Текст книги "Миллионы парсек: Остановить явь"

Автор книги: Анастасия Вихарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

– Но, возможно, у него есть связь с охотником, – предположила Анна.

– Тогда ему крупно повезло, – позавидовал Правитель Каффа. – Не исключено, что этот охотник Правитель Богрук, которого считают мертвым.

– Теоретически, я так думаю, если медузу морока выдавить в пространство, лишив подвижности, она не загорится. Я не знаю, что с ней будет, но, возможно, начнет болеть всеми болезнями, которые можно себе представить. Огромный подпространственный червяк в пространстве должен чувствовать себя не в своей тарелке. И приходи, и качай себе на здоровье кровушку, которая при вскрытии зарядного устройства мгновенно улетучивается, не оставляя следов. Это под силу и Бесхору.

– Но как?! – наморщил лоб Правитель Каффа.

– Драконы! Драконы и василиски могли бы ее удержать! Вы привыкли думать, что дракон – живое существо.

– Так и есть! Драконов создают по ту сторону бытия. И выдавливают в бытие Правителей, как мы выдавливаем в пространство живую плоть.

– Ну а, если, предположим, выдавить не дракона, а клетку?

– Нет, это вряд ли! – рассмеялся Каффа. – Дракон – совместное производство Творца и Правителя. Не каждый Правитель удостаивается такой чести. Создавать разные приспособления, чтобы кого-то держали в темнице, Он не позволит. Это, кстати, одна из причин, почему охотников не считают Правителями. После того, что они творили, им не дано подняться на ту сторону. Бог при жизни объявил их вне закона, как медуз морока.

– А если расположить драконов так, чтобы они выдавливали медуз в пространство, не давая им разбегаться?! Предположим, двойная решетка?

– Легко сказать, но сложно в исполнении, – Каффа тут же развеял ее догадки. – Сторожить, куда ни шло, но чтобы мучить кого-то, пусть даже медузу, на это драконов не уговорить. Они очень интеллектуальные существа и удивительно догадливы. Хотя, мысль интересная! – он с повышенным вниманием рассматривал ее, дожидаясь, что она скажет еще.

– Или нейтронная звезда… Нет, скорее Черная Дыра, но небольшая, чтобы она не загорелась. Гравитация будет держать ее в пространстве-подпространстве и не даст удрать. А если это не кровь, а ее сила – тогда у нее не будет генома. А зубы – нечто вроде мечей, которыми она легко нас убивает, высасывая силу. Она их может выставить в любом месте своей плоти. Когда мы воткнули в нее меч, она не стала его жевать, из нее вытекла та самая сила, которая тут же обратилась в медузу. Ну а если в ту жидкость попали некие частицы, которые становятся мечами?

– Ты… – вытянутое лицо Правителя Каффы могло напугать любого.

– Нет, я просто умно так увидела: бедненькая медуза морока, которую качают несколько галактик. Я понимаю, что мы скатились бы без нее в каменный век, но я вдруг представила себя на ее месте.

– Чему я нисколько не удивлен, – растерянно проговорил Каффа. – Ты унаследовала от бабки Катрин много больше, чем от Айры, которая в своем роде мутирующий Правитель, наследующий силу и меч наоборот. Она странным образом унаследовала силу отца, а меч матери, тогда как обычно происходит наоборот. Мы думали, с таким чудовищем в чреве, матушка не выживет. Айра пила ее не хуже медузы морока и резвилась с мечом, открывая живот трижды, пока ее не вытащили на свет.

– Недоношенную?!

– Как раз наоборот! Ее передержали, – усмехнулся Правитель Каффа. – У нас тогда были трудности. Шла война, и всем было нелегко. Но в таком случае, я понимаю еще меньше! Как ты смогла унаследовать силу моей матери, если Айра не была ее носительницей? – Каффа озадаченно осмотрел ее с ног до головы. – Странно, что матушка не почувствовала силу, или… – Каффа на мгновение замялся. – Никто не почувствовал! Ни я, ни Зарт.

– А чем сила Катрин отличается от силы Карсада?

– Карсад – могучий Правитель, который всегда умел родить живое. Он обрак, и знает о пространстве больше, чем другие. В свое время обраков и за Правителей-то не считали, они кормились от других Правителей, не умея добыть силу сами, и часто становились чьей-то пищей. Для обрака империя и сила, и защита – пространство им ближе, чем подпространство. А для твоей бабки империя, скорее, дань моде, ей не нужно размножать свою силу через живые формы, она умеет накапливать ее в себе из подпространства. Конечно, с империей проще насытить себя, но, не имея империи, она не умрет, Она и сейчас не понимает, как можно спать в пространстве, когда и так спишь. Но что касается живой плоти, мы часто учимся у отца. Нам с Зартом проще перенимать его опыт, мы наследники его меча, который с такой же ясностью и твердостью управляет пространством и подпространством, с какой когда-то отец веселил Правителей. Мы все, и я, и Зарт, и Айра – нечто среднее между отцом и матерью. И ты. Ты тоже. По крайне мере, я так думал, – Правитель Каффа задумчиво покачал головой. – Но теперь я в этом сомневаюсь! Твой меч и сила такие же древние, как медузы морока.

– Почему? – полюбопытствовала Анна.

Правитель Каффа повел плечом, прислушиваясь к себе, досадливо поморщившись.

– Это не та сила, которую многие Правители взращивают в своих империях, или собирают в подпространстве. Сдается мне, ты приняла на себя то, что улетучились из этого хлама, – он кивнул на сломанные ловушки. – А этого я объяснить не могу.

– Но я же выпила не абстрактную силу, а которая была здесь! – ткнула Анна в кучу хлама. – Почему же раньше я не слышала ее?

– Тогда ты еще хуже, – нахмурился Правитель Каффа, как-то странно на нее посмотрев. – Совершенно верно! – он решительно не понимал, как такое могло произойти, и теперь почти вслух шевелил извилинами. – Но это невозможно! – побледнел он, потирая виски. – Нет… Нет!

– Значит, Дай был прав! – удовлетворенно воскликнула Анна. – Он говорил, что бабка Катрин – как медуза морока! И что, я тоже могу выпить медузу?

– Теоретически, выпить медузу можно – охотнику. Практически, не представляю, как ты к ней подступишься. Это подпространственный червяк, лишенный сознания и эмоций. Все, что ему нужно, закусить и размножиться. Сколько бы от нее не отрезали, все ее части жизнеспособны. И те, кто пытался пить ее, умирали на глазах Правителей. Охотникам, да, как-то удавалось сделать ее безопасной, словно они высасывали из нее яд, но другим это не под силу.

– Не яд, а меч. Они делают силу беззубой, – уверенно заявила Анна. – Сила медуз не то, что о ней принято думать. Она больше меч, нежели сила, который легко подчиняется даже человеческому сознанию, если над ним поставить силу и сознание.

– Давно известно, что сила и меч имеют одинаковые параметры, но меч – дар свыше, а сила – часть нас самих.

– Вот именно! А у медузы наоборот! Сила – то, что она смогла собрать, а меч – ее суть.

– Какая разница?! Ты приняла на себя силу медузы, которая, возможно, умерла, но перед тем сумела распознать врага, и каким-то образом передала тебе свое сообщение. Подсознательно, на уровне интуиции, которая сама по себе недостаточно изучена. Тогда не матушка, а ты – существо, подобное медузам! – заступился он за Правительницу Катрин. – Она пьет не медуз, а то, что пьют медузы. А ты… – Правитель Каффа снова нахмурился, раздражаясь. – Значит, у тебя и медуз есть что-то общее!

– Ты хочешь сказать, что если от меня отрезать руку или ногу, из нее вырасту еще одна я? – обиделась Анна. – Я, вообще-то, пострадавшая и хотела помочь!

– Нет… Нет! Я не то хотел сказать, – спохватился Правитель Каффа, отрицательно покачав головой. – Ты не можешь быть охотником, у нас в роду нет ни одного охотника, их вообще уже нет на свете – они выбили из игры, когда развязали войну с обраками и перкарами, которые, пожалуй, ненавидели их больше, чем обраки. Охотники разрушили мир перкаров, когда стали охотится на медуз, подкармливая обраками. Медузы быстро сообразили, что можно охотиться на Правителей. Вряд ли у них есть сознание, но они пожирают друг друга, а сила, кому бы она ни принадлежала, быстро накапливает опыт.

Правитель Каффа замолчал, взглянув на Анну загадочно. Пожалуй, даже хищно, словно он боролся сам с собой. С его-то носом, который напоминал клюв орла, он выглядел так часто, но теперь он был бледный, а глаза его лихорадочно блестели. Анна насторожилась, пожалев, что рассказала больше, чем следует.

– Ты сказал, что игрушка была снабжена человеческим сознанием? – напомнила она, сообразив, что Правитель Каффа что-то не договаривает.

– Ах, да, очень может быть, – кивнул Каффа, заказав обед на двоих. – Возможно, человеческое сознание помогло силе составить представление о том, что с нею происходило все это время. В принципе, нет ничего предосудительно, что твоя сила и меч проявили себя несколько необычно, – он улыбнулся, раскаявшись, что нагнал на нее страху. – В той или иной мере мы все и перкары, и охотники, и обраки. Кто-то больше, кто-то меньше, – он безразлично пожал плечами, увлекшись едой. – Мы можем легко проверить нашу теорию. Попробуй поманить силу последней ловушки на себя.

Анна закрыла глаза, сосредоточившись. Игрушка плыла по орбите звезды в восьмидесяти миллионах километров, уцепившись за метеорит – пульсирующий сгусток плазмы, который имел одну цель – убить. И поманила силу на себя, открывая ей врага. Сила прислушалась, протянув тоненькую нить, чтобы пощупать того, кто ее позвал. Анна не сделала ни одной попытки закрыться. Чужое сознание ушло в небытие. Анна едва поверила в то, что только что сделала, не сумев скрыть свой восторг от Правителя Каффы.

– Я… не удивлен… – запинаясь, бросил он растерянно и снова побледнел, приобретая зеленоватый оттенок. – Страшнее тебя только медуза морока!

– Я не собираюсь кормить медуз Правителями! – раздраженно бросила Анна, заметив его испуг. – Я понятия не имею, почему она пришла ко мне, а не к тебе! С какой стати я буду перед тобой оправдываться?!

– Что же мы гонялись за ними?! – перевел тему Правитель Каффа, уставившись на нее в недоумении.

– Получается, что я могу разредить все зарядные устройства?! – испугалась Анна.

– Вряд ли. Та сила, что питает их, не имеет сознания, она не более чем движущая сила. То же самое, что сила, которая питает растения, животных, или управляет планетарными процессами. А эта… – он снова кивнул на металлические диски, – осознала себя. Хуже, она все это время оставалась в подпространстве. Но, возможно, у тебя это получится, если поставишь перед собой такую задачу. Мы легко возвращаем себе свою силу, где бы она ни была. Только что нам теперь делать? Я должен снова собрать всех на семейный совет.

– Подожди, ты говорил, что там было человеческое сознание, – упрямо повторила Анна свой вопрос. – Откуда они его взяли?

– У людей, естественно. Это не так сложно, если вовремя окружить его силой и не дать сознанию улизнуть на ту сторону.

– А сознание Правителя? Его тоже можно уловить? – Анна почувствовала, что ее поташнивает.

Правитель Каффа улыбнулся, но натянуто.

– Нет, наше сознание устроено несколько иначе. Нам не нужно пересекать подпространство, чтобы подняться выше, – он утер пот со лба, уставившись на стакан сока, содрогнувшись так же, как она. – Ужас! Я потерял бы сон и покой!

Обедали без аппетита. Анна не могла отделаться от ощущения, что заключена в какую-то железяку, которая палила и палила, а она получала от этого удовольствие, словно опоенная наркотиками. Сила ее, похоже, каялась, пытаясь понять, как сподобилась поднять на себя меч. И внезапно перед глазами поплыли нечеткие лица, мелькающие в памяти, как тени. Она бы, наверное, примерно могла даже найти то место, где лежала умирающая медуза морока. Сознания у медуз действительно не было, сила заключенная в ней, никак себя не осознавала и ничего не чувствовала. Думая о себе, как о медузе, Анна сразу же погружалась во тьму, с легким чувством голода и окружающей ее инородной плотью.

– Господи! Перестань думать о медузах! – не выдержал правитель Каффа, бросая вилку.

– А ты не лезь в мои мысли! – парировала Анна, нисколько не сомневаясь, что он прислушивается к ее мыслям, пожалев, что Дай отправился на Черную Дыру объявить боевую тревогу. Грешным делом поначалу подумали, что в игрушку снова засадили демона.

Правитель Каффа допил вино, щелкнув пальцами, чтобы приборы его убрали.

– Я пока созову Совет, а ты закрепи звезду с остальными. Не дело, когда овца бродит, отбившись от стада. Милая такая… звездочка! – он встал на мостике, рассматривая звезду в иллюминатор. – Военный крейсер я оставлю. Закончишь, выдвигайся на Огру. А я кое-что должен проверить, – он собрал обломки мин, разложенные на соседнем столе, в коробку.

– Спасибо за гостеприимство! – Анна почувствовала, что ее, мягко говоря, выставляют. – Да, кстати, если положить это вещество в ядро корабля, сдается мне, что невесомости уже не будет, – подсказала она, помогая ему.

– А я бы не догадался! – с досадой бросил Правитель Каффа. – Крейсеры на четверть состоят из такого материала. Ты, вроде, по палубе ходишь, а не висишь в воздухе! Все мобильные электростанции используют протениевые элементы в качестве магнитных носителей. Ну, все, все, – он помахал ладонью, показывая на дверь, вызывая помощников. – Поболтаем в другой раз! У меня есть кое-какие идеи, отвлекаешь…

Из воздуха перед нею соткался аморф, поклонившись и пропуская вперед. Анна еще раз взглянула на Правителя Каффу, который словно забыл о ее существовании, что-то обсуждая с огневиком и аморфами, но подслушать разговор не получилось – неподалеку от Каффы прогуливался его демон, вывалившись из подпространства, копируя то ли Каффу, то ли Карсада, заложив четыре щупальца за спину, подозрительно покосившись в ее сторону. Своим "себе на уме" Кафи иногда умудрялся вывести из себя даже Дая. Она фыркнула и пожала плечом, последовав за аморфом в отсек с флаерами, где ее уже ждали, чтобы доставить на военный крейсер.

Глава 3

– Я не понимаю, почему мне нельзя присутствовать на Совете?! – в который раз настойчиво повторила Анна один и тот же вопрос.

– Не доросла еще… Как-нибудь без сопливых обойдемся, – Правитель Зарт, с красным, как помидор лицом, загородил проход, готовый вынуть меч.

– Это на моей территории вы нашли эти штуки – я, я одна справилась с ними! Пропусти! – Анна толкнула Правителя Зарта, но он стоял, как скала. – Я только что звезду к своей империи пришила… На неприятности нарываешься?!

– Не-ет! Тебе соску дать, чтобы ты успокоилась?! – язвительно бросил Зарт, пропуская ухмыляющегося Каффу, который состроил ей козу.

– Но почему Даю можно, а мне нельзя?! – заглянув через плечо, Анна заметила Дая, который завис над пустым троном без опознавательного знака.

– Дай сведущ во многих вопросах, которые ты пока воспринимаешь слишком эмоционально, – бросил Карсад, остановившись возле нее. – Речь пойдет о серьезных вещах.

– Я поговорю с ней, – кивнула мать, тяжело вздохнув, остановившись возле Анны.

– Ты мне не мать после этого, – обиженно бросила Анна, отстраняясь от Правительницы Айры. – Ты даже ни разу не взглянула на мою империю! Ты как все они!

– Тут вообще-то Правители собрались! – бросил Зарт, закрывая дверь и вставая у порога. – Как ты разговариваешь?!

– А я кто?! Серое облако пыли?! – Анна развернулась и быстрым шагом вышла из зала. – Да пошли вы! – бросила она так, чтобы быть услышанной.

Мало того, что ее игнорировали и использовали, так еще выставляли на всю галактику убогим дебилом, которому не под силу утереть сопли у себя под носом. А демон, которому она доверяла, даже не пожелал выйти, чтобы заставить других считаться с нею. Он то и дело проворачивал за спиной свои делишки, о которых она могла только догадываться, и часто забывал, что именно он призван расположить к ней других Правителей и демонов. И ничего не поделаешь, он фактически не нуждался в ее крови, после того как стал обладателем Черной Дыры.

Обида душила ее, слезы бежали по лицу, и она не собиралась их прятать.

Наверное, это был последний день, когда она входила в Олеомское содружество, как империя Анит. Никто не воспринимал ее здесь, как Правителя. Она уже жалела, что согласилась заселить те три планеты, которые преобразовала. Вырвать динов и бажби из империи, когда они только-только вернулись в цивилизацию, было то же самое, что заставить вернуться в каменный век – ну и пусть! Она еще достанет себе звезд, а эти две передаст хоть той же матери, которая лишилась половины своей империи. На Сорее ее простили, позволив занять дворец, который долгое время принадлежал Катрин, но теперь она вела себя тише воды, ниже травы, редко появляясь даже на Огре – но она поднималась, что-то да стало появляться на рынке с гербом империи Гидра. Дины и бажби, которые достались ей от отца вместе со звездами, знали Правителя Айру и с удовольствием примут ее правление.

– Аня, послушай… – мать поравнялась с нею, ухватив за руку.

Анна и не заметила, что она идет за ней. Медленно, давая вволю пережить обиду внутри себя, как когда они ссорились дома, она отстранилась, поворачиваясь к ней лицом.

– Отстань! – выдохнула она, вытирая слезы.

– Давай посидим где-нибудь, – предложила мать, оглядываясь.

Они стояли на центральной площади Огры, и прохожие с удивлением оглядывались на них. Тут их знала каждая собака. И замедляли шаг, делая вид, что любуются дворцом. Нечасто увидишь расстроенного Правителя, который проливает слезы! Анна сполоснула лицо водой из фонтана, задержав взгляд на беззаботной радуге дождевой пыли. Солнечные лучи Олеома преломлялись в прозрачном камне, окрашивая струи воды в разные цвета.

– А ты не пойдешь на Совет? – прищурилась она, повернувшись к матери.

Совет уже, наверное, начался, но мать не торопилась, придирчиво осматривая свой дворец, который расположился чуть в отдалении, под углом к дворцу империи Карсад.

– Меня не было шестьдесят пять миллионов лет, как-то обходились. Я им ничем помочь не могу. Пошли, – мать взяла ее под руку и повела через площадь.

Ночью и плитка, и фонтаны, и дворцы светились, сильно флюоресцируя, собирая много зрителей, которые приходили полюбоваться. Сияя в солнечных лучах, площадь была относительно пустынна, днем жизнь на Огре в основном сосредотачивалась в деловых кварталах. Когда она была здесь первый раз, дворец матери выглядел запущенно, статуя ее – женщина с крыльями, со временем потеряла форму, теперь же и дворец, и фонтаны, и статую привели в порядок, реставрировав.

– Но почему Даю разрешили, а меня выставили? – непроизвольно Анна всхлипнула, высморкавшись, чтобы прочистить заложенный нос.

– Потому что он единственный, кто в состоянии отстаивать твои интересы, – просто ответила мать, поднимаясь по ступенькам своего дворца. – Ты, в сущности, еще ребенок…

– Я не ребенок! Понятно тебе?! – Анна развернулась, собираясь уходить.

– А что ты будешь делать, если Совет примет решение производить такое оружие у себя?! – бросила мать ей вслед. – Там не сопли с сахаром обсуждают, а оружие, которое может разрушить полгалактики. Олеом, а именно империя Каффа и империя Катрин, давно производит у себя крейсеры, которыми Правители и люди убивают друг друга!

Анна остановилась, повернувшись и испуганно взглянув на мать.

– Они что, с ума сошли?

Мать продолжала смотреть молча, но в глазах ее застыла боль. Теперь, когда не было демонов, чувства матери лежали перед Анной, как на ладони. И, наверное, она испугалась за себя. Возможно, именно такая – раздетая, очеловеченная, она стояла перед Правителем Зартом, пытаясь убедить его, что она Правитель, и перед Каффой на его крейсере, когда он читал ее, как открытую книгу.

Анна вдруг пожалела мать.

Империя Гидра поднималась их руин. И никому из Правителей Олеома не было дела до ее империи. К матери относились с такой же небрежной снисходительностью, как к ее маленькой империи, в которой было всего четыре звезды. Одна она могла еще долго пытаться поставить ее на ноги, у нее не было ни средств, ни людей, ни оружия, чтобы противостоять набросившимся на нее Правителям. Жизнь бежала впереди, накапливая боевую мощь, когда любой Правитель переставал быть свободным. И нравилось ей, или нет, она молча сносила все обиды, не показывая ни грамма своих чувств. Но Анна слишком долго знала свою мать, чтобы обмануться.

"Боги тоже плачут!" – с горькой иронией подумала она, пересекая площадь и поднимаясь по ступеням вслед за матерью. И она, и мать были для Олеома чужими, у обоих у них не было звезд, которые бы поддерживали Огру своей силой.

– Ты это серьезно?! – опешила Анна, когда ступили под прохладную сень свода дворца. – Они будут убивать людей?!

– Вполне… Я надеюсь, до маразма не дойдем, но ты должна понимать, что есть много вещей, о которых тебе лучше не знать. Если мы в чем-то не успеем первыми, от Олеомского содружества не оставят камня на камне. У нас много врагов, которые мечтают поставить Олеом на колени. Здесь ничуть не лучше, чем на Земле, когда два военных концерна готовы порвать друг другу глотку. И мы с тобой пострадаем в первую очередь, потому что нас рассматривают не иначе, как Олеом, а у нас нет ничего из того, что есть у них. Я жалею, что не успела выйти из состава содружества, мне было бы проще объяснить народу, почему мы не живем так же богато, как в империях Каффа или Катрин, которые у них перед глазами. И мне трудно удерживать народ, который мечтает жить так же…

Мать взглянула на нее строго и требовательно.

– Я страшно проголодалась, пока мы с Ари заселяли планету, – перевела она тему. – Не составишь мне компанию?

– Да… Пожалуй, да… Последний раз я обедала с правителем Каффой, – растерянно проговорила Анна, укорив себя, что не поинтересовалась делами матери раньше. – А у тебя ничего так стало, – порадовалась она, осматриваясь.

– Ты не видела дворец, когда здесь бывал твой отец! – грустно усмехнулась мать. – Его строили по его проекту.

Дворцовых служителей у матери было немного, дворец казался почти пустым – и оттого он давил своими громадными залами, пока еще тоже ничем не заполненными. А кое-где все еще шло строительство, гоблины укладывали друг на друга тяжелые каменные плиты. Мать кивнула на работающих людей, поговорив с одним из бригадиров, что-то черкнув на бумаге, которую он ей показал.

– Нет худа без добра! За то время, пока империя была в изоляции, расы людей почти не смешивались, – рассмеялась мать. – У меня есть и гоблины, и оборотни, и гномы – так что мы быстро отстроим империю заново. На Реюлине и Айране есть разрушенные остатки дворцов твоего отца, я была бы рада помочь их восстановить.

– Можно, – согласилась Анна. – А я помогу с преобразованием. Да, я хотела попросить тебя… Дай нашел еще тринадцать звезд империи Дайкон, оставшихся бесхозными. Там тоже есть обитаемые планеты и народ отца. Ты не могла бы взять их на себя? Я, правда, я не готова, – с досадой проговорила Анна, вспомнив, как мало уделяла времени своей империи. – Им нужна помощь. А звезды и люди хорошо тебя знают.

– Ты действительно этого хочешь?! – просияла мать, не сумев скрыть своей радости.

– Правда, – хлюпнула все еще заложенным носом Анна. – Я совершенно не представляю, что мне делать с людьми. Они не знают меня. И что бы я могла им дать? Там верят, что ты жива, и все еще надеются, что или ты, или Дайкон вернетесь.

– А Дай? Он согласится?

– Он сам мне это предложил, – кивнула Анна. – Я знаю, что могу достать себе столько звезд, сколько пожелаю.

– Если твоя сила и меч таковы, как говорит Правитель Каффа, возможно… – задумчиво проговорила мать. – Это большая удача, что хоть что-то ты унаследовала от Катрин и Дайкона. Я обрак, мне легко наполнить планету жизнью, но это могут все Правители. Другое дело преобразовать планету или взорвать нейтронную звезду… – мать с удивлением разглядывала Анну, не скрывая гордости. – И все же, не стоит пренебрегать помощью содружества. У нас с тобой нет ни денег, ни производства. Мы ничего не можем предложить галактике. Мне тоже иногда хочется послать всех к черту, но я Правитель, и обязана думать об империи. Если ты не научишься быть Правителем, звезды однажды предадут тебя. Быть Правителем нелегко.

– Мама, я знаю, я все понимаю, – перебила ее Анна. – Но вряд ли тем же звездам понравится, если сознание людей станут использовать в качестве оружия. Так они предадут еще быстрее. А что мы скажем тому, кто наблюдает за нами? Он не разговаривал со мной с тех пор, как я позволила Марише убить планету и всех ее жителей. Я раскаиваюсь, но как мне объяснить это? Чем же тогда Правители отличаются от людей?

– Никак. Бог сам все поймет. Он мудр и справедлив, и в свое время наломал не меньше дров. Вероятнее всего, что Он осудил тебя не за действие, а оттого, что вы сделали это, движимые человеческими страстями. По большому счету, мы хуже людей. Оставшись без Правителя, сила становится самостоятельной – и тогда люди становятся ее рабами. Сила – ни добро и не зло, она как амеба. Сильные особи пожирают слабых, и размножаются, и снова пожирают. То, что мы узнали, достаточно, чтобы искать способ защиты от вторжения. Тебе не стоило так вести себя. Речь на Совете пойдет о военных секретных разработках. Ты же понимаешь, что ловушки – первые ласточки. За ними последуют более совершенные и смертоносные разработки, поставленные на поток. Они подпространственные, следовательно – они наше бытие. Это несколько иной уровень. И никто, кроме Правителей, не сможет им противостоять. Честно признаюсь, я уже дала согласие разместить у себя часть производства, если будет такое решение. Но пока мы не знаем, как удержать силу в подпространстве, не используя человеческий фактор. Ты можешь нам предложить что-то еще?!

Мать строго и выжидательно помолчала, давая ей время осознать сказанное.

– Ты не права! Вы все неправы! – возразила Анна, усаживаясь за накрытый на двоих стол. – Сознание человека ушло, так?

Мать не сказала ни слова, но Анна поняла, что она пока не связывает одно с другим.

– Но сама ловушка осталась целой, – подсказала она. – Теперь это хлам. В ней нет движущей силы, которую я выпила, и нет меча, который подзаряжал ее. Для вас эта сила инородна, тогда как я нечто среднее между силой медуз морока и вашей, поэтому я могу принять на себя и ту силу, и другую, и третью. Не странно ли, что первым проявил себя меч, когда один из меченосцев помахал у меня своим мечом перед носом, тогда как у других Правителей сначала проявляет себя сила? А сила появилась как с куста, в то время, когда у меня не было ни звезды, ни родителей, которые могли бы мне ее передать!

– Возможно, ты просто приспособилась к условиям, – пожала плечами мать. – Нас не так-то легко выдавить на ту сторону.

– Если я захочу, чтобы та штука заработала, она оживет, я уверена, – твердо заявила Анна. – Вот вам первый вариант. А если я прикажу ей слушать определенную волну или человека, она исполнит мое приказание в точности. Следовательно, я могу поставить над нею любого оператора. Вот вам второй вариант. И третий! Для вас эта штука опасна, но лишь потому, что сила вам не подчиняется, а ваша сила не вполне обучена управлять ею. Но если бы знали, что помешает вам создать такое же подпространственное оружие, когда не нужно убивать людей или медуз морока?!

– Ты не понимаешь, – мать с сомнением покачала головой. – Сила медуз морока обладает особенными свойствами. Бытие медуз не пространство, и не подпространство, а полное их отсутствие. Они приходят в подпространство и пожирают его, как мы спускаемся в пространство. Именно это качество их силы удерживает железо, не позволяя ему рассеяться и растаять, как образ.

– Пусть без медузы морока нам не обойтись, но если обучить силу? Предположим, я выпила силу медузы морока, – Анна выпустила часть силы. – Теперь попробуй собрать ее…

Дождавшись, когда мать соберет силу, она продолжила твердым голосом.

– Значит, я не только выпила, я преобразовала ее, и при этом она легко вспомнит то свое состояние, в котором пребывала, пока была с медузой морока. То же самое произошло с мечом. Сила и меч лишь инструмент в наших руках – все живое, от простейшего до сложного организма имеют ее в себе. У тебя нет средств, чтобы поднять экономику империи. Хорошо. Открой производство зарядных устройств для аэлранов, флаеров, крейсеров, налаживай производство защитных браслетов. И твоя империя будет одной из самых успешных в галактике! Бесхор так богат, что несколько галактик стоят у него на коленях! Пора бы ему потесниться… Я помогу, я выпью медузу морока без остатка, и передам силу тебе! Ты можешь хранить ее где угодно – микроорганизмы, растение, камень… И брать, когда она тебе понадобиться.

Похоже, мать была в состоянии аффекта. Анна слегка растерялась, когда увидела устремленные на нее глаза с расширенными зрачками, в которых застыл и страх, и что-то неуловимое, похожее на боль. Она застыла, словно окаменев.

– Мам… – позвала Анна, поперхнувшись.

Мать тряхнула головой, продолжая изучать ее, но во взгляде ее появилась жизнь.

– Постой-ка, а ты случайно… – торопливо проговорила она, и опустила плечи, слегка изменившись в голосе. Озадаченное ее лицо напомнило Анне лицо Правителя Каффы на его исследовательском крейсере. – Как это к тебе пришло? Как ты поняла, что это возможно? – нервно и настойчиво вскрикнула она. – Ты размышляла над этим?

Анна смутилась. Честно говоря, она и сама была удивлена. Вряд ли она думала, скорее, следовала за порывом сердца, пока искала выход – и высказала все, что в этот момент пришло ей на ум. Но мысли не казались ей чужими.

– Значит, Каффа прав, ты провидец, – глухо проговорила мать, отодвинув от себя тарелку, не притронувшись к еде. Лицо ее стало бледным, а руки слегка задрожали. – Или охотник, что еще хуже!

Страх матери передался Анне.

– Это разве плохо? – расстроилась она. – Дед тоже провидец.

– Нет, но… Да. Да! Ты из тех Правителей, за которыми будут охотиться во все дни твоей жизни, – мать встала, уронив салфетку, не заметив, подошла к окну, тяжело оперевшись на подоконник. – Кто-то, чтобы сохранить свои тайны. Ты легко разгадала секрет Бесхора, над которым бьются миллионы Правителей. Кто-то, чтобы заполучить твою силу. И рано или поздно тебя убьют. Это великий соблазн! Ты должна бояться даже Карсада и собственного демона. Отец властолюбец, он никогда не упускал возможности подняться на самый верх. А Дай… Он амбициозен и привык действовать самостоятельно, и вполне может использовать тебя. Да, он друг, но сколько раз демоны предавали Правителей? Он зрит в корень, и в первую очередь защищает свои интересы. Он друг, пока твоя и его цель совпадают. А про других Правителей я уже и не говорю!

– Вы с Ари поссорились? – Анна присела на край подоконника. – Она была с тобой до конца.

– Нет, с чего ты взяла? Ари не Дай. Она самочка, для нее я дитя, которого ей не дал Бог. А Дай самец – вожак и боец, который легко убьет любого, кто встанет у него на пути, – грустно усмехнулась мать.