Текст книги "Возрожденный каратель. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Алексей Чапанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 4. Первая тренировка

Каждый ребенок начинает практиковать боевые искусства с десяти лет. Именно в этом возрасте формируется сосуд души и ветви.

Шин за три года при поддержке ресурсов, предоставляемых ему дедом-старейшиной, достиг таких плачевных результатов лишь потому, что не брался за дело всерьез. Он занимался по два часа в день, иногда по часу, пока другие дети тратили минимум по четыре часа. Боевым искусствам он предпочитал рисование и каллиграфию, частенько сбегал в город без спроса и играл с простыми детьми, и даже не думал о том, что наступит день, когда ему придется полагать только на себя.

Дед хоть и был в нем разочарован, но очень любил своего внука и не отказывал в поддержке ресурсами, надеясь, что тот образумится. В результате у него скопился приличный запас камней природной энергии, которые я намереваюсь использовать каждый день.

Обнаружив массив для практиков истинной сущности, я подумал и вставил в специальное отверстие на постаменте не малый низкокачественный камень природной энергии, какие обычно сюда помещают, а средний. Теперь вместо двух часов практики у меня где-то пять – пять с половиной часов.

Появившаяся над постаментом туманная серая дымка разошлась в стороны, открывая проход. Поднявшись по ступенькам, я вошел в массив.

Возникло такое чувство, словно я прошел сквозь водопад. Секунда давления, все цвета и звуки исчезли, и вот я уже на другой стороне в совершенно другом месте. Трещина, сквозь которую был виден внешний мир, тут же схлопнулась.

Я очутился на небольшом островке суши посреди бескрайнего океана. Палящее солнце нещадно жгло кожу, а деревьев, в тени которых можно было укрыться, здесь не росло. Иллюзорный мир массива не был отличим от реального.

Я подошел к краю, разделявшему сушу и воду.

Мои ноги медленно утопали в песке. Приливная волна снова и снова накатывала на рифы и разбивалась о них. Птицы пикировали с неба и врезались в блестящую водную гладь, охотясь за рыбой. Завораживающе умиротворяющая картина.

– Так, я сюда не любоваться пришел, – тряхнув головой, сказал я себе и сел в позу для медитации.

Техника развития истинной сущности, которую я собирался практиковать, называлась Ревущий Дракон, Разрывающий Коготь. Такое грозное название носила на самом деле всего лишь Базовая техника. Я бы и рад практиковать технику развития Продвинутого уровня, но все не так просто – мое развитие пока слишком низкое и каналы не выдержат такого воздействия.

А если повредить каналы, нарушится циркуляция сущности и техника перестанет работать. Чтобы восстановить их потребуется много времени и дорогостоящих лекарственных трав.

Закрыв глаза, я нажал на соответствующие энергетическим точкам места и повторял формулу техники Ревущий Дракон, Разрывающий Коготь до тех пор, пока не почувствовал, как каждую клеточку кожи укололо, и меня не захлестнула волна тепла. Эта волна тепла была ничем иным, как природной энергией, стремящейся к сосуду душу.

Техника развития активировалась и дальше от меня ничего не зависело. Природная энергия будет поглощаться, преобразовываться и циркулировать по каналам сама по себе. С каждым вдохом ее будет становиться все меньше, пока не останется ни крупицы энергии, которую я могу поглотить, и меня не выкинет из массива.

Теперь, когда техника активна и от меня ничего не требуется, кроме как ждать, я воспользовался уникальной техникой Ордена и слил свое сознание с телом. Я видел каждую мышцу, каждую кость, каждый нерв.

Врата Рождения находились под сердцем и выглядели как тугой клубок искрящихся зеленых нитей. Распутав его, откроются Врата.

Однако действовать нужно предельно осторожно. Одно неверное движение, слишком большое усилие, и нить оборвется. Если это произойдет, когда Врата откроются, их мощь будет ослаблена. И чем больше нитей порвется, тем меньше будет эффект.

Прикоснувшись сознанием к Вратам, я исследовал клубок и обнаружил поразительный факт – он не отличался от моего в прошлом, совсем.

Хотя это невозможно. У каждого человека клубки уникальны, нет двух одинаковых. Они по-разному сплетены и имеют разное количество нитей.

– Полгода? Ха! Мне хватит и трех, нет, даже двух месяцев!

Я в точности помню, как распутывал свой первый клубок и все совершенные ошибки. В этот раз у меня получатся идеальные Врата Рождения.

Глава 5. Обещание

Полдень. Тренировочное поле клана Ран.

Почти все молодые юноши и девушки клана как обычно пришли сегодня на тренировку. Одни заняли специально отведенные места и сидели в позе для медитации, поглощая природную энергию. Другие практиковались с оружием, оттачивая мастерство. А третьи сражались в тренировочных поединках и собирали вокруг себя массу народу. Для зрителей поединки были не только забавой, но и возможностью что-нибудь для себя вынести.

Подростки, закончившие тренировку, объединялись в группы. Но не по возрасту или по интересам, а по статусу. Члены элитных семей, старейшин и мастера, стоящие вдали от остальных, в данный момент наблюдали за сражениями практиков из рядовых семей и посмеивались. Эти поединки казались им детской игрой.

Среди этой группы особенно выделялся один юноша пятнадцати лет. Он был высок, строен и необычайно красив. У него были длинные прямые волосы золотистого цвета, передавшиеся в наследство от матери, и бездонные голубые глаза, доставшиеся от отца. Его взгляд, его поза, его слова – все в нем кричало о высокомерии. Сколь хорошая была его внешность, столько же порочна и беспринципна была его натура, которую он тщательно и успешно скрывал.

Звали этого молодого человека Мин Ран, и он мог себе позволить быть высокомерным, поскольку являлся вторым сыном мастера клана. Его талант был бесспорно высок и лишь немного уступал Чи Ран – таланту номер один среди юниоров не только клана Ран, но и всего города Ясных Холмов, внучке второго старейшины, его невесте. В будущем именно Мин Рану, а не его старшему брату, прочили место отца.

В последнее время главной темой для обсуждения у них стал Шин. Никто из них не питал к нему добрых чувств. Он и до этого им не нравился. Был как бельмо на глазу, позором элитных семей. И теперь, когда семья Шина лишилась своего положения, когда он больше не входит в число избранных, каждый из них хотел провести с ним тренировочный бой и указать на его место. А кое-кто особенно рьяно.

– Прошло уже три дня, а его все нет, – с досадой выпалил Пуонг Ран, племенник пятого старейшины.

– Не волнуйся, рано или поздно он выйдет, – успокоила его Мин Ран.

Мин Ран знал причину его ненависти. Кьюнг-Сун Ран, которую он вожделел из-за красоты и прелестной сладострастной фигуры, была невестой Шина. Раньше он ничего не мог с этим поделать. Но теперь, когда восьмой старейшина мертв, если он прилюдно унизит Шина, разобьет в пух и прах в тренировочном поединке, Кьюнг-Сун сразу побежит просить отца разорвать их брачный договор.

Все знали, что она не планировала выходить замуж за этого бездаря. Ей был нужен только повод, а уж отец, который души в ней не чает, рано или поздно сдаться. И тогда у него появится шанс. Которым он непременно воспользуется.

– И все-таки я тебя не понимаю, младший Пуонг. Зачем тебе Кьюнг-Сун? Спору нет, она красива, да и талант третьего низкого ранга не так плох. Но она ведь из обычной семьи. Восьмой старейшина заключил брачный договоров с ее отцом лишь потому, что его дед когда-то спас ему жизнь. Он сделал великое одолжение их семье. Но сейчас они даже больше подходят друг другу чем раньше. Уступи ему, не будь безрассуден.

Тем, кто сказал это, был внук первого старейшины, Ким Ран. Его статус из всех присутствующих уступал лишь Мин Рану, однако в силу возраста он был сильнее него. К своим семнадцати годам он достиг Земной области шестой ступени истинной сущности и Земной области четвертой ступени телесной сущности. Это был выдающийся результат. От него ожидали победы в предстоящем турнире трех кланов.

– Я…, – заговорил было Пуонг Ран, но неожиданно онемел. Однако он быстро взял себя в руки, сжал кулаки, и злобно прошипел: – Так он все это время был здесь.

– Кто? – услышав его, Ким Ран не сразу понял, о чем он говорит. Проследив за взглядом, он воскликнул: – Надо же, это Шин!

Все как один повернули головы в его сторону.

* * *

Я как раз закончил распутывать четвертую нить и собирался браться за пятую, как вдруг почувствовал сильную всасывающую силу и остановился. Высвободив сознание из тела, я открыл глаза и вернулся в мир массива. Там же, где пропала, появилась трещина, и сейчас она стремительно расширялась.

Это значило, что камень природной энергии вот-вот разрушился, и меня выкинет из массива. Не дожидаясь этого момента, я встал и шагнул в нее.

Пройдя через завесу, я вернулся на тренировочное поле и нисколько не удивился, обнаружив там сотни молодых практиков.

У постамента массива стояла девочка лет одиннадцати с длинными каштановыми волосами, заплетенными в тонкие косы и перевязанные красными ленточками. Она смотрела на меня широко открытыми глазами и не моргала. Как будто призрака увидела.

– Привет, – спускаясь по ступенькам, я дружелюбно ей улыбнулся.

Она не ответила. Я спрятал улыбку и прошел мимо.

Каждый, кто попадался мне на пути, смотрел на меня подобным образом. И никто, ни одна живая душа со мной не поздоровалась. Хотя бы кивком.

– Ну и ладно, – выбросил я это из головы.

Я почти дошел до обелиска, собираясь проверить результат первой тренировки, когда звонкий мальчишечий голос внезапно окликнул меня:

– Шин, постой.

Я обернулся, увидев перед собой парня примерно моего возраста со щеками, усыпанными веснушками, и короткими рыжими волосами. На лице у него играла широкая улыбка, на вид сама дружелюбность. Но хоть он это и скрывал, я разглядел его истинный взгляд. Взгляд, пропитанный злобой.

– Что же такого ты ему сделал? – спросил я себя прошлого и, нацепив такую же улыбку, ответил: – Да.

– Я слышал, ты потерял память, и, наверное, не узнал меня. Я Пуонг, мы с тобой давние друзья, – представляясь, он следил за тем, как я отреагирую, и, естественно ничего не заметив, его улыбка еще сильнее расширилась.

– Прости, я правда тебя не помню. Но рад знакомству, – я извинился и сцепил руки в приветственном жесте.

Намереваясь сразу уйти, я развернулся, но тут его рука упала мне на плечо и придержала меня.

– Ты ведь уже закончил тренировку, так? – спросил он, вставая рядом.

– А он настойчив. И силен. Третья ступень истинной сущность и вторая ступень телесной, – осматривая его духовным зрением, я решил попробовать избавиться от него и сказал: – Закончил, но у меня еще полно дел. Так что извини, я….

Не успел я договорить, как мой названный друг стиснул пальцы, сдавливая плечо. Он явно воспользовался телесной сущности, ведь боль была такая, словно плечо сдавливали тиски.

Мне хватило сил вытерпеть боль и не посрамить честь карателей. Хоть это и было непривычно без поддержки Врат Боли, которые способны полностью ее подавить.

В то же время во мне начал закипать гнев.

– Ты мне за это ответишь, – пообещал я себе.

Пуонг удивился моей спокойной реакции. Переводя озадаченный взгляд с моего плеча на свою руку, он вдруг опомнился и убрал телесную сущность.

Поддавшись эмоциям, Пуонг неосознанно влил в руку телесную сущность. Если бы это кто-то заметил, позже его могли бы обвинить в запугивании. Одно дело тренировочное сражение, и совсем другое подавлять Шина силой. Пока его семья не переедет из поместья старейшины, окончательно потеряв свой авторитет, он не мог этого допустить.

– Позже поговорим, – процедил я, рывком высвобождая плечо из ослабшей хватки. Зная, что он на этом не остановится, прежде чем уйти, я сказал: – Через три месяца состоится турнир юниоров. Там и увидимся. Друг.

Глава 6. Двадцать восемь

Возвращаясь обратно в поместье, я решил, что больше не появлюсь на тренировочном поле при свете дня. Сегодня проблем удалось избежать, но пока я не выясню, кто мне друг, а кто враг, стоит держаться подальше от всех. Нет смысла в необдуманных действиях, когда есть альтернатива.

Днем я буду отсыпаться и тренироваться в комнате, а ближе к ночи уходить на тренировочное поле. Если каждый день пользоваться массивом, то камней природной энергии мне хватит где-то на месяц.

Но что делать дальше? Как рядовому члену клану, мне полагается всего два малых камня природной энергии в месяц. Этого слишком мало.

– В крайнем случае, обойдусь без камней. Многие так тренируются.

Вызвав служанку, я попросил подать ужин. Поместье гудело, слуги носились по коридорам как сумасшедшие, все спешно готовились к переезду.

Меня это мало волновало. Я не задержусь в клане надолго. В безопасности и спокойствии есть свои плюсы. Но не тогда, когда ты жаждешь обладать полной силой Звездной области.

Город Ясных Холмов является частью королевства Северной Звезды. Из всех сорока королевств и тринадцати империй, как по занимаемым землям, так и по ресурсам, оно было одним из худших, третьим с конца. Так же их наследие ограничено сферой Мастера. Из-за этого в королевстве был всего один Звездный практик, да и тот на первой ступени.

Через год-полтора, или даже раньше, если к тому моменту достигну шестой ступени Земной области, я покину Город Ясных Холмов. Для начала посещу знаменитый Черный Лес, где обитают свирепые звери и растут лекарственные растения. Там я планирую задержаться до перехода в Небесную область.

Затем отправлюсь на границу восьми королевств и осяду в одном из городов, соседствующим с Бескрайней Пустошью. По легендам, тысячи лет назад этот лакомый кусочек плодородной земли с реками и озерами, богатыми рыбой, горами, полным руд и камней природной энергии, стал полем последнего боя светлых и темных богов и навсегда изменилось.

После катастрофы, постигшей эти места, в Бескрайней Пустоши поселились многие великие нации, завладевшие наследиями павших богов. Но они возгордились, их поглотила зависть и алчность, и в результате в Бескрайних Пустошах стали вспыхивать войны, целью которых было отнять чужое наследие и возвысится. От тех городов остались руины, напичканные смертоносными ловушками, населенные магическими существами и духами, природа и само существование которых до сих пор остается загадкой.

В руинах еще можно найти древние артефакты и эликсиры, техники развития и навыки. Бескрайние Пустоши стали самым популярным местом для практиков в поисках своего счастливого шанса, наемников и разбойников со всего континента.

Это место чрезвычайно опасно, там коварство и смерть ходят рядом. Тем не менее, риск был оправдан. В руинах любая находка – сокровище.

Таков был мой план на ближайшие десять лет. Куда подамся дальше, так далеко я не заглядываю. Возможно, и этих десяти лет у меня не будет.

Я как раз доел ужин и собирался звать служанку, чтобы убрала подносы. Но она опередила меня, постучавшись в дверь и спросив:

– Господин, можно войти?

– Входи, – разрешил я ей.

Дверь открылась, и в комнату вошла молодая шестнадцатилетняя девушка в простом черном платье с повязанным вокруг талии белым передником. Она была высокой с длинными тонкими ножками, миловидным немножко детским лицом, однако полностью сформировавшейся женской фигурой, чувственными небесно-голубыми глазами и пухлыми алыми губками.

У нее была смуглая кожа и пурпурные волосы – отличительные черты любого слуги в этом поместье. Все потому, что они были рабами из одного южного варварского племени. Их внешность привлекала покойного старейшину.

У рабов не было имен, им давались числа. Двадцать восемь была моей личной служанкой. Многие в клане использовали слуг и служанок не только как прислугу, выплескивая на них свою похоть. И я, как представитель мужского пола с развившимися потребностями, вполне мог ей воспользоваться.

Надеюсь, прошлый я ее не трогал. Не хочу ненавидеть себя за то, что кого-то принудил. Хотя по факту это делал не я, в ее глазах я боюсь однажды увидеть отражение боли, направленное на меня.

– Ваша многоуважаемая тетя желает Вас видеть, – не поднимая головы, тихо сказала она.

– Понял, – ответив, я посмотрел на нее и меня вдруг осенило. – Но прежде чем мы пойдем, прошу, присядь, – я указал ей на подушку напротив меня. – Мне надо кое о чем с тобой поговорить.

– Господин, я не могу, – не зная, куда себя деть, замялась двадцать восемь.

Рабам запрещалось сидеть в присутствии хозяина. Это расценивалось как проявление неуважения. Но так же он не могла ослушаться приказа хозяина. Как бы она не поступила, это шло в разрез со всем, что она считала смыслом жизни.

– Я не приму отказа. Присаживайся.

Я не повышал тон и говорил спокойно. Я не хотел ее напугать. Тем не менее, она вздрогнула и нервно стиснула платье.

– Д-да, господин.

Она на цыпочках подошла к подушке и, чуть помедлив, медленно на нее опустилась.

– Прошу, подними голову, – попросил я.

– Да, господин.

Она послушно подняла голову и наши взгляды пересеклись.

– Не бойся, я просто хочу поговорить, – сказал я, заметив страх в ее глазах. – Тебе ведь известно, что я потерял память?

– Да, господин, – подтвердила она.

– Хорошо. Тогда я попрошу тебя заполнить пробелы в моей памяти.

– Да, господин.

От этого ее: «Да, господин» мне всего корежило, и я сказал:

– Я не желаю, чтобы ты называла меня господином. Зови по имени – Шин. Хотя бы пока мы одни. Ты меня поняла?

– Да, гос… Шин, – запинаясь, проговорила она.

– Вот и отлично, – радушно улыбнулся я. – Двадцать восемь, скажи, как твое имя?

– У меня нет имени, – ответила она.

– Я понимаю, что все рабы проходят через соответствующее обучение и вас заставляют забыть, кто вы и откуда. Но теперь я твой хозяин и прошу назвать свое имя.

– Дело не том, что я не хочу. А в том, что я его не знаю. Моя мать попала в рабство, будучи беременной мной. Я родилась в клетке и меня сразу разлучили с ней. Если даже она успела дать мне имя…. Все, что я могу сказать, до покупки вашим достопочтимым предком, прошлый хозяин называл нас Арсу.

Арсу значило «раб». Я не хотел ее так называть. Собственно, как и двадцать восьмой. Оставался один вариант.

– Раз у тебя никогда не было настоящего имена, я сам его дам. Отныне тебя зовут Сура (с ударением на «у»).

– Сура благодарит г… Вас.

Когда я озвучил ее новое имя, ее лицо ни капельки не изменилось. Ее больше взволновало то, что она снова чуть не назвала меня господином. Хотя может это из-за того, что она заметила, что, придумывая ей имя, я лишь поменял порядок букв в слове «Арсу»?

– Если тебя не нравится, я могу придумать другое имя. Или даже так, ты сама его придумаешь, – предложил я.

– Нет, нет, – поспешно замотала она головой. – Мне нравится это имя. Просто….

– Просто, что?

– Просто я привыкла, что ко мне обращаются двадцать восемь.

– Значит, ты хочешь, чтобы я продолжил тебя так называть?

Она промолчала. Но это и был ответ.

– Хорошо, я не буду настаивать. И так, двадцать восемь, расскажи мне о моих родственниках. Как они ко мне относились, и как я относился к ним. Только правду, ничего не скрывай.

Не бывает большой дружной семьи. У каждого есть человек, который ему не нравится. Особенно, когда ты любимый внук главы семьи и получаешь незаслуженные блага. Прошлый я не проявлял интереса к развитию боевых искусств, и, тем не менее, продолжал получать ресурсы как главный ученик.

Двадцать восемь жила со мной рядом последние десять лет. Почти всю мою жизнь. Она многое знала и многое рассказала. О семье, и не только.

И чем больше она рассказывала, тем сильнее я хмурился. Врагов, скрытых и явных, у меня оказалось более чем достаточно.

Глава 7. История Мэй

Двадцать восемь шла впереди, сопровождая меня в комнату тети. Я с ней еще не встречался, только с дядей. Тогда у меня сложилось о нем не самое лучшее впечатление. Выясняя события того дня, он задавал вопросы, тонко намекая, что я не до конца честен. Он даже проверял мою память, упоминая события, которых я знать, по идее, не должен.

Я никак не мог понять причины подобного недоверия. До сегодняшнего дня.

Его отношение ко мне было вызвано положением его сына – Хао Рана. Я и он, оба были внуками старейшины. Хао Ран был младше меня на полгода, и уровень его развития превосходил мой. Но из-за таланта, уступающего моему на две позиции, он получал намного меньше ресурсов. Это вызывало сильное недовольство его родителей.

Хотя что-то мне подсказывает, что дело не только в этом. Было что-то еще. Что-то куда более серьезное.

Кстати, оказалось, мой талант довольно высок. Поэтому старейшина и сделал на меня ставку, не смотря на неоправданные ожидания. Он не был лучшим в клане, но был лучшим в семье. Четвертый высокий ранг. Узнав об этом от двадцать восемь, у меня словно камень с груди упал. Это конечно не пятой, как я надеялся, и не шестой, как у императрицы Сунан, но тоже неплохо.

– Интересно, чего она от меня хочет?

Эта мысль не покидала меня всю дорогу.

– Мы пришли, – сказала двадцать восемь, остановившись у двери в конце коридора на втором этаже.

Я подошел и постучал в дверь:

– Тетя, я пришел. Можно войти?

– Проходи, – раздался нежный женский голос по ту сторону двери.

Я открыл дверь и зашел. В комнате было темно, слабо пахло шалфеем и жасмином. Запах шел от зажженной ароматической палочки, стоящей на хрустальном столе.

Кроме стола и складной расписной ширмы других предметов в комнате не было. Скорее всего, слуги уже перенесли в новый дом все остальное.

За ширмой шевельнулась тень.

– Присядь, – сказала она.

Я осмотрелся. Единственное место, куда можно было присесть, это красная бархатная подушечка, лежащая в нескольких метрах от ширмы. Я подошел к ней и сел.

Мэй Ран пряталась за ширмой не просто так. У нее на то была веская причина.

Когда-то она была красивой, талантливой и гордой женщиной. Родившись в рядовой семье клана, она смогла выйти замуж за младшего сына старейшины, который был обручен с другой. Это событие многих повергло в шок, и все сомневались, что сын старейшины поступил неблагоразумно.

Но они довольно быстро поменяли свое мнение. Оказалось, что ее талант, выявленный при рождении, был ошибочен. Такое случалось крайне редко, примерно раз на миллион, но все-таки случалось.

К двадцати годам ее развитие подобралось вплотную к Небесной области. Она стала путеводной звездой своего поколения. Ее невозможно было затмить. Все даже думали, что она станет первой женщиной, кто займет место старейшины.

Все изменилось семь лет назад, когда очередной конфликт с кланом Джан перерос в полноценную войну кланов. Мэй тогда руководила третьей штурмовой группой, которой было поручено перехватить и уничтожить отряд сборщиков клана Джан, посланных за лекарственными травами в Черный Лес.

Клан Ран поздно получил информацию, и в результате ее группа настигла отряд сборщиков, когда те уже были в недрах Черного Леса. Безопасней было бы организовать засаду и ждать. Ведь если сражение вспыхнет в лесу, звуки боя привлекут свирепых зверей и потерь в таком случае не избежать.

То, что сподвигло ее рискнуть и на напасть на отряд сборщиков в Черном Лесу было то, что засада могла не сработать, и они ушли бы с добычей в клан Джан. Это был бы провал, а Мэй была слишком гордой и не могла этого допустить. Репутацию она ставила превыше рисков.

Мэй рассчитывала быстро убить отряд сборщиков и отступить. Потеря одного-двух подчиненных при этом не считалась большой помехой. Ни одна война не обходится без жертв. Слабые будут умирать, и за это они могут винить только себя.

Однако с самого начала все пошло не по плану. Во-первых, в составе отряда сборщиков был практик из семьи Джан не уступающей ей в силе. Только сражение началось, Мэй сразу поняла, что быстро убить их не получится. Во-вторых, с каждой минутой к ним стало стягиваться все больше свирепых зверей. И если сначала шли относительно слабые особи, то чем больше проходило времени, тем сильнее оказывалось на них давление.

В какой-то момент начали умирать люди. Мэй уже исчерпала половину запаса истинной сущности и знала, что если срочно ничего не изменится, ситуация еще больше ухудшиться. И тогда она решилась. Отбросив противника, она воспользовалась сильнейшим атакующим навыком в своем арсенале.

Мэй обладала редким атрибутом молнии. В клане Ран хранилось всего три атакующих навыка с подобным атрибутом. И если два не стоили даже упоминания, они были обычным, то третий был особенный – он был найден основателем клана в древних руинах. Мэй была единственным практиком за долгие столетия, кому удалось овладеть Громовым Доспехом. Тем не менее, его использование несло с собой определенные риски.

Положение было отчаянным и у нее просто не оставалось другого выбора. Она использовала навык и вся сущность, как истинная, так и телесная, пронеслась по ее каналам и изверглась из тела, принимая форму светло-фиолетовых дуг молнии.

Угрожающе потрескивая, молнии окружили ее и сформировали доспех. Каждая клеточка в теле Мэй бурлила силой. Ее мощь прорвала пределы развития и вошла в Небесную область.

Практик из клана Джан понимал, что у него не было шансов. Он стиснул зубы и достал из пространственного кольца флакон с мутной коричневой жидкостью. Это было крайнее средство. Воспользовавшись им, никто не покинет живым Черный Лес.

Он откупорил крышку и разлил содержимое флакона. Подхваченный ветром, кислый смрадный запах, похожий на тухлую рыбу, заполонил округу. Почуяв его, свирепые звери взревели и обезумили. Те крохи инстинкта самосохранения, что в них оставались, исчезли. И очень скоро к уже имеющимся присоединятся новые, куда более страшные твари.

В глазах Мэй отразился страх. Она знала, что это за средство. Но откуда оно у него? Оно чрезвычайно редкое и даже если найти алхимика, который сможет его изготовить, на одни только ингредиенты потребуется пятьсот золотых и еще столько же придется заплатить за работу.

Мэй знала, что ее ждет, если она не поспешит. Используя весь потенциал Громового доспеха, она прорвала ряды свирепых зверей, и понеслась прочь от этого места. Она выполнила поставленную задачу. Пускай и ценой жизни всех подчиненных.

И никто не осудит ее за то, что она сбежала. Ведь даже если она бы осталась, это ничего не изменило. Все на той поляне будут мертвы.

Мэй удалось уйти достаточно далеко, когда Громовой Доспех исчерпал энергию. Споткнувшись на ровном месте, она упала, пропахав лицом землю, и больше не шевелилась. Все ее тело парализовало. Это были последствия применения навыка.

Мэй жадно хватало ртом воздух. Ее поглотили страх и неопределенность. Она была одна и беспомощна. Найдут ее свирепые звери, а значит, выживет она или нет – это от нее уже не зависело.

– Три сотни вдохов и все пройдет. Только бы продержаться.

Прежде она никогда не делала этого, но теперь отчаянно молилась, чтобы небеса сжалились над ней.

Мэй была парализована и ничего не чувствовала. Она не заметила, как продираясь через опавшие листья, к ней тянулись отростки Кислотной Душицы. Растения-хищника, побеги которого выделяют едкую кислоту. Не почувствовала, как они опутывают ее ноги, а затем туловище, разъедая кожу и мышцы. И только когда они добрались до головы, она поняла, что все кончено и смирилась.

Группа Мэй не вернулась к закату и все посчитали их мертвыми. На следующий день сын восьмого старейшины втайне покинул город, и отправился в Черный Лес, чтобы найти тело жены и похоронить. Он искал ее три дня и три ночи, но так и не нашел.

Вернувшись, он не проронил ни слова и заперся в своей комнате. Его сердце было разбито, а ум опустошен. Он не ел и не пил. Семья всерьез опасалась, как бы он с горя не лишил себя жизни.

Прошел месяц. Вражда между кланами Ран и Джан поутихла. Старейшины обоих сект уже не раз собирались и призывали своих мастеров прекратить бессмысленное кровопролитие. Дело было не только в потерях, страдал их бизнес. А в то же время клан Юн, не участвовавший в этой войне, процветал. Война вот-вот должна была закончиться.

Ранним утром к воротам города подкатила телега, груженная пучками высушенных трав, кувшинами и мешками с мукой. Так же в углу лежало неподвижное женское тело, обмотанное пожелтевшими и дурно пахнущими тряпками. Когда охранник спросил у торговца кто это, его чуть удар не хватил. Многие горожане слышали о трагедии, постигшую семью старейшины клана Ран.

Боги все-таки услышали молитвы Мэй. В тот день группа мужчин из ближайшей к Черному Лесу деревни выходила на поиски трав и, возвращаясь обратно, случайно наткнулись на пойманную Кислотной Душицей женщину. Она была голой, одежду, как и ее кожу, разъело, было видно лишь мясо. Они посчитали ее мертвой и уже собирались уходить, когда неожиданно услышали тихий стон мольбы:

– Помо…ги…те.