Текст книги "Слишком поздно (ЛП)"
Автор книги: Аманда Пэнитч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Глава 19
Я лежала на кровати с открытыми глазами, кажется, целую вечность, а потом, наконец, встала, чтобы позвонить Миранде. Посмотрев на время в телефоне, я начала набирать её номер. Почему-то было ещё только десять часов.
Она сняла трубку после второго звонка.
– Офицер Миранда Вейлер, – резко и как-то по-деловому ответила она. Вполне приемлемо, если учесть, что на часах уже десять вечера.
– Здравствуйте, офицер Вейлер, – нерешительно произнесла я. – Это Джулия Ванн. Вы мне давали свою визитку.
– Да, Джулия, – потеплевшим голосом сказала она. – Рада тебя слышать.
Я не знала, что на это ответить. Прошло слишком много времени с тех пор, как полицейские были рады услышать Джулию Ванн.
– Угу, – в уголках глаз начали скапливаться слезы, но я не была уверена в их причине. – Насколько мне помнится, вы сказали, что я могу вам позвонить.
Я думала, что она сразу же повесит трубку, но вместо этого Миранда воскликнула:
– Ну конечно, Джулия. О чем ты хотела поговорить?
По телефону её голос звучал как-то отдаленно, и она могла быть кем угодно.
– А мы можем поговорить лично?
– Конечно, – ответила она. Я мысленно представила себе её в строгом чёрном костюме и с тугим пучком на голове. – Буду рада приехать к тебе домой.
Я не смогла сдержать фырканье.
– Будь здорова, – подумав, что я чихнула, сказала Миранда.
– Спасибо, – я могла себе представить, как отреагируют родители, если ещё один коп появится возле нашей двери. У мамы, наверное, случится нервный срыв. – А мы можем встретиться где-нибудь еще? Возле моей школы есть круглосуточная забегаловка, где можно выпить кофе. Она называется «Крейзи Эллиот».
– Я знаю, где находится «Крейзи Эллиот». Хорошее местечко. Встретимся там через полчаса.
Мне понадобилось больше времени, чем я думала, чтобы дойти до него. Через десять минут я уже мечтала о толстовке. Через двадцать, – на моих руках было больше мурашек, чем кожи. А через тридцать я проклинала слепящие фары автомобилей c теплыми салонами, которые со свистом проносились мимо. Поэтому я почувствовала огромное облегчение, когда, наконец, увидела неоновую вывеску «Крейзи Эллиот». Я зашла во внутрь и потопала ногами, пытаясь согреться.
– Джулия! – услышала я и оглянулась. Миранда уже была здесь и сидела в дальнем углу, обхватив руками горячую кружку. Я мысленно вздохнула, потому что прямо сейчас мне хотелось её прибить.
Тем не менее, я помахала рукой и устроилась рядом с ней на потрескавшемся виниле. К моему удивлению, я не почувствовала запаха кофе.
– Вы пьете горячий шоколад, – сказала я, поднимая бровь.
Миранда улыбнулась и отхлебнула его. Когда она опустила кружку, на верхней губе, как у ребенка, отпечатались усы из взбитых сливок.
– Я слышу в твоем голосе осуждение.
– Нет, совсем нет, – ответила я, снова почувствовав, как подступают слезы. Но в этот раз мне удалось сдержать их. – Я тоже закажу себе его.
В «Крейзи Эллиот» готовят самый вкусный горячий шоколад в городе (естественно, после Майкла). Об этом я и сказала Миранде.
– Думаю их секрет, в щепотке ванили, – призналась я. – Но Майкл убежден, что они также добавляют немного мускатного ореха.
Миранда покачала головой и сделала ещё один глоток.
– На мой взгляд, Майкл прав, – ответила она. – Здесь определенно чувствуется мускатный орех.
– Я никогда не была сильна в кулинарии. А вот мой брат – да, – пожав плечами, сказала я.
– Понятно, – произнесла Миранда. Я думала, что она сделает ещё один глоток, но вместо этого Миранда поставила кружку на стол. – Ты хотела поговорить о своем брате?
– О Райане, – было странно слышать, что она назвала его моим братом.
Хотя именно так я сама и думала о нём.
– Да. Я… я знаю, он совершил ужасные вещи и заслуживает того, чтобы его упрятали за решетку, но...
– Ты переживаешь за него, – сказала Миранда.
– Да, – ответила я, не отрывая взгляд от стола, на котором моя кружка оставила липкий коричневый отпечаток.
– И поэтому чувствуешь себя виноватой. Не стоит, он ведь всё-таки твой брат.
– Это так странно, – покачав головой произнесла я. – Я чувствую облегчение, потому что он пугает меня, и радость от того, что он не сможет больше причинить вред мне и людям, которых я люблю. Но при этом, я скучаю по нему и это вызывает во мне чувство вины. Я так запуталась.
Миранда положила руку на стол так, как будто собиралась протянуть её и схватить мою ладонь. Мне чуть не захотелось, чтобы так оно и было.
– Это нормально, – произнесла она.
– А разве много людей находятся в похожей ситуации, чтобы вы считали её нормальной?
– Я не это имела в виду. Я просто… ты знаешь… – так и не закончив, она стала допивать остатки горячего шоколада пытаясь, как я понимаю, увильнуть от ответа. – Он был великолепен.
– Давайте я принесу вам ещё один, – вскочив, сказала я.
– Нет, нет, – Миранда начала вставать, но я успела схватить ее кружку. – Джулия, я…
– Вы пришли сюда в десять часов вечера, чтобы послушать о моих переживаниях, – воскликнула я, пятясь к прилавку. В отличие от моего прошлого посещения этого заведения, в этот раз я двигалась куда проворнее. – Самое меньшее, что я могу для вас сделать – это купить горячий шоколад.
Я оплатила за рефил, а потом медленно пошла к нашему столику, положив ладонь на горлышко кружки, чтобы сохранить тепло. Когда я поставила её перед ней, она стала пялиться в горячий шоколад как в зеркало.
– Ой, ты попросила, чтобы его посыпали сахарной пудрой?
– Это секрет «Крейзи Эллиота, – улыбаясь, ответила я.
– Спасибо. Это очень мило с твоей стороны, – помешав напиток, произнесла она, а потом отхлебнула и причмокнула губами. – Слишком сладко.
– Давайте вернемся к моему брату. Он ведь заперт в охраняемом месте?
– Да. Тебе не о чем переживать. И не нужно чувствовать себя виноватой.
– Насколько охраняемом? – спросила я. – Он уже один раз убежал и пришёл за мной и моими друзьями, – при мысли об этом у меня пересохло во рту, а глаза наполнились слезами. – Он может убежать снова.
Миранда протянула руку и в этот раз погладила мою ладонь своими тёплыми пальцами.
– Он не убежит. Джулия. Райан заперт за двумя дверьми в подвале полицейского участка «Санни Вэйл». Из него есть лишь один выход через главное управление, где всегда есть кто-нибудь из полицейских. Тебе не нужно переживать, что он снова сбежит.
– За двумя дверьми? – дрогнувшим голосом произнесла я. – Мой брат умён. Он вполне может достать ключи.
– Он не сможет, – успокаивающе сказала Миранда. Она снова погладила меня по руке, но я отдернула её. – Ключ находится в сейфе. Не переживай, они внимательно за всем следят.
Я резко выдохнула, но это почему-то было больше похоже на всхлип.
– А что, если ему кто-нибудь помогает? Мой брат умеет очаровывать людей, и кто-то ведь помог ему сбежать из больницы в первый раз. Он мог бы… – я замолчала и облизнула губы.
– Он не может, – немного смазано произнесла Миранда, как будто ей было тяжело шевелить языком. – Ты даже не сможешь зайти в полицейское управление без специального удостоверения, потому что на входе стоит охрана. Уверяю тебя, Джулия, ты в безопасности. – В этот момент у неё задрожала рука и несколько капель горячего шоколада пролились на стол.
– Спасибо, – со всей искренностью сказала я. – Спасибо за то, что рассказали мне.
– Если это как-нибудь тебя успокоит, то я завтра утром схожу и проверю на месте ли он, а потом отзвонюсь тебе. Моя смена начинается в девять, – у неё снова начала дрожать рука. – Ты хотела что-нибудь ещё поведать мне о своем брате?
А ведь и правда. Я вытащила её сюда под тем предлогом, что хочу ей кое-что рассказать. Капли горячего шоколада, которые она пролила, слились в пятно, похожее на собаку. Это напомнило мне о Флаффи. Бедный маленький изуродованный Флаффи.
– Я просто хотела сказать, что переживаю вдруг он снова убежит. Но, судя по всему, вы ребята держите всё под контролем.
Я проводила Миранду до машины, по пути сообщив ей о том, что живу в сорок пяти минутах ходьбы от «Крейзи Эллиота», а на улице уже темно. Она настояла на том, чтобы подвезти меня.
– Если хочешь, я могу высадить тебя в квартале от дома, чтобы родители не увидели, как ты выходишь из полицейской машины, – еле шевеля губами произнесла Миранда. – Ну давай, садись.
В этот раз я улыбнулась ей по-настоящему искренне.
– Спасибо. Большое спасибо.
Но я так и не села в её машину.
***
Я проснулась под звон будильника в семь часов тридцать пять минут утра. Смена Миранды начиналась в девять. Я поставила его на семь пятьдесят. Почему он зазвонил сейчас?
Наконец, я поняла, что это не будильник, а телефон. Алейн. Я выглянула в окно и увидела, что её машина уже стоит на подъездной дорожке. Черт, я же забыла ей сказать, чтобы она не заезжала за мной.
Вскоре надоедливый трезвон прекратился, а Алейн вышла из машины, и направилась к дому. Раздался дверной звонок.
Я поспешила вниз и поняла, как ужасно выгляжу только когда открыла дверь.
– Я плохо себя чувствую, – сказала я. Сердце билось в груди как умирающая рыба. – Прости, я забыла отправить тебе сообщение.
Алейн внимательно осмотрела меня с ног до головы и на секунду я увидела себя её глазами: вчерашняя одежда, только грязная и потная, даже я чувствовала этот запах; впалые щеки и безумный взгляд.
– Ты в порядке? – осторожно поинтересовалась она.
– Просто замечательно, – ответила я, издав смешок, который больше походил на визг.
– Ты выглядишь просто ужасно. Хотя нет, даже не ужасно, а как зомби, который выбрался из могилы, разрывая землю пальцами.
Я не смогла собраться силами, чтобы пошутить в ответ.
– Мне плохо, и я не пойду сегодня в школу. Увидимся завтра. – Надеюсь.
Я уже собиралась закрыть дверь, но она успела выставить ногу. Я всё равно попыталась закрыть её. Алейн вздрогнула, но не сдвинулась с места.
– Ты делаешь мне больно, – сказала она.
– Я не хочу, чтобы ты заразилась.
Она протиснулась в проём, приоткрыв его ещё больше. Я подалась вперёд, но у меня совершенно не было сил. Я прикладывала слишком много усилий даже для того, чтобы просто стоять. Мне нужно выпить кружек восемь экспрессо и после этого, возможно, я приду в себя. Или это, или ядреные розовые духи Алейн.
– Ты не больна, – воскликнула она. – Что-то случилось. Расскажи мне.
Ворча, я вновь надавила на дверь.
– Ты опоздаешь в школу.
А я – на свою смену. Или, вернее сказать, на смену Миранды. Мне нужно попасть в управление до неё и до того, как она обнаружит, что её удостоверение пропало. Умирающая рыба в моей груди нырнула вниз и меня сразу же затошнило.
Это была моя ошибка. Я хотела, чтобы у меня была верная подруга, и когда я вытащила Алейн из-за уединенного столика и втянула её в социальную жизнь, то моё желание исполнилось. Она была обязана мне всем. Если я хочу оттолкнуть её от себя, то должна быть жестокой. Но я не хотела быть жестокой с Алейн, потому что любила её.
Алейн протиснулась ещё немного вперед, медленно и уверенно, отодвигая меня в прихожую. Наконец, я сдалась и отступила к стене. А потом сползла на холодный пол и, прижав щёку к стене и глубоко дыша, стала блуждать глазами по потолку, полу – по всему, за исключением Алейн. Это было довольно трудно, потому что она нависла надо мной и отчаянно пыталась поймать мой взгляд.
– Что-то не так, Джулия, – сказала она. – Расскажи мне. Я могу помочь тебе. Это имеет какое-то отношение к твоему брату?
***
– Все закончилось, Джулия. Теперь мы в безопасности. Они не смогут ничего рассказать.
Запах крови был тяжёлым и металлическим. Он затуманивал мозг и душил меня.
Я позволила брату помочь мне встать.
– Но одиннадцать человек мертвы, – сказала я. – Мы не сможем просто так выйти отсюда. Мы не сможем взять и исчезнуть.
– Конечно нет, – крепко прижимая меня к себе, ответил он.
Я сделала глубокий вдох и втянула в себя его терпкий запах с примесью табака и пота, который перебил зловоние крови.
– У меня есть план. Ты просто должна доверять мне.
***
Всхлипы, которые вырвались из моей груди, удивили даже меня.
– Всё всегда имеет отношение к моему брату. Всё. И мне никуда от этого не деться.
Алейн уселась на пол рядом со мной. Я слышала звук работающего мотора. Судя по всему, она оставила машину заведенной.
– Я могу помочь тебе. Я твоя подруга, – сказала Алейн, прижавшись своим локтем к моему. – И я люблю тебя.
Хотела я этого или нет, но сейчас мне нужно быть жестокой. Ради безопасности Алейн.
Я так быстро подскочила, что толкнула её. Алейн пошатнулась и вскрикнула, когда её локоть ударился о стену.
– Ты не любишь меня, – холодно произнесла я. – Я не знаю, что такое любовь, но знаю, что не люблю тебя. У меня была лучшая подруга, но она умерла.
Алейн быстро встала, и как щит выставила подбородок вперед.
– Ты сейчас расстроена и тебе больно. Так что всё в порядке. Я прощаю тебя, – дрожащими губами ответила она.
Мне хотелось крикнуть: «Черт возьми, Алейн. Я не хочу, чтобы ты прощала меня. Я хочу, чтобы ты ушла и, надеюсь, завтра не испытывала бы ко мне ненависти».
Но вместо этого я сказала:
– Пожалуйста, уходи.
Её руки взметнулись к плечам, потом упали и повисли вдоль тела, и снова взметнулись к плечам. Я сделала шаг назад на случай, если она подумывает о том, чтобы обнять меня. Я практически видела стежки – тоненькие, едва заметные линии, сотканные из воздуха и пыли, – которые сдерживали мою реальность. Если бы она дотронулась до меня, то уверена, они бы разошлись где-нибудь посередине и мой мир разорвался бы на части. Также, как и я.
– Позвони мне, Джулия. Или приходи. Я буду ждать тебя.
Я стояла и смотрела как она уходит, а потом долго сидит в машине с прижатым к уху телефоном. Я могла поспорить, что наверху разрывается мой мобильник. Она явно хотела, чтобы я выбежала и сказала ей, что у меня было временное помешательство и мы, конечно же, остаемся лучшими подругами. Естественно, я любила её. Хотя это последнее, что мне следовало бы делать. Лив умерла, потому что стала слишком близка мне и моему брату. Я не хотела, чтобы то же самое произошло и с Алейн.
Я прождала десять минут, слоняясь из угла в угол, чтобы убедиться, что она не вернётся. Спящие наверху родители даже и не подозревали, что я чуть не протоптала тропинку на ковре. Я не была уверена, знали ли они о том, что их сына держат под замком всего в нескольких минутах езды от дома. Мне они не сообщили об этом. Но сейчас, главное, чтобы они думали, что я уехала в школу с Алейн. Если я не вернусь, их воспоминания обо мне останутся чистыми и незапятнанными, как пол в ванной комнате.
Поднявшись в свою комнату, я открыла сумку и вытащила вещи, которые мне понадобятся сегодня утром. Черный костюм, который мама надевала много лет назад на мою церемонию бат-мицва51. Он, конечно, не был таким облегающим, как костюм Миранды, но тут уж ничего не поделаешь. После этого настал черед элегантных черных перчаток, потому что я не собиралась оставлять свои отпечатки пальцев, и полицейского удостоверения. Мы не были похожи с Мирандой, но я собрала волосы в тугой пучок, нарумянила щеки и выщипала брови в тонкую линию, чтобы походить на неё как можно больше. Надеюсь, что никто не будет ко мне присматриваться.
Мне просто нужно войти в полицейское управление и, не вызывая подозрений, попасть в подвальное помещение.
Ключи от маминой машины, припаркованной на подъездной дорожке, я оставила напоследок. Даже при мысли о том, что придётся сесть за руль, у меня так вспотели ладони, что я уронила телефон. Я не стала поднимать и проверять его, потому что он мне больше не понадобиться. Телефон так и остался лежать на полу экраном вниз и скорее всего, не подлежал восстановлению.
Утром было таким прекрасным и безоблачным, что я даже рассмеялась, когда вышла на улицу. Над головой парили щебечущие птицы, а легкий ветерок обдувал, идеально подстриженные газоны, каждый из которых был зеленее предыдущего. Складывалось ощущение, что наша улица соревновалась в конкурсе на самый красивый и зеленый газон в городе.
Я снова рассмеялась, а потом повернулась и, вполне возможно, что в последний раз, посмотрела на свой дом. «Нет, не на свой дом», – напомнила я себе. Это дом Люси Блэк, а не Джулии. Пусть она покоится с миром. Люси Блэк прожила спокойную жизнь и даже влюбилась, а потом исчезла, как будто её никогда и не существовало.
Двое наших соседей, собирались уезжать на работу и целовали свои прекрасные семьи, прощаясь с ними до вечера. Никто из них ни разу не посмотрел ни на меня, ни на мамину машину. Я сделала несколько глубоких вдохов, борясь с подступающей тошнотой, а потом забралась на водительское сиденье и завела мотор.
Моя реакция была незамедлительной – на лбу и над верхней губой выступили крупные капли пота, сжалось горло, а кожа на руках натянулась до блеска. Я переключила коробку передач, готовясь тронуться с места. Умирающая рыбка, которая всё ещё барахталась в животе, пригласила к себе на вечеринку несколько таких же умирающих друзей, и я подумала, что меня точно вырвет.
Но я могла это сделать. Я могла вести машину. У меня не было другого выхода. Я попыталась перестать думать о том, как умирал, сидящий за рулем, Эйден и о своем хрустнувшем как яйцо запястье. А потом я на секунду прикрыла глаза и увидела шокированный, испуганный взгляд, который смотрел на меня сквозь разбитое ветровое стекло.
«Ехать недалеко, и я справлюсь», – подумала я, снова открыв глаза.
Других вариантов всё равно нет. Я ведь не могу попросить об этом Майкла. Он и так уже сделал для меня всё, что мог. Теперь я должна действовать самостоятельно. На случай, если будут пробки или что-нибудь ещё, я забила в GPS три маршрута, которые выдали мне Google карты, а потом запомнила их наизусть. Но запасные пути мне не понадобились. Я без проблем доехала и припарковалась прямо в центре стоянки, так, чтобы не слишком близко и не слишком далеко от входа. Я открыла дверь в управление, ожидая, что услышу, как завизжит сирена или на меня с потолка упадет клетка, или, что взбешенные полицейские просто затопчут маленькую меня, которая притворяется одной из них.
Но ничего этого не произошло. Поэтому я просто расправила плечи, кивнула дежурному, вытащила удостоверение Миранды, предъявила его для сканирования, прошла в здание и внимательно огляделась. За дверью находился небольшой холл и зал ожидания, за которым располагалась большая комната, заполненная столами, шкафами с папками и прочими офисными штучками. За ней тянулся коридор, который, должно быть, вел в уборные, а вдоль стен виднелись двери в кабинет начальника и заместителя начальника полиции и в комнаты для интервью. Лестница в конце коридора, скорее всего, вела в подвал, где находились камеры. Со слов Миранды, я поняла, что моего брата не стали подсаживать к алкоголикам, шлюхам и бродягам, а поместили в более надежное место, и для этого нужно спуститься на ещё один пролет.
Я кивнула нескольким полицейским, которые сидели за столами и копошились в бумажках. Надеюсь, отец Майкла всё ещё в Беркли с Арией, но это могло быть и не так. Если он на работе, то мне остается только спрятаться за стеклами очков и молиться.
– Доброе утро, офицер, – рассеянно улыбаясь, поздоровался один из копов.
Я попыталась улыбнуться в ответ.
– Доброе утро, – кивнув, произнесла я. Почему мои руки вытянуты по швам? Я немного взмахнула ими. Нет, так я выгляжу слишком беззаботно. Кто-то кивнул мне. Я кивнула в ответ. О Боже, они всё обращают на меня внимание.
– Если хотите выпить кофе, офицер, то проходите на кухню, – произнес кто-то позади меня.
– Спасибо. Хотелось бы, но я здесь только для того, чтобы увидеть заключенного, – помахав рукой, ответила я.
Слава богу, они ничего не заподозрили. Я продолжала идти до самого коридора, где, наконец, облегченно выдохнула. Осталось только спуститься вниз.
Неожиданно кто-то схватил меня за руку.
– Джулия?
Глава 20
Меня поймали. Всё кончено. Все обо всем узнают. Лучше уж мне умереть.
Я подняла руку и коснулась пальцами пистолета, выпирающего из-под пиджака. Если я покончу со всем сейчас, то мне не придется иметь дело с последствиями. Я не смогу иметь с ними дело. Это будет хуже, чем в те дни перед тем, как я стала Люси Блэк.
– Джулия?
Человеком, который меня схватил, оказался Майкл. Жизненная энергия, как легкий прохладный ветерок, вновь ворвалась в моё тело, и я почувствовала себя такой невесомой, что, если бы не удерживающая меня рука, вполне могла бы куда-нибудь улететь.
– Майкл, что за чёрт?
Его губы вновь приоткрылись, а я стояла и, замерев, смотрела как они двигаются.
– Это я должен спросить тебя об этом, – сказал он. Вена у него на лбу пульсировала, напоминая мне часовой механизм бомбы. – Что…
– Заткнись, – я лихорадочно осмотрелась, но никто в ужасе не смотрел на меня и не пытался вытащить пистолет. Узкий коридор скрывал нас ото всех, но это только вопрос времени, когда кто-нибудь решит прогуляться, чтобы налить себе вышеупомянутый кофе. – Мы не можем здесь разговаривать, – сказала я, пытаясь утянуть его в сторону. Майкл попытался сопротивляться, но я затащила его в проход, который, судя по всему, вел в туалет для инвалидов. Он оказался настолько маленьким, сырым, пахнущим плесенью и заставленным коробками, что я едва могла дышать. Мы стояли, прижатые друг к другу и практически обтирали их локтями. Несмотря на это, я не смогла сдержать смех. Во время самых серьезных передряг я почему-то всегда оказывалась в туалетах для инвалидов.
– Ты что, преследовал меня? – наконец, тихо произнесла я. Услышав звук шагов в коридоре мой голос тут же упал до шепота.
– Да, преследовал, – резко ответил он. – Но я хочу знать…
Я толкнула Майкла, и он ударился спиной о стену. Его челюсть удивленно отвисла.
– Ты хоть знаешь, насколько это важно? – прошипела я. – Знаешь, чему ты мог только что помешать?
– Освобождению твоего брата-убийцы из тюрьмы, где ему и самое место?
Я разозлилась так, что перед глазами всё вспыхнуло. Возможно, я даже снова толкнула его. Но нельзя винить меня за то, что сделала ярость.
– Я не хочу вытаскивать его из тюрьмы, – сказала я. Наши лица были так близко друг к другу, что я чувствовала его горячее и недовольное дыхание на своем носу. – Мне нужно пообщаться с ним. Сегодня он собирается начать говорить с полицией. Он расскажет им правду и ничего кроме правды, да поможет ему Бог.
– Он ведь так никогда и не признался, – помолчав несколько секунд, произнес Майкл.
– Насколько я знаю, нет, – я знала, что он не признался. Иначе всё было бы совсем по-другому. Иначе полиции было бы чем похвастаться. – Ещё несколько недель назад он был практически мертв, – сказала я и из моих глаз хлынули слезы. – Мне нужно попрощаться с ним. Наедине.
Майкл вздохнул.
– Ты так переживаешь из-за этого?
– Нет. Я переживаю из-за сталкера, который преследует меня от самого дома.
Судя по потрясенному выражению его лица, можно было подумать, что я его ударила.
– Это совсем не так, – ответил он.
– Да неужели? Потому что всё выглядит именно так.
– Послушай, – пылко воскликнул Майкл. – Мне позвонила Алейн и сказала, что ты вела себя очень странно и чуть не ударила её по лицу. Она очень переживала и попросила меня убедиться, что с тобой всё в порядке. Я пропустил первую пару и поехал к твоему дому, но когда собирался заехать на подъездную дорожку, то увидел, как ты крадешься в этой одежде и садишься в машину. Я никогда не видел тебя за рулем. Что ещё я должен был делать?
– Оставаться подальше от этого, – сказала я, подумав, что эти слова можно отнести к чему угодно. К тому, что он поцеловал меня. Ездил со мной в Элктон. Да и вообще, заговорил со мной когда-то. – Тебе самому было бы лучше, если бы ты никогда не спутался со мной. Знаешь, что тебе нужно сделать? Развернуться и притвориться, что ты никогда не встречал Джулию Ванн или Люси Блэк или кем бы ещё я ни была, черт возьми, завтра.
Майкл схватил меня за руки. Я попыталась их вырвать, но он придавил мои ладони большими пальцами.
– Ни за что, – воскликнул он. Его кадык ходил ходуном. – Я помогу тебе, Джулия. Я помогу тебе попрощаться с братом, – Майкл говорил так тихо, что я едва его слышала. На мгновение, я даже подумала, что мне это лишь показалось. – Он совершил ужасные вещи, но, тем не менее, остается твоим братом. Если бы Ария кого-нибудь убила, я бы не перестал её любить.
Я начала давиться слезами и только через несколько секунд смогла заговорить.
– Ты уверен? Это, скорее всего, незаконно. Нет, это определенно незаконно и у тебя могу быть серьезные проблемы.
– Я уже сбегал с тобой из дома, в котором лежали мертвые копы. Думаю, ничто не может быть хуже этого.
Мне ещё нужно было о многом подумать и столько сделать, но я слишком растворилась в том, что, по моему мнению, было счастьем. Я не была до конца в этом уверена, потому что давно не чувствовала ничего, кроме стресса, страха и напряжения. Но на кону сейчас стояло столь многое, что чувствовать себя счастливой казалось просто неприличным.
– Ты даже не представляешь… – начала я, но у меня не было времени на то, чтобы уговаривать его держаться подальше от всего этого и от меня. Сегодня вечером мой брат начнет говорить. – Райан находится внизу. Кстати, как тебе удалось сюда пройти?
– Благодаря отцу, – ответил он. – Это же очевидно, Джулия. Здесь все меня знают. Я прихожу в управление с тех пор, как мне исполнилось пять. Они, скорее всего, думают, что я забежал, чтобы отдать ему обед или что-нибудь ещё. Но папа вернется на работу лишь вечером, – Майкл осмотрел меня с головы до ног и добавил. – А как тебе удалось сюда пройти?
– Я украла удостоверение и надела чёрный костюм.
– Ты украла удостоверение? У той женщины? А разве она не заметит его пропажи?
– Не переживай по этому поводу. Мы должны идти, потому что наше главное оружие – эффект неожиданности, – эффект неожиданности. Он важнее чем кислород или азот, или что там ещё заставляет так быстро срабатывать таблеткам моей мамы.
– Хорошо. Твой брат находится внизу, – сказал Майкл. – Ты ведь хочешь с ним только поговорить?
– Да, только поговорить.
Я вышла в коридор первой, чтобы убедиться, что ни один коп не увидит, как мы вместе выходим из туалета. Мимо проходил полицейский, держа в руках горячую чашку кофе. Я кивнула ему и потянулась, чтобы выиграть время. Когда он ушел, я открыла дверь и Майкл проскользнул в коридор следом за мной.
Нам повезло: в обычных камерах никого не было, а значит не было и копов, чтобы охранять их обитателей. А потом нам повезло вторично, потому что Майкл знал, где находится ключ, который открывал тяжелую металлическую дверь, ведущую в особо охраняемую камеру. Я предполагала, что он будет лежать на видном месте, но теперь была рада присутствию Майкла. Поиск ключа занял у него всего несколько минут. Внизу никого не должно было быть, из-за нехватки персонала, и из подвала вела всего одна дверь. Я проскользнула в неё, пропустила Майкла, а потом плотно закрыла её за собой и прислушалась к тому, чтобы щелкнул замок. Дверь была очень тяжелая и, я надеялась, что звуконепроницаемая.
Остался один пролет и после этого лишь решетка будет отделять меня от брата. Меня охватило чувство пустоты. Мне нужно провести с ним секунду или две и после этого все будет закончено. Больше не будет никаких побегов и переделок.
Я обхватила рукой щеку Майкла. У него был необычный подбородок – жесткий, как наждачная бумага и в то же время гладкий и мягкий.
– Я не успела поблагодарить тебя, – проведя пальцем по линии челюсти, сказала я.
– За что?
– За то, что ты любишь меня, – я встала на цыпочки и нежно поцеловала его в губы. В них не было ничего необычного: они были гладкими, мягкими и приятными на вкус. – И за всё, что сопутствует этому.
Я опустилась с цыпочек, и Майкл положил руки мне на бедра. От его прикосновения под моей кожей разгорелись куча маленьких огоньков. Единственное, о чем я сожалею – что никогда не увижу его обнаженным. Уверена, у него прекрасно тело, как и у всех пловцов.
– Тебе не нужно благодарить меня, – ответил он. – Любят не за это.
Правда? Я думала, что благодарить кого-то за любовь – это мило. Они ведь не обязаны это делать. Да и вообще, такую как я, нелегко любить. Я уже открыла было рот, чтобы спросить, но потом закрыла его. Мне больше нет необходимости знать, что из себя представляет любовь.
– Пошли, – вместо этого произнесла я.
И мы пошли.
Я осторожно открыла вторую дверь, которая вела в маленький коридор. Сжав пальцами кобуру, я шагнула во внутрь, а следом вошел Майкл. Он был так близко, что я чувствовала, как жар его тела проникает в меня.
В крошечном коридоре не было ничего, кроме пустого складного стула, который стоял возле стены, и решетки. Все выглядело почти как в кино: длинная низкая лежанка, совмещенные умывальник и туалет металлического цвета, которые блестели так, что я могла увидеть в них свое отражение, решетка и… мой брат. У меня чуть не остановилось сердце, когда я увидела, как он сидит на краю кровати, опустив голову на руки и что-то шепчет про себя. Услышав, как я вошла, он поднял голову и мгновенно вскочил на ноги. Мы подбежали к решетке одновременно; я схватилась за нее, а он сжал свои пальцы поверх моих ладоней.
– Райан, – прошептала я.
– Ты пришла, – его пальцы сжались ещё сильнее, даже левая, которая плохо работала. – Я знал, что ты придешь.
У меня перед глазами все поплыло.
– Конечно, я пришла, – сказала я и, откашлявшись, продолжила. – Что они знают? Что ты им сказал?
Я слегка дернула головой в сторону Майкла, чтобы напомнить брату, что мы не одни. Мне не нужно было напоминать об этом самой себе, потому что я ощущала тепло его присутствия, которое искривляло время и пространство вокруг нас. Майкл не принадлежал этому месту. Только не в одной комнате с моим братом.
Райан в ответ просто откашлялся. Он понял. У меня сжалось сердце. Он понял меня. Никто никогда не будет понимать меня так, как он. Даже Майкл.
– Ничего, – ответил он. – Ничего из того, что они не знают. Я кое-что сказал, когда пришел в себя, но потом я… – лицо Райана стало грустным, но он все же закончил. – Я разговаривал с доктором Спенсом.
Я погладила его руки большим пальцем.
– Я знаю. Всё нормально. Он никому ничего не скажет, – я натянуто улыбнулась ему, пытаясь выглядеть убедительной. – Полиция собиралась рассказать общественности, что ты пришел в себя. Они собирались судить тебя. Но ты поговорил с доктором Спенсом, и он вытащил тебя оттуда, чтобы выиграть себе время и доказать твою версию произошедшего.
– Я не хотел навредить тебе, – сказал Райан. У него заблестели глаза и теперь я могла видеть свои многочисленные отражения в них, Джулию в бесконечности. – Я никогда, никогда не хотел навредить тебе, Джулия.
