Текст книги "Склонность к дождю (СИ)"
Автор книги: Александра Ростова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Глава 10
Всё стало понятно без слов
Как только тётя Нина увидела глаза Софьи, всё стало понятно без слов. Племянница была счастлива. И будто наполнила дом удивительным теплом. Тем волшебным теплом, которое способно изгнать одиночество.
– Хорошо погуляли, – Нина Даниловна улыбалась.
– Очень хорошо! – и тут же выпалила: – Тёть Нин, мы в столовке были!
– Оу! – удивление скрыть не удалось. – И… как Марк?
– Ему очень понравилось!
Как только Софья освежилась в душе, Нина Даниловна увлекла её в кухню – надо попить чайку с мятой. Да и «Ленинградская» конфетка не помешает.
Софья устроилась за столом и с удовольствием принялась смотреть, как тётя Нина положила в чашки по листику мяты, залила кипятком.
Поставила вазочку с конфетами.
– Я правильно поняла, что есть ты не хочешь?
Софья кивнула:
– Мы даже в кондитерскую не пошли. Как сказал Марк – намакаронились!
– Знаешь, Соф, а он солидно выглядит, это даже издалека видно.
– Да, – едва выдохнула Софья. – Он шикарный…
Нина Даниловна выудила из чашек размякшие листочки и налила заварки.
Софья с удовольствием вдыхала тонкий аромат, осторожно отпила.
– Ча-а-й… вкуснейший!
– Пей, пей…
– Тёть Нин, мы по Литейному до Невы дошли. Шли и млели… Это такое наслаждение – каждый дом… шедевр! А Марк, представляешь, впервые в Питере. Он в восторге!
– Городской, значит, – заметила Нина Даниловна.
– Да. И, знаешь, мы одновременно обращали внимание на одни и те же дома.
А ещё Марк всю прогулку почти не выпускал руку Софьи из своей руки.
– Кариатид видели.
– Да, на Литейном есть. У них там такие лица спокойные.
– А больше всего нам понравился третий дом, длиннющий. Военный артиллерийский университет.
– Как Марку Нева?
– Спускался, здоровался с ней. Сказал, что нигде такой воды не видел.
– Да…
– А мне эта вода иногда снилась…
Софья взяла конфетку в терракотовом фантике.
– Вот тут мы и спускались к Неве, – Софья рассматривала картинку. – И решётку Летнего сада видели, и Петропавловку.
– По набережной шли…
– Да, сегодня решили просто прогуляться… Марку хотела Дворцовую площадь показать. Сначала думала, от Бакунина по Невскому проедем, но… мы так намакаронились, что решили пешочком. И я подумала, что лучше через Литейный и по набережной.
– Соф, а ты отличный маршрут выбрала!
– О… Я каких только маршрутов не знаю. Часами по панорамам гуляла.
Софья с интересом рассматривала конфеты. На синем фантике был Исаакиевский собор и памятник Петру I.
– Исаакий странно себя вёл.
– В смысле?
– Прятался.
– А он не любит, когда на него с Дворцовой площади смотрят.
– Вот оно что, – улыбнулась Софья. – И до Петра мы не дошли.
– Посмотрите ещё!
…Дворцовую площадь они покинули через Триумфальную арку.
– О! Часы! Дед мой недавно фильм о революции смотрел, по «Культуре» часто старые советские фильмы показывают, там как раз эти часы участие принимали. Стрелки прямо напряжение создавали! – Марк с удовольствием рассматривал часы. – Здорово так, вживую, всё увидеть!
– Жаль, что «Аврора» на реставрации.
– Ну ничего, вернут на место, сходим.
В тот момент сердце Софьи отчаянно забилось – Марк даёт понять о серьёзности своих намерений. Получается, не просто так та пожилая женщина в троллейбусе на Невском пожелала им…
– А вот и Невский!
– Марк, пойдём по солнышку, нам до канала недалеко.
Они условились сделать круг. Марку предстояло поработать с документами, да и Софью тётя Нина ждала.
– Теперь я понял, для чего мне говорили взять зонт. От солнца! Загорим здесь в два счёта, никто и не поверит, что в Питере были.
– Оказывается, хорошо на солнышке…
Марк бросил на Софью короткий, удивлённый взгляд.
– Хорошо…
И поэтому они шли не торопясь.
…На фантике цвета морской волны красовалось Адмиралтейство.
– А вот Адмиралтейство не пряталось. Сияло.
– Оно и так-то солнечное. А уж в такую погоду!..
– Марк всё удивлялся, что дождя нет.
– Будет ещё…
Нина Даниловна не переставала осторожно улыбаться – в глазах Софьи сияло счастье. И даже если племянница о чём-то задумывалась, улыбка не переставала играть на её губах.
Но вот Нина Даниловна заметила удивление.
– Соф, что?
– Так необычно… Дождя нет, а я счастлива.
* * *
Марк проводил Софью до калитки, ведущей во двор.
– Позвоню тебе вечером?
Софья кивнула. А тем более теперь она знала домашний телефон.
– Марк, хочешь, я дам тебе номер городского телефона. Ну… у тебя в отеле есть стационарный в номере?
– Есть, – Марк достал мобильный и записал. – Софья, я как определюсь с графиком, сходим погулять?
– С удовольствием, – прошептала она и слегка покраснела.
– Мы ещё с тобой в кондитерской не были…
Марк не отпускал её руку, бережно держал в своих ладонях. Софья была прелестна… С тех пор, как услышал её голос из динамика своего телефона, казалось, что дышать стал реже. Наверное потому, что боялся спугнуть удачу, так неожиданно взлохматившую его волосы своим лёгким дуновением.
Он осторожно сжал её ладонь – безумно хотелось склониться к руке и поцеловать каждый пальчик. Его переполняла нежность, но выплеснуться ей наружу нельзя было позволить.
Пришлось почувствовать, как будто скребнуло по сердцу, когда рука Софьи выскользнула, потому что были произнесены прощальные слова и она шагнула в открывшуюся калитку.
Марк смотрел ей вслед – Софья неторопливо шла по двору, и Марк словно гипнотизировал её своим взглядом – обернись; обернись, прелесть; обернись, чудо; обернись…
Не дойдя нескольких шагов до парадной, Софья остановилась и обернулась.
Легко взмахнула рукой.
Прелесть…
…Выйдя на набережную, Марк остановился и посмотрел на Спас. Невероятно. Невероятно!
Невероятно!!!
Дойдя до мостика, перешёл на чётную сторону. И улыбнулся – надо же, ещё какая-то логика проскальзывает.
Перейдя Невский, снова посмотрел на храм – благодарность не знала границ. И так хотелось с головой окунуться в ощущения, подаренные возникшим чувством, и в воспоминания о недавней прогулке. Но позволить себе подобное удовольствие Марк не мог.
Поэтому позвонил своему помощнику – документы, касающиеся дела были получены, и Андрей готов был привезти их Марку.
– Через час сможешь подъехать?
– Конечно.
– Я буду у парапета напротив отеля.
Он позволил себе целый час – Марк пошёл ещё медленнее. У него был час, чтобы насладиться думами о Софье, воспоминаниями об их прогулке.
Марк шёл, и в мыслях невольно появлялись строки одной из его любимых песен.
«Дождь прошедших дней в спину бьёт больней, по руке затекая в карман…» – вот его недавнее прошлое, из-за которого он не хотел ехать в Петербург.
– Где я был столько лет? – напел Марк.
Где? В обычной жизни, которую строил, строил, тянул, закусив удила, ведь ох как не просто выстроить основу. И когда всё начало складываться, а потом цементироваться, возник вопрос – для чего? Для него?
Годы шли, а он, по большому счёту, был одинок.
Вдруг…
«Как теперь отыскать мне себя… – получается, он отыскал, потому что нашёл её! – Вечер слит с дождём, все мы счастья ждём за намокшей стеной сентября».
Неужели Марку удалось миновать эту дождливую стену?
– Эх!
Ему так хотелось взять в руки гитару! Очень.
Марк легко шёл вдоль канала, смотрел на течение. И казалось, вспоминал каждый взгляд Софьи, нежную улыбку, каждое движение.
Он был в восхищении – даже подобного с ним не происходило!
Он перебирал в мыслях ласковые слова и просил ветер, коснувшись вод канала, донести его счастье до Софьи.
Он не думал, что… любовь такая…
Марк с сожалением остановился, дойдя до дома, в котором был отель. Опёрся о перила и… вздохнул…
… – Добрый вечер, Марк Анатольевич, – голос Андрея оторвал его от блаженства, в котором всё ещё нежился адвокат Кушманцев.
Всё. Действительность вернулась.
– Добрый, Андрей, – Марк ответил на рукопожатие.
– Марк Анатольевич, наш гид по крышам звонил.
– Валерий вспомнил что-то?
– Нет. Его повесткой вызвали. По его делу о незаконной реализации алкоголя.
– И?
– Спросил, не сможете ли вы его сопровождать.
– А по времени у нас что?
– К Кириллу к четырнадцати часам, а Валерия ждут утром.
– Хорошо. Во сколько заедешь?
– Давайте в половине девятого.
Марк кивнул.
Андрей отдал ему папку с документами. И они простились.
Марк поднялся в номер.
Из документов ничего удивительного Марк не узнал. Всё по форме, факты ему от Андрея уже были известны.
Обвинение Кириллу было предъявлено на исходе вторых суток задержания. Следователь вынес постановление о привлечении Кирилла в качестве обвиняемого. Был допрос, но информации по нему – никакой. Было заявлено о привлечении адвоката Кушманцева – помог друг шефа, хоть и фырчал, получая привет из Москвы.
Всё, как обычно, неторопливо, дело-то не громкое. Наверняка, подобного у следователя было невпроворот – всё объяснимо.
Так. Заключение эксперта об орудии убийства – это связи Андрея сработали.
Ага! Заключение судмедэксперта! Возможно, с этим документом следователь ещё и не ознакомился.
Марк прочёл…
Вернулся к заключению об орудии убийства.
Шумно выдохнул. Закрыл глаза. Сжал пальцами переносицу.
– Вот так всё несложно?
Глава 11
Вот так всё несложно?
Софья пребывала в смятении. В ней столько мыслей бушевало, столько вопросов. Неужели? Неужели?! А как же? И?..
Она подошла к окну – канал волшебно поблёскивал золотистыми волнами. И будто покой и ясность вода излучала.
Софья смотрела на неспешное течение и постепенно ответы на вопросы раскрывались и успокаивали, будто обмахивали веером. Взмах – освежающая мысль, взмах – понимание, взмах – радость…
Счастье. К ней пришло счастье при солнце. Оказалось, что солнце может не только оставлять болезненные ожоги.
Марк так смотрел на неё… Его взгляды были как живительные лучи, он отогревал её, ласкал теплом. Возле него Софья начала понимать, что стороннего не нужно. Что… просто… Оказывается, всё очень просто.
Софья вызывала в мыслях его образ и трепетала – Марк был идеальным. Прекрасным.
Ей в нём всё нравилось. Очень!
И эта его лёгкая небритость. Конечно, это эффект, за которым надо ухаживать.
И руки… Пальцы красивые…
У Софьи память будто пульсировала – то одна черта внешности Марка возникала, то другая…. Взгляд… Взгляд… Взгляд…
От охватившего трепета она почувствовала лёгкий озноб, обхватила себя за плечи… Возникло ощущение, что слились мысли, чувства, окружающее… И только золотистые отблески воды в канале, словно вода пыталась что-то донести.
Конечно, она ощущала пустоту, хотелось, чтобы Марк был рядом. Хотя из сердца он не отлучался. И стало ясно, что Софья влюбилась – вот так, словно колесом её переехало…
Но только вот… Почему же душа её будто мечется? Почему… так несложно всё оказалось? Ведь…
Ведь всего полмесяца назад возле Софьи был другой мужчина. И она искренне считала, что всё у них серьёзно.
И тут будто веер сложился и хлестнул – больно.
…Когда Софья вырвалась из дома матери, начала как-то пытаться жить. Жить и думать о себе.
Устроилась на новую работу. Коллектив, состоящий из пяти дам-архивариусов пенсионного возраста, сменился на большую компанию.
Занялась своей внешностью. Поначалу хотела кардинальных изменений, но когда пошла в парикмахерскую, мастер её убедила не отрезать волосы. Софья тогда подумала, что отчего-то парикмахеры часто уговаривают оставить длину.
– Давайте я придам форму – вы и распущенными будете их носить, и в пучке, и косу при желании заплетёте!
– Хорошо, – вдруг согласилась Софья.
И мастер сделала шикарную стрижку на её длинные белокурые волосы. Теперь, глядя на себя в зеркало, Софья улыбалась. Наносила немного косметики и чувствовала, что держится теперь увереннее! Она потихоньку менялась, вслед за своей внешностью.
На новой работе мужчины активно оказывали ей знаки внимания. Некоторые были ей симпатичны, но ничего подобного, описанному в книгах о любви, Софья не испытывала. И… решилась ответить на ухаживания того, кто оказался симпатичен больше остальных.
Может и нет этих вспышек страсти и взрывов эмоций, о которых пишут? А годы идут, так можно и жизнь посвятить ожиданию… того, которого, возможно, и нет.
Она остановила свой выбор на Алексее.
Возможно потому, что он был внимательнее прочих. Заходил чаще, улыбался нежнее, интересовался её делами, шутил.
И когда пригласил на выставку в Пушкинский музей, Софья не стала отказываться.
Он долго ухаживал, особенно по нынешним меркам. И культурная программа их очень Софье нравилась. Она и не ожидала такого – те из симпатизирующих, кто предлагал ей свидания, приглашали в какой-нибудь клуб. Алексей же за всё время даже в кино не предложил сходить. Всё было на высшем уровне.
В марте бабушка пригласила их на премьеру своего спектакля. В марте же Алексей перешёл к поцелуям – период знакомства и дружеских отношений закончился.
Но только вот сердце Софьи продолжало биться ровно. Она чувствовала нежность к Алексею, его поцелуи были ей приятны. И только.
Когда он дал понять, что хочет близости, Софья не была против. И тут-то и начались проблемы.
– Я разбужу тебя, – шептал Алексей, когда они стали близки во второй раз. – Так бывает, просто нужно время.
Бывает. И время, влечение и желание позволяют достигнуть… И постепенно Софья начала чувствовать – осторожно, слегка, понемногу, иногда…
Иногда, потому что Алексея охватывала безудержная страсть, а Софья за ним пока не успевала. И тогда она просто была с ним.
Ничего, нужно время.
– Софья, ты меня с ума сводишь, – он был неудержим. – И совсем скоро мы сойдём с ума вместе.
Наверное, просто её нужно до конца расшевелить. Наверное. Если бы Софья случайно не услышала, что для Алексея она – персонаж. Персонаж. Всего лишь. Персонаж, об отношениях с которым он в деталях рассказывал генеральному. Игра у них такая была.
Тогда, в Москве, после того, как схлынули болезненные слёзы и реальность постепенно стала обретать чёткость, Софья решила для себя, что всё это – наказание. Нельзя было просто попробовать, всего лишь испытывая симпатию.
Или это была ошибка – не того кавалера себе выбрала.
– Ошибка была в том, что я решила выбирать, что не стала слушать своё сердце. Сердце молчало… Значит, нет пока его… моего… Любимого?
Ведь ничего с Алексеем не получалось именно потому, что у них были отношения. Отношения – это не настоящее… И именно поэтому из неё будто выбило всё произошедшее, когда…
…всё же случилась та самая вспышка, о которой так много написано. Вспыхнула, ослепила, а когда волшебное мерцание закончилось, перед ней стоял Марк. Стоял в проходе второго вагона «Сапсана» и протягивал ей свою визитку.
И теперь, стоя у окна и глядя на набережную канала Грибоедова, Софья отчётливо вспомнила свои ощущения и поняла – это он… Просто такой непростой и болезненный путь ей пришлось пройти к своей любви. Чтобы точно знать.
– Марк…
Софья бросила осторожный взгляд на телефоны – и домашний, и мобильный она положила на диван. Марк обещал позвонить вечером. И она ждала… Просто изнывала от ожидания.
* * *
– Алло.
– Софья, привет…
– Привет…
– Боялся, что ты уснула. Знаешь, работаю и посматриваю в окно. Светло. Работаю дальше. И вдруг – хлоп! Здесь же долго светло!
– Удачно поработал?
– Да. Очень неплохо всё складывается.
– Устал?
– Устал ждать, когда стемнеет. Очень хотел тебя услышать.
– Я ждала, когда ты позвонишь.
– Здо́рово… Софьюшка… Ты точно спать не хочешь?
– Нет, Марк. Совсем не хочу.
– Софья… На завтра у тебя какие планы?
– Мы с тётей Ниной ничего конкретного не обговаривали. Единственное – со мной хочет познакомиться Владимир Артемьевич. Надо с его визитом определиться. Знаешь, я точно и не поняла, кто он. Видимо, тёти Нинин родственник.
– В смысле?
– Моя мать и тётя Нина – единоутробные сёстры. Поэтому о родственниках тёти Нины я толком ничего не знаю. Очень сложная ситуация.
– Понятно. Софья, так что насчёт завтра? Как думаешь, сможешь?
– Смогу.
– Только вот… это будет вечером. У меня на завтра помимо основного посещения клиента ещё и сопутствующее образовалось. Поэтому… Может, это поздно для тебя будет?
– Я днём посплю.
– В десять. Тем более здесь ещё светло.
– Хорошо.
– Отлично! Я… очень рад! Софья…
– Мы за день как раз с тётей Ниной определимся. А вечером… Я буду ждать вечера.
– Я скучаю.
– Я тоже.
– Софья… Я так рад, что мы недалеко друг от друга. Смотрим на одну воду.
– Марк, да… Думала о тебе и смотрела.
– А давай завтра встретимся на набережной, пойдём навстречу! По чётной стороне, хорошо?
– Ты позвони, когда выходить и… увидимся!
– Увидимся!
Глава 12
Увидимся!
– Марк Анатольевич, я не прощаюсь!
Валерий вцепился в руку Марка. А уж смотрел на него так, будто ничто во Вселенной не могло быть могущественнее адвоката Кушманцева.
Валерий был потрясён – Марк Анатольевич проговорил с ним ответы на все вопросы, которые ему должны задать… И задали именно эти вопросы, а Валерий ответил именно так, как сказал адвокат. Вот это!.. Профессионал! А тот, кто беседовал, прямо на глазах менялся.
Они уже подошли к машине, в которой ждал Андрей.
– Марк Анатольевич, вы меня по деньгам сориентируйте. А то…
– Вот только ни в какие кредиты не ввязывайся!
– А?
– Ну если ты родным не хочешь говорить, что в историю влип, где ещё денег раздобудешь?
– Но…
– Валерий, сейчас твоя задача – осторожно и внимательно слушать то, что говорят соседи. И ждать, когда появится твой самогонщик.
– Я понял.
– Вот и отлично. Увидимся!
– Марк открыл дверцу, устроился на сиденье и жестом попрощался с Валерием.
– Андрей, – Марк захлопнул дверцу. – У нас с тобой больше двух часов есть, давай поедим. Думаю, что в СИЗО мы долго пробудем. А я своей бабушке обещал, что питаться буду регулярно и нормально.
Андрей не сдержал улыбки:
– Где именно желаете нормально отобедать, шеф?
Теперь Марк улыбнулся:
– Есть отличная столовка на проспекте Бакунина.
– Столовка?
– Столовка.
И они поехали.
Столик, за которым сидели с Софьей, был занят. Но нашлось не менее уютное местечко, где они и устроились.
– Марк Анатольевич, я так понял, уголовного преследования Валерий избежал?
– Там и не за что к уголовной привлекать было. Они его просто запугали. И если бы Валерий не ответил правильно на вопросы, продолжили бы.
Но ведь он не был пойман на продаже.
– В этом и дело. Но ведь когда-то Валерий продавал самогон для своего соседа, значит, рыльце в пушку. Его запросто бы уболтали. Рассказали бы, что самогон отправлен на криминалистическое исследование. Что по получении результата о содержании спирта, самогон отправится на судебно-медицинскую экспертизу, которая даст заключение об опасности или неопасности для жизни и здоровья. И он тут же бы сказанул, что сам пьёт и – ничего, безопаснее, чем из магазина.
– Ну да! На производство спиртного у тебя лицензия? Раз утверждаешь подобное?
– Конечно. Значит, реализация спиртосодержащей жидкости, не отвечающей требованиям безопасности.
– Одними этими грамотными формулировками в угол загнать можно.
– Так и делается. Хотя сегодня мы начали с того, что Валерий осознаёт степень подобных правонарушений и осуждает подобную деятельность. И сожалеет, что оказался невольно втянут в это.
– А так бы?
– А так – изготовление напитка, не соответствующего ГОСТу. И вообще, ему повезло, что он был пьян. А то – реализует, а сам не пьёт.
– Ему повезло, что вы с ним пошли и проинструктировали перед беседой.
Андрей ещё уточнил некоторые детали по подобным задержаниям. Ему было очень интересно побеседовать со знающим человеком. А то ведь работает на побегушках, опыта никакого не получает.
– Но вообще, чтобы там клиент не наговорил, запросто поперёк любым доводам можно ставить то, что привлекая за ответственность за сбыт самогона нарушают две основополагающих принципа – принцип равенства граждан перед законом и принцип справедливости.
– К этому много чего привязать можно, всё зависит от того, под каким углом рассматривать частности.
– Конечно. И ещё… полиция в подобных случаях действует по своему усмотрению. Либо направляет материалы в административную комиссию, или в следственные органы.
– Вот тут-то адвокат и нужен! – Андрей даже взмахнул вилкой. – Но в подобных ситуациях об этом вряд ли задумываются.
– Полиции палку срубить надо. И правильно: пейте, что хотите, а реализовывать – это слишком. Но от Валеры им не палка нужна была.
– О-о! Конечно. Он же перепугался насмерть, в его комнате ведь убийство совершено!
– Я схему озвучил. Все вопросы были сняты. Не в присутствии Валерия, конечно.
– Слушайте! Так вот почему Валерия не привлекли в качестве подозреваемого в убийстве.
– И поэтому тоже.
– И этим хорошо. И следствию – просто отлично, у Кирилла нож в руке!
Марк улыбнулся – нож этот Кирилла и вытянет.
– Хорошо ты меня, Андрей, на Кирилла переключил. Кстати, после сегодняшней встречи определимся, когда квартиру эту обрабатывать пойдём. Нам по-любому надо попытаться найти убийцу.
– Я понял.
О деле Кирилла, о своих выводах, сделанных после изучения документов, Марк не говорил. Все намётки держал строго при себе. Это только его дело.
Закончив с обедом, мужчины отправились в СИЗО.
Когда машина свернула на Литейный, Марк подавил вздох. Вчера они здесь шли с Софьей. Он держал её за руку…
Достал телефон и отправил Софье SMS: «Скучаю. Жду вечера».
* * *
– Володь, до завтра. Увидимся.
Нина Даниловна нажала на кнопочку, закончив разговор. Увидимся. А вот будет ли с ними Софья – это вопрос. Решили, что Нина Даниловна расскажет племяннице об отце. И уже пусть девочка сама решает.
Тётя Софьи долго размышляла, как лучше обо всём рассказать. Она теперь не сомневалась, что сестра залезла в постель к Владимиру только чтобы сделать гадость ей. Хотя и то, что жених не сдержался, предав, Нина Даниловна не отметала. Но это её личные переживания. Софье же надо рассказать обо всём так, чтобы она и объективно приняла произошедшее, и не обозлилась ни на мать, ни на отца.
Конечно, непростая ситуация у Софьи с матерью. Очень эгоистично было со стороны Маши так привязать старшую дочь, сделав, практически, нянькой для младшей. Но и усугублять проблему нельзя – вся жизнь впереди…
А Володя… Он многое может дать Софье. Он очень нуждается в близком человеке. Да и… В том, что девочка характером совершенно не похожа на мать и бабушку, сыграло и отцовское…
Нина Даниловна очень надеялась, что и у неё получится правильно донести до племянницы новость об отце и что Софья воспримет это здраво.
А пока надо было вернуть себе душевное равновесие. Поэтому… Нина Даниловне решила заняться приготовлением завтрака. Сделает она, пожалуй, творожную запеканку. А Софьюшка проснётся, они и покушают и поговорят.
Софья, видимо, уснула вчера поздно. Она ждала звонка Марка. И, наверное, они допоздна проговорили. Как же удачно они оказались попутчиками! Нину Даниловну не покидала уверенность, что всё серьёзно у них. Ведь столько удивительных штрихов оказалось в… портрете их неожиданной любви.
* * *
…Софья улыбалась. Она была счастлива. У неё в жизни ещё не было любви, и теперь она будто погрузилась в это удивительное чувство с головой. И наслаждалась.
Вот мягкое, тёплое течение тётиной любви. А вот… горячая волна – Марк! Какой прекрасной, оказывается, может быть жизнь!
– Тёть Нин, ты говорила, что со мной Владимир Артемьевич хочет познакомиться, – Софья с удовольствием принялась за запеканку. – Знаешь, мне как-то неловко самой день выбирать. И… кто он?
– Соф, а давай завтра?
– Хорошо.
– И… сейчас я тебе всё расскажу… Кто такой Владимир Артемьевич.
И Нина Даниловна рассказала, что однажды…
А Софья слушала и чувствовала, как неподалёку кружит рассказ матери. Софья как-то спросила, почему у неё нет папы. И Мария ответила, что рождение Софьи – случайность, итог любовного порыва. И не знает тот мужчина о её существовании, потому что Мария не стала вклиниваться в его налаженную жизнь. Родила для себя.
Да. Для себя.
– Так получилось тогда, всех эмоции захлестнули, вот в чём дело. Каждому из них чего-то не хватало, – такими словами Нина Даниловна закончила рассказ.
Софья смотрела на тётю – тогда она переживала… Потом сестра подбросила ей племянницу – и снова… счастьем будто подразнила. А сейчас Нина Даниловна взяла на себя рассказ об отце.
Да, Владимир Артемьевич не знал. Проще мужчинам в этом отношении. Интересно, а если бы знал?
Когда узнал – поехал в Москву. Но это сейчас, спустя столько одиноких лет.
А тётя Нина? Все эти годы одна, как разрушилось тогда…
– Тётя Нина, а как же ты?
У Нины Даниловны слёзы на глаза навернулись – Софья оказалась единственной, кто подумал о ней.
– Всё давно переболело. Да и кто знает, получилась бы у нас семья… И знаешь… Как-то одна из коллег сокрушалась – дочь пошла характером в свекровь. И главное – пример девочке не с кого было брать, свекровь жила в другом городе, виделись не часто. Но вот… никакое воспитание, никакой личный пример не помог, – Нина Даниловна пожала плечами. – Я ещё подумала: вот был бы наш ребёнок копией моей матери, что тогда?
Софья возражать не стала. Если тёте Нине так легче – пусть…
– А так… рубанули и всё, – Нина Даниловна вздохнула.
– Значит, ты не смогла бы его простить.
– Боюсь, что смогла бы.
– Простила.
– Простила. Но… Володя – он только извинился, позвонив. Мы не виделись до недавнего времени, до оглашения завещания моего отца.
– Получается, он не смог себя простить.
– Да, Софья.
Всё сложно. Ой, как…
Но будь Владимир Артемьевич плох, Нина Даниловна не стала бы говорить Софье о нём. Вернее, стала бы, но не так.
Но не только благодаря мнению тёти Нины, Софья на встречу согласилась. Просто ей очень хотелось узнать, каким человеком окажется её отец.
И потом – мать сказала, что не стала разрушать его налаженного существования, а получалось… Ох, лучше об этом не думать. Хотя…
Софья провела ладонями по лицу – она хотела изменить свою жизнь и вот… всё меняется по полной программе. Её желание услышано и исполнено.
Софья посмотрела на свою тётю. Она выглядела отрешённой. И необходимо было осторожно вернуть её в действительность. Да и самой прийти в себя.
– Тёть Нин, – племянница коснулась её руки, – поможешь мне платье выбрать?
Нина Даниловна мгновенно оживилась.
– Вы с Марком встречаетесь сегодня?
– Да, – в глазах Софьи вспыхнуло солнце. – Вечером, в десять.
Софья поняла, что верно выбрала тему, чтобы переключить тётю Нину, вытянуть из захватившей её отрешённости. Ведь есть счастливое настоящее!
– Правильно, девочка моя! А о встрече с Володей начнём завтра думать, – Нина Даниловна улыбнулась. – Давай для начала решим, какой длины нужно платье и тогда отправимся покупать!
С длиной определились быстро – по колено. И для вечерней прогулки подходит, да и очень и очень выглядели ножки Софьи при такой длине юбки.
– Тёть Нин, а далеко пойдём?
– У нас Гостинка под боком! Подберём тебе суперплатье!
– Гостиный двор?
– Конечно!
– Мне так хочется белые туфли почему-то…
– Отлично, Соф! Будут тебе белые туфли! – и озорно подмигнула. – Сразишь Марка, обещаю тебе! Хотя…
– Что? – встрепенулась Софья.
– Я уверена, что появись ты хоть в мешке из-под картошки, он будет в восторге.
– Да?
И тут пикнул телефон, возвестив о пришедшем SMS.
– Да? – улыбнулась Нина Даниловна.
– Скучает и ждёт вечера, – прошептала Софья и тут же почувствовала, что потеплели щёки.
– Ну ничего себе!
