Текст книги "Зимний двор (ЛП)"
Автор книги: Амелия Хатчинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
Глава 5
Айслин уставилась на мужчину, не в силах двигаться или издавать какие-либо звуки, помимо вздохов. Она оказалась в ловушке собственного разума, до сих пор чувствуя, как он прикасается к её набухшим складкам, играя с сердцевиной. Он медленно вытягивал из её тела каждую каплю, которую мог употребить. Только тело, ставшее бесчувственным, больше не отвечало. Всё удовольствие от его прикосновений испарилось, оставив пустоту. Словно фейри заманил Айслин в ловушку или сделал пленницей разума и тела. Неужели он превратил её в грёбаного зомби? Фейри Орды могли сделать это, заперев невольную жертву в ощущении небытия, которое в конечном итоге приводило к смерти. Жертва не испытывала ни голода, ни сытости, и не выходило из состояния, в котором их оставили. Фейри могли забрать всё, пока питались. Что произойдёт, если он продолжит питаться, как и раньше, истощая запас магии? Что, если он будет кормиться до тех пор, пока не раскроется её личность и двор не превратится в руины?
Она заплакала, понимая, что это значит для её двора. Для её младшей сестры, с невинным смехом и неспособностью ненавидеть кого-то или что-то? Фростин не готова стать наследницей; она слишком милая, слабая и не желала отбирать земли или титулы у людей. Её родителей часто заставляли делать это, но Фростин никогда не станет лидером, и двор рухнет. Это не просто вопрос зачистки земель; если кто-то преступил закон против короны, она будет вынуждена их казнить, а этого она сделать не может.
Айслин почувствовала, как вспыхнула искра, но тело не двигалось, а парень добился ещё одного оргазма, а затем медленно захватил её губы в поцелуе. Фейри холодно улыбнулся, наблюдая, как она следила за каждым его движением. И снова он провёл пальцем по её лону, вонзаясь в тело, и по позвоночнику пробежала дрожь, доказывая, что ещё не всё у неё забрал. Фейри вытащил пальцы и поднёс их к губам, громко облизывая и застонал, зная, что она наблюдает за ним.
– Отличный вкус, – протянул он, снова совершая чувственное действие, и с усмешкой добавил: – Теперь ты моя пленница, милая. – А затем поцеловал её, заставляя слизывать своё же возбуждение. Что-то разбилось в пещере, но звук раздался как бы издалека. Прежде чем Айслин успела сообразить, что произошло, внутри оказалось полно народа с оружием наготове, и все уставились на сцену перед ними.
***
– Боги, Синджин, – простонал Кайлен, вставляя клинок в ножны, а затем осматривая ситуацию на кровати. – Я думал, ты ранен, ублюдок. Мы нашли твою лошадь и кровь. Райдер сходит с ума. Он почувствовал, как ты отключился, взял лошадь под свой контроль и сказал, что ты мёртв. Он не мог найти или почувствовать тебя, и утверждал, что какая-то женщина-воин забрала твой труп в качестве грёбаного трофея.
– На меня напали, но, как видите, я держу ситуацию под контролем, – пробормотал он, глядя ей в глаза. – Меня ранили железной стрелой этой маленькой кошечки, которая теперь моя пленница, – пробормотал он, прежде чем поднять руку, демонстрируя железные наручники, которые приковывали его к кровати. – Небольшая помощь была бы кстати.
– Как по мне, с тобой всё хорошо. Может, нам зайти позже? – спросил Лахлан, подпирая худощавым телом вход в пещеру. – Мне противно быть лишним.
– Освободи меня, – протянул Синджин, всё так же прижимаясь к мягким изгибам.
– Ты в довольно хорошей форме для того, кого подстрелили, и у кого была обширная кровопотеря. Она, вероятно, восхитительное лакомство, – сказал Кайлен, наклоняясь и хватая прядь белокурых волос, проводя её между пальцами.
– Она была чертовски восхитительна, – объявил Синджин, вновь прижимая член к обнажённой плоти.
– У неё есть имя, или мы будем называть её просто Восхитишка? – фыркнул он, выпуская прядь мягких волос, затем посмотрел ей в глаза и нахмурился. – Она ЗПФ?
– Она заслужила это, и даже больше. Теперь она – моя пленница, пока я не решу её судьбу. – Его рычание было резким и злым, когда он облизнул её нижнюю губу, прежде чем зажать зубами. – И останется моей, так как ослабила меня. Я буду держать её рядом, чтобы вылечиться и питаться. Затем, когда полностью исцелюсь, проявлю к ней ту же доброту, что и она ко мне.
– Как считаешь, ещё разумно направиться к Зимнему Двору? Райдер сказал, что мы должны вернуться в крепость. Он пошлёт разведчиков, чтобы обыскать двор.
– На данный момент мы закончили. Вернёмся домой, и пусть разведчики доложат местонахождение ледового дворца.
Лахлан освободил его руку всего через мгновения после того, как повозился с замком. Его ничуть не беспокоило, что они направляются домой или покидают холодную, безжизненную землю. И не смущало, что братья видели, как он голым слезает с женщины. Однако бесконечное состояние возбуждения беспокоило, ведь он не претендовал на неё. Взгляды братьев, казалось, останавливались на обнажённой плоти девчонки, на больших грудях и подтянутых бёдрах. Кайлен присвистнул, когда его взгляд остановился на белокурых кудрях, и Синджин зарычал. Он наколдовал на ней тонкое платье, чтобы прикрыть наготу от посторонних глаз. Платье давало небольшое утешение от холода. Он заметил, как платье обнимало гибкое тело и спелую грудь, не скрывая всего от его глаз, но достаточно, чтобы другие не могли до конца разглядеть черты. Он хотел, чтобы она страдала, и знал, что она доставит ему удовольствие. Его грудь до сих пор горела там, где попала стрела. Синджин молился, чтобы его зверь не взбесился ещё больше, и очень хотел покинуть это место. Какая бы магия ни использовалась, она подействовала даже на Высших Фейри. Они не могли просеяться или уйти из бесконечных сугробов или ледяных троп.
– Скажи, что ты привёл мою лошадь, – простонал он, надевая броню, и погладил грудь, где та продолжала болеть.
– Да, – подтвердил Лахлан. – Он недалеко от места, где тебя ранили. Именно он показал нам кровь и заставил искать тебя, – сказал он, прищурившись на девушку, которая не шевельнулась. – Брат, ей сложно будет передвигаться.
– Хватай цепи и помоги мне заковать её. Грудь ещё не зажила, и этого не будет, пока я не осушу полностью эту девку. Но хочу, чтобы она осталась жива, чтобы страдать за то, что сделала, – признался он.
***
Айслин оглядела пещеру, полную Высших Фейри, не испытывая никаких эмоций, кроме неумолимого чувства тяжести в желудке.
Её поднял блондин, а голова и конечности болтались, словно внутри у неё больше не было костей. Стон сорвался с её губ, а жар подступил к глазам, слёзы угрожали вырваться наружу, пока она мысленно ругала себя за глупость.
Фейри сел на кровать, взяв ношу себе на колени. Он связал её руки, прижав к животу, и её голова наклонилась вперёд. Он прижал её голову к своей груди, произнося на ухо:
– Через несколько мгновений я верну тебя. Если будешь драться, я либо трахну тебя, либо осушу, либо верну в состояние полного ничтожества. У тебя не будет ни воли, ни голоса, ни чего-либо ещё. Ты будешь не более чем еда, просто живой, пока я не решу иначе. Ты теперь моя пленница, снежный кролик. Я ведь предупреждал, что ты пожалеешь. – Он усмехнулся ей в ухо.
Слёзы покатились из её глаз. Она полностью в его власти и направлялась к цитадели Орды, а значит, ей нужно бежать. Он обхватил её грудь, а остальные смотрели с голодом, светящимся в радужных глазах.
Она облажалась, и если не сбежит, они разрушат её дом. Почему она думала, что сможет остаться безнаказанной? Она сразила принца Орды стрелой с железным наконечником, и теперь он погубит её. Она никогда не поступала так опрометчиво и глупо, но мысль о том, чтобы выйти замуж, заставила её мысли закружиться от зверств, которые навлекут на неё его руки.
– Оставьте нас, – прорычал он и подождал, пока остальные медленно уйдут, прежде чем толкнуть Айслин на кровать и заглянуть ей в глаза. – Я боюсь, что тебе будет больно, и я буду наслаждаться этим намного больше, чем ты.
Он коснулся губами её рта, заставив множество бабочек танцевать внизу живота, затем приподнял тонкую сорочку, лаская набухшую плоть и скользя сквозь складки, обжигая плоть до тех пор, пока не вспыхнула боль, успокоенная только его пальцами.
Её тело начало гудеть от прикосновений, когда он скользнул в её рот языком. Внезапно Айслин пронзила боль. Тело дёрнулось, а разум опалил сильный жар, заставив думать, что мозг расплавится. Он продолжал целовать Айслин, а эмоции вращались. Она подняла руку и оттолкнула парня, вырываясь из хватки, даже когда он поглощал её взглядом зелёных глаз. Айслин кончила, и этот акт оказался жестоким, душераздирающим и украденным.
– М-м-м, ты восхитительна, – с хрипотцой в голосе протянул он, поднимаясь с кровати и глядя на её раскрасневшиеся щёки и съёженное тело. – Вставай.
Она покачала головой, отказываясь быть добровольной заложницей.
– О, милая, я не спрашивал. – Он схватил цепи, заставив Айслин встать или бы её потащили. Как только она встала, он подтолкнул её вперёд, и она упала на четвереньки. – Не волнуйся, снежный кролик. Я проявлю к тебе ту же милость, что и ты ко мне.
Потрясающе, потому что Айслин не проявила к нему ничего, кроме капли милосердия, в результате чего он взял гораздо больше, чем она хотела. Как его люди нашли их так быстро?
Её снова потянули и толкнули вперёд, она уставилась на людей и лошадей, окружавших вход в ледяную пещеру.
Айслин посмотрела в золотистые глаза коня, которого пощадила. Вокруг стояло более тридцати мужчин, и все смотрели на неё, как будто она кровожадная сука, с которой и обращались соответственно. Конь приблизился, оттолкнув её в сторону, и ткнулся носом в парня, а затем дёрнул головой, отчего грива начала развеваться на свежем холодном ветру.
– Я в порядке, но к чёрту Зимний Двор, брат. Отправь своих разведчиков и дай им знать, что я объявляю её пленницей.
Лошадь наклонила голову, глядя на Айслин, волоски на затылке Айслин встали дыбом. В этих глазах было что-то древнее, что-то хищное в том, как животное смотрело на неё. Что-то, что хотело разорвать её на части, или того хуже.
– Нет, либо воин, либо знатная дама двора, она пользуется магией льда. В любом случае, она моя.
Айслин повернула голову к принцу, который говорил с лошадью так, как будто та его понимала. Будто на другом конце провода кто-то подслушивал…
Глава 6
Снежные сугробы окутали мир белой мглой. Мужчины всё дальше отходили от её дома, и за несколько часов не показали и признака усталости. Они пробирались через снежные пещеры и по покрытым льдом долинам с лёгкостью, которая беспокоила Айслин. Как будто они делали это множество раз раньше. С каждым шагом они уводили её дальше от дома и приближали к врагам в Осеннем дворе. Всем отлично известно, что Осенний двор ненавидел зиму и часто отправлял рейды, ища местонахождение ледяного дворца. Но как ни старались, им это так и не удалось. Однако они могли рассказать Синджину, кто она, поскольку именно она каждую весну посещала саммиты, на которых все дворы собирались и были, как один.
От страха у Айслин потели ладони. Она отодвинулась от груди Синджина, пытаясь увеличить расстояние, но связанные руки соскользнули, отчего она чуть не упала с лошади. Синджин обнял её и притянул к себе. Тепло его тела окутало Айслин, что одновременно утешало и раздражало. Обычно она наслаждалась холодом. Но Синджин истощил её, и нужно было каким-то образом сохранить магию, чтобы удерживать на себе чары. Они забирали силы, которые иссякали, а значит, Айслин не могла справиться с холодом. Она делала всё возможное, чтобы удержать гламур, предпочитая замёрзнуть насмерть, только чтобы он не узнал, кто в него стрелял.
– Ты дрожишь, – пробормотал он ей в волосы, крепче сжимая поводья лошади. – Я думал, жители Зимнего Двора невосприимчивы к холоду. И я полагал, что после того, как так горела для меня, обрадуешься холоду.
– Ты недооценил ситуацию, – сказала она сквозь стучащие зубы. Было не просто холодно, – казалось, что земля затаила дыхание, готовясь выпустить на них что-то яростное и дикое.
– Прислонись ко мне и перестань вырываться, – настоял он, притягивая её ближе, если такое вообще возможно. Его тепло, проникающее сквозь лёд, прилипший к платью и плоти от бескрайнего снега, успокаивало. Она синела, становясь того же оттенка, что и волосы. Своим людям Синджин крикнул, чтобы они остановились, осматривая местность вокруг. – Лахлан, возьми пару людей и посмотри, есть ли впереди долина, которую легко было бы защитить. Мы на несколько минут остановимся, чтобы согреться.
– Есть, – ответил Лахлан, наблюдая, как Синджин ставит женщину на ноги, но она рухнула на землю. – Она низшая фейри, а значит, железо может прикончить её, прежде чем ты сможешь отомстить. – Он порылся в седельной сумке и бросил другой комплект цепей, который попал ей в плечо, заставив вскрикнуть от боли.
– Она наполовину Высшая Фейри, и пользуется гламуром, – ответил Синджин, когда спешился и откинул волосы с её плеча, обнажая быстро расцветающий синяк. – Может, ты и прав. Какие ещё существа могут владеть гламуром? – спросил он.
– Ты пробовал спрашивать, кто она? – Лахлан усмехнулся, прежде чем спешиться и опуститься на колени рядом, отбрасывая иссиня-белые волосы с её лица.
– Она не скажет, учитывая, что на них может напасть Орда. Она умна – сбила меня с ног, а значит, преследовала нас… и в момент, когда я остался один, сделала ход.
– Помнишь, ты сказал, что когда-нибудь кто-то долбанёт меня по голове чем-нибудь тяжёлым? – Кейлин рассмеялся. – На тебя обрушилась карма, брат.
Айслин наблюдала за ними, отмечая фамильярность, с которой они разговаривали друг с другом. Между ними была близость, которая давила на грудь, напоминая о братьях и сёстрах.
Парень надавил ей на щёки, открыв рот, чтобы проверить тупость зубов, и она сделала единственное, что могла – укусила одного, оттолкнула Синджина и ударила блондина головой, прежде чем вскочить на ноги и побежать к утёсу, на который они только что поднялись. Она подпрыгнула, чтобы броситься с утёса, но кто-то схватил её в воздухе и швырнул в глубокий снег.
– Ну, уж нет, милая, – процедил Синджин, глядя на неё. – Всё не так просто.
– Иди в Орду, язычник! – закричала она, и он улыбнулся.
– О, дорогая, я и есть Орда.
Он наклонился, поднимая Айслин за цепи, истощавшие силы, отступил, пристально глядя на неё, и улыбнулся, когда злость в её глазах стала ярче. Остальные мужчины хотели приблизиться, но Синджин покачал темноволосой головой, наблюдая за ней с дерзостью, пожиравшей душу.
Прежде чем Айслин сообразила, что делает, ударила его между ног, сделала подсечку и встала, чтобы нанести ещё удар. Но что-то сбило её с ног. Айслин в отчаянии закричала, пытаясь встать, глядя на Синджина, который метал в неё кинжалы взглядом, прикрывая руками промежность.
– Это было весело, – усмехнулся Кейлин.
– Лахлан, перед уходом смени ей цепи и найди что-нибудь крепкое, чтобы привязать её. Пусть помёрзнет и подумает о своём поступке.
– Я не ребёнок, которого можно поставить в угол!
– Нет? Тогда скажи, кто ты и из какого дома. Очевидно, что ты из Зимнего Двора, иначе не обладала бы возможностью использовать лёд. Широко известно, что магией льда могут владеть только знатные представители этой расы, и ты уже несколько раз использовала её. Ты хорошо обучена, но недостаточно для сражений, значит не из стражи Зимнего Двора, а леди, даже если ведёшь себя иначе.
Она фыркнула, и он выгнул бровь.
– Отсоси, – прошипела она.
– У тебя нечего, – хрипло ответил он. – Я же видел, а ты кричала для меня. Скажи, ты же не забыла, что мы делали вместе?
Айслин густо покраснела, – её щёки стали ярче диких ягод, растущих на этой неумолимой земле, когда другие мужчины засмеялись и попытались прикрыть ладонями едкие замечания. Она вперила взгляд в землю, думая, кем же представиться, но от горячего взгляда и напряжённости других ничего не могла придумать.
– Тогда, вопрос проще, как тебя зовут?
Она подняла глаза, прикусив распухшую от поцелуев нижнюю губу, и вновь ничего не придумала.
– Значит, у тебя нет имени, и ты без двора? То есть, если я сломаю тебе шею, никто не заметит, что тебя нет? – размышлял он.
– У меня есть люди, – выпалила она.
– Кто?
– Так я тебе и сказала! Ты такой же, как и твой отец! Ты и твои люди вошли в Зимний Двор и убили наследника за наследником. Твой отец скормил кронпринцессу и принца их родителям! Вы монстры! Хочешь убить меня, давай. Я, нахрен, бросаю тебе вызов. Докажи, насколько ты похож на этого монстра.
– Ты была там, когда это случилось? – спросил он, и она побледнела. – Была.
– Я больше с тобой не разговариваю.
– Он убивал ради забавы, но это… – Он сделал паузу, когда остальные кивнули, а её глаза светились эмоциями.
– У неё глаза светятся, – заметил Кейлин.
– Но ни меток, ни королевских знаков, – пробормотал Синджин, внимательно наблюдая за ней. – Знака дома тоже нет. Может, она изгой или незаконнорождённая? Тот, кто не остался во дворе? Это объяснило бы её дикость и отсутствие бдительности.
– И как же мы будем её звать? – спросил Лахлан.
– Снежка, потому что, кажется, большую часть времени она сидит задницей в снегу, – сказала Кейлин, указывая туда, где она упала.
У неё из носа пошла кровь, и мужчин стало в пять раз больше. Айслин утёрла кровь и тряхнула головой. Отравление железом. В отличие от Орды, она слабее, ничтожество… Просто ничто. Она – низшая Фейри, и им не нужна. Айслин несколько раз безуспешно попыталась встать, но не смогла и просто легла в снег, молясь о быстрой и милосердной смерти. Хотя она не очень хотела умирать, но заслужила это. Если её раскроют, за деяния может заплатить целый двор невинных жизней.
На неё нахлынула безнадёжность, а разум цеплялся за последние силы, чтобы скрыть личность. Она в последний раз попыталась подняться, но мир закружился, холод покусывал плоть, а мороз пробирал до самых костей. Она заметила, как приблизилась тень, когда тело сдалось, падая в гостеприимные объятия холода, в котором Айслин когда-то процветала. Но в этот раз его приветствовали ледяные пальцы ужаса, будто сама земля ощутила её предательство и надвигающуюся гибель, которую навлекла своими действиями.
Глава 7
Она открыла глаза, услышав потрескивание, которое прорвалось сквозь тяжёлый ото сна разум, но успокаивающий звук напомнил о комнате во дворце. Ей почти показалось, что она заперта во сне. От цитрусового аромата у неё заурчал желудок. Кто-то прикоснулся к ней, и она оттолкнула прикосновение, желая ещё несколько мгновений насладиться сном, прежде чем проснуться. Кто-то убрал волосы с лица, и она застонала, давая понять, что ей это не нравится. Она почувствовала, как её подняли, и что-то тёплое обернулось вокруг, согревая.
Кожа ужасно зудела, будто Айслин слишком долго играла на улице, а мать затащила её внутрь и усадила перед огромным камином в тронном зале. Айслин проглотила всхлип, когда всё усугубилось понятием, насколько скользкое от пота её тело, и с каждым мгновением всё больше ощущала запах Синджина рядом.
Айслин попыталась сесть, но одеяло, в которое он её завернул, было слишком тугим и неподъёмным. Она ёрзала, пытаясь полностью открыть глаза и очнуться от ступора, удерживавшего её между бодрствованием и сном.
Говорила ли она во сне? Обнаружил ли он что-то, что мог бы использовать против неё?
Она несколько раз моргнула, но глаза казались налитыми свинцом. Синджин стоял на коленях посреди палатки, поддерживая огонь в жаровне, вытянув руки, на кончиках пальцев которых плясали оранжевые языки пламени. Огонь прыгнул к фалангам, словно соблазнённый прикосновением, эротически танцуя завораживающими оттенками зелёного и синего. Айслин вновь поборолась с постельным бельём, выиграв борьбу, чтобы подняться на колени посреди толстых, грубых одеял.
– Она живая, – протянул Синджин, не удосужившись взглянуть на неё.
Айслин посмотрела на своё нагое тело и попыталась прикрыться руками. Затем попыталась произнести хоть слово, но не смогла из-за голода и начала оглядываться в поисках еды. Все болело, – тело представляло собой массу боли, которая пульсировала, напоминая о необходимости исцелиться, но Айслин не могла. Синджин по-прежнему не смотрел в её сторону, а она не осмелилась встать и продемонстрировать свою наготу.
– Вряд ли ты попытаешься убежать от меня голой. – Он пожал плечами, плюя на то, что она покраснела от смущения. В палатке они были одни, что не просто крайне неприлично, а недопустимо.
– Думаешь, я буду спать с тобой в палатке, голая и одна? – возмутилась она.
– Я ожидаю, что ты будешь делать всё, что прикажу, – отрезал он, наконец, отведя горящий взгляд зелёных глаз от огня, затем встал, демонстрируя отсутствие рубашки и накаченные мускулы. Его джинсы низко сидели на бёдрах, обнажая клейма, которые скользили от талии к плечам и спускались по рукам. Айслин, неспособная натянуть на себя одеяло, так как сидела на них, отвела взгляд, когда Синджин приблизился. – Железо истощило тело, и тебе нужно покормиться. Так как ты хотя бы наполовину Высший Фейри, кормишься через секс. Любопытная вещь, да? Большинство Высших Фейри, как правило, живёт рядом с Высшими Дворами, а не прячутся в низших.
– Я не буду с тобой спать.
– Нет. Если бы хотел, Снежка, уже бы приказал оседлать меня, но не сделал же? Нет, потому что это будет лишь кормление. Я бы не опустился до того, чтобы взять тебя.
– Потому что я ниже тебя? Или потому, что слабее и недостойна твоих высоких стандартов? Я ничто для тебя и твоего народа, – ядовито прорычала она, не понимая, почему так больно и близко к жестокости, которой её учили с детства. Она сильнее разозлилась, и попыталась положить руки на бёдра, но из-за цепей не смогла. – Ты и тебе подобные так самонадеяны.
– Я хотел сказать, что не стану тебя насиловать, Снежка.
Айслин с прищуром посмотрела на него.
– Меня зовут не Снежка и не Снежный Кролик, – возразила она, чувствуя себя запертым в клетке животным, расхаживающим в тесноте в поисках способа спастись от охотящегося на него хищника.
– Нет? Тогда как же? – спросил он, остановившись всего в нескольких дюймах от неё, и опустил взгляд на её вздымающуюся грудь, а затем скользнул ниже на сердцевину. Айслин слишком поздно осознала ошибку – она насмехалась над ним, сидя обнажённой.
– Я… Мне нужно идти, – сказала она, подняв связанные руки и указывая большим пальцем через плечо.
Синджин смотрел на неё со смертоносной улыбкой на устах и следил за её отходом, пока Айслин не взвизгнула, когда ледяной край палатки коснулся спины. Он схватил её за талию, притянув к себе, отчего жар окутал её тело.
– Скажи своё имя, живо, – потребовал Синджин.
– Элин, – пробормотала она, положив руки ему на грудь.
– Элин, – повторил он, прежде чем толкнуть на кровать, которая оказалась на удивление мягкой. Цепи утянули её бы вниз, поэтому она вздохнула с облегчением, обнаружив кровать такой. – Я тебе не верю. Можешь не говорить имя и хранить свои секреты, но будешь питаться. Нам ещё многое предстоит сделать, и я скорее брошу тебя в ледники, чем буду иметь дело со слабой женщиной, которая отказалась от предложенного.
– Я не питаюсь через секс, – пробормотала она, с наслаждением осматривая идеальный пресс, который, казалось, дрожал от силы, когда Синджин опустился коленями на кровать, уставившись на неё.
– Ты просто ещё не пробовала, – грубо заметил он.
Прежде чем Айслин поняла, что он задумал, Синджин закинул её связанные руки себе на шею, прижимая к себе. Его одежда исчезла, а толстый член уютно устроился между её складками. Его глаза засияли, когда он поднял руки, массируя ноющую грудь Айслин, пока покачивал бёдрами. Она не могла отвести от него взгляда, захваченная гипнотизирующим взглядом.
***
Синджин сдавил одно полушарие, сдерживая рычание, которое зародилось глубоко в груди. Он хотел приподнять сладкие бёдра и вонзить пульсирующий член в сладкий жар, но не такой ублюдок, как его отец.
Её полные груди просили, чтобы их целовали, но он не делал того, что хотел. Вместо этого потёрся телом об её, опустив руки на бёдра, чтобы дать трению нарастать между ними. Она открыла рот, и он с яростью скользнул внутрь языком, сплетаясь с её. Тело предало её и приняло то, что он предлагал, хотя сейчас между ними лишь обоюдное усилие не голодать после железа, которое истощило.
С её губ срывались приглушённые крики, пока она сама брыкалась, беря контроль, чтобы довести своё тело до точки невозврата. Он обхватил её задницу и приподнял, чтобы с каждым толчком, с каждым поворотом бёдер задевать точку удовольствия. Глаза женщины наполнились вожделением, светясь серебристо-голубым светом от голода.
***
Айслин сходила с ума, пока тело гудело от энергии из-за трения о шелковистую длину. Словно кто-то другой контролировал её, заставляя тело восполнять потерянное любыми доступными средствами. Спираль внутри живота разматывалась, и Айслин стремилась к пику удовольствия. Его рычание только усилило эту потребность. А то, как он стискивал её плоть, поражало.
Огонь обжёг плоть, и Айслин попыталась отпрянуть. Синджин ухмыльнулся, скользнув пальцами по её бокам в нежнейшем прикосновении, от которого жар стал сильнее. Он обжигал, но не причинял боли, будто Синджин лил на её тело воск, только это было его прикосновение.
– Прошу, – жалобно протянула она, не зная, что именно хотела. Айслин чувствовала что-то глубоко внутри – пустоту, которая умоляла заполнить себя.
– О чём просишь? – прорычал он, поднимая ей, пока не оказался у входа, готовый погрузиться внутрь и заявить права.
– Прошу, иди нахрен, – хрипло произнесла она.
– Что? – переспросил он, будто не расслышал её.
– Мне больно, – призналась она.
***
Он ухмыльнулся, опустил её на кровать и накрыл собой. Эта женщина одновременно хрупка и крепка, а огонь в её глазах, взывал к джинну, умоляя заявить права на неё. Синджин отвёл взгляд и задрал ногу плутовки, обнажая плоть. Затем скользнул двумя пальцами внутрь её жара, чтобы заполнить сладкую плоть, которая жадно сжала его. От женщины пахло лесными ягодами и свежевыпавшим снегом. Её стон оказался настолько громким, что можно было услышать и за пределами палатки, но Синджину было плевать. Он целенаправленно двигался, а его освобождение сжималось в яйцах, умоляя заполнить женщину. Он так чертовски жаждал быть внутри неё, хотя раньше никогда не жаждал быть погребённым в женском тепле.
Она вознесла молитву Богине, будто могла быть спасена. Как будто он позволил бы кому-нибудь спасти её от него сейчас, пока не насытился ею. Синджин отстранился, сняв цепь со своей шеи, и посмотрел на женщину.
– Тебя никогда не трахали, да? – спросил он, скользя взглядом по набухшим складкам и блестящему от пота телу.
– Н… нет, – призналась она.
– Думаю, это первая правда от тебя.
– Исправь это, – прорычала она.
– Исправить наличие девственности? – спросил он, раздвигая её ноги и упиваясь видом розовой плоти и светлыми завитками, которые не скрывали её возбуждения.
– Нет! Она мне нужна, – закричала она, пытаясь прикрыть лоно связанными руками.
Он тихо рассмеялся и опустился к её естеству, обдувая горячим дыханием. Она вскрикнула и дёрнулась, когда он поднял руки и схватил её ладони, которые прижал к её животу, опустив рот на сердцевину. Она подняла голову, в ужасе смотря на него.
***
Айслин дёрнула бёдрами, открыв рубиново-красные губы, когда он глубоко проник языком в лоно и задел зубами нежную плоть. Под взглядом Айслин он ртом доставлял ей удовольствие. Она теряла самообладание. Его рот – рай, а ощущения от языка заставляли молча умолять о большем. Она утонула в сияющих глазах Синджина, и была бессильна сделать что-то, кроме как ждать, когда острое и жестокое удовольствие поглотит её.
Он переместил одну руку с её живота, чтобы скользнуть в сердцевину, где только что был язык, и Айслин вскрикнула. От ощущения проснулась боль желания быть наполненной. Синджин втянул в рот клитор, и Айслин вскрикнула, перешагивая через край. Её тело переживало сильную волну спазмов, а из лёгких вырвался всхлип. Оргазм оказался сильным, потрясающим и катастрофическим, и она хотела, чтобы он никогда не заканчивался.
***
Синджин наблюдал, как она кончает, и яйца болезненно заныли. Ублюдок воспользовался бы её удовольствием и заявил бы, что владеет её сладким естеством, но он встречал множество женщин, подвергавшихся насилию со стороны его отца, и знал, где остановиться. Так что поднялся на колени и скользнул членом сквозь её возбуждение. Затем начал ласкать себя одной рукой, а другой схватил её за волосы, чтобы поднять и увидеть, что она кормится. Её тело дрожало, пока волны удовольствия отступали.
***
Айслин бессвязно бормотала, пытаясь стряхнуть удовольствие, которое он ей доставил. Она посмотрела на член, который он с отчаянием сжимал, и убрала его руку, но что Синджин зарычал.
– Единственный способ накормить тебя – если я тоже кончу, – отрезал он.
Закусив губу, она уставилась на член, а затем обхватила ствол крошечной ручкой и с удивлением медленно начала повторять его действия. Синджин зарычал, из-за чего она подняла на него глаза, испугавшись, что делает что-то неправильно. Он закрыл глаза и напрягся. Айслин нахмурилась. Затем наклонилась, не обращая внимания на то, что цепи сдавили запястья, и лизнула гладкий кончик. Синджин ахнул, и она посмотрела на него с неуверенностью. Когда он ничего не сказал, она снова высунула язык, чтобы погладить налитую головку, а затем обхватила её губами и ощутила солёный вкус его возбуждения. Она убрала руку и вобрала член целиком в рот, затем сглотнула и отстранилась, вытирая руками слюну.
– Проклятье, – проревел он, глядя на неё.
– У меня плохо выходит, – призналась она, опустив взгляд.
***
– Я хочу, чтобы ты продолжала, – отрезал он, опуская её и закрывая глаза.
Неуклюжего исследования хватило, чтобы свести его с ума, но всё же он сдерживался, боясь, что она ощутит его страсть. Он положил руку на её естество, начав ласкать и двигаться. Она положила крошечные ладони ему на грудь и метки под ними начали пульсировать. В её глазах светилось желание, пока он использовал её тело, чтобы найти освобождение. Он очень хотел не быть сейчас мудаком и уважать выбор женщины, но желал по самые яйца погрузиться её тело. Он взорвался, заливая спермой ей живот, и женщина вскрикнула, когда та её обожгла.
Упс, видимо, его джинн хотел показать, насколько сейчас всё серьёзно.
Она даже не пыталась кормиться, будто понятия не имела, как справиться с простой задачей. Он вложил в неё силу, заставив брать то, что забрал у неё.
Её тело загудело, а затем задрожало, и сила вошла в неё, проникая в душу. Девчонка раскрыла сладкие губы на вздохе, отчего он улыбнулся. Значит, его маленький воин ни разу не питалась. За вечер он узнал о ней две истины. Синджин уложил её и лёг рядом, натянув одеяла, затем намотал на руку цепь и уснул блаженным сном.
