Текст книги "Алексей Федорович Лосев. Раписи бесед"

Автор книги: Алексей Лосев

Соавторы: Владимир Бибихин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Утченко вообще этого ничего не знает. У него несколько диссертаций. Человек, конечно, очень почтенный, умеренный, не зазнайка… Умеет лавировать между вульгаризмом и модернизмом.

Переводить Аристотеля трудно. Я, например, переводил 13 и 14 главы «Метафизики». Сейчас смотрю и думаю: как я скверно переводил! Не знал того, что знаю сейчас. Много неточностей.

Аверинцев заведующий византийским отделом в Институте мировой литературы. Но ведь в Византии язык совсем другой. За Фому Аквинского он берется, за всё берется. Единственно только не может справиться с немецким идеализмом. Да и за него тоже брался. Но ведь «Философия искусства» Шеллинга трактат страшно трудный. Я свои первые переводы ценю очень низко. Сейчас бы я совсем иначе переводил всё. Аверинцев на меня за мои замечания обижаться не может. А то, что он берется за разнообразные вещи, – не хвалю. «Тем, что интересно, я и занимаюсь…» Но надо ведь ограничить себя[64]64
  В четкости, с какой А. Ф. говорил такие учебные фразы, слышалась воля к чистоте. Дух стремился в них к свободе. Он сбивался, увязая в плотном сопротивлении, например, хотя бы в моей косности. Всегда можно было различить между блестящей мыслью, которой ничего не надо кроме света, и жизненными лабиринтами, из которых она искала выхода.


[Закрыть].

О Плутархе его диссертация приличная. Наверное, и «Метафизику» переведет не худо. Кубицкий дул «Метафизику» с Росса. Я в своей рецензии пишу: «Александр Александрович Кубицкий в большой зависимости от Росса». Но тут можно только похвалить. Было бы хуже, если бы мы сами стали тексты менять. Мы же живем на задворках, нас никто не признает, и мы никого не признаем. Сесиль дотошная и узкая, но зато она уже грубых ошибок не делает.

Теперь надо будет готовить Секста Эмпирика, это 31 печатный лист. Костюченко сказал, «будем очень заниматься».

Заглянем с тобой в Гринбаума, «Язык Пиндара с диалектологической и географической точки зрения»[65]65
  Мне здесь вспоминается Витгенштейн: «Часто чувствуешь, что фраза слишком длинна и тогда хочешь ее сократить, отбрасывая слова; через это она приобретает принужденную и неудовлетворительную краткость. А возможно, что для настоящей краткости ей не хватает слов». (Дневниковая запись 11. 4. 1937).


[Закрыть]. Гринбаум кончил Варшавский университет еще когда Польша была буржуазная, а не советская. Гринбаум единственный лингвист, работающий на греческом материале. Белецкий Андрей Александрович тоже, но он вялый… Гринбаум ученик Куманецкого.

21. 8. 1971. Важно вообще соотношение искусства с другими искусствами. Что говорит Отто Вальцель («Проблема формы в поэзии», Санкт-Петербург) о стиле и влиянии одного искусства на другое? Посмотри его «Стиль барокко в литературе» (в сборнике «Памяти П. Н. Сакулина», М. 1931). Изучи и сделай существенные цитаты.

Его же «Импрессионизм и экспрессионизм» (Петроград 1922)[66]66
  Р. Ю. Виппер (1859–1954) в 1897–1922 был профессором Московского университета.


[Закрыть], посмотри определения их, есть ли литература. Если и другие искусства, то то взять шире.

Сакулин, «Теория литературных стилей». И Вальцеля «Gehalt mid Gestalt im Kunstwerk des Dichters». Нужно общее определение художественного стиля в литературе. Потом Zwischenerhellung, перекрестное освещение с солидными примерами с точки зрения других искусств стилей барокко, готического, романского. Есть ли классификация стилей (Ренессанс, барокко, рококо, классицизм). Если не классификация, то хоть история. Потом, Вальцель ученик Вёльфлин и Может быть, Вёльфлина посмотреть?

Osgood, «Style in language». Там говорится о машинной обработке текста для выявления стиля. Надо посмотреть, как вообще лингвисты оперируют машиной. Как технически оперировать со стилем и ч то такое стиль в техническом аспекте. Какие операции производятся вообще с языком. Места о поэтическом языке законспектировать, и in гь из поэтического раздела цитаты.

Мы встретились случайно, в глубине космической жизни…

Ruche, изучает метапсихологические явления, metapsychique.

Я физиолог, он говорит, рассмотрю любую самую дурацкую теорию, но только не бессмертие души. Я же не виноват, что душа устроена как фотографическая пластинка. Если я вижу, что столик у спиритов вертится, я должен констатировать факт. Что столик у них вертится, я знаю. Появляются фигуры человека, другие явления, которые фото не берет. Я объясняю это физиологией».

Рим пошел в навоз. Принцип механический.

Квантовая теория. Дирак, Гейзенберг, Резерфорд – они на этом основании религию защищают. Конечно, дурак Рассел ничего такого не признает. Футбол, религия, для него всё одно. Дурак. А Гейзенберг председатель международной комиссии по атомной энергии, знает больше нас и больше Рассела.

Разговорились об американцах по поводу попавшейся под руки книги и с позитивистским подходом в филологии. Они держат текст, оперируют с ним, а вы мистик, оккультист, провоцировал я А. Ф.

Нет, сразу и уверенно ответил он, это у них религия. Они верят, что все вычитываемо из текста. Ая – держу реальность, саму жизнь. Взять Тютчева того же. Или Иванова:

Мы два в ночи летящих метеора…

Жизнь – это то, что само собой ясно. Всем. И студенты на лекциях меня понимают. И принцип передачи знания сохраняется. Если мой ассистент будет перед студентами говорить, они его тоже поймут, как и меня.

Это был разговор на втором этаже дачи Спиркина, когда я дразнил А. Ф., что современный англо-американский позитивизм надежен. Я признал про себя, что А. Ф. ответил по существу и убедительно.

29. 8. 1971. Посмотри Виноградова, «Проблема авторства и теория стилей», «Стилистика и теория поэтической речи»[67]67
  Борис Робертович Виппер (1888–1967) преподавал в Московском университете с 1915 до 1924 года, когда вместе с отцом перешел в Латвийский университет в Риге.


[Закрыть]. Ларин Борис Александрович, посмотри, что у него было издано в ЛГУ в 1957 по романо-германской филологии. Н. М. Гершензон-Чегодаева, «Теория развития искусства в западноевропейском искусствознании 1900–1940 гг. (и 1850–1900)», М. 1964. Посмотри, как Ригль проводит анализ формы. Выписать, где есть интересные определения стиля. Два типа стилей. Gero von Wilpert, Sachworterbuch der Literatur, Stuttgart 1961, S. 595–597, этапы развития стиля. Степанов Юрий Сергеевич, «Стилистика». Шарль Балли, «Французская стилистика». Взять только определения стиля, какие-нибудь типы.

А. И. Белецкий[68]68
  «Человек человеку бревно».


[Закрыть]. У него есть такая мысль, что Пушкин в «Я помню чудное мгновенье» рисует не Керн, а нахождение образа и затмение под влиянием житейских волнений.

Самарин, «Современные учения о стиле» в «Филологических науках» за 1962 г., № 3. Первое – посмотреть, что сам Самарин говорит о стиле. Второе – не менее важны и мнения, которые он приводит. Стиль может выражаться по-разному. У Крылова: «Были годы, когда кормы нам были худы». Тут звукопись. – Подробно напиши, что

имеет в виду W. Winters, Styles as dialectics 11 Preprints of Papers for the gth International Congress of Linguists, Cambridge (Mass.) 1962, p. 214. 11 осмотреть в конце статьи Энквиста, что он понимает под функцией отношения (Linguistics and Style, London 1964).

12. 9. 1971. Занятия на даче под кленом.

Это называется сидеть на природе. По-моему, больше природа на мне сидит чем я на ней.

У меня, знаешь, тут готовится нападение на тебя.

Многое возможное ненужно, а многое нужное – невозможно.

15. 9. 1971. Вчера А. Ф. приехал к ночи с дачи. Я пришел в 10 часов вечера, разговаривал с Миной Алибековной и Олей. А. Ф. вышел из п итой сияющий, розовый, бодрый, совсем молодой. «Прошу дам меня извинить, я без галстука. Владимир, пройдем со мной.»

Об Иванове и Топорове: лучшие годы свои убили на погоню за модой.

17. 9. 1971. После чтения §§ 462 и 459 «Философии духа» Гегеля об имени как вещи (деле):

Нарский вслед за Гуссерлем занимается абстрактными объектами. Что такое обозначение? Сначала кажется, что это звучание физическое. Потом становится ясно, что физическая сторона ничего не дает. Даже связь знака с содержанием предмета тоже ничего не дает. А вот когда берешь уровень интеллигенции… Здесь сохраняется вся конкретность плюс вся абстрактность. Бытие интеллигенции, идеи – это не чувство, не знак, не символ, а особое бытие, включающее и смысл и знак, т. е. всё. Особое бытие, в котором есть и стол физический, и его смысл, и что-то среднее, которое позволяет объединить то и другое и быть знаком.

Это по сути дела Платон, его учение об идеях. Они не субъект, но субъект в них присутствует. Они не просто название, но название в них есть. Эти гуссерлианские абстрактные объекты просвечивают у Гегеля. Гуссерлевский интенциональный акт восходит к Средним векам. Это акт, каким данный предмет выделяется из неразличимой массы. Интенция предполагает направленность. Па – мять означает уже приниженное, ослабленное внимание к предмету.

Вот тебе идеализм настоящий. Он факт: ты называешь предмет и

понимаешь, что стол есть стол. Стол здесь весь присутствует. Аристотель по сравнению с Платоном всё упрощает. Он представляет дело так, будто бы у Платона идея стола существует в отрыве от стола. Стол в идее, отдельной от стола, будет, конечно, не физичен, а сверхчувствен; он где-то в небесах, оторван от действительности. У Платона на самом деле нет такого разрыва. И небесное, и физическое для него это абстракции, а в действительности существует один только мир, идеальный, где идея и вещь неразделимы.

Я мог бы эту мысль развить и показать путем ссылок у Гегеля. Я его понимаю, штудировал досконально. Ну, язык – я тут меньше поднаторел… Но гегелевские качество, количество, мера и вторая часть системы, учение о сущности, разобраны у меня хорошо. Гегелевской идеи духа – ввиду намордников, кнутов и топоров, которые летят и вот-вот заденут за морду, – я старался не касаться. Правда, она и есть самое глубокое у Гегеля.

Как соотнести с этими темами христианство, божественный λόγος, Слово? Ну, ты меня завлекаешь в области… А ведь сейчас Главлит закручивает, и Хрущева, который закрывал церкви, вспоминают с пиететом. Так что не знаю. Пока я излагаю Платона, Гегеля, меня терпят. Но вот себя излагать на основании Гегеля – этого нельзя.

Характерное веяние времени. Контекст, на него обращали внимание едва-едва, а теперь он до того поднят, что текстуальное уже непонятно, требуют контекстуального. Но если поднять тысячелетний историко-культурный контекст…

О Плеханове у меня сказано для дураков, которые ни в чем не разбираются.

Суть – я не употребляю это слово. Выглядит – не русское слово. Целокупный, как Аверинцев пишет, – нет такого слова в русском языке!

22. 9. 1971. В связи с лингвистикой говорили о языковой норме и ее создании в литературе. Революция и советская власть – они перешли на сторону ограничительных нормативов. Норма вообще тяготеет к ограничениям, тогда как язык писателей свободен и наперекор сопротивлению побеждает своей силой. Язык Лескова, Островского, Мельникова-Печерского – это конечно литература, но с точки зрения воображаемой нормы там не только

отклонения, но там же творится светопреставление! Я спросил однажды на заседании кафедры специалистку, а что вы понимаете под литературным языком? Она запнулась. Очень трудно определить. Мы употребляем слова, не сверяя с нормой. Не все это словотворчество выживает. Лесков был правых убеждений, поэтому теперь он не в моде. Не учитывают богатства Лескова. Его всегда считали слишком правым. Победила политика. Его сочли слишком правым. – Но Пушкин взял верх над революцией. В 37-м году его непомерно раздули, из него получился гений типа Шекспира. Оказался сильнее революционеров! Они замахивались не только на Пушкина. Фадеев один раз хлопнул статью – «Долой Шиллера». Фадеев был власть, выгонял из Союза писателей, брал, кого хотел. Но Шиллер тоже оказался в конце концов сильнее этой революционной глупости.

У Вячеслава Иванова томов десять-двенадцать стихотворений, каких никто на свете не написал. Но не печатают. Эмигрант, видите ли! Такова уж ограниченность русского ума; если ты выехал из страны, ты не наш. Раньше такого не было, разрешалось печатать эмигрантов. Единственное, что запрещалось, было оскорбление его императорского величества. Все остальное, любую чушь печатай. А это, неприкосновенность царственной особы, было единственное, за чем внимательно следили. Например, отличались вольностями «Русские ведомости», которые бранили всё на свете. Но всё равно, когда там печатались государственные документы, выражения были самые почтительные. «На подлиннике Его Собственной рукой начертано», пли «соизволил начертать». Вне этого обязательного уважения всё гудело и шипело на все лады.

Наши люди всё-таки боятся логики напряженной. Например, что часть содержит в себе целое. Для диалектики это обычное утверждение, а у них раскрываются глаза.

В отношении реформы правописания. Томсон[69]69
  69 Диог. Л. ix 64, 9 (άρχίερέα, hapax).


[Закрыть], профессор Одесского университета, доказал, что ять произносился более закрыто чем е. Это исторически верно, ведь ять возник из дифтонга. Тем не менее даже перед 17 годом вся наука была за изменение правописания. Там во главе стоял Фортунатов, который был либерал.

Еще лет пять, и ять и твердый знак без всякой революции полетели бы. Томсон и Фортунатов оба были способные люди. Но вокруг них кишели карьеристы, которые блудили.

Перечислены все понимания слова модель, 35 пониманий. Но их конечно еще больше.

В смысле марксизма век еще более настырный. Я Маркса и Ленина цитирую. Но сказать, что все сводится на экономику, что мысль есть истечение мозга, как Сталин, – этого у меня ты не найдешь. Есть что-то содержательное в том, что они называют базисом. Но в надстройке может быть такое, чего экономика не признает. Православная церковь не надстройка над социализмом. Что, Лосев пользуется марксизмом? Да, пользуется, очень сильно. Но разделяет ли он крайности, вульгаризм 20-х годов? Нет. А то, что корреляция существует между экономическим и духовным, от этого меня не переубедят ни Гегель, ни Платон.

Как же я среди террористического марксизма мог соблюдать чистоту мысли, а Топоров, Иванов не могут? Зачем им абсурдная схема, которая не соответствует языку? Порождающая модель действует в отношении бесчисленного множества вещей. Можно не считать себя платоником, но модели реально есть. Модель есть и в биологии, и в истории. Например, Средние века. Неизвестно, когда они начались, когда окончились, их определение размыто. Но можно говорить о модели, о стиле средневековом. Существует классический стиль как модель и т. д. Расстаться с этим смыслом я не могу. И я благодарен эпохе отвержения смысла за возможность вернуться к истине.

Я дал себе труд изучить приемы структурной лингвистики. И я изумился бессмысленности ее подхода. Сначала автор приходит к своим результатам при помощи слов, а потом заменяет их произвольными значками. Дальше такой примитивной стенографии дело не идет. Зачем мне все эти значки? Всё в них совершенно условно. А к ним сводится вся их наука. Зачем она тогда мне нужна? Или Шаумян: сначала излагает своими формулами, а потом: «другими словами…», и возвращается к естественному языку. Шаумян бывал здесь. Я ему говорю: Себастьян Константинович, ведь ваша книга, «Теоретические основы фонологии», не математика, а стенография? Да, соглашается, стенография; но вот в «Проблемах структурной лингвистики» – там уже деривации из функций, там математика.

Меня интересует судьба Шаумяна. Куда он дальше пойдет. Но он хитрый армянин. Он обходится без языковых примеров, остается на уровне формализма. Трясти его будет трудно.

Это замечательные, золотые, изумрудные, не знаю какие, термины, как модель, порождающая, – а у них бредовая идея, что всё может сделать вычислительная машина. Якобсон жулик, он подыгрывает и вашим и нашим. Себя считает основателем структурализма, не Трубецкого, – а с другой стороны, его построения ведь не структуры.

23. 9. 1971. Александр Ничев приедет в декабре защищать диссертацию. В Болгарии нет докторов-классиков. ВАК разрешил ему защищаться у нас. Асмус отказался, пришлось его заменять Овсянниковым Михаилом Федоровичем. Овсянников много издает. Первый оппонент я, второй Аза, третий Овсянников. У него философия, правда. Но там у Ничева есть и философия.

Английские энциклопедии. Сколько раз ни заглядывал, там всё есть, причем всё самое точное. Русский мужик энциклопедии составлять не горазд. Во-первых, напьется, убьет, его сошлют. Потом возьмут на поруки. Потом он вспомнил: я же словарь составляю. Пишет. Но еще словник не готов. Тут его опять сослали. Потом – котлы сняли, холодно. Выпить надо. И так лет на сто. Style russe.

Кто возьмет кафедру языкознания. Рождественский[70]70
  А. И. Малеин, переводчик «Записок» Зигмунда Герберштейна.


[Закрыть] на ученом совете характеризовал Иванова как пустое место. Не рекомендовал обращать внимание на этого работника, который не годится заведовать кафедрой. Широков Олег Сергеевич: знает много языков, док– юр, но едва ли годится быть заведующим кафедрой по характеру. Зализняк, хорошая характеристика. Но тоже не подходит. Единственный человек, который совершенно подходил бы для этой должности – европейское образование, профессионально несравним, – это Макаев. Каждые три-четыре года выпускает по книжечке, и каждая книга – настоящее исследование. Он германист, изучает руны, древнегерманский Wortschatz в сравнении с санскритом.

Я на каком-то собрании сделал речь на латыни, Энвер Ахмедович (он татарин) – на старом классическом немецком языке. У меня гонкий слух, хотя и не хорошее произношение. Я чувствую, кто как произносит, и сказал ему об

этом. Макаев: «Да, мои наставники говорили прекрасно на немецком языке». Он сын предводителя крымского дворянства. Он настолько барин, что на конференции не едет, тезисы посылает. Ему лет 55, он не женат, живет с матерью и теткой, хорошая квартира. Настроен в символистском тоне. «Я хотел бы прочитать вам свои стихи». Какие? «Да всё символистские». Нас, стариков, ведь уже ничем не удивишь. С точки зрения таких знатоков, какие меня учили, я уже всё расцениваю как неполноценное, недостаточное, недоученное. Но вот Макаев выдерживает марку.

У Рождественского спросили: если вы так хорошо характеризуете Макаева, какие личные черты мешают ему быть завкафедрой? Ну, говорит, целый роман надо было бы рассказывать… Он же бытовой мусульманин. Считает христианство мировым обманом и мировым лицемерием. Нам, допустим, разносят чай. Но если тут будет Макаев и его сотрудник принесет стакан чая, он уйдет. По мусульманскому обычаю подают чай старшие. Поэтому он бы оскорбился и ушел. Самый старший, армянин Рубен Александрович Будагов, только и мог бы поднести чай ему, Энверу Ахмедовичу.

Да, Рождественский прав, у нас завкафедрой чернорабочий, на нем все документы, переписка, такому дворянину как Макаев не подходит. Он старый барин. До сих пор под Москвой есть село Макаевское. «Это, говорит, имение моего отца.» Вот Аза. Она ученый очень маленький, деловой, да и то тяготится от кафедральной работы. За 50 рублей надбавки так убиваться? Кацнельсон Соломон Давидович, конечно, тоже знаток (индоевропейщина)…

У меня остались в институте только греческий и латынь. Отказался от лекций. Мне интереснее книгу под старость лет написать. А что экзамены принимать… Пусть молодежь!

А знаешь, как карьеру сделал Степанов[71]71
  См. Лосев, с. 282–284.


[Закрыть]? Он был придан переводчиком к Хрущеву от Министерства иностранных дел. Хрущев встречался с дипломатами, так Степанов блестяще переводил. Говорил раньше, чем те рот откроют. Хрущев его спрашивает потом: ты кто такой? – Я доцент, преподаватель французского языка. – А есть кафедра, которой ты мог бы заведовать? – Да, кафедра языкознания. – Завтра будешь заведовать кафедрой. И не забыл. Через неделю пекан звонит. Там разделили на две кафедры,

Звегинцев с общим языкознанием и другая кафедра Степанову. Но, по-видимому, это его не очень интересует. Будет ходить раз в неделю или два раза в неделю.

Реальный и грамматический разбор – так нас учили в школе. Realia.

29. 9. 1971. Гершензон глубокий критик. У него прекрасный стиль, художественный. «Исторические записки» прекрасная книга. Но его философия какая-то худосочная.

Стравинский. Ранние вещи, «Петрушка», «Весна священная», «Жар-птица» написаны еще в традиции, а потом он в формализм пошел, тогда уже началось всё другое.

Бога языческого я с малой буквы, а монотеистического Бога с большой бы писал. Один еврей сказал, когда Бога понизили: «Я не понимаю, почему Бог теперь пишут с маленькой буквы. Очевидно, хотят указать на незначительность этого термина. Но тогда я писал бы б петитом».

Прочитав статью Style в Britannica, А. Ф. замечает по поводу англосаксов вообще. Англосаксонский ум избегает разделения чувственного и духовного. Смотрит на грушу и чувственными глазами видит сверхчувственную идею. Иногда читаешь книгу англосаксонского автора – употребляются слова обыкновенные, а смысл получается глубже, чем если бы он оперировал философской логикой.

27. 9. 1971. А. Ф. цитирует с точным акцентом мудрого человека с восточных окраин о том, как третирует мужчин прекрасный пол: «Женщина вот как яиц: желтоком белтоком сосаит, потом бросаит».

Евангелие говорит о ноуменальном, не о феноменальном. А в апокрифических евангелиях от Никодима, от Фомы всё неидеологическое отброшено.

У Маяковского многие стихотворения и богатые, и яркие, но – хреновые. Говорят только о подхалимстве. Я его люблю за словотворчество. «Всяких французских Луёв…» Это для меня интересно.

Amicus Plato, sed magis arnica Veritas. Это сказал Аристотель.

Два конька надо перепрыгнуть: Секста Эмпирика, и второй топор, который на мне висит, это Ничев. Придется нам подробно его рассмотреть. Хотя бы то, что он понимает различие между δόξα и έπιστημη, уже его достоинство.

… Дынник[72]72
  Институт философии Грузинской академии наук


[Закрыть], который только и знал, что обливал помоями Сократа и считал это передовым. А моя характеристика Сократа, он много раз ее топтал. Самого Дынника я не критикую, но он поступил по-хамски и по-кабацки.

… Это сократовское задавание вопросов, вечное искание истины, дух поддевания всяких авторитетов… От Платона Сократ отличается тем, что ничего не абсолютизировал, а только требовал употреблять понятие в чистом виде. Красота – это красивая лошадь? прекрасная женщина? Нет, наверное сама по себе красота что-то другое. Искание чистого понятия как такового это суть сократовского учения.

Ну, Платон всячески субстантивировал понятия, идеи. Но все-таки идеи Платона, хотя они гипостазированы, эту свою харакре– тистику порождающей модели – они дают вещи форму, смысл – получают от Сократа. От него это идет к Платону и Аристотелю и далее до конца античной философии. Так что я ставлю Сократа очень высоко, особенно в сравнении с теми слюнями, помоями, которые пускает Дынник в Платона и Сократа. «Идеалы рабовладения…»

Сейчас в связи с выходом моих томов влияние Дынника ослабело. Я тут маленький переворотик совершил. Мое влияние на эту публику страшно заметно. И поэтому на Азу нападают. Ее аспиранты пишут по философии? Нет, нельзя на филологическом факультете. И приходится переменить тему диссертации на «язык Гераклита».

Эти тексты, которые похабно переводятся на европейские языки, я же их бесконечно усложняю. Cairg, английский филолог, – я встретил у него мою фразу в отношении гераклитовского αίών παές вечности-младенца: «Я бы перевел эти слова, если бы знал, что такое вечность. Надеюсь продумать, что такое αίών». Хочу ему написать, спросить, у меня ли он взял или сам придумал, но времени нет.

Когда Ленин умер, то вопреки его желанию назвали Петербург Ленинградом.

«История эстетических категорий». Редактор книги говорит: настолько большая разница между абзацами моими и Шестакова, что легко отличить. Там

мое только античное. Остальное Шестаков. Идея у меня там имеет довольно подробное изложение.

Гимн существовал и в Греции, но он был там неотделим от ритуала. Дифирамб танец беспокойный, экстатический, но сопровождается песнями. Куда его отнести? Тут получается смешение не только лирики и эпоса, но и хореи. А орфические гимны – это воспевание богов путем перечисления их эпитетов. Из так называемых гомеровских гимнов некоторые очень поздние. Есть гимны (1) Аполлону Дельфийскому, (2) Аполлону Пифийскому, (3) Гермесу, (4) Афродите, (5) Деметре. Потом там есть короткие гимны в виде молитв. Но есть и большие: Дионису. Одна дама у нас занимается гимнами. Она причисляет к гимнам что-то из сборника Каллимаха[73]73
  e. R. Dodds, работы по неоплатонизму, затем по досократикам, Платону, греческой драме.


[Закрыть]. И еще два гимна недавно нашли. У нее есть работа о гимнах в античности. В античных гимнах всё разновременно.

Виктор Шкловский, Жирмунский, Тынянов, Энгельгардт. Их разогнали как формалистов, но этот формализм для нас очень полезен. Мы с тобой не против формализма, хотя формализм у нас занимает подчиненное положение. Даже Хомский в конце концов отказался от того, чтобы полностью исключить из структуры смысл. Правда, смысл есть целое, а целое охватить всегда трудность очень большая. Мы принципиальные формалисты, потому что нельзя хвататься за всё сразу. Надо себя ограничить. Я формализмом не брезгую, сам много писал о формальных моментах.

ОПОЯЗ – я не ручаюсь…

Будагов всех исправляет. Нахов однажды на заседании кафедры сказал по-английски Classical philology через кля-. Нет, поправил Бу– дагов, надо

произносить клэ! Нахов говорит: «Я замолчал. Будагов не любит возражений. Пошел к Ахмановой. Она подтверждает, что надо кла-! Посмотрел во многих словарях, везде [74]74
  74 Werner Beierwaltes, историк платонизма.


[Закрыть].»[75]75
  «Ученик дьявола» (первая постановка в 1897). Действие развертывает эпизод американской войны за независимость.


[Закрыть] Тот единственный голос против, который был подан на защите Нахова, он убежден, была месть Будагова. Что Будагов голосовал против, подтверждается тем, что свое отрицательное мнение Будагов сообщил председателю экспертной комиссии в ВАКе. – Аза однажды сказала где-то речь на греческом, этот председатель с ней стал в обнимку, говорил, что надо изучать только греческий язык – и советскую эстетику.

Будагов настолько злопамятен, что даже сделал донос председателю экспертной комиссии. А так он вежливый. Но очень любит критиковать и поправлять. Когда однажды на факультете выступал кто-то – чуть ли не Зализняк или кто там из новых, – студенты вывесили большую афишу: «Такого-то числа выступает Зализняк!!!» Будагов взбесился. Сорвал афишу, принес к декану, бил по курноске и говорил: «Это разве университет? Это цирк! Это плакатный метод!» Он бунтовал недели две. Декан посмеялся. Плакат сняли сразу, но Будагов шумел недели две.

Но он действительно много знает. Он все эти языки романские знает, прекрасно произносит. В научном отношении он человек солидный, а в смысле личного поведения вот каков.

Я могу приветствовать кого-нибудь:

Поэт в поэтах первый,

но если ты это скажешь, то будет сочтено непочтением, и ты пострадаешь. Потому что я все свои карьеры сделал, никуда не стремлюсь, занимаюсь своим делом, остальное меня не интересует. В администрацию я никогда не лез и ненавидел всё это. Только научная работа моя последняя слабость. Продвижение меня не интересует. Я уж всё прошел. Ходить и критиковать, как кто произносит… Я вот например сказал: chez Нотёге, с liaison[76]76
  В действии III Шоу вводит реальное лицо, генерала Джона Бэргойна, командующего экспедиционным корпусом, посланным для усмирения американских мятежников, рисуя его свободным умом, немного драматургом. Шоу о нем: «Бэргойн это человек, который живет, как бы играя роль, и все ее острые моменты он исполняет в стиле прирожденного мастера высокой комедии». Бэргойн в пьесе Шоу предвидит свое поражение под Саратогой (17. 10. 1777), оно подготовлено «бездарностью и легкомыслием, нерадивостью и волокитой» правительства в Лондоне. У его собеседника не укладывается в голове, что конечная победа американской революции может иметь причиной то, что кто-то в Лондоне забыл послать необходимый приказ, спеша на загородный отдых. «Суиндон. Я не могу этому поверить. Что скажет история? Бэргойн. История, сэр, солжет, как всегда.» (Бернард Шоу. Полное собрание пьес в шести томах. Т. 2. Ленинград: Искусство 1979, с. 108).


[Закрыть]. Аза меня поправила: liaison не работает с именами собственными. Но я не претендую на

совершенное знание. Я языками владею для себя достаточно, а вся лингвистика далеко от меня. Пусть спорят. Des chocs des opinions jaillit la verite.

Сегал жена Жирмунского. Ее статья есть о классицизме в Литературной энциклопедии.

Лотман – у него внушительная, интересная первая книга по семиотике. Его называют столпом формализма. Но там не формализм, а учение о форме; это не есть формализм.

Меня удивляет, что мы, двое разумных, тебя слушаемся.

30. 9. 1971. – Как одинок был Иванов.

Да, публика его не понимала. Вот что удивительно: ни одного стиха о политике у него нет за 50 лет, и тем не менее он у нас до сих пор persona non grata.

– Но «Прометей»? Он там рисует богоборчество, безблагодатную волю, напоминающую дух русской революции.

Ну, это же твои догадки… В «Прометее» идет восстание механизма против организма. Так ведь и все Прометея представляли, как технику, механизм, даже Эсхил. Только Шелли относился к нему целиком положительно. Но тут у Шелли уже появилось другое… Прометей механическое начало, Зевс жизненное. Греки даже в своих этимологиях имя Зевса по-разному объясняли, некоторые вели его от ςάω ςάων живой. Начало жизни.

Греческая этимология? Есть несколько томов Grammatici graeci и Grammatici latini, и во всех античных источниках этимология дана в плане чисто описательном. Немного наивно.

Падежи? Надо было назвать не nominativus, именительный, а субъектный падеж: нечто полагается как субъект. Не родительный, а родовой. Не accusativus, винительный, a causalis, aixiaxiKov, причинный, т. е. показывающий, ради чего действие. А винительный – что это значит?! кто тут кого винит?

В Греции понятия плагиата не было. Ты переписал – всё равно даешь как своё. Тем более если берешь у варвара. Варвар, что бы там у него ни было написано, всё не то что грек.

Плохо спал. Только полседьмого заснул. Психика… Она же играет нами. Но сама прячется, прямо никогда не скажет, делает вид, что она ни при чем. Передавали Солженицына «Август 14-го».

Я слушал от 11 до 12 ночи. Было уже передач восемь или девять, и на этот раз читали о самоубийстве Самсонова[77]77
  Градоначальник Петербурга генерал Федор Федорович Трепов (1812–1889) был тяжело ранен 28. 1. 1878 Верой Ивановной Засулич (1849–1919) у себя на петербургской квартире в часы официального приема просителей; Засулич была оправдана судом присяжных под председательством А. Ф. Кони 31. 3. 1878. Дмитрий Федорович Трепов (1855–1906), с 11. 1. 1905 петербургский генерал-губернатор, после увольнения в отставку в октябре 1905 умер через год в Петербурге. Александр Федорович Трепов (1862–1928) умер в эмиграции в Ницце.


[Закрыть]. Оказывается, в армии был страшный развал. Я как-то думал, что хотя везде был развал, но наша военщина стояла крепко. А тут оказывается… Солженицын хочет показать, как дошла Россия до теперешнего положения, и начало падения видит именно в 14-м году.

Самсонов показан честным демократом, патриотом. Но кругом него такая неразбериха, так непонятно, что делать… Шпионство. Нет карт. Он отчаялся. Рассказывается о его встрече с воронежским полком. Уже в нем ничего не было начальнического. А? воронежцы? Да, да… молодцы… геройски воюете. Ну, как, куда вы сейчас? – Да мы, вот, хотели взять холм, да немец не пускает… – Не пускает? – Да, да, не пускает… Самсонов попрощался и так поехал. Потом снял шапку и стал молиться Богу: зачем Ты послал меня на такую задачу и не дал сил. Пустил пулю в голову.

Адский план Гинденбурга. Заманивание. Под Танненбергом произошло окружение стотысячной русской армии. Там, где в 1410 году была победа над рыцарями Тевтонского ордена и chevaliers porte– glaive, меченосцами.

Вот я думаю от этого не спал. Но психика молчит. Дескать, мало ли читал таких книг. Ложился – ни о каком Самсонове не думал. А вот заснул только в 7 часов утра.

Я думаю, Солженицын лучше Толстого…

– !?

Толстой, конечно, тоже хорошо описывал, но у него не было чувства всемирного катастрофизма. А у Солженицына оно есть.

Всё время этого разговора А. Ф. ходил взад и вперед по длинной дорожке сада Спиркиных, после каждого поворота всё быстрее. Теперь идем в дом заниматься. По дороге А. Ф. договаривает:

Постой, я тебе еще вот что скажу. Мережковский в книге «Толстой и Достоевский» пишет, что Толстой гениален в изображении страстей тела, а Достоевский в изображении страстей души и ума. А вот это уже я, Лосев, говорю: Солженицын гениально изображает страсти социальные. И в этом ему конечно помогает его время такое ужасное. Социальные страсти. Я читал как-то

книгу одного француза, «Социальные неврозы»[78]78
  Комиссия Палаты представителей США в 1979 г. подтвердила имевшиеся у многих подозрения, что Ли Харви Освальд был не единственным убийцей президента Джона Кеннеди в Далласе 22. 11. 1963.


[Закрыть]. Там он говорит, что война, тюрьмы, преследования это социальные неврозы. А что, в самом деле? Тут же действительно невроз, состояние, когда люди сами себя не понимают, на мелочи реагируют сильно, на сильное мелочно. Как же иначе назвать, если Гитлер берет 60 тысяч человек и закапывает их живыми в землю. В Киеве 60 тысяч евреев бросили в одну яму, залили бензином и подожгли.