Текст книги "Влюбись за неделю (СИ)"
Автор книги: Алена Кручко
Соавторы: Виктория Светлая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Я ухватилась за профессора, почти обняла. Что-то часто в последнее время он служит мне опорой – в прямом смысле. Спасибо, не отшатывается. Даже, вон, за талию обхватил. Наверняка, чтобы удобней было вести мою тушку в правильном направлении.
– Спальня наверху, – сообщила я.
– Крайне ценная и своевременная информация, – заметил Норвуд, как раз остановившийся возле лестницы. Почему здесь такие крутые ступеньки? До сих пор не замечала, но ведь в моем нынешнем состоянии преодолеть этот подъем реально разве что ползком! Наверное, дом строили для трезвенников и людей, ведущих модный в моем мире «здоровый образ жизни». Профессор тоже оценил препятствие. Хмыкнул, сказал: – Значит, решаем проблему самым приемлемым способом. Держитесь.
И я взмыла в воздух. Ой! Обхватила Норвуда за шею, а он держал меня под спину и под коленки, как ребенка. И с таким грузом бодро топал наверх. Силен.
– Меня еще никто не носил на руках, – зачем-то сообщила я.
– Наслаждайтесь. Так, куда теперь?
– Налево. Я и наслаждаюсь. Жаль, что это разовая акция. Я ведь не тот тип женщин, который вам нравится, да?
– Да, я просто в свободное время люблю таскать по лестницам всех страждущих дамочек. Знаете, мисс, не будь вы в полуобморочном состоянии, я бы решил, что вы флиртуете. Ага. Вот она!
– Я не флиртую, – обиженно возразила я. – Честное слово, я убийственно серьезна. Между прочим, вы уже можете поставить меня на ноги.
– Ну уж нет. Вы в вертикальном положении и без смесей бываете опасны для себя и окружающих. Наша цель – кровать. Самое надежное и безопасное место.
Как он откинул покрывало и одеяло, я не поняла. Движением брови, не иначе – а что, с него сталось бы. Уложил меня. Сказал:
– Туфли точно лишние. С остальным можно смириться.
Мне уже было все равно, заснула бы и в туфлях, если бы он их не снял. Как будто контакт головы с подушкой запустил снотворный эффект смеси две-тысячи-и-так-далее в полную силу. Сквозь подступивший сон почудилось тихое:
– Доброй ночи, мисс не-Блер. Отдыхайте.
И я заснула. Мягко, плавно, будто качаясь на волнах теплого моря и медленно в них погружаясь.
ГЛАВА 5. День пятый: суббота
Этой ночью никакие портреты в синей гамме мне не снились, вообще ничего не снилось. Или я просто не запомнила? Но выспалась на удивление отлично. Надо будет сказать Норвуду. В порядке отзыва от благодарного пациента-подопытного.
Голова была ясной, сразу вспомнилось, что сегодня выходной, в Академию не надо. А чем занять день, совершенно непонятно. Хотя да, я собиралась начать бегать. Надо все-таки найти спортивный магазин и обзавестись костюмом, кроссовками, может, еще и гантели прикупить для комплекта.
«Да-да, гантели. Непременно. ? еще хула-хуп и коврик для йоги. – Мой внутренний голос почему-то звучал с ядовитыми интонациями доктора Норвуда. – С ума сошла. Осталось три дня, какой бег, какие гантели?!»
Я застонала и уткнулась лицом в подушку. Обязательно было вспоминать об этом прямо с утра?
? еще сегодня день рождения Сабеллы. Бедная женщина, как вообще можно устраивать праздник, зная, что жизнь единственного сына висит на волоске?
Меня, правда, не приглашали. Но, может, ещё пригласит? А нет, напрошусь сама. И даже не потому что надо! После вчерашнего вечера хотелось увидеть Норвуда. Как будто между нами что-то произошло, что-то неожиданно хорошее… и осталось что-то недопонятое.
Приснилось мне или нет его «мисс не-Блер»?
Спросить, когда встретимся? Нет, не стану. Скользкая тема, в которой, если скажешь «а», волей-неволей придется дойти до конца алфавита.
А о том, что я – не его тип женщин, спрашивала не во сне? Кошмар. Похоже, эта смесь еще и раскрепощает. Эффект болтливости и легкого опьянения. Надеюсь, не наговорила ничего совсем уж неадекватного.
Ладно, выходной выходным, а надо вставать. И первым делом – раздеться и в душ. Спать в одежде, в которой ходила весь день в академии – удовольствие очень ниже среднего.
? потом – кофе. И не с пиццей! Пора приобщиться ещё к каким-нибудь шедеврам местной кулинарии.
Отличный план для начала утра, во сколько бы оно ни началось. А что делать потом, решу после кофе.
Решать не пришлось. Только сделала первый глоток, как услышала из гостиной мелодичный перезвон колокольчиков. И что бы это могло быть? Вышла посмотреть, и ко мне подлетел узкий желтоватый конверт, едва заметно пахнущий ландышами. Я протянула руку, конверт доверчивой птицей опустился на ладонь и открылся.
«Дорогая Салли, жду вас сегодня в два часа пополудни. Будет Дугал и несколько его друзей. Мне кажется, вы неплохо впишетесь в компанию.
Сабелла».
О дне рождения ни слова. Значит, подарка не надо. Сабелле не до праздника, это понятно. Дугал, несколько его друзей – и я, как последняя надежда на чудо.
Часы пробили половину первого. Вот это заспалась! Снотворное в смеси Норвуда и в самом деле эффективное. Ничего, успею. Спасибо порталам и моему гигантскому заказу в салоне Гризеллы в первый вечер – там было несколько очень нарядных блузок, выберу самую легкомысленную. И черные строгие брюки, для контраста. А прическу… может, собрать в хвост? Компромисс между рабочим строгим пучком и свободной гривой. Итого на сборы понадобится самое большее полчаса. Можно не торопясь выпить вторую кружку кофе… и подумать о Дугале и о вчерашнем дне.
Вот, спрашивается, почему я так вспыхнула в ответ на его реплику об Эпплстоуне? Ведь, по сути, правильно сказал: столы в кабинете не для того, чтобы студенты на них сидели, и обсуждать планы на выходные тоже было не к месту.
Значит, задели не слова, а то, что стояло за ними. Мысль Дугала, что не Эпплстоун клеит меня, а мы обсуждаем совместные планы. Или то, что я даже не поняла, как он сам отнесся к такому варианту? Ему все равно – или нет?
– Так-так, Салли, ты уже надеешься на ревность, – я заглянула в чашку и подумала – гадают ли здесь на кофейной гуще? Для меня это, похоже, единственный способ догадаться, что скрывает доктор Норвуд за своим непроницаемым рабочим фасадом. Потому что мой навык читать по лицам с ним не работает, а вызвать его на откровенность – проще заставить Маскелайн сплясать джигу на столе в буфете. Только если сам захочет. Вон как с необитаемым островом. Это точно было откровенно. И… мило? Да, пожалуй. Вряд ли он делится своей мечтой с кем попало.
Так почему поделился со мной? Или с Шарлоттой? Приснилось мне все-таки или нет, что он понял, я – не она?!
А вот что ещё интересно – как прошел опрос у Эпплстоуна? Рыдала я бурно, но, пожалуй, недостаточно долго. Уж точно не час-полтора, необходимые, чтобы как следует погонять нерадивого студента. Одно из двух – или Норвуд отделался коротким опросом для проформы, или быстро и жестоко завалил Эпплстоуна и посоветовал потратить выходные не на пальмы и мохито, а на повторение пройденного. Ставлю сто против одного на второе.
А потом решил занести мне сумку? С чего бы вдруг?
Нет, не понимаю. Не хватает в этом пазле каких-то кусочков.
Я посмотрела на часы, допила кофе и из какого-то хулиганского побуждения перевернула чашку на блюдце вверх донышком. Кажется, именно так это делают. Гадать сейчас смысла нет, да и некогда, а вот спросить у Сабеллы – можно. Вернусь – посмотрю, что там натекло.
Оделась, собрала волосы, сделала легкий, почти незаметный макияж. Вроде неплохо выгляжу. Перед тем как отправляться, вышла в палисадник и нарезала для Сабеллы цветов. Простой, не слишком-то парадный букет – розовые, лиловые и белые флоксы и несколько веточек аспарагуса. Не хочу явиться к ней совсем с пустыми руками, а это… это не подарок, просто знак внимания, так?
Посмотрела ещё раз на часы – ровно два пополудни. Представила гостиную Сабеллы и открыла портал.
В комнате оказалось тихо и пусто, но ни искать хозяйку, ни озираться по сторонам не пришлось. Почти сразу послышались легкие шаги, и я увидела Сабеллу. Сегодня на ней было нежное, удивительно летнее платье, приглушенно-сиреневое, и улыбалась она как обычно – мягко и спокойно. Только вот под глазами лежали заметные тени, то ли Сабелла не обратила на них внимания, то ли не посчитала нужным скрывать.
– Как я рада, что вы пришли, мисс Блер, – с едва заметной заминкой сказала она. Я протянула букет и ответила, принимая правила игры:
– Благодарю за приглашение, мисс Норвуд. Простите, я… мне показалось, подарок будет неуместен. А цветы вам к лицу.
– Спасибо. Так вы знали, – кивнула Сабелла и добавила чуть тише: – Я даже догадываюсь, откуда.
– От одного болтливого призрака. Я в самом деле рада, что вы меня позвали. Иначе сегодня была бы очень грустная одинокая суббота.
Откуда-то из глубины дома в руки Сабеллы прилетела простая стеклянная ваза, наполнилась водой и встала на низкий столик. Сабелла поставила в нее мой букет, расправила ажурные веточки аспарагуса. Спросила:
– Вы не будете против побыть для меня сегодня Шарлоттой? У нас почти семейный вечер. – Дождалась моего кивка, взяла под руку: – Пойдемте. Как я поняла, с Честером вы уже знакомы.
Шаг – и мы перенеслись из гостиной в небольшой садик. Вернее, кусочек сада вокруг увитой цветущим клематисом беседки – словно вырванный из осени и возвращенный в лето, а то и в весну.
Я не удержала восхищенного вздоха. Под порывом ветра опадали на зеленый ковер газона бледно-розовые лепестки яблони. Белые цветки клематиса по краям тоже отливали нежно-розовым, а в крохотном прудике, обрамленном острыми листьями болотного ириса, цвели три розовые кувшинки. В прудик струился водопад с небольшой альпийской горки, растения на ней были мне незнакомы, но сочетание цветов я оценила. От бледно-зеленого, почти белого, до ярко-лилового и пурпурного. И камни в горке – красно-черный гранит и желтоватый песчаник. Потрясающий контраст.
Возле беседки цвел огромный куст чайной розы. Жужжали пчелы. А дальше, в каких-то двух шагах, мокла под мелким осенним дождем палая листва и гнулись на ветру голые ветви.
– Волшебно, – прошептала я.
– О, это работа Честера, – улыбнулась Сабелла. – Климатические чары – его конек. Как и биомы всех мастей.
Честер вынырнул на свет из-под завесы клематиса, радостно улыбнулся:
– Мисс Блер, вот мы и снова встретились. Очень рад! И не слушайте эти восхваления, садик получился неплох, не спорю, но до полноценного биома ему так же далеко, как пресной лепешке из диетического рациона до пирогов миссис Фергюсон.
Я рассмеялась:
– Вы еще и мастер наглядных сравнений, мистер Фулли!
Тот развел руками и театрально поклонился.
– К тому же, как видите, климатические чары не идут на пользу окружающему пространству. Здесь тепло, а за куполом не сентябрь, а, пожалуй, конец октября. Закону сохранения энергии подчиняется, увы, даже магия.
– И тем более ему подчиняется горячий чай, – послышался из беседки звонкий голос. – Он остывает, Честер.
– И правда, – спохватился тот. – Дамы… – посторонился, пропуская нас с Сабеллой вперед.
Сидевшую за столом в беседке гостью я узнала сразу. Рыжая, яркая, броская, уверенная в себе – в жизни Эльза выглядела гораздо эффектнее, чем на фото. Зеленые глаза смотрели с веселым интересом. Не верилось, что Дугал мог оставить такую женщину.
– Приятно познакомиться, мисс Блер. Сабелла рассказывала о вас удивительные вещи. Никогда бы не подумала, что ей может понадобиться помощь в выборе платья.
– Я не говорила ни слова о платьях, – заметила Сабелла. – Шарлотта, это мисс Гилл, давняя подруга моего сына.
– А что еще можно делать в салоне Гризеллы? И не надо мисс. Сегодня я просто Эльза. – она улыбнулась, но что-то в ее пристальном взгляде диссонировало с этой улыбкой. И становилось ясно, что объяснения Сабеллы, какими бы они не были, ее ни в чем не убедили. – Присаживайтесь, мисс Блер, мы вас ждали.
– В самом деле? – резкий голос профессора Норвуда заставил вздрогнуть. – Кажется, я единственный, для кого это внезапное явление стало сюрпризом. ? сюрпризы, как известно почти всем присутствующим, я с детства недолюбливаю.
Ну конечно. Ему мисс Блер на работе хватает, вчера за каким-то чертом потратил вечер, утирая мне сопли, а тут сегодня – сюрпри-из, улыбаемся и машем! Понять можно. Я ведь и не ждала, что будет легко, так?
– Кто же виноват, что ты опаздываешь? – Эльза пожала плечами. – Наверняка увлекся каким-нибудь опытом и забыл о времени.
– Дугал! – Сабелла порывисто обернулась. – Ты снова игнорируешь гостиную?
– Разумеется, мама. Вокруг этого дома есть масса прекрасных мест, которые будят во мне приятные воспоминания. Гостиная в их число не входит.
Он обнял Сабеллу, и я с трудом подавила судорожный вздох. Рядом с сыном та казалась маленькой и хрупкой, воздушной и уязвимой, словно лесная фея. Он ей нужен. Не защита, нет – опора. Любовь и надежда. Сабелла встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку, а он наклонился к ней. Поцеловал в ответ, бережно, с улыбкой.
Потом повернулся к друзьям.
– Эльза, ты прямо расцвела за неделю и помолодела лет на семь. Кажется, моя новая формула бальзама сотворила чудо. Надо еще придумать что-нибудь для твоего пуза, Честер.
– «Для» моего пуза ты не придумаешь ничего, что переплюнет мастерство миссис ?ергюсон. А «от» – не трудись. Я не согласен менять свое телосложение на теловычитание.
– Как будто кто-то спрашивает твоего согласия.
– Ты сегодня особенно любезен, – усмехнулась Эльза. – Это влияние сюрпризов?
– Пожалуй, – согласился Норвуд, отодвинув стул для Сабеллы. Подождал, пока она сядет, и посмотрел на меня. – Я бы решил, что ваш конфликт с порталами обрел фатальную форму, но подозреваю, что все не так просто. Просветите меня?
Я поймала вопросительный взгляд Сабеллы. Она, кажется, готова была вмешаться и объяснить, но только если я не смогу отбить удар самостоятельно. Все-таки смысл этой авантюры не в том, чтобы Дугал весь остаток дня меня вежливо игнорировал. Нам нужно найти общий язык – почему бы не начать прямо сейчас?
Но все-таки фу быть таким невежливым!
– Ответный визит, доктор Норвуд, – сказала я самым деловым своим тоном. – Отчет подопытного кролика об эффектах смеси номер две тысячи двести сорок три без перца. Интересует?
– Чудесно! – восхитилась Эльза. – Я смотрю, Дугал, ты даже в рабочее время успеваешь пополнять число своих подопытных кроликов. Уникальный талант.
– Врожденный. Правда, некоторые кролики умудряются проявлять несанкционированную активность и выбирают странные места для отчетов, – отозвался Норвуд, задумчиво меня рассматривая.
– Несанкционированная активность называется «инициатива», – просветила я. – Говорят, очень ценится. В определенных кругах.
– В определенных – несомненно. Хотел бы я знать, кто их определяет. Что ж, служение науке требует жертв. А где же лимонный пудинг, мама?
Казалось, он перестал обращать на меня внимание. Перешучивался с Эльзой и Честером, подкладывал Сабелле кусочки ее любимого пудинга и делал вид, что меня здесь нет. Но я чувствовала быстрые изучающие взгляды. ?т него и, кажется, от Эльзы тоже. Сабелла хмурилась, пыталась втянуть меня в разговор, но Дугал перехватывал инициативу, мне только раз удалось вставить ничего не значащее «да, конечно».
Как же мерзко чувствовать себя гостем, который, сам того не желая, портит праздник! Больно и очень обидно.
Только Честер не замечал сгущавшегося напряжения. Увлеченно ел пироги и так же увлеченно рассказывал о своей милой пурпурнице, которая наконец-то ожила после «варварского» обращения Дугала.
– Это новое слово в науке! До сих пор считалось непреложной истиной, что пурпурница гибнет на магически бедных почвах и крайне плохо усваивает искусственную подпитку магией. Но все не так просто! – он взмахнул чайной ложечкой, словно указкой, едва не попал Эльзе по лбу, и та, чуть заметно усмехнувшись, отодвинулась от него подальше – придвинувшись ближе к Дугалу. Странно – почему мне кажется, что это разыграно специально для меня? А Честер продолжал, ничего не замечая: – Должен сказать, меня навела на мысль мисс Блер. Не знаю, как долго они с Дугалом бродили по болотам, но вы, мисс Блер, постоянно подпитывали магией свою болотную экипировку, я прав? – я кивнула, и чайная ложечка торжествующе воздалась к небесам, то есть к крыше беседки. – Вот! Чуждая магия, не направленная непосредственно на пурпурницу, а словно обволакивающая ее, создающая фон, из которого можно взять столько, сколько необходимо! Двухступенчатая подача, вы понимаете?!
– Понимаем, понимаем, – проворчал Дугал. – Ты нашел идеальную няньку для своих бедных крошек. А «мисс Блер» в последнее время вообще крайне активно наводит на мысли. Самые разнообразные.
Почему-то в его «мисс Блер» мне отчетливо послышалась ирония. И, кажется, не только мне. Даже увлеченный своими идеями и открытиями Честер вдруг отвлекся и окинул меня очень странным взглядом.
– В самом деле! – воскликнула вдруг Сабелла. – Как я могла забыть! Шарлотта принесла мне чудесные флоксы. И я хотела показать ей свои. Но сейчас… Дугал, может быть…
– О, я с радостью покажу мисс Блер ваш сад, Сабелла, – живо откликнулся Честер. – К тому же, если сейчас же не прогуляюсь, остатки этого великолепного шоколадного торта в меня не влезут.
Боюсь, что выражение моего лица стало несколько… офигевшим, как сказали бы в моем мире. Здесь такие обороты не приняты, а иногда и не знаешь, чем их адекватно заменить. Вот что это такое, а?! Честеру понравилась идея «няньки»,и он решил, что меня стоит переманить из Академии в его теплицы? Или это он Дугала так самоотверженно спасает от моего общества? И как теперь вежливо ему отказать? Потому что его компания, конечно, приятна, и, пожалуй, должна быть гораздо приятней, чем язвительная компания Норвуда, но…
Но только если по-дружески. ? если уж быть с собой честной, то ядовитая ирония Дугала импонирует мне больше. И сам он… Иногда… В отдельные моменты… Вчера, например.
Я вспомнила наш турнир в «морской бой», чудесным образом скрасивший «приливную гальку» герра Вольгера. Но почему-то почти сразу память переключилась на другое. Волнующее ощущение от того, что Норвуд стоит за моей спиной, совсем близко. Мгновенное чувство полета, когда вдруг подхватил меня на руки. Приснившееся – или все-таки нет? – «Доброй ночи».
если бы у нас было больше времени… не оставшиеся жалкие два с половиной дня, а… не знаю, месяц, два, три? Может, и правда получилось бы что-то? Мне бы хотелось. На самом деле хотелось, и проклятие здесь ни при чем.
Положение спас, как ни странно, сам Норвуд. Он поднялся быстрее, чем Честер успел выпустить из рук ложечку.
– Ну уж нет. Твои прогулки флоксами явно не ограничатся, а ловить тебя по всему Йоркширу я не собираюсь. К тому же мне жизненно необходимо принять отчет, раз уж он явился с доставкой на дом. Смесь две тысячи двести сорок три не может ждать. Идемте.
Я медленно встала. Что вообще происходит? Не понимаю! Поймала изумленный взгляд Честера – на Дугала, и насмешливый Эльзы – на себя. Только Сабелла смотрела ободряюще.
Норвуд дождался меня у выхода, пропустил вперед. Мертвая тишина за спиной действовала на нервы. Все в шоке?
Ничего удивительного, я тоже в шоке. Только вряд ли это имеет значение.
– Итак, профессор? – спросила, когда мы вышли за границы весеннего садика в стылую не по календарю осень. Поежилась: порывы холодного ветра пробирали до костей. Знала бы, что придется гулять, взяла бы теплый плащ. Обхватила себя руками: это хоть немного спасало. – Флоксы или отчет?
– Одежда. Пока вы не посинели и не нагуляли пневмонию. Что за странная тяга к саморазрушению?
На плечи опустилась мягкая шерсть, окутала тело до колен. Я оглядела себя. С ума сойти! Норвуд наколдовал для меня самое настоящее пончо, с аутентичным индейским узором, с бахромой, но главное – толстое, совершенно непродаваемое!
– Не знала, что вы любитель этнического стиля, – пробормотала я. – Спасибо.
Впрочем, этническим стилем блистала только я. Для себя Норвуд сотворил классическое кашемировое пальто. И кепи, в котором стал неуловимо похож на Шерлока Холмса.
– Есть в нем нечто загадочное и странное. Вам подходит. Но меня больше интересует, почему потомственная ведьма за несколько дней так кардинально раздружилась с магией, что не может даже наколдовать себе сапоги или высушиться. Очень странно, не правда ли? Направо, – он положил ладонь мне на спину, направляя и слегка подталкивая к засыпанной мелким гравием дорожке.
«И где ты летаешь, Шарлотта, когда так нужна?» Я пожала плечами:
– Амнезия? Пари? Эксперимент?
Отчетливое, ясное чувство, что Норвуд все понял и сейчас начнет меня разоблачать и обличать, пугало. После вчерашнего вечера я не знала, как себя с ним вести. Не знала, что делать. Говорить или молчать. Надеяться или нет.
– Амнезия в нашем мире излечима, если вы вдруг и это позабыли. И никакое пари не заставит человека разучиться дышать, а мага – еще и колдовать. Вот, любуйтесь. Флоксы.
– Остается эксперимент, – согласилась я, рассматривая клумбу с пестрыми флоксами – белыми, алыми, лиловыми, даже синими. В нашем мире синих, кажется, не бывает. Невероятно крупные цветки были собраны в огромные пышные соцветия. Холодный ветер не затронул их. Наверняка Честер потрудился. – Хотя я легко сформулировала бы для вас подходящее пари, но… Пожалуй, надо совсем лишиться мозгов, чтобы пойти на такое просто от скуки. Только если на кону что-нибудь крайне важное.
«Хотя откуда вам знать, что могло быть на кону у меня». Это не прозвучало – если вовремя остановиться, собеседник сам додумает нужное. Впрочем, Дугал умеет делать верные выводы. И все мои потуги сохранить тайну наверняка видит насквозь. Может, потому что я сама устала ее хранить?
– Для начала сформулируйте собственное имя, – едко предложил он. – Будьте так любезны. Пообщавшись с вами чуть дольше, чем необходимо, любой, у кого есть уши, глаза и зачатки разума, поймет, что вы не имеете ничего общего с мисс Блер. Кроме ее внешности и форм, разумеется.
Ну вот, я не ошиблась. И вчера – не приснилось. Норвуд оказался не настолько слеп, чтобы не заметить моих явных проколов и разницы в поведении. Как и предполагала Сабелла в первый же вечер.
Удивительно, но стало легче. Будто камень с души свалился. Все-таки было тяжело и неприятно носить перед ним маску недалекой амбициозной девицы, так здорово нам обоим подгадившей. Даже если у меня не всегда получалось этой маске соответствовать.
– К сожалению, имею, – мрачно отозвалась я. – Хотя предпочла бы… ну да какая теперь разница. Фрейя Салливан.
– Прекрасно. – ?н сунул руки в карманы пальто и неторопливо двинулся по дорожке дальше, кажется, уверенный, что я пойду следом. Ну а в самом деле, что мне еще оставалось? – Самое время сделать промежуточные выводы. Это не иллюзия, не мистификация, не уникальное сходство и даже не клонирование. У вас не просто проблемы с магией. Думаю, не ошибусь, если предположу, что вы вообще не волшебница. И то, что периодически получается сносно, получается исключительно благодаря памяти тела. Никакой привязанности к мисс Блер вы не испытываете, а испытываете скорее всего противоположные чувства. Текущее положение вещей вас не устраивает, но ничего изменить вы, похоже, не можете. Отсюда, или не только отсюда, ваши душераздирающие истерики и мысли о заветных мечтах. Главный вопрос, интересующий меня в данный момент, нет, два вопроса – с какой стати и ради чего вы пытаетесь жить чужой жизнью, и каким образом в эту историю оказалась втянутой моя мать. Которая, без сомнения, в курсе происходящего.
Он и в самом деле похож на Шерлока Холмса.
– Чувствую себя литературным персонажем, – я выдавила улыбку. – Недалеким помощником гениального сыщика, введенным в сюжет исключительно ради того, чтобы после раскрытия дела спросить: «Но как?!» Ваши выводы наверняка основаны на строгой логике, но я не улавливаю промежуточных построений. Почему, например, вы отбросили вариант с мистификацией? Или экспериментом?
– Вы не она. Какие могут быть эксперименты? – пожал плечами Норвуд. – А для мистификаций любого рода нужно обладать, по меньшей мере, приемлемыми актерскими способностями. У вас их нет даже в зачаточном состоянии. А ещё участникам таких впечатляющих обманов неплохо платят. И они не рыдают так, будто кто-то отнял у них самое дорогое. Впрочем, сначала я склонялся как раз к варианту с мистификацией. Но только в том случае, если бы ее взялась устраивать сама мисс Блер. абсолютно бездарная подготовка двойника, ни единого шанса на успех.
Я хмыкнула: в некотором роде так оно и было. Моя «подготовка» ограничилась уроком по наведению красоты, приготовлению кофе, открыванию порталов и подстраховкой в нескольких особенно сложных случаях. Вроде того взрыва на лабораторной или визита к директрисе. Норвуд прав, любой умеющий смотреть, слушать и думать человек мигом раскусил бы подмену, и чего тогда стоило Шарлоттино «никто не должен знать»?
– Вы правы, я не волшебница. Совершенно не разбираюсь в магии. Именно поэтому не могу ответить на ваши вопросы. Мне сказали молчать, у меня не хватает информации, чтобы оценить, когда следовать этому совету, а когда можно его нарушить. ? Сабелла… у вас очень мудрая мама, доктор Норвуд. И наблюдательная. Она догадалась, что я – не Шарлотта, примерно за десять минут случайной встречи. Мы столкнулись в модном салоне – Шарлотта ужасно одевалась. Я же не могла явиться в Академию в малиновых брюках!
Норвуд отчетливо хмыкнул.
– Не просто могли, а должны были в них и явиться, если уж взялись играть чью-то роль.
– Ни за что! – решительно возразила я. – Есть же какие-то пределы. В конце концов, любая девушка вправе радикально сменить стиль.
– И это еще раз доказывает, что вы очень плохо знаете мисс Блер. Кстати, где она? Или эта информация тоже в зоне под названием «мне сказали молчать»?
– Честно говоря, не помню точно, – призналась я. – По-моему, у меня тогда был шок. Все довольно смутно. Знаете, как бывает, когда на абсолютно неподготовленного человека вываливают кучу отвратительных новостей? – Я запнулась. Примерно этим же сейчас занимаюсь я. Или вот-вот займусь. Хотя… наверное, Норвуда нельзя назвать абсолютно неподготовленным? В любом случае – деваться мне, похоже, некуда. Я устала… бесконечно устала тащить этот груз в одиночку. – А где Шарлотта… вот чтоб я знала, где ее носит! Последний раз появлялась позавчера. Сообщила, что неполадки с порталами – ее рук дело. У призраков странное чувство юмора, если оно вообще есть.
Норвуд остановился так резко, что я по инерции успела сделать несколько шагов, прежде чем обернуться. Такого выражения лица я у него ещё не видела. Не потрясенное, нет, скорее окаменевшее.
– Она проводила ритуал, – тихо объяснила я. – Что-то напутала. Результат… ну, вот он. Я, правда, не поняла, что случилось со мной, я-то никаких ритуалов не проводила. Но она сказала, что меня притянуло после астрального перемещения. Абсолютно случайное совпадение. Иначе утром нашли бы ее труп, и все.
– Чем дальше, тем прекраснее, – медленно сказал Норвуд и вдруг устремился вперед так быстро, что мне пришлось едва ли не бегом его догонять. – Безмозглая идиотка. Крайне логичный конец, если подумать. Дикий. ?бсурдный. Но логичный. Чего она добивается? Почему никто до сих пор не знает о ее смерти? ?аз она ставит вам условия, значит, у нее есть цель. Благодаря которой она и болтается здесь в виде призрака. Неполадки с порталами, значит. С чего бы вдруг? При чем здесь они? Нет, не сходится. Что это был за ритуал, вы знаете?
– Только с ее слов. – Я замялась. Вот и настал момент, когда придется решать, говорить правду до конца или продолжать молчать… о самом страшном. Я не рассказала о проклятии Сабелле, но та догадалась сама. Дугал не глупее матери. Какая-то часть меня заходилась в ужасе при одной мысли, что он узнает правду. Почему-то была уверена: это перечеркнет все. Не станет уважающий себя мужчина влюбляться под страхом смерти. Да и мне, если уж честно, было бы обидно знать, что меня выбрали только как альтернативу скорой и неминуемой гибели. Но… Но разве честно скрывать такое? Он вправе решать сам. А еще… Еще вопрос в том, доверяю я ему или нет. Считаю способным на самостоятельные правильные решения или готова всю жизнь решать за него, даже если все вдруг получится.
Я обхватила себя руками и призналась. Ощущение было пугающим – будто сама, по собственной воле шагаю в пропасть.
– Приворотный. На вас.
– Что?! Вы издеваетесь? Она рехнулась?
– Ей хотелось внимания, – объяснила я. – Она не была влюблена, если вы об этом. Просто амбициозная дура.
– Внимания? От меня? Да я бы превратил ее жизнь в ад быстрее, чем последствия любого ритуального приворота! Нет. Не идиотка. Такое не определяется словами.
Вряд ли Норвуд ждал какого-нибудь ответа или объяснений. Он как будто вообще забыл обо мне, переключившись на Шарлотту и ее ритуал. Все ускорял и ускорял шаги, а я из непонятного мне самой упрямства держалась рядом. Хотя догонять его приходилось, то и дело срываясь на бег. Куда мы так неслись? Почему-то казалось, что Норвуд и сам не смог бы ответить. В ушах свистел ветер, отталкивал назад, бросал в лицо пожухлые листья и редкие, острые капли дождя. Я не смотрела по сторонам, стараясь не отстать, и перевела дух, только когда он резко остановился.
Мы стояли на самом краю обрыва, а под нами расстилалось черное, почти идеально круглое, покрытое рябью озеро. Совсем небольшое, я прекрасно видела дальний берег – валуны у кромки воды, облетевшие деревья на склоне холма. Но, может, из-за темной поверхности, в которой отражалось затянутое тучами небо, или от охватившего меня промозглого холода, оно показалось очень глубоким. Даже – бездонным, и плевать, что так не бывает. В этом мире и не такое возможно.
Отчего-то сразу вспомнились легенды о водной нечисти: келпи, гриндилоу, водяных девах. Может, здесь это и не легенды вовсе, а суровая действительность.
– Ясно, – сказал вдруг Норвуд, и я вздрогнула, возвращаясь в реальность. – Это не прихоть, не цель, а привязка. На собственное, удивительным образом выжившее тело и на объект приворота. Насколько все плохо, мисс – или миссис? – Салливан? Сколько осталось времени? Сколько его было изначально? Неделя или больше? Уже пора писать завещание?
?н по–прежнему не смотрел на меня, глядя куда-то вдаль, через озеро. И голос звучал сейчас гораздо спокойнее, чем в начале моих откровений.
– Мисс, – ответила я. – И, простите, но я снова упустила нить ваших рассуждений. Впрочем, без разницы… просто интересно. Всегда восхищалась людьми, умеющими делать верные выводы при минимуме данных. – Он молчал. Ждет ответов и не согласен уводить разговор в сторону? Я отвернулась. – Была – неделя. Осталось… Два дня, не считая сегодняшнего.
