Текст книги "Отпусти меня (СИ)"

Автор книги: Анастасия Малышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Так вот, когда Карина скинула мне ссылку на сайт, который оформлял сладкие подарки по теме – я просто не смогла пройти мимо и заказала самый большой набор. Там была голова Дарта Вейдера – розовая, конечно же, сердечко, выполненное в стиле Звезды Смерти, влюблённый Штурмовик – с маленьким сердечком на шлеме, большая плитка с надписью «Star Wars», еще одна с романтическим спичем «Ради тебя я достану с неба звезду» и парочка пряников-сердец.

Повода для подарка не было – никакой даты или особого события не намечалось. Как и в случае с зажигалкой, мне просто хотелось, чтобы мой мужчина улыбнулся. В момент, когда я оформляла заказ, мне было не ведомо, что за десять дней до того, как посылка придёт, она потеряет свою актуальность. Потому что дарить её будет уже некому.

Мама предлагала нам всем дружно съесть эти пряники, но я не смогла. Мне приходила мысль отдать их – я даже размещала пост у себя в соцсетях, чтобы найти посылке нового хозяина. Но и это сделать мне духу не хватило. В итоге я просто оставила их у себя. Пристроила на одной из полок – рядом с орденом «Самой обаятельной», сделанным из шоколада.

Чуть помолчав, я ответила:

– Это вроде как твоё.

Док повернулся ко мне и удивлённо спросил:

– В каком смысле?

Врать и юлить я смысла не видела. Поэтому, пожав плечами, ответила:

– Я заказывала их для тебя. Два года назад. Но не успела отдать – мы уже расстались. Однако, если хочешь – можешь забрать их сейчас. Правда, на твоём месте я бы есть их не стала. Если, конечно, тебе дороги зубы.

Мужчина перевёл взгляд на пряники, потом обратно на меня. Помолчал, после чего негромко произнёс:

– Я не знал.

– Чего именно? – поинтересовалась я с усмешкой, – Что я заказала для тебя сладкий подарок? Или что я готова ради тебя достать с неба звезду? Была готова, – поправила я саму себя, поняв, что меня унесло куда-то не туда.

– И ты хранила их всё это время?

– Мне было жалко потраченных денег, – отозвалась я, – Дело было вовсе не в тебе. Я…просто не смогла ничего с этим сделать.

Признание само сорвалось с моих губ, но главное я сумела удержать в себе. Что всё это – пряники, справки, фотографии – всё было связано с ним. И я долгое время отчаянно цеплялась за каждое напоминание о нас. Я была больна, и много дней, недель, месяцев, отказывалась принимать лекарства. А после всё это просто стало частью моей привычной жизни и перестало причинять боль, вызывать эмоции.

Но в тот вечер всё снова пошло не по плану. Видя его в своей квартире – мужчину, который стоял и разглядывал ту треклятую коробку, я чувствовала, как меня накрывало. Бесило то, что я не могла точно понять, что значил его взгляд, пугало то, что я узнавала тень эмоций, что плескалась в их глубине.

Это было похоже на то же наваждение, что накрыло меня в клубе. Я понимала, что это было чушью, но он так сильно напоминал мне того самого Мишу, которого я встретила – того, который смотрел на меня так, словно больше никого рядом не было. Это казалось настолько настоящим, что мне приходилось напоминать себе, какова была реальность. Я вынуждала себя возвращаться в неё, убеждая себя, что это было лишь игрой света и моего воображения. Не более.

Вот и тогда, в комнате, когда Миша повернулся ко мне, и я увидела в его взгляде знакомый блеск, лучшее, на что меня хватило – это сглотнуть и сказать:

– Пойду, заварю нам чай. Проявлю хоть немного гостеприимства.

Док не стал меня останавливать, и я скрылась на своей небольшой кухоньке. Поставив чайник на плиту, выудила из шкафчика пакетик зелёного с мятой для себя и классический чёрный – для Миши. Ему же досталась и самая большая чашка. Да, док был тем еще чаеманом. И это я тоже до сих пор помнила. У меня вообще была до обидного хорошая память. И всё происходящее слишком напоминало один из наших привычных вечеров, что мы проводили у меня, глядя сериалы и поглощая ужин. С той только разницей, что это было не так. И мне точно не стоило забывать об этом.

Я выключила газ и почти взялась рукой за чайник, как вдруг спиной почувствовала присутствие Миши, в опасной близости от меня. Спустя секунду его рука коснулась моей талии – и я ощутила, как по моему позвоночнику словно пронесся электрический разряд. Это было похоже на удар молнии, которая сначала прокатилась по всему телу, а после сосредоточилась в одном месте – там, где его пальцы касались меня. Я чувствовала их тепло, несмотря на то, что мою кожу скрывала футболка. Это никогда на самом деле не спасало. Стоило Мише коснуться меня – и всё, остальной мир словно переставал существовать.

Его пальцы чуть сжали моё тело, другой рукой он убрал мои волосы, и я ощутила на своей шее тёплое дыхание мужчины. Толпа мурашек поприветствовала меня, дружным строем появившись на коже, и кончики моих пальцев стало покалывать от острого желания ответить Павлову тем же и вцепиться в него.

Но я нашла в себе силы чуть отодвинуться и сказать:

– Не надо.

Простите, сказать? Нет, я пыталась, чтобы это звучало твёрдо, уверенно, желательно с вызовом или даже насмешкой. Ведь я была вся такая независимая, которая со всем справилась, победила свои постыдные позывы и просто жила дальше. На деле же мой голос подвёл меня и звук, который я издала, напоминал скорее мяуканье котёнка, выброшенного на улицу. Я не смогла убедить даже себя, что уж говорить про Мишу.

Который легко развернул меня к себе и, положив уже обе руки чуть выше моих бёдер, придвинул меня к себе. Его взгляд при этом был настолько шальной, что мне могло бы стать не по себе, не знай я его истинную причину. Но я была в курсе, что означал ТАКОЙ его взгляд, и – о Боги! – в тот момент я как никогда разделяла его.

Но всё же, остатки разума, которые еще не потонули в этом море безумия, приправленном каплей тоски по прошлому и щедро сдобренном предвкушением (ведь я знала, чего от Миши можно было ожидать), сопротивлялись. Они взывали ко мне, и я предприняла еще одну жалкую попытку:

– Я не хочу…

Но Миша лишь покачал головой:

– Хочешь. Я вижу это. Чувствую, как колотится твоё сердце, – мужчина пробежался самыми кончиками пальцев по моей груди и глупый орган словно подался ему навстречу, – Слышу, как сбивается твоё дыхание, хоть ты и пытаешься его контролировать, – На этих словах я чуть не задохнулась от почти искреннего возмущения, но он не дал мне и слова вставить, – Я вижу, как твои губы чуть раскрываются, а тело – само подаётся навстречу моим рукам. Ты хочешь этого. Не сопротивляйся мне. Пожалуйста.

И я сдалась. Проиграла. Позорно капитулировала, показала белый флаг. Потому что так устала – сопротивляться, бороться с собой, постоянно контролировать свои мысли, поступки. Мне надоело не быть собой рядом с единственным человеком, который в свое время разглядел меня настоящую. Которому я обнажила душу. Почему же я не могла обнажить и тело, чтобы получить, хоть и короткую, но вспышку того призрачного счастья, что было у нас в прошлом? – Ненавижу тебя, – шепнула я, прежде чем приподняться на цыпочки и, обняв мужчину за шею, прижаться к его губам своими.

Миша поспешил ответить, мигом перехватывая инициативу, и я снова поддалась. Потому что всегда знала – он не причинит мне дискомфорта. Точно не в этой части наших взаимоотношений. Он всегда так тонко чувствовал малейшее изменение моих эмоций и желаний, что в какой-то момент мне начинало казаться, что он мог читать мои мысли.

Ничего не изменилось с годами. Без слов поняв, чего я хочу, док подхватил меня под ягодицы, чуть приподнимая над полом и позволяя обвить его талию ногами. После чего, не прекращая целовать меня, Миша развернулся – и понёс меня в комнату.

Где-то на краю моего сознания мелькнула мысль, что за все месяцы наших отношений мы ни разу не занимались сексом в моей квартире. Это была как девственная территория – никого не было до и никого после. Это стало неким барьером, который я ни с кем не хотела переступать. И вот, я была готова и эту честь отдать Мише. Не просто готова – я СОБИРАЛАСЬ сделать это.

Миша сел на диван, не выпуская меня, и я оказалась сверху. Наша любимая позиция – она создавала имитацию, будто я могла что-то контролировать, но на самом деле мы оба понимали, кто заправлял всем. Кто был лидером. Тот, кто, намотав мои волосы на руку и сжав их в кулак, целовал меня – жадно, неудержимо, до припухших губ и привкуса крови во рту. Так, словно это ему, а не мне, было больно все эти месяцы.

Мне было мало. Я словно с цепи сорвалась – мне нужно было видеть больше, слышать, чувствовать, прикасаться. Подхватив ткань его черной футболки, я рывком сдернула её с него, вынудив мужчину отстраниться от меня. Всё это в полной тишине, прерываемой лишь дыханием – тяжелым, смешанным, одним на двоих.

Я смотрела на него – такого растрёпанного, с лихорадочно блестящими глазами, в которых я с почти животной радостью увидела голубые искры, и не могла поверить. Он снова был моим. На одну ночь, пару часов, да даже несколько минут – но они были мои. И я собиралась использовать каждое мгновение, пить его, как изысканное вино, и молиться только о том, чтобы бутылка не заканчивалась.

Миша, подхватив мой настрой, помогал мне избавиться от одежды. Но он, в отличие от меня, действовал медленно, осторожно, словно смакуя каждый момент. Он оглаживал каждый сантиметр моей кожи, и я дрожала, некстати вспомнив, как мы всегда в шутку говорили «Эти руки не для скуки». Так и было – они всегда находили именно те точки, на которые нужно было нажать, чтобы я забыла обо всем и отключилась от реальности.

То же самое – выражение лица верующего, увидевшего святыню – я увидела на его лице снова. В тот самый вечер, когда мы, решив забить и не отвлекаться на раскладывание дивана, стащили с него пушистое покрывало вместе с пледом и устроились на полу. И я не знала, что это было – гениальная актёрская игра или же я выдавала желаемое за действительное, но мне было так плевать. Потому что я снова ощутила это – я почувствовала себя живой. Желанной, значимой, любимой.

И да – это тоже не изменилось с годами. Секс – он был таким же. Головокружительным, таким глубоким и чувственным, таким телесным – я ощущала каждую свою мышцу, двигающуюся в этом безумии, чувствовала, как рвано потоки воздуха проходили через мою глотку, вырываясь хриплыми стонами, как кровь, разгораясь, бежала по венам быстрее, стуча в висках. Миша обволакивал меня собой, заглушая все вокруг, отгораживая от всего остального мира. Были только мы двое – сплетались воедино, скользили пальцами по чужой коже, ласкали, кусали, целовали. Только мы в жарком коконе одеял, пледов, покрывал, ничего и никого больше.

После, когда я пыталась снова научиться дышать и чувствовать своё тело, я почувствовала, что улыбаюсь. По-настоящему. Это было так странно и непривычно, словно мне пришлось задействовать те мышцы, которые я не использовала уже очень-очень давно. Чуть повернув голову, я встретилась взглядом с глазами Миши, который выглядел подозрительно довольным.

– Что? – спросила я, пытаясь стереть улыбку со своего лица, но почему-то терпя поражение.

– Всё хорошо, – тяжело дыша, качнул головой мужчина, – Дай мне несколько минут, перекур – и я покажу тебе, насколько всё хорошо.

Я шлёпнула его по чуть влажной груди:

– Извращенец. Мне завтра на работу. Я должна выспаться, чтобы хоть что-то соображать.

– Мне тоже. Выпьем кофе утром, – отмахнулся мужчина и повернулся, подминая меня под собой и нависая сверху, – А знаешь, я передумал насчёт перекура. Раз нам нужно еще поспать – не стоит тратить время понапрасну…

Глава пятнадцатая

Открыв глаза на следующее утро, я не сразу сообразила, где находилась и что вообще произошло. Но, скосив глаза чуть в сторону, я увидела мирно спящего Михаила – и это моментально вернуло мне память. Которая, не стыдясь, подкинула мне парочку наиболее пикантных картинок прошлой ночи.

Господи, это что, Я творила?! Все те штуки, вспоминая которые, мои щеки покрывались густым румянцем. А я-то думала, что такая вещь, как стеснение, уже давно покинула меня, и удивить мою фантазию будет крайне сложно. Но нет, Док явно решил показать, что он вертел эти мои рассуждения. И не только их, если подумать. Какой кошмар. И это приличный с виду человек! Я такого даже в самом смелом порно не видела!

И вот, пожалуйста – спал без задних ног! Хотя, понять его было можно – половину ночи он активно доказывал, кажется, мне, моим соседям и всему миру, что все эти месяцы тщательно штудировал Камасутру. И мне даже не хотелось знать, на ком он шлифовал свои навыки. Благо тоже была далеко не невинной девочкой. И вообще – меня его жизнь не касалась.

С этими мыслями я выскользнула из-под одеяла, перебралась через безмятежно спящего Дока и, мысленно ругаясь, побрела в ванную. По дороге прихватила телефон, взглянув на дисплей которого, поняла, что проснулась за десять минут до будильника. Отлично, будет чуть больше времени на то, чтобы отмокнуть в душе.

Мышцы ныли и походили на желе. Всё это слишком остро напоминало о прежних деньках, когда мы только познакомились. Помнится, незадолго до этого в шутку говорила Даше, что мужчине, который будет у меня первым спустя два года одинокой жизни, я хотела бы прежде всего пожелать здоровья. Потому что, говоря простым языком, «слезать» с него не собиралась. Подруга тогда только посмеялась и отметила, что мне может попасться такой, что это Я буду молить о пощаде.

Как и всегда, Даша попала в десятку. Док был…ох, что уж там говорить. Пощадить меня не просила, но бывали моменты, когда я чувствовала лёгкую усталость. И вот, это чувство – словно ты пробежала суточный марафон, но при этом он тебе очень понравился и ты не прочь повторить – вернулось. И моё тело оказалось к этому малость не готово.

После горячего душа – такого, что кожа покраснела и стала даже ярче, чем моя самая любимая помада – я почти на цыпочках пробралась на кухню и снова включила газ под чайником. Миша явно никуда не собирался и во мне боролись противоречивые чувства. С одной стороны хотелось дать ему передохнуть, с другой – какого хрена я должна была вести себя, как мышка, в своей собственной квартире?! Я привыкла собираться громко, включив музыку, хлопая дверцами шкафчиков. Но Павлов всегда спал очень чутко, и ценил свой сон, потому что у него его всегда было мало. Моя квартира в плане тишины была самым невыгодным местом, потому что в ней было всего две двери – входная и ведущая в уборную. Так что я не могла даже включить приёмник на кухне – всё было слышно.

Пока я думала, будить Мишу или всё же сжалиться над ним, чайник решил всё за меня. Он закипел, и громкий свист сообщил об этом мне, Доку, парочке соседей и, возможно, пролетавщей мимо вороне. В ту же секунду, как я выключила огонь, послышалось приглушённое:

– Ты ведь это специально?

Выглянув из кухни, я увидела, что мужчина лежал поперёк дивана, спрятав голову под подушку. И он явно всё еще не собирался подниматься.

– Тебе разве на работу не нужно? – поинтересовалась я вместо ответа.

– Ага. К трём часам, – сообщил мне Док, вытаскивая лохматую голову.

– Погоди, то есть вчера ты мне соврал, когда сказал, что тебе тоже нужно рано вставать? – спросила я, приподнимая бровь и расчесывая пальцами влажные волосы.

– Мне пришлось, – признался этот наглец, при этом не было похоже, чтобы он хоть в чём-то раскаивался, – В противном случае ты выставила бы меня слишком рано. И мы бы не порадовали твоих соседей еще три раза. Их же было три, верно? – поинтересовался он с лёгкой усмешкой.

– Как будто я считала, – хмыкнула я, пряча за мокрыми прядями пылающие щёки.

Решив, что раз Док проснулся, таиться уже нечего, и втайне желая немного напакостить за то, что он меня обманул, я начала собираться. Высушив в ванной волосы и заплетя их в обычную косу, вышла и начала копошиться в шкафу, пытаясь найти, что надеть.

– Красивый вид, – послышался довольный голос со стороны дивана.

Бросив в его сторону быстрый взгляд, я увидела, что Миша полулежал, подпирая голову локтем, и совершенно не таясь, разглядывал меня. Его, наверное, можно было понять – я выскочила из ванной в костюме Евы, оставив полотенце сушиться. Собственно, я ведь была у себя дома, и мне было нечего стесняться.

Достав из верхнего ящика комода черное бельё, я неторопливо натянула его, прежде чем равнодушно отозваться:

– Я в курсе. Ты вообще вставать собираешься? У тебя дома кот не умрёт?

– Я оставил Ханси достаточно еды. И даже целых два пакета, чтобы малыш не скучал, – добавил Миша, широко зевая.

Да, это особенность любимца Дока – тот больше всех игрушек обожал пластиковые пакеты. Шуршащие. Вот с ними он носиться мог часами. Но самым забавным было то, что он любил просунуть морду в одну из ручек – и бегать, изображая из себя Супермена, с шуршащим плащом за спиной.

Мысленно я отметила, что этот гад даже не собирался вчера уезжать от меня. Всё рассчитал, хитрец. Небось ещё и на утреннее продолжение банкета рассчитывал. Но тут его всё же ждал облом.

– Так, и? Планируешь валяться до обеда? – спросила я, влезая чёрную юбку-карандаш и синюю блузку из полупрозрачной ткани.

– А так можно? – мигом оживился мужчина.

Окинув его оценивающим взглядом, я пожала плечами:

– В принципе, никто не запрещает. Но у меня один комплект ключей. Так что, прежде чем уйти – тебе придётся забросить их мне.

– Без проблем. Я помню, где ты работаешь.

– Кто бы сомневался, – пробормотала я, ретируясь на кухню.

Приготовив себе лёгкий завтрак из овсянки, йогурта и горячего чая, быстро перекусила. Аппетит после почти бессонной ночи был просто зверским, но я старалась не налегать, помня о диете и фигуре. Покончив с едой, покосилась на стену, за которой валялся мой неожиданный гость. Делать что-то для него не хотелось, но чёртово гостеприимство не позволило мне проигнорировать двухметрового мужика. Мысленно выругавшись, я соорудила для него полуфабрикат завтрака и двинулась в сторону прихожей. Уже оттуда довольно громко произнесла:

– На столе для тебя собраны сендвичи – засунь их в бутербродницу на пять минут – и будет тебе счастье. Яйца и овощи для твоего якобы омлета – в холодильнике.

Меня всегда удивляло, что Миша называл яичницу с болгарским перцем и репчатым луком омлетом. Просто – ну там же не было ни капли молока! Но Док упорно употреблял этот термин, так что я просто смирилась.

– Ты супер, – отозвался Миша, всё еще не делая ни одной попытки встать с постели.

Обувшись и накинув плащик, я попросила его:

– Закрой за мной. И напиши смс, когда привезёшь ключи – я спущусь.

– Договорились. А поцелуй на прощание? – вдруг выдал Павлов.

Громко фыркнув – так, что слышно было, наверное, на всю квартиру, я ответила:

– Обойдёшься! Всё, ушла.

В редакции обнаружилась только Даша. Та подняла на меня крайне удивлённый взгляд, прежде чем спросить:

– А ты чего тут так рано делаешь?

Посмотрев на часы, я поняла, что выбежала из квартиры за полчаса до начала рабочего дня. Да уж, вот что только не сделаешь, чтобы сбежать от бывшего, с которым провела ночь и пытаешься избежать каких-либо разговоров.

– Да так, собралась быстро, и сидеть дома не хотелось, – махнула я рукой, – А ты тут почему?

– Как обычно, собираю нам материал для работы, – отозвалась подруга.

Я кивнула, скидывая верхнюю одежду и включая чайник. Даша, которая всё это время следила за мной, вдруг спросила:

– Ты в порядке?

Я тут же подняла на неё взгляд:

– В смысле?

– Как-то выглядишь иначе. Двигаешься. Ведёшь себя.

Я пожала плечами, улыбнувшись как можно беззаботнее:

– Всё как обычно. Не выспалась разве что. Был…плохой сон.

Даша смерила меня подозрительным взглядом, но продолжать допрос не стала. Я не знала, удалось мне её убедить, или же подруга просто решила не лезть ко мне, рассчитывая, что рано или поздно я выдам всё сама.

Потихоньку подгребли остальные наши коллеги, и стало не до разговоров. Я настолько погрязла в текстах, заметках, гайдах и пресс-релизах, что думать забыла про Мишу. А он, как оказалось, помнил обо мне. Около полудня мой телефон ожил, оповестив о входящем звонке. Бросив взгляд на дисплей, я нахмурилась – просила же написать, а не трезвонить!

– Да, – ответила я недовольно.

– Мандаринка, я у тебя внизу. Заберёшь ключи? А то мне бы еще до дома добраться перед работой.

– Сейчас спущусь, – негромко ответила я, не желая привлекать к себе лишнее внимание.

Прихватив ключ-карту, я вышла из здания, в котором расположился весь наш холдинг. Миша стоял возле своей машины, облокотившись о капот и скрестив руки на груди. На указательном пальце одной из них висело колечко с моими ключами.

Подойдя к мужчине, я попыталась сдернуть брелок, но Павлов ловко увернулся и отвёл руку в сторону. Я нахмурилась:

– Не поняла. Кто-то выспался и решил поиграться?

Док улыбнулся:

– А кто-то, как я погляжу, наоборот, недоволен? Я думал, что сумел поднять тебе настроение.

Я на это лишь закатила глаза:

– Если ты думаешь, что мне для этого всего лишь нужен секс – то, оказывается, совсем не знаешь меня. Отдай ключи. И вообще – я просила написать, а не звонить!

– В чём разница? – пожал плечами Миша.

– В том, что так я бы молча спустилась – и всё. Не люблю привлекать к себе ненужное внимание.

– Ты правда думаешь, что кому-то интересно, куда ты отошла? – приподнял бровь доктор, – Клянусь, иногда ты становишься слишком мнительной.

– А ты – упрямец, которому сложно хотя бы изредка делать то, что просят! – выпалила я, закипая, – Ключи!

Вздохнув с таким видом, словно он имел дело с неразумным ребёнком, Миша протянул мне брелок, в который я тут же вцепилась. Когда уже собиралась уходить, брюнет выдал:

– Ты не права. Я всегда делал то, что ты просила. Особенно сегодня, – добавил он с усмешкой.

– Пошляк. И маньяк, – добавила я, стараясь не обращать внимания на порозовевшие щеки.

– И нравлюсь тебе таким.

Громко фыркнув, я заявила:

– Ошибаешься. Ты мне не нравишься никаким.

– Поживём – увидим, – подмигнул мне этот наглец, открывая дверцу машины, – Я позвоню тебе, Мандаринка.

– Не утруждай себя, – покачала головой, пятясь в сторону входной двери.

– Что ты. Мне это вовсе не в тягость, а очень даже наоборот.

С этими словами Миша сел в машину и, послав мне еще одну широкую и до непонятного довольную улыбку, уехал. Я же, маленько офигев от наглости и сжимая в руках ключи, поднялась обратно в редакцию.

Не успела сесть за стол, как мне тут же пришло сообщение.

«Я всё видела!»

Я подняла взгляд и заметила, что Даша смотрела на меня с выражением неодобрения на лице, смешанного с шоком. Сразу же захотелось написать Мише, что он – идиот, а я как всегда оказалась права. Слишком мнительная? Никто не обратит внимания? Три ха-ха два раза! Лучшая подруга никогда не дремлет и не берёт выходных.

Но я не была бы собой, если бы не попыталась отмазаться. Так что, пожав плечами, написала:

«Не понимаю, о чём ты»

«Вот только дурочкой прикидываться не надо. Я видела доктора Павлова. Что он тут делал и о чём вы разговаривали? Учти – я с тебя не слезу, пока ты не расскажешь мне всё!»

Я вздохнула. Да, подруга обладала очень ценным в мире журналистики качеством – она умела вцепиться в человека, как бульдог, и не отпускала, пока не добывала всю необходимую информацию. Так что, деваться мне было особо некуда.

Но всё равно, сдаваться так просто я не собиралась. Хотя бы потому, что понимала – разговор мог затянуться не на одну минуту. Поэтому, вздохнув, я написала:

«Вечером. После работы. Сядем где-нибудь – и я тебе всё расскажу»

Дашу такой расклад не факт, что устроил. Но, по крайней мере, она, смерив меня чуть недовольным взглядом, кивнула. И я поняла, что получила пусть и небольшую, но отсрочку. Но вечером мне было не отвертеться.

Остаток рабочего дня я пыталась прикинуть, как лучше объяснить Даше, что вообще произошло. И параллельно прислушивалась к своим ощущениям, чтобы оценить, а что, собственно, предыдущая ночь значила для меня. Мне было хорошо? Безусловно. Хотела бы я повторить? Чёрт, да. Заверните мне этого красавчика в сексуальное рабство до конца его дней. Значило ли это что-то в эмоциональном плане? Тупик. Сбой программы. Я так давно ничего не чувствовала, что не могла понять, как на самом деле относилась к произошедшему. Как к простому приключению, или с перспективой на какой-то дальнейший виток событий. Хотя…о чём это я. Док то ведь точно ничего такого не думал. Он, довольный, как нагулявшийся кот, поехал резать людей. Говорила же – маньяк.

В итоге, когда мы вечером сели с Дашей за столик в одном из баров в центре города, я так и не смогла расставить всё по полочкам. Подруга, меж тем, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, почти орала на меня:

– Ну!!! Рассказывай!

Вздохнув, я начала каяться:

– Миша заносил мне мои ключи.

– Вот как, – протянула девушка, – Позволь поинтересоваться – а что они у него делали?

– Он ими закрывал дверь моей квартиры, – сообщила я вполне очевидную вещь, и добавила, – После того, как проснулся и собрался.

Идеальные Дашины брови взлетели вверх, что могло означать крайнюю степень изумления. Обычно она задействовала только одну – либо левую, либо, методом исключения, правую. Если же в игру включались обе – значит, всё, это был край.

– То есть, я правильно поняла, что твой бывший сегодня ночевал у тебя?

Отрицать очевидное было бы глупо. Так что я кивнула:

– Ты как никогда проницательна.

– И что же вы делали, уж прости за нескромный вопрос?

– Ну… – протянула я, пытаясь правильно подобрать слова, – Думаю, судя по тому, как себя чувствует моё тело – готовились к акробатическому выступлению в цирке.

– Переспали? – прямо спросила Даша.

Я кивнула, и зачем то добавила:

– Четыре раза.

Подруга присвистнула:

– Фига се вы кролики. Мне такое только в самых смелых снах может привидеться. Но, Маша, какого чёрта?

– Хотела бы я знать, – хмыкнула я, делая глоток вишнёвки со льдом, которую нам принёс проворный официант.

– Вы же расстались, – сказала девушка.

– Ага.

– Он бросил тебя, – продолжила Даша.

– Было такое.

– Разбил сердце, – не унималась подруга.

– Я бы сказала – швырнул его под бульдозер. Да, так будет вернее.

– И ты всё равно с ним переспала!

Я развела руками в стороны:

– Что я могу сказать? Тело подвело меня.

Даша поморщилась:

– Брось свои шуточки, Сергеева. Что делать то дальше планируешь? Вы как, вместе?

Я посмотрела на неё так, будто она сморозила невесть какую глупость. В какой-то степени так оно и было.

– С ума сошла? Оно мне надо вообще?

– Тогда я вообще ничего не понимаю!

– Я тоже, – призналась, делая еще один глоток, – Он просто пришёл вчера, заявился ко мне домой, чуть ли не вывалив все свои достоинства и богатства. Ну, а ты же знаешь, как я всегда реагировала на него.

Даша хмыкнула:

– Да уж, такое не забудешь. Ты как с больницы вышла – так всё, считай, околдовали девку. Как подменили мою подругу. Я даже завидовала – у нас с мужем после семи лет совместной жизни такие всплески эмоций бывают крайне редко.

– Зато супруг тебя не бросает, – отметила я, – Что тоже несомненный плюс.

– Не могу не согласиться. Так, что будешь делать? Вы до чего-то договорились?

– Ну…он пригрозил, что позвонит. Пока, кстати, тишина. Видимо, режет какого-то бедолагу, – хмыкнула я, – Но вообще…не думаю, что нам стоит повторять подобное.

– Почему? – поинтересовалась Даша.

Чуть подумав, я ответила:

– Потому что хочу сохранить хотя бы жалкие остатки самоуважения. От них итак осталось не так уж много.

Подруга нахмурилась, явно не понимая, что я имела в виду. Еще бы, она ведь не знала, как в точности обстояли дела. Так сказать, не видела картину целиком.

– Ты думаешь, что тебя станут меньше уважать, если узнают о сексе с бывшим? Милая, ты в каком веке живёшь? Всем давно плевать на это.

– Мне не плевать. Даша, ты просто не знаешь всего, – заметила я.

Знаете, я давно уже рассталась с такой вещью, как стыд. Наверное, в ту секунду, когда позволила себе подумать о женатом мужчине не в том ключе. И это чувство умудрилось вернуться ко мне, когда я поняла, что, вроде как, начала спать с двумя мужиками одновременно. Нет, с Денисом мы уже давно не виделись, и я не была уверена, что планировала менять это. Да и с Мишей это вроде как была единичная акция. Но всё равно – неприятное чувство, что я поступила неправильно и некрасиво, никуда не уходило. Вот они, муки совести, явились, откуда не ждали.

– Чего же я не знаю? – голос Даши отвлёк меня от размышлений. Я подняла на неё глаза, думая, как поступить. Все два года я как-то обходилась без чужих советов – мне было проще разбираться со всем самой, принимать только собственные решения. Но в этой ситуации я чувствовала, что в одиночку мне не осилить такой мозговой штурм.

Так что я призналась:

– Миша – не единственный, с кем у меня за последние два года был секс. И, мне кажется…короче, у меня башка кругом от всего этого. Я с одними НЕ отношениями не знаю, что делать. Нахрена мне вторые?

– О как. А вот с этого места поподробнее. И кто это?

Сделав еще один глоток – большой такой, добротный, для храбрости – я сказала максимально равнодушным и ровным тоном:

– Денис. Я сплю с Денисом.

Даша, которая в этот момент тоже отпивала из стакана, поперхнулась. Прокашлявшись, она посмотрела на меня так, словно у меня выросла вторая голова и переспросила:

– С Денисом? С нашим Денисом? Который самую малость женат?

– Я догадывалась, что твоя реакция будет примерно такой. Да, с ним.

– И давно? – сиплым голосом спросила подруга.

Отведя глаза, я решила, что раз уж быть честной – то до конца. Поэтому, прикинув в уме, сказала:

– Полтора года. Плюс-минус пара недель.

Чуть подумав и явно пытаясь переварить услышанное, Даша медленно произнесла:

– Не подумай, что я осуждаю…

Я перебила её:

– Именно это ты сейчас и делаешь. Но я понимаю – сама бы на твоем месте была не в восторге. Знаю, это аморально, неправильно, и вообще – идёт вразрез с неписанным женским кодексом. Чужой мужчина – табу. И кодекс компании «не спать с тем, на кого работаешь» – тоже в пролёте. Так что давай не делать вид, будто я тебя не разочаровала. Пусть и самую малость, но всё же.

– Просто скажи – почему?

– Почему я сплю с ним, или почему я не рассказала об этом раньше? – уточнила я, параллельно прося официанта повторить мой напиток – вечер нам явно предстоял насыщенный.

Хмыкнув, Даша сказала:

– Наверное, и то и то.

– Ну, не сказала я, потому что не хотела вот такой реакции. Я всё же не до конца отбитая, и понимала, что поступаю некрасиво. А почему я вообще в это ввязалась… – чуть подумав, я ответила, – Ну, мы вроде как друзья.

– А, то есть это секс по дружбе? – в голосе подруги звучал плохо прикрытый скепсис.

– Ну, уж явно не по любви, – хмыкнула я, – У меня нет к нему чувств, я не мечу на место его жены или что-то подобное. Он давно ухаживал за мной, и я просто…приняла это.