Текст книги "Невеста лорда СИ"
Автор книги: Алиса Брагина
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Микаэлла все время заинтересованно наблюдала за мной, я спиной чувствовала её пристальный взгляд. Сейчас, может, я и не оправдаю её ожиданий, но у меня нет никакого желания объяснять ему систему, позволяющую убийцам и маньякам таким образом искупить свои деяния.
В монастыре послушницам дают возможность общаться с евнухами, именно поэтому мы всегда называем их монахами и никак иначе. Эти люди, боятся расплаты за содеянное. Они сами пришли к Рее. А теперь они испуганно ждут неминуемой смерти. Но та дает им возможность искупить свою вину через горести, страдания и лишения. Я точно знаю, что среди евнухов нет невиновных, через несколько лет они сами начинают раскаиваться, рассказывать, что и как они делали. А монахини их слушают, жалеют, но вернуть уже ничего нельзя назад. Поэтому евнухи как жили, так и живут, добровольно продолжая исполнять свои обязанности при монастырях.
Только о евнухах среди людей так и продолжают идти слухи, что служительницы Реи обычных мужчин к себе забирают. Но это не правда. Святая тут же покарает сестер, если те того допустят и один прецедент уже был. Больше никому не захотелось повторить судьбу западного монастыря, на месте которого теперь безжалостный прибой беспрепятственно бьется о скалы.
Не обращая внимания на фырканье лейтенанта, сочувственный взгляд Астарха и молчаливое одобрение Микаэллы за спиной, иду к карете. На меня нестерпимым грузом давят массивные стены монастыря. Немым укором в спину смотрят темные провалы узких окон за блестящими стеклами, которых сейчас толпятся шушукающиеся послушницы и хранящие молчаливую горечь сестры-воспитательницы.
– За вами обязательно приедут ваши родственницы, матери будущих мужей или жены братьев. За вас за всех, как за послушниц, будет заплачен выкуп и с этого момента, вы все снова будете принадлежать к своим семьям. И, как любая женщина, вы можете искать защиты у монастыря, у Святой Реи. Но, чтобы продолжить свой путь не просто как обычная послушница, а как наставница будущих поколений, у вас есть только один единственный шанс, вернуться под стены монастыря в тот самый момент, когда все ваши родственники уже покинули земли святой обители, отринув все мирское.
Строгий голос настоятельницы набатом звучит в голове, зазря треплет нервы, из-за чего на глаза наворачиваются непрошеные слезы.
Всего несколько шагов до ворот, которые я не переступала чуть больше десятка лет, прожив все это время в совершенно обособленном женском мирке. Всего несколько шагов до эфемерной свободы. Но с каким трудом они мне даются, словно на ноги мне подвесили неподъемный груз, мешающий двигаться, а из легких вышибли весь воздух и голова кружится.
А перед тем как сделать самый последний, решающий шаг, на границы тени от стены и яркого света дня, я вдруг отчетливо поняла, что все это страх, надуманный, вбиваемый в мои мысли упорными воспитательницами на протяжении многих лет. И поняв это, наконец-то смогу сделать решающий шаг навстречу судьбе, миру и жизни.
А впереди яркое солнце, ветер в лицо и небольшое путешествие. И пусть дальше не все так ясно и безоблачно и моя судьба не у меня в руках, я рада уже и этому.
Глава 2
– Она ушла?
Настоятельница, изображая полнейшее равнодушие, сидела в своем любимом кресле и медленно перебирала бумаги, принесенные ей сестрой Мартой. Казалось, что стройные колонки цифр её интересуют намного больше, чем происходящее за окном.
– Да, Матушка.
Сестра Марта виновато склонила голову, ожидая порицания со стороны настоятельницы, но та лишь тяжело вздохнула.
– Ну, значит, так тому и быть.
– Что вы хотите этим сказать, Матушка? – На лице у сестры Марты такого удивления отродясь не было. Всегда подслеповато прищуренные, сейчас её глаза своими размерами напоминали два блюдца.
– А что ты хочешь услышать?
– Но ведь, был приказ!
– Был. И соответственно приказу, мы сделали все, что было в наших силах. Мысли о благодарности и ответственности перед монастырем мы внушали всем девушкам. Каждой говорили, как опасен мир за стенами монастыря. Да я даже позволила послушницам общаться с монахами. И что теперь? В результате у меня такой штат, что я теперь не знаю, куда всех их пристраивать и чем занять! А девчонке хоть бы что. – Настоятельница устало отбросила от себя бумаги и те веером разлетелись по ковру. – Её мать привезла мне выкуп. Сама. Да ещё и в сундуках с монограммой короля. За многовековую историю монастырей
Реи – это самый большой выкуп, который когда-либо был получен за девушку. Даже за дочь свободного барона Родрика мы тогда в два раза меньше получили.
– Но Матушка, вы не считаете, что отпускать её было слишком опасно?
– О нет. Как бы мы смогли её удержать? Тем более что король сам решил за нас эту проблему.
– Король?
– Да. Она одна из десятки тех девушек, родителям которых было приказано выдать своих дочерей за Измирских псов. И её будущий муж – их алхимик.
Удивление на лице женщины сменилось пониманием, а потом и жесткой радостью от свершившейся долгожданной мести.
– Да, матушка, вы правы. Это наилучший выход.
– Возможно, все возможно. – Настоятельница задумчиво покрутила шкатулку, стоящую у неё на столе, а потом решительно достала оттуда приготовленную костяную трубку и неспешно прикурила от заранее принесенной сестрой Мартой свечи. По кабинету тут же распространился тяжелый, белесый дым, наполнивший помещение немного сладковатым запахом Тойли*. – Но, король, тоже не дурак. Она из всех девушек одна, кто содержалась и воспитывалась в монастыре Реи. Не думаю, что алхимик станет выносить этот факт за пределы дома.
Марта растерянно стукнула себя раскрытой ладонью по лбу.
– Ах, да, совсем забыла. Недавно, леди Надина сообщила, что ей стало известно о невесте лорда Самира, ну, того самого Измирского алхимика. Будто бы лорд Самир очень недоволен тем, что его правитель назначил одним из наблюдающих, так как тот как можно скорее желал сочетаться браком со своей ненаглядной Езмирой. А исходя из этого...
– Мы можем сделать вывод, что тому ничего ещё не известно о том, что наш король и их король достигли договоренности на счет укрепления дружественных связей. Далия ещё долго не сможет воевать, а у короля Измира нет наследников, только дочь. И Валин, прохвост, решил этим воспользоваться. Молодец.
Искристый смех настоятельницы наполнил кабинет, к нему скоро присоединился и смех сестры Марты. Вредная и оттого запрещенная к курению травка Тойль не только хорошо курится, но и замечательно расслабляет.
*Тойль – конопля по-русски ;-)
Стянув с головы надоевший чепчик, я мстительно отбросила тряпку в сторону и со всех ног побежала к карете. При этом волосы, до этого стянутые в узел, распустились и мое главное украшение, и гордость – фиалкового цвета волосы, плащом накрыли спину.
Радость переполняла меня. Хотелось кружиться, прыгать и, прокричать во весь голос на зависть всем оставшимся в монастыре, как же я счастлива. Мне казалось, что за стенами и солнце ярче светит и воздух тут свежее и пахнет слаще. Но мою радость, как и всегда, прервал суровый голос Микаэллы.
– Миледи Амина, будьте так любезны, прекратите изображать из себя несмышленого ребенка, вспомните, что вы уже взрослая девушка и, наконец, начните вести себя подобающе.
Приходиться умерить свой восторг и послушно забраться в карету. Хорошо ещё, что окна тут есть, правда задернутые шторами, к моему большому сожалению. А вот внутреннее убранство и комфорт явно не соответствует внешнему, обшарпанному виду. Обитые плотной ярко-изумрудной тканью, мягкие сиденья с удобными спинками и подлокотниками, на которых я с моим ростом могу комфортно уместиться, вытянув ноги.
А на соседнем сиденье обнаруживается большая корзина битком набитая снедью: круг сыра, пшеничные лепешки, копченые колбаски, овощи и несколько краснобоких яблок. Но больше всего я оценила прилагающийся к разносолам, круглобокий, запотевший кувшин с ягодным морсом.
Когда в карете оказалась Микаэлла, я уже увлеченно выкладывала из корзины наш обед, на небеленый отрез льняной ткани, которым раньше была накрыта корзинка, постеленный прямо на одно из сидений.
Заглянувший к нам перед отправлением Астарх понимающе хмыкнул и, пожелав приятного аппетита, захлопнул дверь, из-за чего внутри сразу стало сумрачно и немного душно. Все же не осенняя сейчас погода на улице, хоть по календарю месяц листопадов уже давно вступил в свои права.
Снаружи раздался топот копыт, это лейтенант вперед поскакал. Свист вожжей и карета, слегка качнувшись на рессорах, покатила по ровной дороге прочь от монастыря. За окном, немного размытые, мелькали придорожные, пожелтевшие кусты, на фоне местами ещё зеленой травы. А на ясном голубом небе не было ни единой тучки, которая хоть ненадолго закрыла бы по-летнему палящее солнце.
Где-то там, за спиной остались ненавистные стены монастыря и одиннадцать лет жизни наполненные серостью ежедневных молитв, уроков и однообразных обязанностей. Стало даже как-то грустно, и веселиться больше не хотелось. Даже еда потеряла свой вкус, а пестрый пейзаж за окном стал однообразным, скучным и привычно серым.
– Амина, нам надо поговорить пока у нас есть время, и мы не присоединились к картежу герцогини, который будет ждать нас в лесу.
О, Темные Императоры! Микаэлла как всегда очень вовремя. Чувствую, что разговор будет тяжелым, а у меня и так сейчас на душе кошки скребутся и к серьезным мыслям я сейчас просто не способна.
– О чем?
– О твоем будущем.
Ну, здрасти, приехали.
– Что ты знаешь о происходящем в королевстве? В мире вообще? В твоей семье?
Что за странные вопросы?
– М-м-м... Сестра, вы не хуже меня знаете, что новости до монастыря практически не доходят, а писать послушницам из дома не принято.
– И все же.
Вот пиявка. Пока не отвечу, не отстанет ведь.
– Касательно моей семьи, я знаю, что герцогиня через два года после моего отбытия в монастырь родила долгожданного наследника. Из этого можно сделать вывод, что влияние отца после появления на свет сына возросло ещё больше. Я же, из-за появления брата и наследника, потеряла большую часть своего приданного, которое могла бы принести своему будущему мужу, как старшая дочь, наследница состояния и носительница титула герцога. Все это сводится к тому, что соискателей на мою руку стало не на много, но все-таки меньше.
Лицо Микаэллы слушающей мои рассуждения по их ходу принимало все более и более удивленной выражение.
– Принимая во внимание сложную политическую ситуацию, недавние военные действия и признание Далией потери своего суверенитета по отношению к королевству Измира, то я даже боюсь представить какая сейчас на самом деле ситуация в королевстве. Но могу предположить что отец, как самый крупный, после короля, землевладелец и владелец шахт с железной рудой, смог нажиться на сельскохозяйственной продукции и оружии.
– Да, в этом ты полностью права.
Микаэлла отложила в сторону яблоко, так и не попробовав его. Задумчиво уставившись за окно, она на некоторое время замолчала. А я наконец-то заметила, что моя наставница, как и я, избавилась от жуткого чепчика на голове. Сейчас она нервно комкала его в руках и подозреваю, что к концу нашей поездки он превратиться в тряпку, которую стыдно будет одевать на голову даже в монастыре. Что уж говорить о выходе на улицу. И только что-то решив для себя, через несколько минут сестра Микаэлла обернулась ко мне.
– Все, в общем-то, правильно. А твои рассуждения и выводы, которые ты вынесла из разрозненных, малозначительных фактов доступных послушницам, только подтверждают мою уверенность в том, что у тебя есть мозги и я не зря старалась все эти годы.
Микаэлла меня хвалит? Либо мир сошел с ума, либо мне все это снится.
– Сестра....
– Амина, помолчи пожалуйста. – Микаэлла злится, а я решительно не понимаю, что такого могло произойти, что заставляет мою наставницу переживать так сильно. – У нас не так много времени, а рассказать я должна ещё многое. – Микаэлла отбросила в сторону вконец измочаленный чепчик и тот, серой тряпкой повис на ручке дверцы. – Тебе эту новость должны сообщить позже твои родители, но я возьму на себя смелость предупредить тебя заранее.
Что-то все это начинает меня не на шутку беспокоить.
Отбросив все правила и предписания в сторону, я пересела к Микаэлле.
– Микаэлла, что случилось?
– Ты же знаешь, что твои родители уже заключили договор о твоём бракосочетании.
– Ха, а зачем бы ещё они стали забирать меня из монастыря, если бы этого не случилось. Точно бы не потому, что просто соскучились по мне.
– Ох, Амина-Амина.... В этом ты права. – Микаэлла неожиданно крепко сжала мою руку, да так, что у меня пальцы хрустнули, и я чуть в голос не взвыла от боли.
– Мика! – мой придушенный писк был неожиданно услышан ушедшей в себя и свои тяжелые мысли наставницей.
– Прости. – Она тут же отпустила мою руку, сцепив пальцы в замок у себя на коленях от греха подальше. – Понимаешь, о твоем браке действительно уже давно договорились. Ты должна была по достижению восемнадцати лет выйти за среднего сына герцога Рошвара.
– За военного!? Да ты шутишь!
– Нисколько. Твой отец просто хотел наконец-то прекратить эту бессмысленную вражду. Даже более того, хочу заметить, что эта договоренность была достигнута ещё до того, как родился твой брат.
Для меня слова Микаэллы прозвучали как откровение. Неужели отец считает среднего сына генерала Рошвара, Некоса Рошвара, маркиза Асминского, достойным возглавить Род Гримхоль?
– Подожди. Я должна была стать женой Некоса. А сейчас что? Уже не должна?
– Нет. Король решил по-другому.
–Как король? Что это значит?
Нехорошее предчувствие заставило повысить голос.
– Ты же понимаешь, что Валин III вынужденно признал главенство Измира. После войны со Свободными Баронствами мы просто не в состоянии вести дальнейшие военные действия.
– Я догадываюсь, что и Баронства тоже не в состоянии были дать отпор Измирской армии.
– Да. Они, правда, попытались оказать некоторое сопротивление, но лишь понесли неоправданные потери, когда Измирская армия зажала их в Каросском ущелье....
– Микаэлла, это все очень интересно, но я не понимаю, какое все это имеет отношение ко мне.
– Подожди, сейчас ты все поймешь. Валин III сдался добровольно и над Далией не стали устанавливать военный протекторат, просто оставили наблюдающих. Многие этим недовольны. Глупцы считают, что у нас был шанс противостоять интервентам.
– А у нас не было шансов?
– Ни единого. За последние годы Иммах Самрамсан много времени, сил и средств успешно и с пользой вложил в развитие своей армии и науки. В основном, большая часть денег была вложена в развитие и деятельность алхимиков, которых в Измире называют магами. Как оказалось, это было очень правильным ходом и теперь они могут без чувствительных потерь уничтожить армию противника по-численности превосходящую их в несколько раз. Но сейчас не об этом.
– Я, кажется, кое о чем начинаю догадываться. Кого поставили наблюдателями? Меня сосватали за одного из них?
– Да. Валин III и Иммах заключили договор, по которому дочери знатных семей Далии, которые будут выбраны королем, должны будут выйти замуж за поставленных королем Измира наблюдателей. Тв...
Микаэлла хотела сказать ещё что-то, но неожиданно карета резко подпрыгнула, а потом начала тормозить, натужно скрепя колесами по засохшей земле. Снаружи послышались голоса людей и ржание множества лошадей. Кто-то зычным голосом отдавал приказы. Несколько лошадей поскакали в обратном направлении к монастырю. А потом дверь кареты резко распахнулась, и на нас обрушился раскаленный воздух, наполненный запахом соснового леса.
В карету заглянул седоусый военный в форме гвардии нашего рода с разноцветными нашивками. Кажется, по ним я могла сказать, что перед нами был, чуть ли не сотник.... Это сколько же герцогиня мать притащила с собой охраны?
– Миледи Амина, Её Светлость герцогиня Вирвель требует вас к себе.
Только не это! До столицы ещё несколько часов пути и я боюсь, что просто не смогу все это время находиться в маленьком замкнутом пространстве с собственной матерью. Потому что сомневаюсь, что за эти одиннадцать лет хоть что-то изменилось и отношение герцогини стало ко мне чуть теплее, чем раньше. Я не в состоянии опять вернуться в прошлое и с каменным лицом выслушивать недовольство моим существованием.
Я – постоянное напоминание моим родителям о грехах их отцов. Никто не знает, когда это случилось, но именно во мне пробудилась кровь покинувших наш мир Императоров. И мои фиалкового цвета волосы словно кричат об этом.
Уже потом, в монастыре, Микаэлла объяснила, что меня не убили сразу после рождения только потому, что отец нынешнего короля заключил с герцогом договор. О чем он, Микаэлла не знала, а меня просвещать никто не стал.
– Я иду. – У меня нет выбора, опять. – Минутку.
На голосе снова эта ужасная тряпка и волос теперь совсем не видно, а брови благополучно выгорели почти до белизны на палящем летнем солнце. Платье вроде нигде сильно не помято и не грязное. Можно идти.
– Постойте. – Микаэлла выходит следом. – Я не имею права оставлять свою подопечную без присмотра. Поэтому, я иду с ней.
– Да-да. Её светлость, герцогиня предупредила. – Мужчина кивает головой. – Но вы останетесь здесь.
– ЧТО-О-О!
Это надолго. Сестра Микаэлла не успокоится, пока не добьется своего, а мне что-то спешить расхотелось, значит, пока тогда никуда не пойду.
Мы остановились на опушке небольшого соснового леса, который раскинулся по дну узкого ущелья – единственного выхода из маленькой долины, окруженной невысокими Синскими горами, в недрах которых добывают коронное золото. В этой долине, соседствуя с небольшой деревушкой, располагается монастырь Реи. До столицы нашего королевства отсюда рукой подать – несколько часов неспешной езды и вы уже у неприступных стен древнего Бишмара. В моих воспоминаниях, это огромный город сверкающий сотнями огней с вырубленным прямо в огромной мраморной скале Замком короля, Изгаром. По легенде, когда Первый король привел свою королеву Избел в Замок и она увидела его стены, то именно королева дала такое имя этому величественному сооружению. В переводе с древнего, Изгар – дом птиц. По-моему, это самое лучшее название, которое только можно было придумать для этого величественного сооружения. Камень скалы – молочно белый с блестящими зеленовато-серыми прожилками из-за чего создается впечатление, что он весь увит плющом. Высокие шпили с бело-золотыми стягами, иглами пронзают небо. Красота....
Интересно, сильно ли изменилась столица за это время?
Подумать об этом мне не дал какой-то стражник, который очень громко начал выспрашивать у Артура о том, почему у того такой потерянный вид.
– Неужели тебя монашки так достали? Что, всем скопом набросились, да? – Стражник досадливо хлопнул себя по коленке. – Эх, надо было тоже оставаться и подождать вместе с вами. Глядишь и мне бы перепало немного внимания от местных дев, изголодавшихся по мужскому вниманию.
Над окрестностями разнесся смех двух десятков стражников, перепугав всю окрестную живность. А Артур, густо покраснев начал что-то бурчать себе под нос о придурках – сослуживцах.
– Что-что ты там бормочешь? – Никак не успокаивался стражник-весельчак.
– Да я бы с удовольствием с тобой махнулся. Ты в следующий раз предупреждай, если хочешь встретиться лицом к лицом с евну... – тут он неожиданно бросил печальный взгляд на меня, – с монахами.
– С кем? С какими монахами?
– Ганц. – Астарх поманил к себе весельчака. – Иди-ка сюда, я тебя сейчас объясню с какими такими монахами.
Стражник, понурив голову, на удивление послушно направил лошадь к старику под единодушные ухмылки всех остальных мужчин. Даже Артур позволил себе кислую улыбку торжества.
Но, продолжение я не увидела. Ко мне подошла Микаэлла и оторвала от созерцания окружающей меня природы.
– Миледи, – официально обратилась ко мне наставница, – я провожу вас к вашей матушке, но буду вынуждена вернуться обратно в карету для того, чтобы продолжить наше путешествие. Я надеюсь, что в мое отсутствие, ваше поведение будет идеальным, и вы не посрамите непочтительностью к этикету наш монастырь.
От того с каким именно выражением на лице сестра Микаэлла все это мне высказала, у меня все похолодело. Видимо дело совсем дрянь, раз Мика готова собственноручно всех тут на много-много маленьких клочочков порвать.
– Следуйте за мной, миледи.
Сотник, а может и десятник.... В общем, тот самый седоусый гвардеец, по большой дуге обошел нас и двинулся в сторону одиноко стоящей в стороне герцогской кареты, запряженной четверкой великолепных белых коней.
Глава 3.
Герцогиня встретила меня, расслабленно откинувшись на многочисленные подушки, разбросанные в неимоверном количестве по всем доступным горизонтальным поверхностям. Их было так много, что свободного от них пространства в карете вообще не наблюдалось.
К тому же здесь было невозможно вздохнуть из-за разлитого в воздухе удушающего запаха розовых духов, которые казалось, моментально пропитали одежду и въедаются хуже кислоты под кожу.
– Быстрее проходи. Нечего держать дверь открытой.
Пришлось послушно забираться в карету и закрывать дверь. Из-за этого у меня тут же заложило нос, закружилась голова, и нестерпимо зачесалось все тело. Ненавижу запах розовых духов, у меня на него аллергия. Герцогиня об этом прекрасно знает и скорее всего, надушилась специально, потому что в монастыре от неё так розами не пахло. Но если судить по концентрации запаха, то вероятнее всего, что она просто разлила тут целый флакон.
Темные Императоры, надо срочно что-то делать, иначе до столицы я просто не доеду, или доеду, но уже в таком состоянии, что краше только в гроб кладут.
– Ваша Светлость, вы не будете против, если я немного приоткрою окно? – Вески словно обручем стянуло, а перед глазами все резко помутнело, ноги сами подкосились и на подушки я просто упала.
– Вам плохо, дочь моя? – ехидно спрашивает.
– Укачало меня в дороге, тошнит.
– Дочь моя, что же это у вас здоровье такое хлипкое? Неужели монахини так плохо о вас заботились? – Говорит с показным равнодушием, а у самой глаза смеются. – Впрочем, меня это больше не волнует.
Хотелось прокричать ей в лицо, что сомневаюсь, будто бы герцогиню это вообще когда-то интересовало. Но я сдержалась, а подкатившая к горлу тошнота, когда карета снова тронулась в путь, неплохо этому способствовала.
– Можешь открыть окно, если ты считаешь, что это тебе поможет. – Герцогиня повелительно махнула рукой. – Не хочу, чтобы ты испортила мне тут подушки.
Приток свежего воздуха немного прояснил мне голову и охладил горевшее, как от красного перца, лицо. Рука сама потянулась стянуть с головы чепец, но я вовремя остановилась, вспомнив о реакции матери на мой вид. Криков мне тут только не хватало.
– Я так полагаю, что твоя... сестра-наставница Микаэлла уже просветила о личности твоего будущего мужа.
Для меня такой резкий переход непосредственно к теме причины моего здесь нахождения, сказать, что стал неожиданностью, это не сказать ничего. Я была настолько потрясена, что на несколько мгновений даже забыла о болевшей голове, заложенном носе и нестерпимом зуде.
– Нет. Только намекнула – Тянуть время не хотелось, а разводить политесы у меня не было ни сил, ни малейшего желания. Тем более что герцогиня сама решила не растягивать наше с ней общение.
– Да? Ну что же, надо будет отблагодарить её за предоставленное мне удовольствие. – На минуту мне показалось, что продолжения я так и не услышу, потому что миледи изволила размышлять над степенью её "благодарности", но меня тут же решили снова удивить. – Твоим мужем станет лорд Самир, измирский алхимик и ставленый наблюдатель в Далии.
Изображать на лице удивление мне даже не пришлось. Герцогиня была полностью довольна эффектом, который на меня произвели её слова. Она, наверное, считала, что я в шоке от перспективы замужества с измирцем, да и мало того – с алхимиком! Возможно даже, что Её Светлость ждали от меня слез и истерики и были слегка огорчены их отсутствием. Но меня это не волновало.
Я еле сдерживала счастливую улыбку.
Мой будущий муж – измирец, алхимик и просто человек которому, скорее всего, будет все равно, что в моих жилах кровь древних, покинувших нас Королей. Давно признано, что у измирцев довольно свободная вера. Они вообще, по сравнению с нами, очень свободных взглядов люди. А это значит, что с ним, мне не придется исполнять роль навязанной долгом, ненужной жены, которая станет пустышкой после произнесения клятв. Уж я-то постараюсь, чтобы этот брак не стал обузой, как точно было бы с соотечественником.
– Но знаешь Амина, я очень недовольна тобой. Беспечно понадеявшись на твое благоразумие и на настойчивость настоятельницы Юлианы, не стала раньше времени посвящать тебя о личности твоего будущего мужа. Во избежание лишних домыслов, никому из нас не нужных. Но ты решила пренебречь предоставленной тебе возможностью.
Я не могла поверить в то, что слышу. Неужели от меня только и ждали решения о добровольном служении в монастыре Реи? И случай с вещами был лишь фарсом. Подставой. Грамотно выверенным ходом, после которого мне ничего не осталось, как в принудительном порядке вернуться в монастырь за несоблюдение главного завета, о наказание за которое мне даже думать противно. Да жизнь евнухов показалась бы мне сладким существованием в детских розовых мечтах. И на это меня была готова обречь собственная мать!
Остается только выяснить, действует ли настоятельница и ее светлость заодно, или это случайное совпадение интересов? Если заодно, то есть вероятность того, что меня силком могут вернуть обратно.
– Мне жаль, что я тем самым огорчила вас, ваша светлость. Но у меня есть долг, который я смиренно буду исполнять во благо нашего отечества, как того и желает Его Высочество король. Я приложу все свои силы и даже сверх того, чтобы не посрамить честь рода и семьи.
Ее Светлость были очень злы на меня и мой 'опрометчивый' поступок. Это было заметно по тому, как сильно исказила ненависть красивое лицо герцогини, как искривилась ровная линия четко подведенных розовой помадой губ и как в глубине изумрудно-зеленых глаз вспыхнула ярость.
Та гамма чувств, отразившаяся на лице герцогини, окончательно убедили меня в тщетности моих надежд на нормальные отношения. И пусть проявление ее чувств продлилось какие-то считанные мгновения. Но по их истечению, когда выражение лица снова сменилось на привычную, абсолютно равнодушную маску, казалось, будто мне все привиделось, я точно была уверенна в их реальности, что именно такого ко мне ее отношение.
– О каком долге, о какой семье ты говоришь!? Да не будь на то воли короля, я бы добилась если не твоей смерти, то отлучение от семьи – это точно. Эдмунд почти сдался под моим напором, когда пришел приказ короля.
Я знаю. И мне все равно. Главное, что отец изначально не хотел избавляться от меня. Это греет, обнадеживает и радует одновременно.
– Ты – мой позор. Мое клеймо. Обо мне тогда все говорили, что я родила наследницу с кровью Древних. Что я порченая и наследство у меня плохое. Это все ты виновата. Но я рада. В мире есть справедливость и приказ короля этому доказательство. Посмотрим, как тебе понравится у измирца. Глядишь, сама потом побежишь под стены монастыря, да только не примут туда шлюху.
Это страшно, когда твой собеседник говорит такие вещи наигранно веселым тоном, с каменным, равнодушным лицом. Многие, наверное, не выдержали бы этого наполненного ненавистью взгляда, но я-то привыкла. Как-никак, все детство наблюдаю одну и туже реакцию.
Молча, перевожу взгляд за окно, подставляя лицо свежему ветерку, пропитанному запахами хвои и прохладной свежести.
Я скучала по тебе, жизнь.....
**********
До столицы мы добрались только поздним вечером. Моей вины в этом не было, но герцогиня почему-то посчитала отвратительные способности кучера в управлении лошадьми в условиях почти полного бездорожья, моим злым умыслом. А я что, виновата, что ли, что этот симпатичный молодой человек дальше стен столицы не выбирался никогда? И уж тем более не правил транспортом по укатанной телегами горняков дороге, от которой одна сплошная колея и осталась.
Но я была несказанно рада этому обстоятельству, так как древний город встретил меня бесчисленным количеством уличных огней, неспешно прогуливающимися по ярко освещенным аллеям беспечными горожанами, прохладным ветерком и веселым представлением уличных гимнастов на главной площади, которое нас задержало ещё на добрый час. По заверениям гвардейцев, объезжать образовавшуюся толпу зевак было ещё дольше, чем просто дождаться окончания представления. Поэтому под зубовой скрежет герцогини и равнодушное сопение сестры-наставницы, как и мы выбравшейся из кареты, я восхищенно наблюдала за представлением, вместе с разинувшими рот гвардейцами, безразличным ко всему Астархом и улыбчивым пареньком – кучером.
Так что к поместью мы подъехали уже в полной темноте, когда напротив соседских усадьб, экономные слуги уже гасили фонари, оставляя гореть только те, что располагались перед воротами, на углах и через один у подъездов.
А нас уже ждали.
Видимо кто-то из гвардейцев все же проскользнул сквозь толпу и сообщил в поместье о нашем прибытии в город. Стоило нам только въехать в ворота, которые предусмотрительно открыли заранее, как над поместьем разнесся басовитый гул рога, сообщающий всем, кто ещё не в курсе, что мы прибыли.
Та минута, которая потребовалась, чтобы карета проехала по старинной тисовой аллее к парадному входу и ещё две минуты на то, чтобы Её Светлость выбрались из кареты с помощью открывшего дверь лакея, показались мне самыми длинными и мучительными в моей жизни. Я даже когда молилась в храме на службе и то не так сильно желала, чтобы время текло быстрее.
И вот, я наконец-то выбралась из удушающего пространства кареты. Гравий скрипнул под каблуками жестких монастырских туфель, а неожиданно сильный порыв свежего ночного воздуха сорвал с головы чепец, высвобождая ненадежно закрепленные волосы. И тут все полетело в Бездну. У меня просто не осталось сил сдерживать радость, когда мой взгляд упал на радостные улыбки слуг, которые стояли на нижних ступенях, обращенных ко мне и как положено идти за герцогиней, прилежно склонив голову.
– Миледи! – ближайшая служанка, опознанная мной как помощница управляющей и её дочерью, радостно всплеснула руками.
– УРА! УРА! УРА!!! – Слаженно прокричали гвардейцы за спиной.
А, к Темным Императорам набивший оскомину этикет. Я рада видеть всех этих людей здесь. На глаза навернулись слезы, а на губах безумно счастливая улыбка, отражение тех, что я вижу на лицах встречающих.