Текст книги "От января до марта один шаг (СИ)"

Автор книги: Алиса Стриж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Часть 4. Ворон, пес и кот. Глава 0

Стоило чуть улечься суматохе,  Аластр отвел в сторонку десятника. Было видно, что граф очень и очень устал. Видно вымотала его вся эта беготня с големом. Потому Аластр прислонился к стене пещеры, выбрав место, чисто от сростков кристаллов.

Десятник оказался совсем молоденьким – на вид ему было лет двадцать. Низкого роста, щуплый, с редкими волосками пробивающихся усов над верхней губой, он вызывал некоторое удивление. Таких «мальчиков» даже в стражу-то не брали, что уж говорить о командование десятком. Однако колючие темные глаза парня смотрели на Аластра как на мальчишку, который еще «не понюхал пороха», и это графа ужасно раздражало.

– По кой вы вообще сюда сунулись? – спросил десятник, не прибегая к такой полезной штуке, как почтительное обращение. – Король же вроде писал вам: пока не подоспеет подмога  – не входите.

– Случайно вышло, – поморщился граф. – Леда зачем-то к воротам прислонилась. Видимо пыталась послушать, как шевелится голем. Кто же знал, что от одного прикосновения медальона ворота откроются.

– Что ж ты ее не предупредил? – продолжил отповедь парень.

– Слушай ты, – вышел из себя Аластр. – Давай-ка ты не будешь учить меня как жить. Что сделано – то сделано. Открыли, вошли в пещеру, победили голема. Что тебе еще от нас надо? Или ты самоубийца, мечтающий болтаться в петле? Уймись. А если тебе хочется кого-то отчитать – вон, иди, надавай по рукам своим парням, которые выковыривают из стен камни.

– Пускай выковыривают, – махнул рукой десятник, которого не разозлила и не испугала тирада графа. – Ладно. Пес с тобой, граф. Но только при мне – никаких фокусов. Вадгрим велел тебя доставить в целости и сохранности, и чтобы ни волоска с твоей головы не упало, а ты весь исцарапанный и раненый. Вот где мы тебя лечить будем?

– Ишь ты, короля по имени? – удивился Аластр. – Кто ты такой, сукин сын?

– Ну Карлом меня кличут, – усмехнулся десятник. – Слышал может?

И только тогда Аластр заметил болтающийся на поясе у парня короткий меч. Высовывающаяся из ножен рукоять украшалась крупным рубином. Таких не носят простые десятники. Но Карл, настолько о нем слышал граф, простым десятником и не являлся.

– Слушал-слышал, – кивнул граф, еле заметно поморщившись. – Да только нос не задирай. Одно дело охотится на разбойников, и совсем другое – наше дело. Ни я со своими знаниями, не ты со своим прославленным искусство владения мечом этого голема бы не одолели. И перед Январь мы с тобой одинаково беспомощны.

– Знания? – фыркнул десятник. – Хорошее же оружие ты выбрал себе в этом сражении. Нет, парень, брал бы ты эту леди-в-бантиках и тащился бы в свою глубинку. Только мешать будете.

– Тем не менее никому до меня не удалось найти Марта, – закипая, процедил граф. – Уймись, ты ходишь по очень тонкому льду моего терпения.

– Хитро дело было найти, – махнул рукой Карл. – Дорога здесь одна – прямая. А то, что открывается дверь...

Договорить он не успел. Аластр – будучи почти на голову выше – схватил парня за грудки и притянул к себе:

– Я не славлюсь терпением, – прошипел он в лицо парню. – Так что заткнись, парень. Просто заткнись, пока я еще окончательно не разозлился. У тебя есть острый меч и тугой лук, но руки, держащие их коротки. Пусть у тебя могло создастся впечатление, что меня ненавидит весь свет, но поверь мне – это не так. И у меня есть союзники, которые могут запросто поймать за руку незадачливого охотника на разбойников на каком-нибудь пустячном преступлении и скинуть с тепленького пьедестала почета.

Карл на это только улыбнулся Аластру в лицо. Граф уже хотел стукнуть его. Позабыв обо всей своей усталости, но передумал. Отпустил воротник зимней военной формы, поморщился, будто держал в руках какую-то дрянь и глянул на постамент. Среди застывших потеков кристалла – что это за материал был Аластр так и не смог выяснить – сидела Леда. Справа от нее, прижимаясь к ее боку, лежал черный пес. Но это было не важно. Потому что слева, положив ей голову на колени, примостился так и не пришедший в себя Март. И Аластра то, как девушка перебирает рыжие короткие волосы, выводило из себя.

– Может, все же отправим ее домой? – спросил Карл. – Баба с возу, как говорится...

– Не получится, – покачал головой Аластр. – И сам хотел бы, да не получится. Медальон у нее на шее принадлежит Марту, но не снимается. Без него, боюсь, далеко мы не уедем.

– Погодь, а может срезать? – вытащил нож десятник. – Это же золото, оно мягкое. Раз-раз и все.

– Ты меня за идиота считаешь? – приподнял бровь Аластр. – Знаешь, сколько людей его носило? И ни один снять не смог до самой смерти.

– Так убьем ее и дело с концами, – Карл сказал это так, будто собирался вынести мусор. – Судя по ее платью, умом она не отличается. Ну да, красивая, но для дела...

– Еще слово, и я тебя на месте убью, а потом скажу всем, что тебя голем пришиб, – зашипел на него Аластр. – Я эту девушку уже спасал от смерти черт знает сколько раз. Только тронь ее, и тебе придет крышка.

– Какие мы злые, – ухмыльнулся Карл. – Неужто так хороша в постели?

И, наконец дав волю эмоциям, Аластр развернулся и все же дал ему – от всей души – по морде кулаком.

Часть 4. Ворон, пес и кот. Глава 1

Леду откровенно смешил вид этого потрепанного паренька, с которым подрался граф. Она недоумевала, с чего вдруг Аластр набросился на него с кулаками. Впрочем, десятнику досталось не сильно – он отделался большим фонарем под глазом, который спустя пару часов, как бы парень не прикладывал к нему снег, утвердил свои права на его лицо. Больше графа ее беспокоил только Март.

Бог спал почти мертвым сном. Сердце у него билось, дыхание было ровным, но в остальном Март не подавал совершенно никаких признаков жизни. Видно он так измотался, что не мог и пальцем теперь пошевелить. С другой стороны это было прекрасной возможностью его получше разглядеть, чем Леда и занималась. Высоченный, худощавый, угловатый и весь, весь в канапушках бог выглядел уже не таким таинственно красивым, как в кристалле. Желтоватые зубы, торчащие уши и длинный любопытный нос чуть портили общую картину. Теперь Леда уже не сказала бы, что он «божественно красив». Скорее Март был ярок и, что греха таить, хорош на любителя.

А еще от него исходил жар, вовсе не похожий на тепло человеческого тела. Это не походило даже на поднявшуюся температуру. Он был просто горячим.

– Пора двигаться дальше, – сказал подошедший к ней все еще злой и чуть встрепанный Аластр. – Мы едем королю. Вадгрим нас ждет.

– К королю? – забеспокоилась Леда. – У него не будет проблем из-за нашего приезда?

– Могут быть, и я не раз ему об этом говорил, – нахмурился Аластр. – Однако наше неугомонное величество хочет обсудит какие-то очень важные дела с нами и еще несколькими союзниками, которые прибудут в замок герцога Лока. Он сам хочется удостовериться в том, что мы вернули марта к жизни. А если уж Вадгрим чего-то хочет, то он это получает. Так что, как бы я не хотел отправить тебя домой, в безопасность, придется тебе ехать с нами. По крайней мере до тех пор, пока Март не очнется и не заберет у тебя медальон.

Леда тяжело вздохнула. Она так надеялась, что после этой-то заварушки она наконец освободится от опостылевшего ей золотого украшения, но медальон все еще висел на ее шее и не хотел сниматься. Чуть помедлив, девушка спросила осторожно:

– Аластр... а почему вы подрались с тем парнем?

– Неважно, – поморщился граф. – Это Карл. Может, слухи о нем до тебя доходили?

– Доходили, – кивнула Леда. – Охотник на разбойников.

О Карле Латена – редкостная любительница собирать и разносить слухи – одно время все уши Леде прожужжала. Иногда жертвеннице казалось даже, что ее подружка была в него заочно влюблена. Карл под знаменами главной противницы разбойников Апрель истребил почти всех лихих людей на севере страны. Это не нравилось жрецам Январь – так как делалось не под флагом с белым медведем, это не нравилось разбойникам и людям, получавшим от них выгоду, однако это весьма нравилось королю. К тому же по слухам Карл далеко не метил – ему не сдались ни почести, ни награды, он просто собрал себе команду умелых лихих парней и стал своего рода бандитом на королевской службе. А уж о его мастерстве владения мечом ходили легенды. И это при всем при том, что ему едва исполнилось двадцать.

– Может, охранник он нам и хороший, – поморщился Аластр неприязненно. – За ним и его ребятами мы будем как за каменной стеной. Да только вот человек он неприятный. С гнильцой...

После этого короткого и несодержательного разговора подошли люди Карла и велели спускаться. Всего с Карлом прибыло человек двадцать. Одна половина носила королевкую военную форму, вторая была одета куда как лучше и теплее. Теперь Леда поняла, к чему было такое количество людей. Военные – добрый десяток – остались в пещере для охраны.

– Да, обогатился король в этот день, – пробормотал Карл, выходя их пещеры. – Даже я, не падкий на деньги, парочку камней себе наковырял...

Леду эта фраза удивила. Теперь она окончательно перестала понимать, за что он сражается.

В подсвеченной факелами тьме они спустились к подножью горы, и девушка с наслаждением увидела карету на полозьях. Она была меньше той, что угнали у них с Аластром бандиты, но внутри нее светилась ровно тепловая лампа. Аластр подтолкнул ее внутрь. На одну сторону усадили все еще спящего Марта и Леду, которая осторожно, как прикорнувшего ребенка, его поддерживала. На другую сели Аластр и Карл, недовольно друг на друга посматривая. Из под сидения достали корзину со снедью – булки, вяленое мясо, сыр, в общем то, что можно было купить в ближайшем городе и что не испортилось бы за поход.

Пока герои утоляли голод, карета дернулась и поехала, скользя полозьями по снегу. Когда Леда и Аластр наелись, Карл объявил:

– А теперь пришло время поговорить серьезно. Итак, Вадгрим велел доставить вас во дворец герцога Лока как можно скорее. Собрания не будет, вы просто приедете, герцог даст вам дальнейшие указания и вы свалите в специально подготовленное для вас место.

– Что-то случилось? – нахмурился Аластр.

– Да, случилось, – нахмурился Карл. – Покушение случилось.

– Вадгрим в порядке? – спросил глухо граф.

– Да не на него, – отмахнулся охотник на разбойников. – У Вадгрима кроме его жены врагов нет, он даже с нашими грозными соседями умудряется мир поддерживать, что уж там о народе говорить. Ты же знаешь, как его все любят. Да и мы с тобой сами, собственно, в числе его обожателей. Не любил бы я короля, я бы здесь сейчас не сидел, а пошел бы чистить запаршивевшие всякими мразями западные горы.

– Тогда на кого? – спросил граф. – Неужто на леди Арстейн нож подняли? Не поверю!

– А ведь подняли, – почти с гордостью улыбнулся Карл. – Купили ее жизнь у наемного горлореза. Слышал, может, про Врача?

– Слушал, – удивился граф, а потом пояснил непонимающе изогнувшей бровь Леде. – Самый дорогой из наемных убийц в нашей стране. И самый лучший. Переворот в северо-восточном графстве Ньйорк – его рук дело. У графа Ньорка было трое сыновей, и они уже хотели перегрызться за отцовскую землю, но один из них, не будь дурак, позвал Врача. Правит теперь как граф припеваючи, а убийца затих на какое-то время, затаился.

– Говорят, он кучу золотом и камнями ему отсыпал, – хмыкнул Карл. – Еще бы Врачу не залечь на дно. Да вот только жадность его сгубила. Зря он на леди Арстейн полез.

– Я так понимаю, на королеве ни царапины? – спросил Аластр.

– Не правильно понимаешь, – усмехнулся Карл. – Разрезал ей горло от уха до уха. Да только злобные люди – они самые живучие. Не поверишь, но эта змеюка выжила. Да и не просто выжила – заштопали ее, и она, стерва, на второй день уже убийцу пытала.

– Погоди, как выжила? – удивился граф. – Хотя... смотря какая рана... должна была как минимум слечь с потерей крови...

– Королева никому ничего не должна, – усмехнулся Карл. – Будто ты ее не знаешь!

– Слишком хорошо знаю, – пожевал губу Аластр. – Сложно поверить, но... Хорошо. Что дальше было?

– Ну а что могло бы быть? – хитро прищурился охотник за разбойниками. – Орал этот Врач так, что два дня весь замок дрожал. Знатно она на нем отыгралась. Я сходил из любопытства посмотреть – даже меня проняло. Но своего она добилась. Узнала таки, кто заплатил. Нас с парнями послала – ну мы и повязали. На самом деле часть повязали, часть на месте кокнули показательно. Потому и задержались. Гнали к вам как ошпаренные.

– А что Вадгрим? – осведомился граф.

– Король-то? – хмыкнул Карл. – Посерел от гнева. Тех, кого мы ему в руки отдали, сам лично на площади в назидание казнил. Вокруг Веры буквально на цыпочках – лучших врачей ей нанял. Нянчился с ней, как с умирающей, а эта стерва бегает и ядом прыщет.

– А кого повязали? – продолжил свои расспросы граф.

– В том-то и соль, что среди них были наши, – фыркнул Карл. – И честно я подозреваю, что некоторых откровенно подставили. Жалко было своих резать... но раз король велел. Мы их мирно, тихо, у себя дома, чтобы не светить как заговорщиков. На площади казнили же всякую дрянь. Трое купцов и один мелкий барон. Видел его, поди. Носатый токой, вечно гундосит и сопли у него текут. Не помню, как зовут.

– Знаю, – вздохнул Аластр, откидываясь на сидение. – Да уж... дела... вовремя мы с Мартом...

– И не говори, одно к одному, – вздохнул Карл.

Леда, с интересом слушавшая этот разговор, задумалась. Зачем убивать короля она понимала, но его жена-то здесь причем? Девушка попыталась припомнить все, что о Вере Арстейн слышала, но слухов вокруг нее ходило столько, что было непонятно, во что же верить. Говорили, что она поклоняется Январь и очень сильно поддерживает жрецов. Говорили, что нет красивее ее на свете женщины. Говорили, что она из семьи какого-то разорившегося барона, однако короля к ней привела сама богиня. Одни твердили, что Вера справляется с королевством лучше короля, другие – что она ужасающе властная интриганка, видящая сладкие сны о убийстве мужа. Однако Леда в чем-то была ей благодарная, ведь если бы не письмо леди Арстейн, то ее могли бы отправить к Январь.

За окном кареты началась метель. Пока они ехали, она все усиливалась и усиливалась, и вот уже она больше начала походить на ураган. Лошади как ошалевшие неслись вперед через буран, и их ржание едва просачивалось сквозь вой ветра.

– Ладно, вроде все рассказал, – заявил вдруг Карл, поднимаясь на ноги. – Нечего сидеть здесь, когда мои парни с метелью воюют.

– Ну что ж, иди, – равнодушно отозвался Аластр.

– Знаешь, – вдруг заявил охотник на разбойников. – Ты не подумай, что я тебя презираю или еще чего. Просто я парень простой, деревенский, манерам не обучен. Я на самом деле благодарен тебе за то, что ты нам дорожку веред протоптал и главный наш козырь добыл. Однако твоя часть работы на этом закончилась, Аластр. Теперь настоящая война начнется. Кровавая резня, Аластр. И тебе на этом поле боя делать нечего. Может, только в стратегии или медицине ты можешь немного помочь, но не более того. Думаешь, просто так эта пурга началась? Нет. Это Январь разгневалась. И скоро она обрушится на нас, попытается смести и раздавить. И ты, граф, этого не выдержишь, как бы ты себя не обманывал. Уж прости меня за честность.

– Ну тогда и ты меня прости, – усмехнулся граф. – Но я не собираюсь сидеть в каменных стенах, когда в мире идет война. Пусть тактикой и медициной, но я помогу.

– Твое дело, – поморщился Карл, открывая дверь кареты. – Кстати, ваш пес бежит за каретой?

– Да, наш, – ответила за графа Леда. – Вы уж не обижайте его, пожалуйста.

– Ладно, раз леди просит, обойдемся без шашлыка, – нехотя и на полном серьезе сказал Карл. – Ну, бывайте.

Он коротко свистнул и ему подогнали лошадь. На полном скаку он запрыгнул на нее прямо из кареты и ногой закрыл дверь. Стоило ему уйти, как граф поморщился.

– До чего же противный тип, – сказал Аластр. – Хотя с другой стороны с ним мы под защитой...

Двеца вдруг снова открылась, внутрь кареты полетели хлопья снега. Показушно наклонившись с ровно идущей лошади, словно цирковой актер, Карл просунул в проем голову и, улыбаясь, добавил:

– Через час-два будем у барона Гедла. Вы уж приготовьтесь там как-то.

Часть 4. Ворон, пес и кот. Глава 2

Барон Гедл оказался худым, длиннолицым мужчиной. На вид ему было за сорок, однако он уже полностью поседел. Встретил он гостей не на пороге, а в просторной прихожей своего поместья – скромного, но гораздо более нового, чем дом барона Александра.

– Господа, рад видеть вас всех здесь, – расшаркивался он, боязливо улыбаясь. – Проходите. Вы наверняка все озябли. Я велю моим людям проводить ваших вояк в казармы. Там тепло и им нальют вина. Разумеется за счет короны.

Он еле-еле сохранял лицо, пытаясь игнорировать потрепанную одежду своих гостей и их чумазый вид. Леде было откровенно стыдно за то, как она выглядит – чтобы не щеголять в одних панталонах ей дали теплый плащ, в который она и закуталась. Кринолин оказался похоронен под завалом. У графа зияла в одежде пара дыр.

– О деньгах не переживайте, – отмахнулся Карл. – Лучше покажите, где нам лечь. Мы гнали всю ночь и страшно хотим спать.

– Вам, уважаемый Карл, лучше лечь со своими парнями, – хмуро сказал ему барон Гедл, а потом повернулся к графу. – Аластр, давно не видел вас. Ходил слух, что вы больны и потому не появляетесь на людях.

– Я бы не верил слухам, – сказал ему граф. – Они очень часто лгут. Я вот тоже слышал про вас много всего, да только язык держу за зубами. Впрочем, барон, у нас есть еще одна меленькая проблема. С нами сильно простуженный и спящий беспробудным сном посол с юга. Он, видите ли, нахлебался холодного эля...

– Понимаю, – нервно перебил Аластра барон. – Что ж, я попрошу прислать вам еще один комплект белья в спальню. Поднимите только его своими силами в комнату. Мне, право, неловко... но я боюсь, что от него заразятся мои люди, а за ними и я. Надеюсь, вы примете помощь врача?

– Нет, – отрезал Аластр. – Вы ведь знаете, медикам я не доверяю. Я займусь им сам. Дайте только лекарства. И еще, нам нужны будут бинты и свежая одежда... неудобно говорить об этом, но по пути нас поймали бандиты...

Пока они договаривались, и Аластр виртуозно врал, Леда осматривала небольшое помещение. Здесь было темно, горело очень мало свечей. Обстановка казалась девушке какой-то вовсе не баронской, бедной. Никаких гобеленов – лишь ровно оштукатуренные стены, никаких ковров – лишь простой деревянный пол. Никаких ваз с цветами, мечей на стенах, рыцарских доспехов или фигурных люстр. Ничего. Казалось, поместье только-только отстроили, и еще не успели наполнить его мебелью. В коридоре, куда их повели после разговора с бароном, оказалась та же история. Освещали путь они канделябром с одной единственной свечой, во многих комнатах отсутствовали двери, а мебель внутри была очень дешевой, у Леды и то дома лучше стояла.

– А я думал, что он только по слухам скряга, – пробормотал Аластр.

– Нет, что ты, – хмыкнул Карл. – Скупость Гедла давно стала излюбленной темой для анекдотов.

– У него что же, денег не хватает? – спросила осторожно Леда, позади которой двое парней охотника на разбойников тащили за руки за ноги все еще спящего Марта.

– Почему же, хватает, – хмыкнул Аластр. – Но по слухам он держит их в подвале. Каждую лишнюю копейку туда складывает.

– Я слышал, что он мечтает выплавить золотую статую в рост, – тихо сказал Карл. – Статую богини Июнь. И построить ей храм. Не зря же на его гербе прекрасная златогривая львица.

– Люди порой от религии теряют всякий рассудок, – фыркнул граф. – И все, почему-то, поклоняются именно богиням.

– Если ты обо мне, то мне ничуть не стыдно от того, что я поклоняюсь Апрель, – парировал Карл. – Как по мне в преклонении перед богами-мужчинами есть что-то ненормальное, неестественное и жалкое. То ли дело богиня. Перед прекрасной женщиной никогда не стыдно и на колени упасть, особенно если у нее из под юбки выглядывают стройные лодыжки.

Граф поморщился, а Леда задумалась. Что-то в словах охотника на разбойников определенно было. Прикинув, она решила, что будь ее воля, то поклонялась бы покровителю знаний Ноябрю. Его всюду изображали как статного старца с посохом и книгой. Даже зверь, в которого он превращался – барсук – был девушке очень приятен.

Думая так, она оглянулась на Марта.

«Вот бы кому я точно не смогла теперь поклоняться, – подумалось ей. – Когда понимаешь, что божество выглядит как обычный человек, даже пускай и красивый, как-то перестаешь верить в его власть над миром и твоей судьбой».

Выделенная комната Леде чем-то напомнила больничную палату. В больнице, правда, девушка никогда не лежала, и о палатах представление имела очень отдаленное, но представляла их себе именно так. Белые стены, дощатый пол, никаких ковров и украшений. Единственное, что чуть оживляло обстановку – горящий камин со сложенной справа от него поленницей. Кровати здесь было две – одна уже застеленная, над другой корпела худая, с ввалившимися щеками служанка. Трясущимися руками она аккуратно заправляла одеяла в белый, застиранный пододеяльник. Ткань была такой старой, что кое-где отчаянно просвечивала, обещая в скором времени порваться. Но, что было самым неприятным для Леды, так это то, что обе постели были узкими.

Девушка озадаченно глянула на Аластра и увидела, что тот хмурый как туча. Парни Карла положили Марта на уже застеленную постель и удалились. Сам охотник на разбойников улыбнулся и, прислонившись к дверному косяку, сказал, скабрезно улыбаясь:

– Ну что ж, голубки, хорошо вам провести ночь. Только не занимайтесь здесь ничем непристойным. Эти кровати явно сделаны для умирающих, а не для активно размножающихся.

– Да пошел ты, – огрызнулся на него Аластр. – Иди в свою казарму уже.

– Я бы на твоем месте так сильно меня не гнал, – хмыкнул Карл, а потом повернулся к служанке, – Эй, девка, а ну выйди-ка. Умным людям о серьезных вещах поговорить надо.

Служанка от неожиданности выронила простыню, а потом, молча, будто ей язык отрезали, поклонилась и вышла из комнаты.

– Не нравится мне это, – стоило закрыться за ней двери, сказал Карл. – Поселить эскорт так далеко от объекта охраны....

– У барона есть своя охрана, – оборвал его Аластр.

– Да? – фыркнул парень. – Я вот что-то не видел. А! Ты, наверное, про тех двух доходяг, что как уличные коты жались к печи в конце коридора? Так какие же они охранники. Так... закуска для вашего песика. Кстати о песике! Хорошая идея. Раз я не могу вас охранять, то хоть этого пса к вам пущу. Что скажете?

– Конечно пускай, – ввинтилась Леда, хотя Аластр явно был против. – Ведь пурга на улице. Жалко его там оставлять.

– Ну вот и решено, – улыбнулся весело Карл. – Только вы уж пожалуйста, я вас умаляю, поосторожнее тут. Барон-то вряд ли сунется что-то вам сделать, но уж такая у него хлипкая охрана, что сюда любая сволочь может забрести, от бандита до медведя. Я тишком все же выставлю караул у парадных дверей. Ну, добрых снов, голубки.

Карл ушел. Пытаясь не обращать внимания на хмурого и, кажется, начинающего злиться Аластра, Леда подошла к Марту и села на край постели. Бог все так же спал, даже откровенно посапывать стал. Она потрогала его лоб – уже не настолько горячий – и он неожиданно во сне приоткрыл губы.

– Хватит его трогать, – буркнул граф. – Что он подумает, если очнется?

– Ты прав, – Леда отняла руку. – Что это я...

Она смущенно глянула на графа, который уже уселся на их постель и теперь задумчиво взбивал подушки.

– Нет, спать на этом невозможно будет вдвоем, – фыркнул он, поднимаясь. – Какой бы не был скряга этот Гедл, а ему придется дать нам еще одну кровать. – Подожди немного, сейчас я вернусь.

И с этими словами граф устремился к двери. Леда ощутила благодарность. Правда, думалось ей, что он печется все же больше о своем удобстве, чем о ее.