Текст книги "Обречённая (СИ)"

Автор книги: Анастасия Посох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Наверное, просто я слишком много крови выпил из тебя. И зря это сделал. Я буду внизу, спускайся на завтрак, – выбросил он грубо. Его поведение показалось мне слишком подозрительным, будто он вновь что-то скрывал, но не хотел говорить. Но как у него выяснить, что он скрывает – я не знала.

Я встала с кровати, которую поспешно заправила, и переоделась в свою одежду, в которой я была вчера. Умывшись в ванной, которая располагалась рядом с комнатой Гидеона, и спустилась вниз по лестнице. На весь первый этаж пахло блинчиками и оладьями, которые я так сильно любила. Когда я вошла кухню, ко мне тут же подошла Эшли, обняла и сказала:

– Надеюсь, ты любишь оладьи, потому что Йен очень старался. Присаживайся, бери всё, что увидишь на столе.

Как только я села за стол, в дверях показалась Кэндис с Йеном, который держал в руках тарелку с оладьями и блинами. Когда он увидел меня сидящую за столом вместе с ними, он сказал немного грубым тоном:

– Эшли, Черри не ест блины и оладьи. Она их не любит.

Мой характер не позволил спросить, что я такого сделала, что он так зол на меня. Чтобы не злить никого своим присутствием, я встала из-за стола и направилась к выходу. Обув кроссовки и надев сверху моей серой майки куртку, я собралась уходить, но меня остановил Гидеон с Эшли, стоящие в дверях. Казалось, блондин не хотел, чтобы я ушла, но он делал вид, что ему всё равно. Но по виду Эшли не скажешь, что она не рада моему присутствию в её доме, потому как она подошла ко мне и обняла.

– Черри, мы рады, что ты к нам пришла. Не стоит обращать внимание на поступки Йена, он тоже рад твоему присутствию, но он не показывает это так, как показываем это мы. Останься, дорогая, позавтракай с нами. Мы будем очень рады этому! – улыбалась Эшли. Её улыбка была точной копией улыбки её сына – те же изгибы, та же искренность. Но я не могла остаться. Всё таки Йен казался мне более, чем подозрительным.

– Миссис Эшли… – начала я, но она перебила, поправляя меня:

– Просто Эшли, дорогая.

– Эшли, я благодарна вашей искренности, но мне пора идти. Спасибо за ваше гостеприимство, – подделала я улыбку, которая почему-то не подделывалась. Гидеон, заметив мою «улыбку», сказал с каменным лицом спокойным голосом:

– И куда ты пойдёшь?

– Гидеон… – начала я, но он перебил меня. Взглянув на Эшли – его мать, – я увидела, что она по-прежнему улыбается, но уходит в сторону кухни.

– Я спросил, ответь мне.

– Я… никуда.

– Куда тебе торопиться, если ты пойдёшь в непонятном направлении?

– Я просто возьму и пойду, хорошо? Зачем тебе останавливать меня, если ты обозлился на меня непонятно за что?

– Я не зол на тебя.

– Нет, ты зол. По крайней мере, как ты мне объяснишь своё поведение полчаса назад? Когда ты просто встал с озлобленным напряжённым выражением лица и ушёл.

– Черри, есть вещи, которые я не могу тебе рассказать сейчас. Ты узнаешь о них, но всему своё время.

– Когда это время придёт?

– Я обещаю, что, как только я буду готов, я расскажу тебе всё. Но сейчас я не готов. Так что не разводи из этого нечто больше ссоры и пошли за стол. Тебя все ждут. Всё, успокойся, – сказал он и поцеловал в щёчку. Его поцелуй меня успокоил, а пальцы, скользившие по моей руке, меня расслабили. Я, выполняя его просьбу, взяла его за руку и направилась в сторону кухни, откуда я слышала шёпот Эшли, Йена и Эдгара. Но то, о чём они говорили, я, к сожалению, не смогла расслышать.

Во время завтрака я старалась не разговаривать с членами семьи, потому что боялась получить опять удар в районе сердца. Да, я слишком ранимый человек, от всего готова плакать и обижаться. Когда завтрак был окончен, я предложила Эшли и Кэндис свою помощь на кухне, но они вежливо отказались от неё и велели идти в комнату к Гидеону или в гостиную и расслабиться. В таком состоянии только расслабляться. Поднявшись в комнату, я увидела его, сидящего на том же диване, где он спал, где поцеловал меня вчера вечером, где я узнала страшную тайну, которая будет преследовать меня остаток моей короткой жизни. Гидеон был напряжён, но при этом пытался улыбнуться, чтобы я не волновалась о чём-то неизвестном. Я подошла к нему и спросила незамедлительно:

– Что-то ещё случилось?

– Почему ещё? – ответил он вопросом на мой вопрос, повернув медленно голову.

– Я не могу забыть вчерашнее. Уже пропал тот страх, который испарился после твоего внушения, но появилось удивительное спокойствие, которое не свойственно мне в такой ситуации. Я, к сожалению, очень впечатлительная особа, и то, что я сейчас спокойна – это очень странно.

– Черри, я уже говорил, что волноваться не стоит по этому поводу. Я решу этот вопрос. А ты живи спокойной жизнью.

– Я помню, что ты говорил и как ты это говорил. Именно поэтому, наверное, мне не страшно сейчас. Я чувствую себя в безопасности, доверяясь тебе. И за это я хочу поблагодарить тебя. Но я сейчас не об этом. Я хочу получить ответ на свой вопрос.

Что-то случилось? Почему ты такой расстроенный или… напряжённый?

– Не важно. Всё хорошо.

– По твоему виду так не скажешь. Либо поменяй выражение лица, либо объясни, в чём дело.

Его выражение лица не менялось, что для меня значило, что он сейчас что-то расскажет, на что утром у него не хватило смелости сказать. Я посмотрела в его глаза, в которых горел… страх. Да, это был самый настоящий страх. Не волнение, не грусть, не что-то другое, а именно страх. Парень сидел и собирался с мыслями рассказать мне что-то, что для него было тяжелым. Но что, оставалось сидеть и гадать. Он взял мою руку, прислонил мои пальцы к его тёплым бархатным губам, нежно поцеловал и наконец, сказал:

– Я должен сказать тебе кое-что. Не знаю, как ты примешь, но не буду оттягивать. Я должен уехать.

– Что? – выдавила я из себя спустя какое-то время. – Это… это надолго?

– Думаю, что да.

– На сколько? – я выдавливала из себя слова еле-еле. У меня были шок и немного паника. Слёз, на моё удивление, опять не было, будто так и должно быть, но зная мою натуру, это не то, что странно, это уже пугающе.

– Месяц.

– Когда?

– Завтра.

– Куда ты поедешь?

– Техас, Хьюстон.

– Но… тебе придётся ехать через полматерика!

– Я полечу, так быстрее будет.

– Зачем? По какой причине ты покидаешь Ковингтон?

– Не важно.

– Говори, Гидеон! Мне жить без тебя месяц, а ты мне даже не хочешь сказать причину своего отъезда.

– Это личное, Черри! Это всё, что ты должна знать! – почти кричал Гидеон. Он опять злился. Кажется, когда он злится, он врёт. И сейчас его злость выдавала его враньё. Но что сейчас парень пытался скрыть от меня? Он постоянно что-то скрывал, постоянно что-то недоговаривал. А я опять просто промолчала и ничего не ответила на его крик. Уже начинаю ненавидеть свой характер.

Я встала с дивана и направилась в сторону входной двери. За мной закрылась дверь и слышался топот Гидеона, спешащего меня остановить, но в этот раз я не хотела останавливаться, я хотела выйти за порог этого дома. Снова натянув на себя свои кеды, которые я уже пыталась обуть сегодня, и накинув вновь свою куртку, я выбежала за дверь и побежала в сторону шоссе, где, наверное, должны быть машины, которые довезли бы меня хотя бы до того сквера напротив «Мистик Гриль».

Но не успела я выбежать на дорогу, как меня схватил он, повернул к себе и поцеловал. Этот поцелуй отличался от всех тех, что были до этого. Может, моя злость повлияла на это, а может быть и моя любовь к нему. Я словно попала на мягкие облака, где были только мы с Гидеоном, и никто больше. Этот поцелуй был таким… нежным, самым нежным, какой только мог быть. Он так мягко касался моих губ, казалось, будто он и вовсе не прикасается к ним, но я их чувствовала, я чувствовала их жар и их бархатность.

Спустя мгновение парень отстранился от меня, прикоснулся нежными губами к моему уху и сказал своим приятным голосом:

– Не уходи, Черри.

– Хорошо, – ответила я таким же шёпотом. Это повторилось. Я не смогла продолжить злиться на него, ведь я очарована им, его голосом, его умением нежно целовать. Я снова попала под влияние. Но я и не хотела выходить из этого влияния. Взглянув на него, я увидела, как он смотрит на меня с той любовью, которую мне так хотелось почувствовать, о которой мечтает каждая девушка.

Гидеон смотрел на меня, я смотрела на него. Не отрываясь от меня взглядом, блондин вдруг сказал:

– Не желаешь прогуляться по городу? Или, быть может, сходить в «Мистик Гриль»?

– Согласна на прогулку по городу, – улыбнулась я в ответ на его вполне вежливый вопрос. – Может, покажешь мне знаменитые дома из сериала «Дневники вампира»? Наверняка о таком наслышан, ведь его ещё совсем недавно снимали в этом городе.

– Как пожелаешь. Я к твоим услугам на весь день, – усмехнулся он.

Прогулочным шагом мы дошли до знаменитого дома Елены Гилберт, который я не раз уже видела. Пожалуй, для меня этот дом останется самым впечатляющим домом на всю жизнь. Такой обычный со стороны, но зная, что с ним случалось в сериале, он был для меня легендой, которую обязан увидеть каждый зритель сериала. Колоны и каменная, какой она кажется с виду, лестница придавали особую и, наверное, самую главную изюминку дому – за их счёт дом казался таким могучим и красивым, каким он бы не смотрелся без этих самых колон и лестницы. Каждый раз, проходя мимо этого дома, я, как настоящая фанатка сериала, дрожала от счастья, ведь мечта, которая, как мне казалось, никогда не осуществится, осуществилась. Более того, я жила в нескольких десятках шагов от этой мечты. Не понимаю до сих пор, как я не расплакалась, ведь я стремилась к этому пейзажу целых девять лет!

Следующим домом, который я увидела, стал дом Кэролайн Форбс. В сериале он казался таким маленьким, но в жизни он почти ничем не уступал дому Елены Гилберт. Такой красивый, белый, с той же стеклянной дверью, качель рядом с окном – ничего не изменилось, кроме размеров. Всё казалось таким же, как в сериале, как будто ничего не передвигали, не заменяли. Но отличалось это только тем, что в этом доме жили люди, так как кто-то подошёл к окну и помахал нам рукой, на что мы с радостью ответили улыбкой.

Мы гуляли по извилистым улицам, которые в какой-то момент привели к моему дому. Сколько бы мы не гуляли, по каким бы дорогам мы не шли, всегда, казалось, дорога ведёт к моему дому, в котором сидела моя мать. Говорить с ней я не хотела, вспоминая вчерашний день, как страшный сон. Казалось, страшнее ничего нет, чем предательство родного человека, поэтому я хотела забыть это место. Я не знала, насколько долго я буду обижаться на нее и игнорировать этот дом, но я знала точно, что сейчас я не хотела не то, чтобы разговаривать с ней, я не хотела видеть её и дом, приобретённый ею. Когда я посмотрела на Гидеона, я поняла, что он имел в виду, когда привёл меня сюда. Я отвернулась от него, посмотрела ещё раз на дом, и, осознав, что сейчас действительно не время разговоров с родной матерью, сказала парню:

– Я не готова. Она сделала более, чем достаточно.

– Может, попробуешь? Ты даже не попробовала, чтобы так говорить, – сказал он заботливым, но грубым тоном.

– Почему тебя заботят мои отношения с Лиззи? – посмотрела я на него и поняла, чего он желает. Но я не хотела мириться с ней.

– Черри, ты очень наивная! Она твоя мать! Она не хочет, чтобы ты знала такого монстра, как я. Может, она и ошибается на счёт монстра, но всё же. Она заботится о тебе, а ты так глупо отклоняешь её заботу, – его голос стал злым, та забота уже прошла. Куда она делась? Он так заботился пару секунд назад, а теперь злится на меня. – Ты упрямая, Чер.

– Спасибо, – грубо выкинула я с явной обидой в голосе. Казалось, что ещё один родной человек предал меня. Но он протянул свою руку ко мне. Когда блондин понял, что я не отвечу взаимностью, он взял мою руку с вновь появившейся заботой и любовью, которую я не хотела отклонять. Эта забота и любовь так сводят меня с ума, что сопротивляться я не могла. Казалось, он понял мою слабость. Но я действительно хотела, чтобы он так делал снова и снова.

Мы шли в уже известном мне направлении. Эта дорога вела к его дому. По сторонам милые типичные Американские домики, возле которых выстраивались в ряд аккуратно подстриженные кустарники, перед которыми росли яркие цветы. Я с раннего детства жила в таких городах, но именно этот городок по сей день приводил меня в восхищение своей уютной, хоть и мистической атмосферой. Мы шли. Дорога казалась бесконечной, ноги ужасно устали, ближайшая лавочка в этом маленьком городе была возле дома Гидеона. Хотя, как оказалось, его дом располагался не так уж и далеко.

– Почему ты сказал, что я упрямая? – нарушила я тишину своим глупым вопросом.

Он поднял голову к небу, помолчал, опустил голову и взгляд на меня, затем, наклоняясь всё ближе к моему лицу, когда я убрала своё лицо от него, сказал:

– Разве это неправда? Я тебя поцеловать хотел, а ты так упрямо отказалась.

Я улыбнулась. Да, упрямость в моей крови с рождения, и этого уже никак не изменить и не перевоспитать, всё-таки мне уже восемнадцать. Не станет же Лиззи наказывать меня ремнём, чтобы я переосмыслила свою ошибку, свой неверный поступок.

Мы подходили всё ближе и ближе к уже знакомому мне дому. Так как уже вечерело, в окнах дома горел свет во всех комнатах.

За окнами узнала фигуру молодой женщины – вероятнее всего это была Эшли, – которая суетливо накрывала на стол в соседней от кухни комнате. Рядом с ней ходила маленькая низенькая девушка, в которой я узнала Кэндис, которая также помогала накрывать на стол, носила столовые приборы, цветы и прочие украшения для стола.

– У вас гости? – спросила я, но сразу же пожалела о своих словах. Последнее время спрашивала обо всём, что меня даже не касается. Я стала совсем некультурной.

– Пожалуй, да. У нас гости. Точнее один очень важный гость, уважение которого нам необходимо, – сказал Гидеон ехидно, а затем и добавил: – Единственный гость, который сегодня ожидается, это ты. Не смей мне говорить, что ты не голодна. Ты не ела весь день.

– Я голодна, и я не скрываю этого, – не стала врать я, ведь знала, что таким лучше не злоупотреблять, так как это может плохо для меня обернуться. – И в честь чего такой ужин? Кажется, Эшли накрывает большой стол.

– Важный гость. Сама понимаешь. Для важных гостей необходим уют, все удобства и наше уважение… и любовь, – улыбнулся он.

Его улыбка так согревала. В холодные дни достаточно посмотреть на его ослепляющую тёплую улыбку, чтобы согреться.

Мы вошли в дом, где очень сильно уже с порога пахло жареной индейкой, запеченной картошкой и каким-то десертом, по запаху напоминавшего чизкейк или торт. Когда мы прошли в кухню, оттуда было видно часть стола гостиной, где было много тарелок с едой. Наверное, Эшли захотела нас откормить, иначе никак не назовёшь то её действие, в честь которого она столько приготовила. К нам подбежала Кэндис и ласково заговорила с тем задорным смехом и улыбкой, последовавшей за ним:

– А мы вас ждали! Решили, что вчера мы тебя неправильно приняли. Поэтому сегодня мы поужинаем все вместе. Я уже слышу, что ты хочешь есть! – после этих слов она схватила меня и Гидеона за руки и усадила на два рядом стоящих стула. Из ещё одной соседней комнаты пришёл Эдгар. Но Йена нигде не было. Я решила, что, хоть это и некультурно будет, стоит спросить про его отсутствие:

– А где Йен?

– Думаю, его не стоит ждать к ужину, – сказал вежливо мужчина.

– Он решил, что сегодня он не будет есть человеческую еду, поэтому он пошёл на охоту, – улыбнулся Гидеон, в глазах которого «бегали бесы», но как только увидел моё недоумение, добавил: – Он питается исключительно белками. Более крупные животные – не его фишка, – усмехнулся он, говоря это с сарказмом.

И мы, не дожидаясь Йена, который, наверное, и не пришёл бы на ужин, принялись есть угощения, что приготовили Эшли и Кэндис.

Ужин был восхитительный, как в плане еды, так и в плане окружения. Все задавали мне вопросы о моей жизни, слушали, как говорится, с открытыми ртами мои истории. Порой они казались странными, говорили о моей жизни так, будто в тот или иной момент, о котором я им не рассказывала, были там сами и своими глазами видели это. Но этому я не придала значения. Может, я стала бы задумываться над этим вопросом в будущем, но сейчас этот дом настолько расслабил мой разум, что думать об этом я не хотела.

Когда пришла очередь задавать мне им вопросы, я не знала с чего начать. Эдгар обещал, что на любой вопрос, насколько секретным он бы не был, они ответят честно, ведь я и так знала их основной секрет, хуже которого уже ничего не могло быть.

Вопросов было много, но как правильней мне их задать, чтобы не обидеть вампиров, я не знала. Всё же, решив, что я хочу устранить своё любопытство, я решилась и задала первый вопрос:

– Когда Гидеон пришёл ко мне в гости, мы с ним заговорили о возможностях и способностях вампиров, он мне так и не рассказал, что вы можете. Я очень хотела бы знать: у вас есть способности?

– Да, – недолго думая ответила Эшли. – Думаю, ты встречалась с таким даром, как смена настроения. Он принадлежит Гидеону. У Кэндис дар читать мысли. Ты можешь не волноваться, что кто-то читает в данный момент твои мысли, ведь, как только Кэндис захочет это сделать, ты почувствуешь резкую, но быструю боль. Такое легко определить. У Эда тоже замечательный дар замедлять предметы, хотя он им пользуется достаточно редко, и то, если, к примеру, тарелка падает, он замедляет её падение, чтобы успеть поймать. У меня же самый простой дар, который может иметь любой человек – проницаемость. Я чувствую всё то, что чувствует рядом находящийся человек, – после недолгого молчания Эшли встала из-за стола, взяла пустые тарелки с когда-то лежавшей на них едой и ушла в направлении кухни. Через минуту она появилась с новой порцией салата, которую поставила на шёлковую поверхность круглого стола и села, взглянув на меня. – Не стесняйся, спрашивай, что хочешь. Мы не укусим, детка, – улыбалась она всё так же ласково.

– Чтобы стать вампиром, что для этого нужно?

– О, на это разные способы найдутся. Нас всех, кто сидит за этим столом, превратили одним-единственным способом.

Существуют и другие, но я расскажу только про этот, – улыбнулась мама Гидеона. – У каждого из нас не было выбора, кроме как стать вампиром. Все мы были на грани жизни и смерти. Нас с Эдгаром перевоплотил 178 лет назад вампир, которого уже, скорее всего, нет в живых. Он напоил нас своей кровью, после чего она смешалась в нашем теле с нашей человеческой, и с первым ударом сердца после попадания вампирской крови в организм сердце начинает перевоплощать тело человека. Мы засыпали на час и более. После пробуждения мы хотели крови, в горле всё кололо. Но именно этот момент в нашей жизни решает нашу судьбу.

У нас есть выбор в такие моменты: пить кровь человека в первые сутки и перевоплощаться до самого конца или не выпить ни капли и умереть навсегда. И тут уже нет разницы – осталась ли человеческая кровь в тебе или нет. Это просто не играет никакой роли. Были такие случаи, когда «не живые – не мёртвые», как их принято звать, не пили кровь. Их тела иссыхали, они превращались в живые мумии, после чего сердце останавливалось от того, что крови в теле и организме нет, – после её слов меня начало трясти, это было страшно слышать. Увидев это, Эшли подошла ко мне, обняла своими тёплыми нежными руками и добавила: – Детка, не бойся. Тебя, надеюсь, в жизни такое ждать не будет. Ты проживёшь нормальной человеческой жизнью, – эти слова меня добили до конца, меня стало трясти ещё сильнее, ведь я вспомнила, что гласила книга с рунами. Год жизни мне дан – и это максимум. Но когда я увидела взгляд Гидеона, полный беспокойства, любви и нежности, я успокоилась и продолжила задавать вопросы.

– Я не знаю, правильно и культурно ли будет звучать мой вопрос со стороны, я не пытаюсь вас этим как-то обидеть, так что, если что заранее прошу прощения. Вы чувствительны? – спросила я, тут же принимая красный цвет лица.

– В чём и когда? – спросил Эдгар вежливо нежным голосом.

– Во всём. Эмоции, чувства… прикосновения. Что вы чувствуйте? – как только я задала этот вопрос, Гидеон встал со стула и ушёл в непонятном направлении. Но по его выражению лица не скажешь, что я его обидела или задела этим вопросом. Он просто встал и ушёл.

– Дорогая, положи свою ладонь на мою щёку, – с этими словами он взял мою руку и положил, как и просил, на свою щёку. Под ней пульсировали мышцы так, как у обычно человека не пульсируют. Это казалось таким странным и необыкновенным. – Чувствуешь это? Мышцы. Их пульсацию. Вампиры чувствительней людей в разы. Для нас малейшее прикосновение раскрывает столько чувств, сколько вы не чувствуете. К сожалению, эмоции не всегда такие же, как и у человека. В большинстве случаев мы более нейтральны, чем вы. Хотя некоторые вещи для нас даже эмоциональнее, чем у вас – людей.

Я знала, что самый некорректный вопрос был уже позади, теперь краснеть в такие неловкие моменты не придётся, но всё же вопросы оставались. И какими вопросами продолжить диалог – я не знала.

После того, как я почувствовала эту пульсацию под кожей Эдгара, я поняла, почему Гидеон так глубоко вдыхал в себя воздух, когда я гладила его лицо, руки, и вовсе целовала его. Я начала осознавать по-настоящему то, что этот вампир любил меня, и это никакие не притворства. Это правда. Он действительно меня любил, поэтому пытался удержать меня от своего мира. Он боялся причинить мне боль. Но он даже не знал того, как приятен мне был его укус в тот вечер, когда он рассказывал мне про руны. Я готова была почувствовать это снова, но ему казалось, что он причиняет мне боль, подставляя мою жизнь под угрозу. Я же понимала совершенно обратное: я хотела ещё больше знать о всех опасностях вампиризма. В какой-то момент эта тема стала для меня интереснее любых журналов о моде. Главное, чтобы я сама не захотела стать вампиром. Для меня вампиры – не проклятые существа, но стать вампиром я боялась, объяснение чему я до сих пор не могла найти.

– Простите, я нехорошо себя чувствую, – сказала я, соврав, чтобы увидеть Гидеона ещё раз и поцеловать прямо с порога. Я не могла больше оставаться тут, хотя компания была более чем просто приятная, я хотела чего-то другого, что связанно с моим парнем.

Я встала из-за стола и направилась в сторону его комнаты. Рядом с лестницей я заметила краем глаза картину пятидесяти летней давности, на которой присутствует блондин – Гидеон – в окружение прилично одетых вампиров с коронами. Картина казалась жуткой, хотя по коже в этот раз я не почувствовала дрожь. Подумав, что это просто картина, которую нарисовали не с реальными людьми, я отвернулась от неё и пошла туда, куда направлялась до появления этой картины.

– Зачем ты поднялась за мной? – донёсся голос Гидеона в тот момент, когда я поднялась по лестнице. – Ты должна быть за столом с моей семьёй, а не искать меня. Иди к ним. Оставь меня, – в его голосе присутствовал страх, который я уже слышала в тот вечер, когда он испробовал моей крови. Видимо, ему опять была необходима моя кровь. Но он не хотел опять подвергать меня опасности, которой и так нет.

– Я пришла к тебе. Ты так неожиданно покинул ужин. Тебя что-то беспокоит. Что? – спросила я, стоя на пороге комнаты. Я ожидала совсем другое, когда поднималась к нему в комнату. Я ожидала впиться своими губами в его губы, обнимая. Но по его испуганному голосу и глазам, вокруг которых вновь вздулись вены, мне стало всё понятно. Он был голоден. И дураку понятно. Я подошла к его столу, на котором стояла подставка для ручек, в которой я увидела иголку, взяла её и ткнула в свой палец. Из ранки тут же появилась алая капля крови. Может, ему хватило бы и этого для поддержания иммунитета. – Выпей. Тебе станет легче.

– Нет, Черри, я не дурак. Я голоден сильнее, чем тогда. Если ты сейчас же не уйдёшь вниз, ты попадёшь под мои клыки. Иди, я тебе сказал! Уходи!

– Нет! – говорила я, подходя к нему ещё ближе. – Я не уйду. Выслушай моё предложение и сделай так, как я прошу. Если ты с каждым днём уменьшишь потребление крови, в конце концов, ты сможешь отказаться от неё. Ты выработаешь иммунитет. Это лучше, чем сейчас ты, будучи в очень голодном состоянии, выгоняешь меня. А теперь пей! Сколько можешь, пей. Я помогу тебе уменьшить норму, не бойся.

– Черри…

– Пей, я сказала!!!

Он с опаской прислонился своими мягкими горячими губами к моему пальцу, на котором собралась уже довольно большая капля крови. Сейчас он не использовал клыки, только пытался высосать всё, что было в моём пальце. Но я знала, на что шла. Я ничего не чувствовала, кроме его нежных губ. Когда он выпил, как ему показалось, достаточно крови из моего пальца, он вытер салфеткой рот, которая лежала на его кровати, где он и сидел, затем поднял свой взгляд на меня. Вокруг его глаз всё ещё были вздутые алые вены, но он смотрел на меня осознанным взглядом, поэтому я не боялась, что может произойти в следующий момент. И правильно делала, что не боялась. Он наклонился ко мне и поцеловал сначала в лоб, затем в щёку. После чего я ощутила тяжёлое дыхание Гидеона над моей шеей в том месте, где у меня располагается сонная артерия. Он поцеловал её и, почувствовав биение внутри неё, поцеловал её ещё раз. Он сдержался, не укусил. Этого я и добивалась. Свои мысли я озвучила и ему, на что он ответил вполне спокойным тоном:

– Что ты со мной делаешь? В твоих руках я не чувствую себя тем, кем я являюсь на самом деле. Безумный вампир, жаждущий человеческой крови, влюбился в жертву, которой ты могла стать. Это не закончится хорошо. Но я не могу оторваться от тебя, Черри.

Я хочу видеть тебя постоянно. Я люблю тебя, а этого, увы, не изменить.

И вот тот поцелуй, которого я так ждала. Он так нежно старался меня поцеловать в губы, чтобы не причинить мне боль, так как его вены и клыки были всё ещё на месте. И я их чувствовала, я чувствовала, как они то и дело поддевали мою нижнюю губу. Но это было очень приятно, что-то новое, что хотелось ощущать снова и снова. Мне показалось, что этот поцелуй отличался от остальных.

Он был ярче и романтичнее, чем раньше. Он казался необычным, более чувствительным, чем прежде. А дело только в клыках.

Когда Гидеон отстранился от меня, на его лице пропали вены, а клыки начали зарастать обратно, превращаясь в обычные ровные зубы. Он посмотрел на меня, обнял, положив свою голову на мой затылок, и сказал:

– Ты сводишь меня с ума. Почему ты появилась в моей жизни?

– Знаешь, когда я только встретила тебя, я думала, что ты очень похож не только по внешности, но и по характеру на Джейса из того фильма. Но я так сильно ошибалась. Ты совсем на него не похож… Ты гораздо лучше него. Когда я тебя увидела, я думала, что буду тебя ненавидеть очень долго за то, что ты сделал с моей ногой, которая в ближайшее время с помощью руны выздоровела.

Но я влюбилась в тебя. Теперь мне кажется, что ты первый человек, которому я действительно доверяю, помимо дедушки, которого уже нет.

Мы лежали в обнимку и представляли, какая была бы жизнь, если бы мы не встретились. Наши объятия прервала Эшли, которая заволновалась, когда я ушла к Гидеону и не вернулась. Заверив, что у нас всё даже лучше, чем хорошо, она ушла, а мы продолжили представлять. В какой-то момент я уснула, и, видимо, так и спала в обнимку с моим парнем. Это самое лучшее, что могло быть: засыпать рядом с парнем, которого ты любишь, положив на его тёплое плечо свою голову, обняв своим замёрзшим телом его горячее, как огонь, тело.

На удивление, в этот раз мне ничего не снилось, я спала мирным крепким сном младенца. Абсолютно всё подстраивалось под нас с Гидеоном: мирный сон, свежий воздух, льющийся из открытого окна, усыпляющее пение дивных птиц.