Текст книги "Последняя роль для попаданки, или Кто убил Золушку? (СИ)"

Автор книги: Алена Ягинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Глава 9. Новый день и невкусный чай

Лера

С утра я подумала о том, что было бы неплохо позавтракать. Но тут же возник вопрос – как? Я в непонятно каких покоях, моя так называемая семья осталась у черта на куличках, и выйти, как оказалось, я тоже не могу. Эти муд…дрые люди заперли дверь! Пыталась найти шнурок, колокольчик, или волшебную кнопку, чтобы вызвать горничную, даже нашла что-то похожее на хвост ослика Иа (потому что шнурок с бантиком и кисточкой оторвался, стоило его дернуть), но все было бесполезно. Я сделала все, что могла – сначала я этот шнурок трясла, потом крутила им в воздухе, пыталась орудовать им как плетью, попробовала на зуб, проверила однажды сработавший «сезам, откройся» и «встать передо мной, как лист и перед травой» – ничего. Никто не появился и дверь не открылась.

Плюнула и решила хотя бы выпить остатки вчерашнего чая. И вот что я вам скажу – пейте чай только свежезаваренный! Или из пакетиков. А во дворцах лучше вообще не пейте ничего, потому что они на всем экономят. Их чай прокис! Я попробовала – гадость редкостная.

И я совсем уже было отчаялась и подумывала о том, не покинуть ли мне гостеприимных хозяев через окно, даже простыни связала на всякий случай, как дверь все-таки отворилась. И явилась моя «матушка».

– Дитя мое! – пафосно воскликнула она. – Как ты нас всех напугала.

Она сцапала меня в объятия и прижала к себе. Хорошо так прижала, с чувством. Клянусь, если бы я была в своем реальном теле, а не придуманном, то она бы мне ребра обратно сломала.

– Что ты творишь, Рония? Я же сказала – сидеть на месте, – шептала она мне в ухо, делая вид, что вытирает слезы.

– Кто же знал, что его Высочество поселит тебя в королевском крыле как невесту, объявления о помолвке ведь еще не было. Волновались, как же ты без пригляду и поддержки родных останешься, – причитала вслух Луиза и тут же шипела мне в ухо:

– Где иголка, на нее надо защиту наложить, в личных покоях детекторы могут стоять, живо вычислят! Ну?

И что я скажу – потеряла? Или признаться, что у меня ее немножечко изъяли? Нет, я жить хочу! А «матушка» меня за такое по головке точно не погладит. К счастью, ответ ей прямо сейчас и не требовался. Также, не выпуская меня из объятий, она обернулась и бросила себе за спину:

– Что вы застыли, милочки? Невеста его Высочества еще и не завтракала поди. Живо займитесь этим, так и быть, я пока ей одеться сама помогу!

Я услышала, как служанки ответили «да, сударыня», и хлопнула дверь.

Похоже, что эту женщину я уже люблю!

А она тем временем отстранила меня от себя, оглядела, скривила недовольную моську и покачала головой.

Нет, все же не люблю. Особенно после ее слов:

– Какого демона ты в таком виде, Леврония? Где платье? Если бы эти дуры тебя увидели в этом рванье, то каждая шавка только об этом и тявкала.

– Матушка, – пропела я самым нежным голоском, решив снова побыть ангелом, – но у меня здесь нет других платьев.

Луиза снова скривилась, потом на секунду задумалась, что-то прикидывая в уме, и велела:

– Быстро раздевайся и лезь в ванну! Сейчас все решим.

И принялась подпихивать меня в нужном направлении.

Со скоростью метеорита она включила воду, налила туда разного из бутылочек, выстроенных на полках, стащила с меня блузку и схватилась за юбку.

– Я сама, – возмутилась я, быстренько разделась и залезла в ванну.

– На, пей пока чай! – Луиза сунула мне в руку чашку.

Я машинально сделала глоток. Чай был горячий, но на вкус все та же гадость.

– Матушка, а вы пробовали?

Я потянула чашку Луизе.

– Нет, а что с ним? – она понюхала и сделала глоток. Тут же скривилась. – Фу, ну и гадость подают в королевском крыле. – Ладно, лежи и делай вид, что наслаждаешься тонким вкусом. Я быстро.

Она сунула чашку мне обратно и ушла, только юбки прошуршали.

А у меня появилось время подумать. То, что принц про меня снова забыл, было очевидно. Мне-то на него пофиг, а вот Золушке было бы обидно. Если бы она вообще поняла это. Сделать вид, что ничего не заметила? Смотреть, слушать, анализировать и никуда не встревать? Стратегия беспроигрышная в жизни, но оправдает ли она себя во сне?

Прийти к какому-то решению я не успела. Дверь в ванную распахнулась, и на пороге возник… принц.

Нет, я не пыталась утопиться! Я просто хотела скрыться в пене! Не надо меня спасать!!!

Филипп

С утра его высочество Филипп гер Аринас соображал не очень хорошо. Ночная вылазка не состоялась. Его занесло в покои, где его друг чего-то хотел от его избранницы.

Конечно, Филиппа задело, что парочка уединились в покоях. В конце концов, он эту мышь серую себе присмотрел, так что нечего ручки свои к его почти невесте тянуть. Он бы возмущен и растерян и даже не сразу сообразил, что делать, когда Леврония вспыхнула. Огонь бежал по ее рукам, а Филипп стоял, словно завороженный им. Это что получается, его невеста – маг? Это, с одной стороны, хорошо – можно отправить ее в Академию учиться и тогда ни о какой женитьбе и речи не будет. А с другой стороны – в Академии полно половозрелых магов и нравы там довольно вольные. Запереть ее во дворце на домашнем обучении? Мысль он не додумал, потому что Трис, гад, схватил его невесту и усадил себе на колени.

Филипп выругался – это он должен был сделать, но тупанул. Все, что оставалось – согласится, чтобы девушка останется в этих покоях и проводить е в спальню. В душе он надеялся, что она испугается и попросит остаться и тогда может быть… Но нет, поблагодарила и дождалась, когда он уйдет. На всякий случай он тайком от друга накинул на дверь столько защиты, чтобы никто чужой, особенно Трис, не смог ее открыть.

Спал Филипп плохо, девчонка задавала не самые приятные вопросы, на которые у него не было ответа, он мялся, как мальчишка, не зная, что сказать. Не мог же он сообщить, что сам не знает, кому во дворце можно доверять, ведь все, что происходит в последнее время, имеет причины и следствия, и пропажа королевской регалии – лишь одна из проблем в череде событий.

С утра его Высочество распорядился подать себе завтрак в покои, видеть никого из придворных не хотелось, как и отвечать на расспросы родителей. Ему надо было время, чтобы все спокойно обдумать и принять взвешенное решение, что делать со своей избранницей в виду открывшихся обстоятельств. Но подумать в тишине не дали. Трис, демоны бы его забрали! Явился, сел, глазами сверкает.

– Завтракаешь? – спрашивает ехидно.

– Присоединишься? – Филипп не хотел, но предложил.

Тот помотал головой.

– Я расспросил тут о твоей невесте. Многие говорят, что она сама отравилась. Что не вынесла разочарования в избраннике.

– Что за чушь? – возмутился Филипп.

– А ты сам посуди – ты победительницей отбора ее объявил и что дальше?

– Что?

– Да ничего. Ты кроме лобзания ручек что-то ей предложил?

– Трис, я не понимаю тебя. Она и так уже моя избранница, что я должен еще ей предлагать? Я ей, по сути, женой предложил быть, разве нет?

– А родителям ты ее представил? А двору? А то, что ей из покоев выйти не в чем, подумал? А то, что ее на обедах и завтраках нет, тебя не насторожило? А то, что курицы придворные ее клюют ты, конечно, тоже не заметил? Так что тут вполне можно было и руки на себя наложить, это проще и эффективнее, чем с голоду среди золота помирать, – Тристиан ходил по покоям и припечатывал каждой фразой.

Филипп растерялся. Он и предположить не мог, что с избранницей возникнет столько хлопот. Понятно, что девушки требовали затрат, подарки там иногда, внимание. Так это в Академии, а тут вроде и так все решено – живет на всем готовом, комплименты он ей делает, что еще надо-то? Да, его просчет, не подумал. Ладно, он все исправит, даст распоряжения… А что ей надо-то? И приставить кого-то надо, чтоб следил и докладывал. Не могла она сама отравиться! Или могла?

– Ты ее аппетит вчера видел? – продолжал сыпать соль на рану Трис. – Можно подумать, ее несколько дней не кормили! Но, готов поспорить, об этом ты и не подумал – один сидишь, еду по тарелке размазываешь. Хорошо, что я распорядился завтрак Левронии в покои доставить. А то подумает девочка, что про нее забыли, и на бусах удавится.

– Нет у нее бус, – недовольно буркнул Филипп.

– Тогда в ванной утопится, – меланхолично заметил Трис. – Придёшь, а тебя встречает ее хладный труп.

– Что за ерунду ты говоришь? – начал возмущаться Филипп, но тут чинно вошел камердинер и доложил:

– Ваше Высочество, прибежали взволнованные горничные, говорят, что не могут попасть в покои вашей избранницы, она не отзывается на стук и связь с покоями оборвана.

– Точно, утопилась уже, – заявил Трис, сел за стол и отправил в рот пышный оладушек с тарелки Высочества.

Филипп бросился в покои невесты.

Глава 10. Неудавшийся завтрак

Филипп

Тристиан остался в покоях принца, оладушки оказались весьма недурны. Главный повар благоволила Высочеству и всегда готовила ему вкуснее, чем остальным.

Принц Филипп мысленно ругал себя за черствость и невнимательность к девушке. Она по-прежнему была ему не особо интересна, но ее смерть на территории дворца могла еще больше подорвать репутацию королевской семьи и его лично, поэтому он торопился.

Двери покоев Левронии оказались открыты, и Филипп подумал о том, что непоправимое уже случилось. Он ворвался внутрь, сжимая амулет вызова королевского целителя и некроманта, и услышал плеск воды в ванной. Не сомневаясь ни минуты, он бросился предотвращать королевский позор и ловко и почти без потерь вытащил из воды тонущее тело избранницы.

Распаленный своими мыслями принц даже не сразу понял, что тело спасаться не хочет и сопротивляется изо всех сил.

– Что. Вы. Себе. Позволяете? – спросило недовольное тело, оттолкнув Высочество, и закуталось в покрывало.

А Филипп жадно старался рассмотреть то, что он успел пощупать, но что так вероломно у него отобрали, ударив острым локтем куда-то в бок, и укусив зубами за руку. Определенно, он уже ждет брачной ночи, чтобы показать, кто здесь главный. Такой темперамент надо направить в нужное русло!

Девушка смотрела настороженно, и принц поспешил извиниться:

– Прошу прощения, Леврония, дорогая, я испугался, что вы в беде.

Филипп заметил, как на мгновение в глазах избранницы мелькнуло что? Досада? Раздражение? Злость? Но она наклонилась вытереть волосы, а когда подняла голову, то лицо ее выражало уже благостное и приветливое выражение.

– Ну что вы, мой принц, я все понимаю, вы хотели как лучше. Наверняка ночь не спали, переживали и думали, как тут устроилась ваша избранница, не нуждается ли она в чем-то. Например, в завтраке.

И снова Филиппу в словах девушки послышался сарказм. Но выражение ее лица было самым милым, и смотрела она на него с такой влюбленностью во взгляде, что даже приторно стало.

«Ладно, женюсь, по-быстрому консумируем брак, и в монастырь ее, а то будет за мной влюбленной собачонкой бегать!» – решил его Высочество.

*** Лера

Этот не совсем адекватный принц зачем-то ворвался в ванную и вытащил меня из нее. Я отбрыкивалась и вырывалась, пришлось даже со всей силы вцепиться зубами, тогда только он отпустил меня.

Схватила первое, что попало под руку, завернулась, отодвинулась подальше.

– Что вы себе позволяете? – спросила.

Напряглась, конечно – кто знает, чего от этих притронных мальчиков ожидать, они же во вседозволенности растут, может ему срочно приспичило меня женой сделать, вот и прибежал?

А он извиняться начал. Смотрит на меня своими ангельскими глазками, а сам лохматый, мокрый, смешной такой, и говорит такой с пафосом:

– Прошу прощения, Леврония, дорогая, я испугался, что вы в беде.

Блин, убила бы! Как же бесит эта его слащавость! Ну ладно, я же тоже ангелочек, правда?

– Ну что вы, мой принц, я все понимаю, вы хотели как лучше, – говорю, и глазками хлоп-хлоп. – Наверняка ночь не спали, переживали и думали, как тут устроилась ваша избранница, – с сочувствием продолжила я, – не нуждается ли она в чем-то. Например, в завтраке, – не удержалась я, чтобы не съязвить, но он не понял.

– Конечно, – говорит, – сейчас же распоряжусь, чтобы вам принесли все самое лучшее!

Ему осталось только на колени упасть и руки мне облобызать, сколько экспрессии он в эти слова вложил. А вчера вроде нормальным показался уже. Но да, какой сон, такие правила. Ладно, так я тоже могу.

– Ваше Высочество! – я лапку его ухватила и к груди прижала. Ага, глазки-то заблестели, ну-ну, ясно все с тобой, ловелас доморощенный. – Я так вам благодарна! – пришлось щекой к его руке прижаться, целовать монаршую длань совершенно не хотелось. – У меня есть просьба, но не знаю, смею ли я обраться к вам с нею. – Так, взгляд в глаза с надеждой и отчаяньем.

Угу, приосанился, героем себя почувствовал. Эх, мужчины, чего же вы такие… Достаточно за грудь дать подержаться, как вам мозги отшибает. Да у нас в интернате ты бы после этого с пустыми карманами отсюда уже ушел…

– Душа моя, вы можете просить меня о чем угодно! Исполню все, что в моей власти.

Ага, а глазами все косит на руку свою и грудь мою. Ну-ну.

– Боюсь, что мои наряды слишком скромны, чтобы я могла появиться в них в вашем обществе. Нет, не подумайте, я не жалуюсь, меня они устраивают, но что скажут люди? Что его Высочество не может или не хочет обеспечить своей избраннице подобающий вид? – Луиза весьма успешно манипулировала взыванием к общественному мнению, и я не стала отступать от канона. – Ах, мне невыносимо больно думать, что кто-то усомнится в наших чувствах!

А вот тут я не погрешила против истины – чувства у меня к принцу были. И весьма однозначные. Он меня бесил!

– Я пришлю к вам портних, моя дорогая. Пойду, распоряжусь не мешкая!

И он спешно покинул покои. Я растерялась. Снова лезть в ванну уже не хотелось, ходить по комнатам в простыне тем более, здесь не покои, а проходной двор. Мне-то все равно, но что люди подумают? Тьфу, от Луизы заразилась, наверное.

Размышлять долго не пришлось. Двери действительно снова распахнулись, и явилась Луиза с нарядом.

– Давай, одевайся скорее. Сейчас завтрак принесут, а нам надо еще иголку спрятать. Ну, где она?

И вот тут я поняла, что, кажется, я попала. В очень щекотливую ситуацию.

***

– Матушка, я хочу вам признаться! Здесь только что был принц, он ворвался ко мне в ванную и трогал меня … везде… обнаженную… Я так боюсь, матушка! Вдруг он снова сделает это?

Я начала всхлипывать.

– Вот паршивец! – сказала Луиза и даже прижала меня к себе в порыве чувств.

Я не замедлила орошить ее платье слезами.

– Так, одевайся, и пойдем к королю. Расскажем ему все! Пусть женится, а потом позволяет себе, все что хочет.

Эм-м-м… Это не входило в мои планы, не надо мне «женится»! Но платье я надела, Луиза даже помогла мне. А чтобы она не спрашивала меня ни о чем, вопросы начала задавать я:

– Матушка, а где же Виолетт, она не будет завтракать с нами? И что с завтраком – его сюда подадут или надо спуститься в столовую? Хотя, нет, в столовую все же не стоит… А с прической вы мне поможете? Я же должна выглядеть соответственно, если живу теперь здесь, да? Матушка, вы одна не желаете мне зла, мне кажется, что все горничные – предательницы!

Я говорила и говорила, надеясь заболтать Луизу, засыпала ее комплиментами, делала то ангельское лицо, то покаянный вид, дрожала как осиновый лист от страха, украдкой вытирала слезинки и с надеждой смотрела на женщину. Пока не пришли служанки с завтраком. Когда они накрыли и удалились, Луиза вздохнула и сказала:

– Поешь нормально, а я пока схожу в Канцелярию, попрошу об аудиенции. Это никуда не годится. Если бы я не распорядилась насчет завтрака, ты бы вообще осталась голодной, но и это, – она кивнула на поднос, – неуважение.

Я посмотрела, что мне принесли. Завтрак, как завтрак – каша, тосты, булочка, масло, напиток. Я пожала плечами, я не гордая, все съем, и хорошо, что не навалили всего и побольше. Сейчас быстренько разделаюсь с едой, и пока нет таинственной девушки по имени Виолетт, пойду искать свою цыганскую пропажу.

Ой, наивна-а-а-я! Стоило Луизе выйти за дверь, я накинулась на завтрак, чтобы успеть уйти, пока она не вернулась. Не тут то было.

– Приятного аппетита! – услышала я. – Вижу, он у вас, как и вчера, отменный.

Я чуть не подавилась, зачем же так людей пугать? Над душой встал приятель его Высочества и наблюдал за мной. Давиться кашей под его взглядом не стала, (все равно бы не смогла проглотить, она комом в горле встала бы, сколько во мне эмоций бурлило), поэтому чинно выпрямилась и начала лениво намазывать тост маслом.

– Вы что-то хотели, сударь?

Блин, вообще без понятия, как к нему обращаться? Хотя, это же мой сон, да? Или, если я назову его «пупсик», это будет не по правилам? Да, тяжела ты, шапка Мономаха, то есть роль аристократки, пусть и выдуманная.

– Да, составить вам компанию за завтраком и поговорить, – ответил мужчина, не обращая внимания на мое недовольство.

Мы оба посмотрели на стол, как бы оценивая, чего он здесь есть собрался, и я не нашла ничего лучше, как протянуть ему тост с маслом, которое уже растаяло и подтекло.

– Угощайтесь, – сказала я.

А он не отказался, взял тост, придвинул стул, сел и кивнул мне на кружку:

– Нальете? – спросил, потом аккуратно так салфеточкой пальцы свои от масла вытер и небрежно на стол ее бросил.

Бесит!

– Конечно, – улыбаюсь. – А его Высочество знает, что вы здесь? – между делом спрашиваю, наливая ему напиток, немного похожий на кофе с молоком. С детства такой терпеть не могу, каждое утро его в интернате давали. Хуже него только кипяченное молоко с пенкой, бр-р-р.

– А вы уверены, что хотите, чтобы принц Филипп узнал о ваших делах? – спрашивает. И тоже улыбается, гад, и напиток этот мерзкий пьет.

У-у, бесит! Но что ему сказать, не знаю. О чем он вообще? Леврония ему явно чем-то не угодила, у него к ней претензии или уже ко мне?

Расспросить не успела. В дверь на этот раз постучались и вошли служанки. С едой. Снова. На этот раз стол бы побогаче – омлет, паштет, зелень, джем… И чайнички на выбор, и сахарница, и приборы красивые. Вот только аппетит пропал уже.

– Мне нравится паштет, – говорит этот наглый тип и мажет его на мой тост. – Попробуйте.

И мне протягивает. А я люблю паштеты, не магазинные, а которые сами повара делают. Эта вкусная нежность моя прямо слабость.

«Эх, – думаю, – ладно, съем немного, а то когда еще придется».

Забрала я свой тост, осматриваю его внимательно со всех сторон, прежде чем откусить, и тут снова дверь открывается. Высочество вернулось. Опять в кружевах, узких брючках, причесанный-умытый-надушенный, всем видом демонстрирующий наше социальное неравенство, одним словом.

Обидно за Золушку стало. Луиза платье принесла неплохое, но рядом с Высочеством оно вообще не смотрелось. Опять же – принц весь в каменьях драгоценных, брошах, кольцах, а на мне даже заколки никакой нет. В общем, не пара мы с ним, не пара.

То ли дело его друг. Тоже придворный мальчик, но не выпячивает это так, ткань видно, что хорошая натуральная, и сидит все идеально, но пошито без изысков и помпезности. А сам все больше молчит, наблюдает. Да и нет в нем слащавости такой, как в принце. Высокий, темноволосый, с широким разворотом плеч. Лицо немного вытянутое, рядом с принцем простоватым даже кажется, хоть черты и приятные. Глаза только пугают. Зеленью отдают и очень уж цепкий взгляд. М-да, а мне у него иголочку выручать… А как он меня ловко спеленал, и как ту муху в уголок уволок? Да уж, есть в нем что-то от паука. Только молоденький пока, не заматеревший. Не, этот мне тоже не подходит.

Ой, а чего это я о себе думаю? Леврония им не пара. Нет, Леврония – это я. Или не я? Охоххоххонюшки, совсем запуталась, и опять голова разболелась. Давайте сюда вашу злую птичку за компанию, будем с ума все вместе сходить!

Я застонала от отчаянья, положила тост и закрыла лицо руками. Хотелось верить, что когда я их открою, сон пройдет, и видения прекрасного принца и его рыцаря развеются.

– Леврония, душа моя! Что с вами, вам нехорошо? Трис, зови целителя!

– Не надо, ваше Высочество, – выпрямилась, плечи расправила, улыбнулась.

Я – почти невеста принца. Не время предаваться унынию. Сейчас быстренько найдем и покараем того, кто обидел Золушку, пристроим куда-нибудь брата и считай, миссия выполнена. Надеюсь, до женитьбы не дойдет. А вдруг принц захочет жениться? Или не захочет?

– Вы о чем, прекраснейшая?

Черт, последнее вслух спросила! Как же вы мне надоели, ваше Высочество!

– Вот, – говорю, – ваше Высочество, тост с наинежнейшим паштетом. Специально для вас делала. Но предложить стесняюсь – вдруг не захотите из моих рук принять?

– Из ваших рук хоть чашу с ядом! – высокомерно и пафосно заявил он, и многострадальный тост взял.

Знаете, что я поняла? В этом мире передача тоста как-то связана с дверью, не иначе! Снова постучали и снова вошли служанки. Снова с едой. То есть, когда бедную девушку из не самой знатной семьи не получилось заморить голодом и отравить, они решили ее закормить? Такой план? Немного извращенный, не находите?

На служанок с непониманием смотрела не только я, эти два адреналиновых красавца, каждый выше меня на голову, если не больше и в полтора раза шире в плечах как-то слитно поднялись, перетекли к служанкам и забрали подносы. Принц принялся рассматривать блюда, а его друг перетек к двери, загораживая выход служанкам.

– Что это? – спросил принц.

– Так вы же распорядились, ваше Высочество, чтобы завтрак доставили к вашей избраннице в покои. На кухню слуга от вас приходил, – сказала та, что была чуть старше на вид.

Вторая в это время стояла молча, теребя край передника и глядя в пол.

– А распоряжение положить в еду яд тоже слуга передал? – спросил принц.

Черт, а можно я все-таки проснусь?