Текст книги "Экзамен на барона (СИ)"

Автор книги: Алла Пинейру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

   – А вот и наша чародейка, легка на помине, – голос первого опять стал ворчливым. – Что шатаешься, как пьяная? Опять дух из тела вылетал, песенки распевал по трактирам? Я кому говорил прекратить эти штучки? Мальчишку привезли, вся Сила потребуется, чтобы его держать вне досягаемости Знающих! Или хочешь, чтобы завтра сюда вломились столичные Охранники и всех порубили? Да еще это немое заклятие подновлять надо, пока мажоныш у нас в гостях. А ты Силу разбазариваешь!

   – Я уже говорила вам, дядя, – я жадно прислушался, чтобы узнать сволочную магичку по голосу. Голос был усталый, мягко пришептывающий – будто она и не правнучка Древних вовсе, а уроженка Земли Довэйн. – Я не в силах это контролировать.

   Собеседник магичкиного дяди молчал. Ни вступался за девчонку, ни помогал ее бранить. А я помог бы, и не словом, а делом!

   – Выследить мажоныша она в силах, голос у него отнять тоже в силах! Всех Знающих Истана обдурить – и то в силах. Только свои идиотские сны наяву прекратить почему-то тех силенок не хватает! – взорвался дядя Ави-вилэйны.

   – Я ведь говорила вам, что пыталась, – в голосе магички было маловато убедительности.

   – Значит, плохо пыталась! Ладно, Эт-эора с тобой, иди сторожи мальчишку.

   – А спать? – неуверенно подал голос второй, пожалев девчонку.

   – Она уже за сегодня все сны пересмотрела, правда, Ави-вилэйна? Ступай!

   Шаги послушно зашуршали по направлению ко мне. Я тут же закрыл глаза и притаился, ожидая, пока ненавистная магичка подойдет достаточно близко.

   Из Книги Всеобщего Безмолвного Знания (Истан, Хонайт)

   VIII. Ави-вилэйна Таа-гарат: краткий конспект

   Ави-вилэйна Таа-гарат, единственная дочь Меал-лоора и Биаллэйн Таа-Гарат, родилась в 18 день месяца Шагнувших Вперед во 2 год Эпохи Седьмой Династии. Отец – потомок Восточных Завоевателей, мать – уроженка Энрайса (Земля Довэйн).

   С детства тренировала магические способности, в основном под влиянием матери. Биаллэйн всю жизнь посвятила изучению магических практик, далеких от общепринятого канона.

   Биаллэйн удалось необычайно развить магический талант дочери. Мать отказалась отдавать Авилэйну в соответствующие учебные заведения, предпочитая обучать девочку самостоятельно. И в один прекрасный день та превзошла мать и по уровню Силы, и по способностям к магической импровизации. Биаллэйн, сочтя свою миссию в этом Мире выполненной, Ушла в Вечность. В прощальном письме говорилось, что для нее это всего лишь переход на новую ступень развития, и просила мужа позаботиться о дочери. Но тот не смог справиться с горем и, сраженный неожиданной болезнью, вскоре угас. Ходили слухи, что знахарям было по силам исцелить недуг, но Меал-лоор предпочел Уйти следом за любимой женой. Он успел взять с Авилэйны клятву, что та будет во всем слушаться дядю Фаэ-гарла, старшего брата отца.

   Так талантливая магичка четырнадцати лет отроду осталась круглой сиротой. И стала жить в доме дяди, исполняя все его приказы. Те не заставили себя долго ждать, как только Фаэ-гарл понял, что дочь "слабоумного братца и его сумасшедшей довэйнской женушки" обладает полезными способностями. Как тут не воспользоваться талантами сиротки? В конце концов, ее кормят и одевают, должна же девчонка отблагодарить дядюшку за доброту.

   Фаэ-гарл и его друг Лейн-нарт держали в Дарн-илоре посудную лавку, но это было всего лишь прикрытие для их истинного заработка. Друзья через надежных людей покупали драгоценные камни из мардийских копей в Ахаланских горах в обход пошлин обоих государств. Камни всегда имели спрос – если не у ювелиров, то у магов.

   С появлением Авилэйны стало гораздо проще уходить от правосудия. Девушка не смогла нарушить клятву, данную умирающему отцу. И ее магия прикрывала контрабанду предприимчивых родственников.

   Одной из обязанностей Авилэйны было подделывать историю камней. Чтобы если даже один из них попадет в руки "черно-золотых", нельзя было определить, что он попал в Истан нелегальным путем. Молодая магичка колдовала над каждой поступавшей из Марди партией камней. И вот однажды среди лазоревых тальмов, сиреневых лейдов и дымчатых ваэханов она заметила странный желто-черный камень. Авилэйна взяла его в руки, чтобы рассмотреть получше. Камень напоминал застывшую смолу с черными вкраплениями-кляксами. Девушка из любопытства хотела даже разузнать, что за неизвестный минерал ей попался. Но дойти до библиотеки в поисках манускрипта о драгоценных камнях все было недосуг, а у дяди или его помощников Авилэйна спросить не решилась. Потом магичка и вовсе позабыла о странном камне.

   Откуда ей было знать, что это – один из осколков древней Скалы Времени, редчайший камень, за который любой маг не пожалеет никакого серебра. И что тот камень был родным братом осколка, приведшего легендарную Принцессу-без-Имени из прошлого.

   Авилэйне и в голову не пришло связать желто-черный камешек и странные сны, которые стали посещать ее по ночам. В этих сновидениях она пела, неизменно в трактирах и при большом скоплении народа, подыгрывая себе на струнном музыкальном инструменте. Она была собой и в то же время кем-то другим.

   Потом "сны" стали настигать девушку и наяву. Ее сознание как будто раздваивалось, и пока одна половина оставалась в доме дяди, вторая выводила завораживающие мелодии в трактире другой области королевства. После таких снов наяву Авилэйна едва не падала с ног от слабости. Она пыталась бороться с наваждением, но не преуспела.

   А потом Лии-ваард и Айл-лерран, потомки Айл-лоора Хонайтского, втянули дядю Авилэйны и его друга в авантюру с клепсидрой. Припомнили какой-то там старый долг чести, уверяя, что никто лучше Фаэ-гарла и Лейн-нарта с задачей не справится.

   – Сами ручки марать побоялись! – кипятился Фаэ-гарл. – До них что, не доходит? Одно дело – возить камешки через границу, а другое – похитить знатного мальчишку! Так влипнуть можно, что до конца дней жалеть будешь!

   Долг чести свят для обитателей Земли Древних – даже для тех, для кого не осталось уже ничего святого. Фаэ-гарл не знал, как быть, пока не вспомнил про племянницу-магичку. Прикрывала до сих пор торговлю камнями, не подведет и сейчас.

   Так и получилось, что в истории с похищением Эларэта Авилэйне была отведена одна из главных ролей.

   Из ненаписанного дневника Артаона Келса

   IX. Землячка

   Ну девчонка, ну исчезла, что уж тут такого? А невеста моя разволновалась, тетрадку выхватила и давай туда что-то быстро-быстро писать. И попутно еще мне рассказывает о какой-то принцессе. Я сначала честно слушал, потом понимать что к чему перестал. Только знай киваю, а сам думаю – что за принцесса такая? И причем она тут?

   Допил я вино, а Селина все что-то пишет. Чтобы, значит, впечатлениев не растерять.

   – Пора нам в комнату идти, нельзя сиятельство надолго одного оставлять. А ну как проснется, а рядом – никого? Такой ведь крик поднимется,

   Селина правой рукой в писало вцепилась, так и скрипит по бумаге, левой от меня отмахивается. Иди, мол, а я еще посижу. Ну уж нет! Я хоть за сиятельство и беспокоюсь, но невесту свою одну среди всякого сброда не оставлю.

   От нечего делать я стал по сторонам смотреть, может еще кто появится, споет что или там расскажет. И точно, вон какая-то дама к пуфику протолкнулась. Только не села, как девчонка-певица, а какую-то тряпицу подстелила и с ногами на пуфик взгромоздилась. Я легонько Селину толкнул – смотри, мол, сейчас вещать будет.

   – Жрица, наверное, про богов своих расскажет, – предположил я, невольно зевнув. А Селина писало отложила, во все глаза на дамочку глядит.

   – Арт, ты ничего в ней не замечаешь?

   Я пригляделся. Дамочка самая обыкновенная. Пухлая, лицо круглое, волосы светлые, длинные, на прямой пробор разделены да простыми черными гребнями схвачены. Глаза зеленые, чуть навыкате. По виду мне в матери сгодится, но что-то в ней есть от тех, кому ловеласы разные до старости лет прохода не дают.

   – Да вроде ничего в ней такого особенного и нет.

   – Одежда, Арт! Наша, тарлангская! Почти как моя, только зеленая!

   Как же я сразу не заметил? Точно из наших она, эта проповедница. Даже и туфли у ней – будто в одной лавке с Селиной покупали! Послушаем, что скажет. Эк ее на другой материк-то метнуло! Ладно мы случайно, а она?

   Голос у землячки громкий оказался, пронзительный, аж за душу берет. Даром что с Селину ростом, мне по плечо будет. Точно, проповедовать начала.

   – Все мы когда-либо сталкивались с обстоятельствами непреодолимой силы, влияющими на нашу жизнь. Эту силу принято называть судьбой, и она редко наказывает порочных и награждает достойных. Скорее наоборот...

   Ну и бред! Я зевнул, на Селину глянул – неужто ей такое нравится? Надо же, притихла, слушает внимательно. Народ вокруг из ступора вышел, разве ж болтовня этой круглолицей с песнями девчонки сравнится? За столами опять разговоры начались – где вполголоса, а где и в полный голос. Но у землячки горло луженое, все равно ее слова до ушей доходят. Некоторые там и застревают даже.

   -...Идущие-против-судьбы... бороться против проявлений... не допустить, чтобы... справедливые сестры...

   – Точно! – оживилась рядом Селина. Даже записывать перестала. – Справедливые Сестры! Я читала об исповедуемом ими культе. Они восстают против судьбы, противопоставляя ее справедливости. Как интересно! Дома мне ни разу не доводилось слышать, как они проповедуют, а тут мы вдруг встретили тарлангскую Справедливую Сестру за океаном!

   – А по-моему, эта дамочка просто Малисой укушенная, – я восторгов невесты не разделял. – И я вот вдруг тут понял – напоминает она мне кого-то. Но вот убей, не вспомню, кого!

   Селина присмотрелась, плечами пожала. Видать, похожа эта Сестра Справедливая на кого-то, кого она и не знает.

   – Мне нужно непременно это записать, – тем временем снова разволновалась моя зазноба. И опять принялась записи делать, только писало в руке и замелькало.

   – Если ты будешь бредни каждой жрицы свихнувшейся записывать, мы до Кагарни и через год не доберемся!

   И тут вдруг чей-то голос у меня над ухом как скажет:

   – Кагарни? Здесь кто-то говорит о Кагарни?

   Из ненаписанного дневника Селины Тахра

   X. Ценой страха

   – Разрешите присесть?

   Это оказался тот самый мужчина, что до этого сидел за столом с дамой в зеленом. Господин, которому не доводилось слышать песен Принцессы-без-Имени, но который необычайно оживился при упоминании ее родного города.

   Я не заметила, когда исчезла из зала давешняя собеседница незнакомца. Сейчас ее поблизости не наблюдалось.

   – Конечно, присаживайтесь, – я указала на высокий пуфик рядом с собой, и мужчина сел, поблагодарив меня кивком. Арт хмуро глянул на неожиданного собеседника, и в его взгляде без труда читалось: "Ну и каких Лживчиков этому типу от нас надо?"

   – Позвольте представиться – Келламэйн Унерро. Совершенно случайно услышал отрывок вашего разговора и решил, что моя помощь могла бы быть вам полезна, – и Келламэйн улыбнулся. Надо сказать, улыбка меняла его лицо просто удивительным образом. Если неулыбчивый Келламэйн имел угрюмый, почти злой вид – из-за сочетания глубоких складок у рта и смотрящих исподлобья лиловых глаз – то он же улыбающийся сразу казался открытым и добродушным человеком. Поразительная метаморфоза! То-то Арт заметно напрягся напротив, подобрался, как перед дракой. Откуда знать, чего ждать от человека с неимоверно тяжелым взглядом и лучезарной улыбкой?

   – И что это за помощь? – в лоб спросил Келламэйна мой жених. Я только вздохнула. Зная Арта, с него бы сталось послать незваного собеседника к Лживчикам, а то и куда подальше.

   Келламэйн обижаться не стал.

   – Вы уже бывали в Кагарни раньше? – понизив голос, спросил он, испытующе заглядывая в глаза мне, а потом Арту.

   – Не доводилось, – с неподдельным сожалением призналась я. – Хотя читала о нем достаточно. Но теперь, надеюсь, наконец туда попаду. У нас в Кагарни дело...

   – Дело? Какое дело может быть в Забытом Городе? Кагарни уже более восьмисот лет не принадлежит этому миру!

   – Дело магического характера. Мы надеемся, что город поможет расколдовать...

   Арт пихнул меня ногой под столом.

   -... лорда Торна, которого...

   Арт пихнул меня другой ногой. Больно, между прочим.

   -... случайно заколдовали.

   – Вот оно что, – протянул Келламэйн, как будто мои слова ему хоть что-то объяснили. – И как, вы знаете дорогу до Кагарни?

   – Ну да, – я почему-то смутилась. – До Коасты мы уже доехали, дальше в Тэрнайт. А потом по западному берегу озера Монат можно будет добраться и до Кагарни.

   – Эх, леди... хм, кажется, я все еще не знаю вашего имени.

   – Селина, – подсказала я.

   – Эх, леди Селина, – Келламэйн смотрел на меня, не улыбаясь. Глаза у него были мрачные, и у меня было такое впечатление, будто я в чем-то провинилась. – Вы же говорили, что читали о Кагарни. Неужели вы думаете, что Город Заката найти так же просто, как и любой другой? Банально сверяясь с картой? Сразу видно, что вы нездешние.

   – Я как-то не подумала..., – мысленно я обругала себя за наивность. Начиталась хонайтских легенд и думала, что познакомиться с ними в реальности так же просто, как на бумаге.

   – Вы попросту не сможете разыскать Забытый Город, – продолжал Келламэйн. – А если вдруг и посчастливится его увидеть, вы не сможете в него войти. Кагарни будет дразнить вас, маяча на горизонте, но – идите вы хоть месяц – приблизиться к нему не получится ни на шаг. Или он вдруг придвинется вплотную, а потом утечет сквозь пальцы, как мираж, рассыплется как наспех сотворенный морок...

   Краем глаза я заметила, что Справедливая Сестра закончила проповедовать и спустилась с пуфика. Ей даже поаплодировали – негромко, коротко и скупо. Я забыла присоединиться к аплодисментам – слишком уж увлеклась рассказом Келламэйна. Похоже, он говорит со знанием дела. Неужели нам так повезло? И мы наткнулись на человека, осведомленного, где искать Забытый Город?

   – Как же мы туда попадем? – этот вопрос прозвучал как-то по-детски. Келламэйн снова улыбнулся, становясь моложе и добродушнее.

   – Вот мы и подобрались к ответу на ваш вопрос, – теперь лиловоглазый смотрел на Арта. – О том, чем я смогу вам помочь. Я знаю, как попасть в Кагарни быстрее и проще, чем дорогой бесплодных блужданий по берегу озера Монат. Хотя и должен предупредить – цена возможности вступить на этот путь немалая.

   – Да этот жулик у нас просто серебро выдуривает! – возмутился Арт, вставая. – Пойдем, Селина! А ты вали своей дорогой, пока я добрый!

   Я невольно поднялась следом за женихом. Келламэйн встал тоже, выставив руки вперед ладонями в успокаивающем жесте.

   – Речь идет вовсе не о деньгах.

   – Тогда о чем же? – Арт был выше Келламэйна совсем ненамного, но смотрелся гораздо внушительнее.

   – Ценой на этом пути будет ваш страх.

   Мне почему-то сразу вспомнилось, как мы прыгали в пропасть-Портал в горах Таар. Я невольно содрогнулась, поймав взгляд лиловых глаз Келламэйна. Нет, он не шутит, не врет, и с головой у него все в полном порядке. Просто счел своим долгом предупредить...

   – Мы согласны.

   – Селина! – Арт шагнул ко мне вдоль стола, с силой взял за плечо. – Думай, на что соглашаешься-то! Говорю же, этот тип или жулик, или еще один Малисой укушенный! Пойдем, сиятельство поди там без нас уже ревет вовсю!

   – Да, мы пойдем, – кивнула я. Голос прозвучал так жестко, что жених убрал руку с моего плеча – будто обжегся. – Но пойдем все втроем. В комнате и поговорим без помех. За ужин ведь у всех уже заплачено? Вот и отлично.

   Келламэйн в очередной раз озарился улыбкой, отвешивая мне легкий поклон – за доверие.

   Я первой двинулась к выходу из зала – вдоль изгибавшейся мягкой дугой барной стойки из матового зеленого камня, мимо полос света на стенах, неизменных истанских светильников. Мимо подгулявших местных и засидевшихся приезжих, мимо веселых компаний и тихих пар за квадратными столами из простого светло-серого дерева. Уже у двери, ведущей в коридор, я оглянулась. Келламэйн отстал всего на несколько шагов, а Арт так и застыл около нашего стола, глядя мне вслед. Даже издалека было видно, что он возмущен и растерян, и чего больше, сказать не возьмусь. Я махнула ему рукой – мол, давай к нам! Пойдет? Обидится – сама все решила, а я теперь беги за ней, куда ни позовет? Или так и останется стоять истуканом, пытаясь понять – откуда в его хрупкой невесте стальной стержень характера?

   Пошел за нами. Глядя под ноги, натыкаясь на столы и неуклюже извиняясь.

   В коридоре царил полумрак, но я не стала листать путевую тетрадь и щуриться над страницами, разбирая речевой ключ. Я запомнила открывающую дверь формулу с первого раза, едва хозяин ее произнес – как и положено, шепотом, чтобы не подслушал случайно пробегающий мимо воришка. Но записать все же записала, уж больно хозяин на этом настаивал. Видно, насмотрелся вдоволь на постояльцев, которые сначала беспечно отмахиваются: "Да я и так запомню!", а потом, безуспешно покопавшись в памяти и найдя там только воспоминания о сытном ужине и добром вине, притекают с просьбами типа "А не напомните ли мне ключ от пятой комнаты?"

   Дверь, услышав мое тихое доверительное "Элмиравелансис", послушно открылась.

   Келламэйн, не дожидаясь приглашения, занял единственный в комнате пуфик у окна и звонко хлопнул в ладоши. Потолок засиял розовым светом. Типичный истанский вариант освещения, как и полосы на стенах. Обычно активизируется тоже речевым ключом, но на постоялых дворах хозяева предпочитают не забивать лишними формулами головы себе и постояльцам. Гениально и просто: один хлопок – свет включается, второй – выключается.

   – Если это прибавит вам доверия ко мне, – Келламэйн задержал взгляд на Арте, присевшем на кровать к спящему сном младенца лорду Торну, – то разрешите еще раз представиться, на сей раз с указанием, кхм, рода занятий. Келламэйн Унерро, член Фиолетовой Грани Совета Магов при правящей особе...

   Арт недоверчиво хмыкнул. Келламэйн перевел взгляд на меня, примостившуюся на второй кровати, и нехотя добавил:

   – Бывший.

   В глазах моего жениха это ровным счетом ничего не меняло, зато у меня тут же возникла масса вопросов. Но Келламэйн, заметив мои загоревшиеся глаза, решительным жестом отмел возможные расспросы.

   – Я отправлю вас в Кагарни Лабиринтом Тысячи Шагов. Если вы не возражаете, конечно.

   Я покачала головой – мол, возражений не имею, Арт предпочел промолчать, а его сиятельство продолжал мирно посапывать во сне и не принимал участия в обсуждении.

   – Это единственный беспроигрышный вариант. При условии, если вы будете внимательно следить за полом под ногами.

   – За чем?! – хором переспросили мы с Артом.

   – За полом, – невозмутимо повторил Келламэйн, скрашивая странность ответа лучезарной улыбкой. – Темно-оранжевые ромбы. Запомните?

   – Угу, – отозвалась я. Арт засопел, глядя себе под ноги, но от комментариев пока воздержался.

   – Все, что вам необходимо знать о Лабиринте Тысячи Шагов – это то, что он представляет собой матрицу путей между множеством сочетаний места и времени в пределах Мира Сэнтарэт...

   – Сам-то понял, что сказал? – буркнул Арт.

   -... и что нужно, не отвлекаясь, следить за полом.

   – А обратно как? – поинтересовалась я. Меня ни капли не смущали рассуждения Келламэйна, напротив – приводили в восторг. Лабиринт Тысячи Шагов! Название звучало завораживающе, ни о чем подобном ни читать, ни слышать мне ранее не доводилось. Даже руки зачесались тут же все записать, но, увы, не было возможности.

   – Обратно я вас сам вытащу, – обезоруживающе улыбнулся Келламэйн. – Настроюсь на кого-то одного и вытащу всех троих. Встаньте-ка, леди Селина.

   Я поднялась с кровати и встала рядом с круглым столом, помещавшимся в центре комнаты. Келламэйн встал напротив. Недовольное сопение Арта за моей спиной усилилось. "Сделаешь что-нибудь дурное с моей невестой – убью", – явственно слышалось в похожих на глухое рычание вдохах-выдохах.

   – Протяните руки вперед.

   Я повиновалась. Келламэйн внимательно смотрел на меня сверху вниз, погасив улыбку. На вид он был младше моего приемного отца, а на самом деле – кто ж возраст истанцев с их ритуалом Прощания-со-Временем разгадает?

   Крепкие пальцы оплели мои запястья и сжали так сильно, что казалось – ритмичный стук бешено запульсировавшей крови может слышать даже сидящий поодаль Арт. Лиловые глаза резко захлопнулись, а живые тиски на запястьях стали обжигающе горячими. Я тихо вскрикнула и потянула руки на себя, пытаясь вырваться, Арт вскочил, сжимая кулаки. Но в этот момент Келламэйн разжал пальцы, открыл глаза и несколько раз встряхнул кистями. Он выглядел слегка удивленным.

   – Теперь я смогу вас вытащить из любой точки Мира Сэнтарэт вместе с теми, к кому вы в тот момент будете прикасаться, леди Селина, – спокойно сказал Келламэйн. – Стоит только закрыть глаза и мысленно позвать меня по имени. Я буду ждать зова и доставлю вас обратно, в эту самую комнату.

   Я кивнула.

   – Приступим? Кто желает быть первым?

   Арт приблизился и с вызовом посмотрел Келламэйну в лицо.

   – Ну раз ты говоришь, что страхом нужно платить, то пусть первым буду я.

   – Превосходно, – улыбнулся Келламэйн. – Не забудьте: темно-оранжевые ромбы.

   Он задумчиво прошелся взад-вперед по комнате, мимо стола, разминая кисти.

   – Способов попасть в Лабиринт Тысячи Шагов три, это сон, страх и смерть. Правило трех "с", которое известно только членам Совета Магов. Соответственно, способов попасть туда и вернуться всего два. Моя Грань в Совете как раз специализируется на снах. Но, поскольку я уже не принадлежу к ней, придется воспользоваться вторым способом.

   Я не успела заметить, когда в руках Келламэйна появился стилет – простая черная рукоять и прозрачное, будто сделанное из стекла или льда лезвие. Поравнявшись с Артом, маг почти без замаха вонзил стилет тому меж лопаток. На лице моего жениха вспыхнул ужас и он, бесшумно повалившись на ковер вниз лицом, исчез.

   Тот же ужас приковал меня к месту, не давая даже закричать. Келламэйн медленно приблизился. Ледяное лезвие в его руке слабо мерцало в льющемся с потолка розовом свете.

   – Почему же вы мне не сказали, леди Селина, – с мягким упреком произнес Келламэйн, – что в ваших жилах течет королевская кровь? Она обожгла мне пальцы, отголосок защитной магии древнего рода хранит вас от магических вмешательств.

   – Этого не может быть, – непослушными губами прошептала я, не сводя взгляда с едва заметно подрагивающего острия. – На Тарланге нет и никогда не было королей.

   – Я редко ошибаюсь, – хищно сверкнувшее лезвие взлетело надо мной. – И это может осложнить дело. Но мы ведь все равно попробуем, правда?

   Ледяная боль разлилась в груди, и сознание затопил страх. Страх никогда больше не увидеть зеленых лесов Тарланга, страх в одно мгновение потерять все...

   Страх потерять жизнь.

   Я стала падать, оседая на холодный пол, прижимая руки к пронзенному ледяным острием сердцу. Последнее, что я помню – это лорд Торн, заходящийся воплем насмерть перепуганного ребенка и Келламэйн, склонившийся над его кроватью со стилетом в руке.