Текст книги "Вне рамок приличия: Друг моего сына (СИ)"

Автор книги: Александра Ермакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 21

ЛИЗА

Конечно же, долго не усидела, мне на работу горело.

Только сердцу этого не объяснить – припадочно ёкало от мысли, что Руслан вот-вот…

И что следовало ожидать, аккурат с трезвоном звонка в дверь, я с шага сбилась, хотя уже решительно двинулась на выход из комнаты. Остановилась в межкомнатной двери. Подышала часто, приводя мысли и чувства в порядок, и вышла предельно спокойной и равнодушной. По крайней мере, всем видом это изображая.

– Щас, секунду хоть умоюсь, – хмыкнул Жека Русу в коридоре и, его плечом протаранив друга, скрылся в ванной комнате. Явно, чтобы душ принять.

И только щёлкнул замок, ноги меня едва не подвели, потому что я тотчас оказалась на прицеле светлых глаз.

Чёрт!

Глубоко втянула воздух, пока Руслан меня недовольно обшаривал взглядом. Нагло, оценивающе… И был он до отвращения красив. Вот нельзя быть таким идеальным и прекрасным. Он же… искушение. И не только для меня. Думаю, когда Рус попадал в коллектив, всё женщины, даже несвободные, на него реагировали.

– Куда это ты ночь глядя собралась? – прищурился Руся и, перегородив дорогу, бесцеремонно упер руки в стены, не оставляя места для манёвра. А если учесть, что он и без того высокий и крепкий, я от выхода была, словно отрезана новой стеной. Но пасовать не собиралась:

– А ты? – в свою очередь уточнила, как можно безмятежней, чтобы не выдать, как меня по-женски цепляло его настроение погулять и повеселиться с другими.

– А что не так? – изображал непрошибаемую скалу парень. – Это же мой клуб! С них победа, с меня веселье. Я же не могу пропустить…

– Не можешь или не хочешь? – уточнила с деланным спокойствием.

– Думаешь, мне горит потусоваться и побухать? – по-детски купился на вызов Руслан. – Откажусь! В лёгкую! А альтернатива будет? – применил бесчестный приём, и так откровенно поиграл бровями, что я опешила:

– К-какая?

– От ночи с тобой не откажусь…

– Забудь! – тихо пробормотала и, не желала вступать в бессмысленную дискуссию, по-хозяйски сдвинула его, чтобы пройти. Только махина нарочно поддалась, чтобы в следующий миг меня сграбастать в объятия, пленив кольцом крепких рук со спины:

– Ли-за, – шёпотом на ухо, выбивая дух и разжижая мозги. – Лиза, – шелестел интимно и бархатно, обжигая дыханием кожу и совсем голову дуря. А мне и без того рядом с ним пьяно ненормально волнительно, так он ещё и добивал нежностью: – Скучала хоть? – бессовестно в себя вжимал и жадно дышал мной.

– Нет, – еле нашла силы, чтобы…

– Лжёшь… – раскусил мою слабость парень.

– Нет… – упиралась бараном. – Поверь, не до тебя было. Спала, как убитая.

– А я скучал, – с милотной обидой пробурчал Руся, прикусив мочку уха. Я попыталась выбраться из его объятий, но парень был сильнее: – Руки чесались позвонить, но не хотел надоедать и раздражать.

– Хорошо, умный мальчик, – знала, как его уколоть.

– Мальчик? – гневно засопел, ещё и рукам позволяя слишком много. Я чуть от слабости в ногах не рухнула на пол… Сумасшествие какое-то… я растекалась от его бессовестных ласк и дерзких щупаний. Я пьянела от мысли, что сводила его с ума ничуть не слабее, чем он меня.

– Русь, – теряя себя, боднула его задом, вырываясь из объятий. – Умолкни, – пригрозила строго, пытаясь дыхание выровнять и мысли в кучу собрать. – Жека рядом, сейчас выйдет… – отступила подальше… уже к обуви.

– Боишься? – прищурился Руслан.

– А ты нет?

– Нет! – ничуть не замялся на «обдумать» парень. – Я же сказал, только слово, и я решу все вопросы…

– С ума сошёл?.. – продолжить не успела, из ванной вышел бодрый и улыбчивый Жека:

– Я всё! Сейчас, шмот переодену и погоним, – мимо нас прошёл, но секундой погодя вернулся, прям так… задним ходом, и меня чмокнул в щёку:

– Мам, заканчивай по ночам работать. Ты уже не ординатор. Заведующая отделением! Вот и заведуй, пусть другие лечат и дежурят.

– Всё-то ты знаешь, – проворчала я, быстро обуваясь. Сумочку с тумбочки схватила. – Всем пока! Удачно повеселиться, – на прощание бросила, но посыл каждому был свой. Жеке – от чистого сердца и реального веселья. А Руслану… подальше и от желчной души!

Но уже за порогом, дверью хлопнуть не получилось, меня словно тараном сшибло… обратно:

– А меня поцеловать? – тихо и совершенно нагло прошелестел Рус, рукой пленяя поперёк талии.

– Н… – не договорила, он мою голову больновато за подбородок к себе повернул и коротко губы опалил:

– Вот теперь всё! А на будущее – лучше не сопротивляйся. Я всё равно своё возьму, – мягко подтолкнул прочь, да хозяйски по заду шмякнул.

– Ты невыносим, – ничего более вразумительного не нашлось. Эта фраза становилась избитой. Я задыхалась от возмущения. – Как ребёнок, ей-богу, – процедила сквозь зубы.

– Знаю, но тебе это нравится… – был до невозможности прямолинеен нахал. Я обессиленно покачала головой и заспешила прочь, переполненная злостью и… скрипучей до невозможности сладкой неги.

Дурной! Но сделал мою серую жизнь невероятно яркой…

И конечно никак не ожидала, что в разгар ночи, мне звонок из приёмного покоя поступит, причём… на мобильный.

– Елизавета Сергеевна…

– Да?

– Виноградова беспокоит. Тут по вашу душу два молодых человека, – голос у Валентины Степановны очень взволнованный. – Евгений и его друг…

– Надеюсь, ты сказала, что я занята.

Первая мысль, – парни напились, – упорхнула, когда Валя добавила:

– Вам бы спуститься. Дело серьёзное…

Сердце болезненно ухнуло.

В приёмку бежала, с ужасом представляя, что могло случиться, и молила бога, лишь бы это не разборки… из-за признания Руслана насчёт нас.

Уже на подходе к приёмной, дышать забывала, сердце заходилось, но решительно головой нырнула в кабинет девчат:

– Где они?

– Елизавета Сергеевна, мы здесь, – окликнула Валентина Степановна. Махнула рукой, выглядывая из-за двери кабинета дальше по коридору. – Я их здесь разместила, чтобы… Ну сейчас сами всё поймёте, – мотнула головой, скрываясь в кабинете. Чуть отлегло, если она их вместе держит, значит, между ними нет вражды… Наверное… Но напрягло, что она была с ними! И выглядела очень встревоженной. Видимо, что-то не так!

Я быстро отстучала каблуками в нужном направлении, дёрнула дверь и у меня чуть ноги не отказали.

Валентина Степановна суетилась возле, лежащего на кушетке, Жеки. Лицо сына в крови, одежда тоже… местами порвана. Но он был в сознании и недовольно ворчал:

– Да всё нормально. Лучше Русю гляньте.

– Слышь, молчи, – в свою очередь брякнул Руслан. – У тебя нос по ходу сломан, – рядом, прижимая к голове окровавленный бинт, топтался, словно места себе не находил. Он тоже был помят, но на первый взгляд сын больше.

– Дайте мне, – собралась с мыслями, сдвинула Валентину Степановну, склоняясь над сыном.

– О, мам, да нормально всё, – завозился Жека, порываясь встать, но я насильно уложила обратно, тем более его нос реально выглядел жутко.

– МРТ бы сделать, – бросила через плечо медсестра, к Русе ступив.

– Да у меня царапина, – было начал и он канючить, как я строго отрезала:

– Не усложняй нам работу, дай уж себя осмотреть! – внушительно получилось. Рус сразу перестал дёргаться, послушным мальчиком сел на стул, подставляя голову Валентине.

– Тут зашивать нужно, – пока я мужественно осматривала сына, кинула мне Валентина Степановна.

– Да, Жеке тоже, – сглотнула я, обнаружив на плече и боку сильные порезы, положительно от ножа. Видела уже подобное. И мне горело узнать, какого черта парни влезли в драку с поножовщиной. Но это потом… когда спасу. Потом… когда заштопаю.

Жеку на кушетке покатило до процедурного. Руслан отказал от помощи, за ним шёл, но иногда стеночки придерживался, но его подстраховывала Валентина Степановна.

– Антонина Петровна! – входя в кабинет, позвала дежурного по травме. – Сядь, – указала Руслану на соседнюю с Жекиной кушетку.

И только медсестра выглянула из соседнего кабинета, мы быстро и слаженно заштопали парней в четыре руки.

Проверили на повреждения сначала Жеку, и только диагностировали лёгкое сотрясение и множественные ушибы и ссадины, я отдала распоряжение:

– Валентина Степановна, будьте добры, Евгения в палату устройте.

– Ма, – возмутился сын, но я отрезала: – Никаких возражений! – тоном не терпящим возражений. – Тебе придётся отоспаться! И здесь! Под присмотром!

– И вколите ему… пусть выспится, – повернулась к Руслану, ожидающему моего гневного назначения.

– В кабинет ступай, – отдала распоряжение и теперь занялись им.

– Это чем тебя? – Аверин Николай Александрович поморщился, изучая результат МРТ.

– Х*р знает, бутылкой вроде, – проворчал Рус, – почесав голову возле обработанной раны.

– Легко отделался, – цыкнул Аверин с толикой доброй зависти. – Обычно такие разборки носят куда плачевней последствия, – это не были пустые слова. Уж кто-то, Николай повидал такого, что многим и в кошмаре бы не приснилось. Он бывший военный, и по диагностики травм и увечий был одним из лучших в нашем городе. Поэтому в своё время я настаивала на том, чтобы пригласить именно его. Не скажу, что простой человек и без недостатков, скорее их так много, что сработать с ним крайне сложно, но зато как специалист – незаменим. И это компенсировало многое.

– Посиди в коридоре, – кивнула Русе, оставшись с Николаем и результатами наедине.

– Ничего страшного, – заверил меня специалист МРТ, – ещё пару сантиметров и был бы инвалидом. – Вон, глянь висковая область… – на мониторе ткнул в участок на снимке. – Так что пусть продолжает молиться тому богу, которому до этих пор молился.

– Спасибо тебе, и это… на мой счёт оформи, пожалуйста, без… записи.

– Лиз, ты же в курсе, что о подобных случаях мы обязаны заявлять.

– Поэтому и прошу, – мягко настаивала. – Поговорю сначала с парнями, а там… – запнулась, прекрасно осознавая, что, скорее всего, этот момент придётся замять. – Они профессиональные спортсмены. Им за это влетит по самое, вплоть до увольнения.

– Я-то могу промолчать, но что если будут свидетели? Что если начнутся вопросы… синяки краской не замазать. Сотряс… швы…

– Если что-то появится в сети, и начнутся вопросы правоохранительных органов, мы озвучим, как есть, а пока… Просто, пусть это будет на мне, – невнятно заключила.

Аверина помолчал несколько секунд:

– Ладно, но лучше не подставляйся, – по-дружески посоветовал Николай.

– Спасибо, – понимающе покивала в пол я.



Глава 22

ЛИЗА

Выйдя в коридор, остановилась возле Руслана. Он, прислонившись лбом в стену, говорил по телефону.

– Да-да, – тихо и недовольно. – Нормально с ним всё, жив, – покосился на меня.

– Это Марина… – мне одними губами. Как серпом по сердцу, я сдержанно кивнула:

– Конечно.

– Прости, – я было отвернулась, чтобы уйти, но парень меня гребком вернул обратно, ещё и в себя нагло вжав. – Погоди, – мне так бесцеремонно, словно я обижалась попросту, а он устал объясняться. – Можно она придёт?

– Нет! – опешила вопросу.

– Ну же… – трубку в плечо упёр и мне в висок сопел. Носом по щеке черканул. За мочку прикусил.

– Зачем? – нелепо взбрыкнула, но уже, ненавидя себя, уже сдавала позиции. Я вообще-то злилась до невозможности. И поговорить хотела. Узнать, что случилось. А не Мариной озадачиваться.

– Я тебе сейчас перезвоню, – пробормотал он в мобильный и, сбросив вызов, меня и второй рукой пленил.

– Рус, – одёрнула озирая, благо ночная смена, народ на первом этаже редко появлялся. – Прошу, увидят же…

– Но если отпущу, ты меня выслушаешь? – бесстыже шантажировать вздумал.

– Да, – запаниковала сильнее. Только стала свободной, одёрнула халат, переводя дух, кивнула на кабинет, который, как знала, пустовал:

– Сюда.

– Так можно Маришке или нет?

– Да погоди ты со своей Маришка, – строго проворчала я. – Для начала скажи, что случилось!

– Подрались… – Рус вместо стула сел на стол.

– Вы?.. – опять сердечко расшалилось.

– Нет, – мотнул головой парень, но я видела, что что-то недоговаривал. – В клубе… вернее на улице недопонимание случилось, ну и…

– Издеваешься? Это так называется теперь… недопонимание? – у меня внятных слов не находилось. – У тебя голова пробита! У Жеки ножевые ранения!!! Ты знаешь, что нам грозит, если об этом всплывёт новость, и узнают, кто вам оказывал помощь?

– Нет, – искренне пожал плечами Рус.

– Клинику могут лишить аккредитации за сокрытие преступления, – выпалила, чуть утрируя, но то, что мы умолчим – очень-очень ударит по нашей репутации, раскройся это. – Мы обязаны сообщать обо всех подобных случаях!

– Я, правда, не думал, что так серьёзно, – почесал затылок Рус. – Прости, ты можешь сообщить, чтобы не было проблем…

– Но тогда они будут у вас! – кивнула зло.

Руслан поджал губы и виновато склонил голову, принимая мой упрёк

– А где те, с кем вы… – недоговорила.

– Как завопили полицейские мигалки, они сразу дали дёру, если это можно было так назвать.

– Ты специально отрывками говоришь? Меня жалеешь? – сжала кулаки, чтобы не сорваться на крик.

– Тебя? – хмыкнул Рус, выпучив глаза. – Нет, Лиз, я тебя хочу наказать за то, что ты подбила сына увести у меня невесту.

– Что? – опешила, застыв как вкопанная, но отголосок его фразы продолжал эхом звучать в голове.

– Жека с Маринкой… – хмыкнул Руся. – Я их на улице застал…

Я аж подсобралась вся. Замера, боясь выдохнуть:

– Я… не пони… не знала, – зажмурилась.

Боже! Как же я была слепа! Эгоистично в свои проблемы окунулась и не увидела очевидного.

Ну конечно Марина! Женя последнее время проводил только в компании Руси и его невестой. Он улыбался и светился счастьем… рядом с НЕЙ!

– Прости, – промямлила, не зная, что говорят в такой ситуации.

– Ну-у-у, – деланно протянул Руслан и состроил жалостливо задумчивое лицо, – мне знаешь как тяжко из-за этого? – даже не скрывал, что откровенно глумился. – Сердце разбито, друг, можно сказать, предал… Но, прежде чем ты за это предложишь палату и пообещаешь поухаживать за мной, таким больным, позволь Маришке к Жеке пройти, – поразил заботой и искренней переживанием за друзей.

– Нельзя… – выдохнула, уже в полном раздрае.

И что теперь делать?

Наругаться на парня за его наглые пожелания?

Послать лесом, но это чревато, ведь он реально калеченый!

– Она рыдает… – продолжал меня дожимать Руслан. – Сидит в машине и рыдает.

– И поделом, – пробормотала. – Ей следовало порвать с тобой, а потом… – прикусила язык, с горечью понимая, что не имела права на подобные реплики. Не мне осуждать!

– Да хорошая она девчонка, – пробормотал Рус, на меня с такой теплотой смотря, что не выдержала:

– Я не говорила обратного, – огрызнулась, больше на себя злясь. – Просто клиника не место для ваших шекспировских страстей. Ей здесь нечего делать. Лучше пусть…

– Ты её не знаешь. Она тоже очень упрямая. Не сдвинется с места пока не убедиться, что с Жекой и мной всё в порядке.

– А с вами всё в порядке? – прищурилась я.

– Твоими руками, – улыбнулся Руслан. – Но сама понимаешь, пока своим глаза не увидишь, верить кому-то на слово…

Я тяжко выдохнула:

– Это нарушение.

– Прошу, – искренне попросил Рус и я сдалась:

– Хорошо, звони ей, – кивнула, и свой мобильный достала. Быстро набрала приёмку: – Валентина, сейчас придёт… – На Руслана красноречиво глянула, прикрыв ладонью трубку: – Как её фамилия?

Он назвал, и я продублировала для медсестры:

– Пропусти её, пожалуйста. Я за ней сейчас приду.

Аккурат моему звонку и Руслан завершил разговор с Мариной.

С ней встретились у стола медперсонала в приёмном покое.

Проводили её в палату к Жеке. Когда увидела, как девушка бросилась к нему, не в силах этого видеть, я поспешила прочь, и Русю выпихивая из помещения.

– Завтра проведаешь! А теперь, всё, Руслан, и тебе нужно спать! – знающе заверила. – В палату устроить?

– А ты рядом побудешь?

– Русь, я на работе…

– Хотя бы пока не усну, – пробурчал наглец. Знал, как на меня действовал и пользовался этим.

– Но не смей думать, что лягу с тобой или буду тебя рассказывать сказки, – отрезала, отметая его любую шальную мысль, что со мной просто и легко. – Мне ещё работать… – не желала больше разговоров.

– Тогда мне не нужна палата, я в твоей приёмной на диванчике…

– Это вообще не дело… – начала было я, как парень напомнил:

– Я вообще-то учредитель. А если боишься, что испорчу диван, завтра куплю новый.

– Я не за это волнуюсь, – выдохнула устало. – А из-за того… – запнулась, не смея признаваться в сокровенном. – Но перед приходом секретаря, я тебя разбужу!

– Я буду не видим и не слышим, – с проказливой улыбкой заверил Рус.

Я в этом сомневалась ещё до его фразы, а теперь и подавно.

Но зря, как всегда я ошибалась на его счёт. Он послушно выпил лекарство, лёг… несколько секунд на меня смотрел, словно очень хотел сказать нечто важное… Такое, что простыми словами не передать, только вот так… тягучим, задумчивым молчанием, глядя глаза в глаза. А потом веер богатых, чёрных ресниц стал всё ниже и ниже опускаться, пока полностью не застелил его взор.

Я чувствовала себя странно.

Непривычно…

Словно заботливая мамочка, поправила на Руслане одеяло, которое позаимствовала из дежурной сестринской. И, убедившись, что парень уснул, вернулась в свой кабинет усталая, расстроенная и… уничтоженная.

Сев за стол позволила едким слезинкам обжечь щёки.

Не рыдала… так немного всплакнула, как гадко получилось. И досадуя, чем едва не обернулся мой совет.

Жека любит Марину…

Жека больше не мой…

Теперь за Женей ухаживает другая…

Видимо, это удел матери – родить, воспитать, потерять, отпустив к другой, ибо птенчик вырос, встал на крыло и, улетел, чтобы создать свою семью.

Под утро уже себя не помнила от усталости.

К Жене заглянула до пересменки. Он ещё спал. Марина дремала рядом на кресле. Когда я вошла, она встрепенулась, но на мою рекомендацию домой съездить, отоспаться, категорично помотала головой:

– Нет, я здесь побуду.

И я умыла руки:

– Хорошо, я предупрежу медперсонал о вас и сыне, но лучше не надрывайтесь. Ему от этого лучше не станет. В принципе ничего страшного. Лёгкое сотрясение. Раны не так опасны, как могли быть, поэтому как проснётся, уверена, он сам сорвётся домой.

– Спасибо, – опустила глаза Марина. – И простите… – пробурчала искренне и так тихо, что я поверила её боли.

– Дело молодое, – выдавила кивок как женщина, но как мать пока не могла успокоиться и принять такой поворот. Не собиралась палки в колёса вставлять, мне всего лишь нужно свыкнуться.

– Руслан, – коснулась плеча парня. Было уже много времени, и вот-вот должна была прийти секретарша. – Руслан, Русь, – чуть настойчивей потрясла, и он зашевелился.

Сначала промаргивался, прогоняя липкий сон и на меня смотрел непонимающе. Но когда взгляд сфокусировался, парень тотчас оживился, бодрее потянулся, зевнул:

– Доброе…

– Вставай, пора, – не до любезностей было, но отойти не успела, он поймал меня за руку и к себе потянул: – НЕТ! – отрезала суровей, нервно одёргивая кисть. – ПОДЪЁМ! – тоном не терпящим возражений.

– Не будь такой ханжой, – проворчал, но послушно сел на диване, пальцами вороша волосы: – Б*ть, – шикнул, аккуратней рану ощупывая. – Там выбрито что ли? – на меня озадаченно покосился.

– Пьянь, – беззлобно брякнула. – Конечно, нужно было шов наложить.

– Понятно, – проворочал Руслан, чуть пригладил волосы, скрывая плешь.

– Ты меня прокатишь? – заглянул в кабинет, когда я уже вещи собирала, чтобы домой пойти.

– Да, конечно.

– Куда тебя? – уже в машине.

– Домой, – лучисто улыбнулся Русь.

– Куда?

– К тебе…

– Исключено!

Руслан помрачнел, глаза зло сверкнули:

– Почему?

– Я устала и хочу спать… – и тут увидела струйку крови, лениво ползущую по его лбу. – Чёрт, – бесцеремонно придержав за затылок парня, придвинула его голову к себе, покопошила волосы, находя шов. – Нужно срочно подправить. Расчесал, – пожурила как ворчливая бабка.

– Вот и поехали домой, – тихо поулыбался парень.

– Это бесчестно! – деланно упрекнула. – Как по мне, проще вернуться в клинику.

– Неа, хоть выноси, туда не пойду. Позволю меня спасти только у тебя.

– Ты наглец! – восхитилась его шантажу.

– Ага, – он прямо-таки источал самоуверенность.

– Наверное, стоит позволить тебе здесь умереть, – подхватила его игру.

– М-м-м, – скривил лицо Рус, – и как потом будешь объяснять полиции, что оставила умирающего учредителя клиники на парковке?..

– Ты очаровательный нахал, Ахметдинов Руслан Германович, – заверила от души.

– Думаю, это один из пунктов, почему я тебе нравлюсь, Лазарева Елизавета Сергеевна.

По лестнице многоквартирного дома шла, затылком и спиной ощущая бесстыже ощупывающий взгляд Руслана.

В домашних условиях на скорую руку подправила шов. И на попытку меня облапать, строгой мамочкой отшлёпала его по рукам:

– Спать! – и категорично: – В зале! На диване! ОДНОМУ!

Приняв душ, легла в постель, только о сне и мечтая.

