Текст книги "Одиночка"

Автор книги: Анастасия Пак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 35 страниц)

Я с интересом поглядывал в сторону чародейки, наблюдая, как меняется выражение ее лица. Несомненно, думала она обо мне, и я многое бы отдал, чтобы узнать, какие именно мысли так исказили ее черты, нанеся на них стальной отпечаток жестокости. Взгляд синих глаз уперся в меня, и губы Тайры тронула легкая улыбка. Я неприятно поразился, неожиданно сообразив, что уже видел когда-то точно такую же и на этом же лице.

– Ну что ты застыл, маг? – резко ворвался в мои мысли голос наемника. – Давай, пошевеливайся!

Я метнул на него короткий ледяной взгляд и едва сдержался, чтобы не ответить колкостью на грубость. Но Хенигас, даже не заметив этого, нетерпеливо шагнул вперед, прямо на Тайру, вставшую ему поперек дороги. Чародейка недоуменно хлопнула ресницами, но таки успела увернуться. Единственное, что ей не удалось, так это отдернуть намокшие полы длинного платья и накидки, намертво прилипшие к мозаике площади. Наемник даже не потрудился переступить через них, прошелся так, оставив отчетливые следы грязи на потускневшей ткани.

Тайра громко охнула и уставилась ему вслед с такой ненавистью, что я торопливо кивнул ей на прощание и бросился его догонять, при этом осмотрительно держась чуть позади и левее. Вдруг гнев чародейки решит материализоваться во что-то более весомое, вот тогда-то моя предусмотрительность придется как нельзя кстати. Я пока еще наемнику щитом не нанимался, так что пусть свою спину сам и бережет. Но чародейка до примитивной мести опускаться не стала, хотя я не сомневался, что при случае она таки припомнит наемнику и это, и многое другое. Просто такой случай пока еще не представился, но не может же кому-то везти постоянно. Так что Хенигас еще свое получит, и, может быть, даже очень скоро.

Тот же самый юнец торопливо подвел мне коня и резко вскинул голову, вслушиваясь в угрожающе-глухой рокот небес. Серебристо-синяя полоса стремительно вырвалась из затянутых дымкой туч и рассекла их наискосок, почти достав кончиком до самой земли. Молоденький маг ойкнул и стремглав кинулся прочь, под надежное укрытие стен и крыш. Я невольно ему позавидовал. Сам я обожал грозы, но все же предпочитал наблюдать за разгулом стихии из окна Темного замка, в жарко натопленной, совершенно безопасной комнате. Эта картина ярко вспыхнула в моем мозгу, и я на миг успокоенно прикрыл глаза, наплевав на этот мир с его магами, их городом и чертовой погодкой.

Вне личной крепости Веланда дождь хлестал даже еще сильнее, застилая дорогу плотной пеленой. Сквозь нее я с трудом различил недавних провожатых, внимательно следивших за нашим приближением. К ним успели прибавиться еще восемь наемников с таким же непроницаемо-жестким выражением на грубых лицах. Все они уже находились в седлах и терпеливо дожидались только нас. Я доброжелательно улыбнулся им издалека, решив сразу наладить отношения. Наемники они или нет, но амулет нам отыскивать вместе, так что чем быстрее мы найдем общий язык, тем лучше. Но отклика с их стороны не последовало, что сразу же вдребезги разбило мои намерения. У этих людей было свое положение, свой круг, и чужих они в него принимать не собирались.

Всю дорогу я смотрел сугубо вперед. То, что всего полчаса назад притягивало к себе мой жадный взгляд, больше меня не интересовало. Все эти строго геометрические парки, аллеи, десятки разнообразных строений, от которых так и тянуло холодным высокомерием, а заодно и мое новое звание теперь вызывали лишь глубокое презрение. Я с отвращением подумал, что увожу отсюда только метку, но никак не ощущение гордой радости и стремление кромсать все вокруг в угоду Единым. Хорошо еще, что Шеррая рядом нет. Вряд ли бы он меня сейчас понял. Маг, которого он воспитывал, как будущего Единого – и вдруг такие мысли.

Город остался позади и вновь на темном бархате небес причудливо изогнулась молния, высветив мертвенно-бледным росчерком и Врата невдалеке, и уже знакомую башню привратников. Я с трудом подавил дрожь, в сотый раз пытаясь уверить себя, что это от холода. Но при этом прекрасно понимал, что холод здесь вовсе не при чем. Это башня что-то будила во мне, заставляя оглядываться вновь и вновь, притягивая к себе мрачные взгляды Хенигаса. "Ну и плевать", – раздраженно подумал я. Куда хочу, туда и гляжу.

Наемники дружно натянули поводья у Врат, мрачно покосились на меня. Оглянулся и Хенигас.

– Куда теперь, маг? – вкрадчиво спросил он.

Этот вопрос мгновенно поставил меня в тупик. А действительно, куда? Насколько я помню, на чужаков я натолкнулся совершенно случайно, мира их не зная и более не собираясь туда возвращаться. Амулет, опять же, видел мельком, издали. Я задумался всерьез и надолго.

Ожидание затягивалось, и бесстрастные лица моих сопровождающих становились все человечней. С каждой последующей минутой отсутствия ответа на их мордах недоумение сначала сменилось презрением, а оно уже медленно перетекло в откровенную злость.

– И долго мы еще будем торчать здесь под проливным дождем? – недовольно прорычал один. – Я чего-то недопонял или с нами вовсе не маг?

– Маг, маг, – успокоил я его, лихорадочно ища выход. – И не надо меня торопить, я, к вашему сведению, и так делаю все, что в моих силах.

– Ну, тогда тебе придется сделать чуточку больше, иначе мы проторчим здесь еще не одну сотню лет, – процедили мне в ответ.

Я соскочил на землю и сделал один неуверенный шаг по направлению к Арке. Застыв напротив нее, вытянул руку, обратив раскрытую ладонь к черной глади. Что-то, похожее на странное, ни с чем не сравнимое тепло, шло от нее, пробуждая у меня в груди неясное чувство понимания. Словно я сейчас с головой погружался в изучение нового языка – языка Врат. Осознав это, я на миг испугался, будто занимался чем-то запретным, но тут же смело отмел страх в сторону. Потому что всей душой хотел этого – знать, понимать, чувствовать Врата так, как они чувствуют меня. Но для большего надо было не просто стоять здесь, а войти, ощутить себя изнутри Арки. И я решился.

– Я сейчас, – не оборачиваясь, бросил я и приготовился шагнуть во мрак, как чья-то рука крепко сжала мое плечо и рванула назад.

– Куда собрался, маг? – тихим угрожающим шепотом спросил Хенигас.– А как же мы?

Я попытался стряхнуть его руку, но не тут-то было – наемник вцепился мертвой хваткой.

– Мне просто нужно узнать точное направление, – медленно и очень спокойно ответил я. – Вас за собой таскать мне незачем, помощи от вас все равно никакой. Так что подождете здесь. Я все понятно объяснил, Хенигас? Тогда будь добр, убери от меня руки.

– Я пойду с тобой, – тут же среагировал он.

– Нет, – отрезал я. – Больно ты там мне нужен, еще отвлекайся на тебя потом. И вообще, Хенигас, насколько я помню, кто-то тут еще не покидая Убежище, уже жутко торопился обратно. Так вот, чем меньше ты будешь мне надоедать, тем скорее твое желание исполнится.

– Не надо так со мной разговаривать, – голосом, способным нагнать страху на кого угодно, сказал наемник. – Мне поручено приглядывать за тобой, что я и пытаюсь делать.

– Приглядывать или шпионить? – вскинул я брови. – Это, знаешь ли, не совсем одно и то же. А разговариваю я с тобой так, как и положено Единому магу с обычными воинами, которым вынуждены платить и немало, чтобы удержать возле себя и не позволить слинять при первой же опасности.

Он слегка притушил огонь в глазах.

– Хорошо, маг, только ты вспомни свои слова, когда тебе какой-нибудь недотепа вздумает горло перерезать. Лично ты нам не платишь, поэтому не надейся, что мы ринемся тебе на подмогу.

– И не думал, Хенигас. – И почувствовав, что он выпустил таки мое плечо, я незамедлительно нырнул во Врата.

Мрак бережно коснулся моей щеки и тихо зашелестел, отвечая на мои мысли. Россыпь миров мгновенно взметнулась, как опавшая листва, поднятая внезапным порывом ветра. Я удивился и даже слегка испугался, не припоминая, чтобы это случалось со мной когда-либо раньше. Может, проявилась одна из способностей, появляющихся у магов после посвящения в Единые? Вполне может быть, хотя я ничего подобного не слышал. В любом случае, сейчас мне это было лишь на руку.

Я интуитивно позволил мраку захлестнуть себя целиком, слиться с моим зрением, слухом и необъяснимыми, странными чувствами. Теперь я сам словно бы расплылся, становясь мраком, пристально смотрящим из каждых Врат своими непроницаемыми черными глазами. Неторопливо раскрылся передо мной первый, снежно-белый мир, который я выбрал наугад из многих других, зависших вокруг меня. Мелькнули верхушки мохнатых елей, горные вершины, гордо несущие нестерпимо сверкающие пышные шапки. Снежинки закружились над головой, мягко ложась на закрытые веки. Я ощутил секундное ледяное прикосновение и понял, что погрузился в этот мир, растворился в нем, как… истинный привратник. При этом водоворот захлестнувших меня чувств вдруг разбился вдрызг, натолкнувшись на серую скалу вспыхнувшей мысли. Привратник. Это сравнение потрясло меня, но не так сильно, как должно было бы. Слишком манило меня перевоплощение из мага в нечто совершенно новое, но не чужое. И я отступил перед этой тягой, подавив жалкий протест внутри. Пусть я сейчас слишком похож на тех, кого так ненавидят Единые. Я к своим новоявленным братьям по союзу тоже больше особой любви не испытываю.

Мир принял меня обратно в один миг, будто даже не заметив короткого отсутствия, и меня тут же затопила необыкновенная легкость. К сожалению, я не сразу сообразил, что за все придется платить. Сначала у меня тягостно заныло в груди, а виски заломило от слишком большой отдачи Силы. Но я не сдавался, черпал еще и еще, лишь бы продвинуться как можно глубже в мир. Тихо-тихо тронула меня первая слабость, заволакивая мысленный взгляд сладким сном. Снежные вершины на миг померкли, но так легко сломить себя я не дал. Пыльцы, ставшие быстрым вихрем, все так же расчищали дорогу, несясь все дальше, а невидимые глаза воздушного потока жадно приникали к каждому окну. Я терпеливо внимал тихому шелесту, следующему за мной по пятам, пользовался каждой подсказкой, но… увы, этот мир оказался пуст.

Я вновь завис во мраке, усталый, опустошенный и без единой ниточки, подсказывающей, где теперь искать чужаков. А представив, сколько еще впереди может быть безуспешных попыток, вмиг скис. Слишком много времени и Сил придется затратить, а у меня нет ни того, ни другого. И тут я вспомнил про два прощальных дара учителя. Рука опустилась в карман и сжала черный куб, мгновенно нагревшийся под моими пальцами. Я запрокинул голову, чувствуя, как Сила стала стремительно прибывать, пока не достигла прежнего уровня. Я сжал пальцы сильнее, но куб вновь стал чуть прохладным и влажным. Больше, чем у меня было, он дать не мог. Тогда я коснулся прозрачного фиалкового камня и осторожно вытащил его из кармана. Шеррай считал его обыкновенной безделушкой, но кто знает, а вдруг…

Полированные грани льдисто сверкнули в темноте, и камень, выскользнув из подрагивающих пальцев, звездой пролетел к моим ногам и уткнулся в вязкий мрак. Я чертыхнулся про себя и неловко наклонился, не совсем уверенно чувствуя себя в чуть колышущемся пространстве Врат. Потянулся к нему, но краем глаза вдруг уловил, как мрак вокруг резко вздрогнул. Что-то происходило, меняло здесь внутри по моей вине. Отблески сиреневого света, сначала далекие, едва заметные, вдруг стремительно пробились сквозь тьму, пронзив ее, как стрелы эльфов, и жадно потянулись ко мне, обвивая тонкими, загадочно переливающимися нитями. Я даже дышать перестал, когда одна мягкой петлей захлестнула горло, а другая ударила снопом искр по глазам. Мрак отступал поспешно и испуганно, и я постепенно переставал его не только видеть, но и чувствовать. А узкие лучи сиреневого света жутковато извивались, все решительнее вытесняя последние остатки такой знакомой и почти родной тьмы.

Первым моим порывом было развернуться и выскочить из Арки, ураганом пронестись по Хенигасу и забиться в укромный уголок. Но я не без внутренней дрожи напомнил себе, что я есть такое. Маг. Так что не стоит выставлять себя на посмешище перед какими-то наемниками, которые и так норовят поиздеваться надо мной по поводу и без. Я слегка скосил глаза, поймав последний кусочек родимого мрака, и рука сама собой потянулась туда в глупой попытке вцепиться в него изо всех сил и удержать. Но сиреневые отблески опередили меня и здесь, с разлету вонзившись в черное облачко тонкими, сверкающими клыками. Я отдернул руку с такой скоростью, словно по неосторожности сунул ее в кипяток, и проклял себя за вечную привычку искать спасения в непонятных вещах. Вот и все мои "а вдруг, кабы, да авось" вместе взятые наглядно продемонстрировали свои последствия.

Наплевав на насмешки наемников, я развернулся, решив, что теперь-то точно не стыдно уносить отсюда ноги даже магу.

Незнакомые глаза, как два осколка прозрачного льда, распахнулись передо мной, будто только того и ждали. Следом из переплетения поблескивающих нитей выдвинулось женское лицо, изможденное и строгое. Бледная кожа чуть просвечивала, словно тонкий, нежный шелк. Женщина скользнула вперед, становясь почти вплотную ко мне, и ее свободное серое одеяние качнулось, подчеркнув гордую красоту незнакомки и мудрость древних, к которым она, несомненно, относилась. Пустой, застывший взгляд обратился к моему лицу и стал медленно проясняться.

Перепугавшись до чертиков, я выпучил глаза, ставшие теперь огромными, как у эльфов, раззявил рот и попятился. Острые клычки сиреневого света тут же легонько коснулись моего горла, деликатно напоминая о своем присутствии. Я послушно замер.

– Хочешь узнать свою судьбу, Арлин? – тихо прошелестел ее голос.

Арлин. Она знает, кто я. Волосы слабо шевельнулись на голове, а руки задрожали как у завзятого пьяницы, узревшего желанную бутылку.

Произнести что-либо с ходу мне не удалось. Мысли разбежались кто куда, и в голове осталась лишь одна, не очень-то подходящая для ответа.

– Не т-то чтобы очень, – заикаясь, выговорил я, слегка придя в себя. – А вы что, можете предсказать?

– Могу, – дохнуло на меня мертвым холодом. – Так хочешь?

– Н-не знаю, – растерялся я.

– А ты подумай и ответь. Без твоего согласия я не произнесу ни слова.

Мне стало не по себе. Вот отвечу я сейчас "да", а она возьмет и скажет, что меня в скором времени прибьют. И как я с этим жить стану? Эдак шарахаться буду от каждой тени да еще и окочурюсь до срока. А с другой стороны, знать, что тебя ждет, все таки лучше, чем жить вслепую.

Она терпеливо дожидалась моего ответа. Отстраненный взгляд полузакрытых глаз бесцельно блуждал поверх моей головы.

– Хорошо, – вдруг решился я. – Согласен. Только давайте сразу договоримся – обо всяких там мерзостях, вроде болезней и смерти лучше промолчите.

Ее смех, как скорбный колокольчик, тихо прозвенел и замер.

– Если ты так хочешь…

– Хочу. – И я порадовался невиданной твердости, прозвучавшей в моем голосе.

– Тогда остановимся на самом ближнем. Твой камень – наш дар Шерраю, как своему брату и верному другу. Но он не смог воспользоваться им из-за маленького зла, положенного им в основу куда большего.

– Да? – поразился я. – Это когда?

– Ты тоже нам не чужой, – безжизненным голосом произнесла женщина, даже не заметив моего вопроса. – И пока не сделал ничего такого, чтобы закрыть для себя способности камня. Но ты к этому очень близок. Я не хочу, чтобы для тебя, как и для нашего брата, в один миг все оказалось слишком поздно. Воспользуйся им сейчас и тогда будущее, возможно, станет немного другим.

Она взяла мою руку и накрыла ее своей, мертвенно-холодной. А когда убрала, на ладони остался лежать фиалковый камень.

– Я помогу тебе, – еле слышно произнесла женщина, – как в свое время должна была помочь Шерраю. Но, к сожалению, тогда мне не позволили сделать этого.

– А теперь?

– А теперь я не спросила. Смотри.

Я послушно уставился на свою ладонь и удивленно вздернул брови. Камень слегка замутнел и начал как бы размягчаться, растекаясь прохладной лужицей сиреневой воды. Я поспешно сжал пальцы, не давая ей пролиться, но мои опасения оказались напрасны. Вода не стекала с ладони, она впитывалась в нее. От удивления я разинул рот и тут же невольно скривился. Шрам на запястье, мой знак Единого, отозвался тупой болью, мгновенно свившей себе гнездо под моей кожей.

Незнакомка поймала мой взгляд и пояснила:

– Метка Единых чувствует враждебную магию, но не может ей противостоять. Жаль, что ты сейчас не можешь видеть площадь посвящения. Но зато мне это вполне доступно, так что я поделюсь своим видением с тобой, Арлин.

Серый рукав мелькнул перед моим лицом, и ее прозрачные как лед глаза оказались совсем близко. Я заглянул в них, как в застывшую бездну, и в то же мгновение утратил связь со своим телом. На какое-то время я стал частью чудовищной Силы женщины и ощутил боль и тяжесть ее вечной ноши.

Знакомый город всплыл, как из темной глубины, ослепив меня нестерпимым блеском. Но тут же он чуть притух, позволив отчетливо видеть каждую деталь. Возле площади, той самой, которую я совсем недавно покинул с жутким разочарованием и горечью, находились маги. Очень много, даже больше, чем при моем посвящении. Их голоса звучали так громко и тревожно, словно на Убежище напали, хотя такое трудно было себе даже представить. Мне в глаза мгновенно бросилось бледное, осунувшееся лицо Веланда, его плотно сжатые губы и взгляд посланца Смерти. Он пытался что-то сделать, я видел брызжущую из его ладоней и глаз оглушающую по своей мощи Силу, Силу истинно Старшего мага, но даже она сейчас была совершенно беспомощна.

Мозаичный символ, их гордость и знак посвящения, оказался одинок в своей неистовой битве с призрачной, никому кроме него не видимой опасностью. Вынужденный сражаться с ней один на один, он не мог дотянуться до готового океана Силы магов, бушующего совсем рядом. Это было похоже на мираж. Луч тянулся, но когда оказывался подле источника, он не то исчезал, не то оказывался надежно закрыт от него противником.

Без поддержки луч быстро осушил отпущенную ему с самого сотворения и доселе не тронутую долю Силы Единых и не смог предотвратить последнюю беспощадную атаку. Я хотел зажмуриться, когда площадь потряс незримый удар, но не смог. Мельчайшие частицы, сверкая в сиреневом свете острыми гранями, устремились прямо на меня, но исчезли прежде, чем сумели с разлету полоснуть меня по глазам. И тут же крики магов потонули в стоне проснувшегося смерча. Он пронесся черной, бушующей тенью, оставляя за собой обезображенные, вырванные с корнем деревья, смешанную с землей главную аллею города и лежащие ничком тела магов. Устояли немногие, но и их Силы хватило с избытком, чтобы усмирить стихию и швырнуть ее себе под ноги, утверждая свое могущество.

– Пускай Единые торжествуют, – слабо донесся до меня знакомый шелест. – Они не понимают, что происходит, не чувствуют моей Силы, закрывающей тебя от них в эти минуты. Но я позволила тебе ненадолго стать мною. Так скажи, что чувствуешь ты?

Я захрипел, когда меня выдернуло из видения площади и поволокло обратно к приглушенно горящему вдали источнику теплого света. Кажется, я упирался, неосознанно пытаясь как можно дольше удержаться среди океана древней Силы, но меня упорно выталкивало прочь.

Касание ледяной руки заставило меня открыть глаза и сделать первый, нелегкий вдох, будто рожденному заново. Женщина стояла рядом и смотрела куда-то поверх моей головы. Но я все же заметил в ее нарочито безучастном взгляде затаенное понимание.

– Вечную скорбь, вот что я ощутил, – очень медленно, взвешивая каждое слово, произнес я. Глаза женщины на миг тяжело сомкнулись в знак согласия. – Вы не обладаете полной властью над своим знанием. Вам запрещено помогать слишком многим людям, хотя иногда вы все же нарушаете это правило и предупреждаете украдкой, зная, что за этим неизбежно последует расплата – временная слепота, которая разрушит больше, чем вы сможете спасти.

– Все верно. Арлин, – глухо прозвучал ее голос.

– Кто вы? – негромко спросил я.

– Это лишний вопрос. Ты и так уже все понял, просто не хочешь себе в этом признаться, – печально посмотрели на меня странные глаза.

Я приподнял руку, отрешенно отметив, что шрам побагровел и вздулся, а на воспаленной поверхности выступила красноватая сукровица. Незнакомка помогает мне, а значит, скоро не сможет увидеть ничью судьбу.

– Не сожалей, – дотронулась до моего плеча ее тонкая рука. – Лучше подумай о том, что обретешь, когда камень окончательно сольется с твоей кровью.

– И что? – печально усмехнувшись, спросил я.

– Силу, – выдохнула она, – которая сделает тебя равным среди остальных.

Я не ответил, все также неотрывно глядя на свой багровый шрам, который за несколько секунд превратился в треугольную рану, до краев заполненную кровью. Она зазмеилась по запястью тонкой темно-красной нитью, и чем сильнее растворялся камень, тем шире она становилась. Постепенно цвет ее из багряного превратился в светло-сиреневый с сероватым отливом. Это было уже не просто необычно, а страшно до ужаса, и я с немым отчаянием следил за раной, кляня себя за данное согласие. А одновременно с тоской думал, что на свете мало найдется подобных мне дураков, которые вот так же, еще не выкарабкавшись из одной пропасти, с редкой готовностью сами лезут в следующую.

– Все будет хорошо, – прошелестел тихий голос.

Я уныло кивнул, отнюдь не ощущая прилива такой же убежденности, что сейчас прозвучала в ее словах. Будет все хорошо, как же. Только вот не у меня и не на этом свете.

От камня наконец-то осталось лишь несколько мутных капель, и я хотел было уже стряхнуть их украдкой, но внимательные глаза незнакомки строго посоветовали мне забыть об этом и никогда больше не вспоминать. Я тяжко вздохнул, видя, что кровь, цвет которой когда-то успел вернуться к первоначальному, из раны уже не просто бежит, а выплескивается горячими толчками, отчего к горлу ежеминутно подкатывает дурнота. Да еще этот мерцающий сиреневый свет, опутавший меня с ног до головы. Медленно и незаметно, но он вгонял меня в дремотное состояние. Я противился этому изо всех сил и каждый раз упрямо раздирал слипающиеся глаза, ловя ускользающий силуэт женщины. Но слабость и сон все сильнее затягивали меня в свои сети, медленно, но верно ломая мое сопротивление.

Незнакомка странно улыбнулась кончиками губ, наблюдая как я все сильнее клонюсь вниз, на невесомое покрывало меркнущего света. Мрак Врат возвращался спокойной, уверенной поступью, а вместе с ним и тот, кого я уже видеть не мог.

– Лорд Севиал? – Женщина повернулась к нему столь резко, что строгие складки ее просторного одеяния разошлись широким веером. Удивление, совсем не присущее столь древнему существу, неприятно прозвучало в ее шелестящем голосе. – Что вы здесь делаете?

Золотистые глаза лорда ярко выделялись во тьме. Они смеялись.

– Как же мне было не прийти? – обманчиво мягко спросил он. – И это после стольких переживаний за свой тщательно выработанный план. Одно неосторожное слово могло разрушить его в один миг, но… вы меня не разочаровали. Посему я хочу поделиться с вами своей законной радостью. Согласитесь, это так приятно, когда по указанному мною пути следуют не только более-менее простые люди, – он кинул взгляд на заботливо укрытую мраком фигуру Арлина, – но и вы.

Длинные черные ресницы опустились, скрыв от него ее ответный взгляд, но на бледном лице еще яснее проступила вечная печать скорби. Женщине не понадобилось много времени, чтобы понять смысл его фраз. Севиал улыбался откровенно насмешливо, даже не скрывая своего торжества. И ему было чем гордиться. Он сумел предугадать ее шаги и вовремя вплести их в паутину своего плана.

– У всех есть свои слабости, – негромко сказал лорд. – Я просто сумел выгодно использовать ваши. И не нужно говорить, что это бесчестно. Вы лучше других знаете, как давно я пытаюсь достичь своей цели. Зато с вашей неоценимой помощью мне уже вряд ли что-то сможет повредить.

Она кинула короткий взгляд вдаль, сквозь пространство и время, и только столетиями выработанное смирение не дало пробиться горечи наружу. Севиал все правильно рассчитал, своим вмешательством она лишь усугубила будущее да так, что теперь никто не сможет ничего исправить. А еще она увидела свою плату за опасный проступок – настолько тяжелую и длительную, как никогда раньше.

Она сама устранила себя с его пути. Лишила мага-одиночку последнего шанса на спасение. Хотя о чем можно говорить сейчас, когда ее взгляд неотвратимо медленно заволакивает туманная пелена. Будущее уже скрылось и ход его закрыт для нее на слишком долгий срок, чтобы быть в чем-то совершенно уверенной.

Женщина медленно отвернулась, чтобы уйти, но задержалась на краю мрака. Севиал выжидательно смотрел ей в спину до тех пор, пока не услышал несколько отрывистых слов, брошенных ею на прощание:

– Вырвав судьбу этого одиночки из моих рук, вы выпустили и его жизнь из своих.

Шорох серых одежд затих, когда Севиал с неудовольствием убедился, что врать напоследок она все же не стала.

Сон нехотя приразжал свои объятия, и я сладко зевнул во весь рот, с трудом поднимая отяжелевшие веки. Медленно повел глазами из стороны в сторону, отыскивая знакомый силуэт в свободных одеждах, но женщины рядом не было. Должно быть, ушла, пока я тут дрых без задних ног. Я даже расстроился. Стало как-то жутко неудобно за свое свинское поведение. Значит, она тут из сил выбивается, помогает мне, а я ей за это даже спасибо не сказал. Хотя сон, надо думать, тоже не просто так на меня свалился. Видимо, моя незнакомка захотела удалиться как можно незаметней. Что ж, ее право, хотя можно было и прямо сказать. Я бы понял, все таки не совсем еще дурак.

Я опасливо уперся рукой в ненадежный, вязкий мрак, и он мягко поддержал меня, помогая обрести равновесие среди покачивающегося пространства. Я распрямился и немо обозрел пустую тьму, удивляясь странной свободе от целого вороха неясных чувств, пробуждающихся во мне под действием мрака Врат. Но слишком долго пользоваться этой свободой мне не дали. Миры, очевидно, терпеливо дожидавшиеся моего пробуждения, закружились вокруг, как смешение ярких размазанных красок. Вспомнив об обещанной женщиной Силе, я прикрыл глаза и мысленно позвал их к себе. Откликом стало не прежнее хрупкое тепло, а хлынувшая ко мне жаркая волна радости.

Она оглушила меня своим напором, и я чуть покачнулся, не в силах ее сдержать. Основываясь только на интуиции, я вновь начал искать, но уже совсем не так, как раньше. Новая Сила объяла все миры, замыкая их бег вокруг меня в одно неразрывное кольцо. Вспыхнул, как недавняя молния, один мир, другой. Вспышки становились все быстрей, ослепляя меня зеленоватым светом. В какой-то момент четкие световые пятна размылись, и зрение у меня померкло. Я больше не видел миры, просто чувствовал их мелькание вплоть до тех пор, пока не отыскал тот единственный, что был мне нужен…

Из Арки я вывалился усталый, едва различающий краски вокруг, но безмерно счастливый. Все таки я смогу достать амулет для Веланда и тем самым перестану быть ему должным. А это сейчас было для меня самым важным.

Как только зрение малость прояснилось, я отметил, что в Убежище стало намного светлее. Вот только радоваться этому обстоятельству я не спешил. Думаю, в кромешной тьме злые лица наемников выглядели бы намного лучше. Большая часть воинов расселась на мокрой траве, парочка застыла возле лошадей. Еще нескольких я попросту не досчитался. Но вне зависимости от количества все они взирали на меня абсолютно одинаково – как на своего заклятого врага, и при этом не двигались с места. Навстречу мне поднялся лишь один Хенигас. Отряхнул мокрые руки, поправил меч и неторопливо приблизился.

– Ты как сквозь землю провалился, маг, – сквозь зубы процедил он, остановившись напротив. Его взгляд безразлично скользнул по мне, и темные глаза наемника удивленно расширились, заметив засохшие пятнам крови на длинной одежде. – Что произошло? – отрывисто осведомился он. – Ты что, ранен? Тоже мне, маг, постоять за себя не…

– Я нашел мир, Хенигас, – с достоинством прервал я его. – Ты ведь этого хотел? Так командуй своим подъем. Хотя… может, я лучше один управлюсь?

– Э, нет, – придвинулся ко мне вплотную наемник. Его губы искривила неприятная ухмылка. – С меня хватит и этого твоего двухчасового отсутствия. Больше ты никуда один не отправишься. Старший что сказал – мы с тобой теперь одна команда.

– Ну, что сказал Веланд, мне неизвестно, – безразлично пожал я плечами. – Меня там, как-никак, и близко не было.

– Можешь поверить мне на слово, обманывать тебя мне ни к чему.

Я обидно рассмеялся, и лицо Хенигаса потемнело.

– Поверить тебе? Наемнику? Да ты, никак, издеваешься надо мной. Пусть мы знакомы не так уж давно, но что-то мне подсказывает, что верить тебе нельзя ни в коем случае. – И вскинул руку, увидев, что он собрался возражать. – Давай не будем. Желаешь отправиться со мной – пожалуйста. Противиться приказам Старшего я пока не собираюсь.

Хенигас недобро прищурился.

– Пока? – переспросил он с угрожающей интонацией.

– Не повторяй за мной, – поморщился я. – Ну, что ты цепляешься к словам? Мы теряем время.

Неопределенно мотнув головой, он отвернулся. Наемники по его знаку мигом вскочили с травы, деловито поправили оружие. Я невольно сравнил себя с ними и пришел к тоскливому выводу – на их фоне я явно проигрываю. То ли дело воины, с присущей их облику жесткостью, усиливающейся железным блеском. А у меня из оружия только маленький кинжал, да и до того еще добраться надо.

– И вообще, чего ты такой злой, Хенигас? – невинно поинтересовался я. – Случилось что ли чего в мое отсутствие? И людей твоих вроде как меньше стало…

Наемника даже передернуло от моего замечания. Глаза вмиг стали колючими и злыми.

– А тебе-то что?

– Да просто так спросил. А что, нельзя?

– Ничего не было, маг, понял? Ни-че-го.

– Понял, – кивнул я. – Чего уж тут не понять, когда тебе все по слогам раскладывают.

Врата чутко уловили мое желание и вывели нас прямо в мир чужаков. К слову, ничего оказался мирок. Интересный. Даже Хенигас, с его-то опытом, и то сразу потащил меч из ножен. Я аж засмотрелся на голубоватое лезвие и чуть не растянулся, запнувшись о чей-то череп прямо тут же, около почерневшей деревянной Арки. ЧЕРЕП?! Я подскочил на месте, прямо таки взмыв в небо, и едва не взвизгнул. Сердце забилось часто-часто, когда я чуть нагнулся, решив рассмотреть его поближе. Крупный. Вытянутый. Серовато-желтый, с двумя узкими вертикальными прорезями на месте глазниц.

– Эт-то еще что такое? – распахнул я глаза, оглядывая череп со всех сторон.