Текст книги "По приговору звезд"

Автор книги: Алтай Мамедов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Я к у б (шутливо). Мурашки не мешают тебе выглядеть так, как дай бог всякому. Немного похудеть, правда, не мешает. Еле ноги переставляешь…

Г ё к ч е к. Сказал бы хоть, чур, не сглазить…

Я к у б. Сглазить уже трудно. Ты стала такой благодаря моей бритве. (Еще сильней водит бритвой по ремню.) А для меня этот звук лучше иной музыки.

Г ё к ч е к. Скажешь тоже…

Я к у б. А как же? Как же иначе?.. Этой бритвой я зарабатываю на хлеб, выполняю план… Жена, а скажи-ка мне, какой парикмахер лучше?

Г ё к ч е к. Ну откуда мне знать?..

Я к у б. Нет, я тебя спрашиваю, какой мастер лучше?

Г ё к ч е к. Да разве я брею бороду, чтобы знать?

Я к у б. Вот это уже никуда не годится: быть женой мастера Якуба и не отличать хорошего мастера от плохого! Запомни – хорош тот мастер, чья бритва всегда остра. Вот этой бритвой можно обслужить клиента, даже не намылив ему лицо…

Г ё к ч е к. Ладно, ладно, не похваляйся…

Я к у б. А отчего не похвалить себя? Который год мое имя на доске Почета. Это – раз. Клиенты мной довольны? Это – два.

Г ё к ч е к. Как же, знаем – ты великий мастер. Вот поставь такого, как ты, на большую должность, небось стал бы на голове людей орехи колоть. Потому аллах не дал верблюду крылья…

Я к у б. Я прошу не смеяться над моим ремеслом. Бог не дал крылья верблюду, но зато наградил крыльями моего сына. Фарид, сынок мой, может, как раз сегодня вернется сюда судьей или прокурором. На худой конец – следователем… Как мне этим не гордиться? Сын парикмахера Якуба – прокурор! Во времена Николая такое даже присниться не могло.

Г ё к ч е к. Ты думаешь, я заплачу от радости, если он станет прокурором? Тоже выбрал ему профессию! Сажать людей в тюрьму…

Я к у б. А ты в любой профессии найдешь изъян. Парикмахер – это плохо, судья – худо, прокурор – того хуже. А кем ему быть?

Г ё к ч е к. Какое-нибудь мирное ремесло – тихое, спокойное. Чем плохо быть учителем или врачом? Никому ничем не обязан, и никто тебе не должен. Вот если мой сынок станет адвокатом, это будет прекрасно.

Я к у б. Если судья или прокурор захотят кого-нибудь посадить, они адвоката и слушать не станут. Адвокат что тупая бритва: ни на что не годится.

Г ё к ч е к. Ведь мог он поступить в этот институт, что у нас под боком. Стал бы агрономом. Какая мать захочет, чтобы ее сына проклинали, ненавидели…

Я к у б. Да кто тебя слушать станет? Увидишь, тебе назло его уже назначили судьей или прокурором…

Кто-то громко стучит в дверь. Дверь с грохотом отворяется. Влетает  З а р р и.

З а р р и (запыхавшись). Поздравляю вас, тетушка Гёкчек, моего жениха назначили заместителем министра. Поздравляю вас. (Увидев Якуба.) Прости, дядя Якуб, я и тебя поздравляю.

Г ё к ч е к. Спасибо, Зарри, но, извини за любопытство, кто твой жених?

З а р р и (указывая на Якуба). Я стесняюсь дяди Якуба.

Якуб, покачав головой, проходит в соседнюю комнату.

Моего жениха, Фарида…

Г ё к ч е к. Зарри, перестань шутить. Ты говоришь правду?

З а р р и. Какие тут шутки, тетушка Гёкчек.

Г ё к ч е к. Так его правда назначили заместителем министра?

З а р р и. Да, настоящий заместитель министра.

Г ё к ч е к. Якуб, Якуб, иди сюда, твоего сына назначили заместителем министра.

Я к у б (радостно улыбаясь, входит в комнату). Спасибо, доченька, за добрую весть. Заместителем какого министра?

З а р р и (удивленно пожав плечами). Просто заместителем.

Я к у б. Доченька, министерств много. Министерство коммунального хозяйства, Министерство юстиции, Министерство иностранных дел…

З а р р и. Заместитель министра – это заместитель министра, для меня никакой разницы. Главное, Фарид стал им. (Закрывает глаза.) Баку… Четырехкомнатная квартира, с ванной, у дома машина… Эх, наконец-то…

Я к у б. Я пошел на работу… (Махнув рукой, уходит.)

З а р р и. Тетушка Гёкчек, как только он приедет, посылайте сватов. Не знаю, почему вы медлите с этим делом!

Г ё к ч е к (удивленно). Каких сватов, доченька?

З а р р и. Просто сватов… Услышав, что Фарида назначили замом, я вернула кольцо поэту Машаллаху. И потом, сами знаете, нехорошо выходить замуж за родственника…

Г ё к ч е к. А ты с Фаридом хоть раз обмолвилась словом?

З а р р и. Не только словом. Целый роман наговорили.

Г ё к ч е к (испуганно). То есть, доченька, он и вправду любит тебя? И сам говорил об этом?

З а р р и. Ну конечно. Мы с ним несколько раз возвращались вместе из кино.

Г ё к ч е к (бьет себя по коленям). Вай!!!

З а р р и. Что-нибудь случилось плохое, тетушка Гёкчек?

Г ё к ч е к. Разве хуже бывает!

Входит  ш о ф е р, неся в руке чемодан.

Ш о ф е р. Тетушка, поздравляю вас, ваш сын приехал!

Г ё к ч е к. Спасибо за добрую весть, а где он сам?

Ш о ф е р. Не знаю, сказал, что обещал зайти куда-то. Придет через полчаса.

З а р р и. Скажи, в каком вагоне он приехал?

Ш о ф е р (пожав плечами). Не знаю, сестра, я не запомнил номера.

З а р р и. Номер меня не интересует. Вагон был спальный или мягкий?

Ш о ф е р. Не знаю, кажется, плацкартный.

З а р р и. Этого не знаю, того не знаю. Что ты за человек? Что ты вообще знаешь?

Ш о ф е р. Тебе вагон нужен или он сам? (Уходит.)

З а р р и (вслед шоферу). Недаром вас прозвали цыганами… Пойду скажу, чтобы дома готовились, вечером приглашу жениха к себе в гости. (Уходит.)

Г ё к ч е к (задумавшись). Ну и дела… И что за беда свалилась на нашу голову. Недаром говорят: в доме у девушки свадьба, а у парня даже не слышали. Что-то не похоже на Фарида. (Проходит в другую комнату.)

Появляются беседующие  Ф а р и д  и  Я к у б.

Я к у б. Скажи, тебе хоть предложили работу?

Ф а р и д. Да.

Я к у б. Что за работа?

Ф а р и д. Пока что инспектором.

Г ё к ч е к (входя в комнату). Фарид! Сынок! (Обнимаются.)

Я к у б. Ладно, ладно, оставь ребенка – задушишь. Приготовь лучше ему поесть.

Гёкчек выходит.

Сынок, скажи, куда тебя назначили инспектором?

Ф а р и д. В отдел социального обеспечения.

Я к у б. А что это такое?

Ф а р и д. Учреждение, где выдают пенсии старикам и инвалидам, помогают…

Я к у б (изумленно). В собес?

Ф а р и д. Да.

Я к у б. Как же это случилось? Для чего же ты учился в университете? На этой должности может работать человек, окончивший пять классов. Я был прав: следовало научить тебя своему ремеслу: хороший парикмахер лучше, чем десять инспекторов собеса.

Ф а р и д (улыбается). Так уж получилось, отец. Я сам этого захотел.

Я к у б. Сынок, пять лет назад ты возвратился из армии в чине майора, вся грудь в орденах, тебя прочили в председатели исполкома. Ты отказался, заявив, что будешь учиться. И теперь, после пяти лет учебы, после окончания юридического факультета, тебя забросили к инвалидам. Все это как-то не умещается в голове. Что-то тут не так…

Ф а р и д. Отец, через несколько лет во всех учреждениях будут работать люди с высшим образованием.

Я к у б (расстроенно). Сынок, не заговаривай мне зубы. Ответь, почему тебе предложили такую маленькую должность. Наверное, наломал дров…

Ф а р и д (смеется). Нет, отец, никаких дров я не ломал.

Я к у б. Чего же, приезжая на каникулы, хвалился? Такой я отличник, так меня назначили старостой, так меня избрали секретарем парткома, такой, мол, сад, такой огород, такие персики в корзинах… Ты такое заливал, что тебя министром должны были назначить. А то… (Пауза.) Говорил же твой покойный дед: «В нашем роду пророков не будет». Черт с ними, с пророками, но что в нашем роду появится трепач…

Ф а р и д. Отец, я никогда в жизни тебе не лгал.

Я к у б. Почему же тебя не назначили судьей или прокурором?

Ф а р и д (смеется). Отец, мне предлагали стать и прокурором, и следователем. Я отказался.

Я к у б. Если это правда, то ты просто сумасшедший.

Ф а р и д (смеется). Отец, тебе сын нужен или его должность?

Я к у б. Мне нужно, чтобы ты был счастлив.

Ф а р и д. Разве счастье в должности? Разве ты не доволен своей работой? Ведь сам говорил, что…

Я к у б. Ты не переводи разговор, почему все-таки собес?

Ф а р и д. Отец, однажды у моллы Насреддина спросили, почему люди идут в разные стороны? Молла ответил: «Если все пойдут в одном направлении, одна сторона земли перевесит другую».

Я к у б. Не больно мудрый твой молла… А, тебя не переговоришь.

Ф а р и д. Отец, кто знает, может, завтра меня назначат заместителем министра.

Я к у б. Это после собеса?

Г ё к ч е к (появляется на пороге). Что ты пристал к ребенку? Все случилось так, как я мечтала. Мой сын умнее всех. Не дело приносить горе другим.

Я к у б. Проклятье отцу твоего ребенка! (Махнув рукой, уходит.)

Ф а р и д. Вот уж не думал, что отец у нас такой тщеславный.

Г ё к ч е к. Сынок, должность твоя меня не интересует, меня напугало другое: скажи, что у тебя с Зарри?

Ф а р и д. Какая Зарри?

Г ё к ч е к. Ну, Зарри… Я говорю о нашей соседке, в начале улицы живет. Отец ее завмаг.

Ф а р и д. А, кажется, припоминаю.

Г ё к ч е к. У тебя был с ней уговор, чтоб она постарела раньше времени.

Ф а р и д (удивленно). Какой уговор?

Г ё к ч е к. Да, сынок. Она утверждает, что ты несколько раз провожал ее, возвращаясь из кино. (Пауза.) Скажи, ты ей обещал что-нибудь? Давал ей слово?

Ф а р и д. Ничего я ей не обещал.

Г ё к ч е к. Чтоб тебя солнце озарило, сынок… Наверное, ты знаешь, что ей уже немало лет. Когда я была еще невестой, она уже по улице бегала.

Ф а р и д. Мама, возраст тут ни при чем, главное – характер. Она не подойдет мне по характеру.

Г ё к ч е к. Сынок, как же случилось, что ты решил провожать ее?

Ф а р и д. Однажды я возвращался с собрания, она – из кино. Вот и пошли рядом.

Г ё к ч е к. Слава богу, что тебя не назначили заместителем министра.

Ф а р и д. Чего же тут радоваться, мама?

Г ё к ч е к. Сынок, незадолго до твоего приезда она влетела сюда, поздравила нас, сказала, что ее жениха назначили заместителем министра.

Ф а р и д (вздрогнув). А она откуда знает?

Г ё к ч е к. Так, сплетни. Видно, женщины болтают. И отец твой оттого расстроился. Он спросил, в какое министерство, а она не знала. Говорит, неважно, какое министерство. Главное, что ты стал заместителем министра.

Ф а р и д (улыбаясь). Ах, вот как?

Г ё к ч е к. Сынок, все хорошо, что хорошо кончается. Ты даже не подавай виду. Если б ты стал заместителем министра, она бы от нас не отстала. (Пауза.) Сынок, скажи, а ты не приглядел кого-нибудь?

Ф а р и д. О чем ты, мама?

Г ё к ч е к. Я говорю, у тебя есть девушка?..

Ф а р и д. Пока никого нет.

Г ё к ч е к. Ну, почему у тебя все не как у людей, сынок? У других сыновья только кончат институт, подхватят под руку понравившуюся девушку и везут домой. А ты чем хуже других?

Раздается стук в дверь. Голос Зарри: «Тетушка Гёкчек, тетушка Гёкчек!»

Боже, спаси нас.

Ф а р и д. Пусть заходит.

Входит  З а р р и, приближается к Фариду.

З а р р и. Добро пожаловать, добро пожаловать. Все глаза проглядела, пока ждала вас… Все глядела на дорогу…

Ф а р и д. А почему вы должны ждать меня? Зарри-ханум, я с самого начала хочу сказать, что…

З а р р и (прерывая его). Не говори мне ничего. Я все знаю. Скажи, на какой улице тебе дали квартиру? У тебя четыре комнаты? Коридоры широкие, поместится ли туда все мое приданое? На каком этаже? Окна большие? Мои занавески подойдут к ним?

Ф а р и д. Зарри-ханум, у меня…

З а р р и (не слушая его). Фарид, ради бога, скажи, куда выходят окна? Во дворе есть место, где вешать белье? Дом далеко от пляжа? Сколько в квартире балконов, паркетный ли пол?..

Ф а р и д. Зарри-ханум, дайте перевести дух. У меня нет квартиры!

З а р р и. Почему? Наверное, предлагали, но тебе не понравилась. Скоро получишь. Когда будешь выбирать квартиру, учти все, что я тебе сказала… Хорошо, с квартирой все уладится. Машину ты уже получил? Если у тебя пока нет машины, папа даст мне в приданое «Волгу». Наверное, у тебя приемная, помощники, секретарша. У тебя большой кабинет? На полу ковры китайские? Сколько у тебя телефонов? У тебя есть правительственный телефон, холодильник?

Ф а р и д. Зарри-ханум, вы дадите мне хотя бы слово вставить? Соловьем разлилась… У меня ничего нет. И я не понимаю, почему все это у меня должно быть?

З а р р и. Я знала, что ты встретишь меня комплиментами: соловей… цветы… Как это почему? У тебя все должно быть! Разве ты не заместитель министра?

Ф а р и д. Да кто вам это сказал?!

З а р р и. Подруга написала.

Ф а р и д. А ей откуда это известно?

З а р р и (пожав плечами). Не знаю.

Ф а р и д (переведя дух). Пустые разговоры. К счастью, я не заместитель министра.

З а р р и. А кто ты?

Ф а р и д. Инспектор.

З а р р и. В министерстве?

Ф а р и д. Нет, в нашем районном отделении социального обеспечения.

З а р р и (скривив губы). Хм… Ах, вот как? Весьма сожалею. А я-то думала… Обыкновенный инспектор?

Ф а р и д. Да, обыкновенный. Без машины. Без четырехкомнатной квартиры, без правительственного телефона и китайских ковров.

З а р р и. Хм… Вы с дороги, вам следует отдохнуть… И у меня дела. Меня ждет Машаллах.

Ф а р и д. Кто такой Машаллах?

З а р р и. Поэт. Наверное, вы его знаете, скоро у него выйдет книга. Машаллах Гырговулинский…

Ф а р и д. Как же, знаю, знаю. Будьте счастливы.

З а р р и. Прощайте.

Ф а р и д. Всего доброго.

Зарри уходит.

Г ё к ч е к. Молодец, сынок, быстро ты ее отбрил. Благодари того, кто назначил тебя инспектором.

Ф а р и д. Нет, мама, благодарить еще некого.

Г ё к ч е к. Отчего, сынок?

Ф а р и д. Два дня не говори ничего отцу. Я все-таки заместитель министра…

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Снова отдел социального обеспечения. Ф а р и д  смотрит из окна, как Х а н а л и, напевая что-то, подметает улицу.

Ф а р и д. Здравствуйте, дядя Ханали.

Х а н а л и. Здравствуй, здравствуй, дорогой.

Ф а р и д. Дядя Ханали…

Х а н а л и. Да, сынок…

Ф а р и д. Сколько вам лет?

Х а н а л и. Если по паспорту – шестьдесят пять.

Ф а р и д. Сколько лет вы здесь работаете?

Х а н а л и. Почитай с тех пор, как под ногами землю почувствовал. Извини за любопытство, зачем тебе это?

Ф а р и д. Вы не получаете пенсию?

Х а н а л и. Не получаю и получать не хочу.

Ф а р и д. Отчего же? Принесите документы – оформим.

Х а н а л и. А кто ты такой, сынок?

Ф а р и д. Я работаю здесь.

Х а н а л и. Вместе с Гюмюшовым?

Ф а р и д. Да.

Х а н а л и (гневно). Иди, сынок, займись своим делом.

Ф а р и д (удивленно). Отчего?

Х а н а л и. Сказано тебе – иди займись делом.

Ф а р и д (еще более удивленно). Но отчего?

Х а н а л и. Слушай, отвяжись от меня. Когда ты только выходил на дорогу, я уже возвращался. Меня моя метла прокормит.

Ф а р и д (ненадолго задумавшись). Дядя Ханали, а может, вы все-таки скажете, почему не хотите получать пенсию?

Х а н а л и. Эта метла намного честнее, надежнее вас.

Ф а р и д (настойчиво). Дядя Ханали, все равно вы скажете мне, в чем дело. Я не отстану… Ей-богу, не отстану. Вы должны мне все объяснить.

Х а н а л и (подходит к окну, опирается на метлу). Ты, пожалуйста, не хитри со мной. Уж наверное знаешь больше моего.

Ф а р и д. Дядя Ханали, могу поклясться чем угодно, я ничего не знаю. Ведь я только вчера стал здесь работать.

Х а н а л и (окидывает внимательным взглядом Фарида, затем говорит, чуть понизив голос). Сынок, несколько месяцев назад этот ваш Гюмюшов на этом самом месте остановил меня и говорит: «Ты уже стар, к тому же мой земляк, приходи – оформим пенсию». Что я мог сказать? «Да упокоит аллах душу твоего отца, приду». И тут-то все и началось – принеси эту справку, ту справку… Тянул целый месяц, а потом говорит: «Старик, ты, видать, человеческих слов не понимаешь. Ты должен что-нибудь дать, тогда пенсия будет оформлена». Я плюнул и ушел. Конечно, Гюмюшову выгодней определить пенсию Сары, чем мне.

Ф а р и д. А кто такой Сары?

Х а н а л и. Обыкновенный спекулянт, проходимец. Дня нигде не проработал, а пенсию получает.

Ф а р и д. Дядя Ханали, а вы не пытались жаловаться?

Х а н а л и. Я?.. Жаловаться?.. Сынок, я в жизни никому не делал зла.

Ф а р и д. Вот тут вы ошибаетесь, дядя Ханали. Такое оставлять безнаказанным нельзя.

Х а н а л и. Нет, сынок, это не по мне. Я в жизни ни на кого не жаловался, никому зла не делал.

Ф а р и д. А вот я знаю, что вы способны на плохое.

Х а н а л и. Я?..

Ф а р и д. Да, вы! Как же можно допускать, чтобы Гюмюшов издевался над вами? Раз молчите, не жалуетесь, значит, вы развязываете руки таким, как Гюмюшов. Помогаете ему прикрывать спекулянтов, обманывать государство.

Х а н а л и. Сынок, я вверил его воле аллаха. Пусть всемогущий покарает его на том свете…

Ф а р и д (машет рукой). На том свете… А пока пусть живет в свое удовольствие, обманывает, водит вокруг пальца таких, как вы. Так, что ли? Нет, дядя Ханали, это не пройдет. Вы должны защищать свои права. А где сейчас ваши документы?

Х а н а л и. Дома. Где же им еще быть?

Ф а р и д. Берите документы и приходите ко мне.

Х а н а л и. Нет, сынок, не стану я в моем возрасте таскаться по кабинетам. Пока Гюмюшов здесь, я через порог этого учреждения не переступлю.

Ф а р и д. Дядя Ханали, вы только принесите документы, а я постараюсь в течение одного дня оформить пенсию…

Х а н а л и. Да продлит аллах твои дни, только я не приду. (Собирается уйти.)

Ф а р и д (властно). Вы придете и будете бороться с такими, как Гюмюшов. Обязательно придете.

Х а н а л и. Какая борьба, сынок? Я уже не в том возрасте, пусть другие борются…

Ф а р и д. Дядя Ханали, если не придете, я сам вас вызову.

Х а н а л и. Хорошо, я подумаю… Борьба? Надо же…

Фарид глядит вслед ему, качает головой. Возвращается в учреждение, просматривает дела. Входит  Б а л в а з о в.

Б а л в а з о в. Готово что-нибудь на подпись?

Ф а р и д. Нет…

Б а л в а з о в. И чем ты только занимался с утра? То, что я еще не отдал приказ о твоем зачислении в штат, еще ничего не значит. Как только выкрою минутку, подпишу. Чего не сделаешь ради земляка! Да… Чем же мне заняться? Даже на подпись ничего нет. Куда мне, бедняге, девать время? Что ты читаешь?

Ф а р и д. Так. Перелистываю старые пенсионные дела. Вы когда-нибудь просматривали их?

Б а л в а з о в. Меня тошнит от новых дел, а ты хочешь, чтобы я смотрел старые. Вот если бы меня избрали председателем исполкома…

Ф а р и д. Работы и здесь много, было бы желание.

Б а л в а з о в. Милый мой, ты хочешь сказать, что я не работаю? Изберут в президиум – сажусь, подготовят бумагу – подписываю.

Ф а р и д. Разве дело в подписи, Балвазов?

Б а л в а з о в. А в чем же? Что ни говори, работа начальника – ставить подпись.

Ф а р и д. Балвазов, я просмотрел дело 1488, тут имеется ваша подпись, стоит печать, а документы не в порядке.

Б а л в а з о в. Там, где стоит моя подпись, все в порядке – копейка в копейку.

Ф а р и д. Но ведь вы тоже можете ошибаться.

Б а л в а з о в. Балвазов не ошибается. Не утруждай себя пустяками. Прежде чем научиться ставить такую подпись, я исчеркал две тетради.

Входит  К я з ы м. Здоровается. Фарид подвигает ему стул.

К я з ы м. Товарищ директор, я принес справку о том, что у меня нет собственного дома. Но наш управдом сказал, что, наверное, работники собеса решили разыграть тебя. Он такую справку еще никогда не выдавал.

Б а л в а з о в. Раз Гюмюшов сказал, значит, надо. Дай-ка мне справку. Как только Гюмюшов придет, мы все оформим.

К я з ы м  уходит.

Ф а р и д. Товарищ Балвазов, а нельзя, чтобы Гюмюшов работал в одном месте? Люди ходят по многу раз, теряют столько времени…

Б а л в а з о в. Эге… Прежде всего я хочу предупредить тебя: зависть к добру не приводит. А потом недаром говорят: «Кто смел, тот и съел». Захочешь – и ты устроишься работать еще где-нибудь. Сам живи и давай жить другим… Кто против? Пусть живет. Ведь он не ворует, занят честным трудом, копит деньги на свадьбу. Бедняга, до сих пор не женат. Впрочем, быть может, счастливец, что не женат… Нет, зависть – нехорошее чувство.

Ф а р и д. Я не из-за зависти говорю, жаль людей, их времени, ведь должен быть какой-то порядок…

Б а л в а з о в. С тобой не соскучишься. Тебе ли говорить о порядке?

Ф а р и д. Когда люди неделями обивают порог учреждения – оно теряет авторитет.

Б а л в а з о в. Хоть и кончил университет, но ошибаешься. Что это за учреждение, где сразу можно пробиться к начальнику? Чем чаще люди ходят – тем больше уважают.

Входит  Г ю м ю ш о в.

Г ю м ю ш о в. Здравствуйте.

Б а л в а з о в. Привет, привет.

Ф а р и д. Добрый вечер.

Г ю м ю ш о в. Что ты хочешь этим сказать, земляк?

Ф а р и д (смеясь, показывает на часы). Хочу сказать, что до конца рабочего дня осталось меньше часа.

Г ю м ю ш о в (в сторону). Видать, демагог. (Фариду.) Земляк, а какое тебе до этого дело? Вот если начальник спросит – я отвечу.

Б а л в а з о в. Эге… Спор? Интрига? Я этого у себя не допущу.

Г ю м ю ш о в. Товарищ начальник, мне ли интриговать? Просто наш земляк еще очень молод.

Б а л в а з о в (Фариду). Будь умней. Я подготовил приказ на тебя. А вот и печать. (Открыв рот, вдыхает воздух, дышит на печать и хлопает ею по бумаге.)

Ф а р и д. Слушаюсь…

Входит  К я з ы м.

К я з ы м. Товарищ Гюмюшов, справка, что вы требовали, у вашего заведующего. Теперь-то я могу быть спокоен?

Ф а р и д (Гюмюшову). Передайте мне это дело. Я все оформлю.

Г ю м ю ш о в. Хорошо, земляк. (Начинает искать, но никак не находит нужное дело.)

Несколько папок падают на пол.

Ф а р и д. На вашем столе такой беспорядок, что не только дело – голову можно потерять.

Г ю м ю ш о в (из-под стола). Земляк, разве тебе не известно, что у всех гениальных людей на столах был беспорядок?

Ф а р и д. Пока наведите порядок. Станете гением – смешать все будет нетрудно.

Б а л в а з о в. Снова спорите?

Г ю м ю ш о в. Товарищ директор, я – сторона. Вот нашел, землячок. (Передает Фариду дело.)

Фарид просматривает документы.

Ф а р и д. Справка из Сантреста не нужна.

К я з ы м. Правильно говорил управдом, что тут меня разыгрывают.

Ф а р и д. И эта справка управдома лишняя.

Г ю м ю ш о в (гневно). Земляк, как, по-твоему, должен я знать человека, которому оформляю пенсию? Может, у него несколько личных домов, может, он многоженец, может, у него есть машина, может, он тунеядец?

Б а л в а з о в. Верно, биографию следует знать.

Ф а р и д. Но эти-то справки никому не нужны. Отец, больше не приходите сюда, мы сами пригласим вас.

Кязым, сдержанно поблагодарив, уходит.

Б а л в а з о в, Г ю м ю ш о в (вместе). Земляк, спорить с сотрудниками в присутствии посетителей не полагается.

Ф а р и д. Во-первых, говорите по одному, вы не хор! Во-вторых: правда всегда и везде уместна. Граждане должны знать свои права.

Б а л в а з о в. Если ты так хорошо знаешь права, что же не стал адвокатом?

Г ю м ю ш о в. Или прокурором?

Б а л в а з о в. Пришел, пригрелся у нас…

Ф а р и д. Честно говоря, сейчас я сожалею, что не стал прокурором.

Г ю м ю ш о в. Наверное, что-нибудь натворил, вот и не назначили прокурором.

Б а л в а з о в. Так что, земляк, опусти пониже голову, сиди и работай себе потихонечку.

Ф а р и д (иронически улыбаясь). Слушаюсь.

Б а л в а з о в. Вот это другой разговор.

Входит  З а х р а. Гюмюшов намеренно не замечает ее. Он читает какие-то бумаги, делая вид, что увлечен работой.

З а х р а. Здравствуйте, товарищи!

Балвазов и Гюмюшов не отвечают на приветствие. Фарид предлагает стул.

З а х р а (Фариду). Десяток людей расспросила, наконец-то нашла этого Гюмюшова. Эй, Гюмюшов, до каких пор я буду бегать за тобой? Ты словно моль, минуты не сидишь на одном месте. Направляюсь в здравотдел – говорят, он в Союзутиле, иду туда – говорят, он в Сантресте. Человек должен работать на одном месте, в крайнем случае – если он такой уж бесценный – в двух.

Г ю м ю ш о в. Я прошу тебя не вмешиваться в мои личные дела. Приходи в здравотдел – там поговорим.

Б а л в а з о в. Женщине не к лицу заниматься демагогией.

З а х р а. Недаром говорят, что кузнец, подковывающий хромого коня, должен быть слепым.

Б а л в а з о в. Гражданка, перестаньте оскорблять нас, или я вызову милицию.

З а х р а. Милиция здесь не помешает. Гюмюшова давно следует отправить куда надо.

Г ю м ю ш о в (вздрагивая). Гражданка, что я тебе плохого сделал?

З а х р а. Ребенку уже почти восемь месяцев, а я все еще не получаю деньги. Наверное, ждешь, что я подмажу. Всякий раз заводишь разговор о подарках или, как их там называешь, сувенирах.

Г ю м ю ш о в. Вспомни, сколько ты у нас отхватила! Наверное, не меньше пятнадцати тысяч рублей. (Щелкает на счетах.)

З а х р а. А хоть и миллион! Спасибо советской власти, тебе-то какое дело?

Г ю м ю ш о в. Как это не мое дело? Часть этих денег уплывает непосредственно из моего кармана. Каждый месяц я плачу налог за бездетность.

З а х р а. А ты женись. Женился бы вовремя, у тебя уже дети были бы постарше меня.

Г ю м ю ш о в. Встретил бы такую, как ты, минуты не раздумывал. Да откуда мне такое счастье!.. Найти красивую, молодую женщину?! И чтобы, не работая, приносила домой денег больше, чем я… Хе-хе-хе…

З а х р а. Короче. Когда будут оформлены мои документы?

Г ю м ю ш о в. Любезная, я же сказал тебе – приходи завтра, притом не сюда, а в здравотдел.

З а х р а. Ну, Гюмюшов, гляди, если и на сей раз обманешь – я тебя под землей сыщу. (Уходит.)

Ф а р и д. Гюмюшов, почему ты измываешься над этой женщиной?

Г ю м ю ш о в. Это не имеет отношения ни к тебе, ни к данному учреждению. Она обращается в другую контору. И потом, кто ты такой, что во все вмешиваешься?

Ф а р и д. Погоди, еще не то будет, Гюмюш Гюмюшов.

Входит  Х а н а л и.

Г ю м ю ш о в (тотчас вскакивает с места). Добро пожаловать. Милости просим, дядя Ханали.

Х а н а л и (изумленно смотрит на него, потом на Фарида). С каких пор ты стал таким учтивым, Гюмюшов?

Г ю м ю ш о в. Дядя Ханали, вначале отнеси и оставь свою метлу за дверью, затем приходи – поговорим обстоятельно. Я вижу, слава богу, ты во всем разобрался.

Х а н а л и. Нет уж, пока не оформлю пенсию, метлу я из рук не выпущу. И потом, я пришел не к тебе, а к этому парню.

Г ю м ю ш о в. Что ж, он тоже наш… Наверное, сговорились…

Ф а р и д (презрительно). Да, сговорились. Отец, дайте мне ваши документы.

Г ю м ю ш о в. Только не забудьте, что бухгалтер подобен горлышку бутылки, все вливается и выливается через него.

Ф а р и д. А ты помни, что бутылка, как правило, ломается с горлышка (Просматривает документы.) Отец, приходи завтра, все будет готово.

Х а н а л и. Да хранит тебя аллах. (Закидывает на плечо метлу и невольно ударяет при этом Гюмюшова.)

Г ю м ю ш о в. Эй, старик… Сто раз тебе было сказано —приходить в учреждение с метлой не положено. А раз вошел, то хоть выходи спиной к двери.

Х а н а л и. Пока не получу пенсию, метлу не оставлю. И потом – что ты за шах такой, чтобы я выходил от тебя пятясь?

Г ю м ю ш о в. Так ты и получишь пенсию… Говорят, в прошлом ты был дворником у Аллахярбека…

Х а н а л и. Мир праху твоего отца, верно говоришь. Сначала я подметал двор Аллахярбека, а затем смел его самого. Даст бог – выметем и тебя. (Уходит.)

Ф а р и д (указывая на документ, лежащий передним). Товарищ Балвазов, документы в деле 1486 противоречат друг другу: в одном сказано, что пенсионер с мая 1936-го по январь 1940 года работал в Шамхоре, в другом – что с января 1933-го по август 1944-го в Барде. Как это ему удавалось?

Б а л в а з о в. Земляк, если долго тереть одно и то же место – кровь выступит. Не вороши старые дела.

Г ю м ю ш о в. Чье это дело?

Ф а р и д. Сары Сарызаде…

Г ю м ю ш о в (настороженно). Земляк, подай сюда это дело. Зачем тебе копаться в старых делах, ты же не из госконтроля?

Б а л в а з о в. Земляк, Гюмюшов говорит дело, оставь это.

Ф а р и д. Тут дело явно нечисто.

Г ю м ю ш о в (как можно мягче). Сары Сарызаде добрый человек, притом наш земляк.

Ф а р и д. Меня не касается, откуда он родом.

Б а л в а з о в. Раз так, передай мне дело, я сам во всем разберусь.

Ф а р и д. Хорошо. (Еще раз перелистывает дело, затем передает Балвазову.)

Г ю м ю ш о в. Земляк, не плюй в колодец… Если ты не поддержишь земляка, кто в трудную минуту поможет тебе?

Ф а р и д. Ты.

Г ю м ю ш о в (не зная, что ответить). Что сказать, сынок, ты ни в чем не виноват. (Потирает руки, прохаживается по комнате, желая что-то сказать.)

Фарид продолжает просматривать дела.

Б а л в а з о в. Земляк, а теперь что ты ищешь?

Ф а р и д. Ищу дело 641.

Б а л в а з о в. Зачем тебе оно?

Ф а р и д. Хочу проверить.

Б а л в а з о в. Чье это дело?

Ф а р и д. Нури Сафароглу.

Г ю м ю ш о в (вздрагивая). Земляк, это дело давно сдано в архив.

Ф а р и д. Почему?

Г ю м ю ш о в. Нури Сафароглу приказал долго жить. Его дело не может лежать рядом с делами живых…

Ф а р и д (удивленно). То есть как – приказал долго жить?

Г ю м ю ш о в. Ну как умирают? Вытянул руки, ноги – умер, его омыли, пронесли прямо под окнами нашего собеса на кладбище, похоронили. Ему было за восемьдесят, он же не мог жить вечно. Покойник был одним из тех, кто как следует нажился за счет собеса. (Щелкает на счетах.) Шесть раз получал единовременную помощь, восемь раз был на курорте, двенадцать раз – в доме отдыха.

Ф а р и д (властно). Гюмюшов, сейчас же отыщи и положи на мой стол дело Нури Сафароглу…

Г ю м ю ш о в (желая столкнуть его с Балвазовым). Кто дал тебе право так разговаривать? Ты мне не начальник…

Б а л в а з о в. Какое ты имеешь право в моем присутствии приказывать моему подчиненному?

Ф а р и д. Дело должно быть здесь, Балваз Балвазов.

Б а л в а з о в (ударяет рукой по столу). Земляк, тебе показали палец, а ты готов всю руку отхватить. Ты же не из министерства прибыл, чтобы…

Ф а р и д. Я прибыл из министерства.

Г ю м ю ш о в. Ха-ха… Нет, вы поглядите на этого представителя министерства.

Б а л в а з о в (сердито). Кто дал тебе право проверять нашу работу?

Ф а р и д (саркастически улыбаясь). Министерство.

Б а л в а з о в. Разве ты не знаешь, что новый заместитель министра – мой земляк? Наш, гырговулинец.

Ф а р и д (смеется). Нет, не знаю.

Г ю м ю ш о в. Теперь узнаешь.

Б а л в а з о в. Стоит мне только позвонить ему, ты не только из собеса, из республики вылетишь. Лучше сиди и делай, что тебе приказывают…

Ф а р и д. Нет, это вы серьезно?

Звонит телефон, Балвазов берет трубку.

Б а л в а з о в. Сейчас приду. (Громко, чтоб слышал Фарид.) Сегодня я вместе с друзьями, вместе с руководителями города еду в Кызылбулак. Глядите, чтоб все было в порядке. И только без споров, я склок не потерплю. (Уходит.)

Ф а р и д. Гюмюшов, дело номер 641 должно быть у меня на столе.

Г ю м ю ш о в. Послушай, ведь только что Балвазов сказал тебе…

Ф а р и д. Не знаю никакого Балвазова. Дело должно быть здесь, и никаких разговоров.

Г ю м ю ш о в. Земляк…

Ф а р и д. Да.

Г ю м ю ш о в. Земляк, я, кажется, стал разбираться…

Ф а р и д. В чем?

Г ю м ю ш о в. Понял кое-что. Меня-то не проведешь… Ведь у меня уже волосы седые, я – тертый калач.

Ф а р и д. Ближе к делу.

Г ю м ю ш о в. Я понял. Что и говорить, твоя правда. У тебя образование, в кармане диплом…