Текст книги "Волшебная луна"
Автор книги: Алисон Ноэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Глава 48
Когда я снова начинаю сознавать себя и окружающее, я сижу на кровати, разинув рот в беззвучном крике, который некому услышать. Второй раз за год я потеряла семью, осталось только эхо слов Райли: Ты должна найти Деймена – пока не поздно!
Спрыгиваю с кровати и бегом бросаюсь в соседнюю комнату. Эликсира и противоядия нет на месте. Значит ли это, что я одна возвращалась в прошлое, а все остальное осталось так, как было? То есть я вернулась туда же, откуда сбежала, бросив Деймена в опасности?
Мчусь вниз по лестнице так быстро, что ступеньки под ногами сливаются в сплошную ленту. Я понятия не имею, какое сейчас число и даже который час. Знаю только, что я должна успеть к Аве, пока не поздно.
Я уже на первом этаже, и тут меня окликает Сабина:
– Эвер, это ты?
Я прирастаю к полу, а Сабина появляется из кухни в заляпанном фартуке и с тарелкой печенья в руке.
– А, хорошо! Я тут решила попробовать рецепт твоей мамы – помнишь, она все время такие пекла? Попробуй и скажи, как получилось.
Стою на месте и ничего не могу сделать, только моргать. Собрав какие-то ошметки терпения, отвечаю:
– Наверняка получилось отлично. Сабина, я…
Она перебивает, наклонив голову набок.
– Ну, хоть одну штучку попробуешь?
И я понимаю, что дело не просто в еде. Сабине нужно одобрение – мое одобрение. Она все время мучается вопросом: правильно ли она меня воспитывает, не из-за нее ли все эти странности в моем поведении? А если бы она сделала все иначе, может, ничего и не случилось бы? С ума сойти – моя умная, образованная, потрясающая тетя, которая ни разу не проиграла дела в суде, нуждается в моем одобрении!
– Всего одну! – упрашивает она. – Не отравлю же я тебя!
Наши взгляды встречаются. Вроде случайные слова, а почему-то они меня царапают, словно в них зашифровано тайное послание, подсказка, что нужно торопиться. Но прежде я должна успокоить Сабину.
А она продолжает:
– Я понимаю, наверняка вышло хуже, чем у твоей мамы, у нее они получались просто восхитительными, но все-таки я делала по ее рецепту. С утра проснулась, и вдруг захотелось их испечь, вот я и подумала…
Сабина способна целый час проговорить, лишь бы уболтать меня. Я протягиваю руку, беру с тарелки самый маленький квадратик – быстро сгрызу его и побегу. Но, увидев в самом центре печенья процарапанную букву «Э», я понимаю – это знак.
Тот, которого я ждала все это время.
Райли пробилась ко мне, когда я почти совсем потеряла надежду. Пометила самое маленькое печенье первой буквой моего имени – она и при жизни всегда так делала.
Нахожу глазами самое большое печенье – точно, на нем буква «Р», Теперь я знаю наверняка, это от нее. Тайное послание, обещанный знак, о котором она говорила, когда мы расставались навсегда.
И все-таки, вдруг я просто сумасшедшая и зря ищу какой-то тайный смысл в обычных кондитерских изделиях? Я показываю Сабине свое печенье с процарапанной буквой.
– Это ты вырезала?
Сабина смотрит на меня, на печенье и качает головой.
– Слушай, Эвер, если не хочешь – не ешь. Я просто подумала…
Я не даю ей закончить. Целиком засовываю печенье в рот и, зажмурившись, наслаждаюсь его рассыпчатой сладостью. Меня немедленно окутывает ощущение дома. Мой чудесный дом, где мне позволили побывать еще раз, пускай совсем ненадолго. И я, наконец, поняла: дом – не какое-то определенное место, он всюду, где ты его себе создашь.
Сабина смотрит на меня тревожно, словно ожидая приговора.
– Я когда-то давно пробовала их печь, но получалось далеко не так удачно, как у твоей мамы. Она еще шутила, что у нее есть секретный ингредиент. Не знаю, правда или нет…
Я проглатываю все разом, вытираю крошки с губ и улыбаюсь.
– Действительно, был секретный ингредиент! Лицо у Сабины вытягивается – неужели плохо? А я говорю:
– Секретный ингредиент – это любовь. По-моему, ты ее сюда вложила много, потому что вкусно просто до невозможности!
– Правда? – Ее глаза сияют.
– Правда! – Я крепко обнимаю ее и тут же отпускаю. – Скажи, сегодня пятница?
Сабина сдвигает брови.
– Пятница. А что? Ты хорошо себя чувствуешь?
Я молча киваю и вылетаю за дверь. Времени осталось еще меньше, чем я думала.
Глава 49
Подъехав к дому Авы, криво останавливаю машину: задними колесами на асфальте, передними – на газоне. Бегу к двери с такой скоростью, что едва замечаю ступеньки, а добежав, делаю шаг назад. Что-то здесь не то, а что именно – не могу объяснить. Вроде тихо слишком. С виду ничего не изменилось: растения в горшках по обе стороны двери, коврик у входа с надписью «Добро пожаловать» – все на месте. И все такое неподвижное, застывшее, что жуть берет. Поднимаю руку, чтобы постучать, и едва костяшки пальцев касаются двери, как она открывается.
Прохожу через гостиную в кухню, кричу: «Ава!» Здесь тоже все, как было: чашка на столе, тарелочка с печеньем, все на своих обычных местах. Смотрю на буфет – ни эликсира, ни противоядия. Не знаю, что и думать. То ли мой план удался и ничего не понадобилось, то ли все наоборот и случилось что-то плохое.
Бросаюсь к темно-синей двери в конце коридора – проверить, там ли еще Деймен. Дорогу мне загораживает Роман. Он стоит прямо перед дверью и говорит с широкой улыбкой:
– С возвращением, Эвер! Не зря я сказал Аве, что ты обязательно появишься. Знаешь ведь, как говорится: к прошлому возврата нет!
Его художественно растрепанные волосы приоткрывают татуировку в виде уробороса на шее. Хоть я и разбудила школу, Роман по-прежнему хозяин положения.
– Где Деймен? – Я вглядываюсь в лицо противника, а внутри все сжимается. – И что ты сделал с Авой?
– Ну что ты! Не надо так волноваться, Деймен там где ты его и оставила. До сих пор поверить не могу, что ты решилась его покинуть. Я тебя недооценил. А любопытно, как бы к этому отнесся Деймен, если бы узнал. Спорим, он тоже тебя недооценивал?
У меня комок встает в горле, когда вспоминаю прощальные слова Деймена: «Ты меня бросила». Нет, он меня не недооценивал. Он точно знал, какой путь я выберу.
А Роман улыбается.
– Что касается Авы, ты рада будешь узнать, что я ничего с ней не сделал. Ты могла бы уже заметить – я никого вокруг не вижу, кроме тебя… – Одно движение, такое стремительное, что я и моргнуть не успеваю, а его лицо уже почти вплотную к моему. – Ава удалилась по собственному желанию. Оставила нас наедине. И теперь всего… – Он бросает взгляд на часы. – Всего несколько секунд, и можно будет официально объявить, что мы вместе. Ты ведь стала бы мучиться угрызениями совести, соединись мы раньше, пока еще не стало совершенно ясно, что у него нет шансов. Я-то не мучился бы, а вот ты, видимо, из тех, кому нравится считать себя очень хорошими и честными, и прочая чушь в том же духе. Честно говоря, все это чересчур сентиментально, на мой вкус. Да ничего, как-нибудь мы это преодолеем.
Я уже не слушаю. Я продумываю свой следующий шаг. Пытаюсь определить, в чем его слабость. Какая чакра наиболее уязвима? Он загораживает дверь, за которой находится Деймен – значит, придется прорываться.
Только нужно действовать осторожно. Бить внезапно и очень быстро, прямо в цель. А то затяжной бой я могу и не выиграть.
Роман гладит меня по щеке, и я отталкиваю его руку с такой силой, что хруст костей раздирает воздух. Сломанные пальцы болтаются у меня перед глазами.
– Ой-ой! – Он улыбается и встряхивает кистью, потом сгибает и разгибает мгновенно исцелившиеся пальцы. – А ты злюка! Знаешь, меня это только заводит. – Я морщусь, чувствуя на щеке его холодное дыхание, а Роман говорит: – Эвер, зачем ты меня гонишь? Кроме меня у тебя никого не осталось.
– Зачем ты устроил все это? – спрашиваю я, подавляя тошноту. Его потемневшие глаза превращаются в узкие щелочки. – Что Деймен тебе сделал?
Он откидывает голову назад, глядя на меня из-под полуприкрытых век.
– Да все просто, милашка! – Голос у него вдруг меняется, напрочь исчезает британский акцент, и появляются интонации, каких я у него еще ни разу не слышала. – Он убил Трину. А я убью его. Будем квиты.
Едва он произносит эти слова, как я уже знаю. Я точно знаю, как его убить и добраться до синей двери. Потому что теперь мне известно не только «кто» и «как», но и «почему». И теперь меня от Деймена отгораживает всего лишь один хороший удар в пупочную чакру Романа. Ее еще называют «сакральный центр» – средоточие ревности, зависти и иррационального собственнического инстинкта.
Один хороший удар – и Роман останется в прошлом.
И все-таки, прежде чем ударить, я должна еще кое-что прояснить. Я смотрю на него прямо и твердо.
– Так ведь Деймен не убивал Трину. Ее убила я.
Роман смеется.
– Молодец, хорошая попытка! Немного сентиментально, как я и говорил, но, к сожалению, не прокатит. Таким способом ты Деймена не спасешь.
– А почему? Если тебя так волнует высшая справедливость, око за око и так далее, то тебе необходимо знать, что сделала это я. – Мой голос крепнет, постепенно набирая силу. – Я убила эту гадину! – Ага, он пошатнулся совсем чуть-чуть, но я заметила. – Она без конца приставала к Деймену. Ты знал об этом, правда? Прямо-таки зациклилась на нем.
Роман вздрагивает. Не отрицает и не подтверждает да мне достаточно того, что он вздрогнул. Я знаю, что попала по больному.
– Она хотела меня устранить и остаться с Дейменом Я долго старалась не обращать внимания, все надеялась, что она отступится, а она, тупица, явилась ко мне домой и напала на меня. Ну, я ее и убила. – Я пожимаю плечами. Когда все происходило, я чувствовала себя совсем не так спокойно, как рассказываю сейчас. Не стану же я говорить о своих тогдашних страхах, неуверенности и растерянности. – Это было так легко! – Улыбаюсь и покачиваю головой, словно заново переживая ту минуту. – Нет, серьезно, видел бы ты ее! Вот она стоит передо мной, огненно-рыжие волосы развеваются, кожа белая, как снег, а в следующую секунду – бац! – ее нет. И, между прочим, Деймен появился, уже когда дело было сделано. Видишь, если кто и виноват, так это не он, а я.
Я смотрю Роману в глаза и держу кулаки наготове. Подступаю ближе к нему.
– Ну, что скажешь? Все еще хочешь встречаться со мной? Или предпочтешь меня убить? В любом случае я пойму.
Кладу ладонь ему на грудь и с силой толкаю к двери. Как было бы просто ударить на несколько дюймов ниже и чуть посильнее, да и покончить со всей этой историей.
– Ты? – повторяет он, скорее с вопросительной интонацией. Хотел, чтобы прозвучало обвинением, а получилось беспомощно. – Ты, не Деймен?
Я киваю. Все тело напряглось в боевой стойке. Ничто не помешает мне войти в эту комнату! Я уже отвожу назад кулак, и тут Роман говорит:
– Еще не поздно! Мы еще можем его спасти!
Я замираю, задержав движение руки. Может, он пытается меня обхитрить?
Роман с несчастным видом качает головой.
– Я не знал… Я думал, это точно он… Он дал мне все. Он подарил мне жизнь! Вот эту жизнь. А я подумал, что он…
Роман проскакивает мимо меня и бросается прочь по коридору. Кричит на бегу:
– Посмотри, как он там! Я принесу противоядие!
Глава 50
Я врываюсь в дверь, и первое, что вижу – это Деймен. Он по-прежнему лежит на футоне, такой же худой и бледный, каким был, когда я уходила.
Второе, что я вижу – это Рейн. Девчонка сидит рядом с Дейменом, прижимая к его лбу влажную тряпку. Увидев меня, она широко раскрывает глаза и орет, вытянув перед собой руку:
– Эвер, не подходи! Если хочешь спасти Деймена, стой на месте – не нарушай круг!
Опустив глаза, вижу, что на полу насыпан ровненьким кругом какой-то белый порошок, похожий на соль. Те двое – внутри круга, а я – снаружи. Понять не могу, что этой Рейн здесь надо. Почему она скрючилась рядом с Дейменом, а меня прогоняет? Кстати, выглядит значительно старше, чем в Летней стране. Лицо бледное, как у призрака, мелкие черты и громадные угольно-черные глазищи.
Стоит мне перевести взгляд на Деймена, который хрипло и трудно дышит, как я понимаю – я должна подойти к нему, кто бы что ни говорил. Какой же я была эгоисткой! Глупо, наивно было думать, что все сложится хорошо только потому, что мне этого хочется, и что Ава сделает за меня все необходимое.
Делаю шаг вперед. Носок моей ноги касается круга, и туг откуда-то сзади выскакивает Роман с криком:
– Какого черта она здесь делает?
Он изумленно смотрит на Рейн, стоя за барьером. А она оглядывается, все так же склоняясь над Дейменом.
– Не верь ему! Он и раньше знал, что я здесь!
– Ничего я не знал! Первый раз в жизни тебя вижу! Прости, дорогая, но девочки из приюта – не в моем стиле. Предпочитаю пылких скандалисток – вроде Эвер.
Он проводит кончиками пальцев по моей спине, так что у меня мурашки бегут по коже. Хочется ему врезать, но я сдерживаюсь, только вдыхаю поглубже. Все мое внимание приковано к другой руке Романа – той, в которой противоядие.
В конечном итоге важно только одно – спасти Деймена, остальное подождет.
Выхватываю у Романа пузырек и отвинчиваю крышечку. Я уже готова шагнуть в круг, но Роман останавливает меня, поймав за локоть.
– Не так быстро!
Я оглядываюсь, Рейн смотрит мне прямо в глаза.
– Не надо, Эвер! Не слушай его! Слушай только меня! После того, как ты ушла, Ава выбросила противоядие и сбежала с эликсиром. К счастью, я успела сюда раньше, чем он. – Девчонка кивает в сторону Романа. Глаза Рейн – злые точки чернее ночи. – Без твоей помощи ему не добраться до Деймена. В круг может войти только человек, который желает добра. Но если ты сейчас разорвешь круг, Роман войдет за тобой. Так что, если ты правда хочешь защитить Деймена, подожди, пока придет Роми.
– Роми?
Рейн кивает.
– Она принесет противоядие. Оно будет готово к ночи, потому что для него необходима энергия полной луны.
Роман смеется.
– Какое противоядие? Только у меня есть противоядие! Черт, я же и сделал яд, а эта малявка что может знать? – Заметив мою растерянность, он добавляет: – По-моему, у тебя нет выбора. Если будешь ее слушать, Деймен умрет. А если послушаешь меня – он будет жить. Несложная задачка, как тебе кажется?
Рейн качает головой и умоляет меня не слушать, дождаться Роми, до ночи осталось еще несколько часов. А потом я смотрю на Деймена – он еле дышит, в лице ни кровинки…
– А что, если ты меня обманываешь? – спрашиваю Романа.
И на минуту перестаю дышать, услышав:
– Тогда он умрет.
Стою, уставившись в пол, и не знаю, что мне делать. Поверить Роману, бессмертному пройдохе, который и заварил всю эту кашу? Или довериться Рейн, зловещей двойняшке, которая вечно говорит загадками, а чего она добивается, вообще непонятно? Зажмурившись, пытаюсь обратиться к своей интуиции. Она у меня редко ошибается, но сейчас, как назло, молчит.
Открываю глаза, когда раздается голос Романа.
– А если я тебя не обманываю, он останется жив. Так что выбирать тебе особенно не приходится…
– Не слушай его! – кричит Рейн. – Я тебе помогаю, не он! Это я тогда послала тебе видение в Летней стране! Я показала тебе нужные ингредиенты! Тебя не допустили к Хроникам Акаши, потому что ты уже сделала выбор. Мы пытались показать тебе дорогу, не дать тебе уйти, но ты не захотела слушать, и теперь…
Я прищуриваюсь.
– А вы разве знали, что мне нужно? Я думала, вы не умеете… – При Романе нужно говорить с осторожностью. – Я думала, вы не можете видеть некоторые вещи.
Рейн потрясенно смотрит на меня.
– Мы ни разу не соврали тебе, Эвер! Да, правда, мы не видим некоторые вещи. Но Роми – эмпат, а я – провидица, так что вместе мы многое можем почувствовать и предвидеть. Поэтому мы тебя и нашли, и с тех пор старались помогать. Райли просила за тобой присмотреть…
– Райли? – Мне становится дурно. – Она-то здесь при чем?
– Мы с ней познакомились в Летней стране, помогали, показывали ей все. Мы даже в школу вместе ходили – она материализовала школу-интернат, вот и форма на мне…
Рейн жестом обводит клетчатую юбочку и школьный блейзер, их с сестрой постоянный наряд. И я вспоминаю, как Райли мечтала жить в школьном общежитии – подальше от меня, так она говорила. Все сходится!
– А потом, когда она решила… – Рейн косится на Романа. – …Перейти на ту сторону, она попросила нас присмотреть за тобой, если мы вдруг тебя встретим.
– Я тебе не верю! – выпаливаю я, хотя никаких причин не верить у меня нет. – Райли мне бы рассказала, она бы…
И тут я вспоминаю – однажды она действительно упоминала каких-то новых знакомых, которые ей помогают. Неужели она говорила про двойняшек?
– И Деймена мы знаем. Он… помог нам однажды. Очень давно… – Я уже готова сдаться, но тут Рейн добавляет: – Подожди еще несколько часов, тогда противоядие будет готово, Роми принесет его сюда и…
Я смотрю на Деймена. Он страшно истощен. Влажная, бледная кожа, запавшие глаза, рваное дыхание слабеет с каждым вдохом… И я понимаю, что выбора нет.
Поэтому я поворачиваюсь к Рейн спиной и обращаюсь к Роману:
– Ладно, говори, что надо делать.
Глава 51
Роман кивает, не отрывая от меня глаз. Он забирает у меня пузырек с противоядием.
– Нужно что-нибудь острое.
Не понимаю.
– О чем ты? Если это действительно противоядие, Деймену нужно просто его выпить, разве нет? Оно ведь уже готово?
Под его упорным взглядом у меня все скручивается в животе.
– Это действительно противоядие. Не хватает только одного последнего ингредиента.
Резко втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы. Можно было догадаться, что при участии Романа ничего не бывает просто.
– И что же это за ингредиент? – Голос у меня дрожит, и все дрожит внутри. – Опять в игры играешь?
– Ну-ну, спокойно! – улыбается он. – Никаких сложностей – и уж конечно, не придется ждать несколько часов. Достаточно всего лишь пары капель твоей крови, больше ничего.
Я растерянно смотрю на Романа. И от такой ерунды зависит жизнь и смерть?
Он отвечает на незаданный вопрос.
– Чтобы вернуть к жизни твоего бессмертного, нужно, чтобы противоядие содержало каплю крови его истинной возлюбленной. Поверь, другого способа нет.
Я с трудом сглатываю. Кровь отдать я не боюсь, страшно другое – поверить обману и потерять Деймена навсегда.
– Ты ведь не сомневаешься в его любви, правда? – Роман чуть кривит губы. – Может, лучше мне позвать Стейшу?
Я хватаю валяющиеся поблизости ножницы и нацеливаю на свое запястье. В последнее мгновение замираю от крика Рейн:
– Эвер, не надо! Это хитрость! Не верь ему! Не слушай его!
Смотрю на Деймена. Его дыхание стало таким медленным, грудь поднимается и опускается неровно, судорожными толчками. Нельзя терять времени! Я сердцем чувствую, счет идет уже не на часы – на минуты. С размаху втыкаю ножницы себе в руку. Острые кончики рассекают запястье чуть ли не пополам. Струя крови брызжет вверх, а потом, под действием земного тяготения, падает вниз. Я слышу, как отчаянно кричит Рейн. Ее вопль заглушает все остальные звуки, а Роман тем временем, присев на корточки, набирает в склянку мою кровь.
Легкая слабость, чуть-чуть закружилась голова, и все. Через несколько секунд вены срастаются, и кожа опять чистая. Я хватаю бутылку и врываюсь в круг. Оттолкнув Рейн, падаю на колени, просовываю ладонь под шею Деймена и пытаюсь заставить его пить. Дыхание Деймена все слабеет, слабеет и наконец совсем останавливается.
– Нееет! – кричу я. – Ты не можешь умереть! Не можешь меня оставить!
Я силой вливаю ему в горло противоядие. Я обязательно спасу его! Он вернул меня к жизни, и я его верну!
Я прижимаю его к себе, мысленно приказываю ему – живи! Ничто вокруг для меня не существует, только Деймен – моя половинка, мой вечный суженый, моя единственная любовь. Я не хочу, не хочу расставаться с надеждой! Флакон пустеет, я падаю Деймену на грудь, прижимаю губы к его губам, делюсь своим дыханием, своей жизнью и шепчу слова, которые он мне сказал когда-то:
– Открой глаза и посмотри на меня!
Снова и снова, раз за разом…
Пока он наконец не открывает глаза.
Я кричу:
– Деймен!
Слезы льются у меня по щекам и капают ему на лицо.
– Слава Богу, ты вернулся! Я так измучилась, я люблю тебя, и я обещаю – никогда, никогда больше тебя не оставлю! Только ты прости меня… пожалуйста…
Его губы силятся шевельнуться, произнося слова, которых я не слышу. Подставляю ухо к его губам, сама не своя от счастья, что мы снова вместе, и тут нас прерывают негромкие хлопки.
Роман стоит возле меня и размеренно хлопает в ладоши. Он вошел в круг, а Рейн сжалась в комочек в дальнем углу.
– Браво! – с издевкой говорит Роман. – Молодец, Эвер! Должен сказать, это было очень… трогательно. Я прямо-таки умилился. Не каждый день случается увидеть такую нежную встречу.
У меня комок стоит в горле, руки трясутся и живот сводит. Что задумал Роман? В смысле, Деймен жив, противоядие подействовало, чего ему еще надо?
Деймен снова засыпает, дыша глубоко и ровно. Рейн смотрит на меня так, словно не верит своим глазам.
А Роман, я уверена, просто дразнит меня. Использует последнюю возможность поиздеваться, раз Деймен уже спасен.
– Что, теперь меня убивать будешь? – спрашиваю я.
Если придется, я готова его уничтожить. Но он, посмеиваясь, качает головой.
– Зачем это мне? Стану я себя лишать совершенно нового развлечения, когда оно только-только начинается!
Я замираю, стараясь не показать, что мне опять страшно.
– Вот не думал, что ты настолько предсказуема! Хотя, с другой стороны, что поделаешь, это любовь. От нее люди сходят с ума, становятся чуточку импульсивными – даже, можно сказать, безрассудными, верно?
Не могу понять, что значат все эти разглагольствования. Уж конечно, ничего хорошего.
– И все-таки удивительно, как легко ты поверила. Разве так можно, Эвер? Ты руку себе располосовала, практически не задавая вопросов. Я с самого начала говорил – нельзя недооценивать силу любви. Или, в твоем случае, вины? Тебе лучше знать.
Я смотрю на него и с ужасом начинаю понимать, что промахнулась. Каким-то образом он меня обыграл.
– Ты так рвалась отдать жизнь за него, что все прошло очень гладко – гораздо легче, чем я ожидал. Честно говоря, я тебя понимаю. И я бы то же самое сделал для Трины – если бы мне дали такую возможность. – Он прищуривается, глаза превращаются в злые щелочки. – Ну, чем закончилась та история, мы уже знаем. Наверное, тебе интересно, чем закончится эта?
Я бросаю взгляд на Деймена – с ним пока все хорошо, он спит.
Роман кивает:
– Да-да, он все еще жив, не забивай этим свою хорошенькую головку. Скорее всего, он проживет еще много, много, много, много лет. Я не собираюсь больше его преследовать, можешь быть спокойна. Да я ни его, ни тебя не собирался убивать, что бы ты там ни думала. Хотя, по справедливости; я, наверное, должен тебя предупредить, что это счастье имеет свою цену.
– Какую? – шепчу я, не сводя глаз с Романа.
Что ему еще нужно, кроме Трины, которой уже нет? Неважно, какая бы ни была цена, я заплачу. Я сделаю все, чтобы вернуть Деймена.
– Вижу, я тебя расстроил, – говорит Роман ласково. – Ведь я уже сказал: с Дейменом все будет хорошо. И даже более того, он станет резвей, чем прежде. Вот посмотри на него! Видишь, на щеках румянец играет, мускулы взбугрились? Очень скоро он станет прежним красавчиком. Не зря же ты вообразила, будто любишь его, и готова ради него на все, не задавая вопросов…
– Можно ближе к делу? – спрашиваю я.
Меня раздражает, как эти бессмертные злодеи любят выпендриваться.
– О нет! – отвечает Роман. – Я долгие годы ждал этой минуты. Не надо меня торопить! Видишь ли, мы с Дейменом – старые знакомые. Познакомились еще во Флоренции. – Заметив, какое у меня лицо, он прибавляет: – Да-да, я тоже был сиротой, самым младшим в приюте, и после того, как Деймен спас меня от чумы, я воспринимал его, как отца.
– А Трину, значит, как мать? – спрашиваю я, внимательно наблюдая за ним.
Лицо Романа становится жестким, и тут же он вновь заставляет себя расслабиться.
– Едва ли! Трину я любил – не боюсь в этом признаться. Я любил ее всем сердцем. Так же, как ты воображаешь, что любишь его. – Он показывает на Деймена. А Деймен уже выглядит таким, каким я его впервые увидела. – Я любил ее каждой частицей своей души. Я бы все для нее сделал… И я бы никогда ее не бросил, как ты – его.
У меня перехватывает горло. Знаю, я это заслужила.
– А для нее существовал только Деймен. Только Деймен. Всегда. Кроме него, она ничего не видела. Пока он не встретил тебя – в первый раз, и тогда Трина бросилась ко мне. – Он мимолетно улыбается, но улыбка тут же гаснет, Роман буквально выплевывает следующие слова. – Ради дружбы! Ей нужно было крепкое плечо, чтобы выплакаться. Я дал бы ей все, что угодно. Все на свете – но у нее и так все было. А того, что она хотела, я ей дать не мог – и не хотел. Деймена, блин, Августо! – Он встряхивает головой. – К несчастью для Трины, Деймену была нужна только ты. Вот так и возник любовный треугольник на четыре сотни лет. Ни один из нас не желал сдаваться… Пока мне не пришлось отказаться от надежды – потому что ты убила ее. Теперь мы никогда не сможем быть вместе.
– Так ты знал, что я убила ее? – В животе у меня скручивается тугой комок. – Ты все время знал?
– Дооооо! – Роман хохочет, в точности передразнивая Стейшу. – Все было учтено и продумано, хотя, надо сказать, ты меня здорово озадачила, когда бросила его и ушла. Я недооценил тебя, Эвер. Здорово недооценил. И все равно я держался своего плана. Я говорил Аве, что ты вернешься.
Ава.
Я смотрю на Романа широко раскрытыми глазами. Боюсь услышать, что стало с единственным человеком, которого я считала до конца надежным.
– О да, твоя дорогая подруга Ава! Ей одной ты могла довериться, правда? А оказывается, она когда-то гадала мне, и очень неплохо. С тех пор мы не теряли друг друга из виду. Представь себе, она сбежала, можно сказать, едва дождавшись, пока ты исчезнешь. И эликсир забрала. Оставила Деймена одного в этой комнате – беззащитного, беспомощного… Не задержалась даже, чтобы проверить, правильной ли была твоя теория. Решила – раз тебя все равно уже нет, так какая тебе разница. Знаешь, ты все-таки думай, Эвер, кому доверяешь. Нельзя быть такой наивной.
Сглатываю комок в горле и пожимаю плечами. Что я теперь могу сделать? Прошлого не изменишь. Можно только изменить то, что еще не случилось.
– А еще мне ужасно понравилось, как ты все разглядывала мое запястье – искала уроборос! Даже не подумала, что татуировку можно сделать где угодно. Мне вот захотелось на шее.
Я молчу. Надеюсь узнать что-нибудь еще. Деймен не подозревал, что среди бессмертных бывают негодяи, пока Трина не оказалась злодейкой.
– Я все это начал, – кивает Роман, прижимая руку к сердцу. – Я – отец-основатель племени Бессмертных Пройдох. Правда, в самый первый раз напиток нам дал Деймен. Зато когда действие эликсира начало проходить, он предоставил нам стареть и дряхлеть, а новой порции напитка не дал, пожадничал.
Я морщусь и пожимаю плечами. Больше ста лет жизни он им все-таки подарил, причем бескорыстно.
– И тогда я взялся за опыты. Учился у величайших алхимиков мира и, в конце концов, превзошел Деймена.
– Это, по-твоему, победа? Даришь и отнимаешь жизнь по собственной воле? Разыгрываешь из себя Бога?
– Я делаю то, что должен делать, – отвечает Роман, рассматривая свои ногти. – По крайней мере, я не бросил остальных детей из приюта. В отличие от Деймена, я не поленился разыскать их всех и спасти. Да, время от времени я набираю новых. Но уверяю тебя, я не причиняю вреда невинным. Только тем, кто этого заслуживает.
Наши взгляды встречаются, и я быстро отвожу глаза. Нужно было сразу сообразить, что Триной дело не ограничится.
– Можешь себе представить, как я удивился, когда прибыл сюда и обнаружил эту мелкую девчонку, которая сидит и охраняет Деймена, загородившись магическим кругом, а ее сестра тем временем бегает по городу, отыскивает ингредиенты и, того гляди, успеет состряпать противоядие до захода солнца. И ведь успела бы! Зря ты нарушила круг, Эвер. Лучше было подождать. Эти две соплячки достойны лучшего отношения. Ну, да я же сказал – ты постоянно доверяешь не тому, кому следовало бы. Словом, я тянул время, ждал, когда ты явишься и разрушишь магический круг. Я знал, что так будет.
– Ну и что с того? – Я смотрю на Деймена, потом на Рейн – она так и сидит, съежившись, в уголке, и боится шевельнуться. – Какая разница?
Роман пожимает плечами.
– А такая, что это его и убило. Он еще несколько дней мог бы прожить, если б ты туда не вломилась. К счастью для тебя, у меня было с собой противоядие, и мы вернули его к жизни. И хотя цена весьма и весьма велика, что сделано, то сделано, правда? Назад дороги нет. Нельзя. Вернуться. В прошлое. Ты это знаешь лучше, чем кто-нибудь другой, верно?
– Хватит! – Я сжимаю кулаки.
Пора устранить его раз и навсегда.
А что? Деймен спасен, Роман больше не понадобится.
Только я не могу. Неправильно это. В смысле, он действительно спас Деймена. А я не могу просто взять и уничтожить человека только потому, что он, по моему мнению, плохой. Могуществом нельзя злоупотреблять. Кому много дано, с того много спросится, и так далее.
Я разжимаю кулаки, а Роман говорит: – Мудрое решение. Не следует совершать необдуманных поступков, хотя скоро у тебя будет большой соблазн это сделать. Видишь ли, Эвер, у Деймена и правда все будет хорошо, он останется здоров и в прекрасной форме, но тем тяжелее, увы, будет тебе, когда ты поймешь, что вам никогда уже не быть вместе.
Я смотрю на Романа. У меня дрожат пальцы, глаза сверкают. Я отказываюсь ему верить! Деймен жив, я жива – что может встать между нами?
– Не веришь? Отлично, вперед! Любите друг друга, дойдите до конца, а там увидите. Мне-то что? Деймену я уже много веков ничем не обязан. Так что совесть меня мучить не будет, когда ты набросишься на него с объятиями, а он от этого умрет.
Роман улыбается, глядя мне в глаза, а увидев мое изумление, начинает хохотать. Хохот летит к потолку, от него трясутся стены.
– Я тебе когда-нибудь врал, Эвер? Давай, подумай, а я подожду. Я ведь все время говорил правду. Может быть, придержал пару мелких, несущественных подробностей под конец. Пусть это нехорошо с моей стороны, зато как весело получилось! Ну, а сейчас вроде настала минута полной откровенности, так я скажу, чтобы уж все было ясно: вы не можете быть вместе. Никогда. Любой обмен ДНК полностью исключается. А если тебе и это нужно растолковать, поясняю: вам нельзя целоваться, пить, эликсир из одной бутылки – ну и, конечно, вам нельзя делать то, что вы до сих пор еще не сделали. Короче, вам ничего нельзя. По крайней мере, друг с другом. Потому что иначе Деймен умрет.
– Я тебе не верю! – Сердце у меня колотится, ладони влажные от пота. – Как это может быть?
– Ну, я не врач и не человек науки, но в свое время учился у великих. Имена Альберта Эйнштейна, Макса Планка, сэра Исаака Ньютона и Галилео Галилея тебе о чем-нибудь говорят?
