Текст книги "Верь мне, Есения (СИ)"

Автор книги: Алеся Лис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 71

Конь испуганно ржет, встает на дыбы, и мы валимся прямо на землю. Удар о твердую, утоптанную тысячами ног, копыт и колес, поверхность выходит жестким, до сверкающих звездочек перед глазами и прикушенного языка. Несколько секунд требуется, чтобы прийти в себя. Я лежу на боку, пытаясь вдохнуть воздух, но получается лишь разевать рот, как выброшенная на берег рыба. Промерзлый грунт больно царапает щеку, а холод пробирающийся сквозь одежду немного проясняет туман в голове. Вкус крови во рту вызывает легкую тошноту, приходится извернуться и сплюнуть на землю.

Мне бы свернуться калачиком, баюкая ушибленное плечо, но на подобную слабость совсем нет времени.

Осторожно поднимаюсь на четвереньки, оглядываясь в поисках назгула. Он лежит на спине с другой стороны дороги, плотно прикрыв глаза. Жив или нет? Впрочем, не имеет значения. Хорошо бы сбежать… Но моей кожи внезапно касается холод металла, и я вспоминаю, что у меня на шее бомба, неумолимо отсчитывающая минуты, которые мне осталось жить. Если Георг загнется, то меня, как пить дать, разорвет на тысячи маленьких Сенек, и никто не сможет помочь.

Легонько подцепляю ледяную цепочку, и замечаю, что она плотно перепуталась с веревкой, на которой висит кольцо. Бережно размыкаю сплетенные подвески, и прячу перстень под рубашку. Украшение напоминает мне о Кейне, и в сердце разрастается тревога, только переживая тут, стоя в позе собачки, я ничего не смогу сделать, даже самой себе помочь. Медленно пытаюсь выпрямиться и снова падаю на колени. Да чтоб тебя рытольники покусали! Откуда такая слабость? Из-за голода? Или сломанного блока, наложенного психологом на мои воспоминания? Они до сих пор рваными кусками всплывают на поверхность памяти, а потом вновь теряются в зыбком тумане, вызывая острую головную боль.

Часы болтаются на шее отвратительным маятником, притягивая внимание. Похожими любил играться Юрий Федорович, и я их, по правде говоря, откровенно ненавидела. Так и хочется сорвать с себя блестящую раздражающую штуку, которая камнем оттягивает шею. Но в этот момент золотистый циферблат начинает вибрировать. Он дрожит, посылая легкие покалывающие волны по цепочке, и тихонько щелкает. Перед глазами темнеет. Я не успела. В последнем рывке хватаю часы и пытаюсь сдернуть их с шеи, но металлические звенья цепляются за распущенные волосы, наматывая пряди, как спагетти на вилку. Всхлипываю от боли и отчаянья и изо всей силы рву цепочку. Артефакт в руке нагревается, и с громким хлопком превращается в пепел, опаляя жаром ладонь. Непонимающе смотрю на то, что осталось от бомбы, удивленно хлопая глазами. До боли знакомая картина всплывает в памяти, пока серый пепел просачивается сквозь пальцы и разносится поднявшимся ветром. Уничтоженная дарка! Перстень разрушил артефакт! Я теперь свободна!

Облегчение, охватившее мою душу, словно дает силы, и я с удвоенной энергией вскакиваю на ноги. До сих пор я даже не замечала насколько давило на меня наличие на шее гадких опасных часов.

– А куда это ты собралась, принцесса, – хрипит восставший назгул, небрежно поигрывая кинжалом. Сбежать хочешь? Так мой ножичек мигом тебя догонит.

– Я тебе нужна жива. Ты меня не убьешь, – самонадеянно заявляю, тщательно пряча неуверенность и страх.

– Так я и покалечить могу, или ранить. Будет больно! – хмыкает мужчина, продолжая демонстративно теребить в руках оружие.

Только я и глазом моргнуть не успеваю, как слышится оглушительный выстрел, и рука этого мерзкого гада окрашивается в красный цвет, а нож с тихим стуком падает на землю.

– Противников нужно подбирать себе по силам, “смельчак” – издевательски хмыкает Ашкай, возникая прямо рядом со мной и заслоняя спиной.

– Ты как тут оказался? – удивленно шепчу, стискивая голову ладонями. Боль накатывает с удвоенной силой, до оранжевых пятен перед глазами.

– Паутинка творит чудеса, – тянет друг, многозначительно взглянув на меня. Это что, с намеком, что я зря где-то свою оставила? Хотя, как я ее могла взять с собой. Не носить же все время в кармане? Может, показалось? Но Кейн, не заметив моего замешательства, продолжает. – А тайные ходы под городом позволяют существенно сократить дорогу. Древние очень постарались, чтоб в случае облоги жители могли беспрепятственно покинуть Авердин. А теперь будь добра, аккуратно сними с меня куртку и накинь на себя.

– Что? Зачем? – не сразу понимаю мотив его действий.

– Зубы у тебя так цокают, что у меня уже уши закладывает, – дергает уголком губ в едва сдерживаемой усмешке Кейн. – Снимай!

– А как же ты? Тебе ведь тоже будет холодно, – мнусь я, с вожделением поглядывая на одежду. Но отбирать у парня единственную защиту от холода как-то нечестно… Кажется…

– Есения! – с нажимом произносит Кейн и награждает таким взглядом, что руки сами тянутся к кожанке на его плечах.

С наслаждением укутываюсь в теплую, нагретую его телом куртку и прикрываю глаза. Его запах окутывает меня, заставляет уткнуться носом в ворот и вдыхать, вдыхать, ощущая приятное умиротворения. Даже голова понемногу проходит.

Назгул, увидев, что мы отвлеклись на разговор, делает неосмотрительно и довольно-таки глупую попытку сбежать, но его останавливает выстрел в землю аккурат возле ступни.

– Дернешься еще раз – прострелю коленную чашечку, – мрачно обещает Кейн. – Гейелорд уже отдан в руки Альянса, и тебя ждет та же участь.

– А что с Джером? – замирая, спрашиваю, внутренне похолодев от страха. Воспоминания о его бесчувственном застывшем теле вызывают дрожь.

– Его доставили в лечебницу. Этот подонок ему легкое пробил, но наши лекари, надеются на лучшее, – слегка утешает меня Кейн, но тревога все равно занозой остается в сердце.

Наш разговор прерывают снова, но на этот раз не назгул своими нелепыми стараниями сбежать, а топот копыт и лязг сбруи, а пятнышко пыли, возникшее было вдали, приобретает очертания всадников, которые оказываются стражниками Алигии и Ледании и королем Дорианом собственной персоной.

Стражники быстро берут злодея в оборот, сковывая по рукам и ногам, обшаривают на наличие опасных артефактов, достают несколько весьма подозрительных штучек из карманов и в ожидании застывают, смотря на Кейна и короля Дориана.

Я утыкаюсь лбом Ашкаю между лопаток, пока он напряженно следит за манипуляциями стражи, и прикрываю глаза. В висках снова пульсирует боль, накатывает слабость и тошнота.

– Есения, – слышу возле себя дрожащий папин голос. – Доченька.

На плечи мне опускается подбитый мехом плащ. Становится тепло и уютно….

– Папа, – чуть поворачиваю голову, и темнота накрывает мое сознание зыбкой жаркой волной.

Глава 72

Бредовые сновидения вперемешку с воспоминаниями понемногу рассеиваются, и я медленно открываю глаза. В спальне царит полумрак, но обстановка моих личный комнат узнается буквально сразу же. В этих покоях я провела большую часть своей жизни, жизни принцессы Есении, старшей дочери короля Дориана и королевы Эмилии.

То ли сон был целебный, то ли действие гипноза прошло, но память ко мне вернулась почти вся. И теперь я точно знаю, что мы с мамой как-то ранней осенью отправившись в лес за грибами на родной Земле, нечаянно попали в портал и оказались в другом мире, этом. А там, то есть тут, уже повстречали папу. Он тогда совсем не был королем, всего лишь герцогом Колчестером, а для меня, пятилетней и не придающей значения статусам, мрачным мужчиной с волком, которому безумно нравилась моя мамочка.

Поворачиваю голову и вижу маму, дремлющую в кресле возле моей кровати. Сердце сжимается от непередаваемых чувств. Так хочется дотронуться до нее, прижаться, обнять изо всех сил, чтобы вновь почувствовать то забытое ощущение любви и ласки, которое мне только снилось. Но я не хочу ее будить, глубокие тени под глазами мамы ясно указывают, что отдых ей не помешает, а, я, прождав целый год, могу и еще подождать несколько часов. Главное она рядом, тут со мной. Я чувствую ее запах, тепло, заботу, и этого достаточно, пока достаточно.

Тяжесть в ногах заставляет оторвать взгляд от мамы и взглянуть на то, что меня так ощутимо придавливает к кровати и греет не хуже печки. Мои глаза встречаются с ясными голубыми глазами огромного дымчато-серого кота.

– Химера? – срывается с губ тихий шепот. Кот, словно поняв меня, осторожно поднимается на все четыре лапы и с наслаждением потягивается. Его спина выгибается высокой дугой, а рот широко разевается, открывая моему взору тонкие белоснежные клыки и загнутый вверх розовый язычок. И только затем он, выпрямившись, медленно и вальяжно приближается к моему лицу. – Химера! – снова повторяю, несмело протягивая руку к животному.

Он тут же утыкается мне в ладонь лобастой головой, издавая громкие урчащие звуки. Пальцы зарываются в длинную густую шерсть, пробегают по позвоночнику. Я в детстве даже умела с ним говорить, но чем старше становилась, тем меньше у меня получалось его услышать, но сейчас я чувствую знакомое покалывание в подушечках пальцев, и перед глазами возникают туманные картинки.

Я вижу Кейна, такого красивого, нарядного. Его рука сжимает мою ладонь, а глаза смотрят прямо мне в душу.

– Теперь ты моя жена, – едва слышно шепчут его губы.

Он откидывает вуаль с моего лица, и я понимаю, отчего картинки казались такими блеклыми. Рядом что-то говорит святой отец, но я не слышу его. Все мое внимание приковано к мужчине напротив меня. В уголках его губ притаилась лукавая улыбка, а в глазах безоблачное летнее небо.

– Так мне можно? – спрашивает он, склоняясь ко мне.

– Что? – хрипло отвечаю, не услышав первую часть вопроса.

– Поцеловать невесту? Или невеста, как в прошлый раз попытается наступить мне каблуком на ногу? – хмыкает жених.

– Можно – хихикаю в ответ. – Главное, чтоб при этом агрессивно настроенные изделия таксидермистов не появились. А то помню после одного такого поцелуя…

Но договорить мне не дают, закрывая рот самым распространенными и весьма действенным способом.

Видение пропадает, а я снова оказываюсь в своей постели, задумчиво поглаживая кота за ушками. Значит, все-таки замуж за Кейна, который, как оказалось, по совместительству, повстанец Ашкай и пропавший принц Эрик Николас Хальвард, наследник престола Ледании. Любопытно… И немного обидно. Он от меня скрыл свое происхождение, и это вполне понятно, но о том, что я принцесса Есения Кейн ведь тоже догадался. Не мог не догадаться. Королевские дети отлично знают портреты всех членов монарших родов, и даже если он сперва меня не узнал, то потом явно вспомнил. И к отцу наведался, насколько я знаю, иначе папы бы не было в академии, и в Альянс обратился с доказательствами преступлений Гейелорда, дабы справедливость восторжествовала. Почему же мне не сказал о том, кто я? Утаил. Ради безопасности? Крепче знаешь – меньше спишь, то есть наоборот меньше спишь – крепче знаешь… то есть, ну его… Допустим…

А вот ухаживать за мной, когда его высочество изволили? До того, как мое происхождение всплыло или после? Насколько честны его чувства и помыслы, или наш брак просто выгоден? Ледания в таком союзе явно больше нуждается, чем Алигия. Я очень хочу верить, Кейну, очень. И любить его хочу искренне и беззаветно. Но зубастый червячок сомнения уже с наслаждением вгрызся в мое сердце, и методично точит его, повергая меня в растерянность и уныние.

– Еся, доченька, – сонно бормочет, зашевелившаяся в кресле мама.

– Мамочка, – хриплю в ответ. Странно, я думала, что уже справилась с эмоциями, но комок снова подкатывает к горлу, а на глазах выступают слезы. – Мамочка… Родная…

Соленые капли бегут по щекам, падая на покрывало, оставляя на нем расплывающиеся кляксы.

Она тут же поднимается со своего места и заключает меня в объятья. Крепкие. Теплые. Любящие. Такие, о которых я всегда мечтала. Моя мамочка.

Глава 73

Позже, когда мы немного успокоившись, лишь вытираем мокрые щеки и тихо вздыхаем, по-прежнему крепко держась за руки, я принимаюсь рассказывать маме о своих приключениях на Земле и в академии. Мамочка меня внимательно слушает, не перебивая, только порой хмуря светлые брови и судорожно сжимая мои пальцы в своей ладони, когда я упоминаю о каком-то опасном моменте. Естественно все я ей не рассказываю, стараясь утаить наиболее страшные моменты.

– Теперь ты дома, солнышко, – она принимается поглаживать меня по волосам, когда я заканчиваю рассказ. – И тебе больше ничего не угрожает. Общежитие колледжа уже проверили вдоль и поперек, теперь там такая охрана, что и мышь не проскочит. Но если хочешь знать наше мнение, то мы с папой по-прежнему, теперь даже более твердо, настаиваем на твоем обучении дома. Мы пригласим лучших специалистов, лучших преподавателей. Самому профессору Вульшнепу будет за честь обучать такую талантливую прорицательницу, как ты.

Мама выжидающе смотрит на меня. А у меня в голове крутятся воспоминания о том, как меня украли папины враги, подкупленные спецслужбами Ледании во главе с гадким Гейелордом, как раз таки прямо из коридора общежития, когда я, приняв вечерний душ, возвращалась в свою комнату. Прямо в банном халате, тапочках и с полотенцем на голове украли, мерзавцы.

– Я в колледж не вернусь, – хмуро сообщаю, и прежде чем мама обрадуется моему решению, поспешно добавляю. – Я буду дальше учиться в ААМе. Там тоже достаточно сильная кафедра прорицания.

– Сеня, – удивленно восклицает родительница. – Зачем? В Ладоне тоже множество чудесных учебных заведений. Тебя примут на второй семестр с распростертыми объятиями. И ты… ты будешь рядом… с нами.

– Мама, я могу на каждые выходные к вам через порталы приходить, – мягко улыбаюсь.

– Да, но… – заминается мама, но потом, что-то вспомнив, уточняет. – Это все из-за того мальчика. Из-за Кейна.

Она пытливо и с пониманием заглядывает мне в глаза.

– Не только, – рассеянно глажу ее по ладони. – Понимаешь, мам. Тут все знают, кто я. Ты говоришь, с распростертыми объятиями готовы принять? А кого они готовы принять? Меня, или принцессу Есению. Там… Туда … Туда я сама поступила… Никому неизвестная сирота… Обычная девочка. Я помню, как меня учили в колледже, как лебезили все передо мной. Это раздражало и расстраивало. Я никогда не была уверена в том, что честно заслужила свои оценки. В ААМе меня не знал никто. Я попала в самую худшую группу, занималась, как проклятая. Не все у меня получалось, но… Все-все мои оценки… они заслуженные, в этом нет сомнения.

– Но теперь-то ведь так уже не будет, – мамины глаза светятся беспокойством. – Все уже знают, что ты дочь Дориана. Слухи быстро разлетятся.

– Но я-то знаю, как было, – устало покачиваю головой. – У меня друзья там настоящие, понимаешь? Если они дружили с сироткой Сеней, то с принцессой тоже поладят.

– И все же Кейн тут тоже играет свою роль? – лукаво смотрит моя проницательная родительница.

– Играет, – не отпираюсь я.

– Ладно, поговорим об этом позже, – вздыхает мама. – Сейчас у тебя все равно зимние каникулы. Всех студентов отправили по домам, автоматом засчитав экзамены, и пока восстанавливают разрушения в учебных и жилых корпусах – они не очень пострадали, но кое-какого ремонта требуют – у нас есть время подумать и все взвесить.

Мы еще несколько минут сидим, задумавшись каждая о своем и просто наслаждаясь друг другом, а затем дверь, скрипнув, отворяется и в комнату влетает черноволосый вихрь.

– Сенька! Папа сказал, что к тебе уже можно! – крепко стискивает меня в объятьях младший двенадцатилетний братишка Конрад.

Обнимаю его в ответ, чувствуя, как под моими руками едва заметно вздрагивает спина. Мальчик явно сдерживается, чтоб не заплакать – все-таки слишком взрослый – но я представляю, каково ему было без меня, ведь мы всегда с ним были очень близки. Мне-то легче удалось пережить разлуку, не помня ничего о родных.

– Он очень переживал, – тихо объясняет пришедший вместе с ним папа.

– У меня даже нивл пропал, – тихо шепчет мне по секрету братик.

Нивл это его двойник в зверином обличии. Серый волк, который возникал, словно сотканный из тумана и охранял моего братишку. У папы был такой же, но он погиб. Очень давно. Еще до рождения Конрада. Защищая мою маму, погиб, когда ее украли плохие люди и хотели с ней сделать ужасные вещи.

– Мы вернем твоего нивла, – обещаю Конраду, мягко проводя по его волосам с намерением пригладить непослушные, вечно растрепанные темные кудри.

– Как ты, милая? – целует меня в лоб папа, присаживаясь рядом с мамой. – Доктор тебя осматривал и сказал, что ты полностью здорова, просто очень истощена.

– Хорошо, пап, – улыбаюсь я, смаргивая снова набежавшие слезы. Темные волосы отца теперь щедро припорошенные серебристой сединой, и я даже думать е хочу, что пришлось пережить моей семье, пока меня не было. Сердце ноет в груди, не прекращая. Как хорошо, что все позади.

– Милая, – смущенно откашлявшись, пристально смотрит на меня отец с непонятным выражением на лице. – Тут вчера один молодой человек, думаю, он тебе вполне известен, просил у меня твоей руки. Уже трижды просил, между прочим.

– И что ты ответил? – замирая, спрашиваю, сразу же догадавшись, о ком идет речь.

– Что решать тебе, – пожимает плечами папа. – Он настойчиво просит увидеться с тобой, ежедневно прибывая порталом из Авердина.

– Вот как? – поднимаю брови и перевожу взгляд на окно.

– Так что в следующий раз Лендону отвечать, когда принц Николас появится у нас на пороге? – заботливо уточняет папочка.

Я задумчиво хмурюсь, а в шею мне весело хихикает брат.

Глава 74

Но ни в тот день, ни на следующий, ни даже через сутки Кейн не появляется. Тревога поселяется в сердце, нет-нет, да побуждая сомнения – а вдруг он меня забыл, а вдруг устал ждать. Даже здравый смысл, который давеча рассуждал о выгоде брака со мной принца Ледании, теперь не в силах меня успокоить.

Интересная книга, которую я пытаюсь читать сидя на удобной скамейке в зимнем саду, невольно опускается на колени, и я снова ныряю в воспоминания. Одна за другой прокручиваются в голове картинки, начиная от нашего знакомства и первого поцелуя и заканчивая ощущением его куртки на моих плечах. Я не знаю, куда она делась потом, может, забрал, а может, потерялась во время транспортировки меня во дворец, но сейчас я бы с удовольствием вновь в нее завернулась.

– Ваше высочество, – на дорожке появляется лакей. – К вам гости.

– Кто? – бесстрастно спрашиваю, а у самой уже сердце колотится в груди, словно заячий хвост.

– Некто, назвавшийся Кейн. – губы мужчины слегка подрагивают. – Прочие титулы и родовое имя молодой человек предпочел не оглашать. Сказал – вы поймете.

Вот ручаюсь, семья уже давно в курсе, кто к нам пожаловал и теперь с напряжением ждет, чем закончится наш разговор.

– Хорошо, – киваю я, едва не подпрыгивая от нетерпения. Скрывать эмоции становится сложнее и сложнее. – Я буду ждать его тут.

А когда лакей уходит, я сразу же вскакиваю на ноги и принимаюсь нервно вышагивать по тропинке. Дремлющий возле меня Химера, который все эти дни не отходил от меня ни на шаг, лишь лениво поднимает голову, и, заметив, что я никуда не ухожу, успокаивается и снова кладет ее на мягкие лапы.

– Есения! – знакомый голос мигом, как рукой, снимает мою нервозность.

Я медленно поворачиваюсь, в волнении сжимая ладонями подол платья. Мне безумно хочется кинуться к нему, повиснуть на шее, обнять, поцеловать. Но уместно ли это для королевских детей, уместно ли мне вешаться на теперь уже короля соседней державы?

Но эти условности, похоже, для самого Кейна ничего не значат. Он мигом преодолевает разделяющее нас расстояние и подхватывает меня на руки.

– Сеня, как же я скучал, – прижимает от мое млеющие от счастья тело к своей груди.

– Но ты не приходил, – обиженно шепчу ему на ухо. – Забыл обо мне?

– Я ни на миг о тебе не забывал, – серьезно смотрит он мне в глаза. – Каждый день, каждую секунду я помнил о тебе, о моей непоседливой девчонке. Единственное, что мне успокаивало, что у себя дома ты вряд ли найдешь приключения на одно очень очаровательное место, и мне не придется опять это самое место спасать.

Мигом вспыхиваю до корней волос и принимаюсь смущенно поглаживать узоры на его камзоле.

– Так почему так долго не приходил.

– Я не мог. Мы работали день и ночь, чтобы разгрести проблемы, которые нам оставил мой неуважаемый дядюшка, но даже половины не сделали. На это потребуются не только месяцы, а боюсь, что годы, – мрачно говорит он, усаживаясь на лавку, прямо на то место, где еще недавно сидела я, и устраивает меня у себя на коленях. – Но я хотел спросить…

Вскидываю на него изумленный взгляд, услышав в интонациях его голоса несвойственное для Кейна волнение.

– Спрашивай, – наивно хлопаю ресницами.

Он аккуратно ссаживает меня на скамейку, а сам встает на одно колено и берет мою руку в свои теплые ладони. Давящий комок сдавливает горло, и я прижимаю вторую руку к груди, стараясь успокоить колотящееся сердце

– Ваше высочество Есения ан Риель, вы выйдете за меня замуж? – его голос чуть подрагивает, выдавая переживания.

Я не знаю, что сказать. Сомнения снова накрывают волной, но я совершенно не хочу им поддаваться. Мне и страшно, и радостно одновременно. Но как передать словами, что я чувствую, что я хочу, я совершенно не знаю.

– А где кольцо? – вдруг спрашиваю несусветную глупость, ибо эта глупость единственное, что сформировалась в более-менее словесный ответ.

– А кольцо, моя любимая, – смущенно хмыкает Кейн. – Я подарил тебе давным-давно, когда решил, что ты будешь моей. Ты его до сих пор носишь?

Нащупываю сквозь ткань платья кромку перстня и судорожно вздыхаю. Вот и ответы на мои сомнения. Кольцо явно попало ко мне в руки до того, как Ашкай узнал кто я.

– Так ты согласна, – прищуривается парень. – А то я волноваться начинаю.

– Конечно, согласна, – тихо всхлипываю от счастья и получаю горячий обжигающе-сладкий поцелуй.

А когда мои губы уже болят, а дыхания просто не хватает до оранжевых пятен перед глазами, мы отрываемся друг от друга, но продолжаем сидеть крепко обнявшись.

– Ты же позволишь мне закончить учебу? – тихо спрашиваю на всякий случай.

– Если тебе этого хочется, – спокойно отвечает Кейн.

– Хочется. Хочу быть образованной королевой, – киваю я, и снова замолкаю.

Шуршащий гравий на дорожке заставляет нас смущенно отпрянуть друг от друга.

– Ваше высочество, ваше величество, – появляется в поле зрения давешний лакей. – Стол к ужину накрыт. Вас ждут. Там уже прибыли с побережья лорд и леди Бигс, и велели передать вам, что им так же не терпится познакомится с избранником своей единственной внучки.

– Ты же останешься с нами, – хитро улыбаюсь. – Нам есть, что сказать моим родным. Уверенна, бабушка и дедушка будут от тебя в восторге. И мама. И Конрад… И даже, может, папа. Но он у меня строгий…

– А куда я денусь, – театрально вздыхает Кейн, поднимаясь с лавки и подавая мне руку.

Мы медленно рука об руку покидаем зимний сад, и уже при самом выходе я понимаю, что забыла книгу на скамейке. Оборачиваюсь назад и встречаюсь взглядом с Химерой. В ту же секунду перед глазами начинают со скоростью кадров в кино мелькать картинки будущего – наша свадьба, пышная, веселая и немного сумасбродная, первая брачная ночь в маленьком особняке на берегу моря, трое очаровательных малышей, резвящихся на пляже, собирая ракушки и строя замки из песка, и нестареющий верный Химера, который должен был по всем законам магии покинуть меня в день моего совершеннолетия, ибо в проводнике я уже больше не нуждаюсь. Но… не покинул… ибо у меня будет очень талантливая дочь…

Конец