Текст книги "Из сумрака веков (СИ)"
Автор книги: Александра Ермакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Из сумрака веков главы с 1-3
Любовь дана всем. Но выдержишь ли ты натиск зверя? И что если зверь ты?
Горячая кровь, нежно касаясь языка, струится в иссохшее горло. Сладкая, с терпковатым привкусом, отдаленно напоминающим сок дуба. Опускаясь, она утоляет жажду, постоянно терзающую тело. Наполняет жизнью и силой. Порвать мир на куски, когда в жилах переливался нектар создателя. Волны накатывают сильнее, раскрывая подлинную сущность. Огонь, согревающий сердце и душу, стремится заполнить остывшие очаги той, дающей столь поглощающие чувства. Мягкие переливы ее голоса, последний вскрик наслаждения – мелодичный, вспышкой выбрасывающий новую порцию эндорфинов в мозг.
С губ сорвался ответный протяжный стон. Погрузившись глубже в податливую плоть, Дориан оторвался от Мии. Коварная бестия опять заманила – не устоял. Так было всегда – с момента их встречи. Правая рука Ламии, верная подруга и соратница – Мия Боцарис умела манипулировать смертными. Он оказался не исключение.
Слизнув остатки божественного напитка, уткнулся носом в ее шею, упиваясь наркотическим запахом любовницы.
Прерывистое дыхание, переплетение тел… Она его властительница и повелительница, чтобы ни делал, как бы ни сопротивлялся. Тысячу лет... Манящая и обольстительно прекрасная. Ее глаза обезоруживали, а губы уносили в такие выси, о которых не подозревал. Ласки приводили в дикое исступление, заставляя забывать обо всем. Вот только укусы опять придется скрывать. Хорошо, что всего пара дней и раны затянутся. Главное, не попасться Лилит на глаза. Порезы на теле – проще – раздетым не ходил. С Ли секса давно нет – страшно притронуться после того, как едва не растерзал. Но та ночь – самая незабываемая за все тысячу проведенных до этого. Восхитительно-нежная и до смерти пугающая – стремясь любить, чуть не убил ту, которая всколыхнула новые чувства, трепетные и обжигающие. Тогда спасли Мареши и Варгр, хоть и сам об этом не подозревал, дал своей крови и даже вопросов лишних не задал. Цербер «великодушный», но это не изменило личной неприязни – пес все равно бесил и раздражал, ведь Ли считали его невестой.
– Я тебе говорила, что ты становишься все ненасытнее? – учащенное дыхание Мии щекотало шею. Дориан, не в силах отстраниться, уперся руками в изголовье кровати. Бестия облизнула алые губы и улыбнулась.
– Ты меня таким сделала, – прошептав, Дориан поцеловал ее в нос.
В плечи словно возились осколки стекла, вызывая яркие и острые ощущения. Дориан застонал – его перевернуло. Упав на прохладные простыни, лежал и любовался Мией. Она оседлала с воинствующим видом – брови приподняты, глаза надменно сверкали. Боль медленно отпустила, перейдя в негу, расползшуюся по телу. Бестия резко вытащила когти из ран и неспешно, один за другим, облизала окровавленные пальцы. Ее розовый язык эротично убирал красные струи. Как можно не желать эту бестию?
– М-да, ты прав. Надеюсь, сам не забываешь! Ты – мое творение. Ты мой. Моя игрушка, мой любовник, – с каждым словом ее лицо серьезнело все больше. Губы сжались в полосу, скулы натянули кожу. – Если хоть на секунду забудешь об этом, убью без промедления.
Она погрозила пальцем – ноготь медленно вытянулся и заострился. Криво усмехнувшись, вонзила его Дориану в грудь. Он дернулся, но Мия грубо уложила обратно и стиснула коленями его бедра. Придерживала рукой, будто стальным прессом – с сосредоточенным видом рисуя, царапала кожу.
– Зачем? – сквозь зубы процедил Дориан, сжимая ее ягодицы.
– Чтобы знать! – прошипела она. – Что ты больше не рискуешь и не трогаешь полукровку. В таком виде ты ей не покажешься! Я бы на ее месте тебя убила!
– У нас ничего, – простонал Дориан, вытерпев новую порцию боли. – Только ты.
– Надеюсь! – смягчилась Мия. Ее язык проскользил по следу от ногтя. Возбуждение подкатывало – по телу волнами побежали колючки, словно заряды от электрошокера. Страсть выплеснулась, и Дориан «пригвоздил» Мию в стену. Номер мотеля вздрогнул. На пол с треском упала картина. Лукавые огни черных глаз любовницы манили. Опять. Как же он слаб… Дориан впился в ее губы, теряя сознание от наркотика королевы. Вокруг темнело – его крылья, обняв их куполом, скрывали от мира смертных.
***
Жгучий нектар, подобный взрывающему мозг адреналину, стекал по першащему горлу. С новым вкусом, бодрящим как ничто иное, вызывающим всплеск безудержной энергии. Испить до конца! Дориан со стоном оторвался от Кати, удерживая ее обмякшее тело. Перед глазами разлетались и сталкивались звезды. Жажда припасть обратно к источнику нестерпима. Тело тряслось, будто разрывалось на части – такого никогда не было. Дориан сжал зубы до скрипа, подавляя безудержный крик. Картинка прояснилась, цвета вернулись – номер гостиницы. Обвел взглядом: окна… обеденный стол, кресло с трупом Белугова… Шагнул... Еще шаг… Дориан опустил Катю на диван и, склонившись, убрал светлую прядь с белоснежного лица.
Запахи Марешей накатывали сильнее, приглушенные голоса приближались. Убегать, скрывать содеянное поздно – он выпрямился, встречая семью.
Невысокий, худощавый, обычно невозмутимый Ваик с перекошенным лицом. Это громче слов – он в бешенстве, его движения как в рапиде [1]. Дориан с удивлением рассматривал замедленные шаги. Остановить Мареша – раз плюнуть. Убить – нет преград. Сейчас сила выплескивалась через край. Ваик приблизился, и его рука, взмахнув словно опахало, обожгла скулу. Дориан потушил вспышку злости – сдержаться, проглотить обиду! Гнев и негодование главы семейства понятны. Мареш ухватил Дориана за подбородок и задрал голову, подставляя свету. Его глаза почернели:
– Ты, – оттолкнув, он развернулся. Шумно выдохнул, и его плечи поникли: – Дориан…
– Тебе пора сделать выбор, – в номер зашла Штешу. Жена Ваика тащила за ногу одного из охранников, убитых Мией. Стройная и, как всегда, блистательная блондинка с синими как море глазами.
– Вы о чем? – Дориан перевел взгляд на Ваика. Тот, встав на колено перед Катей, поочередно приоткрывал ее веки.
– Ты живешь рядом с нами уже порядочно, – он обернулся. – Пора решать: или ты с нами, или нет.
Дориан рассеянно оглянулся. Штешу втащила второго охранника и прикрыла проход вышибленной дверью.
– Я с вами, – в голове клокотало: «Не верят, не верят».
– Перестань! – твердо заявил Ваик. – Мне казалось, что еще чуть-чуть и ты примешь решение. Так нет же, ты – слабак! Не можешь отказаться от Мии. – Кровь в жилах застыла – Дориан затаился. – Да, мы знаем о ней. Всегда знали, – Мареш приблизился. – Сейчас не до разговоров об этом. – Настала звенящая тишина, нарушаемая едва бьющимся сердцем Кати. – Решение, – прервал затянувшуюся паузу Ваик, не сводя взгляда.
– Я его принял, – Дориан сглотнул – горло вновь пересохло, и бросил взгляд на полукровку. – Когда сразу не сообщил о приезде Кати. Ты не подумал, почему девчонка до сих пор здесь? Хотя уже поздно – Ламия знает. Она отправила Мию за ней, согласившись даже на убийство Кати. Хотя до этого уничтожила бы любого, кто на это осмелился. Мия мне доверилась и теперь ты сам понимаешь, что я не жилец! Но укусить Катю мне пришлось. Я ведь не убил! Да, почти, но остановился… Мия должна была поверить, что я это сделаю. К тому же, – Дориан прикрыл глаза и глубоко вдохнул, успокаивая бушующее сознание, – она приказала убить Лилит.
– Времени нет! Если Кате не перелить кровь, она умрет. А ей нельзя… особенно сейчас. Ты это понимаешь. Каждая ее жизнь ценна.
– Ты знаешь, что делать, – Ваик кивнул Штешу. – Я пока приберу здесь. Ты, Дориан, я не знаю как, но должен достать кровь. Штешу позвонит Варгру. Его кровь – нет ничего живительнее. Как ее раздобыть… Ты решишь этот вопрос сам. Еще решишь проблему под название Мия! Ход за тобой. Докажи, наконец, что ты достоин жизни!
***
Пронизывающий взгляд всегда теплых глаз Штешу хуже раскаленных щипцов для простого смертного при пытках. Он рушил барьеры разгоряченного мозга, перенасыщенного кислородом от крови Кати. Очумелый нектар у кошки! Теперь понятно, почему Ламия за ней охотилась. Сила бурлила, как никогда. Это круче наркотика Мии – сильнее в несколько раз. Если такое творится с его организмом, что же будет с королевой? Она порвет мир на части! В общем, чего и хочет…
Дориан опустил глаза. Узкое пространство зеркального лифта наедине со Штешу действовало мощнее допроса с пристрастием Мии. Просыпалась совесть, и выплывали былые грехи. Самобичевание – нет ничего страшнее. Никто не может уничтожить себя так, как сам. Что, пожалуй, успешно делал более года. С тех пор, как познакомился с Лилит. Точнее, когда она стала его целью. До этого даже мысли не мелькало о том, что поступки неправильны. Одна госпожа и богиня на все века. Но смертная всколыхнула мертвое сердце, зацепила оледеневшую душу. Чем? Непонятно... В Мии есть все, чего можно желать. Они вместе тысячелетия. Ругались, мирились… измены и прощения. Все, как и в обычной жизни. Но эта полукровка обладала неумолимой силой. Если бы не сидящая в нем сущность убийцы, возможно, отношения бы сложились. А так… нужно пересилить и признаться ей в содеянном. Покончить с враньем! Ли не простит, это точно. Цербера не простила, а Варгр куда честнее – не скрывался…
Звонкий перелив звонка отправил в другое измерение – ужаса, долго подступающего и внезапно нагрянувшего. Двери распахнулись, Штешу, хладнокровная и величественно неприступная, вышла из кабинки лифта. Женщина-лед. Ваик – счастливчик! Она его поддержка уже лет пятьсот. Ведь из-за нее-то он и решился на перемены. Приближенный Ламии – Ветош перестарался. Ваик трудился в лаборатории, выполнял трудные опыты. Постоянные формулы, испытания… изо дня в день, из века в век. Он беспрекословно выполнял любые требования. Результаты не сильно радовали, но он твердил, что работа небезнадежна – продвигалась медленно. Он упорно продолжал. Когда появилась очередная жертва, его сердце дрогнуло. Он поклялся королеве жизнью, просил, умолял – вечное рабство, лишь бы женщину оставили в живых. Ламия согласилась, и Штешу отпустили. Как оказалось, солгала – отдала на растерзание Ветошу. Ваик, еще не зная о вранье, принялся за работу с удвоенным рвением, но вскоре узнал, что женщину убили. Рассказывал, что получилось случайно – выискивал нужных носителей ДНК и увидел ее с Ветошем. Исхудавшая, окровавленная, в цепях на привязи как собака. Ветош Бранкович – маньяк с обостренной формой шизофрении, дополненной садонаклонностями. Его женщины в лучшем случае умирали от кола в сердце или с перерезанным горлом. Тогда Мареш уничтожил лабораторию, все записи, и, выкрав Штешу, бежал.
С тех пор они вместе...
Дориан следовал за ней. Надевать улыбку? Пошло оно все, Штешу скрывала от глаз посторонних способностью внушения. Прошествовали по фойе и оказались на улице – никто и бровью не повел. Дориан окинул взглядом стоянку. Мареши не любили шумихи и яркости – грязно-зеленый «Ford Mondeo IV» припаркован перед окнами. Пропиликала, отключаясь, сигнализация и Дориан присел на пассажирское сидение. Штешу уже нетерпеливо постукивала пальцами по «баранке». Он захлопнул дверцу, машина с визгом развернулась и поехала из города.
Раздалось мелодичное пиликанье набираемых шифр мобильника – Дориан покосился.
– Варгр, – Штешу, придерживая плечом телефон, ловко управляла машиной. Петляла в освободившиеся места на дороге, стремительно приближаясь к выезду из Марвинга. – Это Штешу. Прости, но нужно встретиться.
– Зачем? – протянул грубоватый голос. Он лился приглушенно, будто из-под воды.
– Есть разговор. Он важен.
– Для кого? – недовольство оборотня сквозило на расстоянии.
– Нам очень нужна твоя помощь. Мы ждем на границе! Через полчаса, – Штешу отключила телефон. – Он придет, – бросила она. – Варгр грубый, но благородный! Если найдешь правильные доводы, он поможет.
– Не думаю! Он меня убьет, а потом спросит: «Так что же было нужно?»
– Ты можешь не говорить, что случилось. Я не буду вмешиваться, но найди слова, чтобы его убедить. В тебе сейчас бурлит ее кровь. Ты знаешь! Чувствуешь, что сильнее, чем обычно. Ты – молодец, если смог остановиться и принять окончательное решение. Заметь, никто не осуждает. Это дело каждого. Мы бы приняли любое... От себя скажу: я рада, что ты с нами. Видимо, Ли, и правда, для тебя что-то значит. – Штешу умолкла на секунду: – Дориан, ты прекрасно понимаешь, что это ни к чему не приведет. Вам не быть вместе, – в ее глазах промелькнуло сострадание: – Мне жаль.
Дориан кивнул: если бы не знал, не чувствовал себя так погано. Они выехали за города. Буйство красок восхищало, запахи просачивались сквозь закрытые окна и двери машины. Звучание природы пугало – громыхание и пульсация волшебной, спасительной крови отовсюду. Мир словно пытался свести с ума своей насыщенной жизнью. В голове эхом отдавались все шорохи и шумы.
– Сдерживайся, – протяжный голос Штешу лился издалека. Она серьезная, поглядывала с опаской. Вакуум словно лопнул, и в ушах появилась резкость – звучание едва не оглушило. – Терпи, – прошипела Мареш. – Нужно свыкнуться с новыми ощущениями. Это будет до тех пор, пока твой организм не переработает кровь кошки.
– Ка… ти… – выдавил сквозь зубы Дориан, уперев руки в бардачок. Панель жалобно трещала.
– Что? – над самым ухом раздался голос Штешу.
Дориан поморщился:
– Ее зо… вут… Катя.
– Я знаю, – понимающее звучание и ласковая интонация насторожили. Дориан оглянулся – Мареш улыбнулась: – Замечательно, что она и для тебя стала непросто шлюхой пса, а Катей. У них, возможно, любовь. Точнее, скорее всего, но даже если случится обратное, а оно будет рано или поздно… Это будет потом, а пока он за нее убьет.
В груди защемило. Да что же такое? У ламии нет таких чувств. Мертвые не переживали болезненно, не сожалели о прошлом. Да, он непростой ламия – модификация, «подопытный кролик» королевы, один из пяти, но такого болезненного сожаления о содеянном еще никогда не случалось. Внутри на удивление горячо, словно сердце вновь заработало, нагнетая кровь по венам. Давно не ощущал такого жара. Будто живой…
Машина плавно, как в воздухе, летела по трассе. Камушки, выбоины и изгибы не мешали – скорость, дающая ощущение невесомости. Приближалась невидимая граница. Последний ярд… Крутой поворот… Машина с визгом колес притормозила. «Ford» крутануло, и он остановился на обочине как вкопанный.
Штешу поджала губы – взгляд устремлен вперед. Ледяные колючки, цепляясь за жилы, поднимались вверх по разгоряченному телу. В такие минуты радуешься, что мертв. Дориан открыл дверцу машины и вышел. Рычание приближающегося байка разрывало сравнительную тишину окружающего леса – необычайно зеленого, открытого, и сейчас чрезвычайно безобидного…
Черно-серебристый мотоцикл выскочил из-за поворота. Раздался скрежет металла… Байк развернулся и боковиной проехал по асфальту под спецэффекты снопа желто-красных искр. Варгр соскочил на землю и, одернув кожаную курку, приблизился. Остановившись, прищурился. Крылья носа раздувались – он не таясь, принюхивался. В глазах разгоралось пламя, проскользнуло недоумение. Бросив взгляд на машину, его лицо вновь ожесточилось. Дориан замер – по коже высыпал мороз. Неужели распознал запах Кати? Варгр шумно выдохнул и мотнул головой. Удивительное дело, знакомы второй год, а видел Цербера небритым впервые.
– Зачем ты так с байком? – Дориан нарушил затянувшуюся паузу.
– Хозяину не нужен, решил добить.
– Ты один?
Варгр медленно огляделся и пожал плечами.
– Вроде как. Мне не говорили, чтобы я своих собрал. Позвать?
– Нет, нам нужен ты! – Дориан умолк – слов, как и идей, нет.
– Так и будем любоваться друг другом? – прервав молчание, нетерпеливо прорычал оборотень. – Или, может, наконец, скажешь, чего от меня нужно? А то дел невпроворот.
Мысли понеслись со скоростью пенящегося потока реки – мозг кипел, остановить течение невозможно.
– Нам нужна твоя кровь…
Каменное лицо Цербера не изменилось:
– Отлично! И это все?
– Я не шучу. Времени в обрез. Твоя кровь лечебная – регенерация быстрее, чем у кого-либо. Нужно спасти человеку жизнь!
Варгр все так же невозмутим. Дориан замер: в душу нахлынули сомнения, отчаяние, безнадежность.
– В ответ… я клянусь, – выдохнул он, – что больше не увижусь с… – грудь сдавило, как под прессом, – с… Ли.
– Даже так? – хищно усмехнулся Варгр. – Думаю, мне стоит еще немного помолчать. Тогда ты сообщишь, что Мареши готовы покинуть наши места и перебраться туда, где вас больше не найдут. А что еще предпочтительнее: вы решили покончить с ламийским существованием и просите вас добить!
Надежда рухнула – это последнее, что могло помочь убедить Варгра, не выдав чудовищности совершенного.
– Что мне делать с Лилит, когда ты ее бросишь? – рыкнул Цербер.
– Ну, ты вроде как ее… – Дориан, проглотив слова, замялся.
– Ты любишь ее, – сарказм исчез – Варгр покачал головой, – как бы омерзительно это не звучало. Я понял совсем недавно. Она тебя тоже. Мне такие жертвы не нужны.
– Тогда…
– Мы так и будем болтать? – отрезал Цербер. – Мне казалось, что дело не требует отлагательств. Срочное! Штешу бы просто так не позвонила. Если тебя ненавижу – всегда вижу подвох, то ей доверяю. А ты уже битых минут пять языком треплешься, а толком ничего не сказал. Тебе кровь как подать? Поработаешь пробиркой и в себе понесешь или еще как-то выкачивать будешь?
– Думаю, – хрипотца выдала волнение – Дориан прокашлялся, – лучше поехать с нами. Там у нас есть кабинет. Ну, а дальше ты все помнишь.
Ласгерн чуть меньше Кренсберга. С первого взгляда город, как город: невысокие дома, магазины, школа, полицейский участок, парк… Широкие дороги, чистые и ухоженные. Разница в местных жителях: то там, то там мелькали подозрительные личности, идущие по тротуарам, сидящие во встречных машинах, в кафе и павильонах. Это корежило, потому, что лица у горожан приветливые. Хаоса и беспредела на улицах нет… В Ласгерне порядок! Мареши следили, нужно отдать должное. Варгр бросал взгляды по сторонам – здесь не бывал. Да и никто из оборотней… Запретная зона! Если ламии готовы впустить на свою территорию чужака, значит, случилось что-то из ряда вон выходящее. Однажды уже сдавал кровь, но тогда Штешу глаза повязала еще на границе Ласгерна и увезла в другой город. Интересно, что случилось? Дориан прямо не сказал – вилял как змей. Видимо, плохо дело и весьма щепетильно. Слизняк! Что Ли в нем нашла? Плевать! Сам не лучше – размазня. С поворота так проехался, что байк чуть не угробил. Задумался, а кровососа углядел в последнюю секунду – тот оказался сразу за поворотом. Хотя сам виноват. Катя перед глазами все время – дороги и той не видно. Запахи преследовали – когда остановился, показалось, что на Дориане ее аромат. Еще бы чуть-чуть и порвал бы кровососа. Дьявол! Бочину мотоцикла оцарапал. Нужно пригнать домой байк, и отремонтировать. Когда ведьма вернется, должен сверкать как новенький. Не хватало еще претензии выслушивать. Если вернется… Варгр мотнул головой – это потом. Сейчас главное, он здесь и не упустит возможности вызнать все, что получится о кровососах.
Штешу остановилась в центре города перед «скромным» особняком. С легким гудением и поскрипыванием раскрылись автоматические железные ворота, и машина плавно тронулась вглубь. Варгр с напущенным равнодушием окинул взглядом вотчину ламий. Двухэтажный дом с четырьмя остроконечными крышами по углам, словно сторожевыми башнями, а шестигранная посередине. Темно-коричневая металлочерепица. Мансарда… Фасад – искусственный камень цвета кофе с молоком. Большие зеркальные окна на первом этаже и такие же на втором. К центральному входу вели две белоснежные лестницы полукругом. Придомовая территория выложена серо-черной плиткой, но это не все! Особняк не так прост – пускай другие видят мишуру снаружи, все интересное внутри. Побывать там – вот первостепенная цель. Врага нужно знать в лицо и если появляется возможность, залезть в душу и распотрошить сердце. Варгр глубоко вдохнул – запахов миллионы, незнакомые и до жути пугающие: ламии, цверги, маахисы… Но твари на вид все как один – человекоподобные! Оборотни вжились в людские личины, хрен вытащишь… Горожане ни черта не замечали – мило улыбались друг другу. Интересно, как Мареши всем задурили голову?! Гипноз? Всеобщий дурман? Город нечисти, чтоб его. На душе тяжелело. Катя…
Машина остановилась и повисла гробовая тишина. Сердцебиений нет, как и волнений воздуха – ламии даже не дышали. Значит, случилось не просто из ряда вон выходящее, а что-то запредельное.
– Прости, – Штешу обернулась возле входа в дом. – Нам придется завязать тебе глаза и… оно, конечно, бессмысленно, если оставим нос. Обезопасить жилище полностью нет возможности, поэтому проще обезоружить тебя. Ты еще можешь отказаться, но я… – ее голос дрогнул, – прошу поверить. Мы не заманиваем для убийства – ты нужен, чтобы спасти!
Мир пошатнулся, и холодок пробежался по спине, противно щекоча кожу. Предусмотрительные твари. Хотя, сам дурак – с чего взял, что они так просто впустят?
– Чего ждем? – процедил он сквозь зубы. – Я же совестливый. Она меня потом выест, что дал кому-то умереть. Единственное, хочу спросить… он того стоит?
– Стоит, еще как…
– Тогда вперед! – Варгр кивнул на дверь.
Она распахнулась, и на пороге застыл глава семейства Марешей. Варгр затаился. Никогда прежде не видел Ваика в полубезумном состоянии. Темные волосы растрепаны. На белоснежном лице гримаса ужаса, карие глаза навыкате, некогда алые губы сжаты в синеватую полосу. Рубашка без верхних пуговиц, рукава закатаны. Кровосос будто ждал у выхода, а главное, знал о положительном ответе – протянул респиратор:
– Привет и спасибо!
Варгр шумно выдохнул:
– О, намордник! – Ваик дернулся, как ужаленный и его рука обвисла плетью. Варгр вырвал маску из белых пальцев и кивнул на черную полосу ткани, выглядывающую из кармана Мареша: – Я себе не доверю, только вам!
Ваик выудил повязку и протянул Штешу. Варгр натянул улыбку и склонил голову. Ламия быстро обмотала тряпицу вокруг глаз – холодные пальцы, как снежинки, соприкасающиеся с кожей, оставляли легкие покалывания. Мертвечина…
Варгр нацепил респиратор и пошел за Марешами. Двигался как тень, прислушиваясь ко всем звукам – иного не дано. Кровососы – беззвучные твари. Хитрые и умные. Все продумали и просчитали. Кого скрывали? Одну из тварей? Как вариант. Тогда зачем тайны? Дьявол! Нет смысла задавать вопросы. Если сразу не сказали, не проговорятся и сейчас. То, что идиот, ясно и без слов. А вдруг? Глупейшая мысль, граничащая с абсурдом – вдруг спасет ценную жизнь? Кати… Зная ее везучесть… пока удирала, упала, свернула шею, напоролась на единственную палку посреди дороги и теперь истекала кровью. Неуклюжая, как пингвин! Бред, конечно, но отдавая кровь, спасая чью-то жизнь, лучше думать о той, ради которой готов ее лишиться. О других не стоило.
– Тебя правда не интересует, что произошло? – голос Дориана вырвал из раздумий.
– Не думаю, что расскажете, но уверен: смогли бы без меня, обошлись.
– Спасибо, – шепнул кровосос.
– Не для тебя стараюсь!
Вновь наступила звенящая тишина – Варгр остановился. Прозвучали нежные переливы нажимаемых кнопок, словно от мобильника – сигнализация или кодовые замки. Раздался едва слышный гул – раздвигались двери.
– Пошли, – Дориан подтолкнул в плечо.
Варгр двигался вперед. Странно, сердце бьется ритмичнее, внутри приятная дрожь – необычайный подъем сил. Будто само провидение толкало идти дальше. Только на что? На убой? Возможно, скоро выяснится. Варгр вслушивался до рези в ушах. Эхо шагов отражалось от стен чуть слышно – длинный коридор или что-то в этом роде. Трудно! Слепому и глухому, как без рук. Глаза и слух – хорошо, но только нюх создавал целостность картины, а его-то как раз и лишили. Варгр остановился. Сердце грохотало, болезненным гулом отдаваясь в черепе. Уловил еле слышное натяжение пружинок, щелчок замка и легкий скрип открываемой двери. В спину осторожно подтолкнули, и Варгр шагнул без раздумий.
– Повязку можно снять, – голос Ваика прозвучал совсем рядом.
Варгр сдернул тряпку, респиратор и прищурился – ослепительно-белое помещение, аж до рези в глазах. Один в один, больничная палата как показывали по телику, оборудованная для операций. Мышцы сковало холодом, Варгр шумно выдохнул и окинул взглядом комнату – точно операционная. Вон и «разделочный стол» со всеми инвентарем. Пробирки, капсулы, шприцы… перчатки, полотенца, вата, бинты, тампоны… белоснежные тряпки… Чем они тут занимались? Дело дрянь! Кресло с откидывающейся подушкой из черной кожи. Уже оборудовали стойку-капельницу с проводками и пакетом для крови.
– Варгр, – взволнованный голос Ваика выдернул из прострации. – Время… потом, если захочешь, я тебе все покажу. Человек на грани смерти. Я пробовал влить другую кровь и заменители, но… организм их отвергает.
Варгр скинул куртку и плюхнулся на кресло:
– Тогда давай быстрее, только иглы не сломай.
Ваик натянуто улыбнулся:
– За это не переживай. После того раза, когда пришлось тебе вену резать, все изменилось. Теперь у нас есть волшебные.
Откинувшись на спинку, Варгр протянул ему руку.
Ламия мелькал то там, то там. Затянул жгут, в его пальцах сверкнула игла – обычная серебристая. Варгр замер. Кожа, незначительно сопротивляясь, поддалась, и острие вошло на удивление легко. Ничего себе…
– Это что за металл?
– Орихалк [2]… – Ваик развязал жгут, отложил на стол и повернул рычажок на капельнице. По прозрачной трубочке стремительно побежала кровь. – В мифологии – таинственный металл. Считалось, что из орихалка был сделан щит Геракла.
– То есть вы нашли металл, способный нас рассечь?
Мареш придвинул стул и, опустившись, сложил руки на груди:
– Варгр, я понимаю, у тебя к нам доверия нет и это скорее заложено природой, чем твоими личными убеждениями. Я верил, что ты согласишься помочь. В тебе при всей твоей грубости и ненависти к нам, есть гуманность, которую сейчас еще нужно поискать у простого человека. Ты преступаешь через себя для семьи, а еще способен это сделать во благо других. Мы с тобой ближе, чем думаешь. Мы похожи…
– Нет. Не смей сравнивать меня с себе подобными. Мне это омерзительно, даже несмотря на то, что ты не худший представить своей расы.
– Да, прости! – Ваик напрягся. – Тебе трудно смириться с сущностью, но во всем виновато время. У тебя его мало. Мне было дано куда больше. Я научился жить в мире с самим собой. Варгр, мы знакомы давно. И, как мне кажется, я ни разу не дал повода усомниться в своих намерениях жить с людьми в согласии, без насилия. Поэтому, прошу, не выискивай того, чего нет. Насчет металла, да. Он рассечет любую тварь. К сожалению, об этом знаю не только я.
Варгр откинул голову на твердую подушку – перед глазами поплыла дымка, тело словно налилось свинцом. Сдвинуться ни желания, ни сил.
Мелькало серьезное лицо Ваика – он поочередно проверял глаза:
– Спать нельзя… – его голос лился протяжно. – Крови нужно много. Правда, я не знаю, как поведет себя организм человека, но надеюсь, ты спасешь.
Варгр бросил взгляд на пакет. Полон – триста двадцать пять миллилитров. Ваик прикрепил следующий, перекрыл клапан, сменил, закрепил, опять включил. По венам красная жидкость бегала с ускорением. Ощущение, будто что-то вытягивали. На затылок давило, веки смыкались. Боли нет, но есть омерзительное чувство опустошения. Наверное, так себя ощущали люди, когда ламии из них высасывали кровь.
В голове грохот: «Спроси, спроси...» Скрипнув зубами, Варгр мотнул головой. Очертания расплывались – Мареш отвернулся. Поймав его за руку, Варгр разжал пальцы и вновь откинулся на подушку. Ламия не скажет, но сердце кричало: «Там Катя!» Обливалось кровью: «Лишь бы выжила!» Утихающий голос нашептывал: «Не сорвись – доверься Марешам».
Насыщенность трупного смрада рассеялась, раздался легкий скрип, и щелчок закрываемой двери. Комната вращалась, словно карусель. Яркие вспышки проносились все чаще, ослепляя сильнее. Тошнота подкатывала волнами. Веки будто гири – Варгр силился, чтобы их не опустить. Отяжелевшее, неподатливое тело…
Долгожданный выброс эйфории в мозг, подобно сладостной неге, разливающейся по жилам – легкость и пустота обволакивали, принося спасительный покой. Окутывающая темнота приятная и невесомая. Как же замечательно покачиваться на волнах… Над ухом вжикнуло и смачный шлепок опалил кожу на щеке. Варгр распахнул глаза – в голове звон. Картинка расплывалась, к нему склонилась мужская фигура – вонь ударила по носу… кровосос. Варгр схватил его за горло и сдавил. Кости под пальцами затрещали – тварь, нелепо отбиваясь, захрипела. Внутри все кипело, жажда убийства вырывалась наружу. Он сосредоточился на брыкающемся. Образ постепенно фокусировался – Мареш! Варгр разжал пальцы и глубоко вдохнул. Ламия упал на пол и зашелся кашлем.
Шумно выпуская воздух, Варгр покачал головой. Где он? Что случилось? Размытые воспоминания нехотя мелькали в мозгу. Штешу. Звонок. Спасти жизнь – нужна кровь. Бросил взгляд на капельницу – она пустая. Трубочки сняты. Он посмотрел на руку – на месте иглы лейкопластырь. Отодрал. На вене красноватая точка, а вокруг темная синева. Варгр откинулся на сидение и закрыл глаза. Во рту, будто стекла нажрался, язык опух…
– Надеюсь, ты не зря из меня столько выкачал? – собственный голос раздирал связки на части.
– Мы успели, – прохрипел Ваик, поднимаясь с пола. – Приборы показывают, что артериальное давление, пульс, степень насыщения кислородом организма, дыхание… стабилизируются. Но все самое страшное еще впереди. У нас есть сутки и только после можно будет со стопроцентной уверенностью сказать: «Не зря». Переливание тяжело дается. Кровь свежая, в большом количестве и быстро... Мы еще не знаем, как мозг отреагировал на кровопотерю, да и отторжение может произойти в любой момент. – Он присел напротив, потирая шею. – Поэтому ждем… Хотя, уже то, что мы предприняли и, что получилось – лучше, чем я надеялся.
– Отлично. Мне бы попить, а то во рту…
– Да, конечно.
Дверь открылась и вошла Штешу с графином и бокалом.
– О, – насилу усмехнулся Варгр. – У вас телепатическая связь, что ли?
Мареши переглянулись. Он замер. Неужели угадал? Ламия остановилась рядом. Струйка прозрачной жидкости потекла в бокал, Варгр облизнул пересохшие губы, неотрывно смотря на завораживающее зрелище. Он нетерпеливо припал. Прохладная вода, опускаясь по иссохшему горлу, возвращала жизнь.
– Не у всех, – Ваик улыбнулся и притянул Штешу, – у нас она есть.
Осушив бокал, Варгр вернул его ламии. Мареш забрала и поставила на стол рядом с графином.
– Спасибо! А теперь, может, все же расскажете, кого спасали? Отказаться уже не могу, все, что было возможно, из меня выкачали. Даже если захотите убить, я весь ваш. У меня нет сил даже ногу поднять.
