Текст книги "Верь мне, Есения (СИ)"
Автор книги: Алеся Лис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Глава 23
К концу недели вся академия гудела как трансформаторная будка. И хоть о случае, который произошел на совместной практике боевиков и первокурсников, нам рассказывать запретили, дабы не плодить лишние слухи и домыслы, но они и так плодились со страшной силой, и без нашей участи.
Не обсуждали рытольныков на заброшенном кладбище только ленивые или немые. Среди студиозов ширились разнообразные теории, вплоть до самых невероятных. Особо одаренные уникумы считали, что это я сама приволокла обе тушки нечисти, дабы напугать одногруппников, и меня из-за этого чуть не исключили. Да-да, именно так и говорили, дескать, я всю ночь провела в ректорском кабинете, слезно вымаливая прощение. Профессор Эзофилус со скрипом согласился, потребовав взамен мою душу в личное услужение, и теперь у меня испытательный срок до первого замечания. Большинство этому особо не верило, но некоторые все же с опаской косились в мою сторону, соображая, на что способна эта хрупкая девчушка, если она ради простой шутки заманила на старый погост нежить второго класса.
Другие, наоборот, с какого-то перепугу решили, что я, скромничая, выдумала неравнодушного прохожего. На самом деле никто меня не спасал, а я сама кинулась на рытольника и, за неимением подручных средств, голыми руками порешила бедолагу. Второй издох от разрыва сердца узрев, что я сотворила с его товарищем. Их даже не убеждало, что рытольника засыпало землей в результате взрыва артефакта, а у меня он вряд ли мог быть. Такое оружие не выдают первокурсникам.
Впрочем, сплетни меня не особо волновали, тем более что я знала – со временем они утихнут, надо только подождать.
А вот что меня по-настоящему взволновало, это рассказ Талбота. Одногруппник, через несколько дней после происшествия поделился удивительными, но весьма печальными, фактами. Оказалось рытольники все же пришли куда надо. В ходе расследования нашли свежее групповое захоронение, в котором покоилось около десятка тел, и несколько одиночных могил аналогичной свежести. По данным следствия все усопшие были больны лисмой и умерщвлены не больше недели назад.
Кто мог такое сотворить, не укладывалось в голове, но от одной мысли, что в Авердине завелся изощренный маньяк-убийца, который любит заражать своих жертв жуткой болезнью, волосы на голове становились дыбом.
Естественно, эту информацию Тал настоятельно просил держать в тайне, волнения среди народа ни к чему хорошему не приведут.
Как я и предполагала, болтать о злобной твари и ее укротительнице, то бишь обо мне, перестали через пару недель. Да и не до этого стало учащимся. Время на раскачку закончилось, и преподаватели начали свирепствовать на полную. Тут хоть бы успеть выспаться, а не языками чесать. Да и других новостей хватало.
На носу у студенческой общины намечался огромный праздник, который все называли “Ночь Беды” или “Ночь Мертвых”. Девчонки уже во всю подбирали себе наряды, хоть до самого торжества еще больше недели оставалось, и сплетничали о том, кто с кем будет танцевать и сколько парочек в этом году образуется после праздничной ночи.
Я особо не участвовала в этих обсуждениях, надеть мне было нечего, а тратить копейки стипендии на ненужные тряпки не хотелось. Уже целых полбюджета было отложено на покупку теплого свитера, чулок, носков и плаща. Моя парка с Земли совершенно не подходила, а жаль… Я и так экономила изо всех сил, но осень поворачивала к зиме, по утру иже часто на траве можно было заметить заморозки. Я пока еще обходилась тем, что у меня есть, стараясь побыстрее перебегать из учебного корпуса в жилой и обратно, но тянуть больше некуда, придется завтра наведаться на рынок и в том же комиссионном магазинчике поискать необходимые вещи.
По дороге домой еще намечаю несколько дел на выходные и, наконец, ныряю в теплое фойе общежития.
– Ох, деточка, – восклицает сердобольная вахтерша, мистрис Пуф. – Что же ты так оделась легко. На дворе, поди, не лето!
Она сочувственно смотрит на меня, зябко кутаясь в пушистую белую шаль.
– М-м-м-мне не холодно, – выстукиваю я зубами, и, во избежание последующих вопросов и нравоучений, быстренько шмыгаю к лестнице.
Как хорошо, что в эти выходные я остаюсь одна. Юлалия собралась домой, у них там какой-то праздник в семье намечается, который ни за что нельзя пропустить, иначе проклянут. Хоть с соседкой мы более-менее поладили, но иногда очень хочется побыть в одиночестве. Такие минуты после приюта воистину для меня бесценны.
Открываю дверь ключом и, включив свет, сразу же замечаю на своей кровати подозрительный конверт. Неужели Лали оставила мне письмо, так и не дождавшись после пар?
Подхожу поближе и беру в руки странный бумажный пакетик, из которого, стоит только его перевернуть, мне в ладонь выпадает знакомое колечко. Где же я его видела?
Глава 24
В памяти всплывает смутная картина, она не совсем четкая, а словно подернута какой-то полупрозрачной расплывчатой дымкой. Я вижу свои пальцы, маленькие, совсем детские, в которых верчу похожую вещицу, с любопытством разглядывая витиеватый узор, выгравированный на золотистом ободке. Кольцо висит на длинной цепочке, обвивающей шею женщины. Это мама… Моя мама… Это тепло, это ощущения уюта и защищенности в ее руках не спутать ни с чем. Но лицо родного человека, словно размытое пятно, и я, как ни стараюсь, а рассмотреть его не могу. Будто что-то отводит меня от самого главного, мешает разглядеть дорогие сердцу черты. И только ее голос, тихий, журчащий, сладкой музыкой звучит в ушах.
Внезапно висок пронзает резкая боль, а воспоминание бесследно развеивается, как туман на солнце. Роняю подарок на покрывало и сдавливаю пальцами голову с обеих сторон, стараясь хоть таким образом унять пронзительную боль. Легонько, круговыми движениями массирую виски, и неприятные ощущения мало-помалу отпускают, а затем и вовсе прекращаются. Может, это следствие гипноза, которому гадкий психолог регулярно меня подвергал? Но сейчас я стараюсь думать совсем не о вероломном Юрии Федоровиче, а о внезапном подарке. Неужели весточка от родителей?
Закусываю губу, чтобы сдержать навернувшиеся на глаза слезы, и дрожащими от волнения руками трясу конверт, вдруг там еще что-то есть – записка или послание.
На кровать и в самом деле выпадает небольшой бумажный прямоугольничек. Сердце колотится в груди, как сумасшедшее. Подхватываю письмо и торопливо разворачиваю.
“Красотка, в следующий раз, я могу не успеть. С твоим талантом влипать в неприятности нужно что-то делать. Носи этот перстень всегда при себе, думаю, ввиду последних событий, он еще не раз тебе пригодится”.
И хоть письмо не подписано, не трудно догадаться от кого оно. Ашкай… Разочарование тонкой иголочкой покалывает где-то глубоко внутри, хотя внимание мужчины, не скрою, весьма приятно. Но как он сюда пробрался?
Подозрительно осматриваю всю комнату, ища следы проникновения, но ничего не замечаю.
Даже если допустить, что Ашкай каким-то образом влез в окно, то, как он закрыл защелку на раме изнутри? Да и четвертый этаж, это не тот, на который вскарабкаешься без труда. Остается дверь. Но замок не взломан, я только что открывала ее ключом… Мысль, о том, что кто-либо чужой может спокойно пробраться в общежитие, меня пугает. Я ни на минуту не забываю о том, что за мной охотятся неведомые бандиты по какой-то неизвестной мне причине. Вот только ректор уверял, что пока я студентка, можно не переживать. В стенах академии мне опасаться нечего.
Может, Ашкай свой подарок передал через кого-то? Такое предположение кажется вполне разумным и на время успокаивает разбушевавшуюся в душе тревогу. Нужно будет Лали расспросить, был ли конверт, когда она домой собиралась.
Стоит посмотреть правде в глаза. Помимо учебы и дел насущных мои мысли то и дело возвращались к ковбою. С той поры я его больше и не видела, и вот теперь этот подарок… Для себя я решила, что Ашкай наведывался в столицу за своим перстнем, как я уже поняла, тот имеет особенное значение для мужчины, и, забрав оный, вернулся в свое нагорье. А то, что ковбой оказался в нужное время в нужном месте, конечно, подозрительно, но каких только совпадений в жизни не бывает. Но теперь вот понимаю, что моего спасителя явно что-то задержало в столице. Неужели он причастен к тем ужасам, которые творились на кладбище?
Думать плохо о том, кто мне уже не единожды помогал, совсем не хочется, вот только меня уже однажды предал человек, которого я считала, что знаю, как свои пять пальцев, и которому я так безрассудно доверяла, а с ковбоем мы вообще знакомы без году неделю…
На душе становится гадко от подозрений, которые невольно возникают, и оттого, как упрямо их отрицает сердце. Ошибаться снова, наступая на те же грабли, совсем не хочется, но, судя по всему, уже поздно. Мое глупое доверчивое сердце настойчиво твердит, что не мог Ашкай быть таким чудовищем, просто не мог…
Тряхнув головой, отгоняю печальные мысли и снова принимаюсь разглядывать подарок. Симпатичное украшение. И дорогое. Простой плоский золотой ободок украшен замысловатыми узорами, которые, если присмотреться внимательнее, складываются в надпись на незнакомом языке. Теперь я вижу, что это кольцо и то, из моих воспоминаний, не одинаковые, хотя и очень похожи, как братья. Так, словно их делала одна рука, один мастер. Может ли это быть зацепкой в поисках родителей? Хотелось бы надеяться…
Решив, что разберусь во всем чуть позже, прячу письмо и печатку в шкаф, где уже лежат земные вещи и волшебная паутинка. А секретов-то становится все больше и больше…
Глава 25
Металлический ободок кольца холодит обнаженную кожу под рубашкой, болтаясь в такт ходьбе. Я таки осмелилась надеть подарок Ашкая, справедливо рассудив, что если бы он хотел мне нанести вред, то была куча возможностей, чтобы сотворить желаемое менее энергоемким способом. И заморачиваться с подарком, добавляя себе лишних хлопот, совершенно не стоило. Но, чувствуя, что печатка совершенно необычная и редкая вещь даже в волшебном мире, стараюсь спрятать ее на себе понадежнее. Идею подкидывает как раз таки мое виденье, мама, судя по всему, тоже носила оберег на шее, а не на пальце.
Я с легкостью нахожу знакомый комиссионный магазинчик и, приложив небольшие усилия, толкаю входную дверь. Колокольчик призывно звякает, зовя продавца, а пока он спешит мне на встречу, окидываю взглядом предложенный товар.
– Чем могу быть полезен, юная мисс, – улыбается невысокий седовласый старичок в разноцветной камизельке. – Меня зовут мастер Льюин, и я хозяин этой лавки.
Любопытно, в прошлый раз меня обслуживала женщина. Может жена?
– Здравствуйте, – киваю в ответ, тоже выдавливая улыбку. Замерзшие губы решительно не хотят искривляться в желаемой фигуре. Сегодня ощутимо похолодало, и пока я добежала до базара, у меня уже зуб на зуб не попадал. Впрочем, даже в теплом зале магазина я по-прежнему продолжаю трястись. – Мне бы что-то из верхней одежды, подходящее по сезону.
Мужчина меряет меня профессиональным взглядом и, на секунду задумавшись, заявляет:
– Думаю, я могу вам предложить несколько подходящих вариантов.
На вешалке, к которой меня подводят, висит парочка премиленьких пальтишек, но мой взгляд тут же останавливается на темно-сером манто, с блестящими пуговицами и капюшоном, опушенным иссиня-черным мехом, настолько мягким и пушистым, что его хочется тут же погладить ладонью.
– Отличный выбор, – сразу же замечает мою заинтересованность продавец. – Цена конечно чуть дороже, но вы сможете в нем ходить даже зимой. Так выйдет вдвое экономнее.
Увещевания мастера Льюина заставляют меня задуматься, тем более что размер в точности мой, и пальто сидит на мне отлично. Я, по правде говоря, когда увидела цену, хотела сразу же перейти к более дешевым вариантам. Но мужчина ведь прав. Так я сэкономлю порядочную сумму, не тратясь на зимнюю одежду.
– Хорошо, я его беру, – не удержавшись, все-таки провожу рукой по восхитительному меху, а затем достаю деньги из кошелька.
– Вы пока можете посмотреть другие товары, – мастер Льюин в приглашающем жесте обводит рукой зал магазина. – А я упакую ваше прекрасное манто.
– Это лишнее, – категорично заявляю, смягчая тон улыбкой. – Я, скорее всего его сразу же надену.
Мой отказ лишь отчасти продиктован именно этой причиной. На самом деле, я просто не хочу соблазняться другими не менее прелестными вещами, ведь моя девичья душа, будь она неладна, еще в самом начале заметила просто изумительное платье, которое кричало, нет, вопило не своим голосом, требуя купить его к балу. И не важно, что я планировала провести праздник дома за книгами, и наряд мне совсем ни к чему.
Но продавец не был бы профессионалом, если б не заметил мой взгляд, искоса кинутый на желаемое.
– Примеряете, – тоном змея-искусителя предлагает он, уже снимая наряд с плечиков.
– Нет, что вы, – отрицательно мотаю головой, а руки сами тянутся к платью. “Ну, ведь за то, чтобы померить денег не берут, правда?” – уговаривает меня мой внутренний голос, а ноги уже спешат к примерочным.
Платье словно шили на меня, оно просто идеально подчеркивает фигуру, каждая выточка, каждая складочка воистину на своем месте, и я тут же жалею, что его примеряла. Теперь отказаться от покупки будет вдвое сложнее.
С сожалением стягиваю наряд и аккуратно вешаю обратно на плечики. Такое мне точно не по карману.
– Что? Не подошло? – видя мой скорбный вид, тут же интересуется мужчина.
Тяжело вздыхаю в ответ, не вдаваясь в объяснения. Признаваться, что у меня элементарно не хватает денег как-то неловко.
Отдаю вешалку с туалетом нахмурившемуся продавцу и, накинув теплое пальто, благодарю мужчину за помощь и прощаюсь.
– Подождите мисс! – уже возле двери останавливает меня громкий возглас.
– Да? – оборачиваюсь, удивленно поднимая брови. Что ему нужно? Я же вроде расплатилась за товар.
– Мисс, у меня для вас есть предложение! – ошарашивает меня заявлением мастер Льюин.
Глава 26
– Какое? – подозрительно спрашиваю. Мастер Льюин, конечно, не похож на тех, кто способен обратиться с непристойной просьбой, но ведь внешность бывает обманчива.
– О! Не подумайте ничего плохого, мисс, – тут же восклицает хозяин лавочки. – Понимаете, мы с женой люди немолодые, и, у нас в последнее время не так уж много сил. К тому же мою Ребекку с недавних пор мучает жуткий артрит. Я вижу, что вы девушка серьезная и честная, и хотел вам предложить приходить вечером и убирать в нашем магазине. Это займет всего пару часов в день. Зарплата небольшая, но так вы сможете немного поправить свое финансовое положение, да и платье выкупить, я же вижу, оно вам очень понравилось.
Предложение действительно заманчивое, я это понимаю, но хватит ли у меня сил на учебу и работу? Стою в раздумьях, закусив губу. Что же делать? Но с другой стороны, если я буду питаться одной лишь овсянкой и чаем, то и сил на эту самую учебу не будет. К тому же сейчас я выезжаю на накоплениях, которые мне дал Ашкай, но они тоже не вечны.
– И вы сможете подбирать себе хорошую одежду и другие вещи по себестоимости, – продолжает уговаривать мастер Льюин.
Ну, как тут не согласится? После зимы идет весна, а там лето, новые траты…
– Хорошо, – киваю. – Когда мне приступать к обязанностям.
– Давайте завтра, – довольно потирает руки мужчина. – Приходите в шесть вечера. Оплата раз в неделю, в воскресенье. Понедельник выходной.
Вот тебе и раз! Шла за зимним пальтишком, а нашла работу и наряд на праздник.
Мысленно благодарю высшие силы за содействие и, не прекращая улыбаться, спешу домой. В новом манто тепло и удобно, и улыбка всю дорогу не сползает с моего лица. Я уже мечтаю, что смогу купить на эти деньги. Наверное, целый килограмм яблок, нет два, а может и три. Я так соскучилась по свежим фруктам. В приюте финансирование было не большое, но раз в день нам всегда выдавали по какому-нибудь сезонному фрукту на второй завтрак – яблоко, банан или апельсин. Летом абрикосы и сливы – тут уж горстями можно было кушать. А часто нянечки и сами с дач привозили, чтоб порадовать ребятню. Но в этом мире я уже давно не лакомилась подобным деликатесом, стараясь тратить деньги лишь на необходимые вещи.
Задумавшись, я даже не понимаю, как налетаю на какого-то весьма крупного дядечку в воротах рынка.
– Смотри куда прешь! – грубо отталкивает он меня, и я наталкиваюсь спиной на еще одного прохожего. Невоспитанный гад продолжает идти своей дорогой, даже не задержавшись на секунду, словно ничего и не произошло.
– Мисс, с вами все в порядке? – интересуется, тот, на которого я налетела спиной и помогает мне выровняться.
– Да-да, все хорошо, – потираю ушибленный бок, куда локтем заехал мерзавец.
– Вам помочь? Может проводить домой. На улицах всякого отребья хватает… – участливо предлагает незнакомец.
– Ой, нет, спасибо, – смущенно отказываюсь я, только сейчас заметив, что человек, который мне так настойчиво помогает, весьма красив и богато одет. Интересно кто он и что тут делает? – Мне тут совсем недалеко идти.
Внимание такого красавчика, конечно, льстит, но столь рьяное навязывание помощи немного пугает. Хотя, может такое поведение тут в порядке вещей…
Поспешно прощаюсь с незнакомцем, еще раз благодаря за участие, и бегу домой. Лучше сама, мне так спокойнее. Но, спеша по улице к академии, я еще некоторое время чувствую спиной заинтересованный взгляд прохожего. Пропадает он лишь тогда, когда я уже почти у ворот родной альма-матер, а в моем кармане новенького манто слышится странный хлопок, словно петарда взорвалась, и дым тоненькой струйкой сочится их прорези кармашка.
Нервно оглядываюсь по сторонам, не понимая, что это могло быть, но, не заметив никого рядом, аккуратно суну руку в карман и с удивлением достаю оттуда горсть пепла. Ничего не понимаю, откуда он тут взялся?
– Сень, чего застыла? – хлопает меня по плечу незаметно подошедший сзади Талбот. – Что-то случилось?
– Не знаю, – рассеянно заявляю, продолжая разглядывать остатки чего-то в ладони.
Одногруппник меряет меня подозрительным взглядом, который тут же останавливается на моей находке.
– Ты что, уничтожила какой-то артефакт? – прищурившись, спрашивает он.
– Нет, ничего я не уничтожала, – качаю головой и коротко пересказываю, что произошло.
– М-да, – трет подбородок Тал. – Видимо у тебя в кармане был какой-то артефакт, который самоликвидировался. Какой точно не скажу, но запах и цвет дыма специфический… Тебе повезло…
Да уж, повезло… Вряд ли бы мне тайком пихали что-то хорошее в карманы. И я не удивлюсь, если это сделал тот, кто меня толкнул. Мне приютские мальчишки, которые некоторое время жили на улице и побирались, рассказывали о таких приемчиках, только делали они совсем наоборот – что-то вытаскивали из карманов зазевавшихся прохожих, как будто нечаянно толкнув их в толпе… Интересно, это кольцо так повлияло и спасло меня от неведомого артефакта? Рука сама тянется к оберегу и нащупывает его сквозь одежду. Спасибо, Ашкай…
Глава 27
– Ума ни приложу, зачем тебе работать? – непонимающе качает головой соседка. Она только-только приехала из дому, и едва успела разобрать вещи и разложить на столе всевозможные вкусняшки с праздничного стола, которые ей упаковали сердобольные родственники.
– Чтоб деньги были, – отвечаю, пережевывая очередную вкусность, и запивая чаем. – Разве ты не знаешь, какая у нас стипендия? А мне вещи новые нужны, штаны спортивные, например. Не все ж у тебя одалживать…
Лали тихо вздыхает, отщипывая малюсенькие кусочки от пирога с вишнями…
– Да бери, мне не жалко. Все равно моя задница в них не влезает, а ты вот какая стройная, – печально изрекает она, продолжая потрошить шедевр кулинарного искусства, так и не попробовав оный.
– Зато ты аппетитная… Красивая, – отбираю у нее предмет издевательств, пока она в своей меланхоличной задумчивости не перепортила весь провиант. Нам на нем еще неделю жить…
– Я толстая, – обреченно говорит она, даже не заметив моих маневров, но принявшись теперь кромсать воздушные вафли.
– Глупости не говори, – хмурюсь, не понимая, что на нее нашло. Как правило, Юлалия весьма довольна и собой, и жизнью. – Откуда ты это взяла?
– Жених сказал, – уныло заявляет подруга и, немного подумав, все-таки берет кусочек тортика и принимается его жевать с таким видом, будто это не вкуснейший бисквит, политый заварным кремом, а брусок сухого дерева. – Он всегда говорил, что ему нравятся изящные женщины. А у меня слишком фигуристая фигура…
– Дурак твой жених, – с негодованием констатирую я. – Вдумайся сама “фигуристая фигура” – это ли не каламбур? Ты изящная, женственная, красивая. На твою “слишком фигуристую фигуру” полпотока облизывается!
Девушка возмущенно фыркает, но я успеваю заметить, как ее щеки заливает румянец удовольствия, и добиваю ее еще одной новостью.
– И кстати, о тебе вчера спрашивал Ирнест, – небрежно заявляю, раздумывает, не съесть ли мне еще чего-нибудь, но живот протестующе урчит, и я сдаюсь, откидываясь на спинку стула. Пора прекращать чревоугодничать.
– Что прям так и спрашивал? – смущенно допытывается Лали.
Вот зря она на меня сердилась во время первой встречи, видно ее оголенные ножки все-таки произвели на Ирнеста неизгладимое впечатление.
– Да, – уверенно киваю. – Я его на кухне повстречала. А он и заметил, что тебя что-то на выходных не видно. Может, скучал?
– Скажешь такое, – снова фыркает соседка, но я же вижу, как у нее мигом поднимается настроение, а с ним просыпается аппетит, и от куска торта в мгновение ока не остается ни крошки.
– Ладно, что мы все обо мне, да обо мне, – переводит разговор на другую тему Лали. – Ты мне лучше расскажи, во что ты вляпалась…
– Я? – мои брови взлетают вверх и теряются где-то в волосах.
– Ты-ты, – хмыкает соседка. – Мне твой одногруппник поведал, Талбот, кажется. Спросил, как ты себя чувствуешь после того случая с взрывом артефакта.
– Вот Тал, язык без костей, – ворчу я. – Он что всему курсу растрезвонил о том, что со мной случилось?
– Не мели ерунду. Он просто переживает за тебя и знает, что мы живем вместе и дружим. Ну, рассказывай! – внезапно перескакивает обратно на интересующий ее вопрос. – Избежать этой темы я тебе не дам, так и знай.
Обреченно вздохнув, делюсь с Юлалией подробностями вчерашнего происшествия, естественно умолчав о подарке Ашкая и о том, что меня преследуют наемники.
– Знаешь, что… – задумчиво тянет подруга. – Дай-ка мне немного этого пепла. Я папе отошлю. Он у меня в алхимической лаборатории работает и сможет узнать, что это был за артефакт.
– Не надо, Лали, – качаю головой. – Я не хочу проблем… Что ты ему скажешь? Что на твою соседку напали?
– Нет, конечно, а то не видать мне тут учебы, как своих ушей. Родители не упустят возможности обратно затащить меня домой, – вздыхает Юлалия. – Я скажу, что это задание по алхимии. Дополнительное. Факультатив, например… Так, что давай и не бойся.
