Текст книги "Сопротивление (СИ)"

Автор книги: Алексей Осадчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

У костров сидели и ходили люди в волчьих накидках. У всех ожерелья из клыков. У некоторых – броня из теневой кожи. Страйкеры. Настоящие, не дворцовые шаркуны.

Пленники не соврали. Вижу двоих авантов и десяток медиусов. Остальные десять человек – простые смертные. Но, судя по их оружию и доспехам, знают, с какой стороны держаться за меч.

Аталийцы вели себя спокойно, уверенно. Никакой суеты, никаких караулов. Осталось только повесить у входа большое яркое полотнище с приглашением: «Приходите. Мы ждём.»

Я перевел взгляд на центр лагеря. Там, у большого камня сидела женщина. Высокая, широкоплечая, с длинным шрамом через всю щеку. Она спокойно и аккуратно протирала клинок своего меча тряпицей. Энергосистема скрыта мощным ведьмачьим амулетом. Но я уже знал, что Исповедница была в ранге аванта.

Рядом с ней, среди камней копошилось какое-то странное существо. Тело вроде человеческое, только очень худое. Тонкие длинные конечности делали его похожим на палочника. Существо то и дело трясло своей продолговатой головой. Оно кивало в нашу сторону.

Я мысленно выругался. Этот палочник, похоже, учуял нас.

Так и есть… Миг – и голова Исповедницы слегка повернулась. Ее взгляд лениво зашарил по склону.

Женщина повела плечом, выпрямилась. Взмахнула несколько раз своим мечом. А потом направила его прямо в нашу сторону.

– Ну наконец-то! – громко выкрикнула Исповедница. В ее голосе слышалась язвительная насмешка. – Я уж было подумала, что ты никогда не решишься, подлый трус!

Глава 21

Мы с Хельгой недоуменно переглянулись. Затем я перевел взгляд на Сигурда, а потом на Аэлиру. Странное поведение этой Исповедницы, похоже, озадачило не только меня.

Выходит, пленные страйкеры не соврали. Этот отряд устраивал здесь диверсии вовсе не для того, чтобы облегчить жизнь легионам Золотого льва. А ведь я до последнего думал, что пленники перед смертью пытаются меня либо запутать, либо запугать. Но нет… Исповедница пришла по мою душу.

Я переглянулся с Вайрой. Эфирель пожала плечами и покачала головой. Она только недавно облетела лагерь Паломников по широкой дуге и не обнаружила ни души. Все члены аталийского диверсионного отряда находились сейчас здесь, на берегу реки. Нас не ждала многоходовая ловушка или что-то в этом роде. Нам просто предлагали спуститься и устроить битву всех против всех.

Вон как оживились бойцы Исповедницы. Забегали, но без лишней суеты, деловито и уверенно. Страйкеры обнажали свои клинки. А простые смертные выстраивались за их спинами с луками.

Тем временем их предводительница продолжала свою пафосную речь.

– Ну, чего же ты ждешь, лис? Боишься? Понимаю. Это ведь не дюжиной таких же трусов, как ты, наброситься на одного моего брата. Верно?

Хм, и откуда взялась эта дюжина? Нас было меньше в тот день. Я заметил кривую усмешку Сигурда. Можно подумать, Серый Жнец – великий герой и доблестный рыцарь. Видимо, сестренке Серого Жнеца побег ее братца с поля боя представили как великий подвиг.

Но мне как-то плевать, кто там кого-то информирует. И уж тем более меня мало волнует мнение о себе вот этой вот чокнутой фанатички.

– Мне тут пообещали, что меня придет покарать хозяин тех шавок, которых я уже несколько дней убиваю и с которых сдираю шкуры! – продолжала распаляться гигантша.

Она демонстративно поежилась и под громкий хохот ее бойцов выкрикнула:

– Так меня запугали, что по ночам спать перестала. Все жду и жду тебя, а ты не приходишь! Вот, наконец, дождалась, а ты по-прежнему не спешишь. Может, ты вовсе не лис? Может быть, ты простой трусливый заяц? Запудрил головы этим глупым горцам, что ты какой-то там ауринг, а они и рады стараться. Уши развесили. Доверились тебе. И в результате все сдохли!

Последнюю фразу она выкрикнула под дружный рев двух десятков глоток.

Пики с насаженными головами я увидел не сразу: дождь мешал, моросил, стекал по лицу, по капюшону, по броне. Но стоило ветру чуть разогнать пелену, как стало ясно, что это головы тех мальчишек. Среди них – племянник Акселя. И молодые родственники его бойцов.

Только я вдохнул, чтобы приказать всем оставаться на местах, как по бокам раздалось низкое срывающееся рычание. Всплеск звериной ярости был настолько сильным, что я буквально кожей ощутил ее эманации.

Приглушенно охнула Селина и бессильно опустилась на землю. Похоже, из-за прямого ментального контакта с пятеркой оборотней ей досталось больше всех.

Глаза вервольфов вспыхнули бешенным огнем. Спины выгнулись. Кости хрустнули. А в следующий миг пятерка огромных темно-серых зверей сорвалась вниз по склону, я даже «стой» выкрикнуть не успел.

– Бездна… – зло выдохнул я и прыгнул следом, на ходу отдавая приказы. – Вайра, в небо! Сбивай всё, что летит! Хельга, рыжий коротышка твой! Сигурд, на тебе лысый здоровяк! Аэлира, страхуешь всех!

Вайра взмыла в воздух одним движением. Потоки ветра спрессовались вокруг нее так плотно, что воздух, казалось, начал вибрировать. Аталийцев-лучников ждет неприятный сюрприз. Метательное оружие им сегодня не пригодится.

Вервольфы уже были внизу. Кто-то из них протяжно завыл и ему ответили остальные. Демоны вас побери… Вот не зря же хотел идти только с проверенной командой.

Теперь пожинаю плоды. Приходится действовать второпях, пытаясь исправить собственную ошибку. Нельзя было брать с собой тех, для кого эта охота была личным делом. Но и отказом обидел бы. Такова местная специфика.

И ведь не бросишь их. Остальные не поймут, если останусь наверху наблюдать, как моих бойцов, пусть и поступивших неосмотрительно и импульсивно, будут убивать враги.

А ведь Аксель – один из первых, кто прошел преображение. В предыдущей кампании зарекомендовал себя опытным и толковым командиром. Только вот даже такие опытные и толковые легко могут потерять всю свою хладнокровность при виде растерзанных тел своих младших родственников и их голов, насаженных на пики. По правде сказать, я и сам не сдержался бы. А уж если те, кто это сделал, – вот они, на расстоянии вытянутой руки… Нет… Ни Селина, ни я не смогли бы их удержать.

Тем временем Исповедница шагнула вперед. На лице насмешливая улыбка, при этом спокойная, раздражающе уверенная. Она подняла руку – и стрелки тут же опустили луки.

Похоже, Исповедница решила продемонстрировать всем нам, что справится с пятеркой матерых вервольфов в одиночку. А она самоуверенна. Эти пятеро – не простые оборотни.

Прямой клинок в ее руке вспыхнул лиловым свечением. Солена ди Ланци неторопливо, но легко для своей комплекции побежала навстречу оборотням.

Первый вервольф, судя по темному пятну на его правом боку, правая рука Акселя, атаковал Исповедницу в длинном прыжке, намереваясь разорвать горло убийце его старшего сына.

Лидер Паломников ловко, играючи сместилась ровно на шаг вправо. Удар ее клинка пришелся точно в сердце оборотня. Его тело отлетело в сторону, оставив кровавую дугу в воздухе. Из развороченной грудной клетки толчками начала вырываться кровь.

Второй оборотень попытался атаковать Исповедницу снизу, метя в ноги. В отличие от своего сородича, он действовал так, чтобы остальным его соратникам было проще добраться до врага.

Но Солена ушла от этого выпада играючи, при этом походя вспорола вервольфу горло коротким, почти ленивым движением. А ведь она авант. Но демонстративно не пользуется ускорениями и рывками.

Аксель был третьим. Его прыжок был молниеносным. Казалось, что он даже растворился в воздухе. Его энергосистема была похожа на раскалившееся солнце. Еще годик тренировок, и у Акселя есть шансы развиться до уровня аванта.

Любой другой вряд ли бы смог среагировать на его атаку. Я сперва было подумал, что на этот раз коса нашла на камень. Даже коротко улыбнулся. Но Исповедница смогла удивить. Она не отреагировала на атаку вервольфа по иной причине. Продолжая презрительно улыбаться, Солена просто подставила свое могучее плечо. Наплечник вспыхнул лиловым свечением.

Огромный волк словно налетел на невидимую стену. Его отбросило в сторону, как тряпичную куклу. А вот сама Исповедница даже не шелохнулась. Оглушенный оборотень прокатился по камням, нелепо размахивая когтистыми конечностями.

А Исповедница в это время уже встречала четвертого вервольфа. Поворот корпуса – и клинок, объятый лиловым пламенем, вонзился в грудь противника. Видимо, она слегка не рассчитала силу. Меч вошел глубоко, почти по самую рукоять. Рывок. Тело оборотня отлетело назад, и меч вырвало из руки Исповедницы.

Она даже не посмотрела ему вслед.

Пятый вервольф прыгнул, метя в горло. В обеих руках Солены уже были кинжалы. Лиловые, дымящиеся.

Она скользнула под телом оборотня и развернула оба лезвия в его грудной клетке, словно вскрывая большую жестяную банку.

Вервольф грохнулся на землю. Он забился в предсмертных конвульсиях, орошая кровью камни и песок.

Тем временем поднялся Аксель. Я уже был почти внизу. Даже крикнул ему остановиться. Но он полностью проигнорировал мой приказ.

Пошатываясь, с кровью на морде он сделал два рывка. Но прыгнуть не успел.

Исповедница резко повернулась и подняла ладонь. О боги! Не может быть! Я почувствовал, как по моей спине пробежала ледяная волна.

Солена ди Ланци не авант! Она – абсолют!

– Аксель! – я не узнал своего голоса, настолько он был искажен силой и гневом. – Нет!

Тут же в подтверждение моих мыслей с пальцев Исповедницы сорвался магический сгусток, плотный, темный, как слегка приплюснутое ядро, и при этом быстрый, как молния.

Еле заметный росчерк – и голова Акселя разлетелась словно перезрелый овощ. Брызги крови вперемешку с кусочками костей, шерсти и мозгов ударили по мокрым камням. А обезглавленное тело оборотня все еще двигающееся по инерции рухнуло у ног Исповедницы.

Я уже был внизу. И мои люди – тоже.

Я чувствовал, как всё мое естество охватывает всепоглощающая ярость.

Лагерь Паломников.

Овражник прильнул к мокрому бревну, вжавшись так сильно, будто пытался слиться с древесиной. Мелкий дождь барабанил по его худым плечам, но он его почти не замечал – дрожь, бившая его, шла не от холода.

Он видел, как его госпожа играючи расправлялась с пятеркой оборотней, которые все-таки купились на ее провокацию. Быстрые рывки, ленивые уходы с линии атаки, клинки, вспыхивающие магической лиловой дымкой… Все это он видел сотни раз. И знал: против абсолюта у обычных оборотней нет шансов.

Но, несмотря на превосходство его госпожи, овражник дрожал от ужаса. Он чуял приближающуюся силу древнего врага. Причем она словно повторялась.

Сначала было слабое ощущение раздвоенной силы, будто две одинаковые тени шли параллельно, но не пересекались. Он думал, что ошибся. Что устал.

Теперь понял. Аурингов двое!

Помимо повелителя оборотней, была еще женщина, быстрая, хищная и очень сильная. От них обоих веяло чем-то знакомым. Давно забытым. Овражник даже на мгновение заставил себя закрыть глаза, чтобы разобраться со своими чувствами.

Мгновение – и он, наконец, понял, что его беспокоило… От этих двоих разило Изнанкой! Госпожа считала, что этот ауринг только недавно получил свою силу. И как следует еще не умеет ей пользоваться.

Как же она ошибалась! Эти ауринги, судя по эманациям маны, что излучают их ауры, уже давно не новички. Они черпают свою силу из Изнанки.

Наконец, овражник увидел хозяина этого края и на миг замер пораженный. От мощи ауры ауринга перехватывало дыхание. Она, словно золотая лава, вырвавшаяся из разбуженного вулкана, стремительно поглощала все вокруг.

Аура ауринга ослепительно вспыхнула – и овражник невольно заскулил, прикрывая голову. Воздух вокруг стал плотным и вязким. Он вибрировал от переполнявшей его ярости.

Госпожа, до того усмехавшаяся, наконец, напряглась. Она подняла руку, собирая силу в ладони.

– Все – ко мне! – выкрикнула она.

Ее воины подчинились, но едва сделали шаг вперед, как золотая волна ударила по ним.

Овражник услышал тонкий звон и увидел, как все их кристаллы на груди и поясах лопнули, рассыпаясь в простую пыль.

Страйкеры падали на землю. Кто-то разевал рот в немом крике. Кто-то таращился по сторонам глазами полными паники. Они напоминали сейчас мелких мух, попавших в кисель.

Тем временем в их рядах метались тени, сея смерть и панику. Это действовали воины ауринга.

Двое лучших бойцов госпожи попытались сопротивляться. Да, они потеряли свои круды, но мана еще оставалась в их энергосистемах. Попытка накрыть себя магическими щитами ничего не принесла. Они оседали на землю, будто их прямо сейчас давили чьи-то невидимые руки.

Могущественная аура ауринга давила, ломала, заставляла тело не слушаться.

– Что… что это⁈ – захрипел один из них.

Он хотел было подняться, но не успел. Перед ним выросла массивная фигура одного из воинов ауринга. Незаметный взмах клинком – и башка страйкера покатилась по песку. Овражник, зажав рот рукой, проводил ее взглядом полным ужаса.

Исповедница что-то орала. Приказывала отступать. Держать строй. Но овражник лишь качал головой. Бесполезно. Все бесполезно…

Но госпожа была не из тех, кто так быстро сдается. Она свела обе ладони на уровне груди, и между ними начал формироваться большой темно-лиловый сгусток размером с бычью голову. Миг – и Исповедница оттолкнула его от себя.

Сгусток, похожий на гудящий рой из сотен лиловых пчел, летел прямо в ауринга, но золотая аура перед ним свернулась вихрем, словно живая, и рассыпала заклинание, даже не коснувшись.

За первым сгустком полетел второй – тот же результат.

Третий исчез, будто его и не было.

Исповедница отступила на полшага. В ее глазах впервые мелькнул страх. Она судорожно зачерпнула всю оставшуюся в ее кристаллах силу и метнула последний сгусток в сторону врага.

Ауринг шагнул вперед. Его лицо в эту секунду напоминало маску какого-то древнего божества, которое на короткий миг заглянуло в этот мир, чтобы прибить надоедливое насекомое.

А в следующее мгновение произошло немыслимое. Золотой свет заколебался, сжался, а потом резко раздвинулся в стороны. Из этого света вырвался гибкий призрачный силуэт. Овражник узнал в нем Лиса. Гигантского, огненно-золотого, с глазами, горящими, как два кусочка солнца.

Овражник пискнул, зажал рот ладошками. От этого существа разило силой Изнанки еще больше, чем от аурингов.

Призрачный лис одним движением поглотил оставшийся сгусток маны Исповедницы, словно вдохнул его. И в тот же миг исчез, а потом возник рядом с ней.

Овражник даже не понял, что произошло.

Только увидел, как безжизненное тело госпожи взмывает в воздух и через мгновение с плеском падает в темную воду.

Овражник не стал ждать своей очереди. Более не обращая внимание на предсмертные крики и хрипы Паломников, он, прижавшись к земле, пополз в сторону реки. Цепляясь пальцами за мокрые корни, он сползал по крутому берегу, пока холодная вода не сомкнулась над его головой…

Где-то в дне пути от лагеря Паломников…

Овражник впервые пришел в себя, когда бревно, вцепившись в которое он плыл весь день, ткнулось в отмель. Его руки так онемели, что он почти не чувствовал, как до сих пор продолжает держать госпожу, прижимая ее к себе, чтобы течение не уволокло.

Он попытался вдохнуть глубже и закашлялся водой. По телу прошла судорога. Весь день их мотало по реке, бросало то на мелкие перекаты, то в темные омуты. Несколько раз бревно почти переворачивало, и каждый раз он, визжа от ужаса, удерживал госпожу над водой, хоть и сам уходил под нее.

Но, несмотря на все это, овражник, ненавидевший воду, продолжал плыть по реке. Ему все время казалось, что если он попытается выбраться на берег, призрачное чудовище, призванное аурингом из Изнанки, настигнет его.

Когда удалось нащупать дно, овражник, обликом похожий на мокрую глиняную куклу, потащил госпожу на берег. Дождь резал кожу, ветер хлестал по голым плечам, но он преодолевал шаг за шагом, пока под ногами не оказалась твердая земля.

Исповедница была тяжелой, как каменная статуя. Она не издавала ни звука. Лишь слабое, едва различимое биение маны в ее теле говорило, что она еще цепляется за жизнь, маны, которой делился с ней сам овражник. Все это время он вливал в энергосистему госпожи капельки своей силы, чтобы поддерживать в ней искру жизни.

Овражник осторожно уложил ее под нависший корень старой ивы. Сам упал рядом, дрожа так сильно, что зубы стучали друг о друга.

Он взглянул на нее и невольно охнул.

Левой руки не было: рваный, обожженный золотой маной обрубок, был застывшим напоминанием о чудовище, сожравшем конечность.

А еще лицо… Вернее, уже часть лица… Его невозможно было узнать: от виска через щеку и до линии челюсти шел глубокий неровный след удара когтей. Кровь смешивалась с дождем, стекая по шее госпожи. Грудь располосована так, что виднелись осколки костей.

Но она дышала. Она все еще жива…

Овражник ползал вокруг Исповедницы, как побитая собака, при этом постоянно проверяя, нет ли рядом опасности. Водил носом, принюхиваясь к сырому воздуху. Но врагов поблизости не было. Неужели им удалось сбежать от гнева ауринга?

Овражник несколько раз поднес руки к лицу, обрубку руки и груди госпожи, делясь с ней своей маной, которой остались крохи.

– Г-госпожа… – едва слышно пискнул он. – Я оставлю вас ненадолго. Нужно найти подходящее место, где я смогу вас подлечить…

Веки Исповедницы дрогнули. Она издала хриплый и едва слышный стон.

Овражник расценил эти звуки как положительный ответ и пополз вверх по склону. Там, наверху ощущалось биение лесной жизни. Он был голоден. Ему нужно было набраться сил как для себя, так и для госпожи.

Еще день назад, когда ему удалось вытащить из глубины тело Исповедницы, первым желанием овражника было выпить остатки ее силы. Но он сдержался. В его голове созрел план.

Раз уж он собрался идти к могущественному сангвальду, лучше он придет к нему вместе с госпожой, которая, несмотря на поражение от ауринга, все еще является одной из сильнейших магов на континенте.

Глава 22

Огонь уже разгорелся в полную силу. Смола на толстых еловых поленьях шипела, в воздухе стоял тяжелый запах дыма, паленой шерсти и горелого мяса.

Я стоял напротив погребального костра и смотрел, как огонь медленно, будто нехотя пожирает тела наших павших боевых товарищей.

Мои ближники держались в стороне. Молчание было тяжелым, плотным. В воздухе висело напряжение. И не только из-за смерти вервольфов.

Бой с Паломниками получился, мягко говоря, необычным. Как для моих людей, так и для меня самого. Сперва эта чуждая мне ярость, поглотившая меня почти полностью. Затем разросшаяся до небывалых ранее размеров аура. И финальный штрих – резкое появление лиса из изнанки. В общем, было над чем задуматься…

Я держал руки за спиной. Правая ладонь сжимала маленькую фигурку лиса из темного камня. Сердце в ней билось ровно. Я слышал этот ритм уже без особого напряжения. Стоило немного сосредоточиться – и стук отдавался в ладони. Лис вернулся в Изнанку, но теперь постоянно был, так сказать, «на связи».

Я вспомнил, как стоял напротив Исповедницы. Как она отступала, стараясь улизнуть от моей ауры, навешивала на себя все новые и новые щиты. Как я отбивал ее атаки, не задумываясь. Будто играючи.

Я ощущал, что в тот момент действовал не как обычно. Внутри поднялось что-то старое. Тяжелое. И это что-то словно предложило мне иное решение и иной способ. А я почему-то решил позволить ему исполнить предложенное…

Когда Исповедница метнула в меня свое первое заклинание, я даже не стал строить привычную защиту. Просто позволил ауре раскрыться. Золото разошлось по поляне, сметая на своем пути всю чужую волшбу.

В тот миг у меня было очень странное и в то же самое время спокойное понимание: я делал это ранее много раз.

И именно это пугало и настораживало.

Внутри что-то щелкнуло. На пару ударов сердца я перестал ощущать себя Джеком, иномирцем, который родился в бродячем цирке, вырос под присмотром ведьмы, умер и уже переродился в этом теле.

Вместо этого всплыли другие воспоминания.

Толпа людей бежит по узким каменным улицам. Чей-то крик, дым, жар. Я маленький. Дышать трудно, горло дерет. Люди толкают. Вдалеке впереди по мостовой ползет темная волна тварей, у них слишком много конечностей и ртов. Я чувствовал под босыми ногами неровность камня, слышал кашель женщины рядом, ощущал в руках шершавый мешочек – единственная вещь, которую успел схватить, покидая родной дом.

Картинка оборвалась…

Сразу возникла другая…

Холодный лес. Снега по колено, дыхание превращается в пар, который тут же исчезает. Тишина такая, что слышно, как скрипит под ногой корка льда. Я стою в белом меховом плаще. Вдыхаю морозный воздух, ощущая запах матерого зверя.

Впереди между черных стволов мелькает массивная тень. Моя добыча… В руках лук, тетива натянута, пальцы напряжены, тело привыкло к этому холоду. Это не человеческое тело, и я это понимаю, но в то же время для меня это привычно.

Еще одна смена картинки.

Горный склон. Ветхий каменный дом. Внутри тепло, над очагом котелок с мясной похлебкой. Я стар. Кости ноют, но сила никуда не делась. За дверью уже стоят те, кто пришел за мной. Их несколько. Люди, но в их сердцах мрак. Я сижу на табурете, держу в руке посох, а внутри спокойствие. Я знаю, что сегодня умру. И знаю, что это не конец.

И таких воспоминаний были сотни… Все эти фрагменты прошли через меня за несколько ударов сердца.

А потом я резко вернулся. Я снова стоял на берегу реки. Передо мной замерла Исповедница, готовящаяся метнуть в меня какое-то заклинание. Слышны крики Паломников, умирающих от клинков моих ближников. А потом появился призрачный лис, который по моему неосознанному призыву вырвался из изнанки. Он ловко отразил атаку Исповедницы, а потом контратаковал, отбросив ее бездыханное тело в реку. Когда лис обернулся, я увидел в его пасти руку Исповедницы.

Тогда я не успел все осознать. Бой все еще продолжался, правда, он уже походил, скорее, на избиение. Сейчас же, у погребального костра, меня накрыло уже основательно.

Внутри все еще оставалось ощущение той легкости. Ни малейшего зазора между мыслью и действием. С некоторых пор я привык считать себя сильным магом, но то, что произошло в этой схватке, было выше. Даже не только сила. Управление. Точность.

Какая-то часть меня знала, что делать.

Часть – не из мира, где меня воспитала старая ведьма-цыганка и учил сражаться мечник-островитянин.

Я сжал кулак…

Вултарн…

Неужели легенда про хитрого полубога, которую я услышал во дворце, оказалась правдой и, более того, является моим собственным прошлым?

Да и с этим призрачным лисом все так легко получилось… Я не сразу понял, что именно изменилось, когда в бою позвал его. Не пришлось концентрироваться до дрожи, пробиваться через сопротивление пустоты. Нет… Все произошло обыденно.

Я просто захотел его видеть рядом, и все. И это не выглядело, например, как судорожное «нужно срочно!», или ультимативное «если не выйдет – мы погибнем!». А ровное, спокойное «приди».

И он пришел. Легко. Послушно.

Внутри статуэтки действительно бьется сердце. Это не образ и не самовнушение. Я чувствовал ритм в тот момент, когда мы стояли рядом. Его аура и моя полностью совпали. Не было сопротивления, не было чужой воли. Только один поток.

Я больше не сомневался: лис – не просто привязанный дух или капризное существо из изнанки, как это объясняла Инэс. Это часть той силы, которую носил в себе… Кто? Тот самый легендарный Вултарн?

На самом деле, это не так уж и важно. Главное, что эта новая часть меня, подчиняется мне бесприкословно. При этом не навязывает мне свою волю. Другими словами, я по прежнему хозяин самому себе.

Отвернувшись от костра, я взглянул на своих ближников. Смотрят с интересом, но без опаски. Понимаю, ждут объяснений. Причем явно каждый увидел произошедшее по-своему. Единственная, кто ощутил мои внутренние изменения, это Селина. С ней объясниться будет проще. А остальные подождут. Самому бы разобраться со всем этим.

– Дежурим по очереди, – произнес я. – Смены как всегда. Ночь отсыпаемся. Завтра решим, что делаем дальше.

Голоса отозвались коротко. Все тут же приступили к выполнению приказа.

Я забрался в свой шалаш, сооруженный для меня Сигурдом на скорую руку, умостился на плаще и, зажав фигурку лиса в ладони, закрыл глаза.

– Показывай дальше, – тихо сказал я в полутьме. – Если уж начал.

Сна в обычном понимании я не ждал. Мне было достаточно провалиться чуть глубже – туда, где ждали чужие воспоминания, которые потихоньку становились уже моими…

Сначала я услышал звук. Это было тяжелое дыхание, частое, рваное. С максимально знакомым оттенком боли. Потом в нос ударил запах крови.

И мир перевернулся. Я увидел его глазами кого-то другого…

* * *

Лес был очень знакомым. Влажный воздух, запах прелой хвои, лежавшей плотным ковром на земле. Вечернее солнце, лучи которого пробивались сквозь листву.

Он бежал неровно, прихрамывая, оставляя за собой кровавую дорожку. Его левый бок был рассечен до ребер – удар был страшный, почти смертельный. Шорох позади заставил его обернуться.

Умертвия.

Изломанные силуэты, похожие на живые сорняки, склеенные из костей, сухожилий и черной, звенящей тьмы. Твари, созданные хримтурсами, шли по следу своей жертвы терпеливо, без устали, не сбавляя скорости.

Он пропустил по своему телу небольшой сгусток силы и рванул вперед. Туда, где его ждала старая пещера, обнаруженная им еще много лет назад. Он любил находить такие места, где потом делал тайники с запасом всего необходимого на экстренный случай. Несмотря на боль, он даже криво усмехнулся. Он с благодарностью вспомнил своего деда, старого мудрого лиса, передавшего внуку все свои знания. Науке обустройства таких вот тайников дед уделял особое внимание. Приятные воспоминания и ожидание скорого отдыха придали новых сил.

А вот и заветная пещера. Узкая щель между валунами, едва заметная в густой тени. Он юркнул внутрь, провалился в сухую темноту, прижавшись к камню всем телом. Внутри пахло землей, лишайником и родным логовом.

Не медля ни секунды, он сформировал печать маскировки и влил в нее большой сгусток золотой маны. Пространство у входа в пещеру будто сложилось, стало нечетким, отсекая все запахи, тянувшиеся наружу. Он слышал, как спустя некоторое время, умертвия пробежали мимо, не заметив добычи. Их хрустящие шаги растворились вдалеке.

Он довольно улыбнулся и на некоторое время распластался на земле у входа, пытаясь отдышаться. Спасен…

Спустя некоторое время он несколько раз пытался подняться и тут же падал обратно. Капли крови стучали по каменному полу, как счетчик его времени. Плохая рана, нанесенная темным оружием. Быстро ее не залечить. Нужно время и сила.

Наконец он смог приподняться, дрожа от слабости. Пора сделать то, ради чего он пришел сюда. Нельзя медлить. Сперва дело, а потом уже можно заняться собой.

Он сунул руку в тайный карман на груди и достал из него предмет, ради которого проделал такой путь и ради которого несколько его братьев-аурингов пожертвовали своими жизнями, выигрывая ему время.

Око Бездны. Небольшой кроваво-алый кристалл, по форме напоминающий каплю. Казалось, что кристалл пульсирует. Дышит. Наблюдает…

Он тяжело вздохнул и, зачерпнув сгусток побольше из своего источника, перенаправил его в левую руку. Просто так кристалл такой мощи не унитожить. Но у него был особая, очень редкая способность. Он был златодаром. Достаточно произвести слияние энергий, и Око Бездны постепенно начнет терять свои первоначальные свойства. Но не это важно. Как только алый сольется с золотом, использовать силу кровавого кристалла смогут только ауринги.

Маны для инициации слияния понадобится много, и, скорее всего, его источник быстро опустеет. Потеря сознания неизбежна. Собственно, именно поэтому ему пришлось бежать в эту пещеру.

Левую ладонь уже окутала золотая магическая дымка. Пора начинать… Но он колебался.

Будто почувствовав что-то, в тот же миг кристалл вспыхнул. Не ярко, наоборот, тихо, мягко, почти ласково. Чужие мысли, липкие, как паутина, аккуратно прикоснулись к сознанию лиса. Появились вполне логичные и навязчивые вопросы.

Зачем уничтожать силу, если она может принадлежать тебе?

Зачем быть добычей, когда можно стать охотником?

Ты не станешь слугой.

Ты станешь хозяином.

Лис так и замер с занесенной над кристаллом лапой. Даже помотал головой. Старшие братья предупреждали его о такой особенности этого артефакта, но он не особо верил. А вот теперь убедился воочию. Выходит, разговоры о древнем проклятии, наложенном на Око Бездны, не пустые слова. Проклятие подарило кристаллу собственное, пусть и искаженное, но сознание?

Первым порывом было поскорее покончить с этой мерзкой волшбой, где без жертвоприношений явно не обошлось. Но кровавый кристалл неожиданно сделал свой ход. В тело лиса мягким и теплым потоком потекла сила. Нет, не так… СИЛА! Живая, исцеляющая, дающая успокоение и прочищающая разум.

Он тут же ощутил, как развороченный темным оружием бок окутало целебным теплом. Лис задрал одежду и увидел, что из разреза, края которого были угольно-черные, словно обуглившиеся, начал вытекать черный яд. А кожа стремительно начала светлеть. Не прошло и нескольких минут, как от пореза не осталось и следа. Единственным напоминанием была розовая полоска.

Лис таращился на происходящее и не верил своим глазам. Даже лучшие из его братьев-аурингов, избравшие стезю целителей, не могли заживлять раны так быстро. И уж тем более такие, нанесенные проклятым оружием. Практически мгновенная регенерация.

И не только. Лис почувствовал мощный приток сил и энергии. Проверил свой источник и ахнул. Он был полон, а энергосистема более не зияла разрывами и пробоинами. Лис ощутил себя так, словно помолодел лет на двадцать. Он на короткий миг даже пожалел, что умертвия уже далеко. Сейчас бы он легко разобрался с этими тварями.

Кристалл тем временем продолжал нашептывать. Его слова лились мягким и уравновешенным потоком. И они были абсолютно логичны.

Медленно… очень медленно… лис опустил руку. А потом он пошел вглубь пещеры. Он принял решение. Нужно спрятать Око. Спрятать так глубоко, куда никто не сунется. Благо, он обладал подходящим навыком, да и сил теперь было столько, что мало кому взбредет голову искать здесь артефакт подобной мощи. Тем более, что место было временным. Потом он вернется за кристаллом и перепрячет его в более надежное место. Ведь уничтожать Око он передумал. Такой источник силы нужен ему самому.

Наконец, место было найдено. Он сформировал мощное плетение скрыта. Оно было из тех, самых старых. Очень энергоемкое. Но это не проблема. Плетение привязал к кристаллу. Теперь Око питало его, как сердце питает сосуды…

А дальше видение прерывалось множество раз… Короткие фрагменты. Долгие годы беготни, охоты, одиночества. Наконец, поход в изнанку. И финальная вспышка боли – когти твари, пришедшей из самой Бездны.