Текст книги "Младший лейтенант милиции (СИ)"

Автор книги: Анатолий Бурак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Но, ответить на мой вопрос собеседник не успел. Так как из туалета послышался звук сливаемой воды и, спустя несколько секунд, в коридоре показалась хозяйка.

– Извините. – Почему-то покраснев, пролепетала она. – И тут же скрылась в ванной комнате.

Понимая, что своим внезапным появлением, невольно поставил женщину в неловкое положение, я тактично промолчал. А, когда она, по всё видимости, вымыв руки и слегка успокоившись, вернулась к нам, повторил оба своих вопроса.

– Галина Михайловна Огурцова. – Отрекомендовалась женщина. – Кирилл был моим родным братом. – И, увидев мои слегка приподнятые брови, подтвердила. – Да, моя девичья фамилия Андрианова. – А затем обеспокоено поинтересовалась. – А что, вы нашли убийц Кирюши?

Глава 16

Судя по уменьшительно-ласкательному сокращению, и по той теплоте, с какой было произнесено имя покойного, парня в семье любили. Но, как тут же выяснилось, далеко не все.

– Тьфу, блядь! – В сердцах высказался небритый Коля. – И, бросив полный презрения и очень неодобрительный взгляд на супругу, резко повернулся и скрылся в комнате. – При этом из-за неплотно закрытой в спешке двери, послышалась довольно-таки ёмкая характеристика родственника. – Козёл был, твой любимый Кирюша. Утырком конченным!

«Как всё плохо-о-о»! – С весёлой иронией подумал я. – «Тут, оказывается, вовсю кипят страсти».

Но, поведенческие ракации, да и, полностью спокойный и расслабленный вид мужчины, явно давали понять, что к кончине «раздолбая Кирюши» свояк явно не имел отношения. Так что, я выбросил этот эмоциональный посыл из головы и сосредоточился на ближайшей родственнице.

Причём, не стал вдаваться в совершенно ненужные в данной конкретной ситуации подробности быта покойного и его взаимоотношений с продолжившей прекрасно существовать без него Вселенной. А прямо и без обиняков сказал.

– Для поведения повторной судебно-медицинской экспертизы, было решено провести эксгумацию тела погибшего. – Тут я раскрыл презентованную мне Позняковым папочку и, вытащив оттуда постановление, протянул Огурцовой. – Ознакомьтесь, пожалуйста. И, напишите своё согласие, требующееся для совершения этого процессуально-следственного мероприятия.

– Киря был неплохим мальчиком. – Прочитав добытый по моей просьбе Олегом Станиславовичем документ, вдруг запричитала Галина. – Это всё гадость его погубила!

Но, хотя её слова косвенно подтверждали недавнюю догадку, не вдаваться в подробности я не стал. Так как, во-первых, прибыл сюда не за этим. Ну и, во-вторых, всё-равно, произнесённые её слова, не имеют никакой юридической силы.

Так как, для получения официального статуса, сведения должны быть запротоколированы и оформлены соответствующим образом.

– Принесите, пожалуйста, ваш паспорт. – Мягко и, старясь говорить без нажима, попросил я. – И, когда женщина, порывшись в висящей на крючке вешалки сумке, нашла требуемый документ, вынул из папки чистый лист бумаги и достал из кармана руку.

– Что писать-то? – Растерянно глянула на меня покрасневшими от внезапно нахлынувших слёз сестра убитого.

– Я скажу. – Пообещал я. – И, подставив в качестве опоры плотный картонный прямоугольник, принялся диктовать.

– Я, Галина Михайловна Огурцова, паспорт серия, номер, и домашний адрес, родная сестра ныне покойного Олега Михайловича Андринова, не возражаю против проведения эксгумации тела, для повторной патологоанатомической экспертизы.

Видимо, Галина Михайловна, имела слишком богатое воображение. Ну или, на её состояние повлияли воспоминания о недавних трагических событиях. Так как она сильно побледнела и, дрожащей рукой выведя, получившиеся довольно-таки кривоватыми строчки, поставила сегодняшнее число и подпись и горько разрыдалась.

На что я, если честно, отреагировал в общем-то, с равнодушием. Да, несчастье. Но, помочь ей справиться с нахлынувшими чувствами я не мог. А лепетать фальшивые слова соболезнования, просто-напросто не счёл нужным.

– Порошу прощения за беспокойство. – Пряча полученное согласие в папку, ровным голосом произнёс я. – И, так как задерживаться в этой, при моём невольном участии, ставшей вдруг обителью скорби, квартире не хотел, быстро вышел за дверь.

«Слава Создателю, одним делом меньше». – Машинально сотворив Святой Круг, подумал я.

И, нисколько не задумываясь о только что совершённом мной странном действии, пренебрёг лифтом и побежал вниз по ступенькам.

Чтобы, выскочив из подъезда, в буквальном смысле слова влететь в очень забавную – хотя, для кого – как, ситуацию. Так как, едва я закрыл за собой дверь, с меня попытались… стрясти мелочь.

Я даже не поверил сначала. Что среди бела дня, у работника милиции какие-то, потерявшие берега отморозки могут потребовать «гуманитарной помощи» на пиво. Ну, или другие, не менее нужные их страждущим и донимаемой сильной жаждой, страдающим организмам, спиртосодержащие напитки.

– Слыш, малой, дело есть. – Растянув губы в щербатой ухмылке, остановил меня «хлопец» на вид лет двацатипяти. – Тормозни-ка.

– Чего тебе? – Останавливаясь, удивился я. И, разглядывая всех четверых, двое из которых начали заходить мне за спину, полюбопытствовал. – Мы знакомы?

– А, с хорошими людьми, не грех и познакомиться. – Продолжал лыбиться, как понимаю, главарь и заводила этой «весёлой», в кавычках, или если сказать правильно, любящей повеселиться за чужой счёт, компании. – Да и выпить за встречу не помешает.

«Ну, Коля, ты попал»! – Радостно-удивлённо подумал я.

И, хотя, в общем и целом всё было ясно, решил не торопить события. Не каждый же день такие занятные приключения будут выпадать на мою долю.

– Что вам надо, ребята? – Старательно имитируя испуг и, напрягая все свои немудрящие актёрские способности, жалобно проблеял я. И, умоляющим голосом попросил. – Дайте пройти… – А затем, стопроцентно предполагая, что вежливость действует на подобных индивидуумов, как красная тряпка на быка, с дорожащими интонациями, добавил. – Пожалуйста.

– Ты что, щенок? Нормальных слов не понимаешь? – Тут направили ход моих мыслей в нужную сторону сзади. И, видимо, для большей доходчивости, сильно толкнули в спину. – Давай, выворачивай карманы! Быстро!

Но, так как я и без этого «мудрого» напутствия, уже знал, как поступлю именно в этом случае, то совету, как вы понимаете, не последовал. А, сделав пол оборота, сгибом руки захватил предплечье ублюдка и сломал ему лучевые кости.

А затем, не желая оставлять второго противника за спиной, пяткой левой ноги, ударил гопника по голени. С радостью услышав такой приятный уху хруст пострадавшей нижней конечности.

– Ты чё творишь, утырок? – Завизжал тот, кто обратился ко мне самым первым? И, всё-ещё не понимая, что по дурости встрял в неприятности, обрисовал моё незавидное будущее. – Да ты покойник!

И, замахнувшись, по ба-альшой такой дуге, попытался по простецки заехать мне в ухо.

Ага, щаз-з! Вот, прям сплю и вижу, чтобы какие-то ушлёпки, отмутузили перворазрядника!

Я уклонился, держа в поле зрения второго, пока оставшегося невредимым, хулигана. И снова поймал себя на мысле, что правая рука невольно нашаривает на поясе рукоять рабочего ножа. А затрепетавшие ноздри готовятся ощутить запах свежей горячей крови.

Правда, предаться таким приятным и, почему-то казавшимся вполне естественными, желаниям мне не дали. Угадайте с трёх раз кто?

Правильно, моё, самостоятельное и, между прочим, совершенно без моего желания, взявшее на себя заботу о моём и, как понимаю, на его взгляд, совершенно безмозглом молодом организме, сидящее глубоко внутри, «Альтер эго».

Небольшим болевым импульсом напомнившее о пределах дозволенного и опустившее меня на грешную землю. Ту самую, где есть закон. Как по мне, защищающий нормальных людей от таких вот уёбков. То есть, простите, нарушающих нормы общественного поведения молодых людей, беззастенчиво пытающихся немудрящим и, старым как мир способом, поправить собственное незавидное материальное положение.

Они ведь потому такие борзые, что не боятся наказания. Так как, на мой взгляд, оно будет слишком мягким и незначительным. А вот, ежели бы знали подобные типы, что расплатой станет их мелкая и поганая жизнь, глядишь, поневоле б задумались.

Не исправились конечно, нет. Так как с горбатыми это делает лишь могила. Но и наглеть, занимаясь грабежом посреди дня, то же бы побоялись.

К счастью для социума и, соответственно, на беду бравой четвёрки, звёзды сошлись так, что повстречался им я. Выглядящий несолидно и гораздо моложе своих лет но имеющий первый разряд по боксу, младший лейтенант милиции, Коля Петров.

Который, к стыду своему, даже не попытался «светануть» корочкой, а сразу и без сомнений, начал восстанавливать попранную справедливость. То есть, незатейливо рихтовать наглые и зарвавшиеся морды.

Пропустив кулак над собой и, сделав подшаг, я пробил оппоненту в солнечное сплетение. Чтобы тут же опасливо отпрыгнуть от мелькнувшего сбоку ножа.

«Серьёзные дела начались»! – Со злой радостью подумал я. – «Но, наверное, это и к лучшему».

Ведь, нападение на сотрудника милиции, да ещё и с применением холодного оружия, даст мне возможность закатать эту компанию на гораздо больший срок.

– Ты кто, фраер? – Выписывая, как ему казалось, «угрожающие» пируэты лезвием, начал выспрашивать недоумок. – Что-то я тебя здесь раньше не видел…

Но отвечать я не стал. А, чуть пригнувшись, просто ждал атаки. Которой, ко всеобщему счастью, не последовало. Так как четвёртый оказался чуть поумнее и, правда, так и не выпустив нож, развернулся и бросился наутёк.

Правда, далеко убежать у него не получилось. Так как в голове у меня немного затуманилось. И снова появилось ощущение дополнительной пары конечностей. Одной из которых я зацепил пятку улепётывающего гопника.

Отчего тот, не ожидавший такой «подляны», плашмя грохнуался на асфальт, слегка попорстив, надо сказать, и без того помятую, физиономию. Нож, при этом, отлетел в сторону, а уродец, подвывая от боли, начал подниматься на колени.

Чего сделать ему я не дал. А, догнав и, не мудрствуя лукаво, отоварил носком ботинка по дурной бестолковке.

Не очень красиво, скажете? И даже не «благородно»? Так я ж и не дуэль этих ублюдков вызвал. А напротив, обезвреживаю, потенциально очень опасных преступников. Ведь, по моему глубокому убеждению, человек, доставший с целью убийства нож, представляем угрозу для общества.

Ну а я, будучи сотрудником правоохранительных органов, должен не церемониться а, быстро и эффективно и, разумеется, всеми доступными способами, оградить население от подобного рода индивидуумов.

Осмотрев «поле боя» и, убедившись, что эта четвёрка полностью обезврежена и деморализована, я начал оглядываться в поисках телефона автомата. И, к сожалению, в пределах видимости его не обнаружил.

«Что ж делать, мля»? – Почесал в затылке я, пытаясь сообразить, как поступить в данном, в общем-то постом и понятном, случае.

Вот преступники. Я их обезвредил. Но – вот незадача! – сопроводить в ближайшее отделение милиции, не получается. Да и вызвать наряд в ближайшие пару минут, тоже не представляется возможным.

А, пустись я на поиски таксофона, да ещё в совершенно незнакомом районе, и эти… нехорошие люди, очухаются и убегут.

Образ удобного ножа и запах струящейся по лезвию свежей крови снова заполнил моё сознание. И – кто бы сомневался! – сразу последовал отрезвляющий болевой посыл. Толсто намекающий, что поступать именно так – нехорошо.

Следующей мыслью было добавить каждому по кумполу. Гарантированно вырубая и, давая тем самым, любимому и борющемуся за справедливость себе, небольшую фору. Но неведомый страж тоже не одобрил продуктивных мыслей и, волей-неволей, пришлось отказаться от заманчивого плана.

К счастью, мир оказался не без добрых людей. И, высунувшаяся из окна жительница первого этажа, зорко и подозрительно оглядывая окружающее пространство, завизжала пронзительным голосом.

– Милиция-а! Убиваю-у-у-т!

«Как ты вовремя, родная»! – С благодарностью подумал я, слушая эту престарелую сирену. – «Что бы я без тебя делал».

И, умильно глядя на старушенцию, вежливо уточнил.

– Вызвали?

– Вызвала, вызвала! Не сомневайся! – Зачем-то погрозила мне кулаком пожила женщина. И, как по мне, совершенно ни к селу, ни к городу, информировала. – И тебя, ирод, запомнила!

Испытывая лёгкий когнитивный диссонанс, я зажмурился и потряс головой. Пытаясь сообразить, что к чему и зачем меня обозвали «иродом». А потом искренне засмеялся. Поняв, что это меня, а не битую мною четвёрку, записали в преступники.

Хотя… Что в лоб, что по лбу… Главное, чтобы наряд приехал. А после, думаю, что разберутся. И упакуют бравых молодцев, определив их туда, где подобным уродцам самое место.

Так что, я просто и незатейливо засунул руки в карманы и принялся ждать.

Патрульная канарейка приехала минут через десять. Во время которых мне пришлось ещё пару раз «отоваривать» пытавшихся подняться и, как понимаю, «сделать ноги», незадачливых грабителей. Иногда мимо проходили люди но, не желая пускаться в объяснения, я «светил» корочками и обыватели, поняв, что «всё под контролем», двигались по своим делам дальше.

– Старший сержант Иваненко. – Представился вылезший из «лунохода» крепкий плечистый парень, одетый в форму. – И, так как я, не желая попасть в очередное недоразумение, наготове держал раскрытыми документы, бегло взглянул на удостоверение, и скомандовал двум другим патрульным. – Пакуйте! – А затем, отдав необходимое приказание, поинтересовался. – Что случилось, товарищ младший лейтенант?

– Вы не поверите! – Чувствуя, что вскоре стану героем анекдотов, смущённо принялся объяснять я. – Эти четверо, решили стрясти у мен мелочь!

– Да, ну нах⁈ – Искренне удивился старший сержант. – У милиции?

– Да, я как-то не успел сообщить, что работаю в органах. – Застенчиво признался я. – Они так по-борзому, наехали… Вот и пришлось, слегка помахать кулаками.

– Боксом занимаетесь? – Полувопросительно поинтересовался старший наряда. И, уважительно окинув меня взглядом, дополнил. – Разрядник? Или КМС?

– Первый. – Не стал скрывать, узнанную с чужих слов правду я. И, разведя руками, повинился. – До Кандидата в Мастера Спорта пока не дорос.

– Какие ваши годы. – Ободряюще и, по всей видимости, нисколько не сомневаясь в моей успешной карьере на ринге, махнул рукой Иваненко. И, внимательно всматриваясь в моё лицо, усмехнулся. – К тому же, вы действительно, очень молодо выглядите.

– Таким уж родился. – Вяло пожал плечами я. И, поскольку всех четверых уже затолкали в заднее отделение машины, вытащил из кармана носовой платок и поднял с земли улику. – Вот, не забудьте приобщить к делу.

– Так, эти ещё и с ножом были? – Удивлённо вскинул брови старший сержант. И, обрисовывая незавидную перспективу задержанных, посуровел. – Ну, тогда жму твою мужественную руку. – Он протянул широкую, лопатообразную ладонь и, когда мы скрепили наше знакомство рукопожатием, процедил сквозь зубы. – Не люблю таких…

– Так, по-моему, выродков никто не любит. – Согласился я. И, возможно, немного сгущая краски, предположил. – Сегодня они мелочь у подъездов стрясают. А через пару дней, глядишь, и на гоп-стоп решаться.

– Ладно, поехали. – На правах старшего, скомандовал Иваненко. И, так как двое оставшихся патрульных уже заняли свои места на заднем сидении «канарейки», кивнул. – Залезай!

Путь до районного отдела внутренних дел не занял много времени. Задержанных препроводили в «обезьянник», так же часто именуемый народом «аквариум», а меня пригласили в кабинет, для дачи показаний.

– Совсем недавно у нас? – Осведомился дядька с погонами майора, изучив моё удостоверение и вставляя лист бумаги в печатную машинку.

– Второй день. – Не скрывая правды, признался я.

– А конкретно возле этого дома, что делали? – Начав набивать текст двумя пальцами, продолжил опрос он.

– Получал согласие родственников на эксгумацию тела. – Я положил на стол выданную Анатолием Викеньтьевичем картонную папку и, развязал тесёмки. – Вот.

Бланк с печатью и штампом, а так же взятая у сестры покойного Андрианова расписка, легли на стол перед хозяином кабинета. И, после тщательного изучения, снова вернулись обратно.

– Понятно. – Констатировал майор, продолжая печатать. И, как мне показалось, просто на всякий случай, уточнил. – Обвинение выдвигать будете?

– Обязательно. – Твёрдо сказал я. И, чтобы у майора не возникло никаких сомнений, закрыл тему. – Такие уроды должны сидеть в тюрьме!

– Так-то, оно так. – Тяжело вздохнул хозяин кабинета. И, зачем-то понизив голос, поделился, как понимаю, конфиденциальной информацией. – Только вот, у одного из них папа…

Глава 17

«Да, хоть бабушка с дедушкой»! – Чуть не сморозил глупость я.

Но, поскольку на меня смотрели выжидающим и многозначительным взглядом, предпочёл промолчать. У уставился на майора, сдвинув брови, тем самым задавая не невысказанный вслух вопрос.

– Понимаешь, младшОй… – Тяжко вздохнув, издалека начал он. – У советских партийных работников должна быть незапятнанная репутация…

– Ну да. – Догадываясь, что не всё так просто, а столь многообещающее начало обязательно приведёт к очень интересным результатам, согласно кивнул я. – Ну буду спорить. – Но какое, простите, это имеет отношение к нашему делу? К нападению на сотрудника милиции, да ещё с применением холодного оружия?

– Так уж и нападение? – Попытался увести разговор в сторону собеседник. – Может, вас всего лишь попугать хотели?

– Конечно, хотели. – Подтвердил предположение я. – Но, скажите пожалуйста, где гарантия, что, если бы не моя сноровка, он сгоряча не наделал бы во мне дырок?

– Ну, так не понаделал же. – Вильнул взглядом майор. И, видимо, устав от этого пустопорожнего хождения вокруг да около, взял быка за рога. – МладшОй, может, оставишь это нам? – И, стараясь подсластить пилюлю, предложил. – Ты иди себе… Занимайся своими делами. Убийц лови, и вообще… – Тут хозяин кабинета покрутил в воздухе раскрытой ладонью, давая понять, что его абсолютно не интересуют надежды и чаяния моего родного отдела. – А мы уж тут сами…

– Не понял? – Хотя и так всё было ясно, включил дурачка я. – Вы предлагаете фальсифицировать факты? И, намеренно покрываете преступника?

– Да, какие они преступники? – Пренебрежительно усмехнулся начальник местной милиции. – Так, шпана подзаборная.

– Однако, терроризировавшая местное население и, как подозреваю, занимающася этим постоянной основе? – С нажимом спросил я. – И, как теперь уже ясно, рассчитывающая на безнаказанность как раз из-за влияния этого самого «папы»?

– Послушайте, младший лейтенант. – Оставив отеческую фамильярность и внезапно перейдя на официальный тон, скрипнул зубами майор. – Вы в органах без году неделя. И просто пока ещё не в курсе всех нюансов нашей тяжёлой работы. – Он замолк на секунду, переводя дыхание. А затем, набрав полную грудь воздуха, продолжил. – В общем, предлагаю, не педалировать ситуацию. Оформим как мелкое хулиганство. Получат эти субчики свои законные пятнадцать суток за которые, глядишь, возьмутся за ум.

– Маловато будет. – Не согласился я. И, так как не понял, кто из задержанных послужил, так сказать, «камнем преткновения», поинтересовался. – У кого из них, кстати, «Папа»?

– Сыном Вячеслава Игоревича является тот, кому вы приписываете использование холодного оружия. – Недовольно поджав губы, процедил хозяин кабинета. И, давая понять, что находится никак не на моей стороне, выдал. – Которое, кстати, ещё доказать надобно. Да и у остальных ребят, родители тоже… скажем так, не последние люди в Городе.

Кто такой этот «Вячеслав Игоревич» я уточнять не стал. И так было ясно, что какая-то местная шишка из районной управы. Которая лелеет собственную незапятнанную репутацию и, как водится, при любом раскладе постарается выгородить сыночка. Не брезгуя при этом любыми, самыми подлыми и нелицеприятными способами.

К тому же, упоминие наличия других… «больших людей» совсем не добавляло оптимизма.

И было большими вопросом, хватит ли влияния Анатолия Викеньтьевича, чтобы переломить ситуацию в мою пользу.

О значимости собственной персоны, как вы понимаете, я даже не задумывался. Не того масштаба я фигура, чтобы бодаться с представителями власти.

– Подумать надо. – Из мальчишеского нежелания сдаваться, нехотя буркнул я. – Обмозговать, так сказать…

– Вижу, ты парень умный! – Моментально подобрев, заулыбался майор. – И службу секёшь!

«Ну, не сука ли»? – Мысленно сплюнул я.

Так как из всей дурно пахнущей ситуации, моментально сделал вывод, что просто так это не кончится. И, чтобы не высказаться этому мусору прямо в лицо, отвернулся и пробубнил.

– Мне воздухом подышать нужно. Привести мысли в порядок и вообще…

– Ага! – Совсем уж обрадовался начальник местной милиции. – У нас даже и лавочка специальная есть. – Он мотнул головой в сторону окна, за которым и, в самом деле, виднелась выкрашенная тёмно-бордовой краской скамейка. – Посиди, помедитируй. А я пока на этих субчиков административку оформлю.

– Я вижу, для составления протокола моё присутствие не только не требуется но, даже и не желательно? – Скептически уточнил я. И, как можно язвительнее полюбопытствовал. – Так, может, мне вообще уйти?

– Слушай, младшОй… – Снова перейдя на фамильярный тон, закипятился начальник районной милиции. – Не начинай а? И без твоих закидонов тошно! – И, на секунду позабыв о необходимости делать хорошую мину при плохой игре, в сердцах высказался. – Вертишься тут, между разных огней. И никакой тебе благодарности!

– Делайте то, что считаете нужным, товарищ майор. – Покладисто согласился я. – Только, дайте потом прочитать протокол задержания.

– Боишься, что неправильно напишем? – Усмехнулся в усы коррумпированный начальник. Но, всё-таки пошёл на уступку. – Да, не ворос! Ты, посиди пока, подожди! А я, как только Галочка распечатает, позову.

В том, что бумаги будут составлены должным образом я нисколечко не сомневался. А взглянуть хотел для того, чтобы выяснить данные решивших пощипать меня субчиков. Фамилии, Имена с Отчествами. Ну и – куда ж без этого! – местоположение их жилищ в славном городе Свердловске.

Просто так, на всякий случай.

Всё-таки, согласитесь, что здоровенные лбы, занимающиеся мелким грабежом, есть явление противоестественное. А, ежели прибавить к этому безнаказанность, то ситуация начинала совсем уж дурно пахнуть.

И, хоть совсем не позиционирую себя как «борца со Вселенским Злом» но, в данном, конкретном случае, очень хотелось воздать долбоёбам по заслугам. То есть, простите за мой французский, проследить за тем, чтобы наказание было адекватным и соответствовало тяжести совершённого деяния.

Деньги отжать пытались? Да! Физической расправой угрожали? Было дело! Так что, думаю и с чистой совестью полагаю, что через пару недель обязательно наведаюсь в этот район. И, вот к гадалке не ходи, всенепременно повсттечаю снова собравшуюся вместе гоп-компанию. И, в следующий раз, постараюсь управиться без лишних глаз и совсем не нужных свидетелей.

Я вышел во двор и, коротая время на выкрашенной тёмно-коричневой, с оттенками бардового, масляной краской лавочке, дождался вполне закономерного финала. Выразившегося в том, что за «сыночком» подъехала чёрная «Волга». В которую и уселся, презрительно посвёркивая наглыми глазами, отмазанный высокопоставленным родителем хулиганистый отпрыск.

При этом уродец, нисколько не стесняясь, продемонстрировал мне американский «фак» и глумливо подмигнул.

«Смейся, смейся, сучонок». – Отзеркаливая ухмылку, про себя думал я. – «До поры, до времени. И, до того момента, когда у меня дойдут до вас руки».

Мякго прошуршав шинами, «членовоз» укатил. А я, выждав ещё минут десять, попёрся обратно в кабинет к начальнику милиции.

– А ты настырный! – Зыркнул глазами он. Но, соблюдая договорённость, протянул протокол допроса. И, на правах старшего и, как понимаю, умудрённого жизнью товарища, посоветовал. – На, смотри и проваливай!

«Пара ласковых» так вертелась на моём несдержанном и грешном языке. Но, вполне резонно считая, что наживать неприятелей просто на ровном месте не стоит, я предусмотрительно промолчал. Ведь, сейчас, вроде как мне обязаны. А начни я хамить и, даже это невеликое одолжение сразу забудется. И, вместо хорошего отношения, запросто получу в перспективе чуток маленьких неприятностей.

Быстренько пробежал глазами и запомнив имена, а так же адреса и фамилии всех участников сабантуя, я благодарно кивнул. И, даже не став задавать риторические вопросы, об исчезновении из материалов увёзённого папашей сыночка, вежливо поблагодарил и попрощался.

– Спасибо, товарищ майор! – Нейтральным голосом произнёс я. – Я пойду?

– Ступай. – Велеречиво разрешил хозяин кабинета. И, словно извиняясь, смущённо добавил. – Спасибо.

– Не за что. – Неискренне пожал плечами я. И, подпуская лёгенькую такую шпильку, тихонько пролепетал. – Вам виднее.

– Пиздуй уже. – Окончательно принимая за своего, вальяжно напутствовал майор. И, то ли осуждающе а, может, делая завуалированный комплимент, дёрнул щекой. – Умник!

На этой жизнерадостной ноте я и покинул здание районной милиции. Решив не усугублять и не продолжать эту дурацкую пикировку. Так как, правда – правдой, а субординация, как ни крути, «имеет место быть». И куда мне, второй день работающему в органах младшему лейтенанту, супротив цельного майора?

К тому же, скоро должна был начаться репетиция. Сулящая целую гамму положительных эмоций и долженствующая доставить всем участникам ансамбля много радости. Как непосредственно сейчас, так и в весьма недалёком будущем. Ведь, согласитесь, что может быть лучше, чем самовыражение в виде творчества?

Тем более такого, как исполнение замечательных песен. С хорошей, запоминающейся и прекрасно ложащейся на слух мелодией и, скажу без ложно скромности, довольно-таки неплохими текстами.

В общем, я выбросил из головы, в общем-то незначительный, хотя и довольно неприятный инцидент. Ну, по крайней мере, постарался это сделать. И, сверяясь с намертво отпечатавшейся в голове картой славного города Свердловска, направился к ближайшей остановке общественного транспорта.

В нос Верочки ткнули смоченной в нашатырном спирте ваткой, что моментально привело девушку в чувство. Дёрнув головой, непроизвольно отстраняясь от неприятного, вызывающего отвращение запаха, она тихонько застонала, а из глаз брызнули слёзы.

– Верусик, ты как? Что с тобой? – Посыпавшиеся со всех сторон вопросы вызвали чувство неловкости и даже стыда.

«Господи, надо же было так опростоволоситься»! – Про себя ужаснулась Вера и, окончательно придя в себя, попыталась приподняться.

Оттолкнув, при этом, снова тянущуюся к лицу противную ватку и взглядом давая понять, что более в ней не нуждается.

– Всё нормально, девочки. – Сообщила она, усаживаясь на обтянутую потрескавшимся в нескольких местах, коричневым кожезаменителем кушетку. Преувеличенно бодро воскликнув. – Я в порядке!

– А ты, часом не беременна, красавица? – Подозрительно уставилась на неё строгим взглядом Елизавета Семёновна. Высказав ни чем не подкреплённые догадки. – Что то странное в этом твоём обмороке!

– Нет-нет, что вы! – Чувствуя, как начали гореть щёки, принялась отрицать мнимую вину Верочка. И, подняв влажно блестевшие глаза, изобразила недоумение. – С чего вы взяли?

– Ну, на моей памяти, просто так молодые здоровые девушки в обморок не падади. – Продолжала сомневаться старшая медсестра. – И, напоминая о том, кто собственно и являлся причиной только что случившегося конфуза, буркнула. – Да и красавчик этот… возле тебя увивался!

При упоминании этого… этого… подлого предателя, лицо Верочки закаменело. Кулачки непроизвольно сжались, а поджатые губы вытянулись в узкую, чем-то похожую на тонкую нить, полоску.

– Не выдумывайте! – Яростно отрубила она. И, дёрнув плечиком, и тем самым отказываясь от помощи, самостоятельно поднялась на ноги. – Всем большое спасибо! – Чётко, как на ответах во время занятий, поблагодарила она. И, дабы ни у кого не возникло сомнений, припечатала. – Я в полном и абсолютном порядке! Просто, случайно так получилось.

– Ну, смотри, коли так… – Многозначительно покачала головой Елизавета Семёновна. И, по праву живущей гораздо дольше и потому умудрённой опытом женщины, посоветовала. – Но я бы, на твоём месте, выбросили этого юношу из головы. Или, по крайней мере, не стала бы принимать происходящее слишком близко к сердцу. – И, заканчивая разговор, помощница Якова Моисеевича, несколько раз громко хлопнула в ладоши. – Всё! Работаем, девочки!

И стайка юных особей в белых халатах, похихикивая и, разумеется, обсуждая немного выбивающееся из общего ряда происшествие, начала расходиться по своим делам. Иногда, при этом, оборачиваясь и бросая на виновницу создавшейся ситуации, разной степени неравнодушности взгляды.

А Вера, проигнорировав указание Елизаветы Семёновны, подошла к окну и, оперевшись на широкий, выстроганный из крепкой сосновой доски, подоконник, невидяще уставилась на больничный двор.

«Как он мог»! – Стаей злобно жужжащих ос проносились в голове горькие мысли. – «Выписался и даже весточки не оставил»!

– По мальчику своему убиваешься? – Еле слышно прошелестел за спиной сочувствующий голосом бабы Кати.

«Не ваше дело»! – Хотела дать гневную отповедь моментально разгневавшаяся девушка.

Но, будучи существом незлобивым и с мягким и отходчивым характером, сдержала бурный порыв. И, несколько раз глубоко вздохнув, вытерла рукавом халата слёзы и повернулась к пожилой санитарке.

– С чего вы взяли, баб Кать? – Деланно равнодушно пожала хрупкими плечикам она. И, пытаясь убедить скорее себя саму, чем сердобольную собеседницу, фыркнула. – Нужен он больно!

Правда, прозвучало это до такой степени жалко и неубедительно, что прущую из всех щелей фальшь почувствовала не только умудрённая прожитыми годами женщина, но и пытающаяся убедить всех и – главное! – саму себя, Вера.

– Видать, нужен, раз так убиваешься. – Не поверив в импровизированный спектакль, продолжила гнуть свою линию баба Катя. И, не желая вступать в бесполезную, с её точки зрения, перепалку, выдала бесценную информацию. – Он с музыкантом перед выпиской вошкался.

– Каким ещё музыкантом? – Не поняла Верочка. – С Сергеем Петровичем, что ли? – И, уточняя, пролепетала. – А я и не знала, что он тоже играет.

– Эх, молодёжь… молодёжь… – Изображая шутливое осуждение, покачала головой старая уборщица. – Вот, как можно быть такими невнимательными?

– Ну, не интересовалась просто. – Извиняющимся тоном пролепетала Верочка. И, подтверждая слова пожилой и умудрённой опытом женщины, закивала. – Да, у них установились хорошие отношения. – И, тут же, осенённая внезапной догадкой, выпалила. – Полагаете, я смогу найти Колю через него?