Текст книги "Юго-западное направление (СИ)"

Автор книги: Алексей Дягилев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Кто тебе дал эту хрень? Только не ври, что нашла! – Приступаю я к допросу с пристрастием.

– Ну, Мирон подарил. Сегодня, перед нашим уходом на задание.

– Что за Мирон?

– Ну, Мирон Путря из первого взвода. Сказал, пригодится. – Не стала скрывать своего воздыхателя комсомолка.

– А зачем подарил, не сказал?

– Я попросила. Он хотел табакерку сделать. Сидел, ковырял ножом, одну гранату сломал, вторую отдал мне, но у него ещё много осталось. Я видела.

Немного отлегло, но червячок сомнения всё же остался. Хорошо, если просто придурок, – а если подарок со смыслом? Колпачок красного цвета, а это одна секунда до взрыва, после срабатывания тёрочного запала. И если граната не взорвётся в руке, то бахнет в полёте. Мы в своё время дошли до этого методом научного тыка, замечая, что яйца взрываются через разное время после броска. Одни чуть ли не сразу, другие намного позже. На брак при немецком орднунге это не походило, попробовали разобраться в чём дело, так как все яйца были из одной корзины. Обратили внимание на цвет предохранительных колпачков и отложили несколько гранат с разноцветными колпачками. Жёлтого, красного и голубого цветов. Вывернули запалы и по секундомеру засекли время горения замедлителя, а потом провели эксперимент на полигоне (в овраге) и выяснили, что граната с жёлтым колпачком взрывалась через семь секунд, с голубым через четыре, и их мы в основном находили в трофеях. Яйцами с красными колпачками кидаться не стали, установили на растяжку и дёрнули за длинный шнур из окопа. Практически мгновенный взрыв подтвердил все наши опасения, а о результатах эксперимента я доложил в штаб дивизиона. Ну и махру предупреждали при каждом удобном случае, встретившись на передке, чтобы гранаты с красными колпачками использовали только для растяжек…

– А кто такая – Чебурашка? – огорошила меня очередным вопросом неуёмная девица, оторвав от раздумий.

– А так у нас в Сибири куклу Ванька-встанька называют, – леплю я отмазку на ходу. – Ты же у нас Иванна, значит Ванька, поэтому Чебурашка. – Не рассказывать же ей про товарища Успенского, который ещё не написал свою книжку, и не запатентовал название неизвестного науке зверька. И хотя я имел ввиду ушастого, но неваляшка и чебурашка, считай синонимы.

– А почему Чебурашка? – не отстаёт от меня любопытная комсомолка.

– Потому что чебурахается, падает и тут же встаёт. Прям как ты. – Сильно толкаю я её в плечо, а сам откатываюсь в противоположную сторону и кидаю гранату на звук сломанной сухой ветки. Не забыв предупредить окружающих криком.

– Гранатен!

Вроде успел, так как выстрел раздался на мгновение позже, чем я упал, а в ствол дерева шмякнулась пуля. Секунды мне хватило, чтобы подхватить автомат и дать ответную очередь наугад, но в сторону цели. После чего занимаю позицию за стволом дуба, и теперь мне всё пох…

Глава 8

Иванна как чебурахнулась после моего толчка, так и замерла, распластавшись в траве как тетёрка. Снова нашла себе норку, благодаря кабанам, которые здесь порылись в поисках желудей. Тем более на ней теперь плащ-накидка камуфляжной раскраски и на зелёном фоне травы она не выделяется, если не вскочит и не побежит. Но вроде лежит смирно, видать головой о корягу ударилась. Можно было и не действовать так радикально, а просто дать команду «ложись», но вряд ли бы она её правильно поняла, а тем более выполнила. Ещё один выстрел в ствол дерева. Фриц очухался и заволновался. Ну, так граната же не взорвалась. Я же не самоубийца, чтобы за верёвочку дёргать, да и времени не оставалось, всё решали мгновения. Зато ганс себя выдал и получил в ответ уже прицельную очередь. Вряд ли я попал, но свою башку он теперь высунуть поостережётся. Расстояние небольшое, так что преимущество на моей стороне, хотя толку от этого мало. Фриц также как и я прячется за стволом дуба, и достать его из эмпехи проблематично. Нужно выманивать.

После каждой своей короткой очереди в сторону оппонента, выкладываю на позицию дополнительное вооружение, чтобы в любой момент было под рукой. Автоматная очередь – пистолет, вторая очередь – граната-лимонка, третья – яйцо не от Фаберже. А вот теперь нужен план «бэ». Перекатываюсь вправо и стреляю с другой стороны широченного ствола дуба. Бью прицельно, стараясь попасть если не в противника, то хотя бы в дерево. Очень такие попадания нервируют, даже если знаешь, что пули не пробивают преграду. Есть контакт. Не попал, но дострелял до железки. Прячусь за дерево, но магазин не меняю, а готовлю к бою гранату, откручивая колпачок. Прилетела ответка. Выстрел из карабина и пуля сбила кору. Дёргаю за верёвочку и кидаю гранату. А вот теперь можно перезарядить автомат. Ещё выстрел, взрыв, свист осколков, вкрик от боли. Вскакиваю на ноги и добиваю противника. Только бой на этом не заканчивается, потому что загрохотало со всех сторон, но в основном с северо-востока. Я даже не понял, как оказался на земле под ливнем пуль. И если бы бой проходил где-нибудь на равнине, то меня давно бы уже нашинковали свинцом, но в лесу дальность прямого выстрела значительно сокращается, а могучий ствол дуба принял на себя большую часть свинцовых пилюль. Пострадали также другие кусты и деревья, так как в меня стреляло как минимум отделение солдат противника. Но отделения по одиночке не ходят и где-то рядом наверняка пасётся взвод или рота.

Сменить позицию вряд ли получится, не внушают мне доверия другие деревья, да и далековасто до них, метра три-пять, а этот дуб проверен, пока не подвёл. Не зря я это место приметил. Мощный ствол дуба, чутка на пригорке, с могучей корневой системой, местами выступающей на поверхность. Была бы с собой хоть маленькая лопатка и можно было дзот оборудовать. Но как назло я не взял с собой ничего лишнего, вещмешок и даже МПЛ со скаткой остались лежать на повозке. Мы же на лесную прогулку бля собрались – в разведку, потому и экипировались по минимуму. А я забыл основное правило пехотинца, про землю, которая тебя всегда сбережёт, почувствовал себя Богом войны, да ещё элитным – артиллерийским разведчиком, зазнался. Одно радует, что догадался противогазную сумку прихватить, с гранатами и патронами, так что повоюем ишшо. Фрицы наседают с северо-востока, мои бойцы приближаются с юго-запада, перебегая от дерева к дереву и растянувшись в очень редкую цепь, отвлекая огонь на себя. Но нас меньше, а у противника ручной пулемёт, и отойти не получится, если прижмут к опушке, то нам кранты. Пробежать триста метров по открытому месту под прицельным огнём и выжить – нереально. Отбиться от взвода противника вчетвером – те же яйца, только в профиль. Но хотя бы помрём не зря. Нелепо звучит – дать дуба под дубом. И нахрена мы полезли в эту ловушку, ведь могли бы и обойти лесом по уже хоженному маршруту. Хотя это и сейчас сделать не поздно, нужно только прорваться сквозь цепь врага и пробежать километр на восток.

Пулемётчик-гад пристрелялся. От ствола дуба только щепки летят, хрен высунешься. Но и сидит он недалеко и из моей трещётки его тоже можно достать. Вопрос – как? Ничего другого не остаётся, будем катать яйца. Есть такая игра на Пасху, тем более яиц у меня хватает, хоть и не Пасхальных. Сняв с себя противогазную сумку, готовлю к бою гранаты, откручивая колпачки. Теперь остаётся только дёргать за верёвочку и бросать, на кого Бог пошлёт. Из положения лёжа дёргаю и бросаю, как можно ниже к земле, можно сказать катаю. Два яйца справа от ствола дерева, одно – слева и снова справа. На этот раз привстав на колено и не пожалев родную лимонку, но уже в сторону пулемётчика, а после взрыва гранаты и свиста разлетевшихся осколков, прицельно отстреливаю туда же весь магазин. Патроны пока есть, а переснарядить пустые можно и позже, если доживу.

Моё сольное выступление дало положительный эффект, и хотя аплодисментов я так и не удостоился, зато внимание на себя отвлёк и пулемётчика успокоил. В результате все мои разведчики подтянулись и заняли позиции неподалёку. Немного дугой, а когда нас обойдут с флангов, займём круговую оборону. Фрицы пока не торопятся, потеряв пулемёт, они прекратили атаку. Стреляют с места, но вперёд не лезут, да и поголовье стрелков мы совместными усилиями подсократили. Видимо ждут подмогу или ещё чего. Иванна очухалась и подобралась ближе ко мне, озадачил её набивкой пустых магазинов. Их у меня семь, четыре уже пустые, пятый скоро добью. Шутцы как оглашенные лезут за пулемётом, хотят супершутцами стать. Приходится не пущать и отгонять короткими очередями, тем более просеку мне дохлый гефрайтер прорубил и сектор обстрела расчистил. Хотя может и не гефрайтер и не совсем ещё дохлый, но точно не простой шутце. У этих фрицев даже рядовой состав имеет пять ступеней званий, и это без унтер-офицерского состава, там своя иерархия, в которой чёрт ногу сломит. Но мне похиг, так что валю всех подряд, кто первый мелькнул в прицеле, тот и покойник.

Гансы как-то подозрительно притихли, перестали мелькать и стрелять, а это одно из двух: либо отходят, либо это затишье перед бурей. Оказалось затишье. За время которого я успел перекинуться парой фраз с соседями и послать комсомолку за помощью. Толку от неё ноль, зря только погибнет, а так может проскочить и принести пользу.

– Отдашь этот блокнот с картой командованию, а на словах передашь, что «Плютоновый Елень сдерживает превосходящие силы противника и просит помощи». Вот тебе на всякий случай граната и чеши отсюда, вон до тех деревьев ползком, а дальше по обстоятельствам. Выберешься на опушку, снимай накидку и что есть сил беги в следующий перелесок, там должны быть наши. Всё поняла?

– Поняла. А вы что, здесь останетесь и без меня воевать будете? – удивлённо спрашивает Иванна, пряча блокнот в декольте, а гранату в потайной карман, которого я не замечал раньше.

– Постараемся продержаться. А ты поторопись, красотуля, теперь наши жизни от тебя зависят.

– Уже бегу. – Вскакивает красотуля и…

– Ползком, я сказал! – Успеваю схватить её за ногу и уронить на землю.

Вникла. Ползёт, виляя высоко задранной попадьёй при каждом телодвижении. Если бы не бугорок, на котором рос наш могучий дуб, её бы наверняка подстрелили, но хорошо хоть не голову подставляет. Вроде получилось, дальше деревья растут гуще и перекрывают не только директрису стрельбы, но и прямую видимость. Провожаю взглядом нашу последнюю надежду и возвращаюсь к своим баранам, которых становится всё больше и больше. Видеть я их не могу, зато хорошо слышу. Хруст веток, обрывки команд на чужом языке, разносятся на приличное расстояние. Одно радует, это не егеря, а какое-то стадо парнокопытных, которые не умеют ходить по лесу.

Беспорядочная стрельба раздаётся слева от нас, слышно как мосинские трёхлинейки, так и немецкие карабины и пулемёт. Не знаю, кто это там затеял перестрелку, но это точно не мои. Да и далековато от нас, примерно полкилометра на север плюс-минус лапоть. Минут пять, и всё стихло, с той стороны доносятся только редкие выстрелы из немецких карабинов, не повезло мужикам. С нами походу также будет. Короткий бой с превосходящими силами и добивание раненых, если ничего экстраординарного не случится. Ладно, сперва прикроем отход нашей вертихвостки, а потом будемо посмотреть, кто кого законтролит.

А вот и началось. Плотный огонь со стороны противника не даёт высунуться из укрытия. Пули свистят со всех сторон, впиваясь как в землю, так и в стволы деревьев. Приходится зря жечь патроны и стрелять с одной руки наугад, лишь бы обозначить своё присутствие и не дать фрицам приблизиться. Я прикрыт только с фронта, если обойдут даже с флангов, буду как на ладони, сменить позицию уже не получится, придётся стоять до конца. Подмога вряд ли успеет, даже бегай наша спортсменка как Электроник, полтора километра туда и обратно, до расположения отряда, плюс время на принятие решения и сборы… Это Густлику повезло, но там пани Гонората постаралась и Магнето на мотоцикле, в кино такое часто случается, но мы то нихрена не в кино. Чтобы сменить магазин, приходится кинуть «яйцо» и откатиться влево. Но сразу за взрывом моей гранаты, последовало ещё несколько. Видимо гансы тоже решили покатать свои яйца, так как швыряться «толкушками» в густой дубраве контрпродуктивно, может самому прилететь. Эффекта от яичных разрывов практически не было, ну не может граната лавировать между деревьями, нет у неё инфракрасной головки самонаведения. Зато сразу после разлёта осколков, может последовать бросок в атаку. Не жалея, разряжаю целый магазин, стреляя лёжа на спине с поднятых вверх рук, и снова меняю позицию, перекатившись вправо…

Совсем неожиданно бой завязывается справа от нашего огневого рубежа. Слышно как щёлкают трёхлинейки и немецкие карабины, лязгают затворами дегтярёвские ручники. Ну а крики «Ура» и отборный русский мат просто услаждают мой слух и поднимают боевой дух. Странно. Вроде не должна была Иванна успеть? Хотя всякие случаи бывают… Не расслабляюсь. Давление на нас продолжается, но атакуют уже не так рьяно. Заземлив на перебежке неосторожного неудачника, снова прячусь за дерево и кидаюсь гранатами. Больше высунуться мне не дают, так что сидя вжимаюсь в трёхобхватный ствол дуба и сливаюсь с природой, ощущая спиной каждое попадание в своего защитника. Автомат окончательно перегрелся, так что в скрещенных на груди руках оба пистолета, сунется кто с фланга, получит маслину.

Ещё одна серия гранатных разрывов уже совсем рядом. Глохну на оба уха, но осколки не попадают в меня, благодаря могучему исполину. А в наступившей тишине мимо моей позиции проскакивает какой-то торопливый фриц и ничком падает в траву. Выстрелов я не слышу, сознание слегка затуманено, поэтому рука опередила мысль. Зато следующего ганса в фельдграу я завалил осознанно, стреляя из парабеллума левой рукой. Опередил на долю секунды и остался жив. Больше стрелять не пришлось, противники кончились, и когда мимо прошли наши бойцы, расслабленно опускаю вниз руки с оружием. Сил больше ни на что не осталось, даже утереть пот со лба, зато слух частично вернулся, поэтому так и сижу с дебильной улыбкой на лице.

– Я же говорила, что он здесь! – следом за цепью красноармейцев подбегает ко мне Иванна. – Ой! А с тобой всё хорошо? Откуда кровь? – склоняется она надо мной, затем падает на колени и прижимает моё лицо к своему декольте, ощупывая многострадальную голову.

Молчу, не в силах заговорить и пошевелиться. Дыхание спёрло не только в зобу, но и в носоглотке, так как упругая женская грудь перекрыла всякое поступление воздуха.

– Живой! – Радостно констатирует факт «медсестра», перестав меня тормошить и ослабив хватку. После чего мне удаётся вдохнуть.

– Ау-у! Где вы там? Идите скорее сюда, товарищ командир! – зовёт кого-то Иванна. – Я его нашла! – притворно смутившись, отстраняется она от меня.

– Да иду я, иду, не стрекочи как сорока. – Выходит из-за ближайшего дерева командир отряда.

– Товарищ капитан… – делаю я попытку подняться.

– Сиди уж, – машет рукой Саидов. – Рассказывай. Как вы так громко на разведку сходили? А то из рапорта твоей подчинённой я ничего толком не понял. Зато благодаря её настойчивости первый стрелковый взвод весело побежал в атаку, нарушив приказ вышестоящего командира. Так что поблагодари свою спасительницу. Уж что-что, а дисциплину она разлагать умеет. – Подпустил шпильку командир отряда.

Поблагодарив спасительницу дружеским объятием и поцелуем в щёчку, рассказываю всё по порядку, после чего разрабатываем новый план операции и приступаем к его выполнению не отходя от кассы. Сапёры уехали организовывать пробки на дорогах с юга. Два пулемётных расчёта засели на самой восточной опушке лесного массива. Там до околицы Краснополья всего полкэмэ, если кто дёрнется, то покрошат на окрошку. У нас с Корбутом задача «попроще», мы контролируем дорогу со стороны Долгенькой. А так как до туда всего полтора километра, то в нашем распоряжении один миномёт и ручной пулемёт, но он для самозащиты. Весь остальной отряд сосредоточился в районе Мазановки, дождутся сапёров и пойдут на прорыв. Немцы знают, что в лесу много злых русских, но на ночь глядя авось не полезут, запрутся в сёлах с большими гарнизонами и будут сидеть, бояться, ощетинившись стволами во все стороны.

Мы на самом северном выступе леса, пока светло, готовим с Лёхой данные для стрельбы. Пристреляться увы, не выйдет, нужно тихонечко себя вести, пока наши не начнут представление. Желательно вообще не шуметь и аккуратно проскочить до следующего перелеска, но лучше надеяться на худшее, чем попасть в засаду. После недавнего боя противник бежал из нашего леса только пятки сверкали, секреты мы выставили сразу же, как только зачистили выступ. Заметят чего странного, сразу доложат. Хотя если фрицы зайдут в перелесок с севера или запада и посадят в засаду хотя бы взвод, будет нам кисло, и снова придётся придумывать новый план.

Смеркалось. Немцы чего-то заволновались и включили иллюминацию (стали пускать в небо осветительные ракеты), подсвечивая все подходы к населённому пункту. Это нам на руку, так как вновь стало видно подъездную дорогу к селу. Остаётся только дождаться сапёров-диверсантов, и пойдём на прорыв. К тому времени может побольше всяких гансов и фрицев скопытится, полночь скоро и давно пора в люлю. Меж тем канонада на западе только усилилась. И не просто усилилась а начала приближаться. Немцы в посёлке ещё больше разволновались, и стали подвешивать люстры на парашютах, и взбадривать себя пулемётными очередями.

– Может их напугать ещё больше? Пробраться лесом ближе к деревне и пострелять из винтовок? Там от западного выступа всего метров восемьсот. Попадать даже не обязательно, главное напугать. – Озвучиваю я пришедшую в голову мысль, обмозговывая запасной вариант.

– Ты про это не скажи больше никому. Иди лучше на огневую, проверь связь и всё остальное, установи миномёт. Что-то не доверяю я этой пехоте, загубят орудие не за грош. – Отсылает меня взводный подальше, чтобы я много не думал.

– Как скажешь, товарищ младший лейтенант. Разрешите идти? – козыряю я левой рукой и уворачиваюсь от дружеского подзатыльника.

На огневой позиции направляю миномёт точно на северо-запад, установив угломер тридцать ноль. Расчёту приказываю спилить и уронить пару деревьев, растущих по направлению стрельбы, и окончательно расчистить сектор обстрела. Хотя подлесок вокруг позиции они подчистили хорошо, – но вдруг придётся вести огонь на максимальную дальность или на все 360 градусов? Выбрав запасную позицию, озадачиваю другой расчёт с её оборудованием и расчисткой, на случай установки второго миномёта. А ездовых заставляю проверить маршрут, чтобы быстро выскочить на просёлочную дорогу. Проконтролировав выполнение приказа, замечаю какие-то непонятные изменения в окружающем пространстве. Замираю на месте и внимательно прислушиваюсь, пытаясь понять, что меня так насторожило. Оказалось, что теперь артиллерийская канонада доносится уже и с северо-востока, причём совсем неподалёку от нас. И именно в ту сторону мы собрались прорываться. Оставив за старшего младшего сержанта Евдокимова, бегу на НП, из леса не видно ни зги а мне нужно осмотреться вокруг. Походу вновь наши планы накрываются медным тазом, так как Верховное главнокомандование затеяло очередное контрнаступление, либо это 57-я армия прорывается из окружения.

Глава 9

Осмотрелся. Как только пришёл на наблюдательный пункт, так и попал «с корабля на бал». Всё командование отряда собралось на опушке и пытается понять в чём дело. Всё командование – это мамлей Корбут и капитан Саидов, который слегка растерялся, и хотя внешне он своё волнение не проявлял, сохраняя азиатское спокойствие, но внутреннее напряжение чувствовалось.

– Группа подрывников вернулась, пора начинать. – Никак не пойму, советуется Саидов с Корбутом или уже принял командирское решение.

– А я бы на вашем месте не торопился, товарищ капитан. – Выхожу я из-за ствола осины и присаживаюсь рядом. Я не подкрадывался, просто так получилось.

– У шайтан…! – ругается на своём родном языке командир отряда, скорее от неожиданности, чем от испуга. – Обоснуй. – Как ни в чём не бывало продолжает он.

– Наши чего-то затеяли, скорее всего прорываются из окружения, пара-тройка часов, и кто-нибудь до этих мест доберётся. Во всяком случае, подойдёт ближе. Тогда и начнём действовать.

– А сейчас тогда что делать? Ждать?

– Зачем ждать? Нужно сосредоточить отряд в этом выступе леса, а когда обстановка окончательно прояснится, начнём воевать.

– Ты, лейтенант, что думаешь по этому поводу? Согласен с предложением своего сержанта? – обращается командир отряда к Корбуту.

– Согласен. Дёрнемся сейчас, попадём под перекрёстный огонь или между молотом и наковальней, и разбирать там никто не будет, свои это по лесу шастают или чужие бродят, затопчут. Пока мы немного в стороне, подойдут наши ближе, прикроем их с фланга.

– Тогда собирайте свой взвод, товарищи командиры, обоз и ретивая комсомолка тоже ваша проблема. С пехотой я сам разберусь. – Отдаёт приказ товарищ Саидов и уходит.

– Сам пойдёшь или пошлёшь кого? – интересуется взводный.

– А зачем зря ноги трудить, можно же позвонить. – Снимаю я трубку и набираю пятизначный номер.

– У аппарата… – вальяжно отзывается абонент на другом конце провода. Называется, научил на свою голову.

– Слушай сюда, Уаппарата, – узнав голос Андрюхи, отдаю я ему приказ. – Освобождайте от бэка обе повозки, забирай их с собой вместе с ездовыми и дуй к обозу. Собирай всех, кто там есть, грузите раненых и веди в район огневой. Старшим на батарее оставишь наводчика Маслова.

– Понял. Разрешите выполнять приказание. – Замирает он по стойке смирно, с телефонной трубкой в руке. Наверное.

– Выполняй. И активистку нашу не потеряй. – Заканчиваю я разговор. Туда и обратно километра два будет, примерно за час должны обернуться.

Иванну назначили санитаркой. После недавнего боя без потерь к сожалению не обошлось, и кроме «двухсотых» добавились и «трёхсотые». Вот комсомолку и поставили приглядывать за ранеными. И хотя кроме как мало-мальски намотать бинты, она больше ничего не умела, но и других санитарок в отряде не было, санитаров в принципе тоже, так что за неимением графини…

Канонада постепенно приближалась, причём с двух сторон и в ней стало можно различить очереди из пулемётов. Это с запада. А с севера же было слышно только стрельбу из орудий. Уже с севера. А это значит, что там хорошо продвинулись вперёд. Первый взвод занял оборону, рассредоточившись вдоль северной опушки нашего выступа. Второй стрелковый в резерве, можно сказать, во втором эшелоне. Наш третий одним отделением занял позицию на западной опушке выступа, все остальные бойцы при тяжёлом вооружении и обозе. Обстановка становилась всё напряжённее, и второй взвод постепенно растащили по «запчастям». Одно отделение прикрывать выступ с правого фланга, второе отправили ещё дальше на восток в помощь пулемётным расчётам нашего взвода, так как в том районе началась интенсивная перестрелка.

Меня назначили крайним и послали командовать усиленным отделением, с приказом действовать по обстановке. Хотя отделение обычное, с одним ручником, усилится оно, когда добежит до места. Норматив для разрядников – три километра за десять минут, но мы то нихрена не разрядники и бежать приходится по лесу, да ещё под нагрузкой, в лучшем случае доберёмся за четверть часа или того больше. Хотя плюнув на маскировку, выбираемся на лесную дорогу и чешем по ней, выслав вперёд боевой дозор, и только последний из трёх километров преодолеваем по лесу, ориентируясь на слух и двигаясь туда, где громче. Наши молотят из трофейных эмгэ, немцы тоже, но у них свои. Триста метров до опушки идём пешком, восстанавливая дыхание и развернувшись в редкую цепь, а добравшись до места, приказываю командиру отделения занять позицию слева от пулемётчиков и прикрыть их с фланга. Сам же с двумя подносчиками патронов иду к бойцам своего взвода.

– Что ж вы головы повесили, соколики? Что-то ход теперь ваш стал уж не быстрехонек?.. – подбадриваю я, приунывших бойцов. – Ваша мамка пришла, молока принесла. Так что меняйте стволы и подгузники, набивайте ленты и продолжим концерт по заявкам. Признавайтесь, какой мудак забыл свой кофр с запасными стволами!

– Да мы головы и не весили. Просто стрелять больше не в кого, откатились фрицы. – Обрадовавшись, отвечает младший сержант, командир пулемётного отделения. – А насчёт забывчивых, есть тут феномен, решил с одним перегретым стволом роту фрицев угомонить. Хорошо во втором расчёте подносчик не такой долбоклюй, поделились с убогими.

– Не ссы, Мефодий, прорвёмся. Скоро опять пойдут, так что примите сто метров вправо, встретите их оттуда. Без приказа огонь не открывать, а я пока погляжу, чего вы тут учудили. – Передав тяжёлый футляр с двумя запасными стволами, расчехляю я свой бинокль и оглядываю окрестности.

– Есть, принять вправо. – Отвечает повеселевший «капрал» и уводит своих.

В свете разгорающихся автомобилей и взлетающих в небо ракет, всю прилегающую к опушке местность видно как на ладони. А неплохо тут пулемётчики порезвились. Зажали на просёлке колонну из шести грузовиков и полностью уничтожили. Действовали по классике, сперва головная, затем замыкающая машина, а все остальные в процессе. Много трупов в мышиного цвета мундирах валяется возле дороги, а это значит, что прищучили не колонну снабжения, а какое-то боевое подразделение не меньше роты. Так что фрицы должны были крепко на это обидеться, а скоро очухаются, перегруппируются и захотят отомстить. Пока есть возможность, перемещаю стрелковое отделение ещё левее и отдаю распоряжения комоду.

– Слухай сюда, сержант. Твой сектор обстрела вон от того дерева, и до того бугорка, – показываю я рукой ориентиры, – огонь откроешь только тогда, когда противник перейдёт через дорогу, не раньше. А до тех пор сидите тихо, копайте ямки, читай «Мурзилку». Сигнал к отходу – зелёная ракета. Вопросы есть?

– Усё поняв. А зачем «Мурзилку» читать? – удивляется сержант Дашкевич.

– Чтобы повышать свой образовательный уровень, потому как дюже вумная это книжка. – Поднимаю я указательный палец вверх. – Бдите тут, а я на правый фланг к пулемётчикам.

В результате всех перемещений у нас получился оборонительный рубеж протяжённостью около четырехсот метров, с небольшой двухсотметровой дыркой по центру. Так что если фрицы кому-нибудь нажалуются и двинут в атаку с предварительной артподготовкой, то лупанут в основном по пустому месту, а если без таковой, то будем импровизировать дальше.

Фрицы долго не запрягали, а лупанули и двинули. Лупанули из ротных миномётов, а двинули с двух сторон, заходя с флангов. «Пятаки» стреляли с околицы села Краснополье на пределе своей дальности, так что попали в основном по пустому месту, а при смещении угломера что вправо, что влево, мины ложились вообще с недолётом. И хрен бы с ними, но два взвода пехоты как минимум, это ни есть хорошо. Роту хотя и прищучили из засады, но не уничтожили полностью, плюс те гансы которые засели в селе. Так что придётся отбивать атаку с фронта, ударить во фланг, как я рассчитывал, теперь не получится и эффекта неожиданности уже не выйдет, да и дистанцию открытия огня необходимо увеличить, подпускать ближе и стрелять кинжальным не в наших интересах. Мы молчим. Немцы нервничают, на ходу стреляют по лесу, как из карабинов, так и короткими очередями из ручных пулемётов. Миномёты заткнулись, ждут, чтобы перенести огонь по выявленным целям. Отсылаю обоих подносчиков в своё стрелковое отделение, теперь они там нужнее, а мы и всемером отобьёмся.

Атаку благополучно отбили, израсходовав принесённый боекомплект. Хотя немцы особо не настаивали и вперёд шибко не лезли, а получив хороший отлуп уже из трёх пулемётов и десятка винтовок, откатились обратно, в окопы вокруг посёлка. Мы тоже откатились в лес, так как после такой плюхи фрицы точно обидятся и нажалуются руководству, и нами займутся уже по взрослому. Запуляю в луну ракету зелёного дыма, и прикрываю отход своих пулемётчиков. С пехотой договорились пересечься на просеке, хорошее место для отсечки хвоста, если он будет. Хвост нам отсекли сами немцы, обстреляв выступ леса уже из батальонных миномётов, очкуют засранцы, думают, что русские накапливаются в лесу, чтобы прорваться на восток в этом месте. Ну и пускай боятся, чем больше мы организуем непоняток в разных местах, и раздёргаем резервы противника, тем проще будет прорваться к своим.

Уставшие, но довольные, возвращаемся в расположение отряда. Хоть и не без потерь, но ничего не попишешь. Возможно это только цветочки и все ягодки ещё впереди, а может и пронесёт, и нам получится вскочить на подножку проходящего эшелона. Доложив по команде о выполненном задании, выясняю, что случилось за время моего отсутствия. Оказалось, что был короткий бой за населённый пункт Долгенькая. Разведотряд пробивающейся из окружения армии попытался проскочить на хапок, но походу не тут-то было. Без артиллерии, с одним стрелковым оружием, это не так просто сделать. Немцы упёрлись, закрепившись на западной и южной окраинах, встретив наших миномётным и пулемётным огнём. Хотя про это я и сам догадался, шагая по лесу и прислушиваясь к доносящейся перестрелке.

– А может раздёргать фрицев. Нанести отвлекающий удар и присесть на коммуникации? – предлагаю я отцам командирам свой хитрый план.

– Уже так и сделали. Отправили третье отделение под командованием старшины Багдасарова на западный выступ. Пускай там пошумит. А на коммуникации сядешь ты. Отделение сержанта Дашкевича тебе в помощь, вы с ним вроде сработались. Но первый взвод теперь будет в резерве, сменишь его и займёшь позицию на северной опушке, а миномёты тебя поддержат в случае чего. – Отдаёт мне распоряжения командир отряда.

Делать нечего, остаётся только взять под козырёк и вперёд, но предварительно наведаться к обозу и кое-что прихватить. Патроны, станки к пулемётам и оптические прицелы. Это бегать по лесу с треножным станком неудобно и тяжело, но нам приказали сидеть, вот и засядем на опушке в засаду и будем ждать дичь. На сей раз рассредотачивать свои силы по всей километровой опушке я не стал, расположив оба станковых пулемёта метрах в пятидесяти правее НП, в самой ближней точке к дороге, стрелковое отделение ещё правее. Мефодий командует правым расчётом, я слева, чтобы быть ближе к корректировщику. И хотя с Корбутом я договорился о сигналах ракетами, но мало ли что может случиться во время боя. Так что прямой контакт, он гораздо лучше сигналов. Пока есть возможность, копаю себе окопчик, хотя бы для стрельбы с колена, начнётся бой, будет не до того. И за деревом здесь не спрячешься, подлесок жиденький, а кусты и ветки плохая защита от пуль и осколков. Да ещё и грунтовка проходит вдоль кромки леса, но по ней мы точно никого не пропустим. Хотя это не моя забота, наша цель – просёлочная дорога из Долгенькой, вот её мы и возьмём под плотный контроль, тем более расстояние позволяет. От восьмисот метров до километра для станкача с оптикой приемлемая дальность, хотя есть проблема, не видно не зги, особенно возле соседнего перелеска. Но будем надеяться, что немцы поедут на машинах, а не пойдут пешком, и тогда мы их не только услышим, но и увидим.