Текст книги "Сердце ведьмы"

Автор книги: Алисия Дин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

«Ты можешь прекрасно навредить и при этом находиться вдали от своей жертвы, мой друг».

Джей послушался голоса. Он выпрямился и сжал руль. Возбуждение и мрачное предчувствие боролись внутри него.

– Взрывчатка? Я ничего не знаю о взрывчатых веществах.

«Я помогу тебе».

Джей улыбнулся и вытер слезы.

– Да, ты поможешь, – прошептал он. – Да, ты поможешь.

То, как Равин указывала ему дорогу, было похоже на издевательство. Она сидела на пассажирском сиденье, глаза были зажмурены, руки сложены в «замок», суставы пальцев побелели от напряжения. Стоило ей сказать фразу вроде «Поверни направо на следующем знаке» или «Нужно немного увеличить скорость, иначе придется ждать, пока проедет поезд», и уже через несколько секунд после того, как «мустанг» переезжал через железнодорожный переезд, шлагбаумы опускались, чтобы пропустить поезд.

Вскоре после этого она сказала:

– Притормози, впереди на дороге коп.

Когда они беспрепятственно проехали мимо патрульной машины на скорости чуть ниже предельно допустимой, Ник сказал:

– Когда ты собираешься…

Равин, как дорожный патрульный, подняла левую руку и практически заставила его замолчать.

Она указала ему дорогу в район среднего класса и посоветовала остановиться перед кирпичным домом с белой обшивкой. Черный грузовик был припаркован у подъездной аллеи. Ник еще не успел выключить зажигание, как Равин уже резко открыла дверь и выскочила из машины.

Он не знал, зачем они здесь и во что втягивала его эта девушка, но он должен был довериться ей, поэтому пошел за ней и догнал как раз у двери. Ник ожидал, что Равин постучит, но вместо этого она повернула дверную ручку. Заперто.

– Ты действительно думаешь, что стоит… – начал Ник.

Но девушка снова заставила его замолчать, и Лазитер спросил себя, удастся ли ему сегодня закончить хотя бы одно предложение. Он открыл было рот, чтобы попытаться еще раз, но замолчал, услышав крик, доносившийся из дома. Кричал ребенок.

Равин решительно дернула ручку. И хотя Ник был уверен, что здесь заперто, на этот раз дверь открылась. Не зная, что еще делать, он прошел за ней внутрь.

В гостиной было уютно и чисто – ничего подозрительного. Но детский плач слышался по-прежнему, он стал даже громче. В комнату вошел мужчина с вырывающимся и плачущим мальчиком на руках.

– Какого хрена вы здесь делаете? – спросил он.

Ему было не больше тридцати лет, короткие волосы выглядели ухоженными, усы были аккуратно подстрижены.

– Отпусти ребенка, – сказала Равин.

– Вы кто? И что вы делаете в моем доме? Сейчас же убирайтесь, пока я не вызвал полицию.

– Равин, – прошептал Ник, – я не знаю, что ты делаешь, но…

– Я уже сказала тебе: освободи ребенка, – потребовала Равин, уставившись на мужчину и не обращая внимания на Ника. – Мы оба знаем, что ты не собираешься звонить в полицию.

Выражение лица мужчины изменилось. Достав из-за пояса пистолет, он вытянул правую руку перед собой. Преступник размахивал им по кругу, а потом приставил к голове мальчика. Ник напрягся, зная, что у него нет времени на то, чтобы достать оружие, не подвергая опасности жизнь ребенка. Равин же сохраняла спокойствие.

– На твоем месте я бы этого не делала. Ты должен бросить пистолет и отпустить мальчика.

Мужчина засмеялся, глаза стали дикими от страха или безумия. Или от того и другого.

– Я отпущу его, обещаю. Убирайтесь к чертовой…

Синяя вспышка озарила комнату, и Ник почувствовал электрический заряд. Он замер, не веря своим глазам, его мозг пытался объяснить, что же произошло. Но, прежде чем ему это удалось, похититель издал болезненный, похожий на женский, крик. Он выпустил свой пистолет, и тот с грохотом упал на пол, а рука, в которой он держал оружие, выгнулась под неестественным углом.

Мужчина плавно опустил ребенка на пол и стал на колени, прижимая руку к груди. Его лицо скривилось от боли, он пронзительно стонал и причитал.

– Что ты со мной сделала?! – завизжал он.

Не обращая на него внимания, Равин подошла к ребенку и взяла его на руки.

Ник схватил упавший пистолет, чувствуя неописуемое удивление и все еще не понимая, что сейчас произошло.

– Звони в полицию, – посоветовала Равин, продолжая гладить ребенка по голове, пока его рыдания не утихли.

Ник с трудом сдерживался, пока полиция допрашивала его и Равин. Ему самому не терпелось задать девушке несколько вопросов, но прошло еще несколько часов, прежде чем полиция была удовлетворена их ответами и разрешила им идти.

Как выяснилось, мама мальчика навещала в больнице свою подругу. Она «всего на минутку» оставила сына ждать в комнате для посетителей, отправившись в дамскую комнату. Когда она возвратилась, мальчик исчез. Похитивший его мужчина, Виктор Уорбартон, состоял на учете в полиции. Он неоднократно привлекался за сексуальное преследование с нанесением телесных повреждений детям до двенадцати лет. Виктор Уорбартон был освобожден из тюрьмы полгода назад.

Когда в конечном итоге полиция закончила допрашивать Ника и Равин и они ехали обратно в его «мустанге», у Ника наконец появилась возможность поговорить с ней. Он сказал как можно сдержанней:

– Что это, блин, было такое?

Равин была подавлена и обессилена. После недолгой паузы она ответила:

– Ты о чем?

Ник крепче сжал руль.

– Не играй со мной, Равин. Что там произошло?

Она пожала плечами.

– У меня было одно из видений. Я последовала за ним, а дальше ты знаешь. Этот мужчина собирался изнасиловать и, возможно, убить мальчика. Мы помогли его спасти, извращенца посадят в тюрьму, конец истории.

– Хорошо, это я понял, – сквозь зубы процедил Ник. – Но что ты сделала? Каким образом рука этого мерзавца неожиданно сломалась? И что это был за свет? Скажи мне, что происходит?!

– Не знаю, о чем ты говоришь, – ответила Равин. – Он как-то поранил себе руку. Может, у него слабые кости. Как называется эта болезнь, ну, когда хрупкие кости? Остео… что-то там. Может, это как раз у него.

– Ерунда.

Она продолжила, не обращая на него внимания:

– И я не видела никакого света, но был какой-то электрический разряд. Может быть, неисправная проводка? Я сама хотела спросить тебя о том же. Не очень разбираюсь в электричестве. Я думала, что ты, как мужчина, возможно, знаешь.

Равин держалась молодцом, нужно отдать ей должное. Она почти убедила его, что не использовала ничего, кроме небольшого экстрасенсорного предвидения. Почти, но не до конца.

ГЛАВА 28

Через два дня после посещения больницы и спасения ребенка они ни на шаг не приблизились к Железному Дровосеку. Ник попытался заполучить список местных жителей, которым делали пересадку органов, но эта информация оказалась засекреченной. К тому же преступнику могли трансплантировать сердце, почки или печень, и это могло произойти много лет назад. И в другом штате. Это все равно, что искать шарик для гольфа в джунглях Амазонки. Учитывая, что этот человек называл себя Железным Дровосеком, Ник предположил, что пересадку почки и печени можно исключить, но это лишь ненамного сузило поиски. В любом случае у него нет доступа к спискам. И конечно, он не знал наверняка, принадлежало ли убийце это лекарство на самом деле.

Единственное, чего он достиг, – так это стал больше времени проводить с Равин, и его желание видеть ее усиливалось с каждым днем. Несмотря на твердую уверенность, что эта девушка чего-то недоговаривает и что она не так проста, как кажется, он не мог остановить растущее влечение к ней. Ник заметил, что слишком много думает о Равин. А об Энни с каждым днем все меньше. Честно говоря, ему все сложнее было вспомнить, как звучал голос его жены, каким был ее запах…

Он покачал головой. Ты многим ей обязан.

– Мне жаль, Энни, – прошептал он в пустой комнате.

В дверь позвонили, и Пес выбежал, но в нескольких шагах от двери животное остановилось и, завывая, попятилось.

– Ненормальная шавка, – прошептал Ник.

Он распахнул дверь, за которой стояла Равин. От ее неожиданного визита сердце забилось чуть быстрее, и это не вызывало у Ника восторга. А когда он пригласил ее войти, ему не понравилось, что дом стал казаться ему чуточку менее пустым. С одной стороны, это осознание возбуждало Ника, с другой – чертовски раздражало.

Пес скулил и рычал на Равин. Она присела на корточки и протянула к нему руку.

– Все в порядке, малыш. Иди сюда, – сказала она вкрадчивым, ласковым голосом.

Животное опустило голову и медленно подошло ближе. Равин слегка почесала его шею и ласково прошептала о том, какой он хороший мальчик. Пес подошел еще ближе и позволил погладить себя по спине, а Равин тем временем опустила руку и погладила его по животу. Он завилял хвостом и радостно залаял, а Ник подумал, что сделал бы то же самое, прикоснись она к нему.

Неожиданно рука Равин замерла, и она закрыла глаза. Ее дыхание замедлилось, и Ник увидел, как по ее телу прошла дрожь.

– Он герой, – произнесла она.

– Что?

– Его владельцы не знали, они не поняли. – Ее глаза все еще были закрыты.

Ник и Пес умолкли, пока она говорила, и держались неестественно тихо.

– Он спас ребенка, а они подумали, что он хочет напасть на него. Малышка собиралась выйти на дорогу. Он же остановил ее, сбив с ног как раз перед тем, как проехала машина. Родители вышли и увидели его стоящим над девочкой… Они подумали, что пес набросился на нее. Поэтому решили от него избавиться. Мужчина хотел усыпить его, а женщина сказала, что нужно вывезти его за город.

Равин говорила, будто в трансе. Теперь она открыла глаза и стояла, растерянно улыбаясь.

– Ого, – сказал Ник.

– Извини. Все это нахлынуло на меня. Я не думала об этом, просто… говорила.

Ник присел на корточки и погладил Пса по голове.

– Ты герой, малыш.

Сейчас он больше, чем когда-либо, убедился в способностях Равин, хотя сам не понимал почему. Ее рассказ показался ему… правдивым. Он действительно поверил в историю Пса.

Ник повернулся и посмотрел на Равин.

– Как бы то ни было, что произошло? Сомневаюсь, что тебя остановило видение о моей собаке.

– Нет, – согласилась она. – Нам нужно что-то делать.

– Например?

Равин осторожно прошла в гостиную. Ник последовал за ней. Ее кожаный пиджак развевался вокруг длинных ног, пока она ходила по комнате.

– Я не знаю. Что-нибудь. Ты же детектив. Что делать дальше?

Ник опустился на диван. Наклонившись вперед, он положил локти на колени и покачал головой.

– У меня нет ни единой хреновой зацепки. Понятия не имею.

Равин откинула волосы за спину и сложила руки, остановившись по другую сторону кофейного столика.

– Думай, – уговаривала она. – Должно же что-то быть.

Ник потер рукой лицо. Потом поднял голову. Его взгляд упал на поверхность стола. Ник замер.

– Где она?

– Что?

– Фотография.

Равин посмотрела вниз. На столике стояла только одна фотография, на которой была изображена Энни.

– Ты имеешь в виду свою свадебную фотографию?

Он кивнул.

– Ее нет.

– Ты не трогал ее?

Ник сжал челюсти, а затем проговорил резким тоном:

– Если бы я взял ее, стал бы я спрашивать, где она?

– Извини, – вздохнула Равин и развела руками. – Нет, не стал бы. Прости.

Он встал и покачал головой, осознавая, что был слишком резок.

– Нет, это ты извини. Я немного нервничаю, но мне не следует выплескивать это на тебя.

Окинув взглядом комнату, Ник поискал фотографию, понимая, что должен был ее куда-нибудь деть. Но так ее и не нашел. Вместо этого он увидел толстый слой пыли на вещах Энни.

Интересно, что подумает Равин о вдовце, живущем среди кучи хлама со швейной машинкой, стоящей в углу комнаты, накрытой розовыми и ярко-зелеными обоями? Он не говорил ей, что хранил вещи в том же состоянии, в каком их оставила Энни. Что все эти годы он глупо надеялся, что она вернется.

Ник снова посмотрел на Равин, и их глаза на секунду встретились, прежде чем она отвела взгляд. Засунув руки в карманы пиджака, она осторожно кашлянула.

– Должно быть, ты сильно ее любил.

– Да, – ответил он.

Удушливый приступ депрессии настиг его, и Ник попытался избавиться от него, стараясь дышать глубже.

В комнате повисла тяжелая тишина, которую нарушила Равин.

– Пропавший снимок еще больше увеличивает чувство вины, да? Как женщина в полицейском участке?

Честно говоря, он не удивился, что она упомянула о Жаклин. Равин явно почувствовала что-то и была права. Но как он мог рассказать ей о Жаклин? Как он мог сказать Равин, что находился вместе с Жаклин, когда его жена умирала? Между ними ничего не было. Но если бы ему не позвонили из больницы, то точно могло бы быть. Он был пьян, одинок, а Жаклин была из тех женщин, которым трудно сказать «нет». Ник сомневался, что смог бы сказать это еще раз.

Он приехал в больницу слишком поздно. Родители Энни уже были там, хотя их тоже не было, когда она умерла. Она умерла одна. А все потому, что он искал утешения с другой женщиной. Ник закрыл глаза, подавленный воспоминаниями, охваченный виной.

Он даже не слышал, как подошла Равин, но неожиданно она очутилась рядом. Она дотронулась до его щеки, и только тогда он понял, что у него текут слезы. Смущенный, Ник сделал шаг назад и отвернулся. Вытерев рукой лицо, он сказал:

– Может, тебе лучше уйти?

Она взяла его за руку.

– Пойдем со мной.

– Что? – Он нервно засмеялся. – Куда? Уже поздно.

– Пожалуйста. Доверься мне. Мы возьмем мою машину.

Сам не понимая почему, Ник кивнул. Он снял с вешалки у входной двери куртку и прошел за Равин через темный двор к машине.

Они подъехали к дому Равин, и она провела его внутрь. Он подождал, пока она поднимется наверх. Нужно ли ему идти за ней? Может, она предлагала небольшое сексуальное исцеление? Хотя Ник знал, что ошибается, он вынужден был признать, что идея ему понравилась.

Но нет. Это было не в стиле Равин Скилер. Он понятия не имел, что у нее на уме, но точно знал, что вряд ли она думала о любовных утехах.

Девушка спустилась в черном платье, похожем на то, в котором он уже видел ее, когда следил за ней ночью. Несмотря на то что оно было длинным и практически полностью закрывало ее ноги, когда Равин шла к нему, ее тело просвечивалось сквозь атласный, почти прозрачный материал, и Ник почувствовал, как внезапно сильно отозвалось в нем его мужское начало.

Он глотнул, и у него в горле раздался сухой громкий звук. Ник не знал, что делать дальше, не мог ни говорить, ни дышать, предвкушая следующее ее движение.

Равин молча взяла его за руку и повела к задней двери. Только сейчас он заметил свечи, которые она держала в левой руке. Какого хрена?

Не говоря ни слова, Ник и Равин прошли по влажной траве к деревьям, отделявшим ее двор от воды. Равин остановилась у невысокого пня, поставила на него серебряные свечи и достала зажигалку из щели в пне. Ник знал, что свечи не загорятся при таком ветре, но они зажглись, как только она поднесла огонь к фитилям.

Стоя возле мерцающих свечей, Равин повернула к Нику лицо и положила руку ему на сердце.

– Закрой глаза, – прошептала она. Это были первые слова, произнесенные ею с тех пор, как они вышли из дома, и он сделал так, как она просила. – Подними лицо к небу. – Ник поднял и почувствовал лунный свет, упавший на его закрытые веки.

Равин начала что-то мягко говорить, и все его тело расслабилось. Казалось, что его мозг переместился куда-то, будто он погрузился в транс. Ее слова плавно опускались на него, как успокаивающий дождь

– Это не твоя вина, ты должен отпустить это.

Ник покачал головой и хотел запротестовать, но Равин приставила палец к его губам.

– Ш-ш-ш, выброси это из головы, – скомандовала она. – Энни знает, как сильно ты ее любил. Ты слишком долго жил с чувством вины. Выпусти все.

Хотя глаза Ника все еще были закрыты, он почувствовал, что под веками собрались слезы. Если бы Равин знала, где он был, что он чуть не сделал…

У него перехватило дыхание от следующих слов, которые она прошептала:

– Ты бы не сделал ничего плохого. Ты искал поддержки, вот и все. Энни знает это, и ты тоже должен знать.

Этой ночью на Ника снизошло озарение. Он смог почувствовать душу Энни, ее доброту, ее любовь. Он молча стоял, позволяя этому ощущению просочиться в него, желая еще раз прикоснуться к Энни.

Он чувствовал, что Равин стояла рядом с ним, но она ничего не говорила. Были слышны лишь ее мягкое дыхание, шелест деревьев на ветру и журчание воды. Ник не знал, как долго они здесь находились – может быть, несколько секунд, а может, часов, – но им овладело странное спокойствие. Он услышал другой голос – женский шепот, но не Равин:

«Отпусти все».

Он глубоко вздохнул: «Энни?»

Чувство вины только усилилось. Оно разрывало его на части, ему казалось, что еще секунда – и он не сможет этого выдержать. А потом, так же неожиданно, все исчезло – стало чисто, будто хирург вырезал все скальпелем. Наконец-то его сердце получило полное умиротворение. Его душа стала легкой и воздушной, будто вышла из него и поднялась в небеса.

Ник не знал, как долго здесь простоял, но неожиданно вновь почувствовал руку Равин на своей груди. Все это время она не убирала ее.

Он открыл глаза и пристально посмотрел на девушку, желая что-то сказать, но изумление сдерживало его. Вместо этого он обхватил руками ее лицо и провел большими пальцами по ее мягким бархатным щекам. Равин вздохнула, и он почувствовал на своих пальцах тепло и мягкость ее губ.

Все его мысли об Энни улетучились, и теперь Ник наслаждался красотой женщины, стоявшей перед ним. В лунном свете ее глаза стали, словно темные изумруды. Ветер щекотал его кожу и развевал волосы девушки над его руками. Ее взгляд искал его. Ник провел большим пальцем по ее нижней губе. Он хотел поцеловать ее и знал, что Равин тоже этого хотела.

Ник наклонил голову, но, прежде чем его губы коснулись ее, он увидел маленькие искорки в ее глазах, какой-то едва заметный проблеск. Вскоре искорки исчезли, испарились так же быстро, как и появились. Но этого было достаточно. Он не смог этого сделать: не в такой прекрасный миг, когда он наконец почувствовал близость к Равин. Он не будет все портить. Не нарушит ее доверия.

Застонав, Ник наклонился к Равин, их головы почти соприкоснулись. Он мягко сказал:

– Спасибо. – Затем отпустил ее и сделал шаг назад, боясь передумать.

ГЛАВА 29

Пообещав оставаться на диване, Ник убедил Равин разрешить ему переночевать у нее. Было уже поздно, и он не хотел, чтобы она возвращалась домой одна после того, как отвезет его.

Расстилая постель на диване, она попыталась не обращать внимания на искру, промелькнувшую между ними. Тогда на озере ей показалось, что Ник хотел поцеловать ее, но в последний момент передумал. Равин вздохнула с облегчением, но в глубине души была разочарована. Она всего лишь хотела помочь ему справиться с его горем, с чувством вины. Ни в коем случае она не собиралась так увлекаться. Тем более со смертным. И, естественно, она никогда не думала, что почувствует то, что почувствовала, когда его руки прикоснулись к ее лицу.

Можно назвать это безумием, но Равин хотела, чтобы Ник поцеловал ее, хотела ощутить вкус его губ на своих губах, ощутить его тело рядом. Такие мысли были не только безрассудными, но еще и опасными. Опасно сближаться со смертным, который раньше работал копом. Это уж точно было бы безумием.

Равин выпрямилась и улыбнулась.

– Надеюсь, тебе здесь будет удобно.

– Уверен, что так и будет, – ответил Ник.

Она собиралась уходить, когда Ник взял ее за руку.

– Равин.

Она остановилась и опустила глаза на его руку.

– Что? – спросила она, освобождая руку и делая шаг назад.

– Я просто хотел сказать… – Он вздохнул и покачал головой. – Это было удивительно. Я действительно благодарен тебе за то, что ты сделала.

Она кивнула.

– Ты уже поблагодарил меня, Ник. Время позднее. Спокойной ночи. – Не оглядываясь, она поспешила к лестнице и взбежала к себе наверх.

Равин скользнула в кровать, впервые жалея, что ее спальня не была изолирована от остальной части дома. А на этом открытом пространстве, когда всего несколько ступенек отделяло ее от Ника, она чувствовала, что он слишком близко, будто они находились в одной комнате; до такой степени, что она даже слышала, как он ворочается на диване. Его присутствие не давало ей покоя. Она лежала в темноте, прислушиваясь к его движениям, пока наконец не услышала ровное дыхание и не поняла, что он уснул.

Равин повернулась на кровати и стала наблюдать за игрой лунного света на потолке. Она думала о Сорине. И о Нике. Даже несмотря на то, что она потеряла сестру и чувствовала себя как никогда одинокой, каким-то образом, когда Ник был рядом, одиночество не казалось ей таким суровым. Равин закрыла глаза и сдвинула брови. Ник однозначно станет проблемой.

«Равин…»– послышался голос.

«Что? Кто ты?»– мысленно спросила она. Но она знала. Где-то глубоко внутри она знала.

«Я пришел за тобой. Тебе ведь известно об этом, не так ли?»

«Пожалуйста, оставь меня в покое. Прошу тебя».

Девушка затаила дыхание, почувствовав прикосновение к своим соскам.

«На самом деле ты ведь не хочешь этого, правда?»

Она ощутила тяжесть внизу живота и вздохнула, когда кто-то легонько погладил ее бедра. Равин напряглась, желая, чтобы он прикоснулся к ней там. Хотела чувствовать его руки на своем теле. Хотела поцелуя, от которого отказался Ник. Нет! Ник был смертным.

«Хочешь, чтобы я остановился?»– мягко спросил голос.

Равин покачала головой на подушке, отдаваясь наслаждению.

«М-м-м-м-м! Нет, не хочу, чтобы ты останавливался. Пожалуйста, не останавливайся. Ник!»

В воздухе повисло напряжение. Сквозь закрытые веки она ощутила яркий свет. Сильный раскат грома сотряс всю комнату. Равин резко открыла глаза и соскочила с кровати. Покрывало туго сжимало ее грудь. Она дико осмотрелась вокруг и подождала, когда успокоится сердце.

На дрожащих ногах Равин подошла к перилам и посмотрела вниз. Ник мирно спал на диване. Он не заметил света. Не слышал грома. Все это было лишь для нее. И она поняла, кто был всему виной.

Кейни.

На следующее утро, после того как Равин отвезла его домой, Ник смотрел на отъезжающую машину и удивлялся, как он мог провести ночь с такой женщиной и даже пальцем ее не коснуться. Тело все еще томилось от неудовлетворенного желания, но на сердце стало легко, как никогда еще не было после смерти Энни. Ник не знал, как Равин это сделала, но каким-то образом она исправила что-то глубоко внутри него, а он даже не догадывался, что там было не так.

Он принял душ, оделся и выехал по адресу парня, девушка которого принимала участие в программе по защите жертв домашнего насилия. Это была не самая надежная зацепка, но хоть что-то. К тому же Ник мог сделать это без Равин, присутствие которой выводило его из равновесия и заставляло сжиматься от желания.

Здание находилось в южной части Оклахома-Сити, когда-то вполне пристойном районе, но с годами обветшавшем и погрязшем в насилии. Дом Дональда Мозеса был обнесен белой оградой и окружен газоном, который давно пора было покосить. Разная рухлядь была беспорядочно свалена на маленьком крыльце.

Ник постучал, и через несколько секунд дверь открылась. Отворивший дверь мужчина смотрел перед собой затуманенным взглядом. Он был без рубашки, с татуировкой ящерицы на узкой груди и еще какой-то на правой руке, но Ник не смог разобрать рисунок.

– Да? – спросил мужчина, покосившись на Ника через стеклянную дверь.

Он чесал руку, а правое плечо дергалось вверх и вниз – как зуд, так и эти непроизвольные движения были признаком употребления метамфетамина.

– Дональд Мозес?

– Ты кто?

– Я Ник Лазитер, частный детектив. Я могу задать вам несколько вопросов о Джуаните Коллинс?

Мозес посмотрел вниз, когда же он снова поднял свои красные глаза, в них блестели слезы. В голосе появилась хрипотца.

– Какие вопросы? Я не знаю ничего о том, что с ней случилось.

– Она была в программе по защите жертв домашнего насилия. Для этого должны были быть причины.

Мозес кивнул, и Ник заметил в его глазах смущение.

– Мы часто спорили. Я ударил ее несколько раз. – Его взгляд стал тяжелым. – Но, ни фига, я ее не убивал. Убирайся из моего дома!

Внезапная вспышка гнева, только что выплеснутого на Ника, явно давала понять, откуда взялась программа по защите жертв.

– Еще несколько вопросов. Где вы находились ночью десятого апреля?

– Не твое собачье дело.

Мозес начал закрывать дверь, но Ник придержал ее рукой, и мужчина остановился.

– Если вы ответите на мой вопрос, это прояснит некоторые детали. В противном случае я вынужден буду обратиться к копам.

– Они уже были здесь, и я скажу тебе то же, что говорил им. Я был в тюрьме, твою мать, три недели до всего случившегося и три дня после. Вали отсюда.

Мозес захлопнул дверь. Ник не стал стучать снова. Если парень был в тюрьме, это очень легко проверить. И это еще раз подтвердит мысль Ника: дохлый номер.

Ник уехал, по пути заскочив в полицейский участок, чтобы проверить сказанное Мозесом. Бетти быстро все выяснила. Как и заявлял Дональд Мозес, он находился под стражей до, во время и после убийства Джуаниты. Если он не убивал ту жертву, с которой был знаком, как выяснил Ник, значит, не убивал и остальных.

Равин отправилась к Нику в офис, чтобы поговорить о плане их дальнейших действий и выяснить, нашел ли он пропавшую фотографию. Возможно, ничего особенного и не произошло, но это почему-то ее беспокоило. В этой сумасшедшей необъяснимой неразберихе любая деталь могла иметь значение.

Парень, которого она встретила в прошлый раз, тоже был здесь, хотя Ника не было.

– Привет, – сказал парень. Улыбнувшись, он на секунду показал свои кривые зубы между обветренными губами. – Вы с Ником вместе ведете это дело, да?

– Да, – подтвердила Равин.

– А я тоже с ним работаю. Как раз сейчас я собирался кое-что проверить. Я уже говорил о программе по защите жертв? Хочу поговорить с тем парнем. Там есть кое-что подозрительное, если хочешь знать.

Равин не была уверена, одобрил ли Ник этот план, но это показалось ей неплохой идеей, особенно если выяснится что-то новое. В настоящее время Ника не было на месте, а она хотела что-нибудь сделать.

– Я поеду с тобой, – предложила она.

– Хм, не уверен, что такой хорошенькой девушке, как ты, стоит ввязываться в опасное дело. – Парень скрестил на груди свои костлявые руки, быстро прикрыв надпись «Я не такой тупой, как ты думаешь».

Равин улыбнулась ему скорее насмешливо, чем добродушно.

– Я могу позаботиться о себе. Пусть твоя маленькая головка обо мне не беспокоится.

Глаза парня округлились, и он ухмыльнулся.

– Думаю, ты справишься. Поехали. Мы возьмем мою машину.

Заезжая на парковку, Ник прокручивал в голове все, что выяснил о других жертвах. Хотя на самом деле его расследование не сдвинулось с места. Программа по защите жертв домашнего насилия была единственной зацепкой, и из нее тоже ничего не вышло. Неудивительно: нарушители закона о домашнем насилии обычно не становятся серийными убийцами. Ник уже почти подошел к входной двери, когда заметил на парковке автомобиль Равин, а автомобиля Марвина не было. Что она здесь делала и куда, черт возьми, делся этот неудачник? У Ника появилось дурное предчувствие, поэтому он ускорил шаг.

Входная дверь была заперта, а это означало, что никого здесь не было. Или же это могло означать, что они были вместе. Дурное предчувствие усилилось, под ложечкой защемило, и по спине пробежали мурашки.

Внутри здания нехитрое предположение Ника подтвердилось. Там никого не было. Но что они, блин, могли делать вместе?

Он прошел к себе в кабинет, и его взгляд упал на монитор компьютера. Ник неожиданно понял, где могли быть Марвин и Равин, и его ноги стали ватными от страха. Список жертв Железного Дровосека вместе с адресом Мозеса как раз высвечивался на мониторе. Ник не закрыл файл перед уходом.

ГЛАВА 30

Дом Дональда Мозеса находился в районе однотипных домов, некоторые из них были ухоженными, некоторые нет. В соседнем дворе был аккуратно подстриженный газон, стояло два детских велосипеда, под окном была ухоженная цветочная клумба. Дом же Мозеса находился в плачевном состоянии.

Равин стояла на крыльце рядом с Марвином, стараясь не касаться оборванного красного стула, окруженного пустыми пивными бутылками и автодеталями. Марвин позвонил.

Дверь открыл мужчина, который выглядел так, будто его только что разбудили, хотя было уже далеко за полдень. Он был в джинсовых шортах, без рубашки, гордо демонстрируя несколько татуировок на торсе. Его светло-каштановые волосы были длинными и грязными, и даже через сетчатую дверь Равин почувствовала запах немытого тела и алкоголя.

– Кто вы, черт возьми, такие? – прорычал мужчина.

– М-мы следователи, – ответил Марвин. – Мы х-хотели бы с-спросить вас… – Он умолк и беспомощно посмотрел на Равин.

– Джуанита Коллинс принимала участие в программе по защите жертв домашнего насилия, – сказала она. – В связи с этим мы хотели бы задать вам несколько вопросов.

Лицо мужчины покраснело, и он распахнул сетчатую дверь прямо на Марвина, который попятился, чуть не свалившись с крыльца.

– Да пошли вы! – заорал Мозес. – Я сыт по горло этим дерьмом!

– Не принимайте все так близко к сердцу! – Равин успокаивающе подняла руки, но Мозес не обратил на нее внимания и набросился на Марвина.

Прежде чем она поняла, что случилось, мужчина схватил Марвина за ворот рубашки и заехал ему кулаком прямо в лицо. Марвин попытался уклониться, но, увидев кровь, Равин поняла, что, по крайней мере, несколько хороших тумаков он все же получил.

– Эй! – закричала она.

Девушка схватила Мозеса за руку, и он отпустил Марвина, а сам повернулся к ней. Марвин упал на колени на крыльце, прикрывая руками окровавленное лицо. Сумасшедшие глаза Мозеса впились в Равин, излучая жестокость и страсть. Он схватил ее за волосы и накрутил их на руку, тем самым притягивая ее к себе.

– Отпусти! – прорычала она.

– После того, как мы с тобой немного порезвимся, – ответил он.

Мозес прикоснулся губами к кончикам ее волос и засунул несколько прядей себе в рот, смочив их слюной.

За его спиной Равин видела Марвина, пытавшегося подняться на ноги.

– Отпусти ее, – буркнул он, все еще прикрывая рукой рот и нос.

Рука Мозеса сжала горло Равин. Девушка поцарапала его запястье, но он был силен, и ее попытки не принесли никаких результатов. Не поворачиваясь, Мозес сказал Марвину:

– Я сверну тебе шею, если ты встанешь, сопляк.

Марвин замер, виновато переводя взгляд с Равин на Мозеса. Девушка попыталась взглядом объяснить ему, что с ней все в порядке.

Мозес убрал руку с ее горла, задрал блузку, заглянул под нее и начал пялиться на ее грудь, затем прошептал:

– Хороша…

Равин ощутила его зловонное жаркое дыхание на своей щеке.

– Мне нравятся твои соски.

Из-за того, что он крепко сжал ее волосы, на глазах Равин выступили слезы, но она старалась не показывать ему, что ей больно.

Назад к карточке книги "Сердце ведьмы"