Текст книги "Измена. Если муж кинозвезда (СИ)"

Автор книги: Алена Невская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

10.1 глава

5 лет назад

В тот октябрь мы познали всю силу, всю высоту нашей любви. Мы, подобно птицам, парящим в воздухе, парили над всем и всеми в своем маленьком мире, наполненном до краев безумной любовью. Мы встречались практически каждый вечер. Андрей забирал меня из университета, и мы ехали в дом его родителей в Вырицу и дарили друг другу свою любовь. Выходные проводили в городе. Он придумывал невероятные свидания, и я чувствовала себя на седьмом небе от счастья. А потом наступил ноябрь и принес холод и неприятности…

Мы сидим за столом и доедаем десерт, привезенный родителями Андрея.

День прошел так хорошо и мило, что даже не верится, что это все происходит со мной и что теперь я часть их невероятной семьи.

Я росла одна с родителями, которые не особо проявляли свои чувства как по отношению ко мне, так и по отношению к друг другу, и мне так непривычно и радостно видеть их открытые выражения чувств.

За сегодня в мой адрес прозвучало столько приятных слов, похвал и комплиментов, сколько, наверное, я не получала от родителей за всю свою жизнь, и от этого цвет моего лица плавно переходит из розового в красный и обратно.

Около восьми я начала собираться домой, чувствуя, что и так долго пользовалась их гостеприимством.

– Спасибо большое вам за все. Я очень тронута.

– Куда ты собралась? – удивляется Виктория.

– Домой.

– Я думала, ты останешься с нами.

Смущаюсь. "Остаться с нами" значит остаться в комнате с Андреем, когда в доме находятся его родители. Мне кажется это неловким.

– Оставайся! – присоединяется Алина. – Если брат тобой поделится, мы сможем посекретничать.

– Поддерживаю! – вставляет их отец.

Смотрю на Андрея, он подмигивает мне и произносит еще одно:

– Оставайся!

Проблем, чтобы остаться, нет. Стоит только предупредить бабушку и сказать ей, что я переночую у Юльки, и все будет улажено. (Бабушка хорошо относится к Андрею, но она росла и воспитывалась в другое время, с другими понятиями о морали, и я не хочу разочаровывать ее и по-прежнему, чтобы провести с ним ночь, отпрашиваюсь к подруге.)

Помолчав пару секунд, поддаюсь всеобщему приглашению.

– Хорошо.

На радостях, что меня так чудесно приняли, я вызываюсь вымыть посуду, и мы вместе с Андреем спускаемся вниз на кухню. Оставшись наедине, мы притягиваемся друг к другу, как магниты. А уже через секунду он впивается в мои губы в сумасшедшем поцелуе, отчего между нами буквально летят искры.

– Ты решил довольствоваться объедками! – улавливаю посторонний голос, проникший откуда-то извне в мое сознание и вытаскивающий из лап страсти.

Через мгновение соображаю, что знаю, кто это сказал. Лешка. И чувствую, как холодок страха пробегается по моей спине.

Андрей отрывается от моих губ, но, не выпустив меня из объятий, растерянно спрашивает:

– Что ты здесь делаешь?

– Пфф… – Алексей кидает на него злой взгляд. – Это такой же мой дом, как и твой!

Андрей проводит рукой по волосам и, стараясь говорить спокойно, предлагает:

– Давай потом поговорим.

– Почему? У тебя секреты от этой шлюхи?

Я не знаю, кого он больше хочет обидеть – меня или Андрея. Он с ненавистью смотрит поочередно на нас обоих.

– Леша! – гремит Андрей, и я чувствую, как напрягается все его тело.

– Что? Я трахал ее много раз, теперь ты ее трахаешь!

Мое сердце с бешенным темпом ускоряется в груди. Как он может так? Зачем он так со мной? Но не успевают эти мысли появиться в моей голове, как Андрей уже набрасывается на брата.

– Андрей, не надо! Андрей, успокойся, он провоцирует тебя! – сквозь слезы повторяю я, пытаясь остановить их драку.

– Я не позволю ему говорить о тебе такие вещи! – рычит он.

Они не на шутку сцепляются, выплескивая свою злость с помощью ударов, а я слышу совсем рядом крик Виктории.

– Саша!

Оборачиваюсь в сторону лестницы и вижу посеревшее лицо их матери.

Господи, как давно она там стоит? Неужели она все слышала?

Как стыдно! Взгляд, который я встречаю, словно дает мне пощечину, и я понимаю, что слышала она достаточно, чтобы переменить отношение ко мне.

Очень скоро появляется Александр и разнимает их, но Алексей, явно не желая останавливаться, кричит:

– Я думал, что для тебя брат дороже, чем какая-то шлюха! Но раз ты так, то я тоже буду ее трахать, когда тебя рядом не будет!

Андрей стартует к нему, но отец встает на пути и удерживает его, давая уйти младшему сыну.

– Папа, отпусти!

– Успокойся, потом все выясните, на холодную голову.

Раздается звук проснувшегося двигателя, рев машины, и все понимают, что Алексей уехал.

Не знаю, куда себя деть.

Такой отличный день перечеркнут одним появлением парня, с которым я всего пару раз встретилась и всего пару раз поцеловалась. Мне очень обидно. Я очень надеюсь, что Андрей потом прояснит ситуацию своим родителям, но пока я чувствую себя не в своей тарелке.

Однако, когда я думаю, что самое страшное уже произошло, Александр отпускает сына, а Андрей несется из кухни. Догадываясь, что он решил погнаться за братом, я тут же бросаюсь вслед за ним и еле успеваю сесть в машину – через секунду он уже трогается и вылетает из гаража, с визгом тормозя на повороте.

– Андрей… успокойся… пожалуйста! – стараясь подавить дрожь в голосе, прошу я.

Он даже не смотрит в мою сторону, полностью сосредоточившись на дороге.

– Андрей…

Мы несемся с такой скоростью, что я даже боюсь смотреть вперед.

– Он уже уехал. Ты потом поговоришь с ним.

Я говорю с пустотой. Его лицо, обычно доброе и улыбчивое, сейчас напряжено и мрачно.

– Андрей… мне страшно…

– Не бойся… – сквозь зубы цедит он.

Мы вылетаем из поселка и мчимся.

– Куда ты едешь? Ты же не знаешь, где он.

– Знаю.

Замолкаю, а мы продолжаем лететь по черной дороге с тремя белыми полосами, ярко светящимися в темноте, куда-то во мрак. Иногда попадаются встречные машины и слепят фарами, и я, не зная никаких молитв, вжавшись в свое кресло, повторяю про себя только: «Господи, сохрани нас!».

Когда, обгоняя машину, он опасно вылетает на встречку, я уже не прошу его, я уже просто плачу:

– Андрей, пожалуйста, я боюсь…

Но он, кажется, не слышит меня. Он превратился в зомби и гонится за несуществующей целью.

Начинается сильный дождь, мгновенно превращая нашу гонку не просто в страшную, а в безумную. Струи обрушиваются на стекло бурной рекой и лишают нас даже той видимости, что была у нас раньше, и щетки, танцуя в безумном быстром танце, не справляются с ним.

– Андрей, пожалуйста! – в который раз взмаливаюсь я.

– Хорошо, – устало выдавливает он, но в этот миг где-то рядом спереди раздается хлопок, заставивший меня вздрогнуть, и машину резко кидает вправо. Колеса цепляют обочину, и в одно мгновение мы уходим в кювет и переворачиваемся.

10.2 глава

Сквозь грохот бешено стучащего сердца, сквозь страх, оглушающий меня, вися вниз головой в окружении сдувшихся подушек безопасности, я осознаю, что жива. В ту же секунду резко оборачиваюсь и смотрю на Андрея. Он так же висит вниз головой, но не двигается. В это мгновение сердце внутри меня останавливается.

– Андрей… – шепчу я, но он по-прежнему не шевелится.

– Андрей! – кричу я срывающимся от отчаяния голосом.

В голове всплывает картина бешено несущихся машин, переворачивающихся и после взрывающихся, из виденных когда-то фильмов, и мне становится так жутко, что на какое-то мгновение это ощущение парализует меня. Но как только возвращается способность двигаться, я дрожащими руками достаю телефон, набраю один-один-два и, соединившись с оператором, сообщаю всю нужную информацию о произошедшем.

После этого нахожу место, где ремень входит в свое гнездо и, нажав на него, падаю на крышу. Тут же придвигаюсь к Андрею, провожу пальцами по его голове и ощущаю что-то липкое. Поднеся руку к самому освещенному месту, в ужасе понимаю: кровь.

Мужественно выбросив из головы все дурацкие мысли, атакующие меня, напоминаю себе, что надо срочно покинуть машину, и нажимаю на кнопку, отстегивая ремень безопасности Андрея. Он тоже падает на крышу автомобиля, и я пытаюсь подвинуть его. Не получается.

Никогда не думала, что он такой тяжелый.

Тяну его еще раз, но сдвигаю всего на несколько сантиметров.

Понимаю, что такими темпами мне придется вытаскивать Андрея целую вечность, а я боюсь, что у меня совсем нет времени.

Мне становится страшно. Жутко страшно. От меня так много зависит, а я всего-навсего маленькая напуганная девочка. Слезы начинают катиться из глаз.

Стоп! Все! Мне нельзя плакать! Нельзя отчаиваться! В любой момент машина может взорваться, и я кричу себе: Хватит! Соберись!

Утерев слезы ладонями, я открываю свою дверь, чтобы она мне дала большую возможность для маневров, и снова начинаю тянуть Андрея, понимая, что либо мы вместе покинем плен его автомобиля, либо вместе погибнем.

Я не знаю, то ли адреналин, вплеснувшийся в мою кровь в момент отчаяния, то ли какие-то сверхъестественные силы, то ли что-то другое или все вместе, но что-то помогает мне быть сильной, выносливой, целеустремленной и, вытащив своего любимого человека из машины, оттащить в сторону на безопасное, на мой взгляд, расстояние.

Он все так же без сознания, и я, лишенная дела, начинаю еще острее чувствовать трагичность ситуации и, обняв его неподвижное тело, снова громко, в голос рыдаю, давая себе эмоциональную разрядку от испытываемого стресса.

Меня сотрясает озноб от холодного дождя и страха, но у меня нет сил встать с мокрой холодной земли, и я сижу на грязной траве, трясусь и продолжаю плакать.

Дальше все происходит как в кино. Карета скорой помощи, сотрясая мир своим звуком и сверкая в темноте яркими огнями, присоединяется к полицейской машине. К нам подбегают врачи, укладывают Андрея на носилки, уводят меня, накинув сухую куртку на плечи, осматривают, предлагают поехать в больницу…

Я не помню ничего подробно, что говорила, о чем меня спрашивали… Помню лишь, что я была в сознании, но в каком-то другом – отстраненном, заторможенном. Единственное, что отчетливо отложилось в моей голове, – это то, что мы живы и нам больше ничего не угрожает. После тех жутких бесконечных минут, что я пережила, вытаскивая Андрея из машины, это были главные слова. Сижу в коридоре возле приемного покоя в таком же полуотстраненном состоянии и осмысливаю только что полученную информацию: у меня нет никаких повреждений, у Андрея, предположительно, пока лишь сотрясение, но точно это будет известно после МРТ.

– Настя! – этот голос заставляет меня вздрогнуть и очнуться от забытья.

Все еще сомневаясь в правильности своего предположения, я поднимаю глаза и убеждаюсь, что не ошиблась, – это действительно Алексей.

Уже второй раз за день он шокирует меня своим неожиданным появлением, и я боюсь, как бы этот его повторный приход не сыграл со мной злую шутку.

Он, приближаясь ко мне, раскрывает руки, видимо, желая обнять, но, натолкнувшись на мой грозный взгляд, просто садится рядом.

Потом снова пытается притянуть меня к себе, но я буквально отпрыгиваю от него.

– Не прикасайся ко мне!

В моей памяти все еще отчетливо звучат его слова, которые он кричал на кухне, и я не забыла, что именно они спровоцировали Андрея на то безумие, что в итоге привело к аварии и пережитым мной мучительным моментам страха, отчаяния и боли.

Лешка мгновенно мрачнеет и, смотря на мои влажные и грязные джинсы, ботинки с толстым слоем прилипшей земли и мокрую перепачканную куртку, лежащую на скамье, произносит:

– Прости меня.

Его слова звучат так искренне, что я правда верю, что он не хотел, чтобы все это произошло, но сейчас все еще очень свежо и остро, сейчас я сержусь даже на Андрея за то безумие, которое он устроил. Ничего не ответив Алексею, отворачиваюсь.

Он встает, нервничая, ходит взад-вперед, не зная, куда деть руки, и вдруг снова делает попытку обнять меня, и я, не успев отреагировать, оказываюсь в его крепких руках.

– Отпусти! – воплю я.

– Ты не представляешь, как я испугался, когда мама сказала, что вы попали в аварию!

– Отпусти! – не слыша его слов, повторяю ему.

Алексей выполняет мою просьбу, и я встаю и отхожу от него в сторону.

– Как Андрей?

– Пришел в сознание, но меня не пускают к нему… – мрачно отвечаю.

В этот момент открывается дверь и в помещение приемного покоя влетают Виктория, Александр и Алина. Встретив взволнованный взгляд его матери, я опускаю глаза, но сейчас ей точно не до меня. Она вместе с мужем сразу бросается на поиски дежурного врача, а Алина подбегает ко мне и, посмотрев на меня испуганными глазами, обнимает.

– Ты в порядке? Ты такая… такая… грязная…

Сглатываю, не зная, делиться с ней своими переживаниями или нет. Конечно, я не в порядке! Я пережила ужаснейший стресс, первый раз попала в аварию, ощутила на себе все грани человеческой паники, узнала, что даже у меня есть резервные силы, которые открываются в моменты отчаяния, и все это произошло всего за один час…

– Тебе надо отдохнуть, – сочувственно смотря на меня, говорит она.

– Да, Алина права, – вмешивается Алексей. – Давай я отвезу тебя домой.

Я кидаю на него ледяной взгляд и отвечаю холодное «нет!».

Понимая, что мне действительно стоит уехать, отдохнуть и переодеться, я обращаюсь к Алине:

– Я правда устала. Возьму такси и поеду к подруге. К Андрею меня все равно сегодня не пустят.

Она еще раз обнимает меня.

– Все будет хорошо.

Я очень благодарна ей за поддержку, но не могу даже улыбнуться в ответ и только киваю. Разомкнув объятья, я молча направляюсь к выходу и слышу, как Алексей рванул за мной и как Алина зашипела на него:

– Оставь ее в покое!

Холодный воздух ударяет в лицо, лишь только я открываю дверь и снова оказываюсь одна на улице, но в темноте вечернего города не так страшно, как в темноте машины на пару с паникой.

Не успеваю я пройти сто метров, как слышу «Настя!» и звуки шагов за моей спиной. Мне не надо оборачиваться, чтобы понять, что меня догоняет Лешка.

Господи, ну когда он оставит меня в покое?

Не оборачиваясь, ускоряю шаг, но Алексей в одно мгновение оказывается рядом и останавливает меня.

– Я сам отвезу тебя.

Открываю рот, чтобы отказаться, но, взглянув на него, молчу. Он смотрит на меня с такой решительностью, а я слишком устала, чтобы спорить с ним, я даже слишком устала, чтобы идти ловить такси до дома, потому как телефон сел и не войти в приложение. К тому же на мне промокшая одежда, и я уже начала чувствовать, как меня одолевает дрожь.

Киваю.

Алексей улыбается и берет меня за руку, но я выдергиваю ее и кидаю предупреждающий взгляд. Он больше не прикасается ко мне, и мы молча идем к его автомобилю.

В машине он спрашивает меня, куда везти, я называю адрес, и к моему облегчению, больше не трогает меня, позволяя побыть наедине с самой собой.

Довезя меня до места, Лешка проворно выскакивает из машины и открывает дверь.

– Спасибо, – машинально отвечаю я и хочу уйти, но он останавливает меня, поймав мою руку.

– Почему он?

Опешиваю. Я никогда не думала об этом. Я даже никогда не выбирала между ними. Я просто увидела Андрея тогда из троллейбуса и пропала.

Смотрю в голубые глаза Лешки, смотрящие на меня так задумчиво и грустно, что даже моя злость на него начинает отступать, и я решаю попытаться объяснить ему это. Может, он поймет меня? Может, это решит нашу проблему?

– Я встретила его до тебя… – задумчиво начинаю я, впервые улыбаясь после того, как Алексей ворвался в кухню дома родителей и разрушил чудесный вечер. – К тому же мы не выбираем, кого любить, это любовь выбирает нас.

– Значит, ты его любишь? – спрашивает он, все так же не отрывая взгляда от моих глаз.

– Люблю, – шепчу я, покрываясь мурашками и понимая, что это слово не может вместить всю силу моего чувства. Разве пять букв могут передать мою всепоглощающую нежность к Андрею, мою неуправляемую зависимость, мой благоговейный трепет к моему личному солнцу …

Алексей резко разворачивается и направляется к своему автомобилю, оставив меня стоять под фонарем с глупым мечтающим видом. Когда он громко хлопает дверью, я возвращаюсь на землю и вижу, как резко понесся прочь его автомобиль. Я поняла, что значу для брата Андрея гораздо больше, чем мне всегда казалось, и чувствую себя виноватой. Я не хотела этого.

10.3 глава

Вхожу в терапевтическое отделение и иду по коридору, смотрю на номера палат на дверях.

– Настя! – слышу, как меня окликнули, и поворачиваю голову в сторону, откуда прозвучал голос.

Встретившись глазами с Викторией, я мрачнею. До сих пор чувствую себя виноватой за то, что случилось вчера, хоть до конца не осознаю, в чем конкретно.

Еле справляясь с внезапно появившимся волнением, подхожу к ней и поднимаю глаза. Она смотрит на меня непонятным серьезным взглядом, и мне становится еще больше не по себе.

– Я бы не хотела, чтобы ты навещала Андрея.

Растерянно таращусь на мать любимого человека. Ее слова как обухом по голове. Я ожидала осуждения, обвинения, но только не этого.

– Почему? – с трудом выдавливаю из себя.

Вздыхает:

– Возможно, ты неплохая девушка и просто так сложились обстоятельства, но факт остается фактом: ты встала между моими сыновьями, ты стала причиной их ссоры, из-за тебя вчера я чуть не лишилась Андрея.

Бросаю на нее удивленный взгляд. Это Андрей вчера чуть не лишил нас жизней. Меня тут же передергивает от воспоминаний о страшных событиях, от ужаса, когда я осталась один на один с жуткой и, казалось, непосильной для меня задачей. Только я знаю, чего мне стоило взять себя в руки и выдержать тяжелое испытание.

– Я ни в чем не виновата…

– Может быть. Но ты понимаешь, что ты принесешь в нашу семью, если останешься с Андреем?

Я понимаю ее. Наверное. Но я понимаю также, что не могу без него, и с отчаянием восклицаю:

– Но мы любим друг друга!

– Но еще есть Алексей. Ты встала между братьями. Они никогда не помирятся, если останешься ты!

– Но что же делать? – мое отчаяние выплескивается наружу вместе со словами.

Она приобнимает меня за плечи и увещевательным тоном произносит:

– Как бы ни было тяжело, такая любовь не имеет права на существование. Просто исчезни из их жизней. Ты говорила, что ты из Севастополя – возвращайся туда.

– Я не могу уехать, я здесь учусь, – сообщаю ей, с каждой секундой чувствуя, что умираю заживо.

– Тогда сделай так, чтобы ни один тебя не мог найти.

Собрав в себе последние силы, я задаю другой волнующий меня вопрос:

– Как Андрей?

– Сотрясение мозга.

– МРТ сделали?

– Да. Все в порядке.

Я хочу еще спросить, спрашивал ли он обо мне, но передумав, разворачиваюсь и направляюсь обратно к выходу.

Всю дорогу до дома я мусолю слова Виктории и понимаю, что она права со своей стороны. Возможно, если бы я была на ее месте, я бы тоже так думала. Я ворвалась в их большую дружную семью и за один вечер сломала все хорошее, что там было. Сама того не желая, я стала камнем преткновения для братьев.

Однако, несмотря на все эти доводы, есть еще я – маленькая несчастная девушка, по уши влюбившаяся и отдавшая свое сердце Андрею. Как же быть мне? Как жить теперь без сердца?

Вспоминаю, как была счастлива с Андреем, перебираю в памяти все наши встречи, все события, все маленькие, приятные мелочи, что у нас были, понимая, что, возможно, это все, что осталось у меня от него.

Войдя в квартиру, снимаю куртку и кричу: «Бабуль, я дома», и тут же слышу ее торопливые шаги, а потом шепот:

– Он ждет тебя в твоей комнате…

– Он? – мой голос вибрирует от волнения, но мгновенно сомнения закрадываются в душу – Андрей или Алексей?

Подходя к дверям, я почти на сто процентов уверена, что за ней меня ждет Лешка, и готовлюсь дать жесткий отпор и прогнать его, но, едва войдя в комнату, вижу Андрея и выдыхаю:

– Ты?

– Ты ждала кого-то другого? – он сдвигает брови на переносице.

Я мотаю головой и объясняю:

– Просто ты должен быть в больнице. У тебя сотрясение!

– А ты должна отвечать на телефонные звонки!

Смущаюсь, вспомнив, что не ответила на его звонок и отключила телефон. Он подходит ко мне и заключает в объятия, но я осторожно отстраняю его от себя.

– Ты сердишься за аварию? Прости меня. Я идиот.

Снова пытается меня обнять.

– Подожди, Андрей.

Убираю его руки.

– Я говорила с твоей мамой.

Он меняется в лице и впивается в меня глазами. В голове мелькает мысль, что, может, она тоже говорила с ним об этом, и я думаю, что это к лучшему – так мне будет легче все объяснить.

– Мы не можем быть вместе.

– Настя!

Набираю в легкие воздуха.

– Ты сам знаешь это. Я не думала, что так много значу для Алексея… Я считала, что я для него так, развлечение, а все оказалось гораздо серьезнее.

– При чем здесь он?

– Он твой брат. Я не хочу стоять между вами! – воскликнула я, удивляясь, что Андрей не понимает очевидного.

– Я поговорю с ним.

– И что это решит? У наших отношений нет будущего. Твоя семья не примет меня. Я – яблоко раздора. А я не могу допустить, чтобы из-за меня ты лишился семьи.

Мы молча стоим и смотрим друг на друга, осмысливая произнесенное. Я чувствую боль, любовь и отчаяние, но понимаю, что не могу с ним поступить по-другому. Ради него самого.

Андрей резко притягивает меня к себе и прижимается к моим губам в безумном поцелуе, и я не могу не ответить на него. Мы долго не отрываемся друг от друга, но когда это происходит, он молча выходит из комнаты, и я слышу, как хлопает входная дверь.

Дохожу до окна и, прислонившись к стене, смотрю во двор, чтобы проводить глазами свое солнце из своей жизни.