Текст книги "Экзамен на барона (СИ)"

Автор книги: Алла Пинейру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

   – С чего вдруг такой вопрос? – явно без особой охоты буркнул Торн. – Догадалась, что я не в восторге от твоих выходок и решила как всегда меня разговорить?

   Какой вежливый и приятный молодой человек, в самом деле!

   – Ну можешь считать, что да, – Торну повезло, что он не видел моего лица, когда я это говорила.

   – Нашла время спрашивать! – продолжал в том же тоне баронет. – Да знаю, конечно. Матушка этим всей округе уши прожужжала, уж очень она своей кровью гордилась. Как будто то, что она двоюродная сестра тамошнего короля Атирда, делало ее чем-то выдающимся!

   – Как, ты сказал, зовут этого короля? – я, конечно, понимала, что за истекшее время в Истане мог править не один Атирд, но интуиция, отвлекшаяся на мгновение от поиска пути, почему-то заставила сердце усиленно колотиться.

   Когда судьба Оберегающей позвала меня и я добровольно исчезла из Мира Сэнтарэт, Истаном правил король Атирд Двоеженец, в ту пору все еще оплакивающий трагическую гибель жены, Хитенгай Несчастной.

   – Атирд его звали. Атирд Двоеженец. А сейчас Истаном правит его сын. Онистар Беловолосый, если вдруг тебе интересно.

   Всемогущая Вечность! Подключение к полю Мира было неожиданным, спонтанным и сокрушительным.

   С тех пор, как я исчезла из этого Мира... О, наставники с самого начала пытались вбить мне в голову, что время – самое относительное из понятий, но в этом случае знание не спасло меня шока. Наверное, потому, что речь шла о моем родном Мире. Долгое обучение искусству быть Оберегающей, сотни пройденных миссий, кажущееся бесконечным служение и огромный опыт... Нет, этого решительно не может быть!

   В Мире Сэнтарэт с момента моего исчезновения прошло всего одиннадцать лет.

   Из ненаписанного дневника Артаона Келса

   IX. Первое задание

   – Ты точно уверена, что это и есть нижний уровень? Какой-то он не очень нижний.

   – Да ты пиши давай! Уголь, который Селина дала, не потерял? А я тут же и проверю, исполнено задание или нет. Если это и правда нижний уровень, то первая запись в свитке должна исчезнуть!

   Ведьма подобралась поближе к одному из арх... агрх... тьфу ты, язык сломаешь! И как Селина эти камни запомнила-то? А ведьма как всегда, уважения к сиятельству – ну ни вот столечко! Командовать им еще вздумала! Вот достала свиток, поднесла к свету. Точно, сиятельство давеча про какой-то свиток толковал, да и ведьма вроде только что заикалась, когда про Порталы говорила. И как можно было этакую ценность ведьме доверить!

   А лорд Торн тем временем камень взял и на стене имя свое выводить начал.

   – Имя полностью писать? И с фамилией?

   – Торн, ты у меня спрашиваешь? Пиши Их великолепное и неотразимое сиятельство барон Торнанд Маррид, не ошибешься!

   – Рррруэна, Лживчики тебя...

   Я по-писаному разумею, да только так красиво, как у сиятельства, у меня написать вовек не получится. Не шибко видно, даже в свете этих ахр... вот пропасть! Дали камню имечко! Но все равно красиво. "ТОРН".

   – Не исчезло ничего! Пиши полностью!

   "ТОРНАНД".

   Тут в боковом коридоре загрохотало что-то, никак гномы припожаловали! Я меч-то тут же и вынул из ножен. Пусть кто попробует только сиятельство потревожить, пока он стену своим именем украшает!

   – Торн, не исчезает! Пиши фамилию!

   А в пещеру пятеро гномов вваливаются, один с тачкой, четверо с кирками.

   – Это еще кто тут?

   И тут же со своими кирками на нас полезли. А тот, что с тачкой, как заорет:

   – Чужие в сто восемнадцатой пещере нижнего уровня!

   – Торн, быстрее!

   "ТОРНАНД М..."

   Я Селину себе за спину оттолкнул, чтобы какому недоростку под горячую руку не попалась. Ну и мечом на их кирки, звон, ор – гномы по-своему на нас вопят, оглохнуть можно. Меч у меня, слава богам, крепкий, еще и не такой инструмент выдержит!

   "ТОРНАНД МА..."

   Ведьма у сиятельства из-за пояса меч выхватила и ко мне присоединилась. Знает хоть, как с оружием обращаться? Оказалось, знает. Вот так ведьма!

   – Торн, быстрее! Селина, держи свиток, как первая строчка исчезнет, дай знать!

   "ТОРНАНД МАРР..."

   Тут гномам подмога набежала, знай от них отбивайся, от паршивцев! Я от усердия одного в плечо ранил, второго вроде как и вовсе укокошил. Лежит, не шевелится. А нечего на сиятельство киркой махать, борода нечесаная!

   "ТОРНАНД МАРРИ..."

   А ведьма-то хоть мечом и машет, а все как будто ненароком поранить кого боится! Ах, подлюка, достал-таки, недоросток! Вот ты у меня сейчас огребешь, оглоблю тебе в...

   "ТОРНАНД МАРРИД"

   – Исчезла!

   – Уходим!

   Как уходим? Не пристало сиятельству с поля боя бежать, он же еще и в битве-то себя не показал!

   – Чтобы я убегал от каких-то недомерков?! Дай сюда мой меч!

   – Уходим, я сказала! Они нас массой задавят!

   Сиятельство выругался, но за ведьмой все-таки побежал. Арт это видел, да никому не расскажет, чтобы никто сиятельство трусом назвать не посмел. Да и не трусость это. Просто мозгов у лорда нашего хватило с грязными недомерками не связываться, когда он свое задание уже выполнил.

   Из ненаписанного дневника Cелины Тахра

   X. Спасайся кто может

   – Ты что, привела нас тем же путем к тому же самому выходу? – в голосе лорда Торна плескалось раздражение.

   – Да, – коротко ответила леди Руэна.

   – Очень предусмотрительно! А как же гномы? Ты ведь говорила, выйдем – и остановленное время опять как обычно пойдет! Вот они нам обрадуются! Недоростки думали, что мы уже не вернемся, а тут такой сюрприз!

   – Не горячись, Торн! Лошадей с поклажей в любом случае надо забрать, без них мы никуда. Прорвемся!

   – Ну да, прорвемся! И так уже понесли потери от этих недоумков с кирками. Мне весь костюм изодрали, сволочи, и Арта ранили! Их там внутри сотни, да и снаружи, наверное, не меньше.

   – Да ты никак трусишь, барон Маррид? – насмешливо бросила в сторону лорда леди-Оберегающая.

   – Кто трусит? Я?!

   Дальнейшие события я не возьмусь описать внятно и с надлежащими подробностями. Все закрутилось, как во сне, когда логика перестает быть одним из действующих лиц и на ее место приходит хаос. Крики Арта, подзывающего лошадей, боевой клич барона, вопли гномов, завидевших "дорогих гостей", появившихся из гибельной пещеры живыми и невредимыми, и крепкие руки, рывком забросившие меня на спину Кудряшки... Яркое солнце, заливающее картину, творящуюся на Виндефордском руднике, порывистый горный ветер и четверо всадников, что, мучая лошадей, пытаются вырваться из смыкающегося круга бородатых воинственных аборигенов.

   – С дороги!

   – Окружай их!

   – Я тебя сейчас... нннна!

   – Торн, сзади!

   – Недомерок! Да как ты смеешь!

   – Сиятельство, держитесь там, я...

   – Не дайте уйти чужакам!

   Вихрь лиц, вихрь звуков... Если нам удастся выбраться живыми из этого затруднительного положения и найдется время записать последние события, боюсь, у меня не хватит слов.

   – Быстрее! Селина, ну быстрее же!

   – Руки прочь от моей невесты! Получи!

   – Уходят... уходят!!!

   В нас полетели камни. Гномы, опасаясь соваться под копыта обезумевших лошадей, хватали с земли и метали в нас осколки породы. Обиженно всхрапнула Кудряшка – камень угодил ей в бок, чуть-чуть миновав мою ногу.

   – В головы цельтесь! Не дайте им уйти!

   Лошадь выбивалась из сил. Ну же, шептала я в мягкое ухо, склонившись к шее Кудряшки и съежившись, спасаясь от камней. Не подведи, милая, выручай!

   Один камень все же попал мне в спину, ниже правой лопатки. Боли я в тот момент почти не почувствовала, охваченная безумием бегства. В голове билась одна мысль – оторваться. Спастись...

   ...Нам это удалось.

   Леди Руэна, вырвавшись вперед, возглавила отступление. Под копытами лошадей осыпались камни ненадежных горных троп. Нужно было только целыми и по возможности невредимыми вырваться из толпы гномов Виндефорда и затеряться среди лиханских перевалов. Преследовать нас не будут. Гномы не жалуют верховую езду, им за нами попросту не поспеть.

   Да и не в их привычках догонять трусливо спасающегося бегством врага. Хотя и заманивать противников в ловушки – тоже не в их привычках. Здесь, на Виндефорде, какие-то неправильные гномы. И наверняка они добывают какую-то неправильную руду. Я глупо хихикнула. Это нервное, это пройдет. Хорошо, что никто не слышал.

   На относительно ровной, поросшей жесткой синеватой травой скальной площадке был устроен привал. Можно было отдышаться. Мне наконец-то удалось как следует обработать рану Арта. Какой-то не в добрый час появившийся на свет гном ранил моего жениха в бедро. Рана была довольно глубокой – соответственно сомнительному виду оружия, примененного гномом – и наверняка доставляла Арту немало страданий, но он держался, как и подобает мужчине. Я могла им гордиться. Рядом леди Руэна растирала руку лорда – от плеча вниз, а потом вверх. Лорду Торну брошенный камень, похоже, перебил какую-то жилу, и рука перестала слушаться. Леди-Оберегающая с трудом вынула из мертвой хватки онемевших пальцев меч, отложила в сторону и принялась разминать руку лорда. Я краем глаза следила за ее действиями – видно было, что врачует леди со знанием дела, а я никогда не упускала случая научиться чему-то новому в лекарском умении.

   Лорд Торн морщился, хотя по идее онемевшая конечность была нечувствительна к прикосновениям.

   Я закончила перевязку, убирая оставшиеся льняные бинты в сумку, и закашлялась. Дыхание как будто застревало в груди, под лопаткой наверняка расплывался огромный синяк. Я села рядом с Артом, закрыла глаза и стала восстанавливать дыхание – через силу и боль, чередуя глубокие вдохи с короткими резкими выдохами и строчками одного из самых действеннх наговоров. Должно отпустить. Нужно на ночь намазать ушибленное место прогревающей мазью, и все будет в порядке.

   – У меня для тебя новость, – невольно услышала я слова Руэны, обращенные к лорду. Она, впрочем, и не думала понижать голос. Наверное, рассказав нам с Артом о цели путешествия, считала необходимым держать в курсе последних новостей всех троих своих спутников.

   – Ну? – коротко бросил лорд Торн.

   – У меня в разгар нашего бегства с Виндефорда было что-то вроде озарения.

   – Неужели? – притворно восхитился лорд. – И часто с тобой такое бывает?

   – Торн, – устало вздохнула Руэна. – Лучше бы у тебя язык онемел вместо руки, честное слово! Говорить или нет?

   – Говори, – махнул здоровой рукой баронет.

   – Тот человек, о котором я тебе рассказывала... Тот, кто нас преследует и наверняка приложил руку к произошедшему на Виндефорде...

   – А, мой неизвестный родственник? – хмыкнул лорд Торн.

   – Да, – кивнула леди. – Только мне удалось выяснить, что это не родственник, а родственница. За нами следит женщина.

Часть четвертая

   Из воспоминаний Далиара Авелла

   Мне было тридцать три года, когда я встретил женщину моей жизни.

   Ее звали Фирана. Она жила в одном из тихих кварталов Меора в небольшом доме, сиротливом и опустевшем после исчезновения ее мужа и дочери. По словам Фираны, Юкейл и Видлейн были Вернувшимися и исчезли при загадочных обстоятельствах, но речь сейчас не об этом.

   Мы встретились в городской библиотеке, где я коротал вечер за чтением давно желанной, но редкой и не выдававшейся на руки книги, а Фирана, которую было едва видно за стопками увесистых трудов выдающихся историков, писала исследование на тему "Трехцветная война: причины и последствия".

   Мы полюбили друг друга.

   Это была невозможная, запретная любовь. За три года до этого я, поддавшись давлению со стороны семьи, связал себя узами брака с Барэной Тассинат, двоюродной сестрой короля Атирда. "Она выведет тебя в люди, – настаивали мои родители. – Посмотри на себя! В тридцать лет – и ничего не добился! Хранитель архива, на досуге мечтающий стать писателем! Да разве это занятие для мужчины? На тебя такая женщина внимание обратила! Королевская кровь! Только попробуй упустить такой случай!" Настойчивость родителей была невыносима. Да и Барэна в ту пору показалась мне яркой, непосредственной и интересной личностью. И королевская кузина стала моей женой.

   Совместная жизнь показала, что помимо яркости и непосредственности у Барэны имеются и другие, менее приятные качества, самым худшим из которых было пристрастие к крепким напиткам. Амбициозная, но слабая характером, моя жена посещала уроки актерского мастерства в Королевской Школе Лицедеев и мечтала блистать на сценах по всему Истану и за его пределами. Но даже королевская кровь и положение в обществе не могли сделать из посредственной актрисы звезду. Несоответствие между амбициями и возможностями Барэна топила в нихорском пряном вине, а иногда и в чем покрепче.

   Я пытался помочь ей, приглашал лучших лекарей, но, на время отказавшись от крепких напитков, Барэна вскоре возвращалась к ним снова. Вино было ее единственным убежищем от катящейся под откос жизни и карьеры. Я терпел, с головой уходя в дела архива и все свободное время посвящая написанию моей первой книги. Книги о женщине моей мечты.

   Через два года у нас с Барэной родилась дочь Тэлия. Молодая мать не уделяла малышке ни капли внимания, перекинув все заботы на няньку и кормилицу. Возвращаясь домой после бесконечных репетиций, Барэна расхаживала по дому с бокалом в руке, декламируя отрывки из пьес, бессвязные, страстные монологи... и, бывало, засыпала где-нибудь в кресле, пока я не поднимал бесчувственную жену на руки и не относил ее в спальню.

   А еще через год я встретил Фирану. Мою любовь. Мою жизнь. Мою непреходящую тоску, потому что я не мог остаться с ней, бросив годовалую дочь на попечение беспутной матери. Фирана во многом была похожа на главную героиню моей первой книги. Эта книга, бывшая сначала приютом мечты, стала биографичной.

   Мы встречались в архиве, где я работал – Фирана приходила за материалами для своего исследования... и оставалась. Четыре месяца тайного, хрупкого счастья, которое мы бережно держали в ладонях, не веря своему везению. Не веря, что наконец-то нашли друг друга.

   Я не знаю, как Барэне удалось узнать о моих тайных встречах. Скорее всего, виновата была книга – я оставил рукопись на виду, и Барэна, прочитав, узнала в главных героях тех, кого невозможно было не узнать.

   Придя домой, я увидел кабинет, усеянный клочками бумаги – обрывками моей рукописи! – и осколками стекла. Посреди стола, красноречиво указывая на виновницу погрома, стояла открытая бутылка сладкой эванской настойки. Нянька испуганно поведала мне, что леди Барэна надолго заперлась в кабинете. Потом оттуда послышался звон стекла, как будто что-то хрупкое разбили об стену. Хозяйка появилась на пороге, уже в изрядном подпитии, и потребовала принести дочь. Нянька попробовала было успокоить госпожу, но тщетно. Та требовала дочь, и, подхватив маленькую Тэлию на руки, выбежала из дома, хотя нянька и прибежавшая на шум горничная пытались ее остановить.

   Я схватился за голову, представив дочь в руках пьяной, ничего не соображающей и движимой яростью женщины. Я бросился к меорским Знающим, но по причине их вечной занятости смог получить ответ только через день.

   – Твоих жены и дочери нет на Хонайте. Барэна ушла через Портал на Тарланг.

   На Тарланг! Эта женщина сошла с ума!

   На Тарланге жила сестра Барэны, Лауринда Тассинат, около шести лет назад вышедшая замуж за тамошнего барона и ставшая баронессой Маррид. Значит, моя жена, не помня себя, побежала к сестре – через Портал, на другой материк! "Он больше никогда не увидит мою дочь, он ее не получит!" – так кричала Барэна по словам няньки.

   И мне больше ничего не оставалось, кроме как пойти следом.

   Мы однажды уже были в гостях у Марридов, и я знал, что быстрее всего добраться до их поместья можно от Дровиндольфа. Чтобы попасть прямиком туда, а не скитаться по чужому континенту, я поехал из Меора в столицу, Этерни – в тамошнем Большом Лабиринте как раз был Портал, ведущий в Дровиндольф.

   Добравшись до поместья, я был сражен новостью. Барэна была там, но... Тэлии с ней не было! Прыгнув через Портал из Меора в предгорья Ламего, она кое-как добралась до сестры, но потеряла дочь где-то по дороге. Оставила ли на каком-нибудь постоялом дворе, или кто-то украл у беспамятной матери ее дитя – Барэна не знала.

   – Зато тебе, изменник, она теперь не достанется, – с каким-то мрачным удовлетворением сказала мне она.

   Я думал, что убью ее. Спасибо барону Кристану – оттащил.

   Я пытался искать Тэлию, но не достиг успехов. Семья Марридов и не пыталась мне помогать, руководимая какой-то своей логикой. Поняв, что сделал все, что мог, и проклиная себя, я был вынужден вернуться на Хонайт.

   Барэну я больше не видел. Доходили слухи, что она продолжала пить, а потом и вовсе сбежала из дома сестры. И с тех пор даже та не получала от нее известий.

   На Хонайте меня ждал новый удар. Узнав, что наша любовь была причиной того, что я потерял дочь, Фирана сказала, что не может себе позволить и дальше находиться рядом.

   – На чужом несчастье счастья не построишь, – сказала она. Ей было не менее больно, чем мне. Но – я и сам понимал – она не могла иначе.

   Мы встречались иногда – случайно, на меорских улицах и в библиотеках. Здоровались, как старые знакомые, но не более того.

   Так из моей жизни ушли три женщины, вокруг которых эта жизнь когда-то вращалась...

   Стало пусто. Пусто и холодно.

   Из ненаписанного дневника Справедливой Сестры

   I. Кинжал Справедливости

   Кинжал Справедливости жег ладонь.

   Я стояла на коленях, и передо мной на камнях лежали остальные четыре, образуя квадрат. И в этом квадрате, в соответствии с ритуалом водя кинжалом Справедливости влево и вправо, я могла видеть...

   Видеть, как доверчиво войдя в нужный тоннель, Оберегающая, Торн и служанка вдруг повернули назад. Втащили в подземный коридор Арта Келса. И пошли по лабиринту тоннелей, выполнили треклятое задание, затеяли битву с гномами... Оторвались от преследования и вышли из переходов Виндефордского рудника там же, где и вошли.

   Простофили гномы хотя и попытались их задержать, но не совладали и дали добыче уйти. Надеюсь, никто из коротышек не пострадал серьезно от моего братишки и его спутников. А то того и гляди бородатые нагрянут с визитом, горя праведным гневом. Мол, мы так не договаривались, лезть под меч за чужие идеалы!

   Кинжал Справедливости жег ладонь. Я начертила его острием в воздухе знак, известный лишь Идущим-против-судьбы и погасила видение. Дальше смотреть не имело смысла. Я знала, куда лорд со свитой направятся дальше, знала из самого достоверного источника, который только можно вообразить.

   Горы Таар. И там их будет ждать очередной сюрприз.

   Признаться, я и не надеялась добиться успеха с первой попытки. Руэна стала Оберегающей далеко не вчера, это видно сразу. Но и самых опытных, самых осторожных можно застичь врасплох. Так же, как несколько мгновений жгла ладонь мне, синяя рукоять кинжала Справедливости обожгла ладонь Оберегающей, и яд, невидимый и неощутимый, теперь горел в ней. Но не думайте, что я обмакнула рукоять в яд рыжих змей Белой Пустыни Вилари или смешала сок запретных трав, нет!

   Справедливость – яд для Оберегающих и только для них.

   Их нельзя убить, но прикосновение к кинжалу Идущих-против-судьбы бьет по самой уязвимой точке. Самая потаенная, незаметная глазу слабость неожиданно берет верх над опытом и благоразумием, и всегда собранный и осторожный Оберегающий ошибается.

   Главное – быть начеку и не упустить этот момент. Тогда можно брать посланника судьбы голыми руками.

   Я уложила драгоценные кинжалы в сумку и вскочила в седло. Нужно было спешить.

   Из ненаписанного дневника Торна Маррида

   II. По дорогам Тарланга

   Четыре головы склонились над картой.

   – Следующее задание – в горах Таар, – я ткнул пальцем в искомую точку, радуясь, что рука наконец-то снова слушалась. – Пообедать мы уже пообедали, так что отправляемся немедленно.

   – А ты переодеться не хочешь? – насмешливо осведомилась Руэна. – И заодно дать нам всем хоть немного придти в себя? А то походы по пещерам, битвы и погони – не слишком ли много для одного утра? Да и лошади устали. И кстати, если ты забыл, ночью никто не спал. Да, да, я помню про эту вашу легенду...

   Мой слух в этом потоке слов выловил только то, что действительно имело значение.

   – Переодеться – это хорошая мысль, – я подошел к Джокеру и достал из седельной сумки костюм на смену попорченному гномами. Тоже коричневый, но с черной тесьмой на воротнике и манжетах. – А вы отдыхайте, пока я не вернусь.

   И направился за ближайшую скалу. Арт, кинулся следом, помогать переодеваться.

   – Так великодушно с твоей стороны, – фыркнула Руэна уже мне в спину.

   Когда мы вернулись, девушки что-то увлеченно обсуждали. Завидев меня, Оберегающая устремилась навстречу, размахивая картой.

   – Селина рассказала, – с места в карьер затараторила она, – что есть возможность сплавиться на юг на плотах! Нужно только найти, откуда отправляются торговцы, и сплавиться по реке Илау до ее впадения в Шайру, а от устья Шайры до нужных гор рукой подать...

   – Так, стоп, – перебил я Руэну. – Какие плоты? Какие торговцы? Что ты такое несешь?

   – Да говорю же, на плотах можно сплавиться, – Оберегающая, похоже, так и горела нетерпением тут же, не сходя с места, куда-нибудь сплавиться. – Заплатим торговцам, которые с гномами обмениваться приезжают, купим места на плоту и для нас, и для лошадей. Торговцы в Лиханские горы верхом добираются, а обратно по реке, так что все у них предусмотрено. А от устья Шайры, как я уже упомянула...

   – Это тебе все девчонка рассказала? – недоверчиво переспросил я. – И откуда она обо всем знает?

   Селина сделала шаг вперед и затараторила с интонациями Оберегающей:

   – В библиотеке моего приемного отца имелась книга под названием "По дорогам Тарланга", откуда мне и удалось почерпнуть эту полезную информацию.

   Я поморщился. Начитанная служанка – это ни в какие ворота не лезет! Дело прислуги – исполнять приказы, а не за книжками прохлаждаться! Того и гляди лорда в невежестве попрекать начнет!

   В тот момент я и помнить не помнил о том, что формально Селина не была ни моей, ни вообще ничьей служанкой. Я не воспринимал ее отдельно от Арта, который был моей правой рукой уже много лет.

   – Повезло тебе с родителями, – глядя на Селину сверху вниз, хмыкнул я. – Мать лекарка, у отца библиотека. Откуда, казалось бы, у крестьянина?

   – Мой приемный батюшка не крестьянин, – возразила Селина. Упоминая о родителях, она постоянно выделяла слово "приемный", хотя какое мне дело до семьи этой девчонки? – Он был странствующий ученый. Родился в Алкарии, на востоке континента, и объездил весь Тарланг. И на других материках побывал, был и на Данитэе, и на Хонайте, и на Виннее один раз. А потом встретил мою приемную матушку и осел в нашей деревне. Стал писать книги о своих странствиях. Он и сейчас, когда я уезжала, работал над одним из трудов...

   – Очень интересно, – скривился я. – А теперь хватит болтовни и в путь! Не очень-то я в восторге от вашей идеи с плотами, ну да посмотрим, что за торговцы такие.

   Из ненаписанного дневника Руэны Отчаянной

   III. Разобраться в себе

   Найти то место, откуда торговцы отправлялись по реке в обратный путь, было делом гораздо более легким, чем спортивное ориентирование в отдельно взятом лабиринте. Правда, меня уже начинали утомлять горные дороги и однообразный пейзаж вокруг. И куда едем – опять в горы! Никакой фантазии не было у Торнова покойного родителя! Сколько, интересно, горных массивов на этом континенте? Кажется, Селина что-то говорила об этом... Значит, в горах Лихан мы в данный момент находимся. Есть еще горы Ламего на юге, горы Таар – наша текущая цель и горы Юмаль на северо-востоке. Последние, как рассказала Селина, имели славу неприветливых для человека, и их издавна обходили стороной. Никто не селился у их подножия, не бродил по опасным тропинкам над туманными провалами. Такое вот интересное место были по рассказам эти горы. Не плохое, не опасное – просто неприветливое. Не для человека.

   Горы Таар, с которыми была связана легенда о Леди-Звезде, являлись самыми высокими на континенте. Что нам предстояло там сделать, пока что оставалось загадкой, хотя свиток с заданиями по-прежнему висел у меня на поясе. Но подсматривать в него я не стала. Торн знает – и ладно. Когда захочет, скажет. Не захочет говорить до самого прибытия на место – выспрашивать не буду. Будем решать проблемы по мере их поступления. Вообще-то Оберегающие стараются быть стратегами и заранее продумывать план действий, прикидывать оптимальный вариант решения. Но иногда можно и отступить от набивших оскомину правил.

   Я боялась признаться самой себе в еще одной причине не заглядывать в свиток, которая помимо воли то и дело приходила на ум. Были бы рядом коллеги-Оберегающие и узнай они об этом, подняли бы меня на смех.

   Оберегающая с богатейшим опытом, Руэна Отчаянная – боится сглазить!

   Оберегающие не могут сглазить по определению. Ведь нас посылают в Миры с прямо противоположной целью – отвести от подопечного любую показавшуюся на горизонте неудачу и превратить ее в улыбку судьбы. Оберегающий по сути своей – воплощенная удача. Так откуда во мне эти странные, неизвестно где подхваченные суеверия?

   Я знала только одно: со мной что-то происходит. Я меняюсь, и не в лучшую сторону. И пока я не выясню, в чем дело и не исправлю ситуацию, нелепый страх сглазить будет преследовать меня.

   Все дело в проклятом кинжале. Именно с того момента, как я потеряла сознание на обочине дороги на Виндефорд, я стала другой. Невозмутимость, уверенность в своих силах, интуиция и здравый смысл – эти неотъемлемые для Оберегающего качества! – стали изменять мне. Полетел ко всем Лживчикам (как же я быстро перенимаю фразы подопечных!) эмоциональный барьер.

   Оберегающие – не бесчувственные машины, эмоции им не чужды, но только до определенной степени. Со мной не бывает истерик или приступов неконтролируемого гнева.

   Или теперь правильнее будет сказать – не бывало?

   А еще Оберегающие не зацикливаются на одних и тех же мыслях и крайне редко занимаются самокопанием!

   Я потрепала по холке усталую Нику. Держись, девочка, если все вычитанное Селиной из умных книжек правда, скоро ты отдохнешь, тебе не придется больше сбивать копыта об острые камни. По крайней мере, какое-то время.

   Под нами в зеленоватых лучах тарлангского солнца блеснула река. И на ее правом, ближнем берегу раскинулось что-то вроде палаточного городка.

   – Почти приехали, – объявила я. – Еще один спуск, и мы на месте.

   Из ненаписанного дневника Артаона Келса

   IV. На плотах по реке

   У торговцев глаз наметанный. Сразу распознали благородного лорда со свитой, лебезить принялись. Мол для такого сиятельного господина и его спутников – лучшие места, и о лошадках позаботимся, не извольте беспокоиться! Денежки? Денежки вперед! Как золото увидели, так и вовсе в лепешку чуть не расшиблись, все угодить старались сиятельству. Плоты у них громадные, на каждом по навесу устроено. Чтобы, значит, и солнце не пекло, и дождь не мочил. Нам один из самых больших плотов достался, с двумя дюжими молодцами в придачу – один веслом плот направляет, другой груз сторожит. Потом меняются. Добрая треть плота тюками завалена, ну да и ладно, и так места всем хватило. И на тюки облокотиться можно, когда устанешь торчком под навесом сидеть. Ничего тюкам от этого не будет. Да и торговцы не обидятся, им сиятельство за то золотишком вперед заплатил.

   Мы удачно подъехали, они как раз грузились да в путь собирались. Лошади наши поначалу фыркали, на плот к другим лошадям ни в какую не хотели. Потом ведьма подошла, на ухо каждой что-то прогундосила – и пошли как миленькие, все четыре! Ну ведьма она на то ведьма и есть, чтобы чудеса творить. Иногда она даже полезная в хозяйстве бывает, Руэна эта.

   Тут кто-то впереди что-то крикнул, и плоты поплыли. Начали мы сплавляться, значит. Селина моя засуетилась, тут же одеяла разложила, чтоб мягче сидеть было. Я присаживаться пока не стал – мало ли сиятельство чего пожелает, а Арт тут как тут!

   Плоты по два связаны, на том что рядом с нами тюки навалены горой. Тоже два дюжих парня на нем, как на нашем, да еще женщина какая-то. Может, торговка тоже, или просто с ними едет, кашу им варит. Какое мне дело. Я на берег смотрю, пейзажами любуюсь, да то и дело на лорда поглядываю – вдруг позовет, не прозевать бы!

   Потом на женщину тоже стал поглядывать. Не понравилась она мне. И не очень старая вроде – за сорок будет, а неприятная какая-то. Не грязная, не оборванная, на побирушку не похожа. Неприятная, и все тут. Волосы светлые, седые наполовину, в какую-то нелепую прическу убраны. Будто пытается благородную из себя строить. И платье как благородное, только выцвело все и поношенное, даже отсюда видать. Даже какого цвета не понять – то ли зеленое, то ли коричневое. Уж не воровка ли какая в караван затесалась? Нутром чую, ничего хорошего от нее не жди. Ведьмы мне не хватало, теперь еще за этой глаз да глаз, пока она от сиятельства недалеко.

   Ну да Арт со всем справится, ему не впервой!

   Из ненаписанного дневника Cелины Тахра

   V. «Ветер Ривэна»

   – А поведай-ка нам, Селина, – вдруг обратился ко мне лорд Торн, – чем таким наши спутники торгуют с гномами Лиханских гор? Неужто эти бородатые варвары на что-то обменивают свои подземные сокровища?

   Вопрос прозвучал так неожиданно, что я едва не подпрыгнула на месте. Мы скользили вниз по течению Илау уже не меньше часа, и плывущие мимо однообразные пейзажи успели наскучить, а послеобеденный зной навевал сонливость. Лето вступало в свои права. Мы двигались на юг, и последующие дни обещали быть еще более жаркими.

   Лорд Торн решил разнообразить скучное времяпрепровождение на плоту и послушать что-нибудь познавательное, пусть даже и из моих уст. Что ж, желание их сиятельства – закон.

   – Торговцы привозят для обмена изделия из дерева, ткани, посуду из прочного филорского фарфора, фрукты и многое другое, чего не хватает обитателям Лиханских гор в их неприветливом краю, – цитата из книги приемного отца подвернулась как нельзя кстати. – Несмотря на распространенное мнение о том, что лиханские гномы – неотесанные варвары, которые спят на голых камнях и только и умеют махать киркой, обитатели тамошних гор любят уют и стараются обустроить свои пещерные города с максимально возможным комфортом...

   Их сиятельство изволил насмешливо фыркнуть:

   – Еще расскажи, что их женщины одеваются в алкарийские шелка!