгий путь наверх. Консервативные сородичи отвергли её доводы под традиционными предлогами. Никто не может достичь чего-либо значимого иначе как волей Творца, сказали они. Дерзающий смотреть своими глазами и идти своими ногами – еретик, изгой. Имя Ран'холь более не произносится на Мелькари среди имён «достойных». Ей дали новое имя: Иель Ашта. То есть Отвергшая Дары, Неблагодарная… или даже Проклятая. То, что она до сих пор жива и скитается где-то в космосе, иначе говоря, находится в пределах Второго Мира, но дальше от его Сердца, чем любой островной дикарь, только укрепляет позиции консерваторов. Пока Ран'холь не раскается, говорят они, не будет ей ни смерти, ни перерождения – одни лишь блуждания без смысла и цели. С нашей точки зрения, их посылки ложны, но завоёванное Ран'холь бессмертие их «подтверждает».

– А что думает об этом сама Ран'холь?

– Она не открывала передо мной своих щитов и не делилась памятью. Но её конфликт с традициями родины наверняка сопровождался разладом в душе. Это было неизбежно. Вопрос в том, насколько ей удалось преодолеть разлад.

Сарина пожала плечами.

– Раз она стала Высшей, причём достаточно давно…

Дол Ремминир покачал головой.

– Не спеши с выводами. Это для нас стремление вверх является частью традиции. Когда виирай становится Высшим, это большое достижение со знаком «плюс». Когда Ран'холь стала Высшей, это тоже было большим достижением. Но с обратным знаком. То, что для нас – движение в общем русле, для неё – мятеж. А родившемуся среди мелькарийцев трудно гордиться своим бунтарством. Зато считать себя нераскаянной грешницей – легко.

– Зачем эти объяснения, тег-директор?

– Затем, что я хотел бы считать себя другом Ран'холь, – ответил Высший. – А тебе предстоит с ней работать.

Молча поглядев на проекцию пространства прокола ещё некоторое время, Дол Ремминир тихо ушёл, не прощаясь.

Сарина почти не удивилась, когда следом за Высшим, разминувшись с ним не более чем на пару арум-циклов, в малую обзорную вошла Ран'холь.

Обмен приветственными жестами:

– Владеющая.

– Высшая.

– С чего вы собираетесь начать?

– Вы имеете в виду чужаков?

– Конечно, – невыразительное личико Ран'холь почти не изменилось, но глаза блеснули чуть ярче. – Этих, слишком похожих на виирай. Непонятных, как всё новое, и пугающих, как всё непонятное. С чего вы начнёте, Владеющая?

Сарина повела плечами.

– С того, что умею лучше всего, – сказала она почти без раздумий. – Я буду учиться их языку… а ещё – учить их нашему языку. Ведь вы, конечно, знаете, что язык для разумного существа – нечто куда большее, чем цепочки звуков или знаков, развёрнутые во времени в определённой последовательности.

– Знаю, – Ран'холь кивнула. – И кого ещё вы привлечёте к этой работе?

– Один доброволец у меня уже есть. Другому я сделаю предложение, от которого трудно отказаться. А у вас, Высшая, будет особая роль.

– Вот как?

– Вы будете сводить воедино лингвистические данные. Я сама недостаточно опытна для такой работы.

Ран'холь снова кивнула – задумчиво и слегка озадаченно.

– Благодарю за доверие. Хотя недостаток опыта и неспособность сладить с поставленной проблемой – вещи совершенно разные.

Некоторое время обе молчали.

– Мир устроен очень просто.

– Простите, что?

– Мир устроен очень просто, – охотно повторила Ран'холь. – Но лишь в своих основах. Чтобы возведённое было надёжным, основа должна быть как можно проще. Если выстроить дом на голой скале, он простоит долго. Но жить лучше в доме, который стоит в лесу. Конечно, в пустыне шире перспективы и яснее виден горизонт, но зато в городе есть с кем перемолвиться словом. Да и горизонт в городе никуда не исчезает, его просто труднее увидеть, и только. Выбор – это такая забавная штука… я до сих пор не могу привыкнуть к нему. Тот, кто сам делает выбор, всегда может вернуться по своим следам. Но возвращаться… не надо. Понимаешь?

– Может быть, не всё и не совсем верно, – ответила Сарина. – Но вы ведь не требуете полного и мгновенного прозрения, не так ли?

– Мудрая девочка, – сказала мелькарийка с непонятной распевной интонацией. – Скажи-ка, а ты не жалеешь о своей мудрости?

– Иногда. Но я сама делаю свой выбор. Как вы.

– Вот и хорошо. Что ж, когда захочешь найти меня, мы продолжим этот разговор. Или начнём новый. Все разговоры ведутся об одном… если приглядеться к простоте основ.

Ещё немного постояв у проекции, Ран'холь бесшумно вышла.

Оставшись в одиночестве, Сарина ещё некоторое время любовалась проекцией хаоса. Той самой простотой основ, насколько она доступна зрению виирай. Потом глубоко вздохнула, тряхнула головой и пошла к выходу из малой обзорной.

Передышка закончилась. Пора было уладить несколько неотложных дел.

– Шинати.

– Владеющая?

В голосе мастер-техника явственно слышался вопрос.

– Вы догадываетесь, зачем я здесь?

– Нет.

«Даже для вида не стала думать. Скверно. Что ж…»

– Вы в курсе, что мы захватили нескольких тихэру в плен?

Шинати кивнула и почему-то насторожилась.

– Раз так, вам известно и то, что в нашем распоряжении есть несколько образцов их космической техники. Вы входите в исследовательскую группу?

– Нет.

– Теперь входите.

– Но…

– Задача у вас будет – проще не бывает. Меня мало интересуют детали химического состава использованных сплавов, компоновка рабочих узлов, степень дублирования основных функций и тому подобное. Я хочу получить копии любых файлов, которые удастся извлечь из памяти вычислительных устройств чужаков. Любых – но, прежде всего, тех, где имеется соотнесённый с физическими реалиями осмысленный текст. Вам ясно?

– Владеющая, но…

Сарина продолжала напирать, делая вид, что временно оглохла.

– Меран Ликс Техат поручил мне изучение языка тихэру. Думаю, вам не нужно объяснять важность выполнения этой задачи. Координатором проекта «Лингвистика» будет Ран'холь. Если группе, изучающей технику чужаков, понадобится перевод каких-либо документов, обращайтесь к ней. Собственно, это всё, что я хотела сообщить. До встречи и всех благ.