Текст книги "Возрожденный каратель. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Алексей Чапанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Глава 54. Остаться

Когда он пришел в лагерь, это вызвало большой переполох. Его младшие брат и сестра Келе и Сил тут же бросились к нему, обнимая и плача. А вот старшая сестра так и застыла с кусочком мяса, поднесенным ко рту. Она была ошеломлена. А еще напугана.

Мысли Мури было не сложно прочесть. Если ее брат, которого бандиты держали в заложниках здесь, есть только одно объяснение его внезапному появлению – бандиты мертвы, а убить их мог только один человек. Человек, который проявил к ним радушие и доброту, на что они ответили коварным предательством. Как он с ними поступит после такого?

Ее рука дрогнула и тарелка выпала из ослабевших рук. Это привлекло внимание мальчишки к старшей сестре и его радостное выражение лица вдруг стало серьезным. Он подошел к ней и, потянув за собой, отвел в сторону для разговора.

Поговорив, я думал, что они сразу начнут собираться и скоро уйдут. Но вместо этого Мури подошла к Мэй, а мальчишка вернулся обратно к брату с сестрой.

– О чем они разговаривают? – нахмурился я и использовал телесную сущность, чтобы подслушать их разговор.

– Прости меня Мэй. Я не хотела, но….

Первое, что я услышал, были жалостливые извинения Мури.

– Все в порядке, Мури. Я понимаю, – добродушной улыбкой ответила она. – У тебя не было выбора. Если бы я оказалась на твоем месте, то, скорее всего, поступила бы так же.

– Но поймет ли он? – встревожено спросила она.

– Шин понимает. Если бы это было не так, разве дал бы он вам так просто уйти?

– Да, но….

– Но ты хочешь остаться, – закончила за нее Мэй. – Это ты хотела сказать?

Мури промолчала, стыдливо опустив голову.

– Не волнуйся, я поговорю с ним, – пообещала ей Мэй, мягко опустив руки на плечи. – Шин хороший человек. Он дважды спас нас, двух незнакомок. Рисковал своей жизнью, хотя был не обязан. Даже мой муж бросил нас, а он нет. Я уверена, он разрешит вам остаться.

– Поговоришь со мной? Разрешит остаться? Ты хоть понимаешь, что… что…? Да блин, у нас ведь всего одна палатка! Вы где спать собрались?

Глава 55. Ночь вдвоем

Глубокая ночь. Я лежу у костра, время от времени просыпаясь от холода, чтобы подкинуть дров в тлеющие угли. Мэй все-таки уговорила меня. Хотя, так ли уж сильно я отпирался? Наверное, только для вида. Там все-таки дети. Однако я ей напомнил простую истину – всех не спасти. Мэй добрая, но не глупая. Уверен, она поняла посыл.

Луна сегодня была особенно красива. На небе ни облачка, полный месяц изливает на землю яркий серебряный свет. Смотрю на нее и наслаждаюсь умиротворяющей трелью потрескивающего костра.

Может, не так уж и плохо, что меня не пустили в палатку. Им там тесно, жмутся друг к другу, а у меня тут простор и вид превосходный.

Вдруг зашуршала палатка, и откинулся полог. Я приподнялся на локтях.

Из палатки вышла Мэй. Она подошла ко мне и присела рядом.

Некоторое время она просто молча смотрела как играет огонь, а затем спросила:

– Почему не спишь?

– Уже выспался, – ответил я, встал, подкинул в костер несколько бревен и уселся обратно. – А ты почему?

– Мури во сне сильно толкается, – прикрыв рот ладошкой, хихикнула Мэй.

– Сама виновата. Это ведь ты настояла, чтобы они остались, – напомнил я.

– А ты бы и вправду их отпустил? – повернувшись, она посмотрела на меня серьезным пронзительным взглядом.

Я вынужден был недвусмысленно это признать:

– Силой держать бы не стал.

– У тебя осталось вино? – неожиданно спросила Мэй.

– А? Да, конечно.

Я открыл инвентарь, достал мех с вином и две чаши. Разлил до краев и протянул ей одну.

Сделав первый глоток, я ощутил легкое жжение, горьковато-пряный привкус во рту и приятную теплоту, разливающуюся по горлу и текущую вниз к животу.

– Шин, – отпив немного вина, заговорила Мэй, – я хотела бы попросить тебя об услуге. И это будет единственный раз, когда я о чем-либо тебя попрошу. Обещаю.

– Ум, – промычал я, делая в этот момент второй глоток, уже не такой обжигающий. Я догадывался, о чем она хотела попросить.

– Я хочу, чтобы ты позаботился о Ханюль, – продолжила Мэй.

Отлипнув губами от чаши, я скромно улыбнулся и сказал:

– Ну, разумеется….

Однако не успел я договорить, Мэй резко прервала меня:

– Ты меня не правильно понял. Я хочу, чтобы ты позаботился о ней как о женщине. Я понимаю, что в клане Ран для тебя, скорее всего, уже выбрали невесту. И я не прошу, чтобы Ханюль становилась твоей женой. Роли любовницы ей будет вполне достаточно.

Для матери предлагать свою единственную дочь в любовницы могло показаться полнейшим безумием. Ведь сердце мужчины никогда не будет целиком принадлежать ей. А так как их дети родятся вне брака, по закону они не будут считаться наследниками. С другой стороны, если мать из простой семьи отдает свою дочь в руки аристократа или члена крупного клана, тогда все совершенно иначе. Ее положение и положение ее детей станет выше.

Только вот, женившись на лорде, Мэй возвысила не только себя, но и Ханюль. Ее положение лишь на ступеньку ниже аристократии.

Мэй знает, что я из клана Ран, клана третьей порядка, но не знает, что я прихожусь внуком старейшины клана. Семьи, хоть и потерявшей прежнее положение, я, тем не менее, нахожусь выше рядовых семей. Но даже так, в столице она сможет найти дочери более подходящую кандидатуру, и в роли жениха, а не любовника.

Так же не стоит забывать, что вопросами брака в семье занимается либо отец, либо другой близкий родственник мужского пола. В случае с Ханюль, эта обязанность ложится на плечи ее приемного отца. И пока лорд не имеет своих детей, он будет против того, чтобы Ханюль становилась чьей бы то ни было любовницей. Пускай не по крови, но она носит его благородную фамилию и считается единственной наследницей.

Поделившись своими мыслями с Мэй, она развеяла все мои доводы одной гневной фразой:

– В следующий раз, когда я увижу его, я на его глазах разорву этот несчастный брачный браслет! – и так сильно за него потянула, что казалось, вот-вот разорвется.

Когда мужчина и женщина вступают в законный брак, они дают клятвы и надевают на запястья друг друга брачные браслеты. Разорвать его на глазах супруга, значит разорвать брак.

На самом деле, браслетами они называются только на словах. Это лишь связанные кусочки разноцветной ткани.

– Раз уж мы говорим о разрывах, – решил и я поделиться, – то я тоже собираюсь кое-что разорвать. В будущем я намерен покинуть клан Ран.

– Покинуть клан? Разве это не равносильно тому, чтобы отказаться от своей семьи? Матери, отца, братьев, сестер?

Мэй была сильно шокирована, не ожидая от меня такого решения.

Разорвать брак и разорвать семейные отношения – не равнозначные вещи. Семейные узы прочнее любовных. Особенно, когда речь касается кланов. Покинуть клан – это не только отказаться от семьи, это значит отказаться от наследия предков, откреститься от прошлого, оторвать и выбросить часть себя.

Она не знала, что из всей семьи, из всего клана Ран, я переживаю только об одном человеке – Мэй. Кровь, предки. Это все не мое: не моя кровь, не мои предки. Лишь она одна позаботилась обо мне. Это из ее рук я получил двойное кольцо. Это она отдала мне все, что имела и ничего не просила взамен. Пускай и из-за пророчества, в которое она так слепо верит.

– Да! – одним глотком опустошив чашу с вином, подтвердил я.

– Но почему? – спросила Мэй.

Почему? Мне сложно было дать ответ на этот вопрос. Не касаясь вопроса происхождения, в этом мире нормально, если кланы не ввязываются в войну королевств и империй.

Однако для меня это недопустимо. Недопустимо отсиживаться в своем доме, когда в дом соседа врываются и убивают. Как будто талант, данный им от рождения, не накладывают на них никаких обязательств. В первую очередь сила нужна для защиты, человека или убеждений.

Даже в моем мире надменные до мозга костей Башни Магов вмешиваются в войны, когда королевства переходят границы. Если пламя войны перекидывается на мирных жителей, находящихся под их защитой, они бросают все силы на то, чтобы его потушить.

– У меня на это свои причины, – я решил не вдаваться в подробности, налил себе еще вина и подлил в чашу Мэй.

– Тогда я не вижу причины….

На этот раз я ее перебил:

– А как же Ханюль? Что она думает поэтому поводу?

Здесь договорные браки в порядке вещей. Согласен ты или нет, за тебя все решают родители и ты не вправе отказываться. Но в моем мире каждый сам решает с кем ему или ей связывать свою жизнь.

– Я думаю о счастье дочери, если ты об этом, – слегка нахмурилась Мэй.

– Я не упрекаю. Ни в коем случае. Но ты ведь не говорила с ней об этом, разве не так?

Мэй тепло улыбалась, рассказывая:

– Знаешь, когда ты ушел, она только о тебе и говорила. Думаешь, когда парень спасает девушку из лап вероломных бандитов, это никак не отражается на ее сердце? Молодой, красивый, сильный. С кем ты будешь чувствовать себя в безопасности, кто ставит твое благополучие выше собственного. Только слепой не заметит, как блестят ее глаза, когда она смотрит на тебя.

– Я не только ее тогда спас, но и тебя, – подметил я. – Разве ты не хочешь чувствовать себя в безопасности? Быть с молодым, красивым, сильным? Почему бы тебе, – я поставил чашу с вином, придвинулся ближе к Мэй и на полном серьезе предложил: – не стать моей женой?

Я положил свою ладонь поверх ее. Мэй вздрогнула, но не убрала свою руку.

Этому телу не исполнилось еще и четырнадцати лет, однако с развитием телесной сущности оно преобразилось, стало выглядеть старше. На вид мне можно было дать лет шестнадцать-семнадцать, а то и все восемнадцать. Я подрос на две головы. Телосложение стало мужским. Даже голос изменился: стал ниже, а тембр выше, появилась легкая почти незаметная хрипота.

– Шин, я не….

Не дав ей договорить, я притянул ее к себе за талию и страстно поцеловал. Ее чаша упала, вино расплескалось и, попав на угли, в воздух с шипением поднялась струйка белого дыма.

Быстро разорвав поцелуй, я посмотрел ей в глаза и сказал:

– Ты красивая, умная, добрая и самоотверженная. Если я кого и хочу видеть своей женой, то только тебя. И разница в возрасте для меня не имеет значения, – и не давая ей времени для ответа, снова поцеловал.

Поначалу Мэй немного сопротивлялась, но вскоре поддалась и ответила на поцелуй, обвив мою шею руками, а я закопался в ее мягких густых волосах. Сладкий аромат ее губ опьянял. Жар разгоряченного тела манил.

Я аккуратно уложил Мэй на плащ. Ее тело дрожало под моими касаниями, грудь вздымалась. Мое сердце бешено колотилось. Целуя губы, шею, ключицу, я начал медленно ее раздевать.

Через несколько минут внезапно пошел дождь. Так кстати. Его шум заглушал стоны.

Глава 56. Цитадель Черного Дракона

Из-за задания по сбору ядов маршрут до столицы пришлось изменить. На выходе из леса пойти не строго на запад, а взять немного севернее и через шесть дней пути сделать одну остановку. В крепости, известной как Цитадель Черного Дракона.

Цитадель Черного Дракона является одной из немногих древних сооружений, которая сохранилось в идеальном состоянии, пережив бедствие Падения Небес. И дело здесь не в удачи. Стены и ворота крепости были сделаны из неизвестного неразрушимого материала. Его не только невозможно сломать, самые сильные навыки Звездных практиков оказались бессильны перед ним и даже кусочка от стены отколоть не смогли. А Падение Метеора – знаменитый боевой навык уровня Эксперт прошлого главы высшего клана Тион-ин оставило на воротах лишь небольшую царапину на крыле дракона.

Цитадель Черного Дракона не принадлежала королевству Северной Звезды, хоть и располагалась на его территории. Крепостью владел союз работорговцев – организация, похожая на гильдию свободных торговцев, основным источником доходов которой является поимка и продажа рабов. Она настолько могущественная, что ни один высший клан не желает с ними конфликтовать.

Их крепости и города есть в каждом королевстве и империи, в варварских землях, в холодных степях, в бесплодных пустынях за Великим Хребтом и на островах Безбрежного Океана. Не найти на свете такого клочка земли, где бы они не имели влияния. У них лучшая разведывательная сеть. У них армия практиков Небесной области и тринадцать звездных защитников. А глава совета, по слухам, недавно достиг шестой ступени Звездной области. Это сила уровня десяти сильнейших высших кланов.

Союз работорговцев занимается не только ловлей и продажей рабов. Их сфера деятельности охватывает все потребности теневого мира. Заказные убийства, похищения, кражи. Для них нет такого заказа, который они не смогут принять. Вопрос только в цене. Так же в Цитадели Черного Дракона располагается множество борделей, игровые дома, арена и крупнейший рынок восточной части материка. У них даже есть собственный аукционный дом, правда пускают туда лишь по специальному приглашению и с залогом не менее пятидесяти тысяч золотых монет или товаром эквивалентной цены.

После полудня на шестой день пути мы добрались до Цитадели Черного Дракона. Но хотя она и зовется крепостью, по размерам больше напоминает город средних размеров.

На двустворчатых воротах высотой около десяти метров, разделенных точно посередине золотой линией створки, был выгравирован извивающийся дракон. Он выглядел совсем как настоящий. И так как ворота и стены были одинакового серого цвета, а дракон черного, то становится ясно, откуда взялось название крепости.

На входе у ворот дежурило четверо охранников. Двое с одной стороны, двое с другой. Все в одинаковых красных пластинчатых доспехах с коротким копьем и выгнутым треугольным щитом в половину их роста. На грудных пластинах доспеха и на щите изображен полумесяц со звездой внутри – эмблема союза работорговцев.

Воспользовавшись духовным зрением, я проверил развитие охранников. Трое из них находились на пике Земной области, а четвертый на второй ступени истинной сущности Небесной области и восьмой ступени телесной сущности Земной области. Уровень командующего войском Лесной Империи здесь стоял на страже ворот. Похоже, союз работорговцев крайне серьезно относится к вопросам безопасности.

В Цитадель Черного Дракона стремилось попасть много народа. Это место считалось безопасным, все знали, что сюда война не дойдет. Однако попасть внутрь оказалось не так просто. Только за вход с началом войны они стали брать по три золотых монеты за голову и еще по сорок серебряных за каждый день пребывания внутри.

Простые люди не могли себе такого позволить, и потому у стен крепости развернулся огромный палаточный лагерь, в котором на данный момент проживало порядка шестидесяти тысяч человек и каждый день пребывали тысячи новых.

Люди в том лагере, предоставленные сами себе, выживали как могли. Мужчины ежедневно уходили на охоту, а женщины и дети собирали травы и ягоды, ходили к реке за водой и рыбачили.

Тем не менее, в лагере во всем ощущалась нехватка. Добытой еды не хватало, чтобы прокормить столько человек, и охотникам и собирателями приходилось все дальше удаляться от лагеря, а рыба в реке ловилась все реже. Не хватало даже элементарных вещей, таких как теплой одежды и одеял, повсюду разбросан мусор, бегают крысы, и естественно по всему лагерю стали вспыхивать болезни.

В общем, жизнь в лагере оказалась не сахар. Однако никто не стремился вернуться назад. У одних домов уже не осталось, им некуда возвращаться, другие попросту боялись вернуться. Лишь бы жизнь, а какая это будет жизнь – не важно.

Вдоль дороги с одной стороны стояли с протянутой рукой больше двух тысяч человек и вымаливали у приходящих милостыню. В основном это были немощные, дети и старики. А с другой стороны были разбиты многочисленные палатки, где женщины не стыдясь торговали собой.

– Милостивый господин, прошу Вас, подайте на пропитание старому больному человеку, – бросился ко мне из толпы и ухватился за рукав костлявыми пальцами беззубый старик в грязных рваных одеждах.

У меня не было проблем с деньгами. Но если я ему сейчас что-то отдам, хоть пару медных монет, меня потом словно стервятники окружат другие просящие и этому не будет конца. Поэтому я резко выдернул руку и гневно крикнул: «проваливай».

– Просто идите, не останавливайтесь и даже не смотрите на них, – строго предупредил я остальных.

Шедший впереди нам отряд наемников так же подверглись атаке попрошаек, преградивших им дорогу, однако они быстро их разогнали, ударив нескольких тупой стороной копья. Взвывший от боли ребенок упал к ногам наемника и тот сильным ударом ноги в живот отбросил его на край обочины.

Девочке или мальчику, не разобрать, этот удар сломал ребра. Без лечения он не протянет и недели. Я не мог пройти мимо.

Я остановился, подозвал Мэй и шепнул ей на ушко:

– Подойди к ребенку и спроси, есть ли у него родители. Если нет, предложи пойти с нами. Скажи, что он получит лечение и еду. А если родители есть, – я открыл инвентарь, достал Слабое Зелье Здоровья и передал его, – незаметно положи ему в карман это лечебное зелье. Только предупреди, чтобы все сразу не пил. Маленького глотка должно хватить, чтобы исцелить всего его раны.

Мэй сделал так, как я сказал, и после непродолжительного разговора помогла ребенку подняться и вместе с ним вернулась ко мне.

– У нее нет родителей, – сказала она.

– Так это все-таки девочка, – подумал я и бросил взгляд на ребенка.

На вид ей было лет восемь. Очень худая, каждая косточка на теле видна. Короткие черные волосы, носик картошкой, голубые глаза. Старый зелено-желтый синяк на скуле и лопина с засохшей кровью на верхней губе. От одежды остались лохмотья, босая.

– Ясно, – ответил я, и предоставив Мэй заботу о ней, пошел дальше.

Видя, как мы уводим ребенка, еще несколько детей подбежали к нам с просьбами забрать их с собой, обещая делать все, что прикажут. На мои крики они не отреагировали. Пришлось достать оружие и пригрозить им расправой, чтобы заставить уйти.

После наемников подошла наша очередь на воротах. Тот самый охранник из Небесной области подошел ко мне и сказал:

– Вход три золотых с человека. Еще по сорок серебряных за каждый день пребывания внутри. Сколько вас и на какое время планируете остаться?

Его взгляд резал как нож. Это был опытный воин.

– Восемь человек. На два дня – ответил я, достал приготовленный мешочек с монетами и отдал ему.

– Подойдите к нему, – открыв мешочек и все пересчитав, он отослал меня к другому охраннику, который выдал мне восемь каменных табличек, объяснив, для чего они нужны и где при необходимости можно продлить срок пребывания, после чего отошел в сторону, пропуская нас внутрь.

В Цитадели Черного Дракона было не протолкнуться. Чтобы передвигаться по главной улице приходилось усиленно работать локтями. Пристроившись за наемниками, нам удалось этого избежать.

Естественно, такая манера движения вызывала у некоторых острые приступы недовольства и случалось происходили стычки. Впрочем, быстро подоспевшая стража легко решала любые конфликты. А если кого-то что-то не устраивало, им говорили прямо: «Вас никто здесь не держит, можете уходить».

А если и это не помогало, до некоторых слова просто не доходят, их выпроваживали силой и запрещали вход в крепость. Для них не существовало разделение на бедных и богатых, влиятельных и безызвестных, торговцев, аристократов, наемников и странствующих практиков. Для них все пришлые были равны. Так как все они одинаково заплатили.

Они не боялись кого-то обидеть. Это их территория, их правила, и любому, кто посягает на это, в Цитадели Черного Дракона больше не рады.

Найти жилье оказалось сложно и дорого. Мы три часа бродили по гостиницам и тавернам и, в конце концов, нашли свободную комнату в таверне на окраине крепости. За маленькую пустую комнату без окна с двумя гнилыми кроватями и матрасами, набитыми соломой, хозяин запросили ни много ни мало один золотой в день. Самый настоящий грабеж. Но деваться было некуда, и я согласился.

Оставив всех в комнате и строго-настрого запретив им выходить до моего возвращения, я отправился на рынок.

Передвигаясь вдоль торговых рядов, я находил на прилавках множество интересных вещей. Были там и различные зелья, и лекарственные растения, качественное оружие и доспехи, уйма Базовых техник и навыков и даже несколько Продвинутых, правда, непомерно дорогих.

И, конечно же, я без труда нашел яды. Всех видов: растительные и животные, жидкие и газообразные. Стоили они не так дорого, как я полагал, и за десять флаконов разных жидких ядов, среди которых половина была смертельные яды, а другие парализующие, я, сторговавшись, выложил четырнадцать золотых и двадцать пять серебряных монет.

Газообразные яды стоили намного дороже, и брать их только для выполнения задания не имело смысла, но я на всякий случай приобрел один флакон яда с усыпляющим эффектом за шесть золотых. Торговец, продавший его, клятвенно уверял, что он обладает свойством сопротивления телесной сущности и эффективен против практиков Земной области любой ступени.

Убрав все купленные яды в инвентарь, тут же высветилось сообщение:

Вы выполнили специализированное задание «Коллекция ядов».

Получен опыт в специализации Убийца +2,5 %.

Однако нового задания я не получил.

Я не остановился на покупке одних только ядов и купил все необходимое для путешествия для себя и своих спутников: две палатки, одежду, одеяла, пополнил запасы еды и вина, взял специй, купил запасные кожаные доспехи. Как я и думал, чем дольше длится война, тем выше поднимается цена. Все стало стоить в три-четыре раза дороже.

– Вот вроде бы и все, – подумал я и уже собирался возвращаться обратно, но тут краем глаза заметил большой черный шатер с нарисованным на куполе полумесяцем, где продавали рабов, и решил зайти посмотреть.

Внутри шатер был разбит на две секции, разделенные ширмой. С одной стороны располагались обычные рабы, с другой боевые. В общей сложности, там теснилось больше сотни человек.

У каждого раба на груди висела железная табличка с описанием и ценой. Покупателям разрешалось не только смотреть, но и трогать товар.

Обычные рабы-мужчины предназначались для тяжелых работ на шахтах и строительстве, а женщин покупали в бордели и брали в служанки.

Мужчины-рабы стоили от пяти до пятнадцати золотых монет. Женщины продавались по гораздо большей цене. В зависимости от красоты и умений, цена начиналась с десяти золотых и доходила до семидесяти. Самая дорогая рабыня, та самая, что стоила целых семьдесят золотых, выглядела не старше семнадцати лет, была девственна, судя по написанному на пластине, имела экзотическую внешность и чарующую фигуру.

Один взгляд, брошенный на нее, одетую в ярко-красное наполовину прозрачное платье, на ее атласную белоснежную кожу, шелковистые золотисто-желтые волосы водопадом ниспадающие на пышную грудь, ровные изгибы бедер, тонкую талия, чувственные губы и густые длинные ресницы, которые трепетали словно крылья бабочки, вызывали неистовое желание обладания этой красотой. Не удивительно, что при такой цене, за нее яростно боролись трое богато одетых мужчин, наперебой повышая цену, которая успела возрасти с начальных семидесяти до восьмидесяти шести золотых монет.

С одной стороны я понимаю, почему они так отчаянно желают ее купить. Но в то же время недоумеваю: «А как же страсть? Ее ведь не купишь за деньги».

Я отвел от них взгляд и уже собирался перейти в секцию с боевыми рабами. Вот где действительно можно было потратиться. Как вдруг передо мной внезапно появилось сообщение:

Получено новое задание.

«Возвращение похищенной дочери»

Цель: Доставьте Суян Огнеглазую ее отцу – вождю племени Араят в стране Холо.

Награда: Парные Клинки Семи Режущих Кромок

– Она….

Получив задание, да еще с такой наградой, как артефактное оружие, парный клинки, идеально подходящие для меня, я не мог упустить такую прекрасную возможность.

А тем временем торги продолжались:

– Восемьдесят восемь.

– Восемьдесят девять.

– Девяносто.

Один уже вышел из гонки, и их осталось двое. Но ненадолго.

– Сто, – я вышел вперед и предложил новую ставку.

Оставшиеся двое удивленно воззрились на меня.

– О! Похоже, у нас появился еще один заинтересованный покупатель, – весело улыбался продавец. – Кто даст больше?

– Сто один, – сжав руки в кулак, предложил первый.

Судя по одежде, торговец. Небольшого роста с выпирающим животом и тройным подбородком.

Он с нескрываемой агрессией посмотрел на меня. Для него деньги – кровь, и следуя этой логике, я его обескровливаю.

– Сто десять, – не обращая внимания на его гневный взгляд, я снова поднял цену, и снова сразу на десять золотых.

Толстяк фыркнул и отошел в сторону. Сдался. И остался один.

– Сто… сто одиннадцать, – с трудом выдавил из себя последний участник.

То же торговец, однако полная противоположность того толстяка. Он был высокий и худой, а что до подбородка, его считай нет: нижняя челюсть не выпирает вперед и кожа от губ плавно перетекает к кадыку. Общего между ними был лишь злобный буравящий взгляд.

– Надоело, – устало выдохнул я и сказал: – Сто пятьдесят.

Последний не выбывший из торгов конкурент после озвученной суммы так же был вынужден сдаться. Как торговец, он знал цену деньгам. Даже ставка в сто одиннадцать золотых, которую он предложил, подумав сейчас об этом на холодную голову, он осознал, что действовал в порыве эмоций. Поведение, недопустимое для торговца.

Работорговец некоторые время молчал, тем не менее, никто так и не сделал новую ставку. Хотя он этого и не ждал. Сто пятьдесят золотых, на такую цену он даже не рассчитывал. По его мнению, эта рабыня столько не стоила. Но клиенту, конечно, виднее.

– Молодой человек, прошу Вас пройти со мной, – вежливо попросил меня работорговец проследовать за ним.

Я кивнул, и мы перешли в заднюю часть шатра. Выложив сто пятьдесят золотых, я получил ключ от ошейника и железную расписную пластину, что висела у нее на шее, удостоверяющую право владения этой рабыней.

– Не желаете ли посмотреть на другой мой товар? – предложил он, имея в виду секцию с боевыми рабами.

– Возможно позже, – отклонил я его предложение. – А теперь, прошу меня извинить.

Я вернулся в секцию обычных рабов и подошел к Суян. На нее уже был надет ошейник. Девушка старалась сохранять хладнокровие, однако был виден страх в ее глазах.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда, – сказал я, и после секунды молчания тихо добавил: – Суян Огнеглазая.

Услышав свое имя, девушка вздрогнула. Ее страх перерос в ужас и крупная дрожь пробила хрупкая тело. Я достал из инвентаря плащ и накинул его ей на плечи, скрывая дрожь и обнаженное тело, прикрытое жалким подобием одежды, призванное лишь для того, чтобы разжигать похоть в мужчинах. – Пойдем со мной, и я тебе обещаю, что верну тебя домой, – улыбнулся я и протянул ей свою руку, предлагая выбор. – Или я могу снять с тебя рабский ошейник, дать денег в дорогу и мы распрощаемся. Тебе решать.

Возможно Суян понимала, что в одиночку ей не добраться до родины, а может почувствовала, что этому человеку можно довериться. Как бы то ни было, она взяла его за руку.