Текст книги "Зимний двор (ЛП)"

Автор книги: Амелия Хатчинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 37

Айслин смотрела на Синджина так, словно был для неё спасательным кругом в буре эмоций. Её тело болело, напоминая о том, что Кейлин только что вошёл в неё и растянул плоть, завершив брак, чтобы исполнить клятву и выполнить свою часть договора.

Они сделали это, придумав способ, который устранил угрозу для них и для неё.

– Ты в порядке? – спросил он, поворачиваясь к двери, которая медленно закрылась за Райдером и Кейлином.

– Я чувствую себя… грязной.

– Не надо, – мягко сказал он. – Ты должна была это сделать, чтобы разрушить власть отца над тобой, над нами. Кейлин должен был это сделать, понимаешь? Он бы пошёл дальше, чтобы защитить тебя и детей.

– Я всё ещё не чувствую себя беременной, – возразила она.

Что, чёрт возьми, только что произошло? Она вышла замуж за Кейлина, и он резко вошёл в неё, а затем так же быстро вышел. Она его жена! И всё же она стоит, говорит о детях с Синджином, мужчиной, который знал её так, как никто другой, до сегодняшнего вечера. Конечно, в этом извращённом мире это имело смысл, но разве сначала ей не должны были объяснить?

– От тебя пахнет по-другому. – Он пожал плечами. – Я чувствую это, и почувствовал, когда волк кончил, убедившись, что ты носишь нашего ребёнка. Он трахал тебя часами. Он никогда так не поступал и не реагировал на партнёршу по постели, Айслин. Кроме того, у тебя на плече есть метка, которую волк оставляет только тогда, когда выбирает себе пару. Такое случается раз в жизни.

– Он должен научиться спрашивать! – прошипела она, дрожа от голода. Не такую реакцию она ожидала, но даже от этого намёка тело отреагировало. – Почему я так себя чувствую? – спросила она.

– Кейлин наполовину инкуб, – ухмыльнулся он, положив руку ей на затылок и притянув к себе. Он принюхался, и его губы скривились в злобной ухмылке. – Я чувствую его запах на тебе, милая, – предупредил он, и магия наполнила комнату. Холодный воздух коснулся её обнажённой плоти, и Айслин ахнула, когда Синджин скользнул длинными пальцами по влажным складкам. Он не остановился и провёл пальцем по её клитору, и из её рта вырвался стон.

– Ты влажная, – объявил он. – Магия Кейлина подействовала на тебя.

– Я не чувствовала этого до сих пор, – призналась она, скользя губами по его губам и согревая их своим горячим дыханием. – Я хочу тебя, – прошептала она, прикусывая его губу.

– От тебя пахнет твоим мужем, – низко прорычал он, и звук эхом отозвался в его груди. Он толкнул её назад и наблюдал, как она упала на стул, который материализовался позади.

– Мой муж… – прошептала она со всхлипом.

– Не могу поверить, что говорю это, но меня возбуждает, что ты принадлежишь ему, но при этом твоя сладкая плоть плачет по мне. Хотел бы я увидеть тебя там, эти сладкие слёзы, которые катились, когда ты знала, что не хочешь его. Я бы предупредил тебя о плане, но мы боялись, что ты, узнав о нём, каким-то образом передумаешь трахаться с ним или что контракт это почувствует. Ты должна была думать, что выполняешь соглашение. Но когда я услышал, как ты стонешь, когда он входит в твоё тело, никогда не хотел убить его больше. Но соль твоих слёз утолила жажду мести. Это успокоило волка, когда он понял, что, хотя он и хотел этого, ты – нет.

– Он даже не знает меня!

– Он инкуб, Айслин. Он – мужской эквивалент бога секса. Его мать была суккубом. А он – инкуб и фейри; две расы, которые трахаются, чтобы питаться. Его влечёт плоть любой женщины. Они падают к его ногам, умоляя использовать их, но ты плакала. Ты бы справилась, утёрла бы слёзы и позволила бы ему трахнуть то, что принадлежит мне, потому что ты под клятвой. Теперь ты моя, и никто не может сказать иначе. Ты меня понимаешь? По королевскому указу ты принадлежишь ему, но он никогда не испытает того сладкого удовольствия, которое ты даришь. Он пожертвовал им ради меня, ради тебя.

Он раздвинул её ноги и прильнул к её плоти, словно изголодавшийся. Она зарылась руками в его волосы, притягивая к себе, пока его рот дарил ей наслаждение. Пальцы проникли внутрь, приближая её к оргазму, который он сдерживал. Она знала, что он сделал это нарочно, и на долю секунды ей захотелось узнать, каково быть с обоими мужчинами одновременно. Чувствовать их, когда они доставляют ей удовольствие. Она закрыла глаза, и на его месте оказался Кейлин, который всасывал её клитор в рот и улыбался, а в его глазах цвета морских глубин горело расплавленное желание.

Синджин оторвал от неё свой рот как раз в тот момент, когда она начала скатываться к обрыву. На неё смотрели зелёные глаза цвета только что распустившихся весенних листьев.

– У тебя есть один шанс представить, как он трахает тебя. Это его магия зовёт и манит. Я собираюсь стереть его прикосновения с твоего тела, а потом, когда твою плоть будут пожирать, ты поймёшь, что это я. Если закроешь глаза, я буду трахать тебя жёстко и быстро и оставлю тебя жаждущей на несколько дней.

– Я не знаю, почему это случилось. Я не хочу его, я хочу тебя, – честно ответила она, и на глазах выступили слёзы.

Он приподнялся, притянул её к себе и поцелуями осушил слёзы. Это был полный бардак, и всё же лишь так можно убедиться, что она в безопасности. Это не идеально, чёрт возьми, совсем не идеально. Он почувствовал её страх, боль и потребность в спасении, но Зарук удержал Синджина, когда он бросился вперёд; а его инстинкты требовали, чтобы он пошёл к ней. Он хотел ждать её в конце прохода, целовать её после того, как она согласилась бы стать его женой. Это должен быть он, но клятва не позволяла. Невозможно забыть о том, что произошло. Нельзя спасти её и Райдера, и они зашли слишком далеко, чтобы потерять всё сейчас.

Синджин приподнял Айслин и погрузил пульсирующий член в её гостеприимное тепло, которое полностью его окутало. Она вертела тазом, когда он сел, а затем стала скакать на нём. Её волосы выбились из свадебной причёски, и корона сверкала при каждом движении, которое подводило его к краю оргазма. Её голубые глаза не отрывались от его глаз, и он с трудом сглотнул, чувствуя, как в груди всё сжимается. Он понятия не имел, как у них всё сложится и сможет ли он продержаться целый год, не заявляя на неё права, но ради неё он сдвинет чёртову Луну с орбиты и поймает каждую звезду. Он исправит ошибки прошлого и покажет Айслин, насколько красива и совершенна она в его глазах.

Сначала он должен найти её отца и убить этого мерзкого ублюдка за то, что он говорил этой наглой красотке неправду.

Айслин фейри, её тело было произведением искусства, на которое он хотел смотреть до конца своих дней, и это одновременно и смущало, и возбуждало. Он никогда не хотел женщину так сильно, как желал её, и знал, что никогда не насытится ею.

Айслин закричала, её тело яростно затряслось, плоть заныла, когда он стал больше, заполняя её, и она поняла, что пройдут часы, прежде чем его член станет меньше. Ей было всё равно; вместо этого она наклонилась и хрипло прошептала ему на ухо:

– Трахни меня, волк, я твоя, – промурлыкала она.

– Ты чертовски права, – огрызнулся Синджин, меняя их местами, вдавливая её задницу в угол кресла и толкаясь в неё.

Его запах вытеснил запах брата, когда волк оскалил зубы и вонзил их в её плечо, напоминая, кому она принадлежит и кто заявил на неё права. Райдер опасался реакции волка, а Синджин жаждал её. Он чувствовал первобытную потребность взять Айслин, пока она не превратилась бы в кричащую, рыдающую кучу удовлетворённой плоти. Её тело отвечало взаимностью, раздвигая ноги, чтобы он мог войти глубже, трахнуть её, не прерываясь. Жар обжигал её, а лёд остужал его. Это бесконечная часть его, которую она могла выдержать, и ему не нужно бояться причинить вред, когда внутренний джинн заставлял глаза гореть огнём, а его поцелуй обжигал её. Когда он кончил, то испугался, что причинит ей боль, даже несмотря на то, что считал, что не может этого сделать.

Пламя вырвалось из его рук, которые почернели, как обугленный дуб, и её лёд взорвался на её теле, защищая её от его ожогов. Его губы были слишком горячими, обжигая её губы, но на её губах выступил иней, превращая его поцелуй в соблазнительный танец льда и пламени. Его взгляд встретился с её взглядом, и она увидела, как в глубине его глаз пляшет пламя.

– Мой огонь, – выдохнула она, когда её тело задрожало и сжалось вокруг его. – Ты мой.

– Скажи это ещё раз, – попросил он, покачивая бёдрами и уже увеличиваясь в размерах внутри её тугой, жаждущей плоти.

– Ты мой, а я твоя.

– Ты пугаешь меня, – хрипло рассмеялся он.

– Почему? – спросила она, проведя рукой между их телами, найдя центр своего удовольствия, чтобы доставить ещё больше удовольствия им обоим.

– Потому что я никогда ничего так не хотел, как тебя, – признался он, глядя на неё. В её глазах вспыхнуло желание, и на губах появилась мягкая улыбка. У него перехватило дыхание, когда он увидел её обнажённой, распутной и готовой играть с его огнём там, где никто никогда не играл. Они боялись его пламени, но эта маленькая принцесса приняла его жар и накормила своим холодом.

– Не привязывайся, – рассмеялась она, а он без предупреждения толкнулся в неё. Его голова прижалась к её голове, губы коснулись её лба, и он обнял её.

– Слишком поздно, принцесса, – ответил он, прежде чем перенестись с ней в свою спальню. – Я не могу насытиться тобой.

Глава 38

Следующие несколько дней превратились в бесконечный круговорот споров о том, стоит ли приносить клятву и защищать свой народ. Единственными перерывами были осмотры Элирана, который, как она узнала, один из родственников Синджина – и их, казалось, было бесконечное множество. Он часами осматривал её, проверял на наличие определённых признаков, которые, казалось, приводили к тому, что его оборудование либо плавилось, либо замерзало и давало сбои. Однако сегодня она лежала на медицинской кушетке, а странный зонд исследовал её плоский живот. Он обмазал её всю слизью, а потом, кажется, прижал её к животу, пока искал сердца её детей. Это казалось пустой тратой времени, но что она, чёрт возьми, знала? Единственным звуком в комнате были помехи, и её нервы были на пределе, поскольку несколько человек толпились за дверью в ожидании. Синтия стояла рядом с ней, держа за руку, что показалось Айслин странным и неуместным, но она не собиралась указывать на это Богине.

Комната взорвалась грохотом, и Айслин подпрыгнула. Синджин, стоявший рядом с ней, опустил её плечи, и на его губах появилась улыбка, а глаза округлились от удивления.

– Вот первый малыш, – сказал Элиран, и Айслин почувствовала, как кровь отлила от лица, когда она посмотрела на широкую улыбку Синджина. Синтия ободряюще сжала её руку, пока Элиран продолжал поиски.

В коридоре раздались крики, когда мужчины хлопали друг друга по спинам и подшучивали над Синджином, говоря о его способностях к размножению. Неужели неандертальцу нужно это говорить?

Раздалось ещё несколько ударов, и слёзы наполнили её глаза, когда она поняла, что это. Дети. Они создали жизнь, и доказательством тому были сильные удары сердца, разносившиеся по комнате.

Она перевела взгляд на монитор и увидела лишь маленькое размытое пятнышко, похожее на точку. У неё перехватило дыхание, и она закрыла глаза, чтобы не видеть суровую реальность, разворачивающуюся вокруг неё. Они, даже её муж, – праздновали жизни, которые создали она и Синджин. Жизнь в Царстве Фейри была такой хрупкой, и каждая имела значение. В то время как у низших фейри не было проблем с рождением детей женского пола, высшие фейри с трудом зачинали их. В то время как у высших фейри были проблемы с тем, чтобы сохранить жизнь своим детям или чтобы их приняли земли, у низших фейри таких проблем не было. Её дети будут смесью того и другого, и в этом заключалась проблема, с которой ей предстояло столкнуться.

– Какова вероятность того, что они выживут при родах? – Её голос был таким тихим на фоне ликующих мужчин, что, казалось, только Синтия услышала её слова.

– Мы не уверены в этом, но Древо Жизни снова приносит плоды, и всё больше и больше детей выживает, – сказала она, сжимая её руку и улыбаясь.

– Но ты не можешь знать, хватит ли магии, чтобы принять моих младенцев.

– Нет причин, по которым это не должно произойти, – заметил Синджин.

– Я готов ко всему, что бы ни случилось, – сказал Элиран, вытирая слизь с её живота. – У меня есть оборудование для людей, которое мы привезли, а также врачи, которые изучали беременность и то, что, по нашему мнению, вызвало возмущение в земле. И это не первый раз, когда мы принимаем роды или выхаживаем детей.

– Ходят слухи, что после смерти богиню вскрыли, а младенцев забрали с её трупа. Простите, если я говорю немного резко или не верю, что у вас есть план. Никто не может предсказать, примет ли Древо Жизни ребёнка, и вы не можете обещать, что они и я выживем во время родов. Близнецы – большая редкость, так?

– Да, но раньше было не так.

– Так было более пятисот лет назад. – Она проследила взглядом за его кивком, подтверждающим её опасения. – А значит, тебе придётся учиться, – твёрдо заявила она, прищурившись, когда он встретился с ней глазами.

– Я не позволю тебе или детям моего брата умереть. Я устал от кровопролития и поражений. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вы все остались живы.

Она сглотнула и кивнула, встретившись взглядом с Синджином, который внимательно наблюдал за ней. Гордость в его взгляде напугала, и у неё засосало под ложечкой от осознания того, насколько шатко их положение.

– Мне нужен свежий воздух, – прошептала она, позволяя помочь ей сесть.

– Я отведу тебя на балкон.

– Значит, я всё ещё пленница? – возмутилась она. Её эмоции зашкаливали, и чем дольше она была заперта в спальне, тем злее становилась.

– Ты же знаешь, что нет.

– Но мне не разрешают выходить на улицу. За мной всегда следят, и хотя я не могу вернуться домой, вынуждена находиться в тех комнатах, которые ты одобряешь. Я пленница.

– Ты можешь выходить на улицу, пока за тобой присматривают стражники. Мы на войне, Айслин. За воротами небезопасно.

– Прекрасно, а сад есть? – возразила она.

– Отведи её в мой сад и дай перевести дух, Синджин. У неё вот-вот начнётся паническая атака, а это плохо и для неё, и для детей. Она привыкла приходить и уходить, когда ей вздумается, и хотя я согласна, что это небезопасно, заточение женщин может навредить им как внутренне, так и внешне. Просто будьте осторожны, ведь Эри обезвредила чары на выходе, и нам придётся их заменить.

– Спасибо, – сказала Айслин, спрыгнув со стола и уставившись на Синджина, который покачал головой. – Я не прошу меня освободить, просто хочу подышать свежим воздухом. Я терпела, но не привыкла к тому, что меня запирают в замке. В моём замке предпочиталось, чтобы я была снаружи. Большую часть времени я проводила в ледяных пещерах, потому что никто другой не осмеливался туда заходить.

– Ты не пленница, ты моя, – хрипло сказал он.

– Технически… она моя. Я выведу её на свежий воздух, если ты занят, – предложил Кейлин, и его глаза заискрились от веселья.

– Я сам, мудак.

– Я так и думал. Наслаждайся свежим воздухом, жена. – Кейлин подмигнул и ушёл, как будто использовал их ситуацию только для того, чтобы позлить Синджина. Вся ситуация была настолько странной, что она даже не была уверена, понимает ли что-то или хочет ли понимать. Более чем вероятно, что нет. Она позволила Синджину протянуть ей руку для поддержки, и все братья улыбнулись или похлопали его по плечу, после чего они покинули замок.

Глава 39

На улице холодный воздух успокаивал, усмиряя хаос, который бушевал в душе из-за того, что всё вокруг так стремительно менялось. Это слишком сложно осознать, и всё же мысль о том, что она станет матерью, с удивительной лёгкостью принялась, когда она услышала их сердцебиение. Её взгляд медленно скользил по ярким брызгам ослепительных цветов, которые заливали сад всеми оттенками и наполняли воздух пьянящим ароматом. Однако не только цветы успокаивали; Синджин и его властное присутствие тоже снижали напряжение.

– Ты какая-то молчаливая, – прошептал он прямо у неё за спиной, вынуждая повернуться к нему лицом.

– Я не знаю, что сказать, – призналась она, хоть и неохотно. Её ресницы отяжелели от слёз, которые готовы были политься, и она тряхнула головой. – Я вышла замуж за твоего брата. Но беременна от тебя. Моё королевство вот-вот будет разрушено. Я не знаю, что сказать, не говоря уже о том, что чувствую по этому поводу.

– Ты вышла замуж за Кейлина, но кому какое дело? Фейри постоянно заводят любовников, для нас это так же нормально, как дышать.

– Не для меня! Я не завожу любовников, Синджин. – Она подняла глаза и посмотрела на него с гневом, и она ненавидела себя за то, что ненавидит ситуацию, а не Синджина. Да, он груб, но ей нравилось быть с ним. Она не жалела ни об этом, ни о том, как они оказались вместе, только о том, что их вынудили это сделать, потому что они не могли контролировать свою жизнь.

– Ты беременна от меня, – усмехнулся он, притягивая её ближе, убирая с лица непослушные волосы и целуя в лоб. – У тебя будут мои дети.

Она обхватила его руками за талию и прижалась головой к его тёплой груди. Воздух был пронизан холодом, который обычно не проникал так далеко на юг, и всё же она не была уверена, что не стала причиной этого. Её эмоции были самыми разными, и иногда это могло повлиять на погоду.

– Не могу поверить, что ты сделал мне ребёнка, – прошептала она, уткнувшись в свежую, чистую рубашку. Она вцепилась в неё руками, вдыхая неповторимый аромат угля и специй.

– Не могу поверить, что ты мне это позволила, – усмехнулся он, и она отстранилась и замахнулась на него кулаком. Он поймал его и притянул к своей груди, а в любимый Синтией сад начали падать первые пушистые белые снежинки. – Ты заставляешь его идти, – признал он.

– Я не могу сделать так, чтобы снег шёл так сильно, если я не расстроена, – предупредила она, подняв глаза к небу и прищурившись, когда снегопад усилился. – Только король или нынешний правитель двора может сделать так, чтобы он шёл сильно.

– Может, это зимнее чудо? – прошептал он ей на ухо.

– Это чудо, что я не свернула тебе шею за то, что ты позволил своему брату сделать то, что он сделал, не предупредив.

– Если бы я тебя предупредил, ты бы сопротивлялась. Но всё сработало, так? Ты выполнила клятву, и по-прежнему моя. Мне не пришлось сражаться с ним за тебя, и не заблуждайся, Айслин: я бы сражался с самими Богами, чтобы сохранить тебя.

Казалось, что снег усиливался по мере того, как её настроение становилось всё мрачнее, а глаза наполнялись непролитыми слезами неуверенности. Она чувствовала себя так, словно шла на таран, который был запущен ещё до того, как она осознала, что движется в его сторону. Её жизнь представляла собой череду событий, которые тянули в разные стороны, пока она не перестала понимать, в каком направлении следует двигаться, и всё же Синджин казался правильным.

Этот мужчина, в которого она выстрелила из лука, чтобы отпугнуть, тот, чьи поцелуи обжигали её так же сильно, как огонь, горевший внутри него, был прав. То, что начиналось как нечто тёмное и смертоносное, теперь стало светлым и прекрасным, каким бы запретным ни было. Они выполнили клятву, спасая её и всех остальных от последствий её нарушения, от неминуемой смерти.

Она отстранилась от него и наклонилась, чтобы понюхать цветок, а затем повернулась к нему, и в её горле начали формироваться слова, которые она никогда не думала, что произнесёт.

– Я… – она замолчала, глядя ему в глаза, а Синджин смотрел на неё, прикрывая рукой грудь, кашляя и глядя на торчащую из неё стрелу.

– Беги, – произнёс он, когда кровь брызнула из его губ.

Её сердце бешено застучало в ушах, когда она бросилась к нему, прижав руку к тому месту, откуда, казалось, с пугающей скоростью вытекала кровь из зияющей раны, хотя стрела всё ещё торчала в груди. Не сейчас, не тогда, когда всё встало на свои места. Не тогда, когда эти слова были готовы сорваться с её губ.

– Пошли! – взмолилась она, направляясь с ним к замку, но тут чья-то рука схватила её за волосы и потянула назад, прочь от Синджина, который без её поддержки упал на колени.

– Привет, дорогая дочь, – прошептал король ей на ухо, закрыв другой рукой рот. От отвратительного запаха у неё закружилась голова. – Заберите его, он может нас развлечь.

Айслин кричала, взывая о помощи. Она звала любого, кто мог бы услышать крики и прийти на помощь, но было бесполезно, потому что мир вокруг неё погрузился во тьму. Её тело обмякло в руках отца, и всё начало исчезать, пока он продолжал прижимать тряпку к её носу и рту.

***

Синджин с трудом сдерживал боль, наблюдая, как она обмякла в руках Зимнего Короля. Её передали одному из его людей, который похотливо уставился на разорванный лиф её платья. Он убьёт их всех, одного за другим. Он отправил сообщение своим братьям, зная, что они услышат и придут за ними, но время шло, а в садах так никто и не появился.

Пройдёт несколько минут, прежде чем стражники пройдут мимо ворот, чтобы проверить, потому что он попросил их не мешать. Ему хотелось пнуть себя, когда он смотрел на открытые, неохраняемые ворота.

– Держу пари, ты думаешь, что помощь придёт до того, как мы уйдём? – спросил король, изучая Синджина ледяными голубыми глазами. – В последнее время маги очень помогают, они готовы на всё, лишь бы оставаться скрытыми от тебя и тебе подобных, пока не будут готовы сражаться с вами. Они талантливо блокируют общение и защитные барьеры. – Он пожал плечами, и белый мех, накинутый на его плечи, затрясся от его смеха.

– Ты будешь умирать с криками.

– Возможно, но не раньше тебя и моей блудливой дочери, – грубо сказал он, выпрямившись во весь рост и кивнув в его сторону. – Приведите его и поместите в ту же повозку блокираторы запахов, которые маги отправили с нами. На этот раз я не откажусь от возможности увидеть, как он умирает, после того, как он отнял у меня то, что принадлежит мне.

Синджин уставился на Айслин, лежащую в объятиях мужчины, который был с ней, когда она выстрелила в него. Тот, кто хотел получить власть, по словам Райдера, отказался от своих слов о том, что произошло, когда она выстрелила в него.

Бейл, если он не ошибся? Он приговорил его к смерти, запоминая каждую деталь его лица. Боль пронзила его, когда люди подошли сзади, подняли его и начали выводить из сада.

Они не воспользовались главной дверью, и это объясняло, как они проникли внутрь, а он об этом не знал. Вместо этого они направились к тому, что, судя по всему, было потайным входом, о котором он до сих пор не подозревал. Синджин предположил, что гарем использовал его для доставки свежих цветов.

Синджин сопротивлялся, истекая кровью, и тщетно пытался вырваться из хватки, разбрызгивая капли по дорожке.

Мужчина позади них плеснул синей жидкостью, которая зашипела и ударила ему в нос, разъедая бетонный пол.

Синджин знал, что они использовали ядовитый газ, который лишил бы фейри возможности выследить их. Но они не заметили, что Орда выслеживает их по кровным узам, по чему-то гораздо более глубокому, чем запах, и по тому единственному, что нельзя искоренить в себе: по родословной.