Текст книги "Тайная служба (СИ)"

Автор книги: Алексей Полевой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Мужлан, – прошипела журналистка вслед отъезжающему мобилю.

Прибыв во дворец, Эрик прошёл к себе в кабинет, где уже восседал граф, нетерпеливо постукивая тростью.

– Нас ждут во дворце, отравленные пришли в себя и жаждут крови, требуется их успокоить и допросить, – сказал Нефёдов, – посему отправляемся в летний дворец.

– А принца с дружками будем допрашивать? – на ходу спросил Эрик, – сдаётся с этой компанией тоже не всё гладко.

– Дельная мысль, – кивнул граф, усаживаясь в мобиль, – этих братьев железнодорожников задержали, будут допрашивать, возьмём мальчишек на испуг, авось тоже что расскажут.

Мобиль довольно скоро выбрался на дорогу к дворцу, проложенную вдоль железнодорожных путей, там как раз летел полуденный состав набитый разночинным народом, следующий по делам во дворец или просто гулять в обширных парках. Резиденция императора славилась грандиозными парками, населёнными самой экзотичной ручной живностью, обширными садами, прудами с золотыми рыбками и роскошными фонтанами. Всё это было открыто для публики в любое время за исключением небольшого внутреннего садика и оранжереи, где случались дипломатические приёмы и бывала императорская семья или высшие сановники. Дворец тоже большей частью использовался как музей, там были выставлены картины и скульптуры, собранные за тысячелетия существования империи. Гигантский оружейный зал привлекал огромные толпы посетителей со всего света, благо только несколько музеев в Объединённых королевствах могли похвастать схожими коллекциями.

Оставив мобиль в гараже, они прошли в госпиталь, там, на террасе, в шезлонгах возлежали отравленные сановники империи. С прошлого раза Эрик нашёл их гораздо более здоровыми с виду и порозовевшими, они лениво покусывали виноград и морщась пили молоко. Увидев графа, многие скривились, кое-кто стал необычайно серьёзным и только маршал Корвинский широко улыбнулся и протянул руку для приветствия, привстав.

– Добрый день, господа, рад видеть вас выздоравливающими, – слегка поклонился граф и присел в кресло, – позволено ли будет мне задать вам пару вопросов?

– Да ктож тебе запретит-то, – тихо пробормотал командующий флотом, известный недруг Нефёдова, претендовавший на его место.

– Ну, вот и отлично, – стукнул тростью граф, – может быть у кого-нибудь есть подозрения?

– Позвольте я, – нахмурился министр тяжёлого машиностроения, – сдаётся мне это дело рук моих братьев, нехорошо конечно про родственников такое говорить, однако слухами земля полнится, и паровоз этот ночной его и проучить они меня обещали не раз.

– А какие у вас разногласия с братьями? – спросил граф.

– Это наше личное дело, – отрезал министр, – скажу только, что, по их мнению, именно я виноват в том, что состояние досталось мне, как и титул, итогом же стало моё возвышение, незаслуженное по их мнению. А я предлагал им, упрашивал, с должностью обещал помочь, даже семейный обед созвал, но они ушли, как узнали, что там буду я. Тётка же моя, близкая к ним, говорила, что наказать они меня решили, только как не сказывали, она их подпаивала, но не выпытала.

– Ваших братьев мы уже арестовали, – кивнул граф, – посидят, может что вспомнят.

– Быстро у вас, – отвёл взгляд министр, – только без пристрастия там.

– Аккуратнейшем образом, – уверил его Нефёдов, – может кто ещё имеет подозрения?

– Да это мой поганец третий секретарь учудил, как пить дать, – заговорил министр транспорта, – головой он тронулся и свататься к моей дочке вознамерился, я говорю, куда тебе с безродным, на жаловании, а она мне «любовь и всё такое». Познакомились они где-то на балу и воспылали чувствами аки пастушка с пастушком из дурацкого балета, у него за душой ни гроша, а она по три платья за бал менять привыкла, мне портные такие счета присылают, что ей богу застрелюсь. Ну, я им это всё в глаза и высказал, она в слёзы, он с криками убежал, а тут врывается ко мне в кабинет, бросает на стол пачки денег, дескать, вот на что мы жить будем, выгнал его конечно, было это недели за две до происшествия. Откуда взял такие деньжищи – там его жалований за три года было. И тут заместитель мой, весьма с этим секретарём дружный, начал внезапно арзерумскую железную дорогу нахваливать, доклад в её защиту предоставил на рассмотрение имперско-султанского комитета, очень толковый и убедительный надо сказать доклад. А пометки на полях и исправления в тексте черновика, что мне дали на просмотр сделаны были почерком того самого секретаря, наша внутренняя безопасность взяла их на карандаш, счета проверили, крупные покупки, ничего не нашли, но, поди тайная служба сделает это гораздо лучше.

– Спасибо за соображения, господин министр, за секретарём приставлена слежка, идёт проверка банковских счетов, – кивнул граф, – будут результаты, доложимся. Может ещё кто-нибудь имеет сказать?

– Да вы уж знаете поди всё, – улыбнулся маршал, – а нам на процедуры пора.

– И то верно, выздоравливайте, страна в вас нуждается – стукнул тростью, поднимаясь граф, и добавил для советника, отойдя подальше, – козлы старые, ничего не знают.

Принц и его соратники или вернее собутыльники были собраны в охотничьем зале, где на стенах пылились головы убиенных многочисленными царедворцами животин, выглядела молодая поросль недружелюбно, держалась кучкой и настороженно глядела на вошедших. Граф неспешно пересёк весь зал и уселся в единственное кресло, Эрик остался за спинами мальчишек у двери, что дополнительно их нервировало – они оглядывались и чувствовали себя в ловушке, это всегда на руку при допросах, когда бежать некуда.

– Мы отказываемся говорить без адвокатов и родителей, – выступил принц вперёд и вскинул голову.

– А вы пока не задержаны, ни в чём не обвиняетесь, мы хотим лишь побеседовать, – ухмыльнулся граф, опёршись на трость, – или может сбегать за вашим папинькой? Император-то, поди, с радостью послушает, заняться-то ему наверняка нечем. Пока вас созвали поговорить без свидетелей, никто кроме нас об этом знать не будет.

– Хорошо, – нахмурился принц, – давайте поговорим.

– Прежде чем я начну задавать свои коварные вопросы, не хочет ли кто-нибудь в чём-нибудь сознаться? – внимательно осмотрел присутствующих граф.

Ребятня заволновалась, стали переглядываться, в основном глядя на принца и сына маршала Корвинского. Уверенности в их рядах явно не было, позы выдавали напряжение, явно что-то скрывали, другой вопрос они могли скрывать не государственную измену, а запас водки или папирос. Граф смотрел на картину с искорками в глазах и блуждающей улыбочкой, отчего становилось ещё жутче, ибо выглядел шеф тайной службы как человек, знающий всё, а уж зловещие слухи, распространяемые, наверное, самим графом, окружали присутствующих с пелёнок или как в случае с Эриком с коротких штанишек.

– Нам скрывать нечего, – глянул вверх и ответил за всех принц слегка дрожащим голосом.

– Ой ли, даже моей собаке есть что скрывать, – улыбнулся Нефёдов, – кто связал вас с торговым домом «Братьев Бландовых»?

Мальчишки молчали и явно расслабились, что сразу приметил граф и советник, принц тот выдохнул и даже улыбнулся, видно было, что другие вопросы ожидались.

– Я уже всё знаю и так, просто кто признается, родители того ничего не узнают, – ласково сказал граф.

– Шепель всё организовал, они всегда там водку берут для пьянок на факультете, – выпалил лопоухий паренёк с жидкими волосами и все на него поглядели очень нехорошо, включая графа.

– То есть он их нашёл, договорился со стюардом и сам таскал ящики на ваши попойки? – вскинул бровь граф.

– Нет, конечно, – надменно улыбнулся принц, – Шепель только сказал где можно договориться, мы уж сами всё устроили и стюарда подмазали.

– Ну, хорошо, а кто тогда решил подорвать взрывчаткой вашего батюшку? – ткнул в принца тростью граф, – состав был набит взрывчаткой, а склад торгового дома трещал по швам от тысяч пудов!

Принц метнул пламенный взгляд на своего дружка, маршалового сына, тот покачал головой и взглянул на лопоухого, тот вообще мелкой дрожью трясся, ряды заволновались, видно было, что вот-вот польётся информация.

– Не было такого! – выпалил принц, – состав был пустой!

– Ага, значит про состав вам известно, – поймал их граф.

– Ну…, – понял, что прокололся принц, но нашёлся, – так всем известно уже, я от гвардейцев слышал, ваши держиморды всех уже допросили.

– Кто вино отравил? – рявкнул граф.

– Да как вы смеете наговаривать на меня и моих товарищей! – взорвался принц, став, казалось на голову выше и обретя голос знаменитых предков, двигавших одним словом огромные армии, – мы отказываемся отвечать на всякую напраслину!

– Ну, дело ваше, – внезапно засобирался граф и пошёл к выходу, бросив на ходу через плечо, – Шепеля мы уже взяли, поёт как соловей, на каждого донос уже имеется, длиной с Императорский тракт, а он, как известно, связывает нас с землями Чжунго. Я вам шанс дал, вы им не воспользовались, печально, теперь дело получит официальный ход.

Граф постоял ещё немного, ожидая признаний, однако ребятишки стояли нахмурившись, сжав кулаки, принц же в гордой позе со сложенными руками на груди, этакий оплот аристократии. Помахав тростью, Нефёдов вышел из зала и направился к себе в кабинет.

– Какие мысли? – спросил он Эрика.

– В распитии спиртных напитков виновны, про взрывчатку первый раз слышат, а вот с отравой дело мутное, – принимая чашку кофе от секретарши покачал головой советник.

– Вот и я думаю что-то с потравой нечисто, – кивнул Нефёдов, – может сами озоровали, может знают кто измену учинил, думаю надо поговорить с императором и всех задержать, да по одному допросить, истина тогда и откроется, сдаётся мне…

– Ваше сиятельство, Бехрам убит у своей квартиры, преступник был задержан околоточным, но убийца имел сообщника, околоточный ранен странным оружием и преступник сбежал, – доложил дежурный офицер.

– Знал, что денёк задался с утра – мёртвого садовника и по совместительству эмиссара влияния султаната Хиджаз нам не хватало, – тяжело вздохнул граф, допивая кофе, – по коням, задержите там поезд на пять минут.

Немного взволнованные редкими задержками, пассажиры успокоились, когда состав тронулся, граф поманил за собой Эрика и направился прямиком в вагон-ресторан, там, устроившись поудобнее и заказав рюмку коньяка, Нефёдов принялся набивать трубку.

– Вы не против будете скромной трапезы, наверняка не завтракали? – обратился он к Эрику.

– С удовольствием, – кивнул стольник, – на гауптвахте разносолами не баловали.

– Помню, стояли мы при Альткалене, тогда корнетом был, холод, слякоть, за три дня один сухарь на троих и послали нас дров привезти, – отхлебнул коньяка граф, – так нашли мы в глухом лесу деревеньку, а там кабак. Господи, пиво десятка сортов, колбаски, тушёная капуста, окорока, я тогда чуть не лопнул, ну, дальше уснули как сурки, а проснулись связанными, в деревеньке уланы королевские стоят. Правда наши фуражиры заплутали в лесу и буквально через два часа нас отбили и самих уланов взяли в плен, меня тогда расстрелять грозились, но утром было наступление, нас бросили на фланг, ну вы знаете. Никогда таких вкусных колбасок не едал.

– А вы заходите к Прокопу, – набрасываясь на салат, посоветовал Эрик, – там подают хорошие колбаски и пиво отменное, вот только капуста так себе.

– Да, буду знать, – кивнул граф, – вы, поди, рестораны-кабаки половины страны опробовали?

– Есть немного, могу путеводителями зарабатывать, ежели уволите, – подтвердил советник, – сами понимаете, приезжаешь на день-другой, местные хотят город показать с хорошей стороны, памятные места, лучшие рестораны.

– А отчего так поносило-то? – спросил, вылавливая грибы из супа Нефёдов, – я в дело глянул и ахнул, список городов и стран на три страницы, мне представлялось пограничники и собаки караулят ворога в одних и тех же кустах год за годом.

– Так и есть, но меня на заставе приметила особая бригада разведки, – снимая с горшочка крышечку сказал Эрик, – если кто на месте не может разобраться, высылают на помощь группу из столичного управления. Впрочем, в столице находиться не приходилось, мотался с одного дела на другое.

– Тяжко наверное было?

– Да нет, не особо, – покачал головой советник, – вы тоже походами в Трёхлетней войне исходили пол мира, из седла не вылезая.

– Ну, поход-походом, на войне стоишь-стоишь, вроде обжился и дальше понеслись, затем осада и опять пошли, цель какая-то есть, – пожал граф плечами, – а вот мотаться из города в город, не знаю, я же домосед.

– Я тоже, – хмыкнул стольник и они рассмеялись, вспоминая свои бесконечные странствия.

– Кстати сносный тут бифштекс подают, – набивая ещё одну трубку сказал граф, – вот не люблю за едой о делах говорить.

– Первое дело устроить перерыв, – кивнул Эрик, – переключился, откушал, дальше и мысли полезут лучше и правильнее.

– Ну, сейчас нам просто необходимо чтобы полезли, – вздохнул граф, наблюдая за приближением перрона, – скандал будет преизрядный.

На перроне бегал мальчишка, зажав в испачканных типографской краской руках ворох «Имперских сведений», уплатив три фартинга, граф осторожно взял газету и проследовал к мобилю. Там он чтобы не испачкаться ещё толком не просохшей краской, развернул кончиками пальцев издание и углубился в чтение, затем захохотав передал её Эрику.

– Вы были правы, ну слово в слово: …назначенный тайным советником, пользуясь служебным положением и безнаказанностью смертельно ранил героя прорыва при Кивиыли, врачи борются за его жизнь… общественность должна, наконец, положить конец бесчинству имперского произвола… граф Нефёдов скрывает преступника в своём зловещем ведомстве…, – хохотал Нефёдов, – не, ну какой слог, может её в пресс-секретари взять?

– Да, сказочная женщина, если не ошибаюсь, этот гарнизонный капитан был помоложе маршала Корвинского, в чью юность состоялась операция при Кивиыли, – хмыкнул советник, – хотя кто это уже помнит.

– Вашего папиньку надо похвалить, – вздохнул граф, – вот меня так и не заставили выучить знаменитые сражения, блистательных предков и сановных родственников.

– А первая-то полоса ещё интереснее: отравление принца чудом сорвалось, кто виноват, что делать и воды на целую полосу, – покачал головой Эрик, – когда она всё успевает, часов пять назад только виделись, а ведь нужно ещё набрать, отпечатать, развести по точкам продажи.

– Виртуозы, – кивнул граф, – их бы энергию да в мирное русло.

Глава 7

«В столице происходят невообразимо странные происшествия: неизвестные личности совершают убийства иностранных граждан, полиция и Тайная служба как всегда бездействуют»

Газета «Имперские сведения»

Мобиль приехал к оцепленной полицейскими улочке, где приключилось убийство. Как всегда, приехали все без кого можно было бы спокойно обойтись: полицейское начальство, начальство из криминальной полиции, жандармы, люди из прокуратуры, изрядно приправленные толпой журналистов и муниципальных чиновников. Проводить в таких условиях расследование было решительно невозможно, вскоре, наверное, даже нечем будет дышать, поэтому граф, не любивший столпотворения брезгливо поморщившись указал на бурлящее людское месиво и сделал жест, как будто-то отмахивается от назойливой мухи. Один из агентов начал выставлять присутствующих за оцепление, те неохотно уходили, пока не остался лишь труп, укрытый простынёй и околоточный с перевязанной рукой, граф приподнял тростью простыню и глянув на колотую рану на шее, поглядел на околоточного.

– Что тут произошло? – спросил он.

– Я стоял как обычно на перекрёстке, у нас бывает приворовывают с лотков, вот глядел, – глубоким басом, степенно молвил околоточный, – как ножом в горло ударили не видел, но женщина закричала и я увидел бегущего на меня паренька в такой странноватой одежде, вроде рабочего костюма или альпинистского какого снаряжения. Тут же его схватил, руку заломал, полез наручники вытащить, как застрекотало что-то, ударило меня в спину ощутимо так, вроде картечины из рогатки. Я развернулся и снова застрекотало, успел заметить похоже одетого злодея, держащего в руках что-то вроде небольшого карабина, только больно короткоствольного, он мне в голову прицелился, я рукой закрыл глаза, пока он стрелял, второй извернулся и побежал. Я начал их преследовать, но рухнул, их стрекоталка поранила несильно, одна только пулька в руке засела, но вся спина и грудь сплошной синяк, как палками били. Уж извините, не смог преследовать, ушли.

– Отличная работа, – кивнул граф, – гильзы от чудного оружия нашли?

– Никак нет, – покачал головой околоточный, – при выстрелах гильзы не летели из отражателя, точно и дыма почти не было, а пуля вот, их в мундире десятка два застряло.

– Маленькая какая, – подивился граф, – этакой пулей птицу можно сбить, да и то небольшую, ерунда какая-то. А квартиру убитого уже осмотрели?

– Никак нет, – продолжал докладываться околоточный, – все приехали, начали решать чьё дело, пока ругались, пока искали управдома, а тут вы нагрянули.

– Ну, пойдёмте, осмотрим логово этого негодяя, – стал подниматься по лестнице Нефёдов, – давайте, вскрывайте дверь, чего ждёте, пока император лично разрешит?

Квартира у резидента была обставлена безвкусно и претенциозно как было принято в султанатах, довольно захламленная и грязная, роскошные кальяны стояли посреди засохших лепёшек, покрытых плесенью, пустые бутылки местами образовывали ровный слой. Граф, брезгливо переступая через валяющуюся на полу одежду, побродил по квартире и отбросив с кресла тростью пару сорочек, осторожно уселся. Осмотр на предмет тайников ничего не дал, в столе нашлись пачки банкнот, немного золотых и серебряных монет, два револьвера, кинжал, бумаги были в основном счетами из прачечных и билетами со скачек. Ничего такого, что можно было бы связать с подрывной деятельностью владельца не нашлось – обычная квартира состоятельного холостяка-южанина.

Эрик заглянул в камин и поворошил угли кочергой, заметив краешек бумаги, вытащив её, советник прочитал на оставшемся целом куске, что это накладная Бероунской бумагоделательной мануфактуры. Кроме названия и номера накладной ничего не сохранилось, однако этого тоже было достаточно. Поглядев в шкафах и комодах, Эрик довольно быстро нашёл и две баночки с краской, пропущенные при осмотре, поставив их перед графом, советник показал взглядом на пачки денег, а граф кивнул.

– Да, надо будет проверить эти мануфактуры, – вздохнул граф, – надеюсь, этот покойник не желал подновить интерьер и засесть за мемуары.

– Цвета как раз для купюр, колер совпадает до последней цифры, – указал советник, – бумажная мануфактура специализируется на бумаге для акций и важных бумаг.

– Проверят в лаборатории, – вздохнул граф, – а что из посольства-то никого?

– Там из посольства султаната Хиджаз важный господин внизу кричит на оцепление, – доложился полицейский.

– Ну прямо часы по ним сверяй, – поднялся Нефёдов, – пойдём поглядим кого там принесло.

Толпа уже разошлась, у дома стояли двое полицейских, тело загрузили в карету скорой помощи, рядом с полицейскими с довольно возмущённым видом стоял грозный Абдул-Малик Аль-Хуси, при нём топтался посол и двое охранников. Крик стоял нешуточный, однако столичные полицейские, чья невозмутимость была легендарной, вежливо, но неприступно перегораживали дорогу.

– Требую меня пропустить! – вскричал, завидев графа Аль-Хуси.

– Поверьте, там неубрано и всё завалено хламом, совершенно нечего смотреть, – развёл граф руками.

– Знаю я какой у него бардак, – бросил Аль-Хуси и поняв, что сболтнул лишнего добавил, – мне нужно быть в курсе расследования.

– Разумеется, доклад, как положено, будет передаваться нашим министерством иностранных дел вам каждую неделю, – кивнул граф.

– Нет, я дам вам своего человека, он будет участвовать в расследовании, – сказал Аль-Хуси.

– Увы, это невозможно, – покачал головой граф, – расследования смертей иностранных дипломатов ведёт тайная служба.

– Но я могу пожаловаться императору, султан уже оповещён и будет настаивать, – нахмурился Аль-Хуси.

– Султан озабочен расследованием гибели садовника при посольстве? – сделал удивлённое лицо граф.

– Для султана все подданные важны, – нашёлся Аль-Хуси, – мы хотим пройти в квартиру.

– Боюсь она опечатана и вещи будут переданы наследникам в обычном порядке, – вздохнул граф, – что-нибудь ещё?

– Мы так этого не оставим, – уходя процедил Аль-Хуси.

– Надо ехать во дворец, тут всё ясно, – сказал граф Эрику, – самое интересное будет, когда вернётся наружное наблюдение, приставленное к Бехраму, агент видимо не успел или счёл излишнем вмешиваться и проследил убийц, кто они, вот интересно. Захватите купюры, краску и бумагу в лабораторию, пусть всё проверят, то-то Аль-Хуси прискакал, видимо станок у них здесь, в столице, а Бехрам закупал материалы и сбывал фальшивки. Ох уж эти конспираторы-фальшивомонетчики мне, сколько их гнёзд разорили, только новые появляются.

– Проверю-ка я мануфактуры, их конторы здесь буквально в нескольких шагах и склады неподалёку, вдруг, что выяснится сразу, – предложил Эрик.

– Возьмите кого-нибудь для подстраховки, – кивнул граф.

Советник, сказав агенту в штатском взять мобиль и проследовать по адресу, сам прошёл несколько улиц и вскоре добрался до роскошного здания с блестящими витринами, где располагалась штаб-квартира большой лакокрасочной мануфактуры. Резные дубовые двери пропустили Эрика вовнутрь, где его приветствовал расторопный малый, сразу отправивший его к одному из столиков с улыбчивым клерком. Тот, услышав номер колера, стал долго копаться в каталогах, поскольку никогда про такую краску не слышал, перерыв все возможные каталоги и спросив пожилого клерка не помнит ли тот такого колера, он извинился и уточнил, точно ли клиент назвал номер, на это Эрик достал оторванную от баночки этикетку и показал клерку, на что тот кивнул, признав свой продукт. Ещё раз извинившись, клерк попросил следовать за собой наверх к управляющему, тот нашёлся в огромном кабинете с гигантскими стеклянными стенами, он попивал кофе и был весьма доволен собой. Показанная клерком этикетка заставила управляющего подскочить в кресле, однако справившись с собой, он заученно улыбнулся и обратил внимание на присевшего в кресло советника.

– Откуда это у вас? – осторожно спросил управляющий.

– Это мне папаня дал, – решив прикинуться придурковатым сыном богатого промышленника, сказал Эрик, – мы хотели акции печатать, да краска кончилась, вот дядя Бехрам папане присоветовал, сказывал наилучшая краска, не сыскать лучше, а нам акции печатать, мы же миллионщики, купеческой артели «Старицкой ярмарки» никак без лучших бумаг.

– Ах «Старицкая ярмарка», – выдохнул управляющий, купившись на лёгкую придурковатость речи и знатнейший купеческий дом Нижнего Старицка, крупнейшего торгового центра империи, – будет вам наилучшая краска, дядя Бехрам что-то напутал, мы такую краску не делаем, однако предложу наилучшую из возможных.

– Но папаня сказал эту, – скривился Эрик, – почему эту нельзя? У дяди Бехрама видал целыми ящиками.

– Кончилась, кончилась, – гипнотизировал управляющий, – и дяде Бехраму будем вот такую поставлять, её даже для императорских займов берут, отличная краска.

– Ну не знаю, – поджал губы Эрик, – папаня сам пускай с вами договаривается, завтра приедет, может, найдёте ему краску?

– Найдём, найдём, – замахал руками управляющий и приобняв, стал выпроваживать советника из кабинета, – папиньке вашему лучшую краску найдём.

Выйдя из конторы, Эрик присел в кафе напротив, глядя на окна управляющего, тот засобирался и вскоре сел в подкативший мобиль. Советник взглядом показал сотруднику, поджидавшему с мобилем следовать за управляющим, а что там делать сам разберётся, чай не маленький, сам Эрик двинулся через пару мостиков и парк к другой мануфактуре, производившей бумагу. Это уже было заведение совсем другого уровня, прямо из конторы выгружали бумагу рулонами, тут же приказчики ругались с грузчиками, прямо на землю сваливали завёрнутые в обёрточную бумагу изделия, гвалт и бардак стояли неимоверные. Справившись где найти управляющего, Эрик получил отмашку вглубь помещения, где за столиком примостился всклоченного вида человек с кипой бумаг.

– Здравствуйте, я по накладной за номером 45бис… – начал было советник.

– Ну, наконец-то, – вскочил управляющий, – эта ваша «Сафари клаб» постоянно сопровождающего в последний момент присылает, бумага на подводах третий час дожидается, простой мне никто не оплачивает.

– Да вот хозяин сказал к вам ехать, второй день только работаю, – развёл Эрик руками, отметив для себя «Сафари-клаб», подставную контору разведки султаната Хиджаз.

– Да мне хоть первый день, ваши дела не интересны, подводы нужно через час вернуть, вот накладные и езжайте, – скривился управляющий, – там роба и порты рабочие вашенские в шкафу, а то являетесь вечно как на парад.

Советник быстро скинул щёгольский наряд и переоделся в коротковатую ему рабочую одежду, незаметно переложить оружие не удалось, стоя перед неприязненным взглядом управляющего, пришлось оставить его вместе с сюртуком, только значок переложил в карман, обувь нашлась тоже, стоптанные и грязные сапоги, более-мене впору. Вопросительно взглянув, Эрик получил отмашку в сторону заднего двора, там стояли десяток подвод с бумагой.

– Куды едем-то? – спросил возница, – как обычно али ешшо куды?

– Как обычно, – кивнул Эрик и поглядев в накладные увидел там адрес, – ну до бульвара Пяти Столпов да?

– Дык кудыж ишшо-то, – вздохнул возница, понукая коня, – чудные, сопровождающие, а куды ехать сами не ведають.

– Второй день только работаю, – развёл руками советник.

– Вот и говорю, чудные, – кивнул возница, – давеча спрашивал, отчего бумагу дорогущую такую на билеты в цирк изводят, так сказали подделывают много, вот решили на дорогой со знаками и гербами печатать. А третьего дня водил сынишку в цирк при «Караван-сарае», билеты как есть из газетной бумаги и куда такую прорву бумаги дорогущей кажиные две недели возим?

– Так то для дорогих билетов, – решил поддержать ворчание словоохотливого возницы советник.

– А кто в цирке видал дорогие билеты? – хмыкнул возница, – там поди аристократы ложи не держат, анпиратор не приезжает.

– Директор приказал, нам-то что, – продолжил валять дурака советник.

– Вот и говорю, чудики, с жиру беситесь, – сделал вывод для себя возница.

– Тут уж не поспорить, логика у тебя, отец, железная, – подтвердил Эрик.

– А у вас бумажная, хе-хе, – хихикнул возница, нахлёстывая лошадку.

Вскоре подъехали к району Малый Султанат, здесь вокруг знаменитого рынка «Сук-Аль-Джума» обычно селились выходцы с юга. Дома строились в «восточном» стиле, было много лавочек и кофеен, легко можно было встретить прохожего в чалме и тапках с загнутыми носами на босу ногу. Здесь же находились все посольства султанатов, они облюбовали для себя тихий бульвар Пяти Столпов, здание посольства султаната Хиджаз было, как и положено роскошным, с яркой мозаикой и обширными резными воротами с изображениями диковинных зверей и текстов из писания. Ворота распахнулись как только подводы встали у ворот, охранник, едва взглянув, махнул рукой, пропуская. Заехав во двор, грузчики стали привычно катать рулоны в подвал и дальше по коридору в большое помещение, где стояло два таких же рулона бумаги, Эрик, как бы наблюдая за погрузкой стал заглядывать в соседние помещения, открытые по южной безалаберности и лентяйству. Там обнаружилось множество техники, самое интересное печатный пресс и машина для разрезания бумаги, везде стояли пустые банки из-под краски, валялись измазанные этой краской обрывки бумаги, в общем, гнездо фальшивомонетчиков, как его помнил Эрик.

– Эй, ты где там? – послышался голос охранника и вскоре он появился сам, – чего тут шляешься?

– Я это, туалет бы мне, – промямлил советник.

– Нечего тут, на улице отольёшь, – строго сказал охранник, – твои уезжают, давай отсюда.

– Это кто такой?! – закричал Аль-Хуси, увидев выходящего за ворота советника, – взять его!

Эрик бросился вбок, но у посла было трое сопровождающих, мало того, что военные, так ещё явно борцы кураш, огромные, с лысыми головами, мимо них было не пройти. Едва попав в медвежьи объятья, советник понял, что вырваться не удастся, он, конечно, постарался вывернуться, но стальная хватка не позволила и его утащили во двор, захлопнув ворота. Посол велел связать пленника и бросить в подвал, а сам, мрачнее тучи стал отдавать распоряжения эвакуировать срочно все печатные станки и напечатанные подделки. Советник понял, что живым его похоже выпускать не собираются и завозился, пытаясь освободиться, однако борцы сноровисто и без напряжения основательно его связали и бросили лицом в пол, один присел рядом, чтобы не упустить пленника, ребята своё дело знали. Так прошло где-то полчаса, повсюду слышались звуки бурной деятельности, во двор подогнали с десяток грузовых мобилей и спешно их загружали, пришёл мрачный как грозовая туча Аль-Хуси с маленьким чемоданчиком – к гадалке не ходи, там лежали клише.

– Откуда ищейка тайной службы пронюхала? – зашипел Аль-Хуси, – Бехрама пытали или сам что раскопал?

– Так пока вы обеды обедали на бастионе, мы Олдриджа взяли, – похвастался перевёрнутый на бок советник.

– И что? – нахмурился ещё больше Аль-Хуси, – какое он имеет отношение?

– Так они тоже печатали с этих клише, – кивнул на чемоданчик Эрик, – думаете что, мастер один комплект сделал?

– Я лично проследил, чтобы его обезглавили, ты мне зубы не заговаривай, – рыкнул Аль-Хуси, – говори!

– Мастер Бакытбек работал не только на вас, – покачал головой Эрик, припоминая данные по фальшивомонетчикам и сочиняя на ходу, – после того как взяли его семью в заложники, он сделал несколько клише, одно досталось вам, одно было сделано для Олдриджа и два были захвачены в ходе операции «Фартинг». Олдридж держал печатный станок с клише сделанными ван Гелдофом, но его внезапно раскрыл перебежчик, клише взяли и ему срочно потребовались новые. Бактыбек уже работал у вас под присмотром, но пока он работал дома, то сделал высококлассные клише и спрятал их у своего племянника в красном таком доме с коричневыми воротами. А потом человеку Олдриджа, подосланному в охрану, мастер рассказал про клише в обмен за освобождение семьи.

– Помню я этот дом, там много инструментов и материалов было, – кивнул Аль-Хуси, – помню люди Олдриджа крутились вокруг, даже нападение на охрану семьи помню, только сдаётся мне ты просто это на ходу выдумал. Сюда как вышел я спрашиваю?

– Так Олдридж проследил где берёте краску, где бумагу, сам там же закупался, – хмыкнул советник, – мы его взяли, он всё и выдал, даже время подвоза бумаги и номера накладных.