Текст книги "От января до марта один шаг (СИ)"

Автор книги: Алиса Стриж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Часть 2. Тайна. Глава 5

Прошло еще два дня, а Леда все думала о странном изображении в книге. Связав воедино удивление Ретео и то, что Аластр прислал ей этот том сказок сразу после вопроса о мятежном боге, она только укрепилась в своем предположении, что тот рыжий парень являлся ни кем иным, как Мартом. Из этого выходило, что у графа имелись запрещенные книги. Удивляло ее еще и поведение Аластра. Граф сначала отчитывает ее и говорит, что признаваться в ненависти к богине опасно, а потом вдруг дает книгу с изображением Марта, при всем при этом не торопится посвящать ее в свои планы.

«Не доверяет? – думала она, лежа на постели и играя с наевшей бока Мурысей. – Раз не доверяет, так почему показал? Я ведь могла бы побежать жаловаться на него жрецам. Его бы казнили и я, как вдова, унаследовала бы замок. Будь я плохим человеком – не было бы проще способа получить огромное состояние!»

Кошка, принесенная из Лединого дома Лилой, бросалась на перо для письма с огромной охотой. Жевала его кончик, впивалась когтями. Девушке вдруг подумалось, что возможно и граф тоже с ней так играет в какую-то странную и жуткую игру, в конце которой, ее, возможно, ждет гибель. Как кошка с мышкой. У мышки есть призрачный шанс сбежать прежде, чем ее съедят. Только вот кошка все же очень жестоко обращается со своей добей, Аластр же только иногда ворчал, в остальном предоставлял ей полную свободу. Только из замка выходить не давал.

Тяжело вздохнув, Леда глянула за окно. На улице уже давно сгустился мрак. Кошка, наигравшись ушла по каким-то своим делам. Жертвенница задула свечу, и только тогда поняла, что в комнате подозрительно тихо. Пропали завывания вьюги за окном, затихли дрова в камине, комната погрузилась в поглощающий все звуки кисель. Это могло значить только одно – где-то рядом вот-вот появится призрак.

Какое-то время Леда пристально следила за комнатой, но гости все не появлялись. Уже решив, что ошиблась, она расслаблено перевернулась на другой бок и чуть не свалилась с постели от неожиданности. Прямо рядом с ней, поверх одеяла, лежала девушка и смотрела куда-то в пустоту совершенно бессмысленным взглядом. До Леды не сразу дошло, что незваная гостья просвечивает. Она оказалась довольно худой и некрасивой. Ее губы были глупо приоткрыты, из-под них торчали острые резцы – прямо как у кролика. Девушка держалась за уже начавший округляться живот, однако в этих прикосновениях не было ни капли любви. Ее пальцы блуждали по коже, то и дело надавливая. Леде подумалось, что ребенку должны были быть весьма неприятны такие тычки.

Вдруг голова призрака дернулась. Она повернулась на спину, осторожно встала, потеребила что-то на шее. Только сейчас до Леды дошло, что на незнакомке такой же медальон, как и на ней самой. Призрачная девушка невесомыми шажками прошла к двери и прислонила к ней ухо. Послушала какое-то время, потом, прихватив с каминной полки призрачный канделябр, вышла в коридор. Леда, будто зачарованная, поспешила за ней. Ей было интересно, куда же идет незнакомка. Жертвенница подумала, что призрачная леди вполне могла бы быть одной из покойных жен графа.

Вслед за своей провожатой она, прижимаясь к стенам, спустилась по лестнице в подвалы. В этой части замка Леда еще не была. Здесь стояло много старых, покрытых ржавчиной рыцарских доспехов, на стенах, сложенных из огромных, ровно отесанных глыб, висели мечи и щиты, обычные красные дорожки отсутствовали. Факелы здесь не горели, и все, что видела Леда, это небольшой кусочек коридора позади и впереди себя. От этого ей становилось жутко, но она все равно упрямо шла за призраком.

Помимо оружия изредка на стенах попадались картины. Это были преимущественно пейзажи или сцены охоты. В очередной раз девушка удивилась тому, что за неделю в замке не видела ни единого портрета. Ее удивляло это. Она всегда мечтала, что художник нарисует ее, и картина сохранит память, даже когда самой Леды уже не станет. Ее удивляло, почему граф не хотел воспользоваться услугами людей искусства и запечатлить для потомков хотя бы себя.

Тем временем они прошли еще два поворота. Леда уже хотела плюнуть и возвратиться в комнату – не дай боги заблудиться и нарваться на кого-нибудь, как потом объяснять, как она попала в подвалы?  И тут призрачная леди остановилась наконец у обшарпанной двери. Прижалась к ней ухом и глаза у нее забегали. Незнакомка легко потянула за ручку, однако дверь не открылась. Призрак этого не заметила, и просто прошла сквозь нее. Леда поняла, что в момент перед смертью призраку все же удалось открыть дверь и проникнуть внутрь.

«Интересно, какая это из двух жен? – подумалось Леде. – Живот вроде не слишком большой, значит наверное вторая. Та, что упала с лестницы».

Не долго думая жертвенница попыталась открыть дверь, но та оказалась заперта. И тут до Леды донесся крик.

– Нет, не приближайся! – заорал призрак из-за двери противным визгливым голосом. – Не смей подходить ко мне! Я не знала... мне... аааааааааааааа!

После этого все стихло. Леда затаила дыхание, ожидая еще каких-либо звуков, но их не последовало. Тогда жертвенница еще пару раз дернула за дверную ручку. Ей казалось, что она узнает что-то страшное об Аластре, если ей только удастся попасть в эту комнату. Однако дверь не поддавалась, и Леда, тяжело вздохнув, уже хотела уходить, как вдруг на ее плече опустилась тяжелая рука.

– Ну, и что же мы здесь делаем?

Часть 2. Тайна. Глава 6

Разумеется, за ее спиной стоял Аластр. Леда даже поначалу не узнала его. На нем была белая сорочка с широким воротом и легкие брюки. Он распустил свои волосы – черные как уголь, жесткие, чуть ниже плеч – и теперь они падали на узкое бледное лицо. Да к тому же, не смотря на встречу в столь проблемном на ее взгляд месте, он выглядел довольным. Видно, призрак скрыл его шаги от девушки, и он довольно давно неслышно следовал за ней.

– Кажется, ты познакомилась с Мери, – сказал граф. – Что ж, рано или поздно это должно было случиться. Не переживай, я покажу тебе, чего так напугалась моя вторая жена. Думаю, тебе все же можно доверять.

Он снял с пояса объемную связку ключей и сунул один из них в замочную скважину. Замок щелкнул, граф открыл дверь. Леда заинтересованно и пугливо глянула за нее, и увидела лестницу, идущую вниз. Осторожно забрав у своей жены канделябр, граф спокойно спросил:

– Давай немного подождем, пока призрак появится. Увидишь, что послужило причиной ее смерти. А пока... Итак, Леда, умеешь ли ты хранить секреты?

– Да, – удивилась девушка.

– Скажи, ты поняла, зачем я дал тебе почитать ту книгу?

Прикусив губу, Леда крепко задумалась. Ей хотелось получить ответы на накопившиеся у нее вопросы, но одновременно с тем и не хотелось подтвердить свои опасения. Она предполагала, что может находиться внизу.

– Да, думаю, поняла, – в конце концов решилась она. – На той картинке ведь был Март?

– Да, – кивнул граф. – Еще вопросы есть?

– Вы ведь сказали, что такие вещи нельзя хранить, – потупившись, осторожно сказала Леда.

– Именно, – не стал спорить Аластр. – Однако порой чтобы добиться блага нужно нарушать правила. А иногда и не только правила, но и законы. Тебе сложно это понять, но...

– Нет, я понимаю, – сказала Леда осторожно, а потом, подумав, добавила. – Это как для жертвенницы сбежать и скрываться. С одной стороны ты становишься преступницей, а с другой ты просто напросто пытаешься спасти свою жизнь.

– Хорошая мысль, – похвалил ее Аластр. – Правильная.

– Однако я не понимаю, какого блага можно добиться, храня у себя запрещенные книги? – осторожно спросила Леда.

– Через пару минут все узнаешь, – сказал Граф с загадочной ухмылкой. – Но до того скажи, почему ты не сбежала? Люди, которые выступали в роли твоих родителей на сватовстве сказали, что ты – борец. По крайней мере у меня возникло такое чувство. Сложно поверить, что маленькая девочка выжила практически в одиночку в этом злом и холодном мире. Но ты вовсе не похожа на борца. Не протестуешь, не дознаешься, все принимаешь как должное. Почему так? Или твои родные врали?

– Не врали, – потупилась Леда. – Просто... просто это сложно объяснить. Понимаете, я всегда, все свое детство и юность думала, что я – особенная. Что мне все нипочем, что я и одна справлюсь. Я так гордилась тем, что переняла мастерство шитья у старой портнихи, так гордилась тем, что выжила, что... что когда пришел Мелунас и, избив меня, назначал дату моей смерти, я просто... просто не выдержала. Вся моя жизнь, вся моя борьба показалась мне бесполезной тратой времени. Я столько старалась, так надеялась на долгую и счастливую жизнь. Думала, что рано или поздно в меня кто-нибудь влюбится, я выйду замуж и мы будем вместе строить свое счастье. Думала, буду обшивать до старости знатных дам. А тут вдруг – жить осталось всего несколько лет. Я просто поняла, что все то, о чем я мечтала, не сбудется... и мне стало... все равно...

Лада закусила губу, чтобы не заплакать. Граф покачал головой:

– Надо было бороться дальше.

– А как? – сказала она с отчаянием. – Бежать? Не выйдет, жрецы меня везде найдут. Перебраться через границу в государство поменьше? Так ведь я дальше города нигде не была, я и дня на улице не выживу. Что можно противопоставить богине?

– Не бывает непреодолимых препятствий, – загадочно сказал Аластр. – Я много лет потратил на то, чтобы найти выход и нашел. И то, то случилось в нашу неудавшуюся первую брачную ночь, было всего лишь маленьким шагом в осуществлении моего плана. А вот и Мери.

Из-за угла и правда вынырнула полупрозрачная девушка. Дойдя до двери, она проделала ровно те же действия, что Леда видела ранее, а потом начала спускаться по ступенькам. Аластр подтолкнул жертвенницу вперед, и она поспешила вниз. На середине Аластр заставил жертвенницу остановиться и указал на одну из ступенек. Леда недоуменно осмотрела ее, но ничего примечательного в ней не нашла. Призрак тем временем дошел до самого низа и заглянул в дверной проем. Какое-то время Мери смотрела внутрь помешения не отрываясь, а потом попятилась. Аластр сказал глухо:

– Подожди, я все объясню.

– Нет, не приближайся! – заверещал призрак.

– Мэри, это не то, что ты подумала, – так же глухо повторил, видно, свои прошлые слова граф.

– Не смей подходить ко мне!

– Ты ведь знала, ты слышала слухи. Да, это правда. Но я могу все объяснить.

– Я не знала... мне...

После этих слов она развернулась и кинулась бежать вверх по лестнице. Леда явственно видела, как она оступилась точно на той ступеньке, на которую указал ей Аластр. Каблук второй жены графа обломился.

«Вот Латенка дает, – подумала удивленно Леда, на секунду забыв о происходящем. – Угадала ведь!»

Призрак завопил истошно и, взмахнув руками, упал прямо на ступеньки. Хруста Леда не услышала, но поняла, что Мери сломала себе позвоночник. Нечто блеснуло и покатилось вниз по лестнице. Присмотревшись, Леда поняла, что это был призрачный медальон. Лицо покойницы застыло в самой глупой из всех посмертных масок – рот открыт на всю ширину, обнажая гнилушки зубов, глаза распахнуты. Туфля без каблука, убившая вторую жену графа, валялась двумя ступеньками ниже.

Закрыв лицо руками, Леда покачала головой. Ей было больно смотреть на призрака.

– Полно тебе, – сказал граф. – Она уже пропала.

«Что же там внизу, если она так испугалась? – подумала Леда. – Не может же быть, что она испугалась какой-то книги про мятежного бога».

Отняв руки от лица, она глянула на графа. Тот кивнул ей, предлагая идти первой. Девушка вздохнула, собрала свои страхи и сомнения, запихнула их в дальней уголок сознания и зашагала вниз.

Часть 2. Тайна. Глава 7

Пламя свечей тускло ответило маленькую комнатку с каменными стенами. На первый взгляд ничего примечательного в помещении небыло – слева посеревший от старости грубый письменный стол с разложенными на нем книгами, колбами, драгоценными камнями и какими-то непонятными инструментами. Рядом со столом – стеллаж, заполненный различными диковинками. Огромный череп какого-то рогатого животного соседствовал со старинной фарфоровой куклой, покрывшийся зеленью медный светильник – с усыпанной камнями диадемой, а чучело ворона мирно стояло на стопке писем. Слева же располагалось два книжных шкафа. Книги были ужасно старыми, огромными, некоторые даже в деревянных переплетах. Между этими книжными шкафами стояла черная статуя, вытесанная из черного гранита. Леда сразу поняла, откуда здесь взялось это изваяние. Оно наверняка ранее занимало самый первый, ныне пустующий постамент в храме.

Подойдя поближе, Леда удивленно разглядывала статую мятежного бога. Март широко улыбался, лицо его светилось веселостью и азартом. Худой, угловатый, с очень коротко остриженными волосами, он весь был покрыт конопушками – скульптор на их месте сделал небольшие углубления в камне. И пусть скульптуре не хватало цветов, Леда уже знала – он солнечно рыжий. Но что больше всего поразило ее – в нем не было и капельки злобы.

– Итак, – Аластр вытащил из-под стола притаившуюся там табуретку и уселся на нее. – Наверняка у тебя много вопросов. Задавай. Постараюсь ответить.

– Зачем? – спросила Леда решительно.

– Видишь ли, я все же граф, – сказал Аластр. – И, как бы отстраненно я себя не вел, меня заботит состояние моего графства, да и мира в целом. А положение таково, что мы медленно вымираем. Из-за холодного лета земля родит все меньше и меньше, животные гибнут зимами от холода. Королевсская династия раз в десять лет проводит своеобразный «пересчет голов» – может, попадала под него?

Леда кивнула. По деревням и городам действительно ходили люди и считали, сколько где и кого. Эта процедура ее всегда забавляла – ну зачем?

– Хорошо, раз попадала, – хмыкнул граф. – Это действо проходит уже почти тысячелетие. После подсчета цифру гравируют на камне в королевском дворце. Так вот, я видел этот камень. И четверти людей не осталось от нас с тех пор, как пришла ко власти Январь. Это не очень заметно из-за того, что сокращение населения идет очень медленно. Однако знала бы ты, сколько у нас в графстве заброшенных деревень.

– И как это связано с поклонением мятежному богу? – спросила Леда осторожно.

– Я ему не поклоняюсь, – покачал головой граф. – Разве я говорил тебе такую ерунду? Да и зачем, если они все все равно мертвы, кроме Январь. А по поводу того, зачем я все это собрал здесь. Что ж, отвечу тебе твоими же словами. Чтобы понять, что он за существо такое и решить для самого себя, стоит ли его ненавидеть. И знаешь... я все же решил, что не стоит.

– Но он ведь убийца! – запротестовала Леда. – Если бы не он, мы жили бы счастливо!

– Знаешь что, – Аластр нахмурился. – Слабо мне что-то верится, что он мог кого-то убить. Но этого в двух словах не объяснишь. Если ты захочешь докопаться до истины – приходи сюда и читай. Ты быстро поймешь, о чем я говорю.

– Мало ли, что и где могли написать, – нахмурилась Леда, а потом задала второй очень важный для себя вопрос. – Что за медальон висит у меня на шее?

– О, это очень интересная история, – сказал граф. – Итак, мною был найдено писание одного жреца, если не ошибаюсь он поклонялся Февралю. Семьсот тридцать пять лет назад, если верить некоторым историческим документам, наступила годовая зима. Так вот, этот жрец писал в своей летописи о том, что в день начала годовой зимы небо прочертили две падающие звезды. Одна упала на западе от его храма так далеко, что он не смог точно определить место падения, вторая рухнула совсем рядом, пробив дыру в крыше старой колокольни. Причем, если верить его записям, «звезды» какое-то время летели высоко над землей по дуге прямо от северо-западных гор где, по преданию, находится Храм Двенадцати – место, где по легендам жили боги. И то, что висит у тебя на шее, это та самая вторая звезда.

Леда удивленно распахнула глаза.

– И... что же это значит? – удивилась Леда. – Если это... это что, личная вещь кого-то из богов?

– Не просто вещь и не просто кого-то, – прищурился граф. – На твоей шее висит, если верить некоторым записям, медальон Марта.

– Но с чего вы взяли, что он принадлежит ему? – удивилась Леда. – И почему, в таком случае, он не снимается? Если это личная вещь бога, то как я, простая смертная, могу его носить?

– Не имею ни малейшего понятия, – пожал плечами Аластр. – Однако опять же, если верить легендам такие медальоны были у каждого из богов. Есть даже предположение, что именно они давали им силу. А по поводу того, почему я уверен в том, что он принадлежал Марту – была еще одна запись у того жреца. Он подобрал медальон и спрятал его в своей келье. Ты бы знала, каких трудов нам с Ретео стоило попасть в то подземелье, чтобы раздобыть эту вещицу. Так вот, жрец писал, что спустя три или четыре года после годовой зимы медальон совершенно внезапно с ним заговорил. Жрец был так ошарашен этим, что не записал разговора, за что, честно говоря, я его буквально ненавижу. Однако он упомянул следующее. Медальон представился духом Марта и попросил жреца помочь ему воскреснуть. Однако жрец был так труслив, что предпочел спрятать украшение за камнем, чем помогать падшему богу.

– Так значит, со мной тогда говорил сам Март?! – удивилась Леда.

– Именно так, – кивнул граф. – И теперь мы подходим к самому главному. Я не один изучаю его. Есть люди при королевском дворе, которые считают, что  если бы миром правил Март, нам жилось бы гораздо лучше. Однако эти трусливые твари только болтают, а я, как видишь, делаю.

– Каким образом? – испытывая плохое предчувствие, спросила Леда.

– Видишь ли, я уже говорил, что иногда ради благого дела нужно переступить и через закон, и через мораль, – нахмурился граф. – Однако знай я, что для пробуждение души Марта всего-навсего нужна была женртвенница, я бы не стал делать всех тех неприятных вещей. Я долго экспериментировал. Пытался каким-либо образом переместить душу из медальона в живое или мертвое тело. Увы, это требовало определенных жертв.

У Леды по спине побежали мурашки. Воображение услужливо нарисовало сцены убийство людей. Ей пришлось помотать головой, чтобы прогнать эти мысли. Медальон у нее под сорочкой начал ощутимо нагреваться.

– Я перепробовал множество способов – законных и не очень, – продолжал совершенно спокойно граф. – Перепробовал почти все, что было написано в древних книгах по магии. Однако успеха так и не добился. И тогда у меня остался последний шанс. Он заключался в том, чтобы девушка, нося медальон, забеременела и родила ребенка. Был только один маленький нюанс – те, кто носил медальон, не могли его снять и умирали, не прожив и года от какого-нибудь несчастного случая...

К такому Леда оказалась не готова. Да, она знала из слухов, что граф мог убить своих жен, что он поклонялся Марту, но правда оказалась гораздо страшнее. Руки у жертвенницы сами собой сложились в кулаки, костяшки пальцев побелели.

– Единственным шансом было просто пробовать до тех пор, пока какая-нибудь из девушек не доживет до родов, – продолжал граф. – Однако тут возникла небольшая проблема – за мной начали пристально, очень пристально следить и проводить эксперименты в подвалах замка, как мы это делали раньше, перестало быть возможным. И тогда я, не намереваясь отступаться от задуманного, рассорился со всем высшим светом и, начав жить затворником, решил осуществить задуманное женившись. Выбирал специально тех, кому недолго оставалось жить. Например первая моя жена была больна одной неприятно, но не заразной болезнью, а вторая....

Договорить он не успел. Злоба на него за то, что он так просто относится к человеческим смертям, переполнила Леду. Ей стало очень обидно и за себя, и за двух мертвых жен графа, и за тех несчастных, что умерли в этих подвалах. Еще никогда в жизни ни на кого она не была так зла. Ее бил Мелунас, но она сама никогда не смела поднять на него руку. Ее обижали в деревне мальчишки, и она никогда не смела даже пикнуть. Однако издевательство над другими всегда вызывало у нее жгучую ненависть. И эта ненависть вылилась в звонкую, заставившую графа удивленно округлить глаза пощечину.

Какое-то время они молча, с ненавистью смотрели друг на друга, а потом Леду будто бы прорвало:

– Да как вы могли издеваться над умирающими женщинами?! Им осталось всего ничего, а вы губили последний год их жизни! И вам не стыдно за это? Какое это благо, если оно делается злыми делами?! Неужели нельзя было придумать другого способа?

– У меня не было выбора! – разъяренно вскочил Аластр. – Кто дал тебе, смирившейся со своей смертью, право тыкать меня носом в мои дела?

– Я хотя бы никого не убила, – парировала Леда. – Уж лучше умереть, чем убивать других людей.

– Великие двенадцать, – закатил глаза Аластр. – Я так надеялся, что женюсь, наконец, на женщине, которой смогу открыть всю эту грязь и которая поддержит меня, а женился опять на какой-то дуре. Да пойми же ты, не было никакого другого выбора, кроме как пробовать и искать способы достигнуть желаемого. Я перепробовал все возможные гуманные варианты, а потом мне не оставалось ничего, кроме как попробовать негуманные!

– Выбор всегда есть, вы же сами сказали, – ответила ему Леда. – У меня этот амулет заговорил! Возможно у кого-то раньше он тоже говорил, кроме жреца. Нужно было раскопать эти данные и...

Звонкий хохот, вырвавшийся из медальона, заставил ее замолчать. Они с графом замерли, не смея шевельнуться. Какое-то время медальон от души хохотал, а потом, утих, мерно пульсируя:

– Господин, вы проснулись? – отойдя от первого удивления, осторожно спросил Аластр.

– Так просто оправдать убийство благими намерениями, – прошептал медальон. – Однако принося жертвы на алтарь справедливости, не становишься ли ты похож на того, против кого борешься, человек? Брось... лучше найди гору Клык Соболя и проверь там, возможно...

После этих слов медальон замолчал, и в подвале повисла тишина.

КОНЕЦ ЧАСТИ 2