Текст книги "Лекарство от снов"

Автор книги: Алина Стрелковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– И в чем же заключается эта ложь? – с неподдельным любопытством спросила ведьмочка, немедленно взяв себя в руки.

– В чем она заключается? – задумался, казалось, музыкант. – Наверное, в полном смысле этого слова ее и нет. И, тем не менее… тебе прекрасно известно, что в моей квартире уже битый час дежурят представители властей с вполне определенным намерением арестовать меня по обвинению в принадлежности к нечистой расе. Будешь отнекиваться?

– Что?! О господи, с кем я связалась! Слушай, тебя может в чем-то и обвиняют, но это явно твои проблемы, а не мои. Я вообще не понимаю, зачем ты мне все это рассказываешь, – жестко отрезала Сангрита, всем своим видом показывая, что к его бредням она не имеет никакого отношения.

– Надо полагать, после трех бутылок коньяка и бутылки эля я стал чересчур доверчив и общителен? – с иронией то ли спросил, то ли констатировал эльф и встал со стула. В движениях его сквозило спокойствие и размеренность, но почему-то это внушало скорее страх, нежели облегчение. Шут же обошел стол и, подойдя к девушке со спины, выудил, казалось бы, прямо из воздуха, спицу. Обыкновенную, тонкую, железную спицу.

– Что это? – осторожно спросила ведьма, покосившись на странный предмет в руках эльфа.

– Спица. Отравленная спица, – терпеливым тоном лектора начал объяснять музыкант. – Я не только виолончелист, актер и бывший придворный шут, но еще и фокусник– экспериментатор с обширными познаниями в алхимии. Таких спиц у меня с собой много. Самых разных. Здесь, например, кураре. Конечно, понадобилось немало сил и времени, чтобы достать его, но, тем не менее, я это сделал. Чудесный яд, если хочешь заставить кого-то мучительно умирать. Вызывает паралич нервной системы, а также спазмы мышц и сосудов. Смерть наступает от удушья, при почти ненарушенном сознании. Вот так-то, дорогая. Не думаешь же ты, что без спросу будешь вмешиваться в чужую жизнь и оставаться безнаказанной?

– Сходный вопрос следовало бы адресовать тебе! Не думаешь же ты, что каждая встречная девушка создана для того, чтобы стать для тебя одноразовой подстилкой? – с пробивающейся сквозь страх яростью, поинтересовалась Сангрита и, не теряя надежды выкрутиться, продолжила, – Я смотрю, ты очень любишь продолговатые предметы. Свои спицы ты тоже вставляешь в каждую дырку, или это касается только члена?

Она знала, что наносит собеседнику жесточайшее оскорбление, знала, что каждое слово для него сейчас как пощечина… знала, что ему нечего терять и сотворить он может что угодно… Но ударивший в голову неразбавленный виски в сочетании с врожденным упрямством начисто заглушил робкие призывы инстинкта самосохранения поступать умнее. Тихо сидеть и дрожать от страха?! Ни за что!

– Кстати говоря, на этот раз ты свою палку все-таки убери. Вдруг я не промахнусь, как тогда, в лесу? Придется, конечно, объясняться с полицией, но, думаю, когда они узнают, что спалила я оборотня, меня даже похвалят. Кто станет жалеть нечисть вроде тебя?

Отравленная спица была совсем близко, почти касалась кожи. Шут стоял позади нее и терпеливо слушал всю ее болтовню. Лица его Сангрита не видела, но искренне надеялась, что он примет на веру ее блеф о магии. Убивать же ее он пока не спешил. То ли действительно поверил, то ли обдумывал сказанное, то ли не хотел делать это на глазах у любопытных клиентов «Тролльей тропы», что притихли и внимательно наблюдали за разворачивающимся действом.

Но Шут, как всегда, был оригинален.

– Не ври мне снова, сладкая моя. В театре давно уже поговаривают, что колдовать ты не можешь. Но ты не беспокойся, я тебя сейчас быстренько обеспечу другой карьерой, более тебе подходящей, – так же спокойно, словно и не было этого ушата оскорблений, вываленных на его голову, произнес эльф, резко убрал спицу от горла Сангриты и громогласно осведомился, – Ребята, кому-нибудь нужны десять золотых? Всего-то доставить эту шлюху ближайшему сутенеру. Можете ею даже попользоваться, если хотите. А будет сопротивляться – тем более не церемоньтесь.

С ценой Шут не ошибся. Десять золотых – сумма приличная и нужна была, как оказалось, всем. Да и девчонка симпатичная, ухоженная. Такие, как правило, дорого стоят. Само собой, такую удачу ушлые посетители тролльей забегаловки пропустить не могли.

“Мерзавец, мерзавец, мерзавец… Какой же он мерзавец!” – бешено стучало в мыслях у девушки, пока, с легкого разрешения Шута, один из претендентов на приз не обрушил ей на голову что-то тяжелое, и она отключилась.

Глава 3

Соборная площадь, бульвар Его Величества, Каретный проезд, набережная… Мостовая, длинные жерди фонарей, жилые дома, многочисленные магазины и кафе… ммм, из булочной господина Бриоша как всегда доносится призывное благоухание свежей выпечки! Эх, жаль не до булочек сейчас.

Луиза Леттер, или же, как восхищенно называли ее друзья и с ненавистью процеживали враги, Чертовка Луиза, город знала хорошо и уносила ноги от погони с философским равнодушием человека совершающего утреннюю пробежку. Лохбург никогда не стоит на месте. Здесь жизнь бьет ключом, причем зачастую очень больно, и если ты живешь здесь с детских лет, ничего другого не остается, кроме как включиться во всеобщий ритм жизни. Сегодня ты мирно пьешь кофе, сидя в уютном кафе, а завтра боишься нос на улицу высунуть и за несколько кварталов обходишь полицейские участки. Луизу такая жизнь полностью устраивала. Она любила Лохбург и считала себя такой же неотъемлемой его частью, как ругань грузчиков в порту или же ночные завывания волков-оборотней в Городском парке. Лохбург – это Лохбург, ее родной дом и ее неразрешимая проблема на веки вечные. Не зря же она отказалась переехать к брату – преуспевающему композитору, хотя тот долго и настойчиво уговаривал ее бросить воровское ремесло и этот давно прогнивший в нравственном плане мегаполис. Что ей делать в чинной и благообразной Столице? Да и тамошний чванливый высший свет, в котором вращался Филипп, не вытерпит ее присутствия и пяти минут. Нет, ее место здесь и только здесь. Конечно, ни в одном другом городе Королевства ей не пришлось бы регулярно удирать от разношерстных, но одинаково воинственно настроенных компаний, но дом есть дом, а работа есть работа. У нее еще не такой уж беспросветный случай. Все-таки она профессионал высшего класса, красавица и умеет своей красотой пользоваться, да и у ребят, которых обворовывает, никогда не берет слишком много. Как раз столько, чтобы они чуть-чуть попечалились, а потом плюнули и, посчитав произошедшее неизбежным прибавлением жизненного опыта, забыли.

Правда, в этот раз «клиент» был по крови на четверть троллем, и средней дозы клофелина для него оказалось маловато. Вот и пришлось убегать ни с чем, пока зевающий, но все еще сохранявший способность мыслить хозяин номера и охрана отеля не успели проявить о ней слишком уж сильную заботу. Хотя, полицию они все равно вызвали, и последние пятнадцать минут она отчаянно плутала по улицам родного города.

О, а вот и улица Осенних листьев, на которой она живет. Превозмогая желание ворваться домой и запереться на все замки, Луиза резко свернула на Литературный переулок и остановилась отдышаться. Домой, безусловно, ей сейчас никак нельзя: сначала нужно оторваться от преследователей. Вот только этому ощутимо препятствовала усталость, вечернее платье и туфли на высоких каблуках. Не самая, конечно, практичная одежда для воровки, но если учесть, что до ценностей жертвы еще нужно добраться, то ничего другого не остается. Не может же она ходить по лучшим ресторанам города и очаровывать приезжих богачей в сапогах и брюках! Сие не женственно и абсолютно не внушает доверия.

Впрочем, убегать в таком виде ей было не впервой, и опыт в данный момент подсказывал, что пора закругляться. Вот только куда ей теперь деться? Силы-то уже на исходе…

Откуда-то слева послышались чьи-то слаженные вопли. Что кричали, было не разобрать, но человек там было, по меньшей мере, сто. Должно быть, на площади Правосудия опять устроили митинг. Интересно, кто на этот раз: скандальные тетки из сообщества «Леди против преступности» или же занудные моралисты с извечным лозунгом «За короля и Лохбург как часть Королевства!»? И те, и другие существовали в городе давно и были единственными, кого что-то в нем не устраивало. Ну, кроме остального Королевства, конечно. Лохбург был притчей во языцех для всей страны и тех, кто здесь не жил, его существование здорово возмущало. Бесконечные же митинги «нормальных людей», как они сами себя называли, прочих лохбуржцев только раздражали, но никакого влияния на социальный порядок… или же, правильнее сказать, беспорядок, не имели.

Луиза, как и многие, митингующих недолюбливала и считала эти, уже ставшие традицией, пляски с транспарантами пустой тратой времени и нервов. Однако в данный момент орущая толпа была ей только на руку, ведь в ней так легко затеряться!

Завидев в конце переулка полицейских, воровка снова сорвалась с места и помчалась в сторону площади Правосудия, по дороге сорвав темную шаль с какой-то прохожей старушки. Невежливо, конечно, но иначе ей никак нельзя. Митингующая дамочка в дорогущем вечернем платье не спрячется ни в одной толпе. Прокричав старухе какие-то извинения, Луиза прикрыла шалью ярко-красный, расшитый драгоценными камнями корсаж, и ворвалась на площадь.

Митинговали вовсе не широкоизвестные «Леди». И даже не обожатели Его Величества. Митинговала… нечисть. А вот это уже что-то новенькое!

Как и большинство людей, выросших в Лохбурге, Чертовка ничего против нее не имела. Однако разом столько представителей нечистых рас она не видела еще никогда, и от открывшейся картинки ей даже стало не по себе. Вампиры, оборотни, тролли, штук десять кентавров… Ну надо же, оказывается в городе уничтожили еще не всех! А дальше… мать честная, даже в фонтане томно разлеглись несколько русалок! Интересно, а их-то каким образом сюда притащили?

Воровка, расталкивая вопящую нечисть, невпопад извиняясь и параллельно обливая потоком ругани тех, кто наступал ей на ноги, пробралась к центру площади и узрела зачинщика мероприятия. Русоволосый вампир с пронзительным, полным энтузиазма взглядом стоял на бортике фонтана и, энергично жестикулируя, толкал эпатажную речь толпе. Выглядел он совсем юным, лет на шестнадцать, но, помимо пыла, было в его огромных ярко-синих глазах и что-то неуловимое, еле заметное, но с первых минут заставлявшее видеть его истинный, далеко не малый возраст. Эта безымянная черта проявлялась у всех долгоживущих, оставивших за плечами хотя бы век.

Луиза нерешительно потопталась неподалеку от юноши, оглянулась и, так и не разглядев в толпе полицейских, решила тоже поорать что-нибудь для проформы, а потом незаметно уйти домой.

Вампир же разливался и разливался потоками пафосных речей о свободе, равенстве и братстве. Насколько Луиза поняла из длинного монолога, он полагал, что нечисть слишком долго угнетали, что жить так больше нельзя, и призывал к восстанию наподобие печально известной Грязной революции. Но если старые революционеры добивались перемен во всем Королевстве, то сегодняшнее сборище было более разумно и хотело лишь независимости Лохбуржской провинции и создания собственного государства, где нечисть имела бы те же права, что и обычные люди. Причем настроены митингующие были очень решительно.

– Грязная революция не удалась потому, что народу не хватало организованности и единого духа! – продолжал вампир, – Но в этот раз у нас получится все! Если в первый раз нашелся человек, предавший наши идеи, то в этот раз этого не будет, и мы вместе позаботимся об этом! Каждый представитель нечистой, как это называют люди, расы должен бороться вместе с нами! В каждом доме, где есть хоть один человек, обладающий противоестественными способностями, мы должны находить отклик и понимание! В противном же случае, это стоит расценивать как предательство нашего дела и уничтожать в зародыше! За свободу!

– За свободу! – повторила толпа.

– За равенство!

– За равенство!

– За братство!

– За братство!

Луиза на автомате скандировала вместе со всеми, судорожно соображая, куда угодила. Да это уже не просто митинг! Это почти готовая революция! Ну а если это экзальтированное сборище сейчас двинется захватывать Дом Правительства? Нет, ничего против независимости Лохбурга от Королевства воровка не имела. При умелой организации – это просто великолепная идея. Только вот фраза про уничтожение предательства в зародыше пугала. Это что же, получается, кто не с нами, тот против нас? Никакого нейтралитета? Или бесись вместе со всеми или отдыхай на ближайшем кладбище? То, что ребята учитывают ошибки прошлого, конечно, замечательно, но и то, что затея это весьма кровавая, сомнений не оставляло.

Резко почувствовав себя не в своей тарелке, Чертовка огляделась и, решив что с нее воплей хватит, стала пробираться в сторону улицы Благих намерений. В конце концов, то, что здесь творится, совершенное не ее дело. Лучшее, что она может сейчас сделать – это осторожно отсюда выбраться и окружным путем, дабы не встречаться с полицией, добраться до дома. Однако не тут-то было.

Вампир-вождь, должно быть решивший, что для совершенства его речи не хватает интервью с женщиной из народа, соскочил с бортика, приблизился к воровке и, обронив дежурно-вежливое «вы ведь не откажетесь ответить на пару вопросов, милая леди?» повел ее к фонтану. Ответ его явно не интересовал. Впрочем, отказ с ее стороны все равно выглядел бы подозрительно, так что ничего другого, кроме как устроиться на бортике рядом с оратором, не оставалось.

– Как вас зовут, любезная? – для начала поинтересовался вампир.

– Луиза, – обреченно ответила Чертовка, искренне надеясь, что долго ее мучить не будут и что полицейским на краю площади ее не видно.

– Очень приятно. Вы человек?

– Да, – честно ответила воровка и тут же мысленно себя за это обругала. Не могла оборотнем, к примеру, назваться! Что человек может делать на их митинге?! Нужно было как-то исправлять положение, чем она тут же и занялась, – Но у меня брат оборотень! И вообще их в семье много было!

– А почему вы пришли сюда?

– Потому… потому что… – запнулась девушка, судорожно соображая, что бы такое соврать.

– Потому что вы все правильно говорили! Так действительно жить больше нельзя! Пора покончить с неоправданной ненавистью людей к нечисти! Знали бы вы, как мучительно умирал на костре мой дедушка-оборотень! – патетично надрывалась она. Ее дедушка действительно был оборотнем. Правда, умер он вовсе не на костре, а от старости, в окружении любящих детей и внуков. Впрочем, посвящать в это митингующих было вовсе не обязательно.

Вампир подарил Луизе отеческую улыбку, что с его внешностью желторотого юнца выглядело чрезвычайно странно, и снова повернулся к толпе.

И начался новый словесный понос. На этот раз вождь обращал внимание народа на то, что раз даже среди людей есть их сторонники, то игра определенно стоит свеч.

Девушка же постояла какое-то время на бортике и, придя к выводу, что за очередным монологом о ней вспомнят не скоро, хотела было слезть и незаметно удалиться, но беглый взгляд на край площади заставил кровь застыть в жилах.

На площадь прибывали полицейские. Их было много, чуть ли не целая армия, и, казалось, были они повсюду. И хоть пришли они не по ее душу, ей это грозило такими же неприятностями, как и остальным. Не скажешь же, что проходила мимо и оказалась в гуще толпы случайно! Не поверят.

«Вот уж вляпалась, так вляпалась!» – мысленно посетовала Чертовка и подергала разглагольствующего вампира за рукав, кивая в сторону полиции.

Тот, надо отдать ему должное, зря времени терять не стал: тут же оценил ситуацию и, на удивление кратко попрощавшись, да посоветовав подопечным какими путями лучше всего уходить, спрыгнул с бортика и затерялся в толпе. Причем затерялся вместе с Луизой, которую зачем-то схватил за руку и настойчиво потащил за собой.

– э-э-э… господин… не знаю, честно говоря, как вас зовут, но это сейчас и не важно… Так вот, куда вы меня тащите? – несколько опешив, осведомилась девушка, следуя за деятельным вождем нечисти.

– Меня зовут Людвиг Вэрбе, раз уж вы прослушали. И у меня к вам есть дело, – ответил вампир, ловко маневрируя среди нечистых и, в отличие от Луизы, как-то умудряясь, не натыкаться на них.

– Дело? Ну, вы нашли время, конечно! Никаких дел, отпустите меня немедленно! – тут же запротестовала воровка, с ужасом осознавая, что развязка ее приключения отдаляется на неопределенный срок.

– Ну, зачем же так скоропалительно отказываться? Вы даже не знаете, что я хочу вам сказать, – воззвал к разуму Людвиг, даже не думая ее отпускать.

– И знать не хочу! Хватит с меня того, что здесь повсюду полиция и домой я сегодня, похоже, не попаду, – Чертовка резко остановилась и, выдернув руку, кинула оценивающий взгляд на улицу Благих намерений. Идти туда сразу же расхотелось. От обилия полицейских униформ с той стороны просто-таки рябило в глазах, и воровка перевела взгляд на Литературный переулок, где была та же самая ситуация.

– Могу предложить более привлекательный вариант, – раздался рядом с ухом голос давешнего деятельного оратора. – Но с условием того, что мы поговорим.

– Ну ладно, ладно. Ведите меня, куда вели, – обреченно согласилась девушка, смиряясь с мыслью о том, что спокойный остаток вечера ей не грозит.

Вампир себя ждать не заставил и уже через несколько минут галантно открыл перед дамой дверь книжного магазина.

– Проходите внутрь и не беспокойтесь о полиции.

Луиза с некоторым даже облегчением зашла внутрь и огляделась. Магазин как магазин, она даже не раз здесь бывала. Но кто бы мог подумать, что по совместительству он еще и служит убежищем для вампира? Впрочем, она-то была только в торговом зале, а был еще второй этаж, на котором, похоже, и жил хозяин.

– Ваш магазин?

– Мой, – согласился Людвиг, зажигая масляную лампу. – Сам, правда, за прилавком не стою: дневной свет – штука для меня неприятная. Вот что, идемте-ка в подсобку, там есть черный ход, который очень удобно выходит на бульвар Его Величества. Вам, возможно, придется срочно уходить, так что говорить будем там.

– Как скажете, – равнодушно произнесла Луиза и через несколько секунд устроилась в удивительно удобном кресле в задней комнате. Она вся была завалена одинаковыми книгами, журналами, газетами, коробками, в которых, должно быть, тоже были книги, и особого уюта в себе не несла. Впрочем, это не имело никакого значения, она ведь не в гости сюда пришла.

– Выпьете что-нибудь? – все так же галантно и просто-таки раздражающе церемонно поинтересовался вампир, явно не спешащий заканчивать дежурную прелюдию вежливости.

– Нет, спасибо. Может, лучше перейдете к делу? Что вы от меня хотите? – теряя терпение, произнесла воровка. Больше всего на свете ей хотелось попасть домой, налить себе травяной чай, опуститься с чашкой в горячую ванну и забыть о сегодняшней эпопее.

– К делу? Ну что ж, как скажете. Прежде всего, я хочу спросить, не вы ли та самая Чертовка Луиза, широкоизвестная в полицейских и воровских кругах Лохбурга? – начал вампир, устроившись в кресле напротив.

– О боже, я смотрю, моя известность далеко перевалила за эти круги, если меня вот так запросто узнают на улице, – уже с большей долей интереса прокомментировала девушка.

– Не пугайтесь, вы известны, но не настолько, чтобы вас легко поймали. Я же много о вас знаю, поскольку специально искал информацию о лучших ворах Лохбурга.

– Любопытно, и зачем же она вам?

– Все просто, госпожа Луиза, я искал профессионала для того, чтобы его нанять.

– И вы решили нанять меня? – саркастически усмехнулась воровка. Лишний заказ, конечно, никогда не мешает, но, во-первых, она предпочитает работать на себя, так безопаснее, и, во-вторых, увиденное на площади Правосудия как-то не способствовало появлению желания сотрудничать со столь необычным заказчиком.

– Все интересней и интересней. Вы – глава революционного движения нечисти и хотите что-то украсть. Надеюсь, одно с другим не связано? Иначе я не соглашусь.

– Увы, дорогая моя, одно с другим связано напрямую, – развел руками вампир, но, кажется, узнав о возможном отказе, сильно не расстроился, – вот только нужно мне не украсть, а, напротив, подложить одну вещь определенному человеку. Да так, чтобы никто, кроме получателя, даже не догадывался о появлении у него этой вещи, а это сделать непросто. Вы и сами знаете, что в Лохбурге все друг за другом шпионят и все друг про друга выведывают. Потому что если не обманешь ты, то обманут тебя. Я даже остановился на вас, исходя из этих соображений. Раз уж вы все равно оказались на площади и теперь меня знаете…

– Вы зря мне это рассказываете. Я же сказала, что не согласна. Я не хочу иметь даже косвенное отношение к вашему восстанию. Мне выше крыши хватило митинга, куда я, кстати говоря, угодила совершенно случайно, – холодно сообщила Луиза и встала с кресла. – Мне пора, если не возражаете.

– Возражаю и очень даже! Сядьте, пожалуйста, на место, – терпеливо произнес Людвиг и воровка подчинилась. На собственно опыте она знала, что в Лохбурге быть терпеливым может себе позволить только очень и очень опасный человек. – Сколько вам лет, если не секрет?

– Тридцать два, – с некоторым опасением сообщила Чертовка. Она не скрывала свой возраст, равно как и не боялась когда-нибудь состариться и потерять теперешнюю красоту, но природа этого вопроса в данной ситуации была непонятна и от того вызывала нехорошее предчувствие.

– Чудесный возраст для людей! Вы достаточно долго жили, чтобы неплохо в жизни разобраться, но и достаточно молоды, чтобы ее ценить и наслаждаться на полную катушку. Давайте обойдемся без споров и торговли. Вы же понимаете, что я не могу так просто вас отпустить, я уже слишком много вам рассказал. Поэтому предлагаю следующее: вы без всяких капризов сотрудничаете со мной и получаете за это хорошее вознаграждение, ну а если будете упрямится – и результат будет самый для вас плачевный.

Вампир замолчал и вперил выжидательный взгляд в Луизу. Та тоже молчала, обдумывая услышанное. Нельзя сказать, чтобы оно радовало: ей не оставили выбора, кроме как согласиться. Если, конечно, она не хочет лечь здесь обескровленным трупом, а эта перспектива совершенно не вдохновляла.

– И в чем же конкретно заключается мое задание?

– Я рад, что вы вняли гласу разума, – расслабился Людвиг. – А задание заключается вот в чем: видите ли, для того, чтобы подготовить восстание, мне нужны свои люди в полиции. Желательно, чтобы это были высокие чины. Безусловно, некоторые связи есть и сейчас, иначе бы не было этого митинга на площади, пусть и не совсем удачно закончившегося. Но недавно открылась возможность «подружиться» с главным прокурором города. Жутко продажный и ненадежный человек, но он может быть чрезвычайно полезен. Так вот, именно ему и нужно подложить один артефакт. Своеобразная взятка, но о ней никто не должен знать, иначе он в два счета потеряет свой пост, а нам это вовсе не нужно.

– А что за артефакт?

– О, сейчас покажу, – собеседник встал с кресла, подошел к сейфу, что был встроен в стену, достал оттуда маленькую хрустальную шкатулку и протянул воровке. – Это игла. Обыкновенная швейная игла. Хотя, что это я, вовсе она не обыкновенная, а очень древняя и стоит не одну сотню золотых.

– Ого, ничего себе швейная игла! Да на эти деньги человек средних потребностей может прожить лет пять! – изумилась воровка, разглядывая внешне ничем не примечательную железную иголку. – А в чем ее магия?

– Банально и вечно, это очень действенный приворот, – усмехнулся вампир. – Работает безотказно: один укол, и вы без оглядки влюблены в хозяина иглы. Правда, ненадолго, всего на сутки, но, согласитесь, если эти сутки с умом использовать, можно получить весьма неплохие результаты.

– Да, интересная вещица. А если я, допустим, ненароком уколюсь? В кого я влюблюсь, в вас? – полюбопытствовала Луиза, иронично глядя на Людвига.

– Влюбитесь, но не в меня, – рассмеялся тот, – Вы, скорее всего, вообще этого в себе не заметите, потому что с настоящим хозяином иглы не знакомы. Последнее время она находится у меня, и я даже абсолютно законно ее приобрел, но артефакту наши операции купли-продажи в высшей степени безразличны. Эту иглу сделали эльфы, и принадлежать она может только эльфу.

– Так что же, прокурор, даже не сможет ею воспользоваться, если он не эльф?

– Он не эльф, так что не сможет. Но, я думаю, это его сильно не расстроит. Он всего лишь собирает старинные вещи, имеющие богатую историю. И, пожалуй, даже хорошо, что игла просто украсит его коллекцию. Подобные артефакты должны находиться в надежных руках и использоваться с умом, а на практике все происходит в точности наоборот и никому, как правило, счастья не приносит. Впрочем, меня уже понесло в философию. Берите Иглу Любви – лиричное название, верно? А касательно того, куда и когда вам ее подбросить, я извещу вас завтра.

Луиза нехотя забрала шкатулку и уже через минуту целенаправленно шагала по бульвару Его Величества, навстречу дому, горячей ванне и травяному чаю.

* * *

– Ау, голубушка! Ты там проснулась?

– Н-на… наверное, – с трудом выдавила из себя Сангрита, открывая глаза.

Действительность, честно говоря, все больше напоминала сон.

Она находилась в красивом, обставленном новой и явно недешевой мебелью кабинете. Знать бы еще, чей он! Впрочем, за хозяином, точнее хозяйкой, далеко ходить и не пришлось. С иголочки одетая уже не молодая дама сидела за массивным столом орехового дерева и пристально ее разглядывала.

– Уж не знаю, как следует понимать твое «наверное», но тебе бы лучше проснуться. Время на месте не стоит, а у нас еще куча дел, – деловито заявила собеседница, введя и так ничего не понимающую девушку в еще большее недоумение.

– Да? – ошалело переспросила она, приводя тело в сидячее положение и пытаясь сфокусировать взгляд на собеседнице. – А водички, для начала, у вас можно попросить?

Голова болела нещадно, перед глазами все плыло, адски хотелось пить, и, в целом, ведьма себя чувствовала так, будто бы ее сутки напролет насиловали разъяренные гориллы-извращенцы. Везет ей на подобные ощущения, ничего не скажешь… Первый раз с Шутом, правда, оставил за собой преимущественно психологическую боль, чем физическую. Вернее, без последней тоже не обошлось, но ощущения были не настолько острые и сравнительно быстро прошли. Сейчас же… а что с ней вообще случилось? Последним, что Сангрита помнила, была ее ссора с Шутом, закончившаяся его непонятным обещанием обеспечить ей карьеру шлюхи. Потом, судя по всему, кто-то совсем уж неласково опустил ей на голову что-то тяжелое, и она провалилась в темноту. Порой ее состояние начинало приобретать очертания красочного кошмара. В такие моменты она слышала шум, какие-то вопли и трехэтажную ругань. Периодически что-то за завесой темноты заставляло ее чувствовать непереносимую боль и тогда уже кричала она сама… Но совсем скоро она снова теряла сознание, а когда вновь приходила в себя, все начиналось с начала. Хотя, в последний раз она почувствовала только тряску, как будто бы ее куда-то везли, но толком ничего сообразить в тот момент не могла. Что же в целом происходило, сколько времени прошло с тех пор, как она отключилась и где она находится, девушка совершенно не представляла.

Зато весьма четкое мнение по этому поводу имела госпожа Филле, в прошлом обыкновенная уличная проститутка, а ныне хозяйка престижного лохбургского публичного дома. В данный момент она видела перед собой совсем юную, симпатичную, девчонку, что, несмотря на общую потрепанность, представляла для ее заведения весьма большой интерес. Прошлое ее, конечно, не могло не вызывать беспокойства, ведь была она, по сути дела, подарком одного столичного коллеги и прибыла сюда в бессознательном состоянии, находясь под действием сильного наркотика. А хороших девочек, как правило, просто так не дарят. Впрочем, госпожа Филле не боялась рисковать, к тому же нежданный подарок мог принести очевидную выгоду. Писаной красавицей новенькую назвать было никак нельзя. Приятная, конечно, мордашка, да и фигура неплохая, но в ее заведении были и более красивые девушки. Хотя все же было что-то в этом юном личике неумолимо притягательное. Как будто ее красота заключалась не во внешности, а в том, что она в целом собой представляла. Сейчас же, когда девушка очнулась, сразу стало понятно, как именно эта красота выглядит. В этой рыжей девчонке была та искра, тот внутренний огонь, которого зачастую не хватает даже самым красивым девушкам. И это дорогого стоило! Скорей всего над ней придется долго работать, но, рано или поздно, она начнет приносить большие деньги. К тому же, судя по ее плачевному состоянию, последний клиент у нее явно был садистом. И это тоже хорошо, девочка ко многому привыкла, а значит, любителям неестественного секса ее тоже можно будет предлагать. Учитывая широкую клиентуру заведения, это был немаловажный фактор.

Сангрита, тем временем, залпом осушила стакан воды и одарила женщину растерянным взглядом.

– А… где я вообще?

– В Лохбурге, милочка, в Лохбурге. В публичном доме «Сад чудес», – размеренно ответила госпожа Филле, морально готовая к тому, что с новенькой поначалу будет очень нелегко.

– И что я здесь делаю? – с расширившимися от ужаса глазами спросила ведьма, чувствуя, как из ослабевших рук выскальзывает пустой стакан.

– Работаешь с сегодняшнего дня, – глубокомысленно изрекла собеседница, проследив взглядом за падающим стаканом. – И уже разбила хрустальный стакан. Вычту из зарплаты.

– А кем я здесь работаю? – с нехорошими подозрениями уточнила Сангрита.

– Посудомойкой, – ехидно фыркнула госпожа Филле, – И именно поэтому ты целую ночь дрыхла на моем диване!

– Слушайте, вы меня с кем-то перепутали. Я что, по-вашему, похожа на шлюху?! – взорвалась Сангрита, осознав в какой переплет угодила. Вышла, называется, ночью погулять… и пожалуйста, непонятно каким образом оказалась в чужом городе, между прочим полном преступников и нечисти, да еще и в публичном доме.

– А ты думала, нет? Похожа, причем на уличную, а я из тебя буду делать профессионалку высшего класса. Будешь слушаться – начнешь зарабатывать большие деньги.

Услышав о себе такой комментарий, Сангрита, от возмущения, даже потеряла дар речи. А госпожа Филле, тем временем, продолжала:

– Вот что, голубушка, я в этом заведении хозяйничаю очень давно и, как видишь, успешно, так что лишних споров не люблю. Раз уж ты сюда попала – изволь подчиняться, и будет хорошо всем: и тебе, и мне, и клиентам. Работать начнешь с завтрашнего дня. Над тобой, я вижу, уже поиздевался какой-то извращенец, но не тревожься, у меня для подобных случаев есть огромное количество лекарств и маг-целитель. Уже завтра будешь в форме. Как тебя, кстати, зовут, деточка?