Текст книги "Обречённая (СИ)"

Автор книги: Анастасия Посох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 16. Затишье перед битвой

На календаре пятое октября. Прошло много времени с тех пор, как я видела Трэфратэлли. Поначалу все волновались, что могучие вампиры уже близко. Но ближе к концу месяца у многих появились вопросы: почему они до сих пор не напали? Неужели они почувствовали, что я их выследила с помощью новой руны? Может, кто-то выдал им мои способности предвидеть их месторасположение с помощью магии Рунирования? Мне не удавалось повторно с помощью того же иероглифа увидеть их местонахождение. Видимо, руна действовала один раз. Но семью Фелс и мою семью это беспокоило меньше всего, ведь в любой момент могло произойти непоправимое.

За этот период я помирилась с мамой, поговорив и выслушав её точку зрения. Как оказалось, слова Лиззи действительно не отличались от слов Эшли: кто, как не мать, будет рьяно пытаться защитить своего ребёнка от беды? Обсудив её страхи, мы сошлись на мнении, что семья Гидеона не причинит мне вреда. А это значит, что им можно доверять. Именно после этого разговора мне было позволено гулять с моим парнем в любое время дня, кроме ночи. Хоть Лиззи всё ещё переживала за наш союз, она начала понимать, что защита в любом виде мне сейчас не будет лишней.

С Робертом я практически не общалась, потому что во время последней встречи я причинила ему боль. И эта боль мне известна. Когда-то я её испытывала и не знала, как с ней жить, если она не затихла бы. Мне было искренне жаль, что я сделала ему невыносимо больно, но я не могла врать дорогому мне человеку. Ведь куда лучше сказать правду, но сделать больно, чем соврать и сделать этим ещё больнее. По словам мамы, парню нужно было побыть временно одному и понять, как жить дальше. И в этом я его тоже понимала. Иногда мне хотелось навестить его, потому что, когда Гидеон уехал и оставил меня в этом городе одну, мне нужна была поддержка. Этой поддержкой мне стал Роберт. Он помогал моей дыре в сердце зарасти. Но тогда я не знала, что он испытывал ко мне. С тех пор многое поменялось. Поэтому я решила, что своим визитом я не дала бы зарасти его ране никогда.

Тем временем с Гидеоном наши отношения только окрепли. Каждый день он проводил рядом со мной. А ночью, просили его или нет, он охранял меня, сидя в кресле рядом с моей кроватью. Часто я ночевала у него, что облегчало ему роль охранника, ведь в доме помимо него находилось ещё четыре сильных вампира, готовых в любую секунду кинуться в бой. В Гидеоне как будто проснулось чувство вины за то, что он когда-то уехал, не задумываясь о том, смогла бы ли я это пережить, потому что каждый день, проводя с ним, он называл свиданиями. И каждое свидание казалось лучше прошлого. Он возил меня в романтические места, устраивал пикники, делал абсолютно всё, что любила делать я, чего раньше не было. В наших отношениях начался новый шаг, наполненный потрясающими впечатлениями, которые я не забуду уже никогда.

Я всё больше стала понимать, что эта влюблённость на всю жизнь, и, если что-то произойдёт с ним, я не переживу этого. Потому что блондин стал частью моей жизни. С момента нашей встречи я ни дня не прожила без воспоминаний о нём. Было время, когда он уехал и я осталась одна на целый месяц в Ковингтоне, окружённая влюблённостью Роберта и постоянными нравоучениями мамы. Но тот период позволил мне только ещё больше в него влюбиться и укрепить наши отношения.

Проснувшись утром, я увидела мирно спящего Гидеона на кресле у моей кровати. Сегодня я ночевала дома. Мне не хотелось будить парня, потому что он не спал вот уже полмесяца. Хоть он и вампир, но даже таким существам, как он, сон был жизненно необходим. Я решила, что сегодня я дам ему выспаться, поэтому аккуратно собрала свои вещи и вышла из комнаты, направляясь в душ. В душе я стала вспоминать вчерашний день. Он был невероятным, ведь вчера Гидеон сделал мне незабываемый сюрприз, который я от него не ожидала: он свозил меня в Атланту, куда я давно хотела съездить, и повёл на живописную улицу, где подарил мне украшение в виде золотой цепочки с маленьким сердцем, внутри которого в стеклянном маленьком флаконе была красная жидкость, заполняющая сердце. Подвеска выглядела на ярком солнце потрясающе, а флакончик с жидкостью переливался таким образом, что хотелось смотреть на него, не отрываясь. Но важен был мне не только подарок, но и слова, с которыми он мне преподнёс подвеску.

– Я люблю тебя, Черри. Понимаешь? – говорил Гидеон, а его слова оставались в моей голове лёгким приятным звоном. – Я никогда никого не любил так, как люблю тебя. Я буду с тобой настолько долго, насколько захочешь ты.

Приятные слова, которые кружились хороводом в моей голове до сих пор. Самые приятные слова, которые я хотела слышать в тот момент.

Приняв горячий душ и нанеся лёгкий макияж, я оделась в лёгкое летнее платье, которое подарила мне мама неделю назад.

Когда я увидела это платье, на моём лице появилась улыбка, потому что я хотела разнообразить свой чёрно-белый гардероб хоть какой-нибудь цветной одеждой. Сейчас мы с мамой были в хороших отношениях. Как до меня дошли слухи, Лиззи даже объявила перемирие Эшли, навестив её и разобравшись во всей ситуации. Каждый раз, когда я приходила домой с Гидеоном, она ласково ему улыбалась, предлагала перекусить, а когда он уходил, она иногда его могла и обнять. Казалось бы, можно было спокойно выдохнуть, ведь жизнь начала налаживаеться. Но чувство, что Чёрные Мыши не закончили своё дело, не покидало меня.

После душа я направилась на кухню, где уже суетилась над завтраком Лиззи. Кажется, она готовила мои любимые вафли. Когда я зашла на кухню, мама обернулась и улыбнулась мне. Как мне показалось, она готовила вовсе не четыре порции. Странно, на кого ещё она готовит завтрак?

– Доброе утро! – поздоровалась я, а после озвучила вопрос: – На кого ты готовишь завтрак? Кроме Эдисона, Гидеона, меня и тебя тут никого нет. Кто-то зайдёт к нам на завтрак?

– Да, – улыбнулась она и погладила меня по плечу. По её улыбке я сразу всё поняла.

– Нет, только не говори мне, что Алек к нам зайдёт! – улыбнулась я и застыла в немом шоке.

– Да, – повторила Лиззи.

– Неужели это произойдёт? Ты познакомишь меня с Алеком?

– Да, – снова сказала она. Почему-то я стала радоваться так, как будто мою книгу опубликовали в городской газете.

Когда у мамы из рук стали выпадать сковородки обратно на плиту, я поняла, что помощь ей явно не будет лишней. Я была удивлена, что она не применила магию, ведь ей можно самой и не готовить. Оладьи она готовила на нескольких сковородках, поэтому я схватила одну из них и принялась ловко поджаривать оладьи, вовремя переворачивая на другую сторону. В это время я услышала, как кто-то спускалсяпо лестнице. Сначала я подумала, что это Эдисон, но это был Гидеон. Он так же ласково поздоровался с Лиззи и сел за стол. Когда мы закончили готовить завтрак, в двери постучали и Лиззи ушла открывать.

– Догадайся, кто сейчас придёт, – сказала я Гидеону, тихо восторгаясь. Блондин пожал плечами. – Лиззи решила познакомить меня со своим парнем. Обычно она говорила, что пока что рано, а сейчас она решила пригласить его на завтрак.

– Ого! Сегодня точно должно что-то произойти. Странно, что сейчас всё очень тихо и спокойно. Почти месяц всё спокойно и ничего плохого не происходит. Тебе так не кажется? – посмотрел он на меня с загадкой в глазах.

– Возможно, ты прав. Но лучше наслаждаться тишиной, чем сидеть в напряжении и ожидании чего-то плохого.

– Может, съездим сегодня куда-нибудь? Как тебе идея повторить наше первое свидание и съездить на пикник сегодня? – улыбнулся он, моментально забыв про свои слова о спокойном месяце, а я кивнула. – Только обещай по дороге на обратном пути не спрыгивать с байка и визжать на всю улицу, что я вампир. Я тогда неплохо испугался.

– Обещаю, Гидеон, – улыбнулась я, поцеловав его в щёку.

В этот момент я заметила, как что-то в лице парня изменилось. Брови немного нахмурились, между бровями появились морщинки, каждый мускул на его лице напрягся. Взглянув на плечи и руки, я увидела, что плечи тоже немного напряглись, а руки сжаты в кулаки. Его взгляд устремился сквозь меня в дверной проём, где стоял неизвестный мне мужчина – Алек, а рядом мама, приобнимающая его за талию. Я почувствовала, как мужчина направился в сторону стола, а Гидеон становился напряжённым с каждым новым его шагом.

– Черешенка, знакомься, это Алек. Он будет с нами завтракать, а после завтрака мы уедем, – улыбнулась Лиззи, пытаясь сделать обстановку из напряжённой в весёлую.

Алек встал напротив меня, и я смогла его внимательно разглядеть. Он был одет в чёрную футболку, будто он только что приехал с какого-то рок-концерта, джинсы с подворотами, как это сейчас модно. На правой руке у него были солидные часы, видимо, из золота (не думаю, что у такого статного мужчины могли быть дешёвые часы), а на левой – серебряная цепочка плетения Бисмарк.

Широкие накаченные плечи, большие мускулистые руки, рельефно выраженные мышцы груди – понятно, чем он зацепил маму.

Густые каштановые волосы, карие глаза. С виду Алек выглядел очень привлекательно. Именно такого мужчину я представляла рядом с мамой после смерти папы. Хотя у меня были сомнения, что он мог мне понравиться и мы сошлись бы с ним характерами.

– Мам, можно мы с Гидеоном позавтракаем после вас? – улыбнулась я, пытаясь увести блондина в свою комнату и узнать, от чего он такой напряжённый.

– Да, конечно, дорогая, – улыбнулась она мне в ответ. Видимо, она не заметила ничего подозрительного, либо очень умело подыгрывала, чтобы Алек ничего не заподозрил. После ответа Лиззи я взяла Гидеона за руку, встала со стула, и мы направились в сторону моей спальни. Отходя от кухни, я чувствовала, как напряжение в парне только нарастало. Но что именно его так злило и напрягало?

Поднимаясь по лестнице Гидеон выпустил свою руку из моей и направился к выходу. Я ожидала от него чего угодно, но только не такого поведения. Значит, он учуял что-то более серьёзное, чем я могла подумать. На мой вопрос куда он собрался уходить, он ответил, что хочет побыть один. После этих слов я окончательно запуталась, потому что ещё никогда не было такого, чтобы блондин ни с того ни с сего просто уходил без объяснений.

Пока я стояла и думала, что же произошло с парнем, он забрал свою куртку и выскользнул в приоткрытую дверь, закрыв её за собой. Я услышала, как с рычанием заводится его байк (но откуда он там появился, если вчера его там не было?). Больше всего на свете мне сейчас хотелось быть с Гидеоном и узнать, что происходит, потому что эта загадка в его поведении меня напрягала не меньше того, какой он сейчас был напряжённый. Только я открыла входную дверь, как меня пронзила волна тока и в глазах вспыхнул белый свет. Я никогда не чувствовала такого. У меня началась паника, я стала нагибаться и искать руками пол, чтобы не упасть.

И тут предо мной появилось изображение трёх силуэтов. Я не видела их лиц, я видела только строение их тел. Они все были мускулистыми и высокими. Они шли через поле на севере Ковингтона, а на противоположной стороне поля возле обелиска с названием города стояли Лиззи, Гидеон и его семья, Роберт, Эдисон, я и ещё один силуэт, но я не смогла разглядеть, кто это был.

Все старательно пытались скрыть меня за своими спинами. Те три фигуры кричали, что пришли забрать меня и, если кто-то им будет мешать, они убьют любого на своём пути. На лицах моих знакомых висело напряжение и гнев, они все стояли наготове, принимая оборонительные позы, если вдруг будет битва. Все хотели защитить. Но кого? Неужели это Трэфратэлли и они пришли за мной?

В какой-то момент всё закончилось, и я почувствовала под своими коленками и спиной твёрдые руки Гидеона. Он держал меня на руках, а в его глазах я увидела испуг.

– Что это было? – спросила я, испугавшись не меньше блондина.

– Ты выбежала из дома и стала биться в конвульсиях, падая на пол, – сказал он дрожащим голосом и поставил меня аккуратно на землю.

– Меня… меня… – не могла я сформулировать предложение, потому что язык заплетался на первом слове, – меня пронзил ток, я сначала видела только яркий свет, а потом я видела последние минуты до битвы с Трэфратэлли. Это точно были они. Я видела их силуэты, их было трое, они были мускулистыми и, видимо, злыми. Они требовали меня и говорили, что убьют любого, кто помешает им отнять меня у вас. Гидеон, такого никогда не было. Мне страшно. Что это было?

– Не думал, что такое возможно. Но, кажется, ты обладаешь более серьёзными силами, чем мы думали. Это было видение. Ты видела будущее. То, что скоро может случится, если Трэфратэлли не пойдут другим путём.

– Как скоро это случится?

– Неизвестно. Нам надо готовиться.

Спустя несколько минут я уже лежала на кровати в своей комнате, а сбоку на ней сидел Гидеон и со страхом смотрел в мою сторону. О чём он думал, я не знала. И это пугало меня. Моя голова была наполнена мыслями о произошедшем и о грядущем.

Скоро должно произойти что-то очень плохое, чему лучше бы не свершаться. Можно ли было как-то это миновать? Может, стоило покинуть город на время? Но согласился бы на такое Гидеон и его семья? Я уверена, он пошёл бы на всё, чтобы меня эта битва не коснулась, то есть он согласился бы вывезти меня из города, но сам он остался бы. Я была уверена в этом на все сто процентов.

Как-то блондин рассказывал мне, что Трэфратэлли не нужна Четвёртая Сестра Братства, если она будет вампиром, как и остальные три. Если это был единственный выход уберечь всех от предстоящей войны…

– Гидеон, я хочу серьёзно поговорить с тобой, – посмотрела я на парня. В его глазах читалось недоумение и испуг. Кажется, ему был интересен предстоящий разговор, но и его пугал мой серьёзный голос.

– Если это не касается твоего видения, то оставим разговор на другое время.

– Нет, я как раз хочу поговорить об этом.

Глава 17. Главное решение

Какое-то время Гидеон напряжённо смотрел на меня. По нему было видно, что он явно боялся предстоящего разговора. Да, повод волноваться есть, потому что парень никогда не согласился бы на такие меры, но ведь это было единственным спасением как для меня, так и для него. Я не хотела, чтобы столь добрая и ни в чём невинная семья сражалась против могущественных вампиров. Конечно, я понимала, что семья Фелс очень сильная и может дать отпор, но ведь Чёрные Мыши куда сильнее их. В голове крутились лишь одни мысли: я уговорю его сделать это, чего бы мне это не стоило.

– Так о чём ты хотела поговорить? – спросил вполне спокойным голосом Гидеон. На удивление, его голос не был сопоставим с его выражением лица: по его эмоциям можно было сказать, что он напуган моим заявлением о серьёзном разговоре, но по голосу он был абсолютно спокоен, будто на наш город не грядёт огромная опасность и вокруг царит гармония.

– Я подумала и решила, что теперь важные решения буду принимать я. Хватит уже за меня решать, что я должна делать, а что не должна. Каждый мой шаг обязательно отслеживается либо тобой, либо Лиззи. Мне это надоело. Я устала от постоянных пряток от судьбы. Хватит меня прятать. Если мне останется жить недолго, то я хочу прожить этот остаток жизни так, как хочу я, а не как хотели бы этого вы.

– Ты не думаешь, что говоришь, Черри, – взволнованно сказал блондин. За всё время, что я его знала, я узнала много его эмоций и чувств. Но я не знала, что это не всё. Сейчас я увидела в его лице что-то новое. В его глазах я видела боль, будто он только что увидел смерть самого близкого человека. Никогда я не видела в нём столько боли, как сейчас. Его губы слегка дрожали, возникало ощущение, как будто он вот-вот мог заплакать. Кажется, мои слова его задели. Как бы эгоистично это не было, но я сделала вид, что ничего не заметила и продолжила:

– Почему все решают, как мне жить? Это моя жизнь и я буду делать то, что хочу именно я! И первое, что я решила – я сделаю это, я перевоплощусь.

– Нет, Черри, этого не будет!

– Не тебе решать, Гидеон. Ты можешь решить, чьим Прислужим я буду.

– Ты этого точно не сделаешь! Я не позволю этому случиться… – сказал блондин и сделал перерыв, будто готовился сказать что-то очень важное, чего не говорил ранее. – Черри, если это не единственный выход из этой ситуации, то я сделаю всё, чтобы не пришлось прибегать к плану Б. Если Трэфратэлли предложат умереть ради того, чтобы ты жила спокойно, я умру. Я не задумываясь умру. Ради тебя. Если они захотят, чтобы я мучился в пытках, я и это готов перетерпеть. Но ты не станешь такой, каким являюсь я.

Ты нашлёшь на себя ещё большую опасность – проклятие. Все вампиры прокляты после перевоплощения – после смерти их ждут большие муки. Я не хочу, чтобы ты подвергала себя пыткам.

– Не тебе решать, что мне делать, – вдруг я почувствовала внутри себя большую боль. У меня был план Б, если Гидеон будет настаивать на своём. Но я боялась прибегнуть к нему. Мной овладел страх: ноги лежали неподвижно на кровати, я их не чувствовала – казалось, что они отказали; по рукам прошла волна мурашек, а тело дрожало, не предвещая ничего хорошего. Я знала, что от моих последующих слов будет больно не только мне, но и ему. Но это был единственный выход. – Я не хочу, чтобы тебе делали больно только ради меня. Это эгоистично. Гидеон, ты заслуживаешь лучшего.

– Не продолжай… Я понимаю, к чему ты клонишь.

– Нет, ты не понимаешь. Я устала бегать от проблем. Я устала от того, что вы все страдаете, защищая меня. Может, я и обладаю особыми силами, но я не стою всего этого. Если Трэфратэлли хотят, чтобы я принадлежала им, будто я их вещь – так тому и быть. И не надо меня защищать. Я способна за себя постоять. Хватит. Я хочу, чтобы всё на этом закончилось.

– В данной ситуации Трэйратэлли не так опасны по сравнению с твоими словами. Ты совсем не думаешь о своих словах. Они ранят больнее, чем самый острый предмет. Ты не можешь сейчас так поступить, Черри.

– Могу. Гидеон. Мы расстаёмся. Я сама справлюсь со своими проблемами.

– Роберту ты тоже самое наплетёшь? Ту же лапшу повесишь на уши? Или что-то новое придумаешь?

– Роберт знает моё отношение к Чёрным Мышам. Он знает моё мнение ко всей этой ситуации. Грядёт война. Я не хочу, чтобы вы пострадали от неё. Поэтому всё кончено.

Я знала, что каждое слово его ранит, будто я ему втыкала в спину нож в область сердца. И не один. Но только так я могла защитить и его, и всех остальных. Я понимала, что от этого он не перестанет за мной следить и будет продолжать защищать меня.

Но если я буду следовать плану, то скоро всё могло закончиться. Для меня.

Я не хотела смотреть на Гидеона, потому что я была уверена, что в его глазах я увижу невыносимую боль. В комнате витала отнюдь не весёлая атмосфера. Между мной и моим теперь уже бывшим парнем чувствовалось напряжение. Казалось, что он хотел ещё что-то сказать, но я слышала только молчание и тихий писк лампочки, освещавшей всю комнату.

Как только я приехала в Ковингтон, моя жизнь будто превратилась в ночной кошмар, райским уголком в котором был Гидеон и его добродушная семья. Но был риск, что этот райский уголок истребит ад, который понемногу уничтожал мою жизнь. Мне казалось, что всё это никогда не закончится. Так хотелось похлопать себя по щекам и сильно ущипнуть за мою нежную кожу ногтями, чтобы проснуться и понять, что всё это и впрямь ночной кошмар, но я знала, что всё это происходило со мной наяву. Что же, если моя судьба – не проснуться от этого ужасного сна, то я не стала бы втягивать в это всех, кто мне действительно дорог.

Никто не заслуживал таких пыток.

Помню, как Гидеон говорил мне, что у Чёрных Мышей уже есть несколько Сестёр Братства. Я последняя – Четвёртая. Если они до сих пор живы, значит, ничего плохого не произошло бы, если бы я стала им служить. И если я была бы послушной, может, они могли пощадить и отпустить меня? Стоит проверить это. Никогда не думала, что я могла сдаться тёмной стороне. Я раньше и не знала, что такова сторона существует, пока не познакомилась с моим возлюбленным.

Вернувшись из своих мыслей в настоящее, я чувствовала присутствие Гидеона. Кажется, он и не собирался покидать мою комнату. Но и говорить парень ничего не хотел. Тишина и напряжение. Я не выдержала и посмотрела на него. Как я и думала – в его глазах видно одну боль. Она повсюду. Кончики губ были опущены и немного дрожали – он явно собирался что-то сказать, но думал – стоит или нет; брови были нахмурены, а между ними – две полоски. Только сейчас я заметила, когда блондин изнеможён, его щёки впадали настолько сильно, что скулы становились острыми. Мне хотелось плакать от того, что я причиняла ему огромную боль, но если бы я этого не сделала, то он мог пострадать в войне, к которой он непричастен. Поэтому пусть будет так, как есть сейчас – я сама по себе, он сам по себе. Если бы я заплакала, то был риск, что Гидеон поймёт, что я тоже не хотела расставаться, поэтому я сдерживала себя как могла, хоть это и получалось с трудом. Я знала, что ему больно смотреть на меня, так же больно, как и мне на него. Поэтому я еле слышно сказала:

– Уходи.

И он исчез.

Как только он ушёл, я почувствовала невыносимую боль в груди, будто давняя дыра, которая только недавно заросла, вновь открылась. Только в этот раз она стала шире – она заполнила меня полностью. Казалось, что всё тело горело и отказывалось продолжать жить. Хотелось, чтобы всё встало на свои места и было, как раньше, но этого, к сожалению, уже не будет. Когда я встретила голубоглазого блондина, моя жизнь сильно изменилась. Не могу сказать, что изменилась она в худшею сторону, но и не в лучшую, ведь я сейчас была на грани войны с Трэфратэлли. Моё тело дрожало от беспомощности, мне хотелось уткнуться носом в тёплую шею Гидеона и забыть обо всех проблемах, обняв крепко возлюбленного и не отпуская. Но и этому я не могла позволить случиться. Я по-прежнему не хотела поддаваться эмоциям, потому что знала, что Гидеон мог быть где-то поблизости и услышать мои всхлипывания, тогда мог сорваться мой план. Но я не выдержала нагрузки и беззвучно заплакала. Я чувствовала себя пустой, мёртвой внутри. Только недавно всё было хорошо, мы планировали наш новый день и новую поездку на озеро, а сейчас, чтобы спасти всех, я направила весь груз боли и грусти на себя. Возможно, это к лучшему, но это было очень тяжело.

Мне предстояла новая миссия – поговорить с Робертом и убедить его в том, что, если я перевоплощусь, так будет лучше, и с Лиззи, которая будет в бешенство от моей «затеи». Больше всего я боялась не её гнева, а её магии, которой она с лёгкостью могла меня заточить дома и лишить всех средств связи. В одном я была убеждена на все сто процентов – Роберт будет моим Ангелом, а я буду его Прислужим. Конечно, был риск, что он мог отказать и был бы разгневан от этой идеи и они с Лиззи сговорились бы о моём заключении в комнате, но стоило попробовать с ним обговорить это.

Собрав в свой рюкзак все необходимые мне вещи для ночёвки вне дома, я направилась к зеркалу. Взглянув на себя, я ужаснулась – по ту сторону зеркала я видела заплаканную девушку с тёмными пятнами под глазами от усталости, уголки губ от грусти были опущены вниз, а волосы растрёпаны, будто побывали в эпицентре мощного урагана. Я практически не узнавала себя.

Несколько дней назад я была весёлой и не узнавала себя в зеркале от переизбытка гормонов радости. Но сейчас всё изменилось в худшую сторону – грусть накрыла меня с головой и меня одолела тоска, от которой я стала похожа на старую ведьму.

Я смахнула прозрачную, как каплю горного водопада, слезинку с красной опухшей от слёз щеки, расчесала свои торчавшие в разные стороны волосы и заплела в единую косичку и направилась к выходу. Спустившись по лестнице, я вновь заметила гробовую тишину. Дом пустовал. Похоже, Лиззи и Алек уехали сразу после того, как ушёл Гидеон. Открыв свою дверь, я увидела байк блондина, но самого парня не было видно. Наверное, он ушёл пешком, совершенно забыв о своём транспорте. На улице погода оставляла желать лучшего – сильный порывистый ветер раздувал мою косу в разные стороны, расплетая локоны, заставляя их липнуть к лицу от проливного дождя. Не обращая внимания на «замечательную» погоду, я посмотрела в сторону улицы, на которой располагался дом Роберта и отправилась быстрым шагом туда.

Брюнет встретил меня с распростёртыми объятиями. Он был рад меня видеть, как и прежде. Увидев его счастливое лицо и разведённые в стороны руки, готовые меня обнять, на душе стало легче. Не смотря на все сложности и проблемы, что случались в моей и в его жизни, он всё ещё оставался моим близким другом, при виде которого мне становилось морально легче. Кажется, что дыра в груди, когда я рядом с ним, понемногу зарастала, хоть и потом начинала кровоточить вновь. Я кинулась к нему в объятия, прижавшись своей холодной и мокрой щекой к его твёрдой тёплой груди. Я почувствовала себя надёжно защищённой, хоть и пришла поговорить с ним на эту тему. Когда Роберт взаимно обнял меня и немного сжал плечи, мною овладели эмоции – крик и слёзы вырвались наружу. Я плакала и скулила, как маленький щенок, потерявший маму.

– Черешенка, что случилось? – испуганно произнёс Роберт и отстранился от меня, повернув большим пальцем руки моё лицо за подбородок к его лицу. Когда я посмотрела через пелену слёз на его глаза, я увидела в них искренний испуг, будто он уже знал, что случилось и что я скажу далее.

– Мы… расстались… – ныла я, пытаясь взять себя в руки, но все попытки оказывались тщетными. Я почувствовала его тёплые губы на своих. Если бы я не была слаба от своих слёз, я бы оттолкнула его от себя, но сейчас мне показалось, что это поможет мне успокоиться. Его поцелуй отличался от поцелуя Гидеона – он старался делать это как можно нежнее, будто боялась меня поранить неправильным движением. Почему-то в этот момент я ответила ему взаимностью. Я понимала, что это неправильно, ведь он мог подумать, что я дала ему шанс на отношения с ним, но я не собиралась с кем-то сейчас иметь отношения. Во-первых, к городу подкрадывалась война, в которой многие могли погибнуть, если бы я их приплела к этому, чего я очень сильно боялась. Во-вторых, мои чувства к Гидеону, они не пропали, они всё ещё были, и они такие же сильные, как и были прежде, и расстались мы не из-за того, что чувств больше нет, всё как раз тики наоборот от того, что чувства есть.

Роберт аккуратно закрыл открытую входную дверь, за которой лил дождь и шумели деревья от ветра, поднял на руки, не прекращая целовать мои уголки губ и понёс внутрь дома. Сначала я не понимала, что происходит и просто наслаждалась столь неожиданным действием со стороны Роберта, но потом, когда он принёс меня в свою спальню, я поняла, что могло быть дальше.

Этого я избегала больше всего. Поэтому я отстранилась от брюнета и сказала:

– Прости пожалуйста…

– За что? Всё же хорошо, – улыбнулся он и поставил меня на ноги. Он и впрямь не понял, о чём я говорила.

– Роб, это был необдуманный поступок. Пожалуйста, не подумай, что это что-то значит, – вновь загрустила я, заливаясь краской.

Я чувствовала, как мои щёки краснели, давая понять Роберту, что мне было неловко от произошедшего. – Я рассталась с ним не из-за того, что… чувств больше нет. Всё совсем наоборот. Я его всё ещё люблю. Но я не хочу, чтобы от рук войны, которая может вот-вот начаться из-за меня, он погиб. Я не хочу, чтобы вообще кто-то пострадал.

Брюнет посмотрел на меня понимающими глазами, полными боли, и сказал:

– Знаешь, Чер. Я понимаю его. Я понимаю, что чувствует Гидеон, когда к возлюбленной опасность притягивается, как к магниту. Я понимаю, как он живёт каждый день, как последний, потому что завтра для него может не наступить, ведь он готов умереть за свою возлюбленную. Черри, он готов умереть за тебя не из-за того, что ему жить надоело, а потому что он хочет защитить тебя от опасности, как и ты его сейчас защищаешь. Он пытается тебе помочь, но ты его отталкиваешь. Гидеон – вампир. У него огромная сила, с помощью которой он сможет защитить тебя от Трэфратэлли и постоять за себя. Ты его недооцениваешь. Обдумай мои слова.

Выражение лица Роберта моментально менялось. Каждое произнесённое им слово вызывало в нём бурю эмоций, будто он знал, что чувствовал Гидеон. Его мышцы на лице дрожали и напрягались. Он аккуратно провёл по моему лицу тыльной стороной ладони от скулы спускаясь медленно к подбородку. Затем его рука застыла на губах, которые он стал изучать большим пальцем. В этот момент мне хотелось как-то его приободрить, будто вот-вот могла закончиться его жизнь, а не моя, но я не знала, что я могла сделать в этой ситуации. Второй раз поцеловать его я не могла лишь из-за того, что я чувствовала угрызения совести по отношению к Гидеону, хоть мы с ним и расстались.

Вдруг в какой-то момент голова закружилась, и я провалилась в беспамятство. Я не слышала и не чувствовала ничего. Только темноту, в которой слова, как хоровод, кружились вокруг моих ушей: «В данной ситуации Трэйратэлли не так опасны по сравнению с твоими словами. Ты совсем не думаешь о своих словах. Они ранят больнее, чем самый острый предмет. Ты не можешь сейчас так поступить, Черри». Кажется, это Гидеон говорил, или нет? До боли знакомый голос окутал меня, заставляя вспомнить все лучшие моменты после приезда в Ковингтон. Я вспомнила первый день моего пребывания, благодаря которому я познакомилась с лучшим человеком, который оставил значимый след в моей жизни. Тот солнечный день. Я тогда просто гуляла по окрестностям города, изучая место жительства. Ничто не предвещало беды – солнце освещало каждый уголок города, не давая скрыться самым потайным местам. Всё в этом городе очаровывало меня, будто в атмосфере витало волшебство и мистика из-за сериала «Дневники вампира». Я окунулась в эту атмосферу и просто изучала каждое деревце, каждый кирпич в домиках. Хотелось увидеть всю красоту города, не пропустив какой-либо мелкой детали. В какой-то момент, возвращаясь домой, я почувствовала боль, упав на асфальт. С того момента и началась вся история. Вновь я услышала столь родной голос, который говорил: «Черри, очнись! Проснись! Черри!»

Открыв глаза, я увидела над собой испуганного Роберта, который не знал, что ему делать и как быть в такой ситуации. Я всё ещё чувствовала слабость, поэтому не торопилась вставать с кровати, на которую меня аккуратно положил брюнет. Я стала оглядываться, вдруг за тот промежуток времени, что я была в отключке, что-то поменялось. И я была права. На кресле, рядом с кроватью, сидел Гидеон. Настроение моё резко изменилось. Мне было больно его видеть, но одновременно мне хотелось кинуться к нему на шею и поцеловать так страстно и крепко, как только это было возможно, никогда больше его не отпуская. Но в какой-то момент я вспомнила всё, что случилось и что могло случиться по моей вине и я сдержала себя.