Текст книги "Контрмеры"

Автор книги: Анатолий Нейтак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

И так же естественно было, что река эта – вовсе не река, а лишь обод исполинского Колеса.

…дальнейшее Рон запомнил крайне смутно. Накал переживаний оказался слишком высок, так что внутренние предохранители сработали и отфильтровали большую часть непривычных ощущений. Позже он жалел, что не смог запомнить больше, но вместе с тем успокоенно вздыхал: я уцелел, я не растворился в этой феерии. Я выжил.

Радость от прикосновения к великому, разбавленная частичной амнезией. Такая вот смесь.

Финал концерта был похож на его начало. Усталый слитный вздох оркестра, последний фантастический выплеск цвета – и вновь, как в самом начале, бархат полной тьмы. Спите. Отдыхайте. Будет время повторить всё ещё раз, и ещё раз, и ещё. А пока – покой.

Загорелся сумеречный свет. Зрители в молчании потянулись к выходу. И в этом молчании, частично утомлённом, частично благоговейном, крылось больше чувств, чем в любой буре аплодисментов. Рон буквально на вкус мог ощутить настроение зала, в которое его собственное благоговейное утомление было ещё одной песчинкой среди высоких дюн.

– Пора идти, – шепнула на ухо Сарина.

В служебном коридоре они наскоро попрощались с Мич. Видимо, Владеющая безошибочно ощутила, что сейчас от Рона толку будет немного, поэтому она без долгих слов сопроводила его в какое-то помещение, где он, оставшись один, доплёлся до кровати и незамедлительно вырубился.

Но и во сне человеку не было покоя. Его терзал не обжигающий огонь, горящий прямо внутри, где-то между сердцем и горлом. Размягчались кости, слезала с мышц кожа, да и сами мышцы понемногу отслаивались, как в кастрюле с супом или в чане с крепкой кислотой. Странно, но боли не было – только распад со скольжением куда-то вперёд и вниз. Скользко, не остановиться… мягко, не опереться… жарко… мутно… жарко!

Рон проснулся, дыша тяжело и чуть слишком часто. Голова кружилась. Огонь в груди превратился в какое-то странное знобящее тепло. Траванулся, что ли? Да с чего бы? Нарочно меня хозяева вряд ли отравят, а если не специально, так почему только теперь?..

Ладно. Побоку всё это. Где я?

Осмотревшись, Рон подумал: да фиг его знает! Кристально ясно одно: на камеру на корабле, знакомую до оскомины, походит слабо. Разве что окна и там, и тут отсутствуют, да ещё в воздухе витает что-то до боли родное, непременно ощущаемое в каждом закрытом помещении с управляемым микроклиматом и принудительной вентиляцией. Тем более что виирай, похоже, не особенно морочатся с ароматизацией воздуха и созданием имитаций «естественной среды», ограничиваются лёгким озонированием, ионизацией и обеспыливанием.

Значит, космическая станция?

Ну да, наверняка. Эта свихнутая, Сарина Келл – как там её дальше? – в общем, эта аристократка местного разлива потащила его на «экскурсию». А по дороге вскользь упомянула, что Главный Узел – система без обитаемых планет, хотя многочисленные местные астероиды очень даже обитаемы. Население многих зашкаливает за сто тысяч, а некоторых – и за миллион…

Итак, я на станции. Но вот это помещение, конкретно, что собой представляет?.. Память – ни к чёрту. Что-то в том концерте всё-таки было этакое… непростое. А иначе с чего бы недавнее прошлое тонуло в той мути, которая появляется либо после передозировок кое-каких веществ, либо после излишне бурного и продолжительного секса, либо после нескольких бессонных ночей, заполненных авральной трудовой деятельностью?

Ладно. Побоку риторику и безответные вопросы. Пора навестить санузел, привести себя в порядок… и вообще.

Санузел оказался шикарный, под стать всей остальной обстановке. Чёрная плитка и зелёная плитка, настоящая ванна размером с небольшой бассейн – и, кстати, с настоящей водой; какие-то невнятные механические устройства, в одном из которых Рон опознал массажный станок, а о назначении других остерёгся и гадать. Зеркал не было, но наверняка присутствовало что-то, способное их заменить. Голопроектор, например. Или плёночное зеркало, которое, в отличие от зеркала обычного, материального, не запотевает и не занимает много места.

А вот вместо привычных батарей бутылочек с разнообразно пахнущим содержимым, неизменного атрибута любой роскошной ванной комнаты ещё с докосмических времён, присутствовала отдельная панель с четырьмя небольшими кранами. Опытным путём удалось выяснить, что из этих кранов течёт жидкое мыло четырёх разновидностей. Все четыре были бесцветны и почти не имели запаха, отличаясь прежде всего консистенцией и степенью прозрачности. Кстати, на корабле в каюте-камере была такая же панель, только кранов – два.

Когда появилась Сарина, намеренная сопроводить своего подопечного на завтрак, Рон сразу пристал к ней с вопросом о гигиене. Прежде чем отвечать, Владеющая подробно расспросила Рона о привычных для него реалиях, и недоумённо пожала плечами.

– Зачем усложнять себе жизнь? Есть два типа кожи и два типа волос. Для каждого подходит свой вид жидкого мыла. Имеет смысл подмешивать отдушки и прочую химию в крем и в духи, но это уже требует консультации со специалистами.

– Какими специалистами?

– Специалистами по болезням кожи, аллергологами, визажистами… да мало ли существует узких спецов в медицине и околоврачебных областях! И крем, и духи – дело очень индивидуальное. Большинство ими не пользуется, потому что здоровой коже ни то, ни другое не требуется. Конечно, бывает, что перед силпаном партнёры нарочно наносят на кожу… особыевещества, но большинством это не приветствуется…

– Силпан?

Сарина вздохнула.

– Так и знала, что когда-нибудь это всплывёт. Слово «силпан» не имеет точного перевода на бейсик, – сообщила она. – И вообще всё, что связано с суточными долями цикла, требует долгого разговора. Об этом обязательно надо будет тебе рассказать, но позже. За завтраком, например. Лучше скажи, как тебе понравился концерт?

– Неоднозначно. Сильно. Может быть, для меня это было слишкомсильно. А вообще я, кажется, мало что понял. Там ведь наверняка были отсылки к каким-то классическим представлениям и произведениям, которых я в глаза не видел… и ещё мне понравилась музыка. У нас такая имела бы успех, и даже не как экзотика, а сама по себе…

Тут Рон резко замолчал, проклиная свой длинный язык. Расслабился, семь на двадцать! Какой там успех? Какая музыка? Ха! Звукоряд такого концерта будут не без удовольствия слушать лишь до тех пор, пока не станет известно, что это написали и исполнили не люди. А потом… это как подсунуть рядовому стайному еду из натуральных продуктов, дождаться, пока съест, и без предупреждения показать остатки, нарочно не брошенные в пасть утилизатора: все эти кости, сухожилия, кишки и обрезки.

Блеванёт, бедняга.

…А ты сам, Рон Гайлэм?

Ну, так я – не рядовой стайный. Я умён. И воображение у меня не совсем уж кастрированное, а предрассудки мои хилы и болезненны. Не то что у большинства, которое их холит и лелеет. Я вполне способен воспринимать музыку виирай объективно.

После загибов насчёт пси это такой пустяк…

– Значит, такая или похожая музыка тебе нравится?

– В общем, да. Я не большой специалист, но, на мой неизощрённый вкус, она не так уж радикально отличается от нашей. В смысле, от человеческой.

Сарина почему-то резко помрачнела, и дальнейший путь до столовой был проделан в молчании. За что Рон был даже благодарен, хотя тяжёлая атмосфера, воцарившаяся в непосредственной близости от Сарины, порадовать его не могла.

За столом Владеющая несколько оттаяла. И, вспомнив о своём обещании, рассказала человеку о различиях суточных долей цикла.

– То есть сейчас у тебя… лисар? Белая доля?

– Да. И все остальные виирай, с кем ты общался до сих пор, пребывали в лисаре. На время серой и тем более цветной долей принято уединяться.

– Почему?

– Во-первых, традиция. А во-вторых, это функциональное различие ролей, которые несут три доли. Лисар – время действовать, уходить, искать вовне и питаться, ауф – время осмыслять, возвращаться, искать внутри и переваривать поглощённое, силпан – время радоваться, забывать, дарить и любить. Проще говоря, в ауф виирай редко сохраняют стремление общаться с кем бы то ни было, а в силпан охотно общаются только с сексуальным партнёром.

Рон замер, забыв даже о необходимости жевать, и лишь спустя минуту спросил:

– Ты меня не разыгрываешь?

– Нет. Зачем?

– Но тогда… понял!

– Что ты понял?

– Почему у вас мужчины и женщины почти не отличаются друг от друга. И почему всех в качестве одежды устраивают безликие комбезы.

– Неверный вывод, – усмехнулась Сарина. – Но при недостатке информации – неизбежный. Мужчины и женщины у нас очень даже отличаются, просто роль пестуна в семейном союзе с равным успехом могут исполнять оба супруга. А что до одежды, то вокруг нас просто-напросто преобладают пространственники. Здесь всё-таки космическая станция, одна из многих. Планетники и близко не столь… однотонны в том, что касается одежды.

– Постой! Пространственники и планетники – с этим более-менее ясно. А вот «пестун» – это что?

– Роль. Отчасти социальная, отчасти психологическая. Как выяснил Хезрас, люди тоже являются живородящими млекопитающими. Как долго у вас продолжается беременность?

– Примерно двести девяносто стандартных суток… э-э…

– Можешь не продолжать, пересчитать временной интервал в наши единицы я могу. Говоришь, двести девяносто? Это очень долго. У виирай срок вынашивания втрое короче. Но у скоротечной беременности есть своя цена. Наши новорождённые, как правило, почти беспомощны и около… да, около вашего стандартного года требуют постоянного ухода. Им нужна особая, тщательно приготовленная пища, они гораздо уязвимее для изменений окружающей среды, чем взрослые… короче, дети – нежные цветы, которые завянут без любви и заботы. А обязанность пестуна в том и состоит, чтобы дать им требуемое. К счастью, склонность к пестованию на инстинктивном уровне мощно проявляется примерно у каждого четвёртого виирай, независимо от пола, и ещё две четвёртых могут быть пестунами, если обстоятельства сложатся должным образом.

– Ага. Ты, наверно, вовсе не имеешь склонности к… пестованию?

– Наоборот. В ген-линии Морайя почти все – прирождённые пестуны. Как иначе мы могли бы быть наставниками?

– То есть ты – домохозяйка на уровне инстинкта?

– Вижу, ты шокирован. Но почему? В роли пестуна нет ничего унизительного. Напротив, это необходимый, ответственный и нелёгкий труд. Пестунов принято уважать.

– Ну… просто ты ведёшь себя не так, как обычная заботливая мамаша. Скорее, ты похожа на амбициозного лидера. На трудоголика-карьериста. На ярко пылающий факел. Да на кого угодно, только не на мать семейства!

– А что в этом странного? У меня ведь пока нет детей. Инстинкт заработает в полную силу лишь тогда, когда они у меня появятся. А сейчас я просто нахожу естественным делиться с другими своим вниманием, временем и заботой.

– Неужели ты вот так просто позволишь мужу взять над тобой верх? Даже при том, что у вас пестунами бывают и мужчины?

Сарина нахмурилась.

– Я не понимаю тебя. Взять верх? При чём тут поединок? Распределение ролей внутри семьи не зависит от силы воли, от физической, психологической или какой-то иной силы супругов. Ещё чего не хватало! Просто о детях заботится тот, в ком сильнее проявлен пестун. И ничего зазорного в этой роли нет, повторяю ещё раз. Быть пестуном, скорее, почётно. У вас, конечно, всё может быть иначе, но для меня подход этот странен. У людей что, вообще нет инстинктивных программ, связанных с продолжением рода?

– Да я как-то не вдавался в этот вопрос. Не знаю. Единой, наверное, нет… вот был бы у меня доступ к Квантум Ноль, я бы покопался в базах данных по психологии и этологии, а так…

Рон развёл руками. Сарина кивнула.

– Что ты не этолог, это понятно и простительно. Но просто рассказать о ваших брачных обычаях ты можешь?

– О том варианте, который принят в моей Стае – да. Но даже от Стаи к Стае обычаи сильно варьируются, а уж в разных топосах чего только не увидишь! Кое-где узаконено многожёнство, кое-где нормой, способствующей контролю рождаемости, считаются однополые браки…

– Что?! Но как же в таком случае происходит размножение?

– По-разному. Техника позволяет размножаться даже внеполовым путём. Клонирование, искусственное осеменение, для состоятельных – маточные репликаторы…

– Дичь какая-то!

Рон усмехнулся.

– Ну вот, нашлась тема, которую уже ты не можешь воспринимать непредвзято. У вас что, возможно только половое размножение?

– Нам хватает, – сказала Сарина чопорно. – В исключительных случаях допускается использование генетического материала умерших или пропавших без вести. Ещё реже используется клонирование… строго говоря, по закону клонировать могут только один раз и только последнего представителя ген-линии. Применение генной инженерии ограничено. Евгеника запрещена, генетическая коррекция применительно к зрелым индивидам – то же самое. Под запретом находятся, кстати, и киберимпланты вроде твоего. Если кому-то из виирай хочется получить дополнительные возможности, он не ложится под луч хирурга, он Овладевает собственным пси.

– Проще говоря, о настоящей свободе виирай даже не мечтают. Оказывается, у вас предостаточно разных барьеров и рогаток, которые вы не можете переступить.

– Нам хватает ума не подвергать сомнению то, благодаря чему мы живы!

– Ха! Разумное существо отличается от неразумных в первую очередь количеством степеней свободы. Чем больше дорог лежит впереди, тем лучше. А вы загоняете себя в одну-единственную колею. Ставите заслоны для всего, что не способствует развитию вашего драгоценного пси!

– Интересно, развитию чего способствует такой нонсенс, как однополый брак? Сомневаюсь, что поощрение подобных… явлений укрепляет социум!

– Дело не в укреплении социума. И не в разрушении его. Дело в реализации выбора.

– Вот это верно. Только, на мой взгляд, свободный выбор между Овладением пси и отказом от него немного важнее, чем выбор между синей и зелёной краской для волос.

Рон усмехнулся.

– Краска для волос, говоришь? Свободный выбор? А не бедноват ли выбор-то?

– Достаточен. Как ты мог заметить, у нас имеется развитая техническая культура, обеспечивающая любые внешние нужды индивида, от пищи и безопасности до работы и развлечений. А если означенному индивиду захочется большего и он сосредоточится на своих внутренних нуждах… смею заверить, пси обеспечивает такое число степеней свободы, что людям и не снилось.

Усмешка Рона превратилась в оскал.

– Пси! Пси! Только и слышу, что о вашем хвалёном пси! А если я не хочу постоянно слышать о том, чего я лишён?!

– Как раз ты – не лишён.

– Что?

– Повторяю: ты не лишёнпси.

Рон онемел. А Сарина продолжала говорить, словно гвоздь за гвоздём вбивала. Суховатым таким академическим тоном:

– Насколько я успела разобраться, у людей нет нашей чёткой градации рангов. Ваши пси-способности отличаются высокой изменчивостью и ситуационно нестойки. Но хотя бы слабая искорка пси-дара имеется у всех семнадцати пленных. Подчеркну: У ВСЕХ. А твой личный потенциал приближается к тому, что имеет виирай второго ранга.

– Н-но…

– Никаких «но», только факты. Вспомни концерт Эсмаира и характеристику, которую ты сам ему дал. Вспомни эмоциональное единство с залом. Может быть… нет, даже наверняка!.. были ещё какие-то проявления дара, которые ты замечал, но интерпретировал не так, как надо. Тебе часто снятся кошмары?

Рон вздрогнул.

– Похоже, часто. А ведь это тоже проявления твоей сущности, которую ты усиленно и безуспешно отрицаешь.

– Я… не хочу этого!

Сарина пожала плечами.

– Твой выбор, – сказала она. – Овладевать своим пси тебя никто не заставит. Но чего бы ты ни хотел и ни выбирал, имеющиеся способности никуда не исчезнут. Смирись.

– То есть мне предстоит весь остаток жизни видеть кошмары?

– Не обязательно именно кошмары. Лишь твой страх, и ничто иное, превращает в кошмары необычные сны. Но что касается самих необычных снов, предчувствий, проблесков сверхчувствительности и тому подобного – да, от этого тебе никуда не деться.

Намертво сцепив руки, Рон прижал их ко рту.

Сарина тактично отвернулась и принялась разглядывать сквозь купол, накрывавший столовую, грандиозную панораму движущихся и неподвижных огней. Далёкие и близкие, яркие и тусклые, мигающие и горящие ровно… звёзды вносили в эту картину самый скромный вклад. Куда сильнее был свет, исходящий от более близких искусственных объектов: всеволновых маяков, оранжерей, цепочек астероидных поселений и населённых станций, вакуум-доков, беспилотных барж, лазерных ретрансляторов, манёвровых плазменных двигателей…

Главный Узел, средоточие бурной жизни расы, её живое и трепетное сердце. Место, которое Сарина считала своим домом.

– Чего ты от меня хочешь? – с неожиданной резкостью спросил Рон.

Отвернувшись от купола и поглядев ему в глаза, Владеющая ответила:

– Покоя и душевного равновесия.

– Ха!

– Я серьёзно. Возьми себя в руки, а то смотреть больно. Есть притча о сорле и нигуше… это звери, обитающие на равнинах Прародины. Сорл – небольшой плодовитый зверёк, хоронящийся от хищников под землёй, нигуш – быстроногое кочевое копытное. Сама притча такова. Когда сорл умер, то сказал: «Я прожил целых три хина, имел трижды трёх детей от трёх жён и вырыл для них дюжину нор. Мне нет нужды жаловаться на свою участь». Когда нигуш умер, то сказал: «У меня была только одна жена, принёсшая мне троих детей. Мы вместе играли среди вольных просторов, пили ветер, видели все восемь сторон света и четыре лика высоких небес. Как жаль, что я прожил в этом мире всего лишь три хина!»

– И что это должно означать?

– Притчи каждый толкует в меру своего разумения. Думай. Впрочем, могу подсказать. Какая жизнь тебе милее: та, которую прожил сорл, или та, с которой было жаль расставаться нигушу?

– Ну, на копателя нор я не похож, – буркнул Рон.

– В буквальном смысле – да, не похож, – сказала Сарина весело. – А вот метафорически…

– Прекрати!

– Если что не так, извини. Но обида тоже вещь сугубо личная. Если ты слишком резко реагируешь на такую ерунду, это лишний повод подумать, что с тобой не так.

– Что не так? Я отлично знаю, что со мной не так! Ты что, хочешь, чтобы я оставался спокойным после таких новостей?

– Не вижу в «таких новостях» ничего страшного. Ну да, у тебя есть пси-дар. Но он и раньше у тебя был. С рождения.

– Может, и был, но я-то об этом не знал!

– Вот поэтому я повторю свой совет: успокойся. Перестань дёргаться. Всё равно от твоих переживаний объективная реальность не изменится ни на волос.

– А от чего она изменится?

Сарина пожала плечами и снова устремила взгляд за пределы купола. Без слов было ясно: бестолковая перепалка утомила Владеющую.

Если честно, Рона она утомила тоже.

– Ладно, – сказал он спустя некоторое время. – Поговорим спокойно. Как я понимаю, у меня есть ровно два выхода: либо развивать эти мои пси-способности, либо оставить всё так, как раньше. Бездействовать.

– Совершенно верно.

– Ты хотела бы, чтобы я их развивал?

– Я – наставник из рода наставников. Конечно, я бы хотела этого. Но навязываться я не стану. Да и бессмысленно учить чему бы то ни было того, кто учиться не хочет.

– Ясно. Сарина, верни меня, пожалуйста, в мою… камеру.

Владеющая медленно кивнула, стараясь скрыть блеснувшее во взгляде торжество.

Диспозиция

«И кто отправится в этот глубокий рейд?»

«Без тебя не обойдётся, не волнуйся».

В мысленном «голосе» Энара проскользнула отчётливо «слышимая» нотка озорства.

«А если всерьёз, посольство намечается ещё то. В сводном флоте будут присутствовать Высшие всех трёх каст, а также Ран'холь и представители Сообщества Ихви… это доминирующая культура системы Рах-Диар, если ты забыла. И ещё у меня есть подозрения, что к посольству присоединится небезызвестная тебе Аншин».

«Даже так?»

«Неофициально. Сугубо неофициально. Может быть, даже не в традиционном обличье, но восемь против одного, что она там будет».

Сарина кивнула.

«Её можно понять. Если она ждала этого момента, самое малое, четыреста хин-циклов… хотя… возможно, она по-прежнему будет изображать нейтралитет».

«Вот как?»

«Говоря точнее, если Аншин – просто первая Высшая и лучшая предсказательница расы, она может отправиться в гости к людям вместе с флотом. Обычно предсказатели любят оставаться в тени, но бывают исключения. А вот если Аншин и в самом деле демиург, она останется в Главном Узле. Так долго готовить сцену, чтобы в последний момент торопливо и необдуманно смешивать фигуры расклада… нет. Думаю, она останется».

«Поспорим?»

«А на что?»

«Разговор с Высшей. Если она полетит, вопросы о её прошлом и вообще любые вопросы, которые ты сможешь придумать, задам я. А если останется, задавать будешь ты».

«Не хитри. Почему ты выбрал себе более лёгкую задачу?»

«Думаешь, мой разговор со старейшей из Высших будет легче, чем твои попытки расспросить демиурга?»

Сарина замерла. И коротко спросила, не в силах сдержать изумлённое предвкушение:

«Ученичество?! Я стану её…»

«Да. Не сейчас, нет – ты ещё не готова; но когда ты перелиняешь…»

«Умеет же отец огорошить!

А с другой стороны, этого следовало ожидать. Всё укладывается в схему. Правда, моё гипотетическое ученичество у Аншин – только часть этой схемы. Даже конфликт виирай и людей – часть какого-то плана, размеров которого я пока не представляю. Но во тьме уже проступают контуры… бледные, гадательные, зыбкие…

Я не знаю, что это такое. Я не знаю его границ. Не знаю его назначения. Я вообще почти ничего не знаю. Но я что-то чувствую… и это смутное что-то – уже очень и очень много».

«Хорошо. Оставим в покое эти загадки. Ты сказал, что без меня не обойдётся. В каком качестве меня берут в рейд?»

«Переводчика и консультанта».

«Ну, первое понятно. Хотя на основании записей разговоров с пленниками и анализа текстовых файлов Ран'холь уже подготовила матрицу соответствий для 25000 слов и фраз бейсика, без опыта живого общения это – скелет без плоти. А что разумеется под „консультантом“, хотелось бы знать? Кого и по каким вопросам я должна буду консультировать?»

«Да кого угодно и по любым… если это „любое“ хоть как-то связано с людьми. От застольных обычаев до технологий и от культурных стереотипов до мистических традиций. Тебе предстоит искать информацию на самые разные темы».

«Ничего себя работа!»

В мыслеголосе Энара снова послышался искристый блеск насмешки.

«Привыкай».

– Операция носит условное наименование «Ладонь». Отдельный флот для исполнения операции уже сформирован. Его ядром снова послужит «Росомаха». Сейчас на мисане заканчиваются работы по переоборудованию части жилых отсеков. Цель – обеспечение нужд дипломатов, представителей Сообщества Ихви и… иных лиц. Предупреждая вопросы, замечу, что реконструкция касается в первую очередь систем жизнеобеспечения и элементов декора.

– Взываем к духам роскоши?

– И изгоняем духов казармы. Кораблями охранения будут лауты «Камча», «Гарпун», «Шило», «Чекан» и «Фламберг». По названиям ясно, что они принадлежат к классу «Буран» и несут стайгеры шестого поколения. Кроме того, флоту будут приданы «Тунец», «Аспид» и «Гризли»: модернизированные мисаны класса «Саадак». На каждом будут размещены части мобильной пехоты, снабжённые новейшей активной бронёй, плюс подразделения огневой поддержки и части обеспечения.

– Не слишком ли много стальных молний для миротворческой миссии?

– Добрая воля и боевой артефакт способны на большее, чем одна лишь добрая воля.

– Узнаю цитату…

– Ещё бы. Кроме указанных кораблей, в состав флота войдёт мобильный исследовательский центр «Таршела», принадлежащий Контролёрам, и летающая фабрика «Очаг-9», любезно предоставленная Созидателями.

– «Таршела»? Значит, в мероприятии примет участие Клем Астиар Уэш?

– Да. Лично, со всем своим кланом и «разбуженными» кванками.

– Ну и ну. Выходит, интеллектуальное обеспечение рейда не уступит военному…

– Как и экономическое. Вы вообще представляете себе, что такое летающая фабрика из серии «Очаг»?

– Представляю. Производит поточным способом всё, кроме боевых кораблей большого тоннажа, планет с развитой биосферой и Высших Владеющих.

– Я так понимаю, что в случае провала «Ладони», а тем более потери части флота…

– Вы понимаете правильно.

Центр-адмирал Ирто Дашималь сделал паузу, обводя потемневшим взглядом присутствовавших на совещании виирай. А когда он заговорил снова, голос его стал тих и низок, словно гармоники подземного грома, несущие предупреждение о близком извержении.

– События в тринадцатом подсекторе и полторы тысячи погибших ещё можно простить, если учесть, что повторных ударов по планете не было. Но если провалится попытка поговорить с «людьми» на их же языке, первая межзвёздная война станет суровой реальностью.

Космос принято называть необъятным, тёмным и пустынным. Это, в общем, верно. Любой пространственный слой довольно-таки велик: группы галактик на фоне его линейных размеров кажутся ничтожнее, чем микронная пылинка, заброшенная в стратосферу случайным ураганом. Но необъятность, темнота и пустота царствуют не везде. Есть даже мнение, что все эти мириады триллионов мегаметров пустоты нужны лишь постольку, поскольку существуют исключения из общего правила: звёзды, газопылевые облака, кометные рои и планетные системы.

А безжизненная материя существует, чтобы служить питательной средой жизни, а жизнь, в свою очередь – лишь субстрат, на котором произрастают цветы разума…

Нелегко интерпретировать то, что видишь, если до наблюдаемого объекта больше тысячи мегаметров. Можно воспользоваться данными мультичастотного ЭМ-приёмника, развёрнутого на подвеске. Можно до посинения гадать, как именно надо понимать интерференционную картину, появляющуюся на выходе мощного внештатного гравискана. Можно, наконец, многократно заострить своё пси-восприятие при помощи установленной в кабине «суперлинзы»… в любом случае проблемой станет не столько отсутствие информации, сколько её избыток. Интерпретация неупорядоченных исходных – конёк Владеющих ветви мыслителей. И вместе с тем это именно та область, где пилоты стайгеров, даже лучшие из лучших, совсем не сильны.

/::/ Вторая, как видимость?

В обычном, «стационарном» режиме боевая сеть передавала мысленные сообщения скупо: почти без нюансов, одним-двумя мгновенными высверками смысла. По-настоящему мгновенными. Принцип обмена информацией здесь использовался тот же, что и для межзвёздной резонансной пси-связи. Зато сообщения боевой сети даже при высокой плотности переговоров не мешали друг другу и отлично позиционировались.

/::/ Видимость, как и раньше, отличная. Но я не могу понять, какого рожна они творят…

/::/ Успокойся. Я тоже не могу этого понять.

/::/ Может, стоит глянуть вблизи?

/::/ Командир сказал: никакого риска при патрулировании. Значит, никакого риска.

/::/ Но, Первый…

/::/ Именно. В этом звене Первый – я. И за выполнением приказов слежу тоже я.

/::/ А если связаться с бортом и запросить разрешения?

/::/ Учитывая обстоятельства… хорошо, я подам запрос. А там посмотрим.

Вторая ослабила контакт с боевой сетью, стараясь блокировать эмоциональную компоненту связи как можно плотнее, и тихонько ухмыльнулась. Она предполагала, что теперь-то они действительно посмотрят.

На борту лаута тоже нет иммунных к заразе любопытства.

/::/ Лидер Лазурного патруля – командованию. Вы наблюдаете изменения в статусе объектов 15-342 и 15-340?

/::/ Ответ положительный.

/::/ Вы понимаете, что происходит?

/::/ Нет, Лазурный лидер. Пока наши карманные мудрецы не дают чёткого однозначного ответа, но выдали более тридцати гипотез.

/::/ Санкционируйте сближение с названными объектами для получения более полных данных. Я оцениваю риск сокращения дистанции до 50–60 Мм как минимальный.

/::/ Ждите. Без приказа приближаться к тихэру запрещаю.

Вторая слегка поморщилась. Было уже известно, что флот вторжения принадлежит не каким-то абстрактным «тихэру», а расе людей. Причём флот этот с некоторого момента вёл себя просто образцово: не выбрасывал новых армад боевых роботов, не ставил минных заграждений, не пытался расстреливать стайгеры, патрулирующие пространство. Орбитальные буксиры флота мало-помалу обчищали астероидные пояса, подтаскивая к кораблям-гигантам необходимое сырьё, кое-какая механическая жизнь копошилась на «руинах» базы и в её окрестностях, но иных действий чужаки не предпринимали.

Правда, попыток обмена посланиями со стороны людей тоже не было. Но ведь и виирай не торопились повторно налаживать диалог с незваными пришельцами…

/::/ Вниманию Лазурного патруля. Разрешено сближение Третьего номера с объектом 15-342 при условии полной готовности к уходу в прокол. Первому и Второму оставаться на месте.

На этот раз Вторая поморщилась куда сильнее. Вот так всегда! Стараешься для себя, родной и любимой, а самое интересное достаётся другим!

«Правда, Третий заметно талантливее нас во владении собственной сенсорикой, а значит, он почувствует больше…»

/::/ Малыш, твой выход…

/::/ Есть!

Один из трёх стайгеров звена провалился вперёд, оседлав волну искусственной гравитации. На несколько тинов волна исказила картину, наблюдаемую пилотом. Но потом всё вернулось в норму, а сама волна, сделав своё дело, разгладилась. Набранная относительная скорость была, по меркам Хранителей, невелика: около пяти мегаметров за тин-цикл. Но её было вполне достаточно, чтобы вызвать давно не наблюдавшуюся негативную реакцию со стороны людей. Почти сразу после набора ускорения Третий ощутил сгущение угрозы и понял, что спасаться придётся, как и предполагало командование, через прокол.

Обидно!

/::/ Лазурному патрулю. Третий, не жди до последнего. Уйдёшь по сигналу, не позже!

/::/ Есть уйти по сигналу.

/::/ Тихэру собираются стрелять?

/::/ Да, Лазурный лидер. Собираются. Но, учитывая обстоятельства, вряд ли это можно поставить им в вину.

/::/ Не понимаю. Мы и так находимся глубоко внутри радиуса эффективного поражения!

/::/ Если они не имеют орудий прямого удара – что весьма вероятно, учитывая уровень развития их пси – они могут считать расстояние в 1000 Мм и более необходимым для эффективной обороны. Это достаточно очевидный вывод.

В последнем сообщении крылся слабо завуалированный упрёк.

Третий перехватил инициативу:

/::/ Можно перед уходом в прокол сбросить ЭМ-приёмник и гравискан?

/::/ Дороговато выйдет. Ради нескольких лишних тинов трансляции угробить подвески…

/::/ Третий, не слушай Вторую. Она просто завидует.

/::/ Хватит инсинуаций, Первый!

/::/ Отбой трёпу. Сброс подвесок разрешаю.

/::/ Понял!

Потянулись мгновения молчания. От Третьего сквозь боевую сеть в режиме реального времени лились необработанные сенсорные данные. Фактически он снял все свои щиты, чтобы мыслителям на борту лаута было с чем поработать. И те усиленно вглядывались его глазами, вслушивались его ушами, вживались его разумом в непонятное копошение у борта одного из гигантских ковчегов человеческого флота.