Текст книги "Склонность к дождю (СИ)"

Автор книги: Александра Ростова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– Ко мне приходят гости: коллеги и друзья. Тебе, Софья, общаться с ними не нужно. При случайных столкновениях здоровайся, конечно, но не больше. Общение это тебе ни к чему, артисты эти начнут за тобой ухаживать, но не нужны они для семейной жизни. Кстати, тебе пора личную жизнь устраивать, ты правильно сделала, что от матери ушла, совсем она тебя заездила. Но личную жизнь в этой квартире не устраивай! Поищи состоятельного мужчину. Вообще, давай жить так, чтобы не мешать мне! Договорились?

– Договорились.

– Знаешь, мне предложили роль в новом спектакле! Будто помог кто-то, когда я вспомнила, что квартира-то твоя! Поэтому я буду погружена в образ. Со мной можешь даже не здороваться. Хорошо?

– Хорошо.

– Я сама буду начинать разговор.

– Хорошо… – Софье с трудом удавалось скрывать изумление.

– И ещё. Когда твоя мать заявится выяснять вопрос об этой квартире, ты, будь добра, не выходи из кабинета. Я сама с ней разберусь. И дверь ей не открывай, а ключей у неё нет. Ключи я тебе отдала, когда дед умер. Они, кстати, при тебе?

– Да. Я их не вынимаю из сумочки, как…

– Да, как я и просила. В общем, ничего ей не говори о квартире и документы эти убери. А налоги я оплачивала, там копейки! Всё. Договорились.

– Существуем автономно.

– Вот молодец дед! На правильного человека меня оставил!

Елена Петровна покинула кабинет.

А Софья осталась. Теперь это была её комната – абсолютный покой и свобода действий.

…Мать заявилась на следующий день после того, в который Софья забрала все свои вещи из той двухкомнатной квартиры. Софья из кабинета не вышла. Но слышала всё прекрасно, потому что дальше прихожей Елена Петровна дочь не пустила.

– Мам, надо решать вопрос с квартирой!

– Не желаю ничего слушать об этом!

– И я, и Вероника имеем право получить свои доли!

– Вам купили квартиру.

– И что? В итоге Софья получит в несколько раз больше, разве это справедливо?

– Ты что, думаешь, мне неделю жить осталось? Ошибаешься! Планирую ещё лет двадцать пожить! И вообще, я новую роль репетирую. Так что – пошла отсюда, не выбивай меня из колеи!

Дочь ушла. Но вернулась меньше, чем через неделю.

Елена Петровна перебила её сразу:

– Я так и знала, что ты не успокоишься. Поэтому придётся тебе сказать – квартира эта уже больше двух лет принадлежит Софье. Отец твой так решил и всё оформил!

– Я могу оспорить наследство!

– Это – не наследство! Это – приватизация. Мы отказались, сделали Софью единственной владелицей. Так! Софья ничего не знала. И вообще, твоё безобразное, отвратительное поведение вылилось в такое благо! Эта арктическая кровь подарила мне замечательную внучку. Хоть какая-то польза от твоего безнравственности.

– Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала, мама!!!

Дверь громко хлопнула. Было понятно, что мать Софьи ещё вернётся.

…Арктическая кровь. Получается, её родили неизвестно от кого из Санкт-Петербурга. И, судя по словам бабушки, мама с кем-то поступила очень плохо. А вдруг? Софья тут же вспомнила тётю Нину, с которой пробыла три недели. Жаль, что тётя перестала тогда писать… Софья же не забывала посылать поздравительные открытки, приписывая что-нибудь, рассказывая о своей жизни. Когда писала, возникало ощущение, что рассказывает о себе человеку, которому она не безразлична. Писала, даже не заполняя графы с обратным адресом. Писала для себя. Ведь тётя могла выйти замуж и ей стало не до родственников из Москвы. А тем более плюнувших в душу.

Возникла шальная мысль – а не съездить ли в Питер? Вот осмелиться и поехать?!

Но смелости этой надо было набраться. И Софья решила, что набираться будет, готовя тёте Нине подарки. Она задумала сделать для неё вышивку и несколько полотенец. Ведь именно тётя Нина научила Софью когда-то вышивать! Всё надо подготовить к поездке достойно.

А пока…

Пока Софья сменила работу.

Когда сменила, выяснилось, что представители сильного пола проявляют слабость, настолько она для них привлекательна. На ухаживания одного, наиболее симпатичного ей, она откликнулась. И всё вроде бы пошло хорошо – по крайней мере, она жила своей жизнью.

Даже с бабушкой наладилось кое-какое общение. А вообще, их совместное проживание Софья называла идеальной коммуналкой. Они жили в разном ритме и бывали дни, когда даже не виделись. Но порой разговаривали…

– Ты им не звонила? – бабушка имела ввиду семью дочери.

– Звонила. Вероника поздоровалась, но разговаривать не стала, позвала маму к телефону.

– И что она тебе выдала?

– Что если я извинюсь за своё безобразное эгоистичное поведение, то у меня будет семья. А если – нет… – Софья не стала повторять резкие слова матери.

– Понятно. Значит, ничего насчёт квартиры твоей не придумала. Пытается воздействовать.

– Только воздействовать не на что, – вздохнула Софья. – Я кроме радости, что ушла от них, ничего не испытываю. Когда ловлю себя на этом, становится грустно…

– Но ничего, Софья. Если жалеть не о чем, пусть мать твоя со временем всю эту грусть на себя возьмёт. А ты всё правильно сделала. И, надеюсь, личную жизнь наладишь! – бабушка улыбнулась. – Кстати, на премьеру приходи со своим мужчиной! А вот дочь свою я звать не собираюсь.

Софья была удивлена – о том, что у неё появился любимый человек, она бабушке не говорила.

– Он приходил к тебе несколько раз! Да, меня не было дома, но я, знаешь, на это нюх особый имею.

Софья покраснела.

– Да ладно тебе! – Елена Петровна улыбнулась. Всё правильно! А то так в девках засидишься! Лучше расскажи, где ты его в своём архиве откопала?

– Так я же работу сменила…

– А вот это – молодец!

Конечно, разговаривали они не часто. Но всё же бабушка из артистки, имеющей с Софьей родственные связи, превращалась в доброжелательную соседку.

…А потом случился этот день.

За неделю до этого пикового дня Софья случайно узнала, кем её считает мужчина, которому она доверила себя и свои чувства. Софья приняла решение об увольнении – благо, у неё появились достаточные сбережения, ведь, как оказалось, денег ей одной много не надо… Она приняла окончательное решение о поездке в Петербург, а тем более и вышивка, и полотенца были готовы в подарок тёте. Софья обновила резюме архивариуса и кинула на несколько сайтов для поисков работы – всё, замуруется в каком-нибудь архиве, хватит с неё мужского внимания!

Неделя до этого дня пролетела, но была мучительной. А потом…

Мама приехала днём. Несомненно, ей нужен был разговор с бабушкой наедине. Софья же, как обычно, сидела в своей комнате за закрытой дверью. И ей снова всё было прекрасно слышно.

– Мам, Софью я решила пока оставить в покое. Пусть на свободе немного поживёт. Мне знаешь, что в голову пришло?

– Что?

– В центре Питера квартиры недешёвые! А уж, если открывается вид на один из знаменитых храмов!?

В коридоре возникла тишина. А Софья повернулась к двери – у неё перехватило дыхание, будто её резко ударили.

– Мам, тебе что-нибудь известно о твоей старшей дочери?

– Мне нужно обещание, что Софью ты оставишь в покое.

– Что, перед смертью решила добрыми делами грехи замаливать?

– Если нет, мы поменяем квартиру и ты вообще ничего не получишь просто потому, что не найдёшь нас! А ведь ещё есть дача, а завещание я могу и отозвать!

– Значит, о Нине ты кое-что знаешь?

– Она живёт там же. Одна.

– Отлично!

– Довольна?

– Довольна. Раз она одинока, то будет рада родным и без проблем всё завещает! Кому же одному на старости лет охота оставаться!

– Ну… может, ты и права.

– А ты что, часто общаешься с ней? Я думала…

– Не общаемся мы. Ты информацию получила – проваливай.

Софья вздрогнула, когда хлопнула входная дверь.

Она всё поняла. В одно мгновение.

Смутно, сквозь слёзы, застывшие в глазах, она вглядывалась в силуэт – бабушка так и стояла в прихожей.

– Ты… не отдавала мне письма? – голос будто уходил внутрь. – Сама читала. Зачем… зачем так с нами?!

– Значит, ей нужно было их писать, даже не получая ответа, – впервые актёрские способности подвели Елену Петровну: голос дрогнул и нешуточное волнение заставило оцепенеть.

– А кто тебе сказал, что ей не отвечали? – Софья моргнула и слёзы покатились по щекам. – Я писала. Тоже потому, что мне нужно было их писать! Чтобы не сдохнуть от всей этой семейки! Вы же!.. Каждый одеяло на себя тянете! Знаешь, бабушка, тёте Нине повезло, что ты её в Питере оставила. Я тоже просила эту женщину, которая меня родила, чтобы отдала меня тёте Нине! Но нет, я же ей здесь нужна была! Я же нянька и помощница!

Софья всхлипнула, развернулась и побрела в свою комнату. Подошла к письменному столу, где как раз лежала вышивка, сделанная для тёти Нины. – Вот теперь, – прошептала Софья. Она поняла: только что начались перемены в её жизни.

Прошёл час, прежде чем Елена Петровна решилась заглянуть в бывший кабинет своего мужа. Софья сидела на диване, поджав ноги и уставившись на книжные шкафы. Подойдя к письменному столу, бабушка вздрогнула – Спас-на– Крови! Она невольно коснулась вышивки.

– Где ты такую красоту купила? – Елена Петровна положила руки в карманы халата, чтобы скрыть от внучки вмиг возникшую дрожь. А ведь она только что приняла ванну, щедро добавив в воду экстракты успокоительных трав.

– Это я сама сделала, – Софья посмотрела на бабушку, но выражение лица её не поменялось – ничего удивительного, что Елена Петровна не в курсе увлечений внучки. Она и в комнату эту вошла впервые за всё время их совместного проживания.

– Знаешь, моя мама всегда вышивала, – пробормотала она. – И… моя первая свекровь.

О том, что вышиванием её заинтересовала тётя Нина, Софья говорить не стала.

Елена Петровна вздохнула.

– Софья… Я очень о многом сожалею теперь. И думаю, дальше мне будет только тяжелее.

Удивления, прогнавшего её затуманенный взгляд, Софья скрыть не смогла.

– Софья, ты попробуй простить меня, – с этими словами бабушка подошла к ней, поцеловала в макушку и протянула внучке стопку писем.

… – Вот так мы с тобой и переписывались, – Нина Даниловна сморгнула слезу, когда Софья закончила рассказ.

– Я долго читала твои письма. Представляла… Как ты здесь… Уже в начале третьего, ночью, решила билет заказать. Купила! Вещи со страшной скоростью собрала, себя быстренько в порядок привела. В пять выскочила из дома, благо, машину удачно поймала. В общем, всё само сложилось!

Тётя Нина улыбнулась, глядя на Софью – племянница преобразилась, сбросила многолетний груз, расправила плечи и легко, спокойно улыбается!

– Тётя Нина, но я не буду тебя стеснять! Я квартиру сниму, уже всё обдумала, пока ехала! А потом ту, московскую, поменяю на меньшую, а на разницу куплю здесь!

– Да что ты?

Софья кивнула:

– Я очень хотела предупредить, что моя мать нацелилась на твою квартиру, так цинично об этом говорила. И… не хочу я больше об этом. Единственное…

– Что?

– Тёть Нин, ты веришь, что мне от тебя ничего не нужно? – Софья закусила губу от волнения.

Слёзы вновь подступили к глазам.

– Конечно, верю, моя хорошая! – Нина Даниловна подошла к Софье сзади, обняла и прижалась щекой к её щеке. – И теперь я отзову своё завещание! А то ведь они ещё начнут его оспаривать! Я не хочу, чтобы у моей девочки проблемы были, хоть и в будущем! Придумаем что-нибудь другое!

– Тётя Нина… – Софья повернулась, изумлённо уставившись в глаза Нины Даниловны.

– Вот такое дело!

Глава 5

Вот такое дело!

– Вот такое дело! – Андрей положил перед Марком папку. – Я всё распечатал, сказали, что вы с бумагой предпочитаете работать.

– Спасибо, – Марк тут же убрал папку в свою сумку. – Знаете, Андрей, предлагаю поужинать. О счёте не беспокойтесь, это представительские расходы. А после давайте съездим в квартиру, где всё случилось.

Андрей кивнул:

– Как скажете.

Они сделали заказ.

Ели молча.

Андрей время от времени посматривал на Марка. И понимал, что Марк Кушманцев совершенно не похож на столичного хлыща, как его охарактеризовал хозяин адвокатского бюро, напутствуя Андрея. Просто хозяина заело – друг попросил посодействовать прибывшему адвокату, а не защищать сына своими силами. Несмотря на фырчание хозяина, Марк Андрею понравился – «И видно, что дело в голове у него крутится, прямо отстранился от всего. Значит, не зря его сюда прислали!»

Закончив с ужином, отправились в путь.

Пока не доехали до Невы, Марк смотрел перед собой, но ни на что не обращал внимания – всё обдумывал недавно услышанное от своего помощника.

– О! – невольно вырвалось у Марка, когда увидел большой круизный лайнер. – Нева?

– Да! – в голосе Андрея звучала гордость.

Марк улыбнулся – прямо скопище судов было слева.

– Солидно!

– Нева, она такая!

Марк успел насчитать три больших лайнера, не говоря уже о судах поменьше.

Миновав мост, въехали на какую-то площадь и остановились перед светофором.

– Это Васильевский остров? – догадался Марк.

– Да, – улыбнулся Андрей. – Ещё три поворота…

…Совсем скоро они припарковались.

Прошли в неширокий проход между домами. И оказались в замысловатом дворе, утыканном домами.

– В коммуналку идём, – вздохнул Андрей. – К сожалению, есть у нас ещё коммуналки.

– Ну да, коммуналка и была конечным пунктом моего клиента!

Сын работодателя Марка отправился в Питер, где решил сходить на экскурсию по крышам города. Заканчивалось это экскурсионное путешествие посещением питерской коммуналки. Но для парня всё завершилось обвинением в убийстве.

– Этот гид точно дома?

– Точно. Я с ним договорился на вторую половину дня.

Марк глянул на своего помощника – однако… Молодец, парень!

Квартира находилась на втором этаже. Поднимаясь по лестнице, Марк с удовольствием смотрел на перила, на окно, на массивные ступени… Старый-старый дом…

А потом они оказались внутри квартиры – тусклая лампочка освещала довольно просторную прихожую, откуда-то раздавались оживлённые голоса, видимо, с кухни.

Их встретил хозяин комнаты:

– Здравствуйте, проходите!

Они прошли во вторую от входной двери комнату. Расселись за круглым столом, стоящим посередине комнаты, – Марк сел спиной к окну, чтобы лучше видеть лицо собеседника. Андрей устроился поближе к двери.

– Валерий, наш гид по крышам, – представил хозяина комнаты Андрей. – А это адвокат твоего клиента, Марк Анатольевич.

Валерий кивнул.

– Вот, сегодня отмыл всё, – Валерий махнул в сторону двери. – Тут и кровь была, и меловая отметина, которой тело очерчивали… Бл… Никак в себя прийти не могу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Марк внимательно смотрел на парня – лет двадцать пять, сухощавый. Руки его лежали на столе, и он нервно поигрывал пальцами, выбивая нестройную дробь. На осунувшемся лице поблёскивали потускневшие от усталости и нервного перенапряжения глаза.

– Вы хозяин этой комнаты? – Марк положил руки на стол и сцепил пальцы.

– Да, – Валерий поморщился. – Вообще, эта бабушкина комната. Мать хотела съехаться, но я решил пожить самостоятельно. Вот мы с бабушкой местами и поменялись, на меня все документы оформлены. Вообще, я планировал кое-что изменить тут, но проблемы на работе начались, кризис этот… Да ещё предложили комнату мою показывать экскурсантам, обстановочка тут… ретро, сами, наверное, заметили. Вообще, в эту квартиру приводят экскурсии – жильцы не против, всё же копейка капает. Вот и я экскурсиями занялся, когда сократили из формы.

– Значит, проходимость в квартире большая, – Марк очень внимательно следил за хозяином комнаты.

– Ну да… Конечно, всё по расписанию, чтобы экскурсанты не пересекались.

– И вы провели свою группу по крышам, потом сюда пришли…

– Да, – кивнул Валерий.

– А почему Кирилл остался?

– Ну…

– Почему Кирилл остался?!

– Э…

– Короче, ты всё спланировал заранее, чем-то Кирилла заинтересовал, чтобы он задержался, и подставил! Так?

– Да нет! – взгляд Валерия заметался напуганным зайцем, перескакивая с окна на сервант, с серванта на кровать, с кровати на свои руки.

– В глаза мне посмотри, – тихо произнёс Марк. – Так да или нет?

– Вы что!.. – Валерий закрыл ладонями лицо.

Марк подался вперед и опустил его руки обратно на стол.

– Ты убил?

Страх в глазах Валерия деформировался в ужас.

– Нет… – прошептал он внезапно осипшим голосом.

Взгляд Валерия перестал метаться, он уставился на адвоката.

– Ты убил?

– Я не убивал.

Глаза Валерия наполнились отчаянием.

– А что тогда у тебя случилось? – Марк откинулся на спинку стула.

Валерий шлёпнул ладонями по столу. Потом согнул руки в локтях и упёрся лбом о кулаки.

– Ну? – поторопил его с ответом Марк.

– Меня обвиняют в незаконной реализации алкоголя!

– То есть сюда могли явиться за этим и… Раз уж такой проходной двор!

– Не знаю!

– А что вообще в ту ночь было – знаешь?

– Я только вечер помню, – тут же отпарировал Валерий.

– И что было вечером?

– После крыш мы пришли сюда. Кирилл, он… Он же индивидуальную экскурсию заказал! И я…

– Понял, что у него деньги водятся, вот и решил ещё кое-что предложить?

– Ну… Короче, самогончика ему предложил выпить.

– Ты сам что ли гонишь?

– Нет! Сосед, – Валерий махнул в сторону стены за спиной. – Я помогаю продавать туристам. За определённый процент.

– Какая у вас тут разнообразная культурная программа, – усмехнулся Марк. – Ну, и…

– Он согласился. Я и предложил-то потому, что он мне понравился. Знаете, совершенно спокойно так по крышам со мной прошёлся. А на вид – мажорчик такой. Но на деле – нормальный парень!

– Этого нормального парня в убийстве обвиняют. Так что, давай поподробнее обо всём, что помнишь. Даже если эти воспоминания обрывочны.

Валерий глубоко вздохнул.

– В этот вечер, перед экскурсией, сосед Пашка попросил меня подержать у себя аппарат и бутылки. Говорил, что участковый может нагрянуть. Он на условке, его контролируют. Короче, принёс, мы в шкаф всё поставили. Одну бутылку мне подогнал, за хранение. Вообще, я думал её просто продать, но тут Кирилл подвернулся, решил с ним выпить.

– Двойная выгода, – заметил Марк.

– А что было теряться? Он с удовольствием остался. Ещё шутил, что интересно будет очередь в сортир отстоять, разговоры послушать. А то дома, говорит, туалетов – при каждой спальне!

– И…

– И мы сидели, выпивали, разговаривали, – Валерий усмехнулся. – В туалет очередь отстояли… Потом один мужик за самогоном зашёл, оказалось, времени уже много, почти полночь была.

– А что же Пашка-сосед бутылки свои не забрал?

– Да не знаю! Может, носило его где, а может, участковый так и не пришёл, вот и не стал пока своё хозяйство забирать! Короче, продал тому мужику бутылку. А через какое-то время почувствовал, что вырубаюсь. Сказал Кириллу, что если он хочет, может переночевать у меня! Вообще, думал, мы прикорнём, а потом гулять пойдём дальше. Я его обещал через Неву переправить, у меня знакомый с катером есть, он такими ночными переправами занимается.

– Слушай, надо взять у тебя телефон! Как закончу с этим делом, пожалуй, отдохну по полной! – Марк с сожалением посмотрел на парня. – Ну и…

– Какие-то обрывки всплывают временами. Но так рвано всё… Хорошо помню, что около семи утра проснулся и… Мужик валяется весь в крови, Кирилл дрыхнет рядом с ножом в руке. Я его хотел разбудить, но тут вдруг менты вваливаются!

– И что, в вашей коммуналке никто ничего не слышал?

– Получается, что нет! Здесь же одно старичьё живёт. Все, конечно, глухие! Ну… или боятся.

– А Пашка? Самогонщик этот?

– У бабы своей ночью был! Она подтвердила.

– Кто тогда полицию вызвал?

– Я не знаю… Помню какие-то резкие голоса, сквозь сон они доносились. Но проснуться я не мог.

– Понятно, – Марк достал свой телефон. – Диктуй свой номер, экскурсовод!

– Да вы что! Меня же закрыть могут, какие экскурсии?!

– Как какие? По крышам Петербурга, коммуналку смотреть не буду, а вот ночная переправа через Неву – это можно.

– Да!.. – слов Валерию не хватило.

– Короче, незаконная торговля алкоголем – это не проблема, если ты самогоном торговал. Я тебе могу помочь.

– А как?

– Я знаю, как.

– А… сколько?

– Позже обсудим.

– Да откуда у меня деньги на адвоката? – тяжело вздохнул Валерий. – Если матери обо всём расскажу, она начнёт меня пилить – самостоятельной жизни захотел! Думаете, я из-за хорошей жизни помогал Пашке самогоном приторговывать?

– Знаешь, почему проблема эта на тебя свалилась?

– Кризис!

– Нет! Просто надо жить по средствам.

– Да?

– Да!

– А зачем тогда предлагаете свою защиту? Думаете, ваши услуги мне по средствам?

– Это необходимой непредвиденной тратой называется. И потом, сказал же – обсуждать оплату моих услуг позже будем.

– Что вам надо?

– Вспомни, что здесь случилось. Постарайся!

– Ага! Постарайся!

Валерий находился в не отпускающем его ни на минуту стрессе – сначала все эти допросы из-за труппа, потом – тут же ведь самогон и аппарат обнаружили, обвинили в незаконной реализации алкоголя! Пашка наотрез отказался признавать, что это его хозяйство, гадёныш!

– Валер, ты отстранись от всего, – попросил Марк. – Не сомневаюсь, вспомнишь!

– Да как?! Легко сказать – отстранись! Мне кажется, у меня башка лопнет от этих мыслей всех!

– Лично твоя проблема – не проблема. Я тебя вытяну, в этом можешь не сомневаться.

Марк шлёпнул ладонью по столу, словно проблему прихлопнул.

– Вы… Вы это серьёзно? Можете сделать так, что меня не посадят?! – Валера запустил пальцы в волосы и взлохматил их. – Просто… мне в полиции дали понять, что моё дело – труба!

– Их дело – наказать. Моя задача – помочь моему подзащитному по максимуму. Твоё дело по реализации самогона – это небольшая проблема.

Марк с Андреем попрощались с хозяином комнаты ретро в коммуналке и с удовольствием оказались на улице. На сегодня рабочий день был окончен.

Пока шли к машине, Андрей всё же поинтересовался, насколько Марк уверен, что Кирилла оправдают.

– Задача эта не простая, но выполнимая. Понимаешь, посеять сильные сомнения я смогу и сам, – сказал Марк уверенно. Но вздохнул: – Только надо своё расследование провести. Придётся нам ещё не раз в эту коммуналку наведаться, будем у всех соседей информацию выпытывать. Ну и ещё очень жду заключение судмедэксперта.

– Знаете, в следственном комитете у меня хорошие связи, своих ребят там много служит.

– Вот как? – конечно, это облегчит задачу. – Значит, мощную подмогу мне дали!

– Не думаю, – Андрей решил быть откровенным. – Я в этой адвокатской конторе бумажками занимаюсь и по поручениям мелким бегаю. Они своими каналами пользуются. Просто я мечтаю стать адвокатом, вот и устроился сюда.

– Понятно. Спасибо, что сказал, – Марк собирался нанести визит другу своего шефа: слова благодарности он, конечно, из Москвы передаст, но сам будет настороже. – А со мной ты поработаешь полноценным помощником адвоката. Тем более у нас второй подзащитный нарисовался.

Андрей кивнул.

– Знаете, это непростое дело – стать адвокатом.

– Знаю, – Марк внимательно следил за Андреем: они уже сели в машину. – Сам сначала в следствии побегал.

– Вот и я уже подумываю. На практике я в следствии был. Если дальше буду здесь на месте топтаться, туда пойду.

– Посмотрим, как сложится!

Андрей улыбнулся и посмотрел на Марка – от этого москвича будто положительная энергия исходила. Уютно с ним было, хоть и познакомились они несколько часов как.

– Марк Анатольевич, говорите, куда поедем!

– На материк!

Марк вздохнул.

* * *

Софья с Ниной Даниловной переглянулись и с улыбкой шагнули на набережную. Дошли до мостика и остановились – солнце начинало садиться. Вода в канале переливалась, озорно поблёскивая рыжеватым солнечным отражением. И храм сиял…

– Соф, вот вид, который ты мне привезла!

Софья подарила тёте Нине вышитую картину Спаса-на-Крови.

– Да, – Софья радостно вздохнула. Она, казалось, не сможет насладиться доставшимся покоем.

– Знаешь, ни разу с этого ракурса схем для вышивки не встречала. Да и качество – настоящая картина!

Тётя Нина легко коснулась локона, выбившегося из уложенных в низкий пучок волос племянницы.

– А таких не продают! Это я сама сделала.

– Да что ты? – искренне изумилась Нина Даниловна. – Сама? Так дивно нитки подобрала!

– Знаешь, как с этой картиной получилось?

– Рассказывай, – тётя Нина взяла Софью под руку, и они, миновав мост, пошли по набережной.

– Пока у матери с её мужем не родилась дочка, он временами какие-нибудь игры мне покупал, и чаще всего пазлы. И вот вскоре после того, как съездили в Петербург, он принёс мне собор Спаса-на-Крови. И ещё говорил, что такая красота только за границей может быть.

– Ну да, мать тебя ко мне одна привозила, а потом… когда я тебя провожала, он уже в купе был.

– Да, они только в доме отдыха были.

– Ну да.

– Мать сделала мне знак, чтобы я помалкивала.

– Ну, понятно, – улыбнулась Нина Даниловна. – А что, на коробке не было написано, что это за храм?

– Импортный набор, да и без всяких пояснений.

Они остановились перед храмом.

– Я его раз сто, наверное, собирала. И каждый день, проведённый с тобой, вспоминала.

– Надо же, именно мой храм он тебе выбрал. И ведь не видел его…

– Тёть Нин, а в храме музей?

– Да. Но там отведено место для молитв. Я… просто смотрю на него и…

Они неспешно прошли вдоль ограды, храм настолько потрясал своей красотой и величественностью, что Софья даже не взглянула на Михайловский сад, находящийся справа.

Они остановились неподалёку от касс музея. Храм был уже закрыт для посетителей, поэтому не было роящейся толкотни из туристов.

– А дальше куда? – Софья улыбнулась. – Помнишь, ты всегда маршруты для меня придумывала.

– Вдоль сада!

Они повернулись, и… Софья замерла.

– Ох…

Решётка Михайловского сада поразила. Одновременно мощная и лёгкая, благодаря витому плетению. – Уж сколько я фотографий пересмотрела, но когда!..

– В реале, – улыбнулась тётя Нина.

– Да!

Они пошли вдоль решётки. А когда свернули направо, то вся суета оказалась позади.

– Соф, рассказывай, как ты умудрилась сама схемы для вышивки составлять!

– А меня же ведь в изостудию отдали. Таланта особого к рисованию у меня не было, но строить рисунок и класть тон меня научили. А уж с картинки срисовать – это вообще без проблем! А ты ведь мне сколько мулине с собой дала! Вот я подумала – надо попробовать рисовать нитками! Тон – полутон, объём можно изобразить. Потихонечку начала с листочков, цветочков простеньких! Разбивала на квадраты крупный рисунок, нитки подбирала! Вот, все эти годы…

– Умница какая!

– А сейчас компьютерные программы есть. Там можно что угодно в вышивку переложить!

– Но с тем, что ты делаешь, не сравнить компьютерную программу. На полотенцах вышивка – чудо! Сумка у тебя – невообразимая красота! А храм!

– Я его делала, глядя на коробку с пазлами, там на крышке ведь рисунок. Срисовала, разбила на квадраты и…

– Вообще, считается, что вышить любой храм по готовой схеме – это высший пилотаж! А уж такой сложный, как Спас, да ещё и самой всё! Софья, я в восхищении!

Софья улыбнулась и бросила взгляд на Мойку, что бежала вдоль решётки Михайловского сада.

– А теперь? – поинтересовалась племянница, когда дошли до перекрёстка.

– Пойдём вдоль Лебяжьей канавки.

– И… – Софья догадалась: – налево, к Мраморному дворцу!

– Конечно! Помнишь, ты говорила, что это будто твой родной дом?

– Да… Тогда я в таком восхищении от города была, но вот Мраморный дворец восприняла, как часть себя!

Они не пошли по набережной Невы, пересекли Марсово поле и подошли к Мраморному дворцу по Миллионной улице. Удивительно, но калитка оказалась не заперта. И Софья с тётей Ниной проскользнули во двор и устроились на скамейке.

Взгляды их скользнули по прекрасному зданию, они с интересом рассматривали памятник Александру III, стоящий перед дворцом. Как хорошо, что они многое уже успели рассказать друг другу, и теперь могут спокойно наслаждаться окружающим.

– Добрый вечер, дамы!

Услышать это было неожиданно, но не испугало. Неподалёку от них стоял охранник.

– Я вот любуюсь вами, – смущённо проговорил он: – Даже не стал калитку запирать.

– Извините, – улыбнулась Нина Даниловна. – Мы вас задерживаем…

– Совсем не задерживаете, мне спешить некуда, – ответил он. – Приятно видеть, когда мама и дочка – подружки.

Софья с тётей Ниной переглянулись, улыбнувшись.

– А мои всё грызутся, – вздохнул их неожиданный собеседник. – Прямо по каждому пустяку! Не знаю уж, что им сказать!

– А вы скажите, что жизнь – это самое хрупкое, потому что в один миг может разбиться, и ничего с этим не сделаешь, – Нина Даниловна взяла Софью за руку и легонько сжала её пальчики.

– И если ссорятся по пустякам, то всё нормально, – добавила Софья. – Просто надо поговорить, вот и всё.

– Ну да. Они как две хозяйки на одной кухне! – охранник покачал головой. – Спасибо вам за совет! Скажу им так, пусть задумаются.

– И вам спасибо, что дали нам дворцом полюбоваться!

Софья с Ниной Даниловной вышли на Миллионную улицу и направились в сторону Мойки. Свернули в Аптекарский переулок и совсем скоро увидели ресторан. Посмотрели на уютные столики и креслица, выставленные на улице – хорошо здесь, тихо, так и захотелось чего-нибудь вкусненького!

– Ух ты, у нас же пирог с курой дома! – вспомнила Софья.

– Точно, сейчас ночную пирушку устроим!

– Тётя Нина, а ты, случайно, не в отпуске?

– Конечно! У тебя способность – приезжать, когда у меня отпуск!

– Как хорошо-то!!!

Софья даже подпрыгнула от удовольствия.

Солнце клонилось к закату, однако на часах времени было предостаточно. И по улицам бродили совершенно счастливые люди. И Софья с Ниной Даниловной шли, держась за руки, и то и дело переглядывались.

До Мойки было рукой подать, а мостик привёл их на родной канал Грибоедова. А вот и дом!

Когда свернули за угол и вошли во двор…

Мужчина, сидящий на лавочке в крохотном палисаднике, поднялся, как только заметил их. И пошёл навстречу.

– Опаньки…

– А кто это?

– О нём-то я совсем забыла…