Текст книги "Сопротивление (СИ)"

Автор книги: Алексей Осадчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 9

– О, да! Нам всем будет это любопытно узнать! – раздался громкий радостный голос Кико.

Он выскочил вперед, будто бес из табакерки. Бубенцы на его колпаке звякнули, длинные носы туфель царапнули пол, а белила на лице блеснули в свете свечей. Кривые желтоватые зубы показались в широкой язвительной ухмылке.

– Магия драконов еще никогда не обманывала! – театрально протянул он, хлопнув в ладоши. – Она умеет вытащить наружу истинную суть человека!

В зале поднялся шорох. Люди придвинулись теснее: в воздухе повисло ожидание. Кто-то откровенно улыбался, кто-то шептался, предвкушая зрелище.

Маркиз де Гонди, побледнев, нервно переминался с ноги на ногу, будто хотел что-то сказать, но не решался. Пальцы судорожно теребили кружево манжета.

А вот Каэлан Элдрис, напротив, ухмылялся открыто, не скрывая насмешки: холодный блеск в глазах, на губах хищная улыбка.

Рядом с ним стояла Рианна, внешне спокойная, безмятежная, но, судя по ее энергосистеме, с огромным интересом наблюдавшая за происходящим.

Принцесса Адель улыбалась мне, в ее взгляде мелькала искра любопытства и, кажется, радости.

– Вы согласны, граф? – сколько же надежды было в ее голосе.

– А вы этого хотите? – спросил я.

– Да, – просто и коротко ответила принцесса.

– Тогда я с удовольствием сыграю в эту игру, – улыбнулся я.

Принцесса ответить не успела. К ней шагнул шут. Он поклонился и дернул колпаком.

– Ваше высочество, – заискивающе начать клянчить Кико, – позвольте и мне тоже поприсутствовать?

Адель отвлеклась от меня и чуть приподняла подбородок, скрывая улыбку. Для виду она немного подумала, а потом сказала:

– Хорошо, Кико, будь рядом. Это будет даже забавно. Но пообещай мне вести себя тихо и прилично.

– Конечно же, ваше высочество, – мгновенно ответил шут, снова поклонившись и прижав ладони к груди. – Я буду образцом тишины и смирения!

При этом он подмигнул ближайшим придворным дамам, и несколько человек с трудом сдержали улыбки.

Мы с шутом переглянулись. В его взгляде было что угодно, но только не готовность выполнять свое обещание.

– Тогда, раз уж все в сборе, предлагаю перейти в соседнее крыло дворца! – объявила принцесса Адель.

А затем, взяв меня под руку, указала в сторону дальней двери.

* * *

Зал, где должна была состояться игра, встретил нас тишиной и запахом старого дерева. Несколько свечей горело в настенных канделябрах и на массивных бронзовых стойках, отбрасывая мягкий золотистый свет. Пламя колыхалось, отражаясь в полированном паркете и в потемневших зеркалах между колоннами. Воздух был неподвижен, как будто сам дворец задержал дыхание, ожидая начала мистического действа.

В центре помещения стоял круглый барабан, похожий на небольшую пивную бочку, собранный из черного теневого дерева с двумя бронзовыми воротами по бокам. Наличие защитной рунной вязи на гладкой отполированной поверхности этого устройства меня удивило. Я сразу узнал ведьмачью волшбу. Похоже, тот, кто захочет помагичить во время выбора, будет неприятно удивлен. Правда, со мной этот фокус уже не пройдет.

По обе стороны от устройства стояли двое стариков в жреческих одеждах из грубой серой ткани, подпоясанных ремнями из потемневшей кожи. Они были удивительно похожи друг на друга – худые, сутулые, с одинаковыми седыми бородами и узловатыми пальцами, на которых темнели старые чернильные пятна.

Рядом с ними находилась деревянная стойка, на которой покоилась большая книга. Толстый переплет был украшен металлическими накладками, а края страниц пожелтели и чуть осыпались от старости. Книга выглядела так, будто помнила еще первые годы мертвой империи. По корешку тянулась потускневшая рунная вязь. Правда, в ней уже не было никакой магии. Просто древние письмена на мертвом языке.

Ведьмачьи руны, оплетавшие барабан, не давали в полной мере просканировать его внутренности, но кое-что я все-таки почувствовал. И был озадачен. А ведь действительно внутри этого устройства содержалось множество небольших артефактов, которые фонили необычной и явно очень древней волшбой. Та самая магия драконов? Почему бы и нет.

Так или иначе, но ее эманации почувствовали даже неодареннные.

Многоголосый шепот покатился по залу, словно легкая зыбь по водной глади. Кто-то из присутствующих машинально прижал ладонь к груди, кто-то осенил себя знаком защиты от злых духов, в общем, пробрало всех.

Маркиз де Гонди заметно побледнел. Его губы растянулись в нитку, а взгляд широко раскрытых глаз был прикован к черной бочке.

Казалось бы, на первый взгляд – глупый поступок с его стороны вляпаться в спор и теперь переигрывать в эту бесполезную лотерею с картинками животных. Ведь сам Эрик де Гонди и каждый из присутствующих понимал, что золотой грифон ему уже вряд ли достанется.

Тут уже даже не идет речь о мифических монстрах. Сейчас ему хотя бы какого-нибудь завалящего волка вытащить или на худой конец койота, тоже ведь какой-никакой, но хищник.

Репутация, несомненно, просядет, но не опустится на самое дно, как в том случае, если вдруг маркизу попадется какая-нибудь мышь или еще хуже – таракан. И всем будет плевать, что грызун будет боевым, а насекомое – с непробиваемым хитином. После мифического грифона это будет провал.

Ну и с новой силой поползут по столице старые разговоры, что, мол, все эти игры в «выбери зверя» в аристократических семьях – всего лишь подстроенная показуха. Ведь папаши герцоги и графы не могут себе позволить, чтобы их горячо любимые наследнички доставали из мешка картинки каких-нибудь землероек или воробьев. Там сплошь и рядом одни грифоны, мантикоры, львы да тигры.

Бывают, конечно, исключения, как в случае с Анри-креветкой. Но в тот раз, насколько мне объясняла тетушка, родители просто не уследили за своими отпрысками, которые выкрали из отцовского кабинета мешочек с разрисованными пластинками.

Вот и вышло, что вышло. Информация ушла, так сказать, в массы. И дядя Генрих получил свою первую тяжелую детскую травму. Ну и я, естественно, подлил масла в огонь, но уже позднее.

Так что на первый взгляд маркиз де Гонди поступал опрометчиво, рискуя здорово опозориться. Я мельком осмотрел одежду и украшения брата Бланки и покачал головой. Ему ведь в случае выбора драконьего коготка с руной мухи или слизня придется избавиться от всех его украшений, оружия и доспехов, на которых красовались золотые грифоны.

Но причина этого отчаянного шага все-таки имелась. И довольно весомая. Она сейчас держала меня под локоток. Без участия принцессы Адель, на руку которой претендовал маркиз де Гонди, весь этот спектакль с игрой в звериную лотерею просто не состоялся бы.

Внучка Карла явно пыталась разрушить репутацию своего будущего жениха. Вон, и островного принца подключила к избиению сынка герцога де Гонди. Правда, я не совсем понимал, почему Бланка так радовалась потенциальному унижению брата. Неужели они настолько не ладят друг с другом?

Лейр Элдрис, в отличие от маркиза, открыто ухмылялся, хищно и многозначительно переглядываясь со своими островитянами, те тоже не сдерживали довольные улыбки. Принц Мертона демонстрировал непоколебимую уверенность в будущей воле богов. Либо он просто легкомысленно относился ко всем этим заморским играм.

Принцесса Адель, наконец, выпустила мою руку и выступила вперед. Она придирчиво осматривала помещение. Словно хозяйка дома, которая приказала своей прислуге подготовить все для приема гостей. И вот сейчас ее острый взгляд скользил по всем декорациям и деталям интерьера, как бы проверяя, все ли сделано так, как она повелела.

Кико тоже останавливаться не стал. Он протиснулся сквозь толпу и приблизился к жрецам и их прибору. Те, кстати, даже глазом не повели. Похоже, карлика они не опасались. Не то, что местная прислуга. Дворцовый персонал при виде горбуна старался разбегаться в разные стороны, словно мальки от окуня, лишь бы не попадаться ему на глаза лишний раз.

Тем временем Кико чуть подался вперед, как мальчишка на ярмарке, и кончики бубенцов на его шутовском колпаке едва слышно звякнули. Он уже потянул руку, чтобы дотронуться до одного из воротов барабана, но жрец, стоявший рядом, грозно цыкнул на него. Шут испуганно отдернул руку, чем развеселил всех присутствующих.

Кико, показав язык старому жрецу и быстро ковыляя на кривых ножках, подбежал к Адель. А еще спустя секунду он выглянул из-за ее пышного платья и, смешно сощурившись, погрозил жрецам кулаком. По залу пролетел веселый смех, полностью разрушая атмосферу таинственности и волшебства.

Адель лишь покачала головой. Ее взгляд красноречиво говорил, мол, сама виновата, ведь знала, на что подписывалась, разрешая этому проказнику присутствовать.

Пока принцесса исполняла роль хозяйки торжества, этим моментом воспользовалась Бланка де Гонди. Запах ее пряных духов я почувствовал совсем рядом.

– Граф, надеюсь, вы не злитесь на меня? – негромко промурлыкала она своим грудным голосом почти мне на ухо. – Тем более, вы когда-то дали мне обещание сыграть в эту игру. Помните? Это было на маскараде.

– Я помню, маркиза, – улыбнулся я в ответ. – И у меня нет причин злиться, как и у вас беспокоиться об этом. Тем более, что я и сам уже давно хотел удовлетворить свое любопытство. Думаю, «Когти дракона» – это лучший способ испытать себя.

– Вашему самообладанию можно только позавидовать, – лукаво произнесла маркиза и слегка взмахнула веером. – Плохой выбор может сыграть с вами дурную шутку.

Меня буквально целиком обволокло ее запахом. Пряным, травяным и слегка сладким.

Правда, изумрудная энергия ее духов буквально в считанные мгновения была поглощена моей аурой. Словно мелкие капельки влаги раскаленным песком.

Все-таки странная у этой девицы логика. Непоследовательная. Предупреждать надо было перед тем, как втравливать меня во все это, а не наоборот.

– А вот вашему брату, похоже, совершенно не по душе эта затея, – кивнул я на хмурого маркиза де Гонди.

– Это все потому, граф, что брат сегодня, может быть, впервые в жизни по-настоящему готовится сделать что-то самостоятельно, без поддержки своего отца или своей сестры, – произнесла Бланка, в голосе которой прорезались вкрадчивые и в тоже самое время ликующие нотки. А еще я ощутил в эмоциях девушки тщательно скрываемую ненависть.

М-да… Неожиданно. Хотя почему бы и нет? Тут в какую семейку ни ткни пальцем, такое дерьмо готово выплестнуться наружу, что враз захлебнешься.

В ответ я лишь молча пожал плечами. А Бланка, видимо, прочитав мои мысли, усмехнулась.

– Вероятно, вас удивили мои слова, но, думаю, вам тоже знакомо чувство некой ущербности, которое преследует почти каждого младшего ребенка в семье. И я и вы – мы всего лишь инструменты в руках наших отцов, которыми куется будущее старших наследников рода. О! Ха-ха! Вижу, мои слова смутили вас? Не ожидали такой откровенности от принцессы Акитании?

Ответить я не успел. Бланка излишне торопливо опередила меня, при этом окинув взглядом всех присутствующих. Будто опасаясь, что нас подслушают. Но беспокоилась она зря. Внимание народа было приковано к одному из жрецов, который по кивку Адель начал своим густым басом объяснять правила игры.

Я почувствовал прикосновение теплых и нежных пальцев к моей руке. А затем ощутил, как мне передали маленький клочок бумаги.

– Вы правы, граф, – негромко произнесла Бланка. – Здесь не место и не время вести такие разговоры…

Я некоторое время смотрел в глаза Бланки, в которых застыла просьба и, кажется, надежда, но давать ответ не спешил. Но спустя несколько мгновений все-таки согласно кивнул, и клочок бумаги незаметно для всех перекочевал во внутренний карман моего камзола.

На лице Бланки, как по мановению волшебного пера, снова возникла привычная маска светской львицы. Взмахнув веером, она ловко обдала меня запахом своих сладко-пряных духов и вернулась к своим сопровождающим.

Тем временем жрец продолжал свою неспешную лекцию. Голос у него был поставленный и завораживающий. Вон, как все замерли, внимательно ловя каждое слово. Даже принц Мертона и все люди из его окружения притихли. А вот Кико куда-то подевался, но я его ощущал где-то поблизости. Наверное, готовит очередную пакость.

Жреца я слушал вполуха. Потому что ничего нового для меня он не рассказывал. Дело в том, что об этих «когтях дракона» я уже наслушался во время путешествия на север. Когда мы с посольством сопровождали принца Луи в Нортланд.

О древнем артефакте как-то раз упомянул сам принц, а потом уже подробней об игре и ее особенностях мне рассказал Жан-Луи. Кстати, об уловках, к которым прибегают главы высоких родов, чтобы их отпрыски вытащили «того самого» зверя, я тоже знаю от него.

Если в двух словах, то артефакт «Когти Дракона», а вернее, набор из нескольких сотен маленьких артефактов, действительно один из самых древнейших в Вестонии. Одни говорят, что этих когтей пять сотен, другие – больше тысячи. В общем, о точном количестве знают, наверное, только жрецы, но они не спешат об этом объявлять.

В отличие от наборов из драгоценных пластинок с изображениями зверей, которые есть в каждой уважающей себя аристократической семье, на этих когтях изображены руны. Настолько древние, что их приходится расшифровывать с помощью специального толкового словаря.

Вероятно, это вон та толстенная книженция на подставке, рядом с которой стоит второй жрец и внимательно бдит, чтобы к ней никто не приближался.

Сами руны, насколько я понял, разделены на три категории по степени редкости и силам существ. Первая – это простые руны, наполнением для которых использовали смесь магических чернил с кровью обычных существ, таких, как зайцев, сов или дельфинов. Далее идут редкие, серебряные руны. Это уже что-то мифическое вроде золотого грифона или морской лошади. Ну и третья категория – золотая – великие руны. Всякие огненные фениксы, лунные драконы и тому подобное. Жан-Луи говорил, что вытащить такую руну практически нереально. Там их всего около десятка или максимум дюжины. Правда, точного количества никто не знает.

Меня, конечно, уверенность барона де Леви в сакральности всей этой церемонии забавляла. Кому надо, тот прекрасно знал и точное количество этих рун и, что важно, мог со стопроцентной уверенностью сказать, какая именно руна «совершенно случайно» подвернется под руку играющему. Думаю, Карл и тот же Кико были именно такими людьми.

Тем временем старый жрец начал говорить о правилах игры. Они были довольно простыми. Игроку давалось пять попыток на выбор зверя. Если все пять рун его не устраивали, то он мог повторить попытку, но уже спустя год. При этом каждый коготь хранился в небольшом кожаном мешочке, дабы игроки и наблюдатели не могли увидеть руну, начертанную на когте. То есть выбор делался вслепую. В общем, претендент должен был, так сказать, прочувствовать руну, а уже потом решить, извлекать из мешочка коготь или нет.

Хех… Моя интуиция подсказывала мне, что эти правила со временем были изменены. Думаю, у первых игроков не было лазеек. Им давалась только одна попытка и они не могли отказаться от своего выбора.

Только вот маркиз де Гонди умудрился лишить себя даже этой лазейки. Согласно условиям их с Каэланом спора, выбор надо было сделать в любом случае. Адель явно отрезала своему потенциальному жениху все пути отступления.

Наконец, жрец закончил свою лекцию и торжественно провозгласил:

– Кто из вас желает пройти испытание выбором⁈

Народ отмер и зашевелился. Вперед, гордо задрав подбородок, выступил островной принц.

– Я, лейр Каэлан, сын лорда Элдриса, правителя Мертона, желаю пройти испытание выбором!

Его прихлебатели громко загудели. Отовсюду посыпались возгласы одобрения и поддержки. Молодые придворные дамы еще более учащенно замахали своими веерами. По залу поползли запахи дорогих магических духов.

Следом на негнущихся ногах выступил маркиз де Гонди и сухим голосом тоже объявил о своем желании поучаствовать в игре. Ну, а за ним уже выступил и я.

Нам троим предложили приблизиться к столу. Проходя мимо принцессы, я словил ее ободряющий взгляд. Ее губы беззвучно произнесли: «Удачи».

Я лишь моргнул и улыбнулся.

Когда мы замерли у стола, оба жреца приблизились к своему барабану с двух сторон и схватились за вороты. Никаких обращений к высшим силам не произносилось. Все происходило довольно просто и, я бы даже сказал, буднично.

Старики, натужно пыхтя, повертели барабан, из недр которого в этот момент доносилось приглушенное шуршание и глухое постукивание.

Наконец, тот жрец, что зачитывал правила, кивнул своему коллеге, и барабан остановился.

– Лейр Каэлан, сын лорда Элдриса, правителя Мертона, – прогудел первый жрец, отодвигая прямоугольную заслонку. – Ты вызвался первым, тебе и тянуть первый жребий.

Островитянин криво усмехнулся, оглядел нас с маркизом с пренебрежением и погрузил свою руку в недра барабана по самое плечо. А затем с усилием пошерудил там внутри.

Секунда – и его кулак, в котором был зажат небольшой мешочек из довольно старой и потертой кожи, оказался на свободе.

На лице лейра, несмотря на демонстрируемое пренебрежение и насмешку, промелькнула тень изумления, которую он тут же подавил.

Признаться, я тоже был удивлен. Потому что, будь островитянин магом, да еще и с даром видящего, то он обязательно заметил бы короткую магическую вспышку, окутавшую на миг мешочек с артефактом. Я успел уловить эманации этой волшбы. Она фонила водой. Примерно такая же аура была у жемчужин, с помощью которых я увеличивал объем своего источника.

Все молчали, ожидая решения принца. Каэлан думал недолго.

– Если эта игра действительно проходит под взорами древних богов, тогда первый выбор будет самым честным! – с вызовом в голосе произнес лейр и протянул мешочек жрецу:

– Этот!

Старик принял мешочек и довольно сноровисто распустил узелок из бечевки. Затем достал из него коготь размером с мой мизинец и поднял его так, чтобы его было видно.

– Серебро! – объявил он.

Зал тут же наполнился овациями и радостными выкриками. Громче всех старались островитяне. Еще бы – их принц только что вытащил редкую руну с каким-то мифическим существом.

Жрец тем временем передал коготь своему коллеге, и тот приступил к поиску руны в своем словаре. Поиск продлился недолго, и жрец, после того как шум затих, начал читать:

– Сей знак зовется Ша-Рай, что на древнем наречии островов означает Плывущая во тьме или Великая акула приливов. Говорят, она рождается лишь раз за век в ту ночь, когда море забывает дышать. Ша-Рай прекрасно видит сквозь толщу воды, слышит биение сердец под волнами и несет волю Старой глубины. Она не знает страха и не знает жалости. Кто носит ее знак, тот обретает власть над штилем и бурей, но должен помнить: море не служит никому.

Последние слова жреца потонули в дружном многоголосом реве островитян. Их принц только что утер нос всем этим материковым неженкам. Для людей, которые живут на клочке суши, окруженной морем, выбор такого существа – однозначно знак небес. Парень схватил удачу за хвост. Несомненно дома его будет ждать торжественный прием.

Каэлан, мазнув по нам высокомерным взглядом, с видом победителя пошел к своим людям. А барабан снова ожил.

– Маркиз де Гонди! Твой черед тянуть жребий!

От звука гулкого голоса жреца Эрик де Гонди слегка вздрогнул. А в зале повисла тишина.

Я краем глаза заметил шута. Кико, думая, что его никто не видит, многозначительно подмигнул Адель и снова спрятался за портьеру. Похоже, маркиз де Гонди обречен и, словно молодой олень, направляется в грамотно расставленную ловушку.

Я применил свой дар и внимательней присмотрелся к барабану. Хм… А ведь заслонка с секретом. На ней есть небольшой рычажок, который открывает доступ в тайный отсек и из которого поверх общей массы мешочков высыпалось еще около двух сотен. Догадаться, что за руны там будут, не сложно. Наверняка, всякий хлам.

Маркиз де Гонди подошел к барабану и просунул по локоть свою дрожащую руку в отверстие. Шерудить, как островитянин, не стал и извлек небольшой мешочек.

Встревать в чужую игру и сообщать о подставе я не стал. Во-первых, это не мое дело.

Во-вторых, мне сейчас только не хватало испортить отношения с принцессой Адель, которая, без сомнения, эту ловушку и задумала, а Кико ей в этом помог.

В-третьих, маркиз де Гонди и его люди за время Бергонской кампании достаточно попили из меня крови и нервов. Другими словами, никаких добрых чувств я к нему не питал.

Ну, и последнее, раз уж это действительно жребий богов, тогда все происходящее с маркизом – это их воля.

Да и если бы тут шла речь о жизни и смерти, тогда, может быть, я б еще подумал. А так… Нет, пусть произойдет то, что должно произойти. Тем более, что маркиз в любой момент может отказаться от этой руны, не раскрывая ее, и попросить крутануть барабан еще разок.

Но наследник герцога де Гонди решил пойти иным путем. Вернее, он поступил точно так же, как и лейр Каэлан. В общем, олень, сломя голову, сиганул прямиком в ловушку, подготовленную коварными охотниками.

Эрик де Гонди вздернул подбородок и выдохнул, протягивая мешочек жрецу:

– Этот!

В глазах священнослужителя промелькнула тень. Ого… Похоже, старику тоже хотелось макнуть лицом в грязь молодого отпрыска правителя юга.

Что за существо досталось маркизу я уже знал, еще до того, как жрец развязал бечевку. М-да… В других обстоятельствах мне бы, может быть, даже стало жаль маркиза. Но что есть, то есть.

Жрец достал из мешочка коготь и показал его зрителям, затаившим дыхание.

– Кровь!

На лицах островитян появились насмешливые улыбки. А вот на физиономии людей герцога де Гонди наползла тень. Хех… Это вы еще не знаете, чья кровь на клыке.

Второй жрец полистал свою книгу и, найдя в ней нужную запись, прокашлялся, а потом начал читать.

– Руна Крот рудокоп, знак трудолюбия и терпения. В древности говорили, что этот зверь способен прокопать тоннель под целым полем, прежде чем над ним успеет взойти солнце. Его стихия – земля, его сила – упорство, его дар – видеть то, что скрыто под поверхностью. Однако… – жрец чуть запнулся, а в зале проскользнули приглушенные смешки, – Рудокоп избегает света и не выносит шума. Он предпочитает жить в темноте и редко показывается на поверхности. Говорят, что, выбрав эту руну, человек признает свое родство с подземным миром, где правят тишина, терпение и… осторожность.

Жрец аккуратно поднял голову и добавил уже без всякого пафоса:

– Это простая, но честная руна.

И он прав. Это действительно честная руна. Только вот она больше подходит для какого-нибудь крестьянина или шахтера, но не для сына герцога и правителя юга, все элементы одежды, доспехов и оружия которого украшены изображениями грозного золотого грифона.

Эрик де Гонди, услышав вердикт, густо покраснел, а потом резко развернулся и, не сказав ни слова, рванул на выход из зала. Люди из свиты маркиза немедленно последовали за ним. На их лица читались смешанные эмоции. Радости там я не заметил.

Чего не скажешь о Бланке. Маркиза де Гонди откровенно ликовала, хоть и старалась всеми силами сдерживаться. Она единственная из южан не последовала за братом. Ну, еще ее фрейлины. Бланка не могла пропустить выбор последнего претендента.

Собственно, именно благодаря ее присутствию, оставшиеся дворяне не позволили себе откровенный хохот. Правда, островитян это не касалось. Они с удовольствием потешались над сбежавшим маркизом, но только на своем языке. А вестонцы, в том числе и люди из свиты Бланки де Гонди, предпочли сделать вид, что не понимают островного наречия.

Надо было видеть лицо Адель. Принцесса торжествовала, словно древняя охотница, которая всадила свое копье в сердце попавшего в ее ловушку оленя. Вернее, крота… Хм… Кстати, а Эрику де Гонди отчасти подходит это животное. У себя под землей он чувствует себя более или менее уверенно, но как только приходит время выползать наружу и принимать важное решение, он впадает в ступор. В Бергонии именно так он себя и вел.

Судя по наглой желтозубой улыбке Кико, еще до конца этой ночи весь дворец будет знать о конфузе маркиза. У меня такое чувство, будто вся эта операция была состряпана не без ведома Карла. Смею предположить, брак его внучки с Гонди все-таки не устраивает короля. Тогда, что он пообещал герцогу за защиту границы?

Пока дворяне активно обсуждали произошедшее, жрецы времени не теряли. Барабан, крутанувшись несколько раз, замер, и первый старик открыл заслонку. В этот раз без всяких трюков. Народ прекратил прения, и в зале постепенно стало тихо.

Адель замерла, расширив глаза и прижав руки к груди. Бланка прищурилась, словно дикая кошка, и, кажется, облизнула губы. Островитяне толкали друг друга локтями и кивали в мою сторону. Они явно надеялись на еще одного грызуна.

Даже лейра Рианна, все последнее время изображавшая ледяную статую, слегка подалась вперед. Интересно, с чего бы это.

– Маркграф де Валье, граф де Грамон, твой черед тянуть жребий! – провозгласил жрец.

Я приблизился к барабану и запустил руку в отверстие. Ладонь коснулась сразу трех кожанных мешочков. Незаметно я позволил своей ауре расшириться. Защитные руны, оплетавшие устройство, тут же активировались, но под моим давлением магия, сокрытая в них, отступила.

Если бы жрецы были одаренными из истинных, они обязательно почувствовали бы это короткое противостояние. Но не судьба. Тем более, что все произошло очень быстро. Вон, в зале есть несколько теневых магов, и никто ничего не ощутил.

Тем временем моя аура уже хозяйничала внутри барабана, аккуратно перебирая каждую руну. Она довольно быстро нашла пять мешочков с золотыми рунами. И я хотел было потянуть один из них. Тот, что лежал ближе всех ко мне, но в этот момент моя аура копнула глубже, и по моей руке пробежал слабенький электрический разряд. Вернее, ощущение было очень похожим.

А ну-ка… Я под удивленными взглядами жрецов привстал на носочки и потянулся к источнику слабенькой, но довольно настойчивой магической пульсации.

Ну же… Барабан под моим весом качнулся. Зрители зашевелились. Кто-то ахнул, кто-то засмеялся. Но я на них не обращал внимание. Кончики моих пальцев, наконец, коснулись заветного мешочка. Мгновение – и я вытащил его наружу.

Хм… Любопытно. Это же сколько лет тебя не открывали. Материал мешочка меньше всего напоминал кожу. Но это была она. Вся потрескавшаяся и посеревшая от старости. Концы бечевки отсутствовали, а та нить, что стягивала горлышко, и вовсе выглядела окаменевшей.

– Этот!

Когда жрецы увидели мешочек, то дружно переглянулись. Их глаза напоминали сейчас золотые империалы. Первый жрец дрожащей рукой принял у меня мешочек и попытался развязать его, но у него ничего не вышло. Я покачал головой и, достав свой кинжал, аккуратно рассек окаменевшие нити.

Зрители, понимая, что происходит что-то странное, замолкли.

Под их изумленными взглядами на широкую мозолистую ладонь жреца упал черный коготь, на поверхности которого красовалась стальная руна.

Жрец таращился на коготь несколько секунд, а потом, опомнившись, поднял его вверх и пересохшим от волнения горлом объявил:

– Небесное железо!