Текст книги "Волшебная луна"
Автор книги: Алисон Ноэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 32
– Так, мы на месте. Держитесь понахальней, – советую я, скорчившись на заднем сиденье – Кивните, улыбнитесь и назовите охраннице имя, которое я вам сказала.
Я подбираю ноги, стараясь стать как можно незаметней – это было бы намного проще каких-нибудь две недели назад, до того, как я начала так по-дурацки расти. Съежившись еще сильнее, натягиваю на себя одеяло а тем временем Ава опускает стекло и с приветливой улыбкой называет охраннице имя – Стейша Миллер. Именно она заменила меня в списке постоянных посетителей Деймена. Я очень надеюсь, что Шейла еще не успела запомнить ее в лицо.
Ворота распахиваются, и мы проезжаем внутрь. Как только машина сворачивает на улочку, ведущую к дому Деймена, я сбрасываю одеяло и снова усаживаюсь на сиденье. Ава с завистью оглядывается вокруг и произносит вполголоса:
– Шикарно…
Пожав плечами, тоже выглядываю в окно. Я раньше как-то и не присматривалась – в памяти остались размытые силуэты особняков в стиле итальянского деревенского дома или испанской асьенды, с живописно оформленным садом и подземным гаражом. Мимо всего этого нужно было проехать, чтобы добраться до поддельного французского замка, где обитал Деймен.
– Понятия не имею, откуда у него такие деньги, но, во всяком случае, выглядит это мило, – говорит Ава, оглядываясь на меня.
– Он играет на скачках, – отвечаю я рассеянно, сосредоточив внимание на двери гаража.
Ава останавливает машину, а я, зажмурившись, представляю себе эту самую дверь в мельчайших подробностях и мысленно приказываю ей открыться.
Вижу, как она поднимается, открываю глаза, и дверь тут же с громким стуком обрушивается обратно. Эх, не до конца еще я овладела искусством телекинеза – то бишь умением силой мысли передвигать предметы, которые весят чуть больше, чем сумочка «Прада».
Смутившись от такой позорной неудачи, я говорю:
– Н-наверное, надо обойти сзади и залезть в окно. Я так обычно делаю.
Но Ава и слышать об этом не хочет. Подхватив мою сумку она решительно направляется к двери. Я бегу за ней повторяя, что это бессмысленно, что дверь заперта и мы войти не сможем, а она преспокойно отвечает, что в таком случае мы просто откроем эту дверь.
– Вы думаете, это просто? Знаете, сколько раз я пробовала, она не открывается!
Кстати, лишняя дверь, которую я в прошлый раз нечаянно материализовала, так и стоит, прислоненная к дальней стенке. Видно, у Деймена не нашлось времени ее убрать. Как же, он очень занят – ухаживает за Стейшей.
Едва только эта мысль приходит мне в голову, тут же хочется ее стереть. На душе становится грустно и пусто, накатывает отчаяние, хоть я ни за что в этом не признаюсь.
Ава улыбается:
– Нy; в этот раз я буду тебе помогать. Кажется, мы уже убедились, что отлично работаем вместе!
Она смотрит на меня с такой радостной уверенностью, что духу не хватает ей отказать. И вот я закрываю глаза, мы беремся за руки и представляем себе открывающуюся дверь. Через несколько секунд мы слышим как щелкает замок. Дверь широко и гостеприимно распахивается перед нами.
– После тебя! – Ава смотрит на часы, нахмурив брови. – Напомни мне, сколько у нас времени в запасе?
Я опускаю глаза, чтобы взглянуть на свое запястье и вижу браслет с хрустальными подковками – Деймен подарил мне его на ипподроме, и у меня сердце сжимается всякий раз, как вспомню тот день. И все-таки я продолжаю носить этот браслет. Ну, не могу я от него отказаться! Больше у меня ничего не осталось на память о том, что между нами было.
– Эй, ты в порядке? – встревоженно спрашивает Ава.
Сглотнув, киваю:
– Времени должно хватить. Только имейте в виду, у Деймена есть нехорошая привычка сбегать с уроков пораньше.
– Тогда начнем?
Ава проскальзывает в прихожую и осматривает все вокруг, от громадной люстры с хрустальными подвесками до кованых чугунных перил на лестнице. Блеснув глазами, Ава спрашивает:
– Мальчику семнадцать?
Я направляюсь в кухню. Что толку отвечать, она и сама знает. К тому же меня волнуют более важные вопросы, чем размеры дома и роскошная обстановка, малоподходящая для семнадцатилетнего парня, если он не рок-певец и не звезда популярного сериала.
– Постой-ка! – Ава удерживает меня за руку. – Что наверху?
– Ничего.
Едва раскрыв рот, я уже понимаю, что прокололась – ответила слишком быстро. Просто мне совсем ни к чему, чтобы Ава принялась исследовать второй этаж и наткнулась на «особенную» комнату Деймена.
– Да ладно тебе! – Ава дерзко улыбается, словно школьница, у которой родители уехали на выходные. – Когда кончаются занятия в школе? Без десяти три?
Я киваю – чуть-чуть наклоняю голову, но Аве этого достаточно.
– И еще на дорогу… Сколько? Минут десять?
– Скорее, две. – Я мотаю головой. – Нет, скорее полминуты! Вы не представляете, как быстро Деймен водит машину.
Ава еще раз бросает взгляд на часы. На губах у нее играет улыбка.
– Все равно еще остается куча времени. Мы успеем. Быстренько осмотрим дом, подменим напиток и уедем.
Я смотрю на нее, а тревожный голосок у меня в голове кричит: «Скажи «нет»! Скажи «нет»! Ну скажи – «нет», и все тут!»
Прислушаться бы к этому голоску…
Но его немедленно заглушает голос Авы.
– Ну что ты, Эвер? Не каждый день мне выпадает осмотреть такой роскошный дом. А вдруг мы найдем что-нибудь полезное? Ты об этом не думала?
Я неохотно киваю, сжав зубы, словно этот кивок причиняет мне боль. Плетусь за Авой, а она рысью мчится вперед, будто влюбленная девчонка, которой представился случай увидеть комнату своего обожаемого кумира – а ведь сама на десять лет меня старше. Первая же дверь, которую она открывает, ведет в его спальню. Я захожу внутрь следом за Авой и сама не знаю, что чувствую сильнее – удивление или облегчение, увидев, что комната выглядит точно так же, как я ее оставила. Только грязнее. Значительно грязнее.
Даже думать не хочется, что здесь происходило. И все-таки мебель, постельное белье, даже краска на стенах остались прежними. Теми самыми, что я помогала ему выбирать несколько недель назад, после того, как объявила, что ни минуты больше не намерена терпеть этот кошмарный мавзолей, в котором Деймен, представьте себе, считал возможным спать. Нет, ну правда, среди этих замшелых старых воспоминаний даже обниматься не хочется!
Не будем уточнять, что сама я, строго говоря, тоже отношусь к числу замшелых старых воспоминаний.
Даже после того, как он заново обставил спальню, мне больше нравилось встречаться у меня дома. Не знаю… Наверное, там я чувствовала себя в безопасности. Сознание, что в любую минуту может прийти Сабина, помогало мне удержаться и не совершить того, к чему я еще не была готова. Теперь это, мягко говоря, смешно. – Ого! Ты посмотри, что за ванная! – Ава разглядывает помещение в стиле римских бань, с мозаичным кафелем и таким количеством кранов, что здесь могут одновременно принимать душ человек двадцать, – Так можно жить! – Она присаживается на край джакузи. – Всегда мечтала о такой штуке! Ты здесь купалась когда-нибудь?
Я отворачиваюсь, но Ава успевает заметить, как вспыхнули у меня щеки. Нет, серьезно, если я открыла ей несколько секретов и привела сюда с собой, это еще не значит, что она имеет право лезть в мою личную жизнь!
– У меня дома такая тоже есть, – говорю я, наконец, искренне надеясь, что Ава этим удовлетворится и мы сможем, покончив с экскурсией, взяться за дело.
Мне нужно спуститься в кухню и подменить эликсир Деймена своим, а если оставить Аву наверху одну, то ее отсюда, боюсь, уже и не вытащишь.
Постукиваю пальцем по наручным часам, напоминая Аве, кто здесь все-таки главный.
– Ну хорошо, – вздыхает она и бредет за мной, как на аркане. Пройдя мимо нескольких дверей, внезапно останавливается. – На секундочку заглянем – что здесь?
И прежде, чем я успеваю ее остановить, Ава входит в ту самую комнату – святую святых, любимое убежище Деймена. В жутковатую музейную комнату.
Только здесь все изменилось.
Изменилось, можно сказать, до неузнаваемости.
Ни следа прежней жизни Деймена. Ни Пикассо, ни Ван Гога, ни бархатного диванчика.
Вместо всего этого – стол для бильярда, затянутый красным сукном, черная мраморная стойка бара, основательно укомплектованного алкогольными напитками, блестящие хромированные стулья и длинный ряд кресел перед огромным плоским телеэкраном на стене. Куда же делись те бесценные сокровища, которые когда-то так действовали мне на нервы? Теперь, когда их заменили супермодерновые предметы интерьера, они кажутся воплощением лучших времен.
До чего мне не хватает прежнего Деймена! Веселого, красивого, рыцарственного Деймена, который так дорожил своим прошлым, прожитым в эпоху Возрождения.
Нынешний Деймен – глянцевый мальчик нового тысячелетия – для меня незнакомец. Я еще раз оглядываю комнату. Закрадывается мысль: не поздно ли его спасать?
– Что случилось? – настораживается Ава. – Ты совсем побледнела!
Я тяну ее за руку.
– Скорее, надо торопиться, пока еще не поздно.
Глава 33
Я вихрем несусь вниз по лестнице и врываюсь в кухню с воплем:
– Принесите мне сумку, она около двери валяется!
Бросаюсь к холодильнику. Надо срочно выгружать оттуда бутылки с напитком. На их место поставлю свои, которые привезла из дома. Необходимо завершить всю операцию, пока Деймен не вернулся и не застиг нас.
Но, распахнув дверцу огромного суперсовременного холодильника, я застываю, обнаружив совсем не то, что ожидала. Во-первых, он весь набит едой.
Причем еды огромное количество, словно Деймен собирается позвать гостей дня на три, не меньше.
Громадные куски говядины, стопки бифштексов, увесистые треугольники сыра, полкурицы, две большие пиццы, кетчуп, майонез, коробочки с готовыми салатами – полный комплект! Не говоря уже о нескольких упаковках пива, уместившихся на нижней полке.
Вроде обычное дело, да только вот беда: Деймен – не обычный человек. Он уже шестьсот лет ничего по-настоящему не ел.
И пива он не пьет.
Напиток бессмертия, воду, изредка бокал шампанского – это да.
«Хайнекен» и «Корону» – весьма сомнительно.
– Что такое? – спрашивает Ава, плюхнув на пол сумку и заглядывая мне через плечо.
Она не понимает, что меня так напугало. Открывает морозильник – там водка, коробки с замороженной пиццей и несколько картонок мороженого «Бен и Джерри»
– Похоже, он недавно посетил супермаркет… И что? Не вижу повода для тревоги. Или вы по магазинам не ходите, просто материализуете себе еду, когда проголодаетесь?
Я молча качаю головой. Нельзя рассказывать, что мы с Дейменом никогда не бываем голодными. Хватит того что Ава знает о наших экстрасенсорных способностях и о материализации – незачем посвящать ее в остальные наши тайны: «Ах да, кстати, мы еще и бессмертные»…
Аве известно только то, что я ей рассказала – что, по моим подозрениям, Деймена кто-то пытается отравить. Я не объяснила, в чем действие яда: он отнимает экстрасенсорные способности, сверхъестественную физическую силу, подавляет интеллект, убивает веками совершенствовавшиеся таланты и умения, даже стирает память о далеком прошлом. Словом, постепенно возвращает Деймена в состояние смертного.
Но хотя с виду Деймен – обычный старшеклассник. Ну, допустим, потрясающий красавец, купается в деньгах, живет отдельно от родителей в роскошном особняке… важно другое. Через какое-то время он неизбежно начнет взрослеть.
А потом стареть.
И в конце концов умрет, как я и видела на хрустальном экране.
Вот потому-то я и должна подменить напиток. Необходимо, чтобы Деймен пил качественный сок бессмертия и восстанавливал силы, а я тем временем постараюсь найти противоядие, которое вернет ему память и прежние способности.
Судя по беспорядку в доме и продуктам в холодильнике, болезнь прогрессирует быстрее, чем я думала.
– Я даже не вижу бутылок, о которых ты говорила, – замечает Ава. – Ты уверена, что он хранит их в холодильнике?
– Там они, точно.
Разворошив самую большую в мире коллекцию приправ, я наконец-то нахожу эликсир. Подцепив сразу несколько бутылок за горлышки, передаю их Аве.
– Вот, как я и думала. Хоть какое-то достижение!
Ава смотрит на меня, изогнув брови.
– А тебя не удивляет, что он до сих пор это пьет? Если там отрава, вкус должен был измениться.
И тут меня начинают одолевать сомнения.
Что, если я и правда ошибаюсь?
Вдруг все совсем не так?
Вдруг я просто надоела Деймену? И всем в нашей школе надоела, а Роман совсем даже не при чем?
Я хватаю первую попавшуюся бутылку и подношу к губам.
Меня останавливает крик Авы:
– Ты что? Неужели будешь это пить?
Пожав плечами, делаю глоток. Есть только один способ установить, отравлено питье или нет. Будем надеяться, что от одного глотка ничего особо страшного мне не сделается. Едва попробовав, я сразу понимаю, почему Деймен не заметил разницы во вкусе – потому что ее нет. По крайней мере, до тех пор, пока не наступает послевкусие.
– Воды!
Я бросаюсь к раковине и жадно пью прямо из-под крана, лишь бы избавиться от омерзительного вкуса.
– Такая гадость?
Я киваю, утирая рот рукавом.
– Даже хуже! Но если бы вы видели, как Деймен пьет свой напиток, вы бы поняли, почему он ничего не заметил. Он его глотает, как…
Чуть было не сказала: «как в последний раз». Это слишком уж похоже на правду… Так что я, поперхнувшись, говорю:
– Как будто его давно мучает жажда.
Я передаю Аве оставшиеся бутылки, а она ставит их около раковины, отодвинув немытую посуду. Мы работаем на удивление слаженно, Отдав последнюю бутылку, я сразу начинаю вытаскивать из сумки свои. В них яда нет, это я знаю совершенно точно – Деймен мне привез последнюю партию несколько недель назад, задолго до того, как Роман появился в школе. Я их поставлю в холодильник, Деймен и знать не будет, что я здесь была.
– А старые куда денем? – спрашивает Ава. – Выбросим или сохраним как вещественное доказательство?
Я поднимаю голову, чтобы ответить, и тут в боковую дверь входит Деймен и спрашивает:
– Какого черта вы забыли у меня на кухне?
Глава 34
Я примерзаю к полу. Две бутылки неотравленного напитка все еще у меня в руках. Я так увлеклась мыслями о Деймене, что даже не почувствовала его приближения!
Ава тоже замирает на месте, вытаращив глаза и приоткрыв рот от ужаса.
Прокашлявшись, я оборачиваюсь к Деймену.
– Это совсем не то, что ты подумал…
Самое нелепое, что только можно было сказать. На самом деле произошло именно то, что он и подумал: мы с Авой влезли без спроса к нему в дом, чтобы стащить продукты. Ага, вот так все просто.
Он бросает школьную сумку на пол и делает шаг ко мне, глядя прямо в глаза.
– Ты не можешь знать, что я думаю.
Еще как могу! Я вздрагиваю от ужасных мыслей у него в голове: «Уродина! Маньячка!» И много всякого, еще похлеще.
– Как вы вообще сюда попали? – спрашивает Деймен.
– Э-э… Меня Шейла пропустила, – говорю я первое, что приходит в голову, лихорадочно соображая, куда девать бутылки.
У Деймена на виске бьется жилка. Он стискивает кулаки, и я вдруг понимаю, что никогда еще не видела его настолько рассерженным. Даже не подозревала, что он умеет так злиться. А от мысли, что злится он на меня, становится совсем плохо.
– С Шейлой я еще поговорю, – говорит он, еле сдерживаясь. – А вот что ты здесь делаешь? В моем доме? Шаришь в моем холодильнике… – Он прищуривается – Что ты задумала, отвечай?
Мне стыдно, что Ава видит, как любимый разговаривает со мной в таком тоне. Деймен тоже замечает ее.
– А эта здесь зачем? Притащила тетку-экстрасенса с вечеринки… Хочешь, чтобы она порчу навела, что ли?
– Так ты помнишь!
Я опускаю руку с бутылкой. Глупость, разумеется, но оттого, что Деймен помнит вечеринку у нас дома, на которой мы познакомились с Авой, во мне просыпается надежда.
– Помнишь Хэллоуин? – шепчу я.
Мы тогда впервые поцеловались, около бассейна. В тот вечер мы, не сговариваясь, надели парные костюмы – Марии-Антуанетты и ее возлюбленного, графа Ферзена.
– Да, я помню. – Деймен встряхивает головой. – Жаль тебя расстраивать, но это была минута слабости, которая ни-ког-да не повторится. А ты все приняла всерьез. Знал бы я, что ты ненормальная, ни за что не стал бы связываться. Дело того не стоило.
С трудом проглатываю комок в горле и смаргиваю слезы. Чувствую себя совершенно опустошенной, словно из меня выдрали все внутренности и выбросили на помойку. Последняя возможность вернуть любовь – единственное, ради чего стоит жить на этом свете – ускользает от меня. И сколько я ни напоминаю себе, что это слова Романа, что настоящий Деймен никогда и никому не сказал бы такого – легче не становится.
– Деймен, выслушай меня, пожалуйста! – выдавливаю я, наконец. – Конечно, выглядит все это не очень красиво, но я могу объяснить! Пойми, мы хотим тебе помочь.
Он смотрит на меня с такой насмешкой, что впору сгореть со стыда, но я заставляю себя продолжать. Я обязана сделать все, что в моих силах!
– Один человек пытается тебя отравить. – Я с трудом заставляю себя посмотреть ему в глаза. – Ты его знаешь.
Деймен качает головой – не верит. Он убежден, что я полоумная и меня надо запереть.
– Кто же этот «один человек»? Не ты ли? – Он делает еще шаг ко мне. – Ты влезла в мой дом, ты переворошила все в холодильнике, что-то делаешь с бутылками… По-моему, факты говорят сами за себя!
Я отчаянно мотаю головой и едва проталкиваю слова через сжавшееся горло.
– Понимаю, с виду все не так, но ты мне поверь, пожалуйста! Я не выдумываю, правда!
Деймен подходит еще ближе. Он надвигается медленно и грозно, словно хищник, подбирающийся к добыче. И тут я решаю: скажу все до конца. Терять все равно нечего.
– Это Роман, вот! – Я судорожно втягиваю воздух, увидев, как на его лице обвиняющее выражение сменяется возмущенным. – Твой новый друг Роман…
Из-за Авы я не могу сказать, что на самом деле Роман – бессмертный негодяй, по невыясненным пока причинам задумавший убить Деймена. Да и не будь Авы рядом, это ничего бы не изменило. Деймен не помнит ничего о Трине, не помнит, что и сам он бессмертный. Ему уже ничего не объяснишь.
– Пошла вон.
– От его ледяного тона пробирает озноб, хуже чем от морозного воздуха из холодильника.
– Выметайся отсюда, пока я не вызвал полицию!
Оглядываюсь на Аву – она выливает в раковину отравленный сок. Снова оборачиваюсь к Деймену. Он уже схватился за телефон. Указательный палец нажимает кнопку с цифрой девять, потом – единичку, потом…
Я должна его остановить! Ни в коем случае нельзя вмешивать в дело полицию, это слишком большой риск. Я заглядываю в глаза Деймену, хоть он и не желает на меня смотреть. Сфокусировав на нем всю свою энергию, я мысленно тянусь к нему, посылаю лучи теплого света, полного любви и сочувствия, а еще – телепатический букет алых тюльпанов.
Начинаю пятиться, непрерывно шепча: «Спокойно, мы уже уходим. Не надо никуда звонить».
Задерживаю дыхание – Деймен замер, уставившись на телефон, и никак не может понять, почему не нажимает последнюю единицу.
Он поднимает взгляд, и на краткое мгновение передо мной возникает прежний Деймен. Смотрит на меня, совсем как когда-то, так что меня окатывает жаркая волна. В следующую секунду все бесследно проходит, но я и тем счастлива.
Деймен, качнув головой, бросает телефон на барную стойку. Я понимаю, что нужно выметаться, пока мое воздействие не закончилось. Подхватив сумку, направляюсь к двери. Обернувшись у порога, я вижу, как Деймен вытаскивает из холодильника одну бутылку за другой, откручивает крышечки и выливает напиток в раковину. Он уверен, что я что-то вредное туда подсыпала.
Глава 35
– И что теперь будет? Без напитка лучше ему станет или хуже?
Ава задала этот вопрос, как только мы оказались в машине. По правде говоря, я не знала, что ей ответить. И до сих пор не знаю. Так что я ничего и не ответила – пожала плечами.
– Прости, – сказала Ава, стиснув руки на коленях и виновато глядя на меня. – Мне так совестно…
Я молча покачала головой. Конечно, отчасти она виновата – мы потеряли кучу времени из-за того, что ей захотелось осмотреть дом, но сама идея влезть без спросу принадлежала мне. И я, задумавшись, забыла поглядывать на дверь. В общем, если кого винить, так уж меня.
А хуже всего – в глазах Деймена я теперь не просто влюбленная дура, а полная психопатка. Он уверен, что я пыталась подмешать ему в питье какое-нибудь идиотское приворотное зелье.
Такую версию выдумала Стейша, когда он ей все рассказал.
И он предпочел этому поверить.
Да что там Деймен, вся школа этому поверила. В том числе и кое-кто из учителей.
Так что в школу ходить стало еще тоскливей, чем раньше. Мало того, что приходится выслушивать вопли: «Чокнутая! Припадочная!» и «Ведьма!», – так еще меня оставляют после уроков, да не один, а сразу двое учителей.
Правда, нельзя сказать, чтобы просьба мистера Робинса меня особенно удивила. Он уже проводил со мной душеспасительную беседу на тему о том, что нужно преодолеть свое чувство и строить жизнь дальше. В общем, для меня не стало неожиданностью, что он попросил меня остаться и побеседовать об «инциденте».
Удивила меня собственная реакция. Как я мгновенно пошла на то, чего, казалось, никогда в жизни бы не сделала – принялась изворачиваться.
Оборвала его речь на середине – буду я еще тут выслушивать благие советы от свежеразведенного, слегка пьющего учителя литературы!
– Извините, но, насколько я знаю, все это только слухи. Никакими доказательствами не подтвержденные.
Смотрю ему в глаза и нагло вру. Ну да, мы с Авой попались на месте преступления, но Деймен нас не сфотографировал. На сей раз видеоролик со мной в главной роли не выложен на Ютубе.
– Так что, пока не было суда и следствия… – Я кашляю, отчасти для пущего эффекта, а отчасти потому, что сама не очень верю собственному нахальству. – Я могу считаться невиновной. – Мистер Робине хочет что-то сказать, но я еще не закончила. – В общем, если вы не хотите обсудить мое поведение в школе – а мы с вами отлично знаем, что веду я себя примерно, – или мои оценки, а они у меня прямо-таки образцовые, – то на этом, я думаю, можно и закончить.
К счастью, от мистера Муньоса отделаться еще легче. Наверное, потому, что я сама к нему подошла.
Решила, что преподаватель истории, страстный любитель Ренессанса, как раз тот человек, что поможет мне выяснить название травы, необходимой для создания эликсира.
Вчера вечером я решила пошарить по Гуглу, и вдруг оказалось, я понятия не имею, какое слово набрать в поисковом окошке. А поскольку Сабина все еще следит за мной, как ястреб, хоть я и ем, и пью, и вообще веду себя по возможности нормально, то удрать в Летнюю страну и думать нечего, даже на несколько минут.
Так что мистер Муньос – моя последняя надежда. Во всяком случае, самая реальная в ближайшее время. Понимаете, после того, как Деймен вылил мои бутылки в раковину, у меня осталась всего половина запаса, а он и так был довольно скудный. А значит, необходимо сделать еще, и побольше. Чтобы хватило мне продержаться до того, как я отправлюсь в прошлое, и еще для Деймена осталось, на время его выздоровления.
А рецепта он мне так и не дал. Я знаю только то, что увидела в хрустале: отец Деймена, когда готовил напиток, называл вслух каждый ингредиент, и только последнее название прошептал на ухо сыну, совсем тихо, я не смогла расслышать.
От мистера Муньоса помощи никакой. Покопавшись в каких-то старых книжках и ровно ничего полезного не обнаружив, он оборачивается ко мне и говорит:
– К сожалению, Эвер, я не нашел ответа на твой вопрос, но раз уж ты здесь…
Я поднимаю руку, останавливая поток его слов, пока не поздно, И хотя я вовсе не горжусь своей отповедью мистеру Робинсу, если Муньос не отстанет по-хорошему сейчас получит ровно то же самое.
– Я понимаю, о чем вы, но вы ошибаетесь. – Говорю глядя ему прямо в глаза. – Все не так, как вы думаете.
Останавливаюсь, поняв, что мои объяснения звучат до ужаса беспомощно. По сути, мои слова означают, что нечто действительно случилось, просто немного не так, как он думает. Я практически признаю свою вину – всего лишь со смягчающими обстоятельствами.
Я качаю головой и мысленно делаю гримасу. Молодец, Эвер! Продолжай в том же духе, и скоро тебе понадобится адвокат в лице Сабины.
Учитель смотрит на меня, я смотрю на него, и мы одновременно качаем головой, безмолвно соглашаясь оставить все, как есть.
Когда я уже собираюсь уходить, подхватив сумку, он трогает меня за локоть.
– Держись! Все будет хорошо.
И все. Один простой жест – а я уже вижу, что Сабина чуть ли не каждый день заходит в кафе «Старбакс» Эти двое осторожно флиртуют, но дело, слава богу, не зашло дальше улыбок, хотя Муньос уже мечтает о большем. Надо бы все это прекратить – не ровен час, еще роман закрутят, вот только не до них мне сейчас.
Отряхиваюсь от чужой психической энергии и, выйдя за дверь, немедленно натыкаюсь на Романа. Шагая рядом, он с ухмылкой спрашивает:
– Ну, как Муньос? Помог?
Я иду, не оглядываясь. Морщусь, когда его холодное дыхание касается моей щеки.
– Времени у тебя почти не осталось. – Голос у Романа ласковый, словно поцелуй любовника. – Все очень быстро завертелось, правда? Оглянуться не успеешь, все уже и закончится. И тогда… останемся только ты и я.
Пожимаю плечами. Это не совсем верно. Я же видела, что произошло тогда в церкви во Флоренции. Если не ошибаюсь, еще шестеро бессмертных сирот, вполне вероятно, бродят по земле. Шестеро беспризорников, которые могут сейчас быть где угодно. А если Роман об этом не знает – что ж, не мне его просвещать.
Поэтому я смотрю ему в глаза, изо всех сил сопротивляясь их манящей синеве, и говорю:
– Надо же, как мне повезло.
Он улыбается.
– И мне тоже! Тебе понадобится человек, который поможет исцелить твое разбитое сердце, Который тебя поймет. Человек, который знает, что ты такое на самом деле.
Он проводит пальцем вдоль моей руки. Прикосновение ужасно холодное, даже сквозь рукав. Я отдергиваю руку.
– Ты ничего обо мне не знаешь! Ты меня недооцениваешь! Я бы на твоем месте не торопилась праздновать победу. Ты еще не выиграл!
Как я ни стараюсь говорить угрожающе, голос дрожит, и мои слова трудно принять всерьез. Я ускоряю шаги и под издевательский смех Романа подхожу к столу, где сидят Майлз и Хейвен.
Устраиваюсь рядом на скамье и улыбаюсь, глядя на них. Кажется, мы сто лет не общались, вот я и радуюсь, как идиотка.
– Привет, ребята! – Никак не могу согнать улыбку с лица.
А они смотрят на меня, потом переглядываются и синхронно кивают, будто отрепетировали заранее.
Майлз прихлебывает содовую – раньше ни за что в жизни даже близко бы к ней не подошел. Его ярко-розовые ногти постукивают по жестянке, а у меня живот подвело от страха. Может, заглянуть в их мысли – хоть подготовиться к тому, что они мне скажут? Нет, лучше не буду. Не хочу выслушивать это дважды.
– Нам надо поговорить, – начинает Майлз. – По поводу Деймена.
– Нет, – перебивает Хейвен, покосившись на Майлза, и деловито вытаскивает из сумки пакетик морковных палочек – низкокалорийное питание девчонок из школьной элиты. – По поводу тебя и Деймена.
– О чем тут говорить? Он со Стейшей, а я… как-то справляюсь.
Они опять переглядываются, коротко, но со значением.
– А ты точно справляешься? – спрашивает Майлз. – Послушай, Эвер – влезть к человеку в дом, что-то там добавлять в его еду… Это извращение какое-то! Адекватные люди так себя не ведут.
– Ага, а вы, значит, верите разным дурацким слухам? Сколько времени мы с вами дружили, вы сто раз были у меня дома, и считаете, что я способна…
Встряхнув головой, заставляю себя остановиться. Если уж от Деймена я с трудом добилась мимолетного узнавания, и то оно тут же перешло в презрение, а ведь мы с ним не одно столетие знакомы… Что говорить о Майлзе и Хейвен, с которыми мы общаемся меньше года?
– А зачем Деймену все это выдумывать?
Хейвен смотрит на меня так жестко и осуждающе, что я вдруг понимаю: она затеяла этот разговор вовсе не для того, чтобы мне помочь. Хоть и делает вид, что заботится обо мне, на самом деле она злорадствует. Если вспомнить, что Деймен выбрал меня, а не ее, и Роман бегает за мной, а на ее заходы внимания не обращает, она счастлива видеть меня в нокауте. И сегодня соизволила сесть рядом со мной, только чтобы потешить свое самолюбие.
Уткнувшись взглядом в стол, я удивляюсь тому, как все это больно. И все-таки стараюсь ее не судить и не обижаться. Я слишком хорошо знаю, что такое ревность. Разум тут ничего не значит.
– Ты должна справиться со своим чувством, – говорит Майлз и отпивает содовую, не отрывая взгляда от моего лица. – Нужно освободиться от этого и жить дальше.
– Все знают, что ты его преследуешь, – заявляет Хейвен, прикрывая рот ладонью. Ноготки выкрашены в бледно-розовый цвет вместо привычного черного. – Все знают, что ты, по крайней мере, два раза залезала к нему в дом. Это безумие какое-то, возьми себя в руки!
Я все рассматриваю стол. Долго еще они будут меня мучить?
– В общем, мы твои друзья, и мы хотим, чтобы ты поняла: нужно закрыть страницу и двигаться дальше. Если честно, это же ужас просто, что ты творишь! Не говоря уже о том, что…
Хейвен еще что-то бубнит – я уверена, они заранее подготовили план беседы, но я уже не слушаю. Перестала после слов «Мы твои друзья». Я цепляюсь за ее слова, как за соломинку, и неважно, что это уже неправда.
Подняв глаза, вижу Романа, который в упор смотрит на меня. Показывает на часы, потом на Деймена, таким зловещим жестом, что я мигом вскакиваю на ноги. Голос Хейвен затихает вдали, а я бросаюсь к машине, ругая себя за то, что потратила столько времени на ерунду, когда у меня полно более важных дел.
