Текст книги "Король поневоле (СИ)"
Автор книги: Алла Новикова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)
– Катя, мне кажется, что ты для себя уже все решила, потому и взяла его подарок с собой. Зачем же ты тогда спрашиваешь мое мнение?
– Не знаю. Наверное, я ждала, что ты поддержишь меня, согласишься с тем, что я поступаю правильно.
Павел хотел что-то сказать, но не успел. Увлеченные разговором, они не заметили, как вернулась из леса молодежь. Мимо Екатерины прошла Ксюша и, увидев в руках женщины портрет, остановилась.
– Ух ты! – восхищенно воскликнула она. – Красивый портрет. От кого это?
Привлеченная ее возгласом, подошла Рита.
– Что тут у вас?
Делать было нечего, и Екатерина, вздохнув, передала рисунок дочери.
– Это тебе. Еще один подарок. Я нашла его сегодня в почтовом ящике.
Кровь отхлынула от лица девушки. Едва взглянув на портрет, она сразу же поняла, чья это работа. Дрогнувшей рукой она взяла у матери рисунок, несколько мгновений вглядывалась в него затуманенными глазами, а потом повернулась и медленно зашагала обратно в сторону леса.
– Куда ты? – окликнул ее Василек.
– Я скоро вернусь. Я… мне надо немного побыть одной.
Рита ушла. Спустя минут пятнадцать Нековбой не выдержал и пошел следом за ней, беспокоясь за подругу. Девчонки хотели присоединиться к нему, но их остановила Екатерина. "Не надо, – тихо сказала она. – Пусть поговорят наедине".
Девушка сидела на большом валуне, обхватив колени руками и задумчиво глядя на город. Уже стемнело, и он переливался разноцветными огнями, очаровывая своей красотой. Портрет лежал рядом с Ритой, рисунком вниз. Услышав шорох, она обернулась.
– Смотри, Вася, – сказала она, ничуть не удивившись его появлению. – Красиво, правда?
– Правда, – ответил тот, садясь рядом. Он имел в виду вовсе не огни города, но девушка этого не поняла.
Они замолчали, любуясь каждый своим: Рита – мерцающими огнями, а Нековбой – девушкой. Он заметил следы слез на ее щеках и нахмурился.
– Знаешь, – сказал он, – а ведь сегодня ты по-настоящему смеялась. Как раньше. А теперь…
– А что теперь? – грустно спросила она.
– Я не люблю, когда у тебя такое лицо. Я хочу, чтобы ты всегда улыбалась.
– Если я буду постоянно улыбаться, люди меня не поймут, – попыталась пошутить Рита, но парень не поддержал ее шутливый тон, глядя на нее серьезно и немного торжественно.
– Рита…
– Что?
– Выходи за меня замуж!
33
Артур стоял на балконе, небрежно облокотившись на перила, и задумчиво смотрел в темное безоблачное небо. Квартирка, которую он снимал, располагалась на самой окраине, она была совсем крошечной, но уютной. С балкона открывался великолепный вид на город, который сейчас весь блестел и переливался, словно огромная драгоценность.
Парень улыбнулся своим мыслям и поднял вверх бокал с шампанским, салютуя чьем-то незримому образу.
– С днем рождения, малыш, – произнес он и поднес бокал к губам. Шампанское отдавало горечью. Той самой горечью, что переполняла его сердце.
Кто же знал, что эта девчонка с отчаянными глазами заполнит все его мысли? Кто подозревал, что она со своей упрямой любовью разрушит все препятствия, которые он возводил на ее пути? И кто мог предугадать, насколько печально все это кончится?
Этот день Артур запомнит если и не на всю жизнь, то надолго, это уж точно. Сначала – безумный порыв, заставивший его потерять голову, затем сладостные мгновения, когда он поддался нахлынувшим чувствам, и странное ощущение, как озарение – Рита значит для него гораздо больше, чем он мог себе представить. И, как достойный финал этого сумасшедшего дня, – приход Веры с отцом и ошеломительная новость, заставшая его врасплох.
Эх, Верка, Вера, Гвиневера… Так он прозвал свою подругу, прочитав книгу о легенде Круглого Стола. Королева Гвиневера, жена Короля Артура Английского. Ей очень понравилось это прозвище, и он увенчал ее короной из ромашек, признав своей Королевой. Как давно это было…
Мысли Артура снова вернулись в тот роковой день. Опять и опять, вспоминая его, парень спрашивал себя, мог ли он поступить иначе. И каждый раз понимал – мог. Но не поступил. И винить в этом следовало только себя самого.
Когда Игорь Петрович спросил его, возьмет ли он на себя ответственность за его дочь и еще неродившегося малыша, Артур посмотрел в глаза Веры и сразу же все понял. Они с самого детства научились понимать друг друга без слов. Но, несмотря ни на что, он все же согласился. Не мог он не согласиться. И его подруга прекрасно об этом знала.
– Ну, и что это только что было? – спросил ее Артур, как только они скрылись от любопытных глаз и ушей в его комнате. – Во что ты опять меня втянула?
– Ты сердишься на меня? – тихо спросила девушка.
– Пока еще не понял, – усмехнувшись, ответил он. – Слишком уж все неожиданно. Я ведь и понятия не имел, что стал отцом.
– Не надо, не издевайся надо мной, – попросила Вера, краснея. – Ты ведь прекрасно знаешь, что это не твой ребенок…
– Конечно, знаю. Разве только ты забеременела от меня воздушно-капельным путем. Года три назад.
– Почему же ты не выдал меня? Почему не рассказал отцу?
– Потому что я верю – если ты сказала своим, что это мой ребенок, значит, у тебя были на то веские основания. Хотелось бы только знать – какие?
Вера посмотрела на него, открыла рот, чтобы что-то сказать, и… разрыдалась. Растерянный Артур подошел к ней и обнял. За все годы их знакомства он всего второй раз видел свою подругу плачущей. И теперь чувствовал себя последней скотиной, заставившей рыдать беременную женщину.
– Ну-ну, тише, Вера, не плачь, – успокаивающе бормотал он. – Все хорошо. Я с тобой, я не брошу тебя. Ну же, перестань.
Успокаивая безутешную подругу, парень ощутил на себе чей-то взгляд и обернулся. Через неплотно прикрытую дверь на него смотрела Рита, и глаза ее были глазами смертельно раненой птицы. Что он мог сказать ей? Как объяснить? И Артур отвернулся. В голове всплыли строчки из попсовой песенки, слышанной им недавно по радио: "С двух сторон они держат мои руки, утекая сквозь, как вода. Что ни выбери – и здесь, и там разлука. Вольный, а деться некуда…"
Вера наконец-то успокоилась, и парень усадил ее на кресло. Сам он опустился на кровать и сказал:
– Так, давай по порядку. Что с тобой случилось? Где ты пропадала все это время? Почему не подавала о себе вестей?
Девушка вытерла влажные глаза, прерывисто вздохнула и начала отвечать на его вопросы:
– Помнишь, почти перед самым твоим отъездом сюда, когда ты поехал поступать, я поссорилась с отцом?
– Помню. Ты тогда решила переехать к матери.
– Вот именно. Я и переехала. Перевелась в тамошний университет и осталась жить с мамой. Так что никуда я не пропадала.
– Но ты и раньше переезжала туда-сюда, – возразил Артур. – По-моему, ты только этим и занималась после развода твоих родителей. При этом ты никогда не теряла связи со мной. А тут – как в воду канула! Я тысячу раз звонил тебе на сотовый, но так и не дождался ответа. От твоей матери же только и можно было добиться, что с тобой все в порядке. И никаких подробностей.
– Это на нее похоже, – слабо улыбнулась Вера. – На самом деле ничего страшного не произошло. Сам понимаешь – учеба, новые знакомые, то, сё… Вздохнуть-то некогда, не то что позвонить. К тому же ты же меня знаешь: сотовый я постоянно где-нибудь оставляю, потому и не отвечаю на звонки, а перезвонить тоже не всегда получается – то баланса нет, то телефон разрядится, то просто-напросто забываешь.
– Ну да, – иронически сказал Артур. – Три года ты никак не могла мне хотя бы позвонить, а потом забеременела от своего друга, он тебя бросил, и ты решила, что лучшего кандидата на роль отца твоего ребенка, чем я, тебе не найти. Так, что ли?
– Что-то вроде того, – пряча глаза, прошептала девушка.
– Все ты врешь! Леонова, я же знаю тебя, как облупленную. Ты явно чего-то недоговариваешь. Если ты хочешь, чтобы я тебе помог, ты должна мне довериться. Так что давай начистоту.
Вера на мгновение прикрыла глаза и обреченно вздохнула, сдаваясь. Плечи ее поникли.
– Я подозревала, что мне не удастся тебя одурачить. Ты действительно слишком хорошо меня знаешь. Но в этой моей истории есть доля истины. Первое время мне и правда было некогда. В университете, в который я перевелась, немного другая программа, и оказалось, что я сильно отстаю. Пришлось наверстывать. Это было тяжело, и я с головой ушла в учебу. Потом, когда я догнала своих сокурсников, стало легче, я смогла немного передохнуть и оглядеться. Так началась моя студенческая жизнь…
Девушка долго рассказывала другу о своей жизни в те три года, что они не виделись. Артур молча слушала подругу, и на его каменном лице не отражалось никаких эмоций, так что Вера не знала, что он чувствовал и чувствовал ли что-нибудь вообще.
Более-менее управившись с учебой, девушка с радостью окунулась в мир новых знакомств и увлечений. Она познакомилась с одной студенткой, Настей, и они стали близкими, едва ли не лучшими подругами. Вере казалось, что она понимает и поддерживает ее по всем. В скором времени как-то так повелось, что после занятий подруги частенько заваливались к Насте и до поздней ночи болтали о своем, попивая вино или пиво. Однажды подруга сказала Вере, что поссорилась с родителями, и предложила ей снимать квартиру на двоих. Та с радостью согласилась – она не хотела больше жить с матерью, которая портила ей жизнь своими вечными нравоучениями. Через пару дней девчонки съехались и устроили новоселье.
С этого дня и началось веселье. У Насти оказалось великое множество друзей, и все они приходили в гости к гостеприимным девушкам. И всегда – со спиртным. Вера, до этого жившая со строгими родителями, которые всегда держали дочь в узде, теперь словно сорвалась со всех катушек и понеслась во все тяжкие, отрываясь по полной. Она закружилась в вихре летящих дней, которые проносились в хмельном угаре. Сначала это казалось ей веселым и даже забавным, но не успела она опомниться, как это стало потребностью, плохой привычкой. Она стала все чаще пропускать занятия, предпочитая тусоваться со своими новыми "друзьями". Ночные клубы, бары, дискотеки… Вера – отличница и золотая медалистка – скатилась до троек, у нее появились "хвосты", но ей было плевать. Та Вера, что была раньше, перестала существовать. Теперь ее называли Динамит – королева вечеринок. Так, как зажигала она, больше не умел никто. Парни дрались за право потанцевать с ней или угостить коктейлем. Счастливчик же, с которым она проводила ночь, гордился этим так, будто достал саму луну с неба.
Мать Веры ни о чем этом не знала. Девушка иногда заходила к ней, строго одетая и скромно накрашенная, и рассказывала, что учится днями напролет. И женщина верила ей, потому что была уверена, что знает свою тихую, послушную дочь. Та же едва сдерживала истерический хохот, представляя себе выражение лица своей матери, если бы она видела ее всего несколько часов назад – в коротенькой блестящей маечке и не менее короткой юбочке, лихо отплясывающую на барной стойке.
Иногда (правда, не очень часто) какая-то часть ее сознания, особенно по утрам, когда Вера лежала в постели, чувствуя, как тяжело бьется в груди отравленное алкоголем сердце и как раскалывается от глубочайшего похмелья голова, эта ее часть понимала, что так жить нельзя. Что это неправильно, стыдно, грязно. Что нужно выбираться из этого болота, пока оно не засосало ее окончательно, превратив в законченную алкоголичку с трясущимися руками и затуманенным взглядом. Но сама она справиться с этим уже не могла, и не было рядом никого, кто смог бы ей помочь. Потом приходили ее друзья, приносили пиво – и все начиналось по новой.
– Почему ты не позвала меня? – не выдержал Артур, когда Вера рассказывала о своих безуспешных попытках завязать с "веселой жизнью". – Почему не позвонила? Я бы приехал к тебе, забрал бы тебя оттуда. Я же твой лучший друг, помнишь?
– Я не могла, – ответила девушка, опуская глаза.
– Но почему?!
– Мне было стыдно. Я не могла допустить, чтобы ты узнал, в кого я превратилась, чтобы ты разочаровался во мне. Я не хотела, чтобы ты испачкался в той грязи, что окружала меня. Эти пьяные хари, потные руки, похотливые глаза… Я не представляла тебя в окружении всего этого. Мне казалось, что ты слишком далек от такой жизни. Воспоминания о тебе были тем лучиком света, который не давал мне полностью погрузиться в это болото. Иногда мне мучительно хотелось позвонить тебе, услышать твой голос, но я знала, что лгать тебе я не смогу и сказать правду – тоже. Вот я и не звонила…
– Знаешь, Леонова, – едва сдерживаясь, прорычал парень сквозь плотно сжатые зубы. – Раньше я всегда считал тебя разумной девушкой! Что за ерунду ты городишь! Что я тебе, ангел, что ли?!
Он вскочил с кровать и прошелся по комнате, пытаясь успокоиться. Вера с тревогой наблюдала за ним, боясь увидеть разочарование в его глазах. Артур отошел к окну, повернувшись к ней спиной, и глухим голосом спросил:
– Что было дальше? Как ты выбралась?
– Это все благодаря ему, – улыбнулась девушка, неосознанным жестом будущей матери положив руки на мягкую округлость живота.
В новогодние праздники Вера на одной из вечеринок познакомилась с парнем. Впрочем, "познакомилась" – это не то слово. Имени его она так и не узнала. Да оно ее и не интересовало. Сам парень тоже был ей абсолютно безразличен – много их таких, девушку к нему подтолкнул мимолетный каприз и… его прозвище.
– Его друзья называли его Ланс, – рассказывала Вера, усмехаясь. – Я спросила, что это значит, и он ответил, что "Ланс" – это уменьшительное от "Ланселот". Уж не знаю, отчего его так прозвали, но я сразу же вспомнила нашу детскую игру – ты Король Артур, а я Гвиневера, и это показалось мне забавным. Ну, слово за слово, и все такое… Сам понимаешь.
Это был первый и единственный раз, когда девушка не предохранялась. Почему? Впоследствии она не раз задавалась этим вопросом. Раньше, в каком бы состоянии она ни находилась, она всегда требовала у своих партнеров средства защиты. А тут – то ли затмение какое-то нашло, то ли все дело в ностальгических воспоминаниях. В общем, это уже и неважно. Как говорится, снявши голову, по волосам не плачут. Тогда Вера ни о чем таком не думала.
Когда она поняла, что беременна, ею овладел дикий ужас. Она решила сделать аборт, но оказалось, что все сроки уже прошли, и теперь ей могут сделать только стимуляцию, но не сейчас, а позже, на большом сроке. Вера ушла из больницы с твердым намерением во что бы то ни стало избавиться от нежеланного ребенка. Дома она приготовила себе отвар из листьев подорожника, противопоказанный при беременности, выпила его и забралась в очень горячую ванну.
– Ты с ума сошла! – ужаснулся Артур. – Ты же могла погибнуть!
Но она не думала о последствиях. Ее мучила одна мысль – что она будет делать с ребенком? Он ей совсем не нужен! Лежа в ванне, она молилась о выкидыше. И тут девушка что-то ощутила внутри себя. Не шевеление, для этого было еще рано, просто какое-то непонятное чувство. Словно малыш пытался дать ей понять, что он здесь, живой, что он не хочет умирать. Это ее подкосило. Рыдая, она едва выползла из ванны и промыла себе желудок.
– Я поняла, что малыш ни в чем не виноват, – смахивая ладонью непрошеные слезы, сказала Вера. – Я не смогла… убить его.
Не давая себе ни секунды на размышления, она оделась, собрала вещи и уехала к отцу, чтобы быть как можно дальше, предварительно позвонив матери и предупредив о своем отъезде. Друзьям же она не оставила даже записки, сжигая за собой все мосты. Но уйти от них оказалось гораздо легче, чем от самой себя. Все в ней бунтовало против тихой жизни, которую она вела со своим отцом. Ей хотелось снова пойти в бар или ночной клуб, повеселиться, выпить, потанцевать. И желание это становилось с каждым днем все сильнее.
– Я каждый день собиралась позвонить тебе и попросить о помощи, но у меня не хватало решимости. Едва набрав твой номер, я тут же бросала трубку. Конечно, я не собиралась просить тебя жениться на мне, я просто хотела, чтобы ты поддержал меня, не дал вернуться к старой жизни. И тут папа нашел мою обменную карту. Что тут началось! Он кричал, вопил, хватался за грудь, а потом устроил мне допрос с пристрастием. И когда он потребовал меня назвать отца ребенка… Я не знаю, почему назвала твое имя. Честно слово, не знаю. Да, я была растеряна, напугана и ничего не соображала, но это слабые оправдания моему поступку. Не смогла я сказать ему, что понятия не имею, от кого беременна. Ланса я больше не видела и даже если бы и хотела найти его, это было бы невозможно, ведь я ничего о нем не знаю. А тебя папа знает и даже по-своему ценит. Когда я обмолвилась, что ты и не подозреваешь о моей беременности, он каким-то окольным путем разузнал этот адрес и повез меня сюда. Я несколько раз звонила тебе на сотовый, чтобы предупредить, но твой номер оказался заблокирован.
– Я сменил сим-карту, – безжизненным голосом сообщил парень, вспоминая, как разлетелся вдребезги его телефон.
– Нового номера я не знала, а ваш домашний телефон не отвечал. Я ломала себе голову над тем, что же мне делать, но потом решила плыть по течению, и будь что будет. Если ты разоблачишь меня перед отцом, думала я, – что ж, пора мне научиться отвечать за свои поступки. Ты вовсе не обязан вытаскивать меня из той кучи дерьма, в которую я по своей глупости вляпалась. А малыша я как-нибудь сама воспитаю и поставлю на ноги. Но я все же надеялась, что ты не бросишь меня.
– А если бы оказалось, что я женат? – тоскливо спросил Артур. – Или собираюсь жениться?
– Я звонила твоей маме. Ну, еще до того, как папа узнал о беременности. Я хотела узнать, как у тебя дела, как ты поживаешь. Она сказала мне, что ты до сих пор один, потому что у тебя совсем не остается времени на личную жизнь. Или она чего-то не знает?
– Да нет, – медленно произнес он. – Все правильно. Тебе повезло – я все еще свободен. То есть – был свободен.
– Это значит, что…, – недоверчиво сказала Вера. – Что ты остаешься со мной? Ты, правда, не бросишь меня?
– Дурочка ты, Вера-Гвиневера, – ласково сказал парень, подходя к ней. – Как ты могла подумать, что я оставлю тебя? Хотя, судя по твоим действиям, ты так и не думала.
– Некоторые сомнения все-таки были, – призналась девушка. – Но несмотря на них, я была почти уверена, что ты поддержишь меня. Ведь когда-то ты… любил меня.
– Любил, – усмехнувшись, согласился Артур. – И до сих пор люблю. Правда, понятия не имел, что ты в курсе.
Вера с облегчением рассмеялась и, встав, обвила руками его шею.
– Девушки всегда в курсе, – прошептала она.
В дверь деликатно постучали.
– Вера, нам пора, – проскрипел Игорь Петрович.
– Я вас провожу, – вызвался парень, высвобождаясь из объятий подруги.
Оставив Веру и ее отца в гостинице, он долго еще бродил по городу, обдумывая все, произошедшее за день. Домой он не торопился, ведь там была Рита. Несчастная малышка, так жестоко обманувшаяся в своих надеждах. Тогда он еще не понимал, что обмануты были и его собственные надежды…
34
Допив шампанское и в последний раз бросив взгляд на звездное небо, Артур вошел в комнату, аккуратно поставил бокал на столик и рухнул на кровать. Он лежал, закинув руки за голову, и смотрел невидящими глазами перед собой. И все думал, думал…
Их с Верой "семейная жизнь" не заладилась. Девушка почти целый месяц пролежала в больнице, опасаясь за жизнь своего ребенка. Артур приходил к ней каждый день, он старался, как мог, чтобы подбодрить ее, но она замкнулась в себе. Побледневшая, осунувшаяся, с огромными глазами, окруженными густой синевой, она была похожа на привидение. Однажды она сказала другу, что чувствует, что потеряет ребенка.
– Я потеряю его, и это будет моей расплатой за все, – глухим голосом говорила она, и глаза ее оставались сухими. – За ту разгульную жизнь, которую я вела, за то, что я хотела избавиться от него. И за то, что я обманула всех, сказав, что это твой ребенок.
– Не говори так, – утешал ее Артур. – С тобой и ребенком все будет в порядке. Ты выдержишь, я знаю. И малыш тоже. Он ведь такой же сильный, как и его мать. Ты уже решила, как назовешь его?
– Нет. Я не могу. Я… боюсь его сглазить.
– Какая же ты суеверная, – улыбнулся парень. – Все это глупости. А ты знаешь пол ребенка?
– На последнем УЗИ сказали, что мальчик.
– Сын, значит. Здорово! Давай назовем его Димкой.
– Почему Димкой? – заинтересовалась Вера.
– Ну, мы с Димкой – помнишь его? – как-то в детстве пообещали друг другу назвать наших сыновей именами друг друга. А я привык выполнять свои обещания.
– Да, я знаю, – прошептала девушка и расплакалась.
С того дня она пошла на поправку.
Когда Игорь Петрович узнал, что дочь и ее малыш вне опасности, он уехал домой – его ждала работа, и Артур остался один в квартире, которую они сняли. Они решили, что Вере лучше пока остаться здесь, тем более, что у парня осталось не так уж много времени до начала занятий. Не желая ни в чем зависеть от родных, Артур устроился на работу, чтобы содержать себя и свою будущую жену. Правда, о свадьбе речь пока никто не заводил, но было ясно, что жизнь в гражданском браке родителя девушки не устраивала. Так что нужно было быть готовым ко всему.
Проблемы начались, когда Веру выписали из больницы. Оставшись вдвоем, они не знали даже, о чем разговаривать. Они отвыкли друг от друга и казались почти чужими. Артур с утра пораньше уходил на работу и возвращался поздно вечером, до последнего оттягивая момент возвращения домой. Вера все понимала и ни в чем не упрекала его. Но рано или поздно между ними должен был состояться серьезный разговор. И, конечно, он состоялся.
По рекомендации врачей парень по выходным ходил гулять с подругой, заставляя ее как можно чаще бывать на свежем воздухе. Во время одной из таких прогулок они и выяснили свои непростые отношения.
Они шли по парку, думая каждый о своем, когда увидели мальчика и девочку лет семи, который под ручку прогуливались по аллее. Девчушка прижимала к груди, тем более, что у парня осталось не так уж много времени до начала занятий. букетик полевых цветов, видимо, подаренных ей ее маленьким кавалером. Глядя на них, Вера вдруг спросила:
– Романов, а ты помнишь, как мы с тобой познакомились?
– Еще бы, – засмеялся тот. – Разве ж такое забудешь? Это ведь был мой первый поцелуй.
– Да, – согласилась девушка. – И мой тоже. Очень необычное начало для знакомства, правда?
– Верно. Но я просто не знал, как еще мне тебя успокоить. До того времени я еще ни разу не утешал плачущих девочек, ругающихся при этом, как сапожник. Я и понятия не имел, как много этот поцелуй изменит в моей жизни.
– Что ты имеешь в виду?
– Я… влюбился в тебя, – ответил Артур чуть смущенно. – Правда, тогда я этого еще не осознал. Я понял это отчетливо намного позже, лет в четырнадцать, когда начался переходный возраст и в крови бушевали гормоны. Помнишь, ты тогда еще на все лето уехала к матери? Я все каникулы места себе не находил. Я думал, что это от того, что я соскучился по тебе, ведь раньше мы никогда не расставались на такой долгий срок. Но когда увидел тебя осенью, такую загорелую, красивую и будто даже повзрослевшую, я понял, что влюбился. Ирония судьбы – когда вокруг меня увивались толпы девчонок, добивавшихся моего расположения, я полюбил единственную девушку, которая видела во мне всего лишь лучшего друга.
Артур снова засмеялся, вспоминая то далекое время.
– Я делал все, я из кожи вон лез, чтобы наша дружба переросла во что-то большее, но так и не сумел ничего добиться. Ты, как мне казалось, не хотела ничего замечать, по-прежнему оставаясь моим другом. Я даже засомневался в себе, честное слово!
Веры улыбнулась.
– Ну, раз уж у нас зашел такой откровенный разговор, то я тебе признаюсь – я все прекрасно замечала. Более того, я была влюблена в тебя, как кошка.
– Что-о?
Брови парня изумленно поползли вверх.
– Да, именно так, – подтвердила девушка. – Просто я довольно быстро сообразила, что если я буду вести себя, как остальные девчонки, не сводившие с тебя восхищенных глаз, то ты станешь относиться ко мне так же, как и к ним. Мне казалось, что единственный способ удержать тебя – притвориться, что между нами все по-прежнему. И я только утвердилась в этой мысли, видя, что ни одной девчонке еще не удалось привлечь к себе твое внимание. Я решила, что лучше буду твоим другом, чем одной из твоих незадачливых фанаток. К тому же, кто знает, может, тебя привлекало ко мне именно то, что я отличалась от других девушек.
– Подожди, а как же твои слова, что, мол, "девушки всегда в курсе"? Если ты знала, что наши чувства взаимны, тогда почему у нас ничего не сложилось? Ведь тогда все могло бы быть совсем по-другому.
– Возможно, – пожала плечами Вера. – А почему ты сам ни разу мне не признался? Я ждала, когда ты сделаешь первый шаг.
– А я боялся, потому что был уверен, что ты отвергнешь меня. Как глупо получилось. Ты ждала меня, а я был слишком слеп, чтобы это понять. Вот дурак!
– Мы были маленькими и глупыми. Мы боялись потерять друг друга, потому и молчали о своих чувствах.
Но Артура это не убедило. Он думал о Рите, бесстрашной девочке, которая не боится говорить о том, что чувствует. И как же он, трус, смог заслужить ее любовь?
– И к тому же, – продолжала Вера, – насколько я помню, однажды ты все-таки предпринял попытку объясниться. Или ты уже забыл?
Разумеется, он помнил. Тогда они отправились в лес, на свою любимую полянку, чтобы полюбоваться звездами. Ночь, тишина, уютное потрескивание костра… Обстановка – романтичнее не придумаешь. И Артур решился. То краснея, то бледнея, он попытался сказать что-то заикающимся голосом, но его подруга, такая красивая и загадочная в отблесках огня, вдруг прервала его.
– В тот вечер ты сказала мне, что ты рада, что у тебя есть такой замечательный друг, как я. Намек я понял и больше подобных разговоров не заводил. Что случилось тогда? Зачем ты остановила меня?
Девушка нервно засмеялась.
– Я… испугалась. И тому было несколько причин.
Вера остановилась у ближайшей скамейки и грузно опустилась на нее, бережно придерживая руками живот. Король сел рядом, положив ногу на ногу, ожидая продолжения.
– Понимаешь, Артур, быть твоей подругой очень нелегко. Всегда слишком много девушек, мечтающих занять твое место. Как твоего друга меня это как бы и не касалось, но если бы наши отношения стали серьезными, я бы, наверное, просто высохла от ревности. Я бы постоянно боялась того, что когда-нибудь ты найдешь себе кого-нибудь из этого богатого выбора потенциальных подруг. Это тяжело – всегда ждать, что рано или поздно одна из них привлечет твое внимание. Пусть сам ты уже не замечаешь того, что тебя окружают влюбленные лица, другие не могут игнорировать это с такой же легкостью. Вот, посмотри.
Девушка кивком указала на стайку девчонок невдалеке, которые перешептывались между собой, смущенно хихикая и бросая любопытные взгляды на невозмутимого парня.
– И так – постоянно. Это очень… мучительно.
– Думаешь, мне это нравится? – хмуро спросил Артур.
– Нравится или нет, но это твоя судьба. И это одна из причин, по которой я тогда испугалась.
– А сейчас? Уже не боишься?
– Сейчас – нет. Я повзрослела и поняла, что здесь все дело в доверии. Я доверяю тебе и больше не боюсь.
– Какие еще причины заставили тебя отказаться от меня?
– Романов, а ты когда-нибудь думал о том, на что способен влюбленный человек, которого отвергли? – ответила вопросом на вопрос Вера. – Знаешь ли ты что-нибудь о тех драках, которые учиняли в школе девчонки из-за тебя? В курсе ли ты, что Наташке Завьяловой, которой ты как-то улыбнулся в седьмом классе, едва не переломали ребра за это? Или вот, например.
Девушка схватила его за левую руку, ту самую, запястье которой под тонкой тканью рубашки охватывал широкий кожаный браслет. Артур вздрогнул.
– Если Макс поступил так с тобой, с тем, кого он любил, то что, по-твоему, он сделал бы со мной, узнав, что ты предпочел меня ему?
– Значит, ты не доверяла мне и боялась моих бешеных фанаток? – со злостью сказал парень, вырывая у нее руку.
– Ты утрируешь. Я говорю упрощенно, но на самом деле все это гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.
– Что ж, я понял тебя. Это все или есть еще что-то?
Вера немного помолчала, словно собираясь с духом, а потом, решившись, сказала:
– Есть. Наверное, уже тогда я поняла, что ты – не моя судьба, так же, как и я – не твоя. Артур, пора взглянуть правде в глаза – у нас с тобой ничего не получается. Ты здесь ни при чем, это всецело моя ошибка. Я ворвалась в твою жизнь и перевернула все с ног на голову. Но я не подозревала, что разрушила гораздо больше, чем мне казалось. Я не знала, а ты ничего мне не сказал. Кто она? Почему ты не признался мне, что у тебя кто-то есть?
Артур промолчал, с каменным лицом уставившись в пространство перед собой.
– Романов, я же не слепая. Я вижу, что ты все время о ком-то думаешь. Так не может больше продолжаться.
– И что ты собираешься делать? – холодно осведомился парень. – Что бы ты там ни думалархак кошка. й разговор, то я тебе признаюсь – я, я все равно тебя не брошу.
– Глупый. В твоем самопожертвовании нет никакого смысла. Мы не сможем так жить. Да и разве это семейная жизнь? Мне нужен муж, а не брат.
– Я буду твоим мужем, – упрямо сказал Артур, вздернув подбородок. – А потом стану отцом. У нас будет самая счастливая семья в мире!
– Да как же ты не понимаешь! Я говорю не о штампе в паспорте, а об отношениях. О чувствах. Твое сердце уже кем-то занято, поэтому у нас с тобой ничего не получится.
– Я абсолютно свободен! – отчеканил парень.
– Свободен, значит? Ладно.
Вера потянулась к нему и, обхватив его лицо своими ладонями, поцеловала. Его губы были холодными и твердыми. Через мгновение он не выдержал и отстранился, отведя глаза от подруги. Та вздохнула.
– Вот видишь. Ты даже поцеловать меня не можешь. Что уж говорить о какой-то там семейной жизни…
Артур вдруг разозлился. Слова девушки больно задели его. Да что же это такое! Своим появлением она нарушила мирный ход его жизни, заставила страдать ни в чем не повинную девочку, сделала его лжецом, а теперь так походя решила отказаться от него! Снова! Этого допустить он не намерен!
Парень схватил растерявшуюся Веру за плечи, прижал к себе и начал исступленно целовать ее лицо: щеки, нос, губы. Девушка, испугавшись его неожиданной атаки, молча сопротивлялась, вырываясь и молотя его кулаками по плечам. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не громкий окрик, раздавшийся неизвестно откуда:
– Эй ты, скотина! Убери от нее свои лапы!
К ним подлетел какой-то парень и от души врезал Артуру в скулу. Вера вскрикнула. Разъяренный Король поднялся, и не успел его противник ничего сообразить, как очутился лежащим на тротуаре, с тяжелым ботинком Артура на горле.
