Текст книги "Ларец Пандоры (СИ)"

Автор книги: Алексей Константинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Хорошо, – выдавил из себя Молси. – Я сделаю всё, что от меня зависит.

– Не сомневаюсь, – немец кивнул. – Дайте бумагу, я напишу необходимые вам сведения.

Освальд выполнил просьбу гостя и, пока немец писал, бросил короткий взгляд в сторону доктора Пфистера, словно просил у того поддержки. Агент по внешним связям растерянно пожал плечами. Его лицо словно бы говорило "Не мне решать, Освальд".

– Вот, – гигант закончил карябать не слишком аккуратные английские буквы, протянул исписанный листок Мосли. – Подробная информация о корабле. За грузом обязательно приедут, будет просто здорово, если городские власти обеспечат безопасность перевозчикам.

– Не сомневайтесь, – Мосли тоже нахмурился. – Но предлагаю вернуться к обсуждению моей встречи с фюрером.

– Апрель, конкретнее узнаете из телеграммы, которую получите сразу после того, как вопрос с грузом будет решён. Это всё, что я имел честь вам сообщить, господин Мосли. Если позволите, я вас оставлю, у меня на сегодня запланировано много встреч.

– Как вам будет угодно, – холодно ответил Мосли. Он встал, поклонился, гигант небрежно кивнул в ответ. Пфистер поднялся с дивана и проводил немца к выходу. Распрощавшись, доктор вернулся в кабинет к Мосли. Освальд стоял у окна и наблюдал за тем, как гигант пересекает спокойную лондонскую улицу, садится в роскошный чёрный автомобиль, марку которого Мосли не сумел определить, и уезжает.

– Что ты о нём думаешь? – спросил Пфистер.

– Ты уверен, что это именно тот человек? – спросил Мосли.

– Конечно это он. А почему ты сомневаешься?

– Я представлял себе немцев не такими, – Мосли запнулся, подбирая нужное слово, – дикими. Ты его видел? Складывается впечатление, что он из степей, а не из большого города.

– Обычный немецкий мужлан, из крестьян, – поделился своими догадками Пфистер.

– Но переговоры вести умеет.

– А по мне, так слишком прямолинеен. Ты действительно собираешься помогать ему?

Мосли кивнул.

Пфистер немного постоял за спиной Мосли, затем бесшумно выскользнул из комнаты. Освальд задумался. Мыслями он снова витал в вымышленной им самим "более великой Британии". Той самой, где полнота власти принадлежит его роду. Основным мотивом, побуждавшим Мосли к действиям, был не патриотизм, не забота о народе или преданность своим идеям. Нет. Мосли двигали честолюбие и жажда власти. А ради власти он был готов пойти на всё.

Глава 4.

1

13 марта 1935 года. Великобритания, небольшой городок графства Норфолк.

Джеймс Сквайрс собирался позвонить лорду Недведу в третий раз. На первые два звонка ответил Освальд.

– Лорд не может подойти к телефону, – сухо сообщал дворецкий, – перезвоните позже.

– Постой, Освальд. Это Джеймс Сквайрс. Скажи лорду, кто звонит, для меня он выкроит минутку.

– Простите, лорд не велел его беспокоить. Перезвоните позже, – и вешал трубку.

Манера, в которой дворецкий отказывал Сквайрсу, раздражала последнего, но Джеймс не хотел устраивать скандал. Поэтому после второго звонка выждал час и попросил соединить с имением Недведов. Если Освальд в очередной раз ответит отказом, Джеймс не станет терпеть наглости и выскажет ему в резкой манере всё, что о нём думает. Однако трубку взял сам Герберт.

– Лорд Недвед у аппарата, – приглушённым голосом произнёс Герберт.

– Здравствуйте, лорд, это Джеймс Сквайрс.

– Здравствуй, Джеймс, – поприветствовал старого знакомого Герберт. По тону лорда Сквайрс понял, что позвонил не вовремя.

– Вижу, вы чем-то расстроены, но мне срочно нужно с вами переговорить.

– Ты прав Джеймс, – прервал его Недвед. – Я расстроен. Честное слово, в любой другой день я помог бы тебе с удовольствием, но не сегодня.

– Просто позвольте придти к вам вечером и поговорить. Это займет не более получаса.

– Прости, но мне не до этого. Постараюсь помочь в следующий раз. Прощай, Джеймс, – не дожидаясь ответа, старый лорд повесил трубку.

Сквайрс рассердился. Сначала Освальд, а теперь и старый лорд грубо его отвадили. Придётся вернуть шкатулку Шепарду. Сквайрс взял её с собой, вышел в прихожую, обулся, накинул пальто и выскочил из квартиры, которую он снимал.

Насупленный Джеймс пошёл к трамвайной остановке. Погружённый в свои мысли Джеймс потерял бдительность и не заметил мальчишку, который следовал за ним по пятам. Маленький, вихрастый беспризорник оставался на противоположной стороне улице, чуть отставал от Сквайрса. Будь парнишка опытней, Сквайрс так и не догадался бы, что за ним следят. Но мальчишка то ускорял, то замедлял шаг, производил много шума. Сквайрс не мог не обратить на него внимания.

Джеймс вспомнил предостережение инспектора Шепарда, вытащил левую руку из кармана и взглянул на часы. Уже половина шестого. Скоро стемнеет. Сквайрс огляделся – улица была пустой: кроме него и мальчишки почти никого не было. Около остановки ошивался рыжий пьяница, очевидно, ирландец, в проёме между домами стоял грязный белобрысый бродяга, потягивавший окурок.

Джеймс нащупал под пальто шкатулку, прижал её локтем к боку и твёрдым шагом направился на остановку. Мальчишка неотступно следовал по противоположной стороне. Джеймс остановился, посмотрел на своего преследователя. Перейти через дорогу и прогнать маленького подлеца? Джеймс решил действовать иначе. Он резко свернул и направился к входу в проулок, у которого стоял бродяга.

– Дай-ка пройти, приятель, – Джеймс слегка толкнул курившего в плечо, проскользнул мимо. Сквайрс рассчитывал оторваться от мальчишки, пробежав между домами и свернув на параллельную улицу.

– Осторожней, – огрызнулся бродяга и схватил Джеймса за руку. – Пары монеток не найдется?

– Нет, – Джеймс попытался освободиться, но бродяга не отпускал. Сквайрс заметил, как рыжий ирландец встал на ноги и быстрым шагом направился в их сторону. Мальчишка оставался на месте.

– А ты поищи лучше, – сказал бродяга, обнажив зубы в хищном оскале.

Джеймс сжал кулак и попытался зарядить белобрысому в скулу, но тот оказался прытким, ушёл от удара, заехал Сквайрсу под левый бок. Джеймсу пришлось отступить на несколько шагов назад, рукав пальто, в который вцепился белобрысый, с треском оторвался. Бродяга открыто бросился на Сквайрса. Они обменялись несколькими ударами, и тут в проулке объявился ирландец.

– Хватит! – заорал он, размахивая в воздухе пистолетом.

Белобрысый расслабился, Джеймс воспользовался этим, ударил коленом противнику в пах, изо всех сил толкнул его на ирландца. Бандиты не ожидали атаки, неуклюже упали на землю. Сквайрс почувствовал, что сверток со шкатулкой выскальзывает из внутреннего кармана. Снова придавив его локтем, Джеймс побежал, но как следует разогнаться не успел.

– Стой! – орал ирландец ему вслед. Джеймс не обращал внимания, продолжал бежать. Тогда ирландец выстрелил. Пуля ушла вверх, но грохот заставил Сквайрса согнуться. Оставалось буквально несколько шагов до выхода на параллельную улицу, когда вторая пуля настигла Джеймса. Она угодила в бедро правой ноги. Джеймс вскрикнул, вывалился из проулка, откатился в сторону. Спрятавшись за стеной дома, он кое-как поднялся на ноги, заковылял вниз по улице. Ему навстречу ехал автомобиль. Джеймс вышел на дорогу прямо под колеса машины.

– Помогите! – крикнул Сквайрс, пытаясь зажать кровоточащую рану на ноге. Автомобиль затормозил, визг колодок слился с грохотом очередного выстрела. Джеймс не понял, куда угодила пуля в этот раз, но на землю он рухнул сразу. Джеймс решил, что он умирает. Потом кто-то подхватил его под мышки, а ирландец продолжил палить. Заревел мотор, выстрелы оборвались. Джеймс на мгновение открыл глаза, понял, что находится в салоне автомобиля и потерял сознание.

2

13 марта 1935 года. Великобритания, небольшой городок графства Норфолк.

Вчерашним вечером, когда Шепард вернулся с вокзала, он долго рассматривал шкатулку. Вглядываясь в черточки, тянувшиеся вдоль её стенок, Генри испытывал смутное ощущение déjà vu, словно он когда-то видел шкатулку или слышал о ней. На границе сознания и бессознательного крутились невнятные образы и смутные воспоминания. Но пытаясь сконцентрироваться на них, Шепард терял их из виду и, как ему казалось, отдалялся от поиска ответа. Раздражение, которое испытывал Генри, стараясь вспомнить всё время ускользавшие от него подробности, не описать. Шепард поздно лёг спать, весь извелся, задремал только под утро. Удивительно, но когда солнечные лучи, проникшие в комнату, разбудили Генри, он точно знал, почему шкатулка показалась ему знакомой. Некогда он читал практически точное её описание в полицейских архивах городка. В каком деле фигурировала шкатулка, Шепард не помнил, но теперь он хотя бы знал, за что можно зацепиться. Когда Генри пришёл в участок, первым делом приказал констеблю принести дела из архива.

– За какой период? – уточнил констебль.

Шепард не знал точного ответа на этот вопрос. Когда его перевели сюда, Генри старательно поработал над архивным материалом. Многие семьи жили здесь оседло, а Шепард верил в наследственность, считал, что преступления прошлого подскажут, за кем из горожан нужно пристально наблюдать в настоящем. Поэтому он изучил много дел. Вспомнить теперь, где он наткнулся на описание шкатулки затруднительно. Пришлось довериться своей интуиции

– Знаешь что, – вздохнул Шепард. – Принеси-ка всё, что у нас есть за семидесятые, восьмидесятые годы прошлого века.

Скоро стол Шепарда оказался завален ворохом пыльных папок. Он работал с ними, когда пришёл Сквайрс, продолжил их разбирать после ухода Джеймса. Зачастую приходилось перечитывать отчеты целиком. Инспектор быстро устал, его внимание притупилось, но с заслуживающей уважения настойчивостью он продолжал листать пожелтевшие от времени страницы, пробегать глазами документы, пытаться вникнуть в их суть. Но с каждой последующей стопкой бумаг его энтузиазм уменьшался. Около семи часов вечера к нему в кабинет вошёл констебль.

– Поступило заявление о стрельбе в городе, – сообщил полицейский.

Шепард бросил усталый взгляд в сторону своего подчиненного.

– Пострадавшие есть? – спросил инспектор.

– Об этом нам не сообщили, – отрапортовал констебль.

– Отправьте туда кого-нибудь, я сейчас занят, – приказал Генри. Скорее всего, кто-то спутал шум барахлящего двигателя с выстрелами пистолета и проявил излишнюю бдительность.

Шепард просидел над бумагами до девяти, закрыл глаза, дал им возможность отдохнуть, после взглянул на себя в зеркало, висевшее на стене. Вид у него был неважный: веки опухли, белки покраснели, щеки и лоб выделялись неестественной бледностью. Шепард вздохнул, стал собираться. Заставив себя захватить несколько папок на дом, он вышел из кабинета, столкнулся с молодым констеблем.

– Что-нибудь разъяснилось со стрельбой? – спросил Генри.

– Наверное, кто-то напутал, инспектор. Сержант Ричардс обещал подготовить отчет к завтрашнему утру.

– Передай, пусть не торопится. Дело – пустышка, – отмахнулся Шепард.

Домой Генри добрался быстро, поужинал, провёл традиционную семейную беседу с женой и детьми, около половины одиннадцатого решил почитать газету, но взгляд его упал на папки из архива. Всего-то десяток-другой краж. Пробежать быстро глазами и освободить вечер. Тяжело вздохнув, Генри попросил жену не беспокоить его, закрылся в спальне и стал изучать бумаги. Четвертая по счету папка оказалась увесистой, и речь в ней шла не о краже, как в большинстве остальных, с которыми успел поработать Шепард, а об убийстве.

Генри приступил к чтению. Речь шла о событиях шестидесятилетней давности. Был убит глава семейства Недведов, лорд Генрих. Расследовавший дело старший инспектор Уотсон подозревал жену убитого, леди Фелицию Недвед, допускал возможность сговора между ней и детьми лорда. Но никаких доказательств причастности членов семьи к убийству найти не удалось. Всю вину возложили на младшего сына лорда, Якоба. А потом Шепард наткнулся на перечень вещей, которые пропали из кабинета убитого. В частности, упоминалась шкатулка, из-за которой якобы и произошла ссора между лордом Генрихом и Якобом. Описание шкатулки приводилось со слов старшего сына, Бернарда. Прочитав его дважды, Генри понял, что попал в точку. Тогда Шепард вернулся к первой странице и начал внимательно перечитывать отчеты и записи свидетельских показаний. Он увлёкся, не сразу услышал, как жена стучится в дверь спальни.

– Генри, дети уже легли, я тоже хочу спать, – шёпотом произнесла Лиза Шепард.

– Прости, заработался, – инспектор впустил её, отложил бумаги, твёрдо решив дочитать их завтра. Шкатулка определенно притягивала неприятности.

Шепард надел пижаму, лёг в постель, положив правую руку на мягкий, тёплый бок своей жены, попытался отогнать мрачные мысли и уснуть.

– Кстати, – прошептала Лиза, – ты не читал вечернюю газету?

– Нет.

– Настоящий кошмар! Пассажира и проводника лондонского поезда зарезали.

– Такое случается каждый день, – зевнув, ответил Шепард.

– Но не каждый день это происходит в поезде, который проходил через наш город.

– Что? – Генри вспомнил свою вчерашнюю встречу с Уилфредом.

– Вот-вот. Ты же вчера стоял на вокзале, дожидался своего знакомого. Представь, возможно, совсем близко находился хладнокровный убийца!

– Где газета? – Шепард вскочил с постели, подошёл к столу, зажёг настольную лампу, отыскал нужную страницу.

"Личность убитого пассажира не установлена – злоумышленник унёс все документы и вещи с собой, поэтому основным мотивом полиция считает ограбление. Мы не можем привести фотографии погибшего, которые могут шокировать наших читателей, поэтому ограничимся словесным описанием погибшего и просим всех, кто узнает этого человека, обратиться в редакцию нашей газеты или в управление лондонской полиции", – прочитал про себя Генри. Далее приводилось описание, под которое, хоть и с натяжкой, подходил Гастингс.

"Что же я наделал!" – подумал инспектор.

Миссис Шепард заметила, как её муж переменился в лице. С щёк пропал румянец, губы сжались в тонкие бледные полоски, ноздри раздулись.

– Что случилось, Генри? Это он, твой друг? – спросила она.

– Я должен идти, – твердо сказал Шепард, начал переодеваться.

– Куда ты, Генри?

– Внимательно меня слушай, Лиза, – инспектор повернулся к своей жене, застегивая пуговицы на своей рубашке. – Запрись и не открывай никому, кроме меня. Никому!

– Объясни, что происходит, – испуганно попросила жена.

– Пока ничего страшного, – отрезал Шепард. Он подошёл к телефону, набрал номер Сквайрса. Никто не отвечал. Генри сжал кулаки.

"Бог не допустит худшего", – подумал Шепард. Набрал номер полицейского участка. Ответил дежурный.

– Это инспектор Шепард, – сказал Генри. – Направьте двух констеблей к дому Джеймса Сквайрса, – Шепард назвал адрес. – Всех оставшихся к имению Недведов.

– У меня в распоряжении всего два человека, сэр.

– Тогда пускай едут к Сквайрсу. Свяжись с остальными, пускай явятся в участок и оттуда сразу к Недведу, – не дождавшись ответа, Генри бросил трубку, вышел из спальни, достал из шкафа в прихожей своё пальто, отомкнул верхнее отделение шкафчика, достал оттуда свой пистолет, спрятал его в карман. Лиза, всё это время с беспокойством наблюдавшая за мужем, увидев оружие, пришла в ужас.

– Генри, никуда не ходи, я тебя не пущу! – закричала она.

– Тише, разбудишь детей! – шикнул Генри. Но жена не унималась.

– Оставайся, пускай с этим разбираются другие! Это не твоё дело, Генри! – Лиза стала на проходе, не позволяя мужу выйти. Он обнял её, заметил, как дверь детской приоткрылась и, потирая глаза, оттуда выглянул младший сын Шепарда.

– Этой мой долг, Лиза, – сказал Генри, мягко отодвинул её в сторону и переступил через порог квартиры. – Замкнись и не пускай никого, кроме меня! – повторил он напоследок.

3

Трое неудачливых бандитов – Иоганн, Дени и Юджин – собрались под мостом, где можно было на время спрятаться от глаз ненужных свидетелей. Ирландец выглядел недовольным. Юджин чудом догадался, кому Шепард передаст шкатулку, проследил за пожилым мужчиной до самого дома. Дело оставалось за малым – схватить этого человека и отобрать шкатулку или выяснить, куда он её спрятал. Но Иоганн не сумел справиться с ним. Теперь Кольберг сидел на земле, прислонившись спиной к кирпичному основанию моста, прижимал руки к паху.

– Как ты мог его упустить? – не удержался от упрёка ирландец. – Ему некуда было деваться!

– Лучше расскажи, кто тебя стрелять надоумил? – упрёком на упрёк ответил немец. – Нам из-за тебя из города бежать придётся.

– Разок врежь ему, как следует, и стрелять не пришлось бы.

– Замолчи! – огрызнулся немец. – Не до твоих глупостей.

– Ты мне не указывай! Знаю я вас гансов, считаете себя умнее всех, а как до дела дойдёт...

– Погоди, Дени, – в обмен любезностями вмешался Юджин. – Я ведь узнал ту машину. Видел её несколько раз.

Ирландец мигом оживился.

– И кому она принадлежит?

– О, тебе я не скажу, Дени. Можешь орать на Иоганна сколько угодно, но палить посреди города – глупее ничего не придумаешь. Назови тебе имя, ты рванешь туда грабить владельца машины, – Юджин откровенно насмехался над ирландцем. Он знал – с виду злой и суровый Дени никогда не поднимет руку на сироту, которого несколько лет добровольно взял под свою опеку.

Иоганн захохотал.

– Молодец, Юджин! Со мной-то секретом поделишься? – спросил немец.

– А со мной? – произнёс кто-то четвертый. Бандиты разом повернулись – с противоположного берега мелкой речки на них смотрел худощавый. Дени опешил.

– Мы же договаривались... – начал ирландец.

– Я страсть какой нетерпеливый, – перебил его Бергер. – Полагаю, шкатулку вы упустили?

– Если ты всё слышал, зачем спрашиваешь? – Иоганн встал на ноги внимательно посмотрел на собеседника. – Что немец делает так далеко от родины? – перешёл Иоганн на немецкий.

– Что немец делает вместе с ирландской швалью? – худощавый тоже заговорил по-немецки.

– Шваль? Не слишком ли вы прямолинейны, господин Бергер? Он мой друг, я могу и обидеться, – сказал Иоганн, скрестив руки на груди. – Не находите, что пересекли рамки приличия?

– Я нахожу, что ты не заслуживаешь носить немецкое имя.

– Вы прекращайте болтать по-собачьи! – вспылил Дени. Услышав это, худощавый расхохотался.

– По-собачьи? – Бергер вернулся к английскому. – Хорошее чувство юмора для представителя нации пьяниц.

Дени хотел было огрызнуться, но худощавый не предоставил ему возможности.

– Довольно! Скажите, кому принадлежала машина, на которой от вас сбежал человек со шкатулкой и на этом закончим, – приказным тоном произнёс худощавый.

– Деньги вперёд, – бросил Дени.

– О каких деньгах идет речь, мистер? Вы провалили моё поручение. Сейчас я проявляю ангельское терпение, разговаривая с вами на равных.

– Не грозись, – Дени вытащил револьвер из кармана, взял Бергера на прицел. – Я же говорил, мы придём готовыми ко всему. Плати и получишь свою информацию.

– Говори и сохранишь свою жизнь, – безучастно произнес худощавый. Дени не нравился тон немца.

– Тише парень, – шепнул Иоганн. – Юджин, забери у него пистолет.

Мальчик неуверенно посмотрел на Дени. Ирландец отмахнулся.

– Ничего не скажем, пока не получим денег, – упрямо повторил Дени.

– Как знаешь, – худощавый выкрикнул несколько слов на немецком из-за опоры моста вышло четыре человека с оружием в руках. Пистолеты были направлены в сторону бандитов. Дени трезво оценил шансы, выпустил своё оружие из рук.

– Он спрятался в машине лорда Недведа. Его наверняка увезли в поместье к старику, – выдавил из себя испуганный Юджин. Бергер кивнул в знак одобрения, посмотрел на Дени, криво усмехнулся и произнёс:

– Свидетели нам ни к чему.

4

Герберт услышал визг тормозов, бросился к окну, выглянул наружу. Ситроен остановился у самого порога дома, наружу выскочил бледный, растерянный Освальд. Он открыл дверь со стороны пассажирского сиденья, оттуда вылез измазанный кровью Арчибальд. Душа Герберта Недведа ушла в пятки. Да, сегодня он наговорил сыну много нелицеприятного, но какой родитель спокойно станет наблюдать за тем, как его ребёнок сбивается с верного пути, развращается, становится кутилой? После ссоры лорд переживал, потому и послал Освальда отыскать сына. Теперь же, увидев кровь на одежде Арчибальда, Герберт не знал, куда себя деть. Если сын погибнет, лорд никогда не простит себе этого.

– Господи, Освальд, что случилось?! – закричал перепуганный лорд. Но слуга, казалось, не слышал его. Освальд беспомощно размахивал руками, пытался что-то объяснить Арчибальду.

Лорд бросился вниз, к телефонному аппарату. Первым делом он позвонил своему личному врачу, доктору Эдварду Мортимеру.

– Это лорд Недвед, – сообщил Герберт, как только секретарь поднял телефон. – Передайте Эдварду, чтобы он срочно приезжал ко мне домой. Без промедления!

Бросив трубку, он побежал на улицу, но в дверях столкнулся со скорбной процессией. Арчибальд пятился и нёс человека, держа его за плечи, Освальд вцепился в ноги раненого. Лорд вздохнул с облегчением, хотя радость его и была не уместной. С Арчибальдом всё хорошо.

– Скорее отец! – прокричал запыхавшийся Арчибальд. – Приготовь полотенца и тёплую воду!

Молодой лорд и Освальд развернулись, волоча человека вверх по лестнице, и Герберт увидел лицо раненого. Им был Джеймс Сквайрс. Лорд хотел было приказать служанкам сделать необходимые приготовления, но вспомнил, что по глупости отпустил их. Герберт готовился к новому скандалу с Арчибальдом, не хотел, чтобы слуги слышали ссору отца и сына.

Старый лорд сам побежал на кухню, поставил разогревать чайник, приготовил глубокую кастрюлю и стакан, пока Арчибальд и Освальд возились с раненым. Наконец, они затащили его на второй этаж, в спальню Арчибальда. Через минуту Освальд прибежал на кухню, суетясь, схватил полотенца, побежал наверх. Следом за ним спустился Арчибальд. Выглядел он устрашающе – на груди расползлось алое пятно, руки в потеках крови, на лице мелкие красные капли. Он взял не закипевший чайник, перелил воду из него в широкую кастрюлю и побежал с ней на второй этаж. Тем временем лорд отыскал аптечку, достал оттуда бинты и антисептики, торопливо последовал за сыном.

Джеймса уложили в комнате Арчибальда. Молодой Недвед и Освальд разорвали штанину и пытались перетянуть полотенцами кровоточащее бедро. Герберт понял, что ранение пулевое. Он быстро сориентировался, достал жгут, подал его сыну. Арчибальд взял жгут, попросил Освальда приподнять ногу Сквайрса, перетянул выше раны. Одно полотенце Арчибальд скомкал и прижал к бедру, второе Освальд намотал поверх первого.

– Держи так, Освальд, – распорядился Арчибальд. Он оставил ногу Джеймса в покое, стал осматривать левое плечо Сквайрса. Герберт заметил ещё одну рану сантиметров на пять-семь выше сердца. Как ни странно, кровь оттуда текла слабее, чем из ноги. Арчибальд прижал к пробитому пулей плечу оставшееся полотенце.

– Вот, перемотайте, – предложил Герберт, достав из аптечки бинты. Освальд и Арчибальд не стали спорить, довольно грубо обвязали плечо и ногу Сквайрса бинтом.

Когда с перевязкой было покончено, Арчибальд намочил свои ладони в кастрюле с водой, побрызгал на лицо Джеймсу.

– Мистер Сквайрс, – окликнул он раненого.

Тяжелое, отрывистое дыхание Джеймса перешло в кашель. Сквайрс открыл затуманенные глаза, огляделся. Сознание медленно возвращалось к нему. Он шарил руками по своей груди.

– Где моё пальто? – прохрипел он.

– Мы оставили его в машине, – ответил Арчибальд. – Оно измазано вашей кровью.

– Вернись туда, забери свёрток!

– Какой свёрток?

– Пойди туда и забери свёрток! – закричал Джеймс. – Быстро!

Арчибальд не стал спорить, покинул комнату, побежал вниз по лестнице, к машине. Взгляд Джеймса упал на Герберта.

– Не обращайтесь в полицию, слышишь Герберт?

– Да! – взволнованно воскликнул лорд.

– В свертке шкатулка, нужно связаться с Генри Шепардом, он знает, что делать.

– Объясни толком, Джеймс, – попросил лорд старого товарища. Но Сквайрс будто и не слышал его.

– Если умру, отыщи мою племянницу, она во Франции. Скажи, я завещаю ей своё имущество. Обещай мне, Герберт!

– Клянусь своей честью, – торжественно произнес лорд.

Освальд, всё это время растерянно наблюдавший за происходящим, посмотрел в окно.

– Что там за машина? – перепугался дворецкий.

– Бегите отсюда! Скорее бегите! Они нашли меня, – процедил Джеймс сквозь зубы. – Будь проклят Шепард. Глупец! Он думал, они испугаются полиции!

Герберт подскочил к окну.

– Не бойся. Это автомобиль Мортимера. Я позвонил ему, как только увидел, что случилось, – успокоил Джеймса старый лорд.

В комнату ворвался Арчибальд, в руках Недвед сжимал залитый кровью свёрток, обмотанный тонкой бечевкой.

– Вы говорили об этом? – спросил Арчибальд.

– Да, – глаза Джеймса загорелись. – Спрячьте её, отыщите Шепарда и отдайте ему. Чтобы он не говорил, не слушай его, Герберт, – Сквайрс обессилено мотал головой, пытаясь глазами отыскать лорда.

– Я здесь, – Герберт подошёл к постели умирающего друга, перед этим бросил короткий взгляд на Освальда. – Встреть доктора и проводи его сюда, – приказал он дворецкому.

– Они напали на меня из-за неё, Герберт, – продолжал Сквайрс. – Боюсь, они не остановятся ни перед чем, ворвутся сюда, когда узнают, где шкатулка. Но узнают нескоро, если никто не разболтает. Твой врач надёжный человек?

– Надёжный. Он умеет хранить секреты.

– Нужно запереться, спрятаться. В крайнем случае, плюй на всё и отдай им эту шкатулку, Герберт. Жизнь дороже, – Джеймс сморщился, откинул голову назад.

– Держись, дружище, – старый лорд сжал кисть Сквайрса, посмотрел на бинты: на плече они уже стали светло-красными.

С лестницы донесся шум торопливых шагов, в комнату вошёл доктор Мортимер. Обычно улыбчивый, сейчас он выглядел мрачным. Доктор поставил свой чемоданчик рядом с кроватью, закатал рукава, до локтя оголив толстые руки.

– Подвиньтесь-ка, лорд, мне нужно его осмотреть, – попросил Мортимер своим слащавым, почти женским голосом. – Вам лучше оставить меня, господа, – обратился он к присутствовавшим. – Не стоит мне мешать работать, – сказал Мортимер, принявшись орудовать хирургическими ножницами.

Герберт вышел из спальни, прикрыв дверь. Освальд куда-то убежал, Арчибальд уперся локтями в перила, повернул кисти ладонями вверх и смотрел на засохшую кровь полными ужаса глазами.

– Что произошло, Арчибальд? – обратился Герберт к сыну.

– Мы ехали, он выскочил на дорогу, кто-то стрелял. Они его ранили... в плечо... он упал. Я вылез из машины, затащил его в салон... а тот, другой... он не унимался, продолжал стрелять. Освальд вдавил педаль газа, автомобиль сорвался с места, а они бежали за машиной... ещё немного и догнали бы. Это могла быть и моя кровь, отец, – отрывисто поведал Арчибальд.

– Где свёрток? – спросил лорд.

Арчибальд посмотрел себе под ноги. Свёрток лежал на полу. Старый лорд наклонился, схватил его, унёс в свою спальню, спрятал его под матрац. Хотел уйти, но остановился в дверном проёме, обернулся. Матрац топорщился. Герберт перевёл взгляд на своего сына, который продолжал безучастно рассматривать свои руки, убедился, что Освальда поблизости нет, а дверь спальни Арчибальда, где находились Сквайрс и Мортимер, закрыта. Старый лорд вернулся к своей кровати, вытащил свёрток, порвал бечёвки, снял бумагу и вытащил небольшой коробок – изящную шкатулку, украшенную интересным и одновременно с этим простым узором. Герберт стал крутить вещицу в руках, обнаружил отверстие для ключа, пощупал его подушечкой указательного пальца. Шкатулка словно загипнотизировала старого лорда. Он ощутил острое, непреодолимое желание открыть её. Повернув шкатулку на бок, Герберт ухватился правой рукой за крышку, левой же придерживал дно. Лорд Недвед потянул изо всех сил, но ничего не вышло. Он хотел пойти на кухню, попытаться поддеть крышку ножом, но передумал, прикрыл дверь своей спальни, снял со стены картину, за которой находился сейф, открыл его, спрятал шкатулку там, вернул всё на место.

"Я обязан узнать, что внутри, – подумал лорд. – Любой ценой".

Мысли о шкатулке прочно засели у него в голове. Герберт вышел из спальни. Освальд так и не появлялся, Арчибальд остался недвижим.

– Хватит сынок, возьми себя в руки, – сказал Герберт Арчибальду. – Пойди и переоденься.

Арчибальд посмотрел на своего отца невидящими глазами.

– Но в моей комнате мистер Сквайрс, – ответил он.

– Можешь взять мои вещи. Будут немного малы, но сейчас это не самое страшное, верно?

Арчибальд кивнул, пошёл в спальню отца. Герберт проводил сына взглядом, после спустился вниз, снял трубку, связался с городской полицией.

– Мне нужно услышать Генри Шепарда, – сказал Герберт, когда его соединили.

– Инспектора Шепарда? – переспросили на другом конце провода.

– Да, инспектора Шепарда.

– Простите, но он уже ушёл.

– У него дома есть телефон?

– Да, – полицейский сообщил, как связаться с инспектором. Герберт поблагодарил его, нажал на рычаг телефонного аппарата, дозвонился Шепарду домой. Трубку взяла его супруга.

– Кто вы? – спросила она слабым голосом.

– Я лорд Недвед. Мне необходимо переговорить с вашим мужем, Генри Шепардом.

– Его нет дома, прекратите названивать! – крикнула она и бросила трубку. Герберт удивился, но выяснять причину столь бурной реакции миссис Шепард не стал. В этот момент дверь спальни Арчибальда открылась. Доктор Мортимер растерянно смотрел по сторонам.

– Я здесь, Эдвард, – окликнул его старый лорд, поднимаясь по ступенькам.

– Что мог я сделал, – сказал доктор. – С ногой ничего серьезного, но хромать он будет сильно, возможно, до конца своих дней. В плече пуля застряла, пришлось её удалить, – отчитался Мортимер.

– Так с ним всё в порядке?

– Жизни ничего не угрожает, но он потерял много крови, нужно отлежаться несколько дней. Возможны слабость, головная боль, тошнота, даже рвота.

– Я понимаю. Спасибо тебе, Эдвард.

Толстячок кашлянул.

– О пулевых ранениях врачи обычно сообщают в полицию, лорд, – смущаясь, произнес Эдвард. – Я, конечно, не стану этого делать, но предупреждаю – такие истории никогда не заканчиваются хорошо.

– Я обещаю, Эдвард, мы сами свяжемся с полицией, когда ситуация разъяснится, – ответил старый лорд.

– Берегитесь, лорд. У нас маленький городок. Люди, которые не боятся здесь стрелять, безумны, – предостерег лорда Мортимер. – Но мне пора. Настоятельно рекомендую связаться с полицией и рассказать им обо всём.

– Я приму твои рекомендации во внимание, старый друг. Недведы никогда не забудут этой услуги.

Толстячок по-детски ласково улыбнулся, пожал костлявую руку лорда своей пухлой, похожей на подушку кистью и ушёл. Герберт проводил его до самой калитки, вернулся в дом и, заметив брошенный посреди лужайки Ситроен, вспомнил об Освальде. Неужели дворецкий сбежал?

Окинув взглядом ночной город, раскинувшийся за оградой имения, лорд вернулся обратно. Дворецкого он отыскал в кухне, где тот пил коньяк.