Текст книги "Под чужой личиной (СИ)"

Автор книги: Анастасия Мамонкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

– К-куда?

– Туда! – я не стала указывать подробного маршрута, ограничившись нехорошо прищуренным взглядом желтеющих глаз.

– Госпожа ведьма, мне кажется, или мы с вами говорим слегка о... разных вещах?

– Пошел на попятную, старый извращенец?!

– Позвольте, почему именно на... Извращенец?!

– Он еще спрашивает! Сам только что предлагал оплатить услуги при помощи постели, а теперь... Засомневался в своих возможностях?

– ЧТО-О?! – чугунная сковорода с утробным “бум” опустилась на голову Старосты. Стул под ним хрустнул, и безвольное тело распласталось по полу. Старостина жена, подбоченившись, гордо оглядывала деяние рук своих. И сковородки, разумеется.

– Хозяюшка, – тихонько позвал ее Мор, выбираясь из темного закутка лавки.

– Да, гости дорогие, – круглое добродушное лицо с улыбкой повернулось к нам, но узкие щелочки горящих глаз говорили о многом.

– За что вы его... сковородой-то? Да к тому же чугунной. Череп, поди, прошибли. И было бы за что...

– Как? – охнула я. – А поруганная честь?

– Боюсь, вы с ним говорили на разных языках, – пояснил наемник. В уголках губ пряталась плутоватая улыбка. – Он хотел рассказать тебе о вершнях, появившихся в округе.

– Правда? – я смущенно покосилась на Старейшину.

Мор тихонько кивнул.

– Нехорошо получилось...

– Эх, – беспечно махнула рукой хозяйка, – очухается. Я его по семь раз на дню всякой утварью по голове колочу – и ничего. Твердая, как дуб. Ничем не проломишь!

– За что?

– А он, стервец, дрова не заготавливает, на охоту не ходит, мусор не выносит! Как же ж его иначе образумить, непутевого? Хотя, думаю, последние мозги мужику выбила. Теперь точно помощи не дождешься...

Раф нашелся во дворе, развлекая разношерстную публику простенькими фокусами. Ловкость рук – и никакого волшебства. Лично я волшбы в его действиях не чуяла.

– О, тетенька ведьма! – старостина дочка с гиканьем подбежала ко мне, бросившись на руки. Цепкие ручки обхватили шею. – Вот, дядя Рафо, я ее поймала! А вы ее мышкой обратите, так? Вы обещали!

– Разумеется, – серьезно кивнул пигалице парень, отдирая девчонку от ворота моей куртки. Ему на помощь пришел Мор, и вдвоем они отодрали-таки малявку от моей одежки. Насчет репейника я не ошиблась. – Но давай поколдуем над тетей ведьмой попозже, хорошо?

– Ладно, – пробурчала девчонка, возвращаясь к друзьям. Только пятки засверкали.

– У нас проблемы, – решила сообщить я. Эрафэн нахмурился, и я продолжила. – Нас не хотят пропускать через Врата.

– Почему?

– Из-за ведьмы в наших нестрогих рядах, – колючий взгляд серебряных глаз в мою сторону, будто я и в самом деле виновата перед всем миром.

– Не понимаю.

– Они хотят с нашей помощью избавиться от местного поголовья нечисти.

– Преисподняя, – ругнулся Раф. – Они сбрендили? С какой стати мы должны им помогать? Это их долг – открывать Врата.

– А теперь попробуй убедить в этом Старейшину. Правда, после того скоропалительного удара мозги у него навряд ли работать сумеют...

– Какого удара?

– Хорошего. Сковородкой. По черепной коробке.

Раф с прищуром уставился на меня.

– Это не я! Это его жена!

– Что-то подсказывает мне, что без тебя не обошлось.

– Правильно подсказывает, – хмыкнул Мор, и Эрафэн начал по новой пожирать меня глазами.

– Я не хотела, – попыталась защитить себя я, но проводник, попирая все условности, цепко схватил меня за ухо, злобно шипя:

– Глупая девчонка, ну кто тебя просил вмешиваться в семейные дрязги?! Своих проблем мало, решила и чужие зачерпнуть? Некуда, милая, некуда – ты и так по шейку. И отнюдь не в воде. Смекаешь?

– Отпусти! – ой, мое ушко, мое ушко! Он же его просто наизнанку вывернет. – Больно!

– А идти на корм нежити не больно будет?

– А кто сказал, что я кормовая культура?!

– Твои способности к нахождению неприятностей, милая! Думаешь, вся местная нежить тебе по клыкам? А ты прощупай реальность!

Я прощупала.

– Ни... себе! – выдохнула я, проведя в уме примерные расчеты.

– Вот именно, девочка! Скажешь, легкая работка?

– Н-нет...

– Что делать-то будешь, милая?

– Для начала отпусти мое ухо! – рявкнула я, вырываясь. – И перестань называть меня “милая”!

– Тебе не нравится? – уязвлено поинтересовался Раф.

– Да, милый!.. – гнусаво протянула я, передразнивая.

– Хватит шутить!

– А тебе следует объясниться!

– Ты о чем?

– О нежити, разумеется. Кстати, хороший покров, – я потянулась рукой к узелкам заклинаний, вздыбившихся от гнева. – Тебе не говорили, что злиться не следует?

– С тобой спокойная жизнь мне не грозит.

– Кто ты? Что колдун, вижу, – я присмотрелась к магическому узору покрова. – Не стихийник, но мощность высокая. Высший уровень, верно? Быстро же ты добился результатов, на которые многие тратят жизнь. Сколько тебе лет? Тридцать? Пятьдесят?

– Двадцать семь.

– Самородок.

– А сама-то!

– Что – я? Я – стихийник, мне учиться не к чему. Подзарядился у огонька – и готово. Хоть в бой, хоть в разведку.

– У стихийников-самоучек нет власти над Чистой Стихией. Они работают с производными. “Огоньками”, как ты сказала.

– Все-то ты знаешь... Магистр?

– Верно.

– И что тебе в столице не сиделось?

– Скучно, – просто ответил маг. – В глубинке интереснее.

– Тоже мне, нашел глубинку. Три дневных перехода!

– Если я скажу про чистый воздух и близость реки, ты же мне не поверишь, так?

– Я похожа на идиотку?

– Порой, – уклончиво заметил Раф (надеюсь, что Раф). Мор воодушевленно осклабился – видно сам давно хотел сказать мне нечто подобное, но не решался.

– А в другое время? – не дождешься от этих мужчин комплимента, клещами вытаскивать приходиться.

– Сельскую дурочку.

– ЧТО?! – я резко отпустила Стихию, и волна жара, горячая, но безопасная, сбила новоявленного магистра с ног, протащив по всему двору до самого плетня. Детишки на дороге радостно защебетали (вороны и те каркают приятнее), пораженные зрелищем. Смотрите внимательно, ребятишки, – все еще только начинается...

– Опасная ты женщина, – подвел итог моим действиям колдун, отряхиваясь. – Не ожидал подобного удара. Любишь Воздух?

– Не отвергаю, – задумчиво проговорила я. – А тебе не нравятся соединенные Стихии?

– Я их не понимаю.

– Вот как...

– Но защититься смогу.

– Что ж, поглядим на твою... защиту.

Спаянные плети полетели в сторону Рафа, настраиваясь на выставленные щиты. Четыре он отбил, а пятая, самая мелкая, но неприятная, скользнула внутрь...

Как он ругался!..

Даже троли (которых на деле оказалось три штуки) покинули питейное заведение (впервые за все время своего “гощения”), чтобы удостовериться в том, что слух их еще не подводит, значит можно “еще по одной”.

Малявки вытаращили озорно блестящие глазенки на орущего “дядьку”. Старейшина, пришедший в себя, оступился на пороге собственного дома и кубарем скатился с крыльца, повторно потеряв сознание. Жена заворковала над ним, то и дело посматривая на матюгающегося гостя.

В общем, все были довольны, кроме, разумеется, господина Магистра, бьющего себя по тлеющей куртке.

– Иди первым! – я указующим перстом наметила путь в непролазные кусты, полные крапивы.

– Сама иди!

– Ты же мужчина!

– А ты втащила нас в неприятности!

– Если меня съедят, сообщать об этом Сир будешь лично!

– У, несносная девчонка! Ладно, иди следом.

– А теперь я хочу впереди!

– Не ной, у меня от тебя уже голова болит.

– Не от меня. Здесь отрицательные флюиды – магию тянут.

– Да? А что ты раньше не сказала?

– А ты и не спрашивал. Тоже мне, Магистр нашелся. Небось, теоретик.

– Обидно, что сама с энергией работать не можешь? Стихию переиначиваешь, и все дела!

– Сам бы сначала попробовал! – возмутилась я.

– Ты же утверждаешь, что я не стихийник.

– А я права?

– Помолчи лучше, – ускользнул он от ответа, – а то вершней пропустим. Тогда ты будешь докладывать о провале операции!

Я передернулась. Говорить Хозяину – такое? Какой бы сумасбродной я не была, жить-то мне хочется.

На охоту мы отправились вдвоем. Я протестовала, как могла, но здравый смысл пересилил. Пришлось поддаться на уговоры вредного мага.

Магистр... Никогда не почитала магических канонов Школы и отказываться от своего мнения не намерена. Везение (или связи, что надежней) и золото в кармане могут довести до подмостков Престола, что уж говорить об учебном заведении.

Не сказать, что Раф так уж плох. Нет, скорее он просто редко оказывался в полевых ситуациях, требующих мгновенной реакции. Странно, что он вообще так быстро закончил обучение, достигнув последней ступени. Некоторые учатся до старости, не получив и первого уровня. А это прохвост...

Ладно, замяли, иначе я заберусь в такие дебри своего разума, что никакой вершень не вытащит меня оттуда. Да и оглядеться неплохо было бы.

Лес как лес. Не слишком мрачный, хотя кроны возвышаются не хуже неподалеку стоящих гор. Чистенький, аккуратненький. Пушистые елочки, раскидистые дубы, стройные березки, изогнутые осинки. Красота...

Солнце лукаво подмигивает сквозь изумрудную листву, высвечивая опушку яркими красками. Как радуга, ей богу!

А ведь действительно радуга!

Узенький ручеек, который я приметила у околицы, в лесу расширился, превратившись в небольшое озерцо с девственно-прозрачной водой. Можно даже различить редкие гладкие камешки, взгромоздившиеся на лесную подстилку. Мне сразу вспомнилась мутная от бурного течения Усмира, куда мы с деревенскими ребятами бегали купаться жаркими летними днями (и ночами), наплевав на родительские запреты. От воспоминания – яркого, как солнечный луч, пронзающий водную гладь, – сладко заныло в груди. Где сердце. Как вы там, мои дорогие? Живы ли? Вспоминаете ли меня, или решили навсегда вычеркнуть из своей жизни? Да, я натворила дел. Предала вашу заботу. Но только оттого, что вы желали мне счастья, а предложенное не было им и в помине...

А я постеснялась признаться.

Тяжко вздохнув, я пригнулась, зачерпывая воду, и в ровном зеркале отпечаталась морда и узкое тело, мчащееся прямо на меня. Я обернулась, ставя блок. Нападающий врезался в воздвигнутую невидимую стену, глупо мотая лысой башкой.

Вершень.

Молодой, но отчаянный. Крупный, с две третьих сажени от морды до обрубленного хвоста. Поджарое, приземистое тело с гладкой короткой шерстью буровато-коричневого цвета. Налитые кровью глаза степенно изучали мою малопривлекательную внешность. Щелочки носа подрагивали, вдыхая аромат жертвы. С клыков раззявленной пасти капала слюна.

– Э, брат, тебе лечиться надо. Бешенство это не шутки.

Тварь остервенело прижалась к земле и прыгнула, вновь отскочив от стены. На уродливой морде отпечаталось до боли обиженное выражение, но жалеть вершня меня не питало – жизнь как-то дороже. И нужнее.

Я скомкала в ладони шарик плазмы, одновременно раздвигая рамки постоянной реальности, и бросила получившееся творение, мстительно целясь в лоб, сквозь односторонний блок. Вершень пронзительно взвизгнул, царапая лапами обгоревшую кожу на морде. Кажется, ему еще и глаза задело. Что ж, тем лучше.

Я прощупала окружающий лес в поисках сородичей моего нового знакомого. Растянутые нити напряглись, отыскав своих жертв. Чуть меньше полусотни. Приемлемо.

И, не теряя времени даром, выпустила Стихию... Намеренно, отлично осознавая последствия, но искренне надеясь, что Раф поймет и поставит щит. Желательно, мощный. Очень мощный. На пределе возможностей. Потому что я, как обычно, перестаралась с потоком, так что он обязательно вырвется со сплетенной канвы.

Земля уткнулась в колени, а я даже не могла осознать – больно мне, или нет. Доколдовалась. Нет бы в два, а лучше три захода. Мое упрямство меня погубит. И прямо сейчас, если я не достала хоть одного вершня.

Двуликая!

Я без сил распласталась на траве, вдыхая прогорклый запах пережаренного мяса и паленой шкуры. Упоительные чувства. А уж в районе желудка... Ладно, не успела позавтракать, иначе...

– Ин? – чьи-то руки подняли меня над твердью. Запах паленой шерсти усилился. Ой, как мне плохо... Я попыталась приоткрыть глаза, но остановилась на полпути, понимая, что подобной сложности действия мне сейчас не по силам. Не стоит забирать из организма те крохи, что каким-то чудом сохранились.

– Ин, ты меня слышишь?

Говорящий вершень? Что-то новенькое...

– Ин!

Зачем кричать? Я здесь. Кушайте на здоровье – хуже мне быть уже просто не может.

– Ин!!!

Да, вы предупредили меня о своих грязных намерениях насчет обеда со мной в качестве главного блюда. Теперь ешьте на здоровье, только не надо кричать. У меня болит голова. Голова... А что это такое? Но, если она болит, значит, она есть. Вот только где?..

– ИН!!! ОЧНИСЬ!!!

– Не ори мне в ухо! – не выдержала я и, собравшись с крупицами сил, разбросанных по моему бренному телу, коленом ударила монстра под дых, с удивлением отметив, что он человеческого роста (?!).

Вершень коротко и зло взвыл (попала!), а я ничком повалилась на траву, падая в Небытие. Где-то я уже такое видела...

Голова болела – не описать. Словно по ней били наковальней. Бесстрастно забивая гвозди в мой податливый череп.

Ууу!..

Тело тоже болело. Точнее, ныло, а я все не могла припомнить, где состоялся мой легендарный заплыв по всем рекам Ромерии. Судя по ощущениям, проходивший без сна и отдыха.

Я лениво приоткрыла один глаз (правый?.. нет, левый! точно левый!) и осмотрелась.

Маленькая, скудно обставленная комнатка. Дверь. Закрытая. Узкий полотняной (навскидку) шкафчик хвойных пород. Новенький, запах еще не улетучился. Прикроватная полочка. Пустая. И я, лежащая на чем-то мягком под чем-то блекло-серым.

Это у нас слева. Или справа? Да нет, глаз-то левый, значит, и сторона должна быть левой, верно?

Так, теперь попробуем со вторым. Как бишь его? А, правый.

Открыла. Все то же самое. Странно. Две двери и ни одного окна? Откуда же свет? Явно ведь дневной.

А, понятно, – просто я вновь открыла левый. А что же правый? Ну, давай, открывайся, око ты мое вреднопакостное!

Открыла.

А так гораздо лучше!

С правой стороны оказалось предполагаемое мной окно (какая я умная!) с выходом на цветущий сад. Ветки жимолости, усыпанной цветом, стучали в слюдяные стекла. Несильно, но веско аргументируя свое недовольство. Дерево? Недовольство? Видно, основательно я приложилась головой...

Что тут у нас еще? Точнее, кто.

В комнате неожиданно (для меня) обнаружился еще один постоялец, мерно посапывающий у меня под боком.

А этот что тут забыл?

Я попыталась ударить парня (или мужчину, со спины как-то неразборчиво) локтем в поясничную область, но не преуспела с силой возможного удара. Некто (темные волосы, широкие плечи) вяло отмахнулся, продолжая сопеть в подушку.

Мое терпение тренькнуло, как натянутая струна, и лопнуло.

Ну погоди ж ты у меня, иждивенец постельный!

Я откинула одеяло (так вот что это такое серенькое было!) и покраснела. Сама почувствовала, как багрянец заливает скулы, переходя на грудь. Стыдливость своей... гм... груди я могла лицезреть, как говориться, в первых рядах.

Двуликая, кто меня раздел?!

Оглянулась на соседа по спальне – голый торс, но штаны вроде как на месте. По крайней мере, в зоне моей видимости. То есть как раз там, где надо.

Тогда какого... я голая?!

Судорожно вцепившись в край простыни, с силой дернула на себя. Перестаралась, и мой... мм... товарищ рухнул с кровати, путаясь в одеяле. Я едва успела затянуть узлом на груди концы простыни, когда его недовольная физиономия с наливающейся на лбу шишкой возникла над голым матрацем.

– Раф?! – возмущенно выдохнула я, но с новой порцией воздуха, начала заново. – Ты?! Что ты тут делаешь, наглый извращенец? В моей постели! Со мной!!!

– Ну, для начала, это не твоя постель, – хрипловатый ото сна баритон лишил меня половины гнева, и я позволила ему продолжить. – Ты – в доме Старосты, а это комнатка для гостей. Смекаешь? – лукаво подмигнул он мне. – В виду того, что комната, как ты видишь, одна, как и кровать, а гостей больше, пришлось по-братски делить спальную площадь. Чем ты так недовольна?

Я задохнулась недовольствами, не зная, какое поставить первым (и главным) в повестке нашей ссоры.

– Ну же, не стесняйся, – губы расплылись в ехидной улыбке.

– Зачем ты меня раздел?! – на одном дыхании выпалила я, стремительно бурея. Но и Раф ошалел от такого обращения:

– Кто? Я? П-почему?

– Ну не я же!

– Я не ничего не делал!

– Да неужели?!.. Заговаривай зубы кому-нибудь другому! У меня до сих пор твоя лапша на ушах виснет, не знаю, как от нее избавиться! Но второй раз один и тот же фокус со мной не пройдет!

– Успокойся, милая... – маг потянул ко мне руки. Я непроизвольно дернулась в сторону.

– Не называй меня “милая”, сколько раз повторять?!

– Ты успокоилась? – заинтересованно присмотрелся ко мне Раф. Я резко подтянула спадающую простыню повыше, до самых подмышек.

– А ты как думаешь?

– Не знаю.

– Ты не знаешь, как ты думаешь? – “пожалела” я его. – Бедняжка. Недоразвитый ты мой. Дурашка...

– Не напрашивайся.

– На что?

– На применение физической силы, которой у меня поболе твоей будет!

– Вот как! Сначала воспользовался в невменяемом состоянии, теперь решаешь взять силой? Как это не по-джентельменски! Грязно. Порочно.

– Когда ты была в “невменяемом состоянии”, воспользоваться тобой я не мог бы при любом, даже самом большом, желании!

– Это почему же? Объяснись!

– Чувствуешь себя обиженной судьбой?

– Нет, интересно узнать, какая болезнь тебя снедает!

– Вот еще! – фыркнул Эрафэн. – Просто ты надо мной качественно поработала. Прямо в... точку.

– Я? Когда? Чем?!

– Коленом, в лесу. Испепелив всю окрестную нечисть и растительность, которые те пометили.

Вспомнила. Сопоставила. Надеюсь, он меня за это не убьет.

– Я туда не пойду! – агрессивно запротестовала я, с ужасом взирая на пространственную дыру, в просторечии называемую Вратами Миров.

– Почему? – ехидно осведомился Раф, весомо подталкивая меня в спину.

Сплошная скала окружала воронку пространственного перехода через Заслон. Он впитывал в себя его магию, и у меня было нехорошее чувство, что он решит подзакусить и моей. Слишком уж необузданно выглядел. Но идти-то надо, поэтому колдун решительно тащил меня к переходу. Я упиралась, ругалась, швырялась пульсарами – в пустую. Он выставил Высший щит, а пробить его Стихией нереально, тут нужна энергия, которой у меня нет и никогда не будет.

– Мне страшно... – заскулила я, пряча скуксившееся лицо в ладонях.

– Разве магу ведом страх? – решил давить на совесть магистр. Нет у меня такой в наличии, не закупили при рождении.

– Я не ознакомлена с Кодексом.

– А, я и забыл, что ты неуч в магическом плане! – злорадно засмеялся паршивый колдун, уклоняясь от моего не слишком выверенного удара.

– Я не неуч! – обиженно огрызнулась я, но страх перед Пустотой никуда не ушел.

– Неужели?

– Я самоучка. Это совершенно разные вещи.

– Так докажи. Пустота у тебя в голове. В реальности ее нет. – Слова заставили меня задуматься. Но не более того.

– Но это портал...

– Не любишь трансгрессию?

– Я ее не проходила. Мне не к чему. А то, чего не знаю, я несколько... опасаюсь, – призналась я. Бедный Мор. Устал уже, наверное, нас дожидаться за Границей. Один, в узком ущелье, под грозными ликами нависающих гор...

– Вай, какие мы нежные. Опасается она! Скажи прямо – “я трушу перед пространственным переходом”.

– И скажу! – не испугалась я.

– Слушаю...

– Я... я не могу! Язык не поворачивается на такое непотребство.

– И правильно – открыто работаешь с Чистыми Стихиями, а боишься невыученной теории. Идем, – Раф крепко схватил меня за руку и повел в телепорт.

Я зажмурила глаза, не желая увидеть то, что получится из меня целой на выходе.

Двуликая!!!

– Глаза можешь открыть, – великодушно позволил магистр-теоретик (по моему непредвзятому мнению), и я стала с изумлением глядеть по сторонам.

Никогда раньше я не была в горах. Корденских, по крайней мере. Шэрмские “холмики” не произвели на меня особого впечатления, а вот эти нависающие скалы. А если упадет ненароком? Брр, о таком исходе миссии и думать не стоит. Вдруг действительно... свалится...

– Красиво.

– Еще бы.

– Ты здесь уже был?

– Именно здесь – нет. Я шел иным... путем, – заминка в его словах говорит о многом.

– Даже спрашивать не хочу! – отмахнулась я.

– И не надо. Зато, как вижу, господин наемник чувствует себя спокойно.

– Чего бояться – горы как горы, – спокойно заявил Мор, без особых трудов продвигаясь вперед. Лично меня от этого продвижения бросило в жар.

– Под нами река? – в носу засвербело от снежинок, летящих со снежных вершин, и я громогласно чихнула. В отместку за осквернение чистой территории мне на голову упал ком снега. Я остервенело отряхнулась, сбрасывая налипшие комья.

– Как узнала?

– Она застыла.

– Занятно. И как я только не догадался?

– Я не о физическом ее состоянии. Я о Стихии, – не люблю глупых шуток в серьезные моменты.

Раф нахмурился. Провел светящейся ладонью по льду, словно не доверяя моим ощущениям. Гладкий лоб расчертила глубокая вертикальная морщинка.

– Боюсь, у нас проблемы, – наконец, возвестил он. Его интонация заставила поверить на слово – у нас очередные неприятности.

– А как же без них. Какого рода?

– Структурного. Стихия выпадает, – не веря своим словам, произнес маг. Я окосела от данного заявления.

– Нельзя как-нибудь помягче, что ли? Угробить меня хочешь? – ахнула я.

– Что вижу, то и говорю.

– Так фильтруй мысли, Магистр. Чай, не к дереву обращаешься. Хотя, и в дереве может сидеть особо чувствительная дриада... Вот что – молчи, так будет всем на пользу.

– Кому – всем?

– Сугубо в нашей компании – мне и Мору.

– Мор же ничего не говорит!

– Так бери с него пример!

– В смысле “дурной пример заразителен”? – язвительно осведомился чародей.

Вот нахал!

– В смысле иди и молчи в тряпочку. Платок подойдет? – вежливо спросила я, доставая из кармана смятую-измятую тряпку болотно-зеленого цвета в бурых разводах. Давненько я им не пользовалась.

Мельком взглянув на сей шедевр искусства и красочно представив его у себя во рту, Раф позеленел, почти сравнявшись по цвету с основным фоном “тряпочки” и поспешно отказался от моего дара. Я беспечно вернула платок на место. Пригодиться. Может, отступников им попугаю.

– И что будем делать? – поинтересовался Мор, вежливо стоя в стороне от нашей перепалки.

– А что мы можем? – действительно, что?

– Повернуть, – поделился “идеей” наемник.

– Вот еще, – фыркнула я. Раф согласно хмыкнул.

– К тому же на вряд ли выпустят.

– ЧТО?! – в один голос накинулись мы на Мореуса, с явным желанием, если не разодрать в клочья, так хотя бы хорошенько припугнуть.

– Спокойнее. Какие вы кровожадные. В Вэрол, случаем, не заглянем по дороге – родственничков навестить?

– Каких еще родственников? – не поняла я.

– Вампиров, кого ж еще?!

– Вот я тебя! – я дернулась вперед, но колдун резко перехватил меня поперек туловища, удерживая от смертоубийства. Зачем? Сам же говорил, что я “греховный сосуд”, еще от одного греха, авось, не переполнится!

– Клыки спрячь, страшно же – жуть, – шепнул он мне на ухо.

– Клыки?

– Разумеется. Ты перешла магический контур, вот личина и смылась. Когда выйдем через вторые врата, попробую обновить. Не знаю, впрочем, получится ли. Там сильные магические возмущения по всей стране. Но я попробую, – Эрафэн постарался успокоить нервозную меня, тяжким грузом повисшую у него на руках. Морщился, но держал, пока я долго ныла, размазывая “слезы” по лицу (подтаявший на голове снег пригодился как нельзя кстати).

– Правда? – засветилась я. Даже слезы высохли. Раф несказанно удивился, но смолчал. Вот это выдержка!

– Я тебе когда-нибудь врал?

– Да. Перечислить?

С учетом, что я все еще покоилась в удерживаемом состоянии, магистр замотал головой, став похожим на какого-то болванчика, с неясной целью запущенного в движение. “Разрядился”, к счастью, он довольно быстро.

– Так мы идем? – нетерпение Мора начинало меня напрягать. Зачем торопиться? Спасение мира вещь сложная, требующая скрупулезности и выверенности всех решений. Просто так “напролом” мир, на моей памяти, никто не спасал. На моей памяти его вообще никто не спасал. Мы первопроходцы. Надеюсь, опозорить такую миссию не смогу даже я. Надеюсь...

Солнце зашло за горизонт непозволительно рано, когда мы преодолели меньше трети перевала. Не успели даже найти место для ночлега. В ущелье, насквозь продуваемом холодными ветрами (где лето, простите?) укрыться было негде. Пришлось заночевать под нависающей площадкой, поминутно дергаясь от возможности ее обвала. Затеплили небольшой магический костерок.

Грея руки над необжигающим пламенем, я вслушивалась в шепот гор.

– Тихо то как...

– Лично я бы предпочел, чтобы было громко, – не преминул вставить свое веское слово в ленивое течение моих мыслей Мор, оторвавшись от заточки метательного ножа.

– Зачем? – я, не отрываясь, разглядывала черные, как тени, пики на фоне насыщенно-синего неба с мириадами колючих, холодных звезд. Новолуние как нельзя подходит для того, чтоб во всей красе насладиться зрелищем бескрайнего свода.

– Ощущение опасности лучше, чем расслабленное состояние, в котором мы сейчас находимся. Так мы уязвимее.

– Ну вот, теперь я испугалась окончательно, – я ощутимо поежилась.

– Страх помогает в битве.

– А еще в битве помогает боль. Требуешь отрубить себе руку, чтобы в схватке было проще?

– Не переходи к крайностям.

– Хочу – и буду. Меня вытащили из уютной (и теплой) долины, дали тупое задание... Неужели ты веришь в существование всех этих предрассудков насчет трехгранности мира? А, если это и правда, на кой, простите, черт, эти составляющие разбросали по самым безопасным землям?!

– Безопасные ли? – изогнул рассеченную широким шрамом бровь наемник, пристально изучая покатые склоны гор. Словно замечая что-то странное. Но мне он ничего не поведал. Значит, ничего страшного, можно быть спокойной.

– Я пока никаких трудностей не испытала.

– Именно. – Мор со свистом резанул ножом воздух, проверил степень заточенности на пальце. – Когда я, первый и последний раз, шел этой дорогой – с севера, правда, но невелика разница – на моем пути встретилось много... нежелательного. А сейчас все проще простого. И мне это не нравится. У меня такое чувство, словно нас заманивают в ловушку, уже подгоняя вперед всяческими тварями. Моя интуиция редко меня подводит, но в этот раз я хочу, чтоб мои предположения не оправдались.

– Боишься?– не удержалась я. В его словах я почувствовала правоту, но портить себе настроение как-то не захотелось – будь что будет. От Судьбы не уйдешь, она дама вредная, со скверным характером. И больши-им простором для творчества. То есть всевозможного издевательства над смертными.

– Не за себя.

– Почему ты захотел идти... с нами? Тебя же никто не просил, не уговаривал.

– Может, захотел помочь симпатичной девушке? – подмигнул мне наемник. Я сконфузилась, дырявя взглядом лед под ногами.

– А теперь облом? – вскинула я голову, мотнув волосами. Заплести в мелкие косички времени не хватало, толстые же быстро лохматились, превращая меня в настоящую ведьму. На этот раз чисто по внешности, а не манере поведения.

– Не скажи. Уши тебе идут. Да и клыки тоже. Необычно, но мне нравится...

– Откуда ты меня знаешь? – напрямик спросила я, подцепив его взгляд своим. Он его не отвел, но и не ответил. Но для меня молчание было красноречивее всяческих велеречивостей, в которых нет и толики правды.

– Ну, как хочешь, только я тебя помню, – мужчина вскинулся, но моя грустная улыбка усадила его на место. – Помню, но вспомнить не могу. Почему же ты не хочешь мне в этом помочь?

– Если человек что-то забыл, значит, так тому и быть. На все есть свои причины. Тормошить закрома воспоминаний не самое мое любимое занятие. И не самое благодарное тоже. В них есть довольно... неприятные моменты.

– Связанные со мной?

– Нет, – в холодных глазах вспыхнул лучик давно зашедшего солнца, – с тобой у меня нет плохих воспоминаний, Блэйз...

– Как ты меня назвал?

– Никак, – Мор не захотел углубляться в суть моего вопроса. – Просто это имя тебе подходит больше, чем... твое.

– Отчего?

– Ты похожа на искру дикого пламени. Горячая, игривая... – мечтательно забылся наемник, но я так приложила ему ребром ладони по челюсти, что он вмиг очнулся от приятной полудремы.

– Какой ты меня обозвал, повтори! – звенящим от злости голосом потребовала я. Мужчина замялся. Видимо, либо не мог вспомнить (что вероятно), либо не хотел вызвать у меня повторное желание к членовредительству (что несомненно).

– На правду не обижаются, – саркастически выдал проснувшийся Раф, оставаясь под защитой одеяла. Хлипкой, но лежачего вроде как бить нельзя. Я опустилась на место, разворачивая ворох тряпок, бывший, безусловно, моим слегка помятым от сидения на оном спальником. Я зябко укуталась в плотное покрывало, закрывая слипающиеся глаза.

– Похоже, до меня одной не доходят ваши остроумные шуточки. Раз так, то вам и бдеть, а я посплю пока...

– Гадство, – в сердцах сплюнул на землю наемник, втыкая окровавленный двуручник в сугроб. Невесть откуда взявшийся.

Поутру, еще до восхода солнца с соседней с нашим походным лагерем горы прошла лавина. Именно “прошла”. Стороной. Намертво засыпав камнями и снегом ущелье за нами. И как после этого не верить в россказни Мора о мании преследования. Нда... Кажется, мышеловка начинает резко захлопываться, прижимая мой разнесчастный хвост (если б он был), а с ним и все остальное...

Но, как говориться в народе, беда не приходит одна. Следом за лавиной на наш отряд обрушилась стая шэйтеров. “Дьявольских отродьев”. Даже истинные жители гор (гномы и троли, о драконах данные обрывочны) побаивались выходить один на один с этими тварями. А на нас напало не менее двадцати зрелых особей. Наверное, лавиной завалило их логово, вот они и поспешили мстить. Всем без разбора. Кого встретят на пути. То есть нам.

... Двое первых “ласточек” напали резко, уходя от мечей в высоком пике. Я успела зацепить одного краем пульсара, и только. Никакого вреда (как и пользы) мое кривое попадание не принесло – до нас долетела оставшаяся стая. Позвать на помощь Стихию я не могла – магически закрытый с обеих сторон проход стремительно уменьшил мои возможности, как и резерв. Стихия просто не проходила через Заслон. И меня это напрягало.

Как и орущие шэйтеры. От их визга, отраженного от скал, закладывало уши, и начинала болеть голова.

– Надо поскорее с ними разобраться, иначе кровоизлияние в мозг нам будет обеспечено, – обрадовала я соратников, в красивом прыжке уходя от раззявленной в попытке отправить меня в желудок пасти. И резким рубящим ударом вспорола пролетающее надо мной брюхо. Двуликая!

Темная, почти черная кровь фонтаном брызнула мне на грудь и лицо, а неудачливая “птичка” приземлилась, хвала богам, в доброй сажени от распластанной по земной поверхности меня. А лежи я чуть дальше...