Текст книги "Лекарство от снов"

Автор книги: Алина Стрелковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Сказать, что собеседники ему попались трудные – ничего не сказать. Создавалось впечатление, что находка плети была всего лишь предлогом для встречи. Для чего же эта встреча была им нужна – оставалось загадкой. По крайней мере, касательно молодого человека. Пока несчастный в инвалидном кресле покорял мэтра потоками красноречия опытного торговца, парень смотрел на своего спутника как баран на новые ворота и определенно не мог понять, о чем это он.

Но разобраться в этом в высшей степени занимательном вопросе волею судеб ни Эвальд, ни Валер так и не смогли. В самый кульминационный момент произносимой речи комнату озарила яркая вспышка, и перед удивленными собеседниками из ниоткуда появился эльф в темно-зеленом халате и с подносом в руках. На подносе уютно и совсем по-домашнему красовался кофейник, пара чашек и тарелка с бутербродами.

«Мать моя, ведьма! Не полицейский участок, а дурдом какой-то!» – в который раз за этот день подумал мэтр, но ничего не сказал, предпочтя скрыть эмоции за величавым молчанием. Холодным человеком его назвать никак нельзя было, но, как показал жизненный опыт, занимая высокое положение в обществе, невольно приходится держать импульсивность в узде и учиться сохранять лицо, иначе последствия могут быть ужасающими. Как в случае Сангриты, например. Так что единственным жестом, который волшебник позволил себе в создавшейся ситуации, стала вскинутая в недоумении бровь и вежливо-удивленный взгляд, направленный на пришельца.

– Доброе утро, господа! Прошу прощения, если помешал, но, верите или нет, произошло это совершенно непреднамеренно, – холодно улыбнулся эльф, быстро разобравшись, кто из присутствующего трио здесь главный, и посему обращаясь преимущественно к Эвальду.

– Охотно верю. Вряд ли вы имеете обыкновение появляться на публике в домашнем халате и поить желающих кофе, – со скрытым сарказмом проронил в ответ мэтр, внимательно оглядывая эльфа с ног до головы и, наконец, останавливая цепкий взгляд на широко известной в высшем обществе седой челке. – Присаживайтесь, милорд. Я бы не сказал, что вы вовремя, но, в любом случае, нам есть о чем поговорить.

Если эльф и был удивлен, то ничем это не показал. Невольно волшебник даже восхитился его выдержкой. Сам Фламмен учился этому не одно десятилетие, но так окончательно и не избавился от собственной вспыльчивости, хотя ему давно уже перевалило за сотню.

– Не припомню, чтобы мы были знакомы, – Демолир одарил мэтра бесстрастным взглядом и, поставив поднос на ближайшую тумбочку, опустился на стул. Безусловно, догадки о личности сидящего напротив старца у него были. Только слепой мог не заметить очевидного сходства с Агатой Фламмен, начиная внешностью и повадками, и заканчивая саркастичной манерой разговора. Разве что огненные волосы ведьма унаследовала от бабушки. Хотя и этого Шут с точностью утверждать не мог, в конце концов, седая грива ее предполагаемого дедушки не позволяла определить ее первоначальный цвет.

«Обожаю тебя, Сангрита! Ты как всегда бесподобна в своих пакостях!» – мрачно подумал эльф, в который раз поражаясь актерским данным ведьмочки и умению тонко мстить. Обвела-таки вокруг пальца. Полночи выхаживала и спасала от простуды, но и не наказать не могла. Да еще как! Это же надо было додуматься телепортировать его в домашнем халате, без денег и, что особенно болезненно, без отравленных спиц в компанию Эвальда Фламмена, Валера и Шефа! А подборка личностей-то какая… И в страшном сне ему не приснилось бы, что два недоброжелательно настроенных психа из антикварного магазина найдут общий язык с одним из величайших магов современности (который, кстати говоря, тоже скорее всего не особенно рад его видеть)! Нет, если бы это все напрямую не грозило его здоровью, он бы даже восхитился.

Вот только убивать его пока никто не спешил. Хотя, почему помалкивают лохбуржцы было понятно: они явно толком не знали, чего ожидать от волшебника и, на всякий случай, его опасались. Но а сам-то Фламмен почему не гоняется за ним по всему зданию с целью превратить в какую-нибудь мерзость?

Между тем, у мэтра был на счет Демолира свой план (ну не зря же у него все утро из головы не шла Сангрита и телега ее проблем!). И заключался он, прежде всего, в приватном разговоре. Ну а раз разговор должен быть приватным, то…

– Господа, я чрезвычайно благодарен вам за то, что вернули мой артефакт, – обратился волшебник к гостям из Лохбурга, – но в данный момент я, к сожалению, не могу уделить вам должного внимания. Дела, знаете ли, не ждут… Если у вас есть какие-то пожелания, то обратитесь к начальнику полиции и передайте, что я распорядился отблагодарить вас. Не смею больше задерживать.

По обыкновению Эвальд Фламмен был неукоснительно вежлив. Но это вовсе не помешало Валеру и его несчастному боссу услышать в словах мэтра плохо скрываемые стальные нотки и красочно представить, что с ними будет в случае непослушания. Тем более, что Шеф и без того имел весьма печальный опыт общения с разгневанным магом.

Лохбуржцев как ветром сдуло.

– Надо полагать, эти ваши сверхсрочные дела напрямую касаются меня? – вопросительно выгнул бровь Шут, которого, в отличие от Валера и Шефа, отсылать на все четыре стороны не спешили. И надежд на лучшее это ему вовсе не внушало.

– Не торопитесь, милорд, – сдержанно ответил мэтр, вновь обращая свое внимание на эльфа. – Мои дела действительно вас касаются, и нам по этому поводу еще предстоит серьезно поговорить, но, для начала, мне бы хотелось узнать, как вы сюда попали. Не скрою, вы меня очень удивили своим неожиданным появлением.

Маэстро лишь выдавил из себя кривую ухмылку. Ну, вот и все, приплыли. Что бы такое сейчас сказать? Фламмен представлялся ему человеком серьезным. Во всяком случае, допрос начал с самого опасного вопроса… А он даже не успел выдумать себе красивую легенду…

– Хм… – глубокомысленно протянул Шут, судорожно пытаясь собрать мысли в кучу и начать думать в нужном направлении. – А давайте выпьем кофе! Не знаю как вы, мэтр, а я сегодня позавтракать не успел. Вы, должно быть, уже и сами это заметили.

– Заметил, уж не сомневайтесь! – волшебник смотрел на эльфа взглядом полным иронии, как если бы Вельт вдруг попросился к нему в ученики, объяснив это кризисом среднего возраста. – И что же это за бессердечное создание телепортировало вас, голодного и раздетого, в холодный и негостеприимный полицейский участок?

– Вообще-то это была ваша внучка, – вновь осклабился в улыбке эльф. А что, честность – лучшая политика! Тем более, что правда в данном случае настолько невероятна, что ей вряд ли поверят.

Фламмен в ответ только фыркнул, а в глазах его появились веселые искорки. Надежды Шута определенно не спешили сбываться.

«Что же это за привычка такая у Фламменов издеваться над всем и вся по поводу и без?» – недовольно подумал эльф, разливая кофе по чашкам. Хотя, теперь понятно откуда у юной Сангриты столько ярко выраженное чувство черного юмора.

– А вы, как я посмотрю, вовсе не удивлены.

– Конечно, нет, – снисходительно улыбнулся волшебник. – Мир слухами полнится. На балу почтенной леди Эмилии вы с моей внучкой произвели большой фурор. К тому же, она так и не пришла сегодня домой, так что мои мысли двигались во вполне определенном направлении.

«А еще он, как и Сангрита, смотрит на меня, как на непослушного лапочку-сыночка, который вроде бы умиляет до глубины души, но и выпороть его тоже хочется», – вновь пронеслось в голове у Шута, но демонстрировать он это не стал. Как бы там ни было, гнев могущественного мага – не та вещь, от которой получаешь удовольствие. Спасибо, ему и разъяренной Сангриты по гроб жизни хватило. К тому же, на Эвальда Фламмена злиться было бы даже не вежливо. Если Сангрита всего лишь излишне самоуверенная девица без царя в голове, то мэтр во много раз превосходит его в плане жизненного опыта и мудрости. Конечно, фактически он старше волшебника, но тут, все же, нужно делать скидку на расу. Был бы он, Шут, человеком, его возраст не превышал бы тридцати пяти.

– Я, конечно, не маг-провидец и узнать в каком именно направлении двигались ваши мысли не могу, – предупреждающе начал эльф, – но на всякий случай спешу вас известить, что всю ночь мы с Сангритой занимались ничем иным, как спасали репутацию некоего Эдуарда Тарри, который, насколько я понял, является мужем бывшей супруги Лоренцо Джастиса и, по совместительству, вашим временным подопечным. Ничего не напутал?

Брови Эвальда Фламмена удивленно поползли вверх.

– Вы знаете о господине Тарри? Я смотрю, Агата вам доверяет, – произнес мэтр после того, как целую минуту внимательно разглядывал эльфа. Маэстро ответил волшебнику не менее настораживающим пронизывающим взглядом.

– Хотелось бы и мне в это верить, – натянуто ответил Шут, когда пауза стала совсем уж неестественной.

Мэтр неожиданно рассмеялся.

– Ах, вот оно что! – мягко воскликнул он, и эльф отметил, что взгляд мага стал гораздо дружелюбнее. – Скажите мне честно, Вельт, что у вас с моей внучкой?

Перед Шутом вновь стал вопрос о том, что стоит говорить, а что – нет. С одной стороны, соврать в создавшейся ситуации что-нибудь логичное вряд ли получится, с другой – сама правда откровенно дурацкая. Еще неизвестно, как этот чертов Фламмен на нее отреагирует. Хотя, до сих пор он вел себя сдержанно… Ладно, будь, что будет!

Эльф глубоко вздохнул, сделал большой глоток кофе и, твердо посмотрев мэтру в глаза, сообщил:

– Я люблю ее.

Волшебник встретил взгляд Шута так, словно хотел отыскать в его глазах, по меньшей мере, сундуки с золотом. Ну, или ответ на вопрос о смысле жизни. И на какой-то миг эльфу показалось, что он осуществил свои намерения. Правда, именно в этот момент волшебник отвел взгляд, и маэстро так и не смог осознать, что это было.

– Не врете, – констатировал, между тем, Фламмен.

– Конечно, не вру, – недоуменно пожал плечами Демолир, и тут до него дошел истинный смысл сказанного. – Секундочку, – недобро прищурился он, – не хотите ли вы сказать, что только что рылись у меня в голове!

– Вообще-то не хочу, – хмыкнул мэтр, не обращая никакого внимания на резкую смену настроения собеседника. – К тому же, вы уже сами это сделали. Но, поверьте мне, у вас там такой бардак, что, сколько не ройся, хуже не станет.

– В любом случае, не припомню, чтобы я давал вам на это разрешение, – произнес Шут тем тоном, от которого у собеседников обычно стыла в жилах кровь, и возникало непреодолимое желание провалиться сквозь землю. Но на Эвальда, как и следовало ожидать, это не возымело никакого действия. Сангрита, впрочем, тоже должным образом на его взгляды никогда не реагировала, но она в таких случаях начинала злиться… мэтр же был спокоен как дракон, только что пообедавший девственницей.

– Расслабьтесь, друг мой, – лениво ответил волшебник. – Не скрою, я был бы вовсе не прочь узнать, что вы так хотите от меня скрыть, но для того, чтобы по-настоящему разобраться в той каше, которую представляют ваши мысли, мне понадобится дня два. Вы мне лучше вот что скажите: вы жениться на Агате собираетесь?

– Нет, – мрачно буркнул Шут, всеми силами стараясь сохранить спокойствие. Внутри же все бушевало. А что, если бы в его сознании в неподходящий момент всплыло воспоминании об их с Сангритой, так сказать, знакомстве? Что, если бы мэтр увидел сцену в «Тролльей тропе»? Что, если бы он выяснил, чем на самом деле они с Сангритой занимались в Лохбурге? Да уж, в этом случае его точно не спрашивали бы о свадьбе. А впрочем, о какой вообще свадьбе может идти речь? Он – оборотень, она – ведьма. Он ее изнасиловал, она его предала. Он признался ей в любви, а она сказала, что его ненавидит. Она всеми силами пытается изменить свою жизнь и избежать будущего замужней матроны и многодетной матери, которое ей пророчит столичная аристократия, а он живет прошлым. Что общего у них может быть, кроме бесконечных словесных перепалок, его тщетно-идиотских попыток заслужить ее благосклонность и мелиссы, которой пахнут ее волосы? Ничего.

– А почему же нет? Если вы ее любите, то эта мысль не должна вас пугать, – с любопытством наседал на него мэтр. Казалось, старик даже не столько устраивал замужество своей внучке, сколько с эдаким врачебным интересом изучал образ мыслей ее предполагаемого жениха.

– А саму Сангриту вы спросили? – осклабился в ехидной ухмылочке Демолир. Чего он только не делал в этой жизни, но с первым встречным никогда не откровенничал. Сангрита, конечно, исключение, но это вовсе не значит, что он готов исповедаться и перед ее дедом.

– Ну, положим, Сангриту мы с вами спросим вместе. Но давайте попробуем исходить из того, что она согласна. Что вы думаете о таком повороте событий?

Шут честно попытался представить себе как делает Сангрите предложение руки и сердца. У него даже получилось. Вот он, путаясь в полах халата, становится на колени, достает из кармана необычайной красоты кольцо и с блаженным видом смотрит на свою избранницу… А она, конечно, тут же кинется к нему на шею и… хм, как обычно поцелует лобик?

Маэстро не выдержал и расхохотался.

– Мэтр, я понимаю, что вам позарез нужно замять скандал, но, право слово, вы всерьез полагаете, что Сангрита согласится? Мне казалось, вы лучше знаете свою внучку.

– Хотите проверить, милорд? – в глазах Эвальда снова заплясали дикие чертики и Шут понял, что волшебник явно что-то задумал. Сказать, что искушение согласиться и посмотреть, как он будет проворачивать свою таинственную аферу со свадьбой было сильным – значит ничего не сказать. Очень уж интригующим стариком бы этот Фламмен. Да и увидеть реакцию Сангриты, когда она услышит, на что ее толкает собственный дед, хотелось неимоверно. Но маэстро как всегда удержал себя в руках. Стоит только согласиться, и его жизнь кардинально изменится, независимо от ответа ведьмочки. Сомнительно, чтобы мэтр не предусмотрел вариант с ее решительным отказом. А менять ему ничего не хотелось. Черт побери, у него уже есть семья! Была, точнее. Была леди Демолир, портрет которой до сих пор немым укором висит в холле его особняка. Была дочь, смех которой, казалось бы, до сих пор слышится в саду, стоит только листьям зашелестеть на ветру. Был сын, который тоже никак не мог умереть. Конечно, не мог! Он просто снова дал выходной прислуге и заперся на кухне, пытаясь сварить очередную отраву, гордо именуемую зельем. Из мальчика мог бы получиться превосходный алхимик. Жаль, что он так и не успел переделать одну из гостиных в лабораторию.

И как, собственно говоря, в это все могла вписаться Сангрита? Даже если бы случилось чудо, и она сама этого захотела, ей просто не нашлось бы места в его жизни. Он не отрекался от своих слов и действительно верил, что любит ее. По крайней мере, он не мог найти другой причины тому, что никак не может отпустить ее. Просто не находит на это сил. Но и зачем она ему нужна, он тоже не представлял. Это была совершенно необъяснимая потребность постоянно находиться рядом. Возможно, дело было в том, что эта девушка заставляла его чувствовать себя живым? Она выводила из себя, дразнила и издевалась, оскорбляла и вместе с тем утешала… и, что самое главное, вызывала эмоции. Рядом с ней он не был ко всему равнодушен. Ему не было наплевать на эту жизнь, на свою раздробленную на две ипостаси личность, на солнце в синем небе… на саму Сангриту, которая и была этим солнцем.

– Ну, что же вы замолчали, милорд? Обдумываете мое предложение? – глаза неугомонного, дьявол бы его побрал, Фламмена уже не просто смеялись, они откровенно издевались над ситуацией и мыслительными потугами Демолира, в частности.

– Вот что, мэтр, – бесстрастно начал Шут, отвечая на веселье собеседника холодным взглядом, – я на девяносто девять процентов уверен, что ваша внучка не согласится выйти за меня замуж, а без ее согласия никакой свадьбы не будет. Я и без того доставил ей множество неприятностей и не хочу делать окончательно несчастной. Но если вдруг мир перевернется, – эльф скептически усмехнулся, – и она согласится… В таком случае я с радостью сделаю ее своей женой и наследницей всего, что имею. Это меньшее, что я могу для нее сделать.

Маэстро замолчал, и волшебник теперь уже открыто усмехнулся.

– Я рад, что мы с вами сумели договориться. Надеюсь только, что ваш трезвый взгляд на вещи не изменит вам в дальнейшем, и вы не станете принимать необдуманных решений. Поскольку Сангрита делает в точности наоборот, вся надежда только на вас.

– Ну что вы, мэтр, как можно вас подвести, – саркастически пробормотал эльф и встал с кресла, плотнее запахивая халат. – А теперь, раз уж мы все выяснили, не могли бы вы отправить меня домой? Хотя, если учесть, что Сангрита все это время находилась там в гордом одиночестве, я сомневаюсь, что от моей столичной квартиры осталось что-то, кроме обгоревших стен.

– Конечно, мог бы! – безмятежно улыбнулся Эвальд. – Я обязательно отправлю вас домой. Я даже вас провожу. Если не возражаете, я бы еще хотел разобраться, каким образом Агата умудрилась отправить вас сюда, даже не зная, что это за место. Только для начала найдем начальника полиции, нужно предупредить его о нашем уходе.

Шут флегматично повел плечом, и потенциальные родственники вышли из комнаты.

Распахнувшаяся дверь едва не сшибла Валера и Шефа, весь разговор продежуривших у двери в попытках что-нибудь подслушать.

– Ну, что ты стал как статуя Всевышнему?! Двигай за ними! – рассерженно прошипел подчиненному Шеф и молодой человек, вцепившись в инвалидное кресло, со всех ног припустил за магом и эльфом.

Глава 13

Шут сидел на диване в собственной гостиной и нервно мял пальцами сигару. Вообще-то он собирался ее выкурить и таким образом успокоиться, но волнение оказалось настолько сильным, что до курения дело так и не дошло. Зато обивка дивана грозила вскоре украситься выпотрошенным из сигары табаком.

Квартира маэстро была многолюдна как никогда.

Посреди комнаты, словно пародия на пьяного дирижера, размахивал руками Эвальд Фламмен. При этом он бормотал себе под нос заклинания вперемешку с ругательствами, а пол периодически озарялся потусторонним светом.

На кухне пил уже пятую чашку кофе Эдуард Тарри, проснувшийся с жутким похмельем и не менее жуткими муками совести. К счастью, он хотя бы не помнил, что вчера творил, так что пока они были беспредметными, и никому не пришлось выслушивать долгую исповедь о том, как он не хотел делать то, что сделал.

В прихожей толклись смущенные Валер и Шеф, наглым образом увязавшиеся за Эвальдом при телепортации, но почему-то не решались теперь отойти хоть на шаг от входной двери. Ну и черт с ними. Маэстро и без того прекрасно слышал, как они ругаются вполголоса и тщетно пытаются понять, чем им грозит эта история.

А вот главной виновницы торжества, то бишь Сангриты, не было и в помине. Куда могла деться эта несносная девчонка, эльф не представлял даже примерно. И это злило. А если она опять вляпается во что-то опасное? Да конечно так и будет, это же вездесущая Агата Фламмен! Чтоб она да не ввязалась в энную по счету авантюру? Смешно. А вместе с тем и грустно. Получается, что по его вине она снова угодит в какую-нибудь переделку. Конечно, на этот раз он не пытался ей вредить, но ведь именно из-за него она осталась на ночь. А отправься она после бала домой, у нее явно не возникло бы проблем с порталом. Хотя бы потому, что ей не пришлось бы его создавать.

Несмотря на то, что начало дня не потребовало от Шута больших трат энергии, он чувствовал себя донельзя усталым. То ли болезнь давала о себе знать, то ли попросту сдавали нервы, но, чем больше эльф думал о своей новой проблеме, тем сильнее хотелось уйти в спальню, лечь на кровать, накрыться с головой одеялом и сделать вид, что ничего не происходит. Но осуществить желаемое не позволяла гордость и еще какая-то неопознанная часть сознания, предположительно отвечающая за все его непонятные чувства к Сангрите. Прав был мэтр, когда говорил, что в голове у него несусветный бардак. Тут не то, что посторонний, даже он сам разобраться не в состоянии.

«Эй, Волк! – задумчиво позвал Шут. – Не хочешь мне помочь?»

Ответом ему было молчание, перебиваемое отдаленным звоном переставляемой на кухне посуды, шепотками в прихожей и бормотанием волшебника.

«Ау! Просыпайся! Не то чтобы я скучаю по твоим нудным наставлениям, но должна же и от тебя быть какая-то польза. Может, ради разнообразия скажешь что полезное…»

Ничего не изменилось, лишь звуки стали более… эфемерными, что ли? Как будто в полудреме слышишь движение параллельной вселенной. Только в душе еще почему-то поселилось леденящее ощущение пустоты, словно кто-то оторвал от нее кусочек и выбросил в глубокий колодец.

«Нет, ну я с кем вообще разговариваю?! С пьяным Тарри?! Или все-таки со своей второй ипостасью?» – внезапно разозлился музыкант и, когда понял, что его вновь проигнорировали, двинулся вглубь сознания с весьма определенной целью выдворить чертово животное из его убежища. И плевать на то, что для этого придется применить силу! Ему слишком нужен собеседник, чтобы обращать на такие нюансы внимание.

Искать вторую ипостась пришлось долго. Судя по всему, Волк вовсе не хотел быть найденным, но, имея одно сознание на двоих, найти идеальное укрытие не представлялось возможным.

Волк протестующе рыкнул, когда эльф схватил его за загривок и потянул за собой в верхние слои сознания…

…И в тот же момент музыкант почувствовал, как голову сжимают безжалостные тиски боли.

«Какого же дьявола ты сопротивляешься, чудовище?» – подумал он, перед тем как упасть в глубокий обморок.

Он снова выпал из реальности, только на этот раз не было ни холода, ни пустоты, ни истеричного Волка, ни призрачных звуков… Только темнота, уют и абсолютный пофигизм ко всему на свете… Хотя, кажется, он несколько поспешил… Ну конечно, вот и опять слышны какие-то вопли…

– Милорд, что с вами?

Ну и кому он так позарез понадобился?

– Милорд, придите в себя!

А он, может быть, только-только, начал понимать, что такое настоящее блаженство.

– Да очнись же ты, чертов Демолир!

Шлепок по щеке. Еще один. И еще. Они что, с ума там все посходили?

– Твою мать, если ты немедленно не воскреснешь, я кремирую тебя прямо здесь и сейчас!

Но вопреки словам Шут почувствовал не жар пламени, а ледяную воду, сильной струей льющуюся ему на лицо и постепенно стекающую за шиворот.

– Мэтр, вы садист! – простонал эльф, открыв глаза и увидев перед собой не на шутку встревоженного Фламмена. В руках волшебник держал графин, из которого нескончаемым потоком лилась вода. Судя по всему, это было очередное колдовство. Даже страшно подумать, во что, с такими гостями как многоуважаемый мэтр и его внучка, в скором времени превратится эта квартира.

Однако волшебник, несмотря на опасения, устраивать потоп не стал и коротким заклинанием вернул графину его прежнее незаполненное состояние. Затем он помог эльфу принять сидячее положение и, наконец, недовольно поинтересовался:

– Ну и что это было?

– Это был… обморок, судя по всему? – неуверенно предположил Шут.

– Да я вижу, что не чудо господне. И часто с вами что-то подобное происходит?

– Как вам сказать, мэтр… – покачал головой уже пришедший в себя музыкант. – Бывает, в принципе, но до обмороков дело еще не доходило. Хотя и Волк доселе не пытался от меня убежать.

– Убежать, говорите? Волк? – заинтересованно выгнул бровь маг.

Сообразив, что сболтнул лишнее, Шут тут же замолчал, с ужасом представляя, что после этого конгениального заявления с ним сделает Фламмен. Теперь уж точно кары не избежать. Это ж надо было так по-глупому признаться в своей принадлежности к нечистым! И это после того, как он едва отделался от прошлых обвинений! Хотя, у мэтра определенно был дар располагать к себе людей. Даже он, Вельт Демолир, будучи существом на редкость недоверчивым, воспринимал волшебника столь же естественно, как если бы тот присутствовал в его жизни много лет, а не какие-то два часа.

Однако мэтр остался верен себе и вовсе не спешил сдавать потенциального зятя властям.

– Итак, любезный мой лорд Демолир, – веско начал он, величаво опустившись на другой край дивана, – вы вновь решили поразить мое воображение и каким-то непостижимым образом умудрились рассориться со своей звериной ипостасью. Причем настолько сильно, что она вообще отказывается с вами общаться и принимать какое-либо участие в вашей жизни. Я верно излагаю ситуацию?

– Не совсем, мэтр. Но в общем и целом все правильно, – холодно ответил Шут, уязвленный тоном собеседника. – А вас совершенно не взволновало то, что слухи верны, и я на самом деле оборотень?

– В данный момент, милорд, меня волнуют куда более важные вещи, – невозмутимо ответил волшебник. – Например, ближайшее полнолуние. Вы знаете, что должно с вами произойти?

– Дайте угадаю, – саркастически хмыкнул эльф. – Я как обычно превращусь в злобное чудовище?

– Очень в этом сомневаюсь. Скорее вы умрете мучительной смертью при неудачной попытке трансформации. А произойдет это из-за того, что ваш, как вы говорите, Волк больше не желает быть таковым.

Шут открыл было рот, чтобы ответить что-нибудь язвительное и колкое, продемонстрировать собеседнику, что эти бредни нисколько его не пугают… и закрыл его, так ничего и не сказав. Строго говоря, у него не было ни одной причины обвинять волшебника во лжи. Вероятно, годы добровольного одиночества наложили на эльфа свой отпечаток, заставив его смотреть на мир через призму скепсиса и воспринимать людей как стадо эгоистичных подонков, среди которых лишь изредка попадаются исключения. Конечно, нередко подобное видение мира себя оправдывает, но, в то же время, устанавливает непреодолимую стену между самим человеком и окружающим миром. Вот и сейчас, Шут чуть было по инерции не нахамил Фламмену, хотя, судя по его тону, наоборот должен благодарить за своевременное предупреждение. Даже странно, что этот маг вызывал у него такие эмоции. Чтобы Вельт Демолир так дорожил чьим-то мнением или, более того, чего-то стыдился? Сумасшествие какое. Но факт оставался фактом, с дедушкой Сангриты маэстро хотелось оставаться в хороших отношениях.

– Мэтр, вы говорите загадками. Что вы имеете в виду под словами «неудачная попытка трансформации»?

– Под словами «неудачная попытка трансформации» я имею в виду именно неудачную попытку трансформации, – фыркнул Эвальд. В отличие от собеседника, он явно не пытался казаться лучше, чем был на самом деле. – Милорд, вы никогда не задумывались, почему гармония ипостасей так важна для оборотней? Впрочем, лучше не отвечайте, я уже понял, что ругаться с самим собой давно вошло у вас в привычку. А между тем, это очень опасное занятие. Если вы не восстановите хотя бы хлипкий мир со своим Волком, то в полнолуние он попросту откажется участвовать в превращении. Ну а поскольку природу ни ваше, ни его мнение совершенно не интересует, исход, скорей всего, будет летальным.

– Вот уж не думал, что у моей второй ипостаси есть суицидальные наклонности, – пробормотал Шут и, откинувшись на спинку дивана, прикрыл глаза. Ему нужно было столько всего обдумать, решить столько проблем. А он так от этого устал. Впрочем, как и всегда, он сам во всем виноват. Сам же создает себе проблемы и сам же безумно радуется, когда их решает.

– Суицидальные наклонности, прежде всего, есть у вас, Вельт, – ответил маг. Голос его звучал уже не так твердо и энергично. Судя по всему, мэтр Фламмен тоже находил ситуацию довольно изматывающей. – Поймите же, наконец, что вторая ипостась – это не паразит, который попал в ваш организм через укус другого зараженного. Вторая ипостась – это вы сами. Вернее, та часть вашей души, которую вы, еще будучи чистокровным эльфом, предпочитали игнорировать и подавлять. В этом-то и заключается главное отличие оборотней от других рас: имея вторую ипостась, невозможно заниматься самообманом.

– Я настолько вам дорог, что вы даже готовы поработать моим личным священником? Вынужден вас разочаровать, я ненавижу исповедоваться, – вяло огрызнулся эльф. Кажется, ему подкинули еще одну тему для раздумий.

– Не забывайте, что я задался целью женить вас на своей внучке, – усмехнулся вновь вернувшийся в привычное бодрое состояние маг и резко встал с дивана. – Так что привыкайте к моей навязчивой опеке, нам предстоит многое сделать вместе.

– Вы узнали, куда она исчезла? – встрепенулся Шут. Толи энергичность мэтра оказалась заразительной, толи у него уже вошло в привычку стремглав кидаться за Сангритой в любой омут, но депрессия с него мигом слетела.

– Боюсь, с помощью магии это сделать невозможно, – покачал головой волшебник и принялся неспешно расхаживать из одного угла комнаты в другой. – Моя непутевая внучка перепутала все, что только можно и вместо портала домой создала так называемую «Прихоть судьбы».

– То есть она сейчас может находиться в любом уголке Королевства или и вовсе на другом конце света? – блеснул знаниями Шут, некогда читавший о магических порталах, в том числе о созданном Сангритой. Благородное происхождение и энный десяток поколений не менее благородных предков как-то сами собой подразумевают идеальные манеры и способность поддержать разговор на любую тему. За последние сто лет эльфу не так уж часто приходилось вести светские беседы, но привычка читать все подряд все равно никуда не делась. Не обошел он стороной и книги по магии, хоть никаких способностей к ней и не имел.

– Ну, теоретически это действительно так, – кивнул Эвальд. – Но не стоит забывать, что это все-таки не рулетка. Портал отправляет человека туда, где он в данный момент может принести максимальную пользу, причем круг мест ограничивается личностью самого человека. Проще говоря, Агата могла переместиться только туда, где ее знают или о ней наслышаны, и где этим утром по-настоящему требуется ее присутствие. Вы, я так понимаю, в полицейском участке оказались по вине того же портала. Кстати, во избежание дальнейших казусов я его уничтожил.

– Но тогда мы вполне можем рассчитать, где она оказалась? – предположил эльф. – В конце концов, вы ее знаете все восемнадцать лет ее жизни. Наверняка у вас есть догадки.

– Догадки, говорите? – маг остановился посреди комнаты и вперил задумчивый взгляд в окно. – Интуиция мне подсказывает, что в данном случае вы способны догадаться о большем, чем я. Но идея все равно хорошая.

Шут горестно возвел очи к потолку.

– Мэтр, прекратите изображать из себя ясновидящего! Говорите конкретнее.

– Конкретнее? Чтобы сказать что-то конкретно, мне нужно хорошенько потрясти все свои связи и поднять на уши Королевство. Что я, собственно, и собираюсь сделать. А вы, тем временем, будете думать о сложившейся ситуации и действовать по своему усмотрению.