Текст книги "Под грифом «секретно» (СИ)"

Автор книги: Алексей Сарнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Глава 25. Под одним штандартом.

Семёныч не обманул и действительно привёл меня к оперативно вырытым апартаментам для аналитика по дороге к военной части, благоразумно оставшись на внушительном расстоянии.

Сервис устраивает? Соседи не мешают? – спросил я аналитика, сидящего в глубокой яме, глубже не только чем наша экономика, но и даже чем дно, пробитое отечественными пропагандонами. Его руки были связаны за спиной в локтях.

Питание не приносят. Я буду жаловаться…

За еду надо было отдельно доплачивать… А чувство юмора – это хорошо, рад, что наш почётный гость в добром здравии и не планирует нас покидать.

Здесь инфраструктура плохо развита – некуда переезжать.

Провинция… – тягуче проговорил я, разведя руками.

Долго ты ещё меня здесь держать собираешься? – перебил он меня.

Долго… столько, сколько потребуется.

Я готов примкнуть к тебе. С моими четырьмя лагерями ты сможешь скинуть Рымова и легко присоединить остальные лагеря.

Твоё слово и гроша ломанного не стоит, да и это меня не интересует.

Рано или поздно меня найдут, и тогда…

Это будет как минимум поздно, а не рано. – перебил его я. – А пока можешь грезить о мести, бередить прошлое или о чём там ещё думают двуличные аналитики, находясь в казематах… или же можешь продумать дизайн футболки с надписью «отряды Пал Саныча» для своих подданных с промытыми мозгами…

Я лучше продумаю яд для такого новичка в этих делах, как ты…

Лучше покайся, пока не поздно, а то ведь только дебил поверит, что кто-то сам отравился.

Подъезжая к КПП военной части, мы были напряжены до предела – не часто встречаются люди, готовые засунуть собственную голову в пасть льву, и мы не были из числа таких глупцов, поэтому нам было сложнее. В основном все наши опасения заключались в том, что второй попытки уже не будет – подобным образом не обмануть дважды, а значит от наших действий, слов и решений сейчас зависит сама возможность дальнейшего штурма, что, в виду минных полей вокруг их базы и множества вышек с крупнокалиберными пулемётами, являлось бы практически безнадёжным делом.

Мы остановились перед рядом противотанковых ежей у самих ворот, как раз в самое начало их обеда, после чего через верхний люк высунулся «окровавленный» Пронин с красными бинтами на голове:

Мы сбежали из плена, пароль «голый король». Они сейчас собираются нас атаковать! Будут в течение получаса! – закричал он, давя на эмоции и срочность действий. – Хотят провести атаку во время обеда.

Почему не убили себя?

Чтобы успеть предупредить!

Кто ротный?

Тарасов. Сбежали Боков, Щукин, Тищенко, Пронин и Цветков.

Приём. Пост один базе. Из плена сбежало пятеро наших из роты Тарасова. Передают, что на нас сейчас готовится нападение в обеденное время. Да… Боков, Щукин… Тищенко… да, принял. Пропустить их!

Мы ещё не успокоились, готовые к дальнейшим действиям, пока солдаты спешно расчищали перед нами дорогу. Едва же мы наконец въехали и за нами закрыли ворота, как я первым выстрелом из бойницы снял радиста, которого уже держал на мушке своего виктореза и выскочил из БТР на ускорении, буквально запрыгивая на вышку в несколько прыжков, там я вытащил нож и устроил настоящий ад для ещё ничего не понимающих солдат. Внизу же вовсю раздавались тихие выстрелы из оружия с глушителями, пока я приходил в себя после ускорения. Мы сработали гладко, без сучка и задоринки, не дав противникам ни единой возможности связаться с остальными, ни выстрелить, привлекая внимание. Тут же мы, не тратя время, заминировали ворота с частью стены и вышкой, и разбежались по уже условленным маршрутам, благо внутреннее расположение мы знали ещё от Славы, за одно и проверим его слова на практике. Нашими первоочередными целями были казармы, штаб, дороги от них к гаражам и несколько участков стен. Мины на воротах и вышке были с таймером – их взрыв в теории должен был замаскировать нашу основную цель, заключающуюся в уничтожении живой силы противника уже во время атаки. По крайней мере карта моего пути была верно и с точностью нарисована Славой, и вскоре я уже был у штаба – пришлось, конечно, поплутать, полагаясь на ощущение опасности, чтобы не попасться никому на глаза, что с каждой минутой становилось всё труднее ввиду сигнала тревоги, но без этого нас бы вряд ли легко впустили. Во время этих перебежек, перед глазами пронеслось системное уведомление: Навык «ментальная сила» улучшен до навыка «отвод глаз». Теперь вы можете скрывать своё присутствие от окружающих. Практикуйтесь и развивайте свой навык. Круто! Видимо моя «ментальная сила» развилась по другому сценарию, нежели у аналитика. Только вот вопрос – закрыт ли для меня теперь навык «внушение»? Минируя штаб, и прикрывая их сверху дёрном, я услышал выстрелы сначала с одной стороны, потом с другой. Оставалось надеяться, что они успели установить мины и отойти прежде, чем их обнаружили.

Солдат, что здесь забыл? Сигнал тревоги не слышишь? И почему вся форма в говне? – окликнул меня кто-то, когда я уже уходил.

Здравия желаю, полковник Ковачков, это кровь, а не говно… – ответил я, увидев его имя.

Наряд вне очереди! Я спрашиваю какого хрена?!

Мы только что сбежали из плена и я хотел передать важную информацию.

Слушаю.

У них есть ещё три БТР, а также гранатомёты, миномёты и снайперские винтовки…

Что-то существенное можешь сообщить?

Так точно! У них много бесшумного оружия. – ответил я, доставая свой пистолет с глушителем.

Убрать оружие, рядовой! – перебил он меня. – Это ж ты… – не понятно почему для меня, вдруг воскликнул он, доставая пистолет.

Вот такого, и послание – «не стоило затевать эту войну». – закончил я, стреляя ему в голову, и в тоже время рутинно уворачиваясь от летящей в меня пули.

Следующим выстрелом я отправил уже себя на перерождение, решив, что уже глупо здесь оставаться для того, чтобы узнать об успехе минирования двух спорных объектов. Проверять новый навык в боевых условиях – рискованное мероприятие.

Появился я на новом месте респауна, на позиции нашего лагеря, где я оставил метку перед рейдом. Там уже были только что появившиеся Коргин и Пронин:

Успели?

Я да. – ответил Вася, в то время как Юра мотнул головой.

Я как раз устанавливал, когда меня заметили – скорей всего мину найдут…

А значит могут найти и остальные. – закончил я за него.

Ну что ж – обидно, досадно, но ладно – по крайней мере ворота с вышкой нам уже не будут мешать… так, стоп! Нужно просто их отвлечь от поиска остальных мин! Хотя, блин, прошло уже тридцать минут!

Нужно начать обстрел! – тут же воскликнул я. – Целить в вышки! Живей!

В это время я, к своему удивлению, услышал целый залп за нашей спиной.

Я решила, что их лучше отвлечь чем-нибудь, если у вас что-то пошло бы не так. – широко улыбаясь сказала Света, подходя к нам.

И все эти полчаса…

Почти, минут двадцать пять мы их обстреливаем. Боялась, что вас может задеть, и начала обстрел как только рухнули ворота со стеной и первая вышка.

Какая ж ты у меня умничка! – восхищённо ответил я, целуя её. – А я вот нет – не сообразил сразу.

На первый раз прощаю… к тому же для этого у тебя и есть зам-адъютант…

Ты хочешь, чтобы я назначил тебя замом вместо ушедшего Рымова?

Почему бы и нет? Ты ведь и так, фактически, назначил им меня.

Не знаю как это воспримут остальные – ведь ты не была прежде офицером – и тут сразу же зам.

Вот и проверим! И уверяю тебя – все и так всё поняли, когда ты заявил, что последнее слово с выбором места для лагеря за мной. Да и пусть только попробуют что-то пикнуть! – хитро улыбаясь закончила она, похожая сейчас на мифическую валькирию.

А Катя что? – спросил я во время очередного залпа.

Можешь и Катю назначить… если она твоя девушка… – продолжила плутовато улыбаться Света.

Мне нужно подумать, не могу так сразу ответить. Есть ещё вариант назначить Терникова, и произвести в офицеры Ефимова – тогда самая нестабильная наша часть будет довольна. Или же вернуть Семёныча, которому доверять глупо, но у него есть опыт…

Милый, да мне это не важно, я шутя, но было бы, конечно, приятно, ведь в каждой шутке есть лишь доля шутки – остальное правда.

Беседовали мы, к слову, под беглым огнём неприятеля, не доставляющего, впрочем, нам особых хлопот, так как мы были укрыты деревьями, но свист пуль и треск от их попаданий не давал расслабиться.

Я сейчас плохо шутки воспринимаю, не до них, но я подумаю. На связь кто-то выходил?

Да, Удальков Сергей минут десять назад сказал, что они будут в течение сорока минут, и Николай Платошин в это же время прибудет. И на нас почему-то не пытались сделать вылазку…

Спасибо, это потому что некому было такой приказ отдать, я на время лишил их командира, а остальные, видимо, не решаются, опасаясь, что это ловушка из-за редкого огня десятка миномётов. Да, и один из них нужно сосредоточить на минном поле рядом с дорогой.

В это время наш снаряд угодил в одну из вышек, знатно её раскурочив.

Пристрелялись! – улыбнулся я.

Ага, что дальше будем делать?

Надо их выманить, завязать бой и отступить, имитируя поражение, чтобы можно было спокойно идти на штурм, когда стемнеет, иначе минирование лишится смысла, если они не будут в казармах и штабе.

Ещё минут десять мы продолжали их методично обстреливать, без особого сопротивления, пока по нам в ответ также не ударили из миномётов, вскоре после этого с их базы начала выдвигаться пехота, встреченная нами виртуальным свинцом. Бронетехнику противник пока не задействовал, видимо, не желая ей рисковать. Война – это искусство обмана, будь то на поле боя или на страницах газет, под прицелом видеокамер в эфире новостей и ток-шоу или же просто в рядовом, либо серьёзном конфликте с соседом, и поэтому, будь я на месте обороняющихся, я бы использовал преимущество в численности вместе с размером базы, выведя с другой стороны крупный отряд, который бы незамеченным зашёл нам во фланг, избегая прямого обстрела под прикрытием деревьев, при этом я бы также посылал в лобовые атаки группы солдат для отвлечения внимания. Так что я ожидал этого нападения, предупредив об этом свою маленькую, но очень зубастую и опасную, армию. Когда из разбитых ворот прямо напротив нас начали выезжать тяжело бронированные БМП, я понял, что сейчас будет атака с фланга – и да, не прошло и минуты, как по нам ударили справа. Тут же среагировал и наш «засадный полк», открыв огонь уже им во фланг, и загрохотали уже перемещённые подальше миномёты, раскидывая во все стороны части тел противника, заранее и точно направленные в центр предполагаемого места атаки, я же действовал по периметру их позиции в одиночку, так как Юра без «ощущения опасности» не мог использовать ускорение в полную силу, и не хотел зависимости от порошка. Да, нам было нужно создать видимость поражения, но ведь не тактического же отступления? Поэтому, ликвидировав не ожидающий такого сопротивления атаковавший нас отряд из более сотни бойцов за считанные минуты, мы пальнули несколько раз ради приличия по подъезжающим БМП, разбив трак одной машине, и начали спешно отступать вглубь леса. Серьёзных потерь удалось избежать лишь благодаря укрывавшим нас деревьям, но и с ними мы потеряли человек тридцать, что, конечно, было мало по сравнению с противником и успехом всей операции… по крайней мере на данный момент.

Где-то через час, когда о прошедшем столкновении напоминали лишь далёкие следы на земле, а вокруг постепенно увеличивалось количество людей, приближалось время проведения переговоров шести лагерей. Перед ними ко мне подходил каждый командир с единственным вопросом, только в разных формулировках – собираюсь ли я делиться навыком «точка респауна»? На что я отвечал, что от союзника скрывать подобную информацию не стану. И вот, наконец, когда все были в сборе, начался военный совет – в центре звезды из шести больших скоплений народа, прямо под открытым небом на складных стульях и только что грубо сделанном импровизированном столе из подручных средств, на котором стояли не хитрые закуски, вода, пиво и пара бутылок виски. Рядом со мной была Света, выполняющая помимо функции зама, хоть я так и не решил, кто им будет, ещё и роль эмпата, необходимого на подобного рода переговорах.

Ммм… какой сервис… – подходя к столу и наливая себе виски, легко и непринуждённо произнесла Яна Антошина, видимо, пытаясь снять у всех напряжение.

Угощайтесь и не стесняйтесь. – ответил я.

И в мыслях не было. – улыбнулась она, вытянув ноги и развалившись по-королевски, насколько это было возможно, конечно, на складном стуле, затем сделала глоток, хекнув от удовольствия.

И это, судя по всему, сработало – напряжение двенадцати человек, готовых к самым разным неожиданностям от встречи с ещё вчерашними соперниками начало развеиваться. Как только все расселись, по два представителя от каждого лагеря, я уже собирался начать, но первым заговорил Владимир Воронков:

Благодарю за предупреждение про аналитика – оно было как раз вовремя.

На здоровье. – улыбнулся я. – Итак, для обсуждения предстоящего штурма военной базы и распределения трофеев, предлагаю сначала заключить союз или же пакт о ненападении после операции.

Я согласен как на пакт о ненападении, так и на союз. – тут же отреагировал Воронков, бывший сотрудник правоохранительных органов, который завёл канал в «телеге» для помощи коллегам, попавшим под пресс от системы и публиковал положительную или негативную информацию о сотрудниках, раскрывая «местную кухню», за что его и посадили впоследствии по выдуманным статьям, насколько я знал. – Но для меня основную ценность представляет возможность получить навык «точка респауна».

Будет навык, но, естественно, только после нашей совместной операции и заключении союза.

Тогда кто за союз? – спросила Антошина, и двенадцать рук поднялись вверх.

Мне кажется, мы слишком торопимся с союзом. – заметил Николай Платошин, поднявший руку последним. – Для начала бы получить гарантии наличия навыка «точка респауна».

Я не собираюсь устраивать здесь перестрелку и ждать потом полчаса для продолжения собрания. – отрезал я. – Как и отправлять на перерождение кого-то из своего лагеря для удовлетворения чьего-либо любопытства.

Значит весь ваш лагерь уже обладает этим навыком? – тут же уточнил Платошин.

Да, но проверять и узнавать не советую – это будет нами расценено как акт агрессии со всеми вытекающими последствиями. – резко ответил я, коря себя за необдуманные слова, дающие лазейку к навыку через других членов нашего лагеря.

Товарищи, хочу напомнить всем, что мы здесь являемся идеологическими сторонниками, пусть и с небольшими различиями, о чём за длительное время мелких стычек мы уже успели позабыть. – сказала Антошина, в прошлом детский хирург, обвинённая сроком на шесть лет за участие в «нежелательной организации», фиксирующей нарушения на выборах.

Я до этого размышлял, как она смогла стать лидером своего лагеря, и сейчас, кажется, понял, что благодаря навыку «эмпатия» и не посредственному интеллекту.

– Согласен. – впервые подал голос с начала собрания Удальков, лидер одной «левой» организации, оказавшийся здесь за нарушения в проведении митингов. – Только не такие уж и «небольшие» различия во взглядах социалиста и либерала.

Так ли важно, кто либерал, а кто социалист при монархизме и правительственном аристократизме? – ответила Яна.

Да, оставим все в прошлом. – ответил Платошин, также один из лидеров левого движения. – И если говорить о союзе – то все вопросы должны решаться нами сообща, и только совместным решением.

Поддерживаю. – откликнулся Удальков.

Угу. – кивнул Брагин.

Что скажешь? – шёпотом спросил я Свету.

Они искренно хотят союза, при этом желая быть его главой. – также прошептала она мне на ухо. – Форсируй, Воронков тебя поддержит, затем Брагин и остальные.

Итак, я предлагаю каждому из вас по 10 % от добычи, остальное наше, учитывая, что сопротивления не предвидится – об этом мы уже позаботились.

Пятнадцать, пятьдесят процентов как-то многовато в одни руки, а вот дополнительные десять процентов в самый раз. – твёрдо заявила Антошина, и её сразу же поддержали остальные.

Согласен, но при условии, что в нашем союзе главное слово во время боевых действий будет за мной, в мирное же время меня устроят дополнительные два голоса на собраниях. – ответил я.

Даже один дополнительный голос перебор, и думаю, что нам следует всем проголосовать как за кандидатуру лидера, так и за его дополнительный голос. – заметил Платошин, оглядывая всех вокруг.

Тогда мы никого и не выберем, потому что все будут голосовать за себя, либо же кто-то победит с преимуществом в один голос, заранее сговорившись.

Один голос – иначе будет паритет при восьми общих голосах. – поддержал меня Воронков. – А так меня всё устраивает – если и быть кому-то лидером, то почему не ему? Мне кажется вполне достойная кандидатура.

То есть для тебя один голос в совете равен навыку? – поинтересовался Платошин, вроде бы бывший посол.

Не только – мы все здесь собрались лишь благодаря Виктору, и совсем скоро нейтрализуем угрозу военной части, захватив при этом бронетехнику. Также я не являюсь чьей-то марионеткой лишь благодаря его своевременному предупреждению.

Мне интересно, что с Рымовым? – спросил Брагин.

Решил отдохнуть после внеочередных выборов вместе со своей подругой. Ничего криминального.

Тогда я за. Пусть будет один дополнительный голос.

В таком случае уже бессмысленно голосовать. – высказался Платошин. – Поддерживаю.

Да, и нам нужны новые настоящие документы, узнайте у своих. – вспомнил я наконец. – Не уверен, что можно доверять подобным объявлениям интернете.

А деньги откуда? Уж не планируешь ли ты банки грабить? – улыбнулся Воронков. – А то нас по камерам отследят и найдут даже с новыми документами.

Не знаю, но когда есть цель – находятся и средства… прошерстим любого чиновника, как вариант, и хоть это и займёт какое-то время, но результат у нас будет.

Вот это мне нравится! – улыбнулся Удальков.

Значит и сбежать отсюда так, чтобы нашим родственникам потом не досталось для тебя не проблема? – поинтересовалась Антошина.

Проблема, но вполне решаемая, есть некоторые идеи, но всё упирается во время, необходимое для того, чтобы их спрятать, и безопасное место с деньгами.

Как у тебя всё легко… – продолжила она.

На словах всегда всё легко.

Ну я, допустим, смогу документы организовать… сколько нужно? – произнёс Воронков.

В идеале – на все лагеря.

На шестьсот человек потребуется целое состояние…

Тогда раза в три больше.

Надеюсь это шутка, потому что необходимая сумма даже во сне не поместится под подушку.

Какие шутки, когда нас тут около тысячи человек?

Тогда лучше продолжим этот разговор, когда будут финансы, а пока я тактично сделаю вид, что ничего не слышал. – немного раздражённо ответил Воронков.

После этого мы ещё некоторое время обсуждали детали предстоящего нападения, затем переключились на обсуждение угрозы от аналитика, где всё сводилось к тому, что угроза эта практически нивелирована, и даже если он и выйдет, то мы все уже в курсе его способностей. После чего я уже предложил выпить.

Вдруг Антошина захрипела, схватившись за живот:

Отравил! – просипела она, падая на землю.

Нет, это же бред! Какой мне смысл вас травить?!

Но никто, казалось не обратил внимания на мои слова – первым среагировал Удальков, секундой позже и все остальные повскакивали со своих мест, вытаскивая оружие и наставляя его на нас со Светой. Доли секунды отделяли нас от участи превратиться в решето, а «ощущение опасности», почему-то, молчало, только сознание ускорилось под действием адреналина. В этот момент обстановку разрядил заливистый смех из-под стола и появившаяся секунды спустя рука на столе.

Ну это прям какой-то детский сад, Яна! – воскликнул в сердцах Платошин. – Чтоб тебя, Геннадьевна!

Всегда так мечтала сделать на каких-нибудь переговорах… вот и не удержалась, приношу свои извинения. – всё ещё смеясь сказала она. – Но если не здесь, то где?

Опустошив бутылки с виртуальным алкоголем в уже спокойной и, я бы даже сказал, дружеской атмосфере, мы разошлись по своим лагерям в ожидании начала рейда.

Ты заметила, что Яна будто всем передаёт свои эмоции, как думаешь, это за счёт «эмпатии» или просто черта её характера?

Я думаю, что не стоит обсуждать других девушек со своей… а то она может и передать непередаваемое…

Например?

Например вот это. – ответила она, ущипнув меня за сосок.

Ай! Ну держись!

Остаток дня я провёл со Светой сначала в шутливом рассуждении о моей необходимости пообщаться с Яной поближе для всеобщего блага, где мы выдумывали всё новые поводы «за» и «против», а закончили мы его закрывшись в БТР для «важного совещания»…

Кто-бы мог подумать, что ещё вчерашний мало известный музыкант поведёт самую настоящую, пусть и виртуальную, армию на войну? Именно такой вопрос возник у меня в голове, когда я сидел верхом на броневике, с гордостью оглядывая массу вооружённых людей вокруг. Мы заглушили двигатели за несколько километров от военной части, где я остался сидеть на БТР, в то время, пока остальная моя армия продолжала движение. По плану они должны были ползком подобраться метров за триста до забора и лежать в ожидании срабатывания таймера на зарядах, установленных у основания стен. Наконец все уже заняли свои позиции, и время будто замедлилось, превращая секунды в минуты. Вокруг шумели сверчки, и изредка раздавались трели ночных птиц – одним словом идиллия, которую вот-вот нарушит антропоморфный фактор…

Первые три взрыва прогремели практически мгновенно, десяток секунд спустя раздался четвёртый, пятый же взрыв бабахнул только через полминуты. Одновременно с первыми взрывами к стенам рванули отряды, находящиеся напротив проломов, и наши миномётные расчёты сделали залп, целясь по вышкам, два БТР тут же взревели моторами и понеслись, набирая скорость, в проёмы…

Я всё ждал детонации мин, заложенные у казарм и штабов, но вместо взрывов, до моих ушей доносился только треск автоматных и пулемётных очередей.

Приём. База всем. Где подрыв?

Приём. Ворон базе. Мины не детонируют. Думаю обнаружены противником.

Остановить наступление! Не дать им добраться до техники! Закрепляйтесь на позициях, мы скоро будем.

Ну что ж, значит не моё это – сидеть в тылу… Уже через несколько минут мой БТР был уже на территории базы, и я, спрыгнув с него, кинулся в бой, ускоряясь. К моему счастью нападающие шли не сплошным фронтом, и я мог себе позволить немного отдышаться после каждой уничтоженной группы противника. Действовал я в ближнем бою двумя ножами, так как никаких патронов бы не хватило, точней я бы не смог нести на себе столько боеприпасов, что дополнительно бы негативно сказалось на моей скорости и выносливости. Я не мог понять, как я так быстро с ними справлялся – вот я, например, вижу перед собой около 50 бойцов, вот я прыгаю к ним быстрыми рывками и начинаю свой танец смерти, успеваю уничтожить около половины, как вдруг оказываюсь посреди лежащих вокруг тел! И раз за разом всё повторялось… будто я входил в боевое безумие и не помнил как так получилось. После нескольких таких раз я однозначно понял, что дело здесь не чисто, но, как это обычно бывает, времени на анализ происходящего не было, и лишь немного отдышавшись и избавившись от головокружения, я бросался на очередную группу противника. Когда я чрезмерно уставал, я активировал «отвод глаз», и брал передышку прямо среди вражеских солдат, несколько раз мне даже удавалось ускоряться одновременно под «отводом глаз», что значительно экономило мои физические силы, так как не нужно было постоянно уворачиваться, но перенагружало мозг. Наконец «ощущение опасности» замолчало, и я, тяжело выдохнув, сел на землю, облокачиваясь спиной о какое-то строение и провожая взглядом выезжающую лавиной военную технику… нашу военную технику! Наши трофеи в этой маленькой победоносной войне!

***

Я стоял и наблюдал за начавшимся штурмом, раздумывая над собственным положением. То, что именно произошло, я уже успел понять, но вот принять это пока что никак не мог. Кто я? Вот вопрос, который я продолжал себе задавать, находя всё новые доводы как в одну, так и в другую сторону. Но истина, как мне казалось, была посередине – ни рыба и ни мясо, а какой-то непонятный крабо-рак. Я прекрасно знал себя, знал, что ценность чужой жизни для меня не просто избитая фраза, но я также и знал, способен принять тяжёлое, но необходимое решение даже вопреки своим взглядам… И что в этой ситуации делать дальше было мне пока что не понятно – мне не хватало информации, но добывать её своим горбом меня не прельщало. Во-первых потому что мне здесь нравилось тем, что у меня здесь могла быть вечная жизнь, а также наличием просто феноменальных способностей с бесконечным ускорением, и я хотел всё это сохранить, наконец же потому что Ефимов сам высказал желание избавиться от конкурента, и для получения столь необходимой мне информации, мне нужно было всего лишь выжидать…

Мои размышления прервались звуками выстрелов вместо новых взрывов, поэтому я, не раздумывая, использовал уже привычным делом навык «отвод глаз», и, ускорившись до предела, что одновременно мне уже давалось довольно легко, побежал на территорию базы, стремясь оказать всю посильную помощь, оставаясь при этом незаметным, «следы» же моих действий меня мало волновали – не зная возможных последствий, мне было необходимо сохранить «ему» жизнь, даже не беря в расчёт гуманизм…