Текст книги "Вне рамок приличия: Друг моего сына (СИ)"
Автор книги: Александра Ермакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Глава 3
ЛИЗА
Он потратил всего пару секунд на расчехление презерватива…
Я-то вообще о предохранении не вспомнила, пока не раздался характерный скрипящий звук. Яростное сопение… отблеск упаковки в скудном свете уличных фонарей, едва проникающих в комнатку.
Ещё несколько секунд, чтобы раскатать по длине члена, приправляя ловкие движения недовольным, пыхтящим ворчанием.
А на себя насадил с яростным утробным рычанием.
По мне жаркая волна прокатилась. Судорожно вцепилась в него, не то оттолкнуть, не то не позволяя отстраниться – пытаясь собраться с мыслями и разобраться с ощущениями.
Внутри было так непривычно…
Член был во мне… глубоко, заполнял до предела… до приятной, тягучей боли.
Толчок… я ахнула, от новой волны удовольствия.
Ещё один… парень в меня вбивался с надсадным сопением. Без нежности, без осторожности. Толкался резко, грубо, с шумным выдохом-вдохом, словно делал физическое упражнение на пределе сил.
И я утонула в бешеном танце дикой, необузданной страсти.
Я была во власти парня и впервые в моей жизни меня не спрашивали, а брали, не ласкали, а трахали. Не нежно, а голодно и жадно. И поцелуя такие же были… наглые, властные и подчиняющие…
Стыд накатил потом, когда обкончалась, ёрзая на его члене.
А такого никогда не было… И даже с мужем, хотя с ним было безмятежно хорошо. А с парнем… по-другому. Неправильно, ненормально, непередаваемо хорошо! Он вытра*л из меня оргазм за оргазмом. Будто демонстрировал свою способность доставлять непрекращающуюся вереницу удовольствия.
Волна – вспышка – волна. Только стихает – и новая поспевает…
Это было неправильно! Аморально… Распутно…
Остро до сладости. Больно и до отвращения к себе потрясающе приятно.
Не думаю, что это парень был настолько охренительно умел, скорее дело в моём затянувшемся воздержании. После мужа лишь двоих допустила к себе и оба раза – это было никак, поэтому и продолжать не видела смысла. А секс ради секса – не про меня!
Но парень… Он из меня выбивал оргазмы, как чеканная машина монетки. И когда я уже чуть ли не теряла сознание, вернее не могла ухватиться за реальность, он тоже кончил. Глухо рыкнув, вдолбился поглубже и укусил за шею, продолжал в меня урчать… Меня от вибрации его тела и голоса мелко сладостно передёрнуло. Но не в силах открыть глаза и связно мыслить, лишь шумно сопела в него, до сумасшествия приятно пахнущий, висок.
Даже несколькими минутами погодя, собрать крошево мыслей не получалось. Да какое там, я себя-то не могла собрать…
– Интересный метод знакомства, – хрипло хмыкнул парень. – Так ко мне ещё никто не подкатывал, – носом черканул по скуле до губ… коротко поцеловал, прикусив напоследок и вновь вызывая… томление внутри.
– Под… Что? – непослушным языком пролепетала, запоздало среагировав на странную фразу.
– «Молодой человек, машинку отгоните», «воды принесите, и побыстрее», – глухо поржал парень. – Ты умеешь привлекать внимание, поэтому с меня призовой секс за находчивость, – продолжал странный монолог тоном щедрого самодовольного мачо.
– Ты о чём? – выдала сумбурную мысль.
Парень шумно выдохнул. Отступил, поставив меня на ноги.
Ловко стянул презик:
– Чтобы не додумалась потом меня беременностью шантажировать, – огорошил очередной шокирующей репликой, уже несколькими шагами в стороне. Открыл дверь… Скрылся из вида в темноте. И пока я в неописуемом недоумении и капитальном раздряе чувств и эмоций, подпирала собой стену, чтобы не рухнуть от слабости, парень вновь оказался рядом.
– Зря ты так запаривалась, – с явной усмешкой. Брякнул ключами, пока дрожащими руками приводила себя в порядок. – Я бы и так тебя трахнул…
Он был настолько откровенен, прямолинеен и нагл, что в который раз опешила. Да так, что даже не среагировала на звон ключей, летящих ко мне… Парень мне их швырнул тем же жестом, которым себе позволила кинуть связку ему на парковке.
Это вообще нормально?.. Такая манера возвращать вещи…
Как «тормоз» проследила за их полётом… до меня… Чуть не долетев, связка ухнула с бряцанием на пол.
Я что, собачка?
– Спасибо. Было мило… – Не успела мысль озвучить, парень хлопнул дверью.
Меня никогда так не унижали! Хотя чего ждать от нахала, насильника… последнее тотчас отмела, потому что… сомнительно. Тут ведь даже не пожаловаться в полицию! Засмеют… застыдят… Я же вроде жертва, да не жертва. Сопротивлялась, да как-то не особо… сопротивлялась.
Билась-напрашивалась, отталкивала-прижимала, кричаластонала…
Всё никуда и мимо!
И боюсь, случившееся придётся переживать самой, наедине с собственным… горем?.. стыдом?..
Да, так! Похоронить глубоко в себе.
Не вспоминать. И больше никогда! НИКОГДА НЕ ВИДЕТЬСЯ С ЭТИМ ГАДОМ! Секс сексом, но то, как он себя повёл потом, ни в какие рамки приличия!..
Унизил, растоптал… А я не привыкла к таким чувствам! Я самодостаточная, уверенная в себе женщина! Не позволю впредь меня… так бесчестить!
Перевела немного дух, прекрасно понимая, что до конца осознать всю глубину случившегося так сразу не смогу, если вообще найду хоть какое-то разумное объяснение и своему поведению и его…
Всё ещё дрожа от волнения, на негнущихся ногах, выглянула в коридор, нет ли кого. Убедившись, что нет, сбежала вниз, пряча взгляд, и бросилась прочь из особняка…
Дома мылась с остервенением, словно пыталась с себя шкуру содрать, очиститься. Отмыться от грязи, которую ощутила, а скорее запах парня, которым будто насквозь пропиталась.
На постель упала, лишь краем глаза глянув на звонки и СМС.
Если бы не ждала известия от сына, выключила бы к чёртовой матери. Но, увы, куча звонков от Светы, от Анисимовой… СМС-ки…
От сына только короткая:
«Завтра ещё один матч, но уже несущественный. Мы в финале!»
Уснула прежде, чем хорошенько обдумала, как поступить дальше.
Просыпалась не хотя. Было так хорошо и блаженно, что впервые не хотела вставать. В теле приятная боль… Томительная сладкая нега… С ленцой глянула на мобильный… И в следующий миг уже была на ногах.
НЕТ! Я… Проспала! А я никогда не просыпала!
На телефоне с десяток звонков и гневных сообщений от Анисимовой.
Отвечать некогда. Быстро умылась, оделась.
Завтрак решила перехватить на работе.
Гнала в клинику, выжимая из тачки неприличных лошадей для города. В больницу влетала… для эффекта не хватило только метлы.
– Да, знаю, – категорично махнула рукой, отметая лишнюю болтологию сотрудников, поймавших меня на опоздании.
Обычно я их отчитывала, а сегодня… ни в какие ворота!!!
Не успела переодеться в робу, как меня на ковёр вызвала Анисимова.
И разговор не был тёплым, понимающим, приветливым.
– Он сегодня меня ждёт, – в своё оправдание буркнула я Маргарите.
– Знаю, – тоном сурового начальника заявила Анисимова. – И вот что, милая, я ему дала твой номер!..
– Что?.. – опешила новости.
– То! – припечатала непререкаемым тоном Марго. – Я за тебя радею больше, дура ты, растакая… Дай ему шанс, – чуть смягчила тон.
– Он меня пугает, – призналась я в сокровенном.
– С чего вдруг? – выпучила глаза Маргарита. – Неужто сплетен начиталась и поверила?
– Сплетни они… – пожевала мысль. – В общем, не верю я, что честный и порядочный, такой обходительный мужик сможет добиться таких высот, не закопав ни одного скелета, – рассудительно пояснила свою точку зрения. – Он красив, обходителен, но это и настораживает. Разве может мужчина с такими достоинствами и плюсами до такого возраста оставаться одиноким? Как по мне, это уже приговор!
– У него были жёны. Куча любовниц… Читала ведь о нём подробности… – нахмурилась Марго.
– И обе жены умерли… Красивыми, молодыми, – не хотела наговаривать или паниковать на пустом месте, но я лишь озвучила свои опасения: – Он мне напоминает Синюю Бороду. И я не хочу оказаться ещё одной…
– И не будь, – фыркнула Марго. – Просто не лезь, куда не просят. Не открывай дверей, на которых написано «Не входить», – кинула совет, и он был жизненными.
– И всё же странно! У многих есть секреты и странности, но богатый красивый, успешный, и холостой – диагноз! – вторила мысль.
– Овдовевший! – значимо протянула Марго. – А теперь вали работать! И не смей опаздывать к нему на вечер! Юбку короче, декольте глубже, шпильки, чулочки. Трахни его уже… Или ты уже? – прищурилась Маргарита. И то, как сверкнули подозрением её глаза, мне, ой, как не понравилось.
– Нет! – нервно мотнула головой я.
– Врёшь! – уличила уверенно. – А я всё думаю, что с тобой не так. Ты… какая-то… – запиналась, подбирая верное слово Марго. – Ты… светишься!!! – таранила взглядом Анисимова, и чем больше по лицу шарилась дотошно-колючими глазами, тем сильнее они распахивались в удивлении.
Глава 4
ЛИЗА
– Я? – сморгнула непонимающе.
– Да!
– Ерунда, ты…
– Я психолог, не забыла?
Я помолчала с секунду и вынужденно признала:
– Нет.
– Вот! – кивнула Марго, словно это самое веское доказательство всему. – И ты сейчас выглядишь такой счастливой, что аж завидно и… тошно! Ты… – запнулась Анисимова. – Ты трахалась, и не отнекивайся! – прямо в лоб, вынуждая краснеть. А я не привыкла смущаться. Мне, вообще, чужда эта способность. Но сейчас краска прилила к щекам, выдавая мой жгучий, постыдный проступок.
– Я не осуждаю, Лиз, – с понимающей улыбкой заверила Маргарита. – Кто угодно, только не я! Я за лечебно профилактический СЕКС! – напомнила в который раз. Эта фраза была излюбленной у Анисимовой, и если бы она её не произнесла, она бы звучала между строк или в молчании. – Лиз, но для нас было бы лучше совместить полезное и приятное. Поэтому кто бы не был таинственный любовник, свои сексуальные порывы перенаправить на Германа…
– Я тебя поняла, – кивнула, мечтая сбежать и забиться в пещеру. Спасительную, мою родную и привычную пещеру. Пещеру – работу! Где нет лишних проблем, где некогда думать о постороннем, где не нужно переживать о левом. Только я и работа!
Вечером, когда уже ног не чувствовала от потока информации голова гудела, меня поймал на секундном перерыве, вернее за бумажной работой… звонок от неизвестного абонента.
– Да, – брякнула в мобильный, глазами пробегая по строчкам отчёта.
– Вечер добрый, Елизавета Сергеевна. Это Герман Анатольевич, – размеренно тянулся голос Громова.
– Добрый вечер, – брякнула шаблонно.
– Как ваши дела? – продолжал вести светскую беседу Громов.
– Спасибо, отлично…
– Вы вчера так быстро убежали… – Пауза… – Я вас обидел? – опять молчание.
– Нет, всё замечательно. Прошу мне простить, но я так… устала очень…
– Надеюсь, что причина была в этом, – отозвался Громов, я себя ужом на сковороде ощутила.
– Простите за навязчивость, но хотел напомнить – сегодня мероприятие в семь. Я очень хочу вас видеть!
– Да, помню, – до приторности вежливый разговор.
– Тогда, мой шофёр за вами заедет.
– Может, лучше я сама.
– Нет, позвольте мне такую прихоть, – мягко перебил Громов.
– Хорошо, – проглотила недовольство. – Адрес…
– Я его знаю… – огорошил Герман. Мы немного помолчали и на щекотливой ноте простились.
Отложила мобильный, зло про себя чертыхаясь…
Ему даже не нужен мой адрес, этот мужчина знал, где живу!!! Страшно представить, что ему ещё известно…
– Ты ещё здесь? – ахнула Марго, пока я за компом добавляла важные данные для будущего совещания.
– Уже почти… – заверила я, торопливо клацая по клавишам.
– Быстро вон с работы! – заорала Марго, властным жестом руки указывая на входную дверь. Я аж забыла, что хотела написать. – Сколько можно себя хоронить? – прямо с порога моего кабинета вопила подруга, наплевав, что секретарь в приёмной и, скорее всего, наша сцена завтра будет обсуждаться всей клиникой.
– Я… уже… – непривычно для себя проблеяла.
– Лиза! – наконец благоразумие победило и Марго хлопнула дверью, отрезая нас от лишних ушей. – Хватит из себя железную бабу со стальными яйцами строить! Марш домой! Переодеться и, наконец, решиться на отношения с самым охренительным холостяком нашего города…
Это было дружеское пожелание, сильно завуалированное непререкаемым приказом закостенелого начальника.
В такие моменты я была вполне внушаемая. Посмей на меня кто-то другой голос повысить, узнал бы сотни оттенков моего не ангельского характера, но Анисимова умела меня наставить на путь истинный.
Домой отчалила за рекордные несколько минут. Рекордные, потом что такого раньше никогда н случалось! Пока собиралась, меня успевали десять раз вызвонить по пустякам, сотню – по делу отвлечь, и пока шла к выходу, со всеми прощаясь, уже можно было смело оставаться, чтобы через несколько часов обратно не катить.
Иногда я так и поступала…
А сегодня бы за радость, но, увы, всё было против меня…
* * *
Одевалась быстро, красилась и того быстрее. С причёской не возилась – заколола шпильками, позволяя редким прядкам чуть выбиваться из пучка.
Чёрное короткое платье – всегда беспроигрышный вариант. Скромно, элегантно, со вкусом. Нет истерии «трахни меня», нет чопорного «не тронь!». Всё в рамках приличия… ну и доступности, если всё же решусь…
Это уже нагнало, когда я на губы вишнёвую помаду наносила.
Тотчас вспомнилось безумство с парнем в темноте. Где не нужно было видеть друг друга, где мы питались эмоциями, звуками и тактильными ощущениями. Это было химическое сумасшествие, гормональный взрыв… лишь бы без последствий.
Исправить момент не могла, а вот забыть… господи, как я об этом мечтала…
Шумно вздохнула, аккурат с пиликаньем телефона.
СМС от Германа:
«Машина вас ждёт».
Звонок сына прозвучал, когда уже ехала в мерседесе Громова.
– Мам, всё круто! Мы победили. Приеду, расскажу подробней!
– Я рада. Во сколько ждать?
– С утра… Самолёт в семь прилетает, а там, каждый своим ходом. В общем, как доберусь…
– Жду тебя. Что-нибудь приготовить? – вдогонку.
– Нет, пиццу закажу, не парься, – хмыкнул Евгений.
Сын знал, что я не кулинар, не повар… Изыски не готовлю, только самое простенькое и необходимое, чтобы с голодухи не умереть. Да и некогда мне было по жизни этим увлекаться. Какая жизнь такая и культура еды. Какая работа – такое и питание.
На том и распрощались.
Уже на подъезде к дому, начала волноваться сильнее прежнего. А следом и воспоминая дурного поведения нахлынули точно цунами.
Сморгнула подкатившее наваждение, открыла окно, свежестью пригубить жар от волнения и только подъехали к дорожке, ведущей в особняк, с облегчением заметила, что того самого парнянахаланасильника нет!
Это сил придало, самообладание вернулось, и я уверенно цокая высоченными каблуками по плитке, вошла в особняк.
Гвалт звуков наполнял помещение, смех, гул, голоса…
Герман встречал меня у порога. Он явно был в курсе моего прибытия.
– Безмерно рад, что вы всё же пришли, – тёмные глаза пристально нацелены на меня.
– Я обещала, – формально улыбнулась, старательно не показывая волнения.
– Обещать не жениться, – парировал Громов. И его тон вновь по-особенному прошёлся по моей нервной системе, всколыхнув неприятные чувства.
– Я всегда держу своё слово, – заверила холодно. Ему не удастся ему сбить с толку.
– Это замечательно, – продолжал таинственно улыбаться Герман. – Пойдёмте, познакомлю вас с гостями, – галантно придержав за локоть, побудил углубиться в зал, кишащий людьми.
Толпа богатеев. Изысканные наряды, стильные причёски, миллионные улыбки море… доброжелательности и учтивости. Даже странно. Обычно бывая на мероприятиях элиты, натыкалась на заносчивость и высокомерие, а в особняке Громова… оказались приятные люди: и моего возраста, и чуть постарше, и даже молодёжь.
Памятливо вспомнила, что Герман о помолвке сына говорил. Странно, что мы его до сих пор не видели. Вроде со всеми, на кого натыкались, знакомил, но Громова младшего среди них не было. Не то чтобы переживала из-за этого, но казалось странным – виновника вечеринки и его невесты НЕТ!
И пока с шаблонной улыбкой изображала учтивый интерес, знакомясь с энным количеством людей и смутно понимая, к чему подводил Герман, глазами по официантам шарилась, нет ли среди них того насильника?
Не от желания, а от страха с ним столкнуться вновь!
Пока не знала, как бы среагировала. Орать бы не стала, скандалить тоже… обвинять, угрожать и подавно, но поставить на место, объясниться и если не поймёт, как был неправ, груб… неотёсан и вульгарен.
С этими горькими мыслями, о том, «что бы» и «как бы», незаметно для себя уже шампанское потягивала, радуясь милой обстановке, приятной музыке, ненавязчивой беседе… в компании весьма милых людей…
Светские разговоры, тихий смех, звон бокалов…
Мы с Германом плавно перетекали от одной толпы к другой. И чем больше было во мне шампанского, тем интересней Громов был в моих глазах. Может, и зря я на него наговаривала. С ним хорошо, удобно, легко. Он умел расположить, и люди на него хорошо реагировала. Лжи или заискивающей любезности не увидела – все к Герману относились уважительно и были любезны, улыбчивы. Шутили без пошлости и смеялись искренне… В основном на темы: сложности удержаться на плаву, когда со всех сторон наступали молодые и наглые; как быстро дети растут, вот и его сын скоро женится, а там и внуки не за горами…
А Громов меня всё крепче обнимал за талию. И если мелькала мысль, возмутиться, то Герман управлял моментом – переводил все темы к моей и нуждам клиники, демонстрируя потрясающую осведомлённость во всех нюансах и тонкостях дел.
Чёрт! Это реально подкупало.
Он умел, мог и делал.
Анисимова права, мне стоило бы ему дать шанс.
Поэтому и позволяла невинные обнимашки, прекрасно понимая, что в конце концов либо уступлю его ухаживаниям, либо расставляю точки над «и» в более категоричной форме. Тут «либо» «либо» – третьего не дано… На этой мысли всё рухнуло. Вернее мир обрушился после…
– Елизавета Сергеевна, наконец-таки этот момент настал.
Я уже была расслаблена и довольна как сытая кошка. Вечер мне очень нравился, перспективы по работе очень воодушевляли, и даже такая фраза не показалась страшным предзнаменованием.
– Познакомьтесь, это мой сын, Руслан, и его невеста… – Громов смотрел за меня и, я пригубляя шампанское, обернулась.
Следующий миг будто стоп кадр в кино.
Красивая, улыбчивая девушка модельной, но не запоминающейся внешности. И ОН!!! Обаятельный нахал с парковки! Ужас тёмной комнаты! Кошмар вчерашнего вечера. Злой герой…. моих сегодняшних опасений… Мой тайный грех… Смутьян моего покоя!
В белоснежной рубахе, как и вчера. Несколько верхних пуговиц расстёгнуты. Чёрные, слегка зауженные брюки идеально сидели, подчёркивая атлетичность фигуры…
Ослепительная улыбка. Пронизывающий взгляд…
Он был нереален… невыносимо красив!
Вот только его светло-зелёные глаза на фоне загорелой кожи казались нечеловечески восхитительными. И злыми! Почти уничижающими – как опасные ледышки, обещающие смерть!
– Руслан, это Елизавета Сергеевна, – пока таращился на него, он на меня, продолжал Герман, крепко прижимая меня к себе. – Я тебе о ней говорил… – Громов коротко помолчал, обозначая, как неловко получилось и его досаду по этому поводу. – Чудесный человек. Прекрасный специалист. Совершенная женщина, на которой я собираюсь жениться!
Это всё длилось несколько мучительных секунд. Пару, грёбаных мгновений чистейшего Ада. Шампанское стояло поперёк горла: ни глотнуть, ни дыхнуть. Но с последней фразой Германа, я сделала это… позорно, с кашлем фыркнула газированный напиток… в Руслана…
Глава 5
ЛИЗА
– Лиза, – ко мне на помощь подался Громов. Услужливо стучал по спине, спасая от… хотя в случившемся его вины предостаточно. Я бы ни за что… Я бы удавилась, но проглотила… Но последняя фраза меня убила.
Да, я знала о каких-то планах на меня, но мы ведь даже не встречались официально, а он уже такие заявления озвучивал!
Самонадеянно… Непростительно самонадеянно!
И слёзы у меня отнюдь не радости, горя, неуправляемые из-за алкоголя…
– Я вас шокировал? – волновался Герман. – Так лучше? – мягко постукивал, а я к Руслану тянулась, выкашливая:
– П-прос-ти-те, – на его белоснежной рубашке следы красного шампанского расползались. Будто размытые капли крови….
Парень статуей не стоял, чуть отступил, конечно, во взгляде было больше ярости, чем желания… простить.
Рядом его невеста суетилась, причитала об испорченной вещи…
– Я… случайно, – ещё зачем-то пыталась коснуться ткани… пятен… глупый порыв… как если бы промокнуть их салфеткой, но без неё… вот и одёрнула руку, будто получила разряд тока.
– Никто не сомневается, – меня приобнял Герман и так внимательно в глаза заглянул: – Лиз, это не страшно. Это всего лишь вещь! Сменит…
– Простите… – я была искренна. – Герман, – сглотнула, не желая обострять ситуацию и делать момент ещё более неловким, на нас и без того косились, шептались, явно обсуждая случившееся, – где у вас уборная? Мне бы себя…
– Да, конечно, – Громов было махнул на коридор первого этажа, но быстро сменил ориентиры: – Пойдёмте наверх. Вам что-нибудь из одежды на смену нужно? – придерживая за локоть, увлекал на лестницу.
– Нет, – мотнула головой. – Я вашего сына… – оглянулась на Руслана, но их с невестой уже и след простыл.
– Пошли, – побудил идти дальше Громов.
Уже на втором свернул в противоположное вчерашнему крылу. Провёл по длинному коридору, пропустив первые двери, и толкнул самую массивную, двустворчатую. Мы оказались в просторной… я бы это назвала президентским номером в лучшем отеле мира. И зал, и спальня, и кабинет… Шикарные апартаменты в королевских тонах, в минималистическом стиле по обстановке. Ничего лишнего…
Герман явно притащил меня к себе.
– Не стесняйтесь, – подтолкнул вглубь. Сам указал направление, пройдя насквозь зал, спальню. Я несмело шла за ним, пока Громов не распахнул дверь в уборную.
– Я подожду.
– Нет, – отрезала резче, чем следовало, – прошу, дайте время. Приведу себя в порядок, соберусь мыслями, – пробормотала сбивчиво.
– Но вдруг вам…
– Ничего, Герман! Правда! Больше ваш сын пострадал… – повинилась в который раз.
– Я вас шокировал?
– Да, – не лукавила, – но об этом не сейчас. Герман Анатольевич, мы поговорим, обязательно, но потом, и это не обсуждается
– Вы заранее хотите разрушить мою мечту?
– Объясниться, – озвучила более точное слово. – Понять вас. Теперь прошу меня извинить, – не желала больше говорить на эту тему, закрылась в уборной.
Щёлкнула замком, прижалась спиной к двери и, закрыв глаза, поорала сквозь зубы.
Не желала такой сцены!
Не хотела всего этого!
Я мечтала обо всем забыть!
И уж тем более не думала, что ещё когда-нибудь увижусь с парнем!
И конечно НЕ при таких обстоятельствам!
Чёрт! Чёрт! ЧЁРТ!!!
Шумно вздохнула, открыла глаза.
Я должна прийти в себя!
Ванная была просторной. Зона с огромной угловой ванная с гидромассажем, зона с душевой, ближе к выходу подвесные туалетные полки, тумбы – одна с широким умывальником-ракушкой. Над ним подвесное зеркало.
Уперлась руками в раковину в бессилии глядя на своё отражение. Тушь потекла, помада размазалась, а я ведь вишнёвой губы выделила. Прическа катастрофически испорчена…
Страхолюдина!
Потасканная шалава…
Зло включила кран, но не успела лицо охладить, раздался стук и голосочек девушки:
– Елизавета Сергеевна, я… Марина, невеста Руслана…
Я скрипнула зубами, выключила воду и приоткрыла дверь, вежливости ради.
– Я вам тут косметики принесла, если не брезгуете, – красавица протянула мне мягкую, прямоугольную, ядовито-розовую косметичку. – Освежить макияж, – глазами по мне жалостливо мазнула.
– Спасибо, – неосознанно взяла. Не уверена, что воспользуюсь, но девушка была очаровательно искренней и бесконечно милой.
– Прости… те… – не ожидая от себя такой злости на юную, красивую, ни в чём не повинную особу, чуть дверью не грохнула перед её носом.
– Вам бы ватные диски, салфетки, – жалобно пропищала Марина за порогом. – Я сейчас принесу…
Теперь я сильно-сильно зажмурилась, мечтая провалиться в этот кошмар поглубже. Утонуть в нём, чтобы потом распахнуть глаза и вырваться на свободу.
Я сильная… переживу!
Косметичку на тумбочку бросила, опять к зеркалу подступила.
Махом выдернула одну за другой шпильки, освобождая впряди, чтобы сделать пучок туже.
Вновь глянула на себя в зеркало. Встряхнула волосами…
Да, Лиза, ты потасканная красотка…
Опять раздался стук в дверь.
От бессилия ругнувшись про себя, открыла, да только вместо милой девушки с салфетками и ватными дисками, за дверью оказался Руслан.
Злой, хищный, опасно сверлящий меня колючим взглядом.
Не успела затворить дверь – лишь сделала невнятный порыв, как меня отшатнуло вглубь уборной. Руслан чуть ли не со мной дверь вышиб, так сильно её толкнул.
Я нервно хапнула воздуха, плохо понимая, как себя вести в такой ситуации. Накатывала паника, а сердце едва ли не через горло выпрыгивало.
Руслан смотрел с какой-то циничной ненавистью.
– Невеста отца? – не сводя уничижающего взгляда, медленно подступал, я от него…
– А ты его сын, – и хоть была на грани истерики, не собиралась пасовать, – и сейчас он…
– Развлекает гостей, – за меня закончил Руслан.
– Твоя невеста… – голос всё же дрогнул.
– Отстреливается за нас обоих на вечеринке. – Качнул упаковкой салфеток и ватных дисков: – Я взялся тебе это принести, – в его светлых глазах прочитала приговор.
– Не стоило…
– Скромность тебе не к лицу! – небрежно бросил упаковки со средствами гигиены на тумбочку возле раковины.
– Я не скром…
– Заметил! Знал, что у бати нормальной бабы не будет, постоянно каких-то шалав выбирает…
– Мальчик, ты бы поосторожней с выражениями, иначе…
– Иначе, что? – хмыкнул с презрением.
– Ударю!
– Горю от нетерпения.
– Расскажу твоему отцу, что ты меня… и за слова ответишь…
– Отвечу, – с убийственным спокойствием кивнул Руслан, – доказав, что ты… от одной мысли, что я рядом и вот-вот всажу в тебя член…
И я ударила. Так хлёстко, что ладонь тотчас обожгло огнём. Но парень едва ли заметил, что это было. Ни один мускул не дрогнул. Лишь глаза полыхнули с большей яростью:
– Да, ты огонь в отличие от других подстилок бати. – Криво усмехнулся, шагая ближе, и я вновь ударила. И ещё раз и ещё. Меня аж разрывало от переизбытка чувств, вот и хлестала, выплёскивая всю ненависть, недоумение, страх и… желание.
Не знаю, как у него выходило, но… приближаясь ко мне, не оказывая сопротивления… гасил мой пыл:
– Я кричать буду, – отчеканила тихо, яростно дыша, как после долгой пробежки.
– Надеюсь, – шепнул с чувством и набросился…
Я точно мышка, попавшая в загребущие лапы голодного кота, дикого, обезумевшего. Пискнула глухо, когда меня по стенке спиной размазывая, собой подпер, протискиваясь между ног.
Колотила руками/кулаками, и даже укусила за язык, когда обрушился с поцелуем. Я не шутила… не собиралась сдаваться и позволять меня тр*ть, когда ему взбредёт в голову!
Руслан тихо взвыл, с пущим бешенством тараня мой рот языком, а губами мои почти жевал. Я гневно мычала в него, звала на помощь, извивалась и брыкалась… до тех пор, пока ему это явно не надоело – и тогда Руслан одной рукой пленил мои, припечатав над головой к стене, а свободной шарился, до болезненного сумасшествия изучая моё тело: ноги, ягодицы, грудь. И когда его ладонь в очередной раз по ляжке скользнула вверх до промежности, я нервно всхлипнула… уже понимая безотвратность очередного насилия.
Ох, зря я сегодня в чулках…
– Да ты подготовилась, – охрипло посмеялся. Наглец тоже подметил, и естественно опошлил под себя и такую распутную меня!!!
Не успела ни звука издать, ловко к мойке прокрутил да лицом в тумбу прогнул.
– НЕТ!!! – взвыла, задом юзая, но Руслан одним махом подол до талии задрал.
Было ли мне смешно? Играла ли?
НЕТ! Я была в ужасе!
Меня собирались опять насиловать!
Тот же парень!
С той же наглостью!
С тем же циничным презрением.
В том же доме…
Это даже не дежавю, это…
Чёрт! Чёрт! ЧЁРТ!!!
Нужно остановить, иначе… в привычку войдёт.
И я забилась ещё рьяней, истерично махала руками, но Руслан был сильнее. И тогда я вновь открыла рот, заорать: «Помогите!». Но аккурат с грубым толчком, таранящим мою плоть, на губы обрушилась безжалостная ладонь, заглушив мой вопль, перешедший в сдавленный стон уже со следующим толчком.
Он так яростно вбивался в моё изнывающее от его насилия лоно, что вместо крика… дыхание из меня выколачивал. Но дикость в его жестах, жестокость в движениях быстро сошли на «нет».
Его трясло, как и меня, но если первые вторжения были злые, властные, в необузданной жажде подчинить, причинить боль, указать место, то с каждым последующим толчком Руслан терял ярость. Его всё больше захватывало первобытное желание обладать мой. Сбросить пар… тяжесть… выплеснуть дикую похоть.
Продолжая зажимать мой рот, в два лёгких движения, намотал мои волосы на кулак, да к себе прогнул, с тихим рыком вколачиваясь до упора. Да и я уже вместо брыкания и драки – стонала, принимала, подчинялась.
Это всё было неправильно, аморально и грязно… Я не мазохистка, не жертва, чтобы изнывать от вожделения под насильником. Но… текла и кончала… до отвращения к себе. До тошноты себя презирая.
