Текст книги "Склонность к дождю (СИ)"
Автор книги: Александра Ростова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
Глава 6
О нём-то я совсем забыла!
– О нём-то я совсем забыла!..
– Это отец Софьи? – изумилась Елена Петровна, глядя на свою младшую дочь.
– Да…
– Дочь, ты дура, что ли?! Зачем ты его выставила?!
– Конечно, дура… – пробормотала она и тяжело опустилась на диванчик, стоящий в прихожей.
– Мария! – грозно произнесла Елена Петровна, требуя объяснений.
– Мне… первый раз в жизни стало стыдно. У… него были такие глаза, – она со страхом посмотрела на мать: – Я… я же ему жизнь сломала.
– А зачем сейчас доломала?
– Само вырвалось…
Такой дочь Елена Петровна ещё не видела. И даже принесла ей стакан холодной воды.
– Мам, а зачем она ему?
– Софья? – вздохнула Елена Петровна. – А представляешь, если он совсем один? Да скорее всего, так и есть! Зная своего первого мужа, могу сказать… Короче, если бы у отца Софьи была семья, Данила не стал бы разлад вносить этим завещанием! Получается… – Елена Петровна неожиданно тепло улыбнулась: – Зачем ему Софья? Ему просто повезло, что она у него есть!
Мария допила воду, и по её глазам стало понятно, что мимолётная вспышка совести миновала. А неожиданная улыбка матери разозлила:
– Зачем я ему так ответила? Да потому что увезёт он Соньку в Питер! А так… Соня поломается, да и вернётся домой в конце концов!
– То есть сейчас – это была мимолётная вспышка, когда побледнела и сказала, что жизнь ему сломала? Тебе на какие-то мгновения стало стыдно!
– Представь себе! – Мария выразительно посмотрела на мать: да, и со мной такое случилось!
– О! Надо запомнить это твоё выражение лица!
– Мама!
– Ладно, – махнула рукой Елена Петровна. – Короче, не понимаю, почему ты до сих пор надеешься, что Софья вернётся и снова станет бесплатной наседкой для Вероники?
– Ну…
– Год вы замечательно без неё обходились!
– Думаешь, такое счастье свекровь так часто видеть?
Елена Петровна пожала плечами:
– Кстати, свекровь твоя – нормальная тётка
– Какая разница! Всё равно это напряг!
Елена Петровна забрала из рук дочери стакан, который та непрестанно крутила в руках. Всё-таки чешское стекло! А эта Мария со своим удивительным приступом совести ещё и из рук выпустит. А паркет-то дубовый!
– Слушай, Маш, а правда, зачем этот Владимир, Софьин отец, тогда тебе понадобился? Теперь понятно, что ни с парнем из ближайшего дома отдыха ты случайно переспала, – Елена Петровна с интересом посмотрела на дочь: запоздалый сюрприз получился. – Говори, кто он и… Зачем?
Мария закинула ногу на ногу – шикарным, элегантным жестом это у неё всегда получалось сделать.
– Кто? Тогда он был женихом твоей старшей дочери. Зачем? – в голосе послышалась ехидца. – А завидовала я Нинке дико! Ведь у неё была семья, а у меня – нет!!!
Лицо Елены Петровны вытянулось, и морщинки все будто разгладились. Как это у Марии не было семьи? Бабушка – интеллигентная женщина, умница! Дедушка – генерал! Это благодаря его заслугам они жили в этом элитном доме, да и достаток был! А отец! Гениальный режиссёр! Да и она, Елена Петровна, незаурядная актриса, целеустремлённая, талантливая! И это называется – у Маши не было семьи!
– А что такое изумление-то? – ухмыльнулась Мария. – Все заслуженные-перезаслуженные, да? А толку-то? У кого-то общественная нагрузка, кто-то в штабе до последнего вздоха, гений – весь в мыслях о новой постановке, ты – роли, роли, образы… ужимки!!! А я? Зачем я вам всем нужна была? Вечно с няньками!
– Послушай…
– Это ты, мама, послушай! Лучше бы ты меня не отправляла общаться со своей брошенной дочерью! Вот зачем тебе это надо было? Всё перед своей свекровью выделывалась? Ну вот, довыделывалась! Мне стало с кем сравнить нашу высокопоставленную семью. И я очень скоро поняла, что у нас – пшик, а не семья! Я от твоей бывшей свекрови за месяц, на который ты меня отправляла арктическим воздухом подышать, получала больше внимания и нежности, чем от вас всех вместе взятых за год!
– Да? За что же тогда решила Нине отомстить?
– Не отомстить, разбавить решила её отличное во всех смыслах житьё-бытьё!
…В то лето Марию ждал сюрприз – на дачу в заливе в первый же выходной приехал… Нинин жених. Жених. По-другому его и назвать-то было нельзя. Скромный. Воспитанный. Интеллигентный.
Симпатичный, однако. А улыбка!..
Насколько Мария поняла, встречаются они не так давно. Уж меньше года, это точно. В прошлый её приезд ни о каком женихе даже речи ни шло.
Володя.
Действительно, не Владимир, но и не Вова.
Ему отвели отдельную комнату. Понятно. Ведь и бабушка Нинина здесь, да и отец к вечеру субботы приехал. Ну да, культур-мультур!
Вот тогда Маше и взбрело в голову соблазнить этого Володю. А тем более она осторожно проследила – Нина с женихом не спят вместе, даже не пробираются ночью в комнаты друг друга, чтобы хотя бы поворковать. Так, перед сном прогуляются вдвоём, и всё.
Всю неделю она тщательно обмозговывала детали и к выходным решилась.
Время выбрала – раннее утро. Утром с потенцией у мужчин нет проблем. Подружки говорили, что напротив – очень даже подходящее время! И если всё попробовать сделать быстро, то он и сопротивляться вряд ли будет: при его-то постоянном воздержании!
Конечно, Маша понимала, что придётся кое-чем пожертвовать. Но ничего, ведь с таким приятным парнем это случится! И даже не парнем – с мужчиной молодым!
Так, ей надо вспомнить всё, о чём шушукались девчонки, всё до мельчайших подробностей.
– Пусть думает, что мне не в первый раз!
И, кстати, ей самой будет о чём рассказать, наконец-то! А то уже стыдно, все… того, а она!.. Тем более она старшая из девчонок в своём классе, день рождения-то в конце лета…
В решающий день хотела поставить будильник на четыре утра, но передумала. Резкий звук может разбудить любого в доме, а так – самый сон. Ничего, сама проснётся.
И проснулась. Привела себя в порядок. Вздохнула-выдохнула перед дверью Володиной комнаты и…
Спросонья он, видимо, подумал, что это Нина к нему пришла. А уж когда очнулся… Когда он попытался освободиться от её объятий, Маша пустила в ход, получается имевшиеся у неё, актёрские способности. Все фразы и действия, которые она мысленно перечисляла, готовясь к визиту, оказывается, были словно отрепетированы ею. Вот творческие гены и пригодились! Она уговорила его, уцеловала, ушептала, упросила… А он… Он, действительно, позволил себе, зачем-то… Разрешил себе просто забыться, ну просто ни о чём не подумать. Ждать устал? Или не любил Нину?
А когда всё закончилось, в ужасе уставился на испачканные простыни, перевёл взгляд на изнурённую близостью Машку.
– Давай не будем устраивать скандал, они хорошие люди, – прошептала Маша. Кивнула в сторону красноречивых следов на простыне. – А это… моё решение.
– Зачем тебе это было нужно? – голос Володи прозвучал хрипло. – А я? Зачем я-то?!..
– Ты просто уйди от Нины.
Он вскинул на Машу полный отчаянья взгляд.
– Нет, на мне жениться тоже не надо, – Она выбралась из постели и накинула халатик. Невольно сжала ноги. Её будто распороли… – Я Нинина сестра, думаю, не очень приятно им будет с тобой встречаться. Ты уходи.
Володя уехал спустя каких-то полчаса. Маша подглядывала сначала в окно, как Нина выскочила за ним, не понимая, из-за чего такая спешка. Потом Маша, сделав крохотную щель в двери, смотрела, как Нина застыла на пороге комнаты, в которой спал её жених. Потом сдавленно вскрикнула и метнулась вглубь.
Тогда Маша вышла из своего укрытия, прошла за сестрой и прикрыла за собой дверь.
– Нин, мы утром столкнулись, я пить вниз ходила, а он около лестницы меня подкараулил…
Глаза Нины стали такими сухими!.. Она будто и не слышала Машкиного бормотания о том, что…
– Тебе же только семнадцать лет!
– Не думай об этом! Мы же не будем никуда заявлять!
Они переговаривались выкриками, но непроизвольно приглушёнными, чтобы никто из старших не услышал. Словно стреляли из пистолетов с глушителями – так ведь преступление не сразу обнаружится!
Не сразу. Через три недели. Уже в Москве.
Маша поначалу запаниковала. У неё же выпускной класс! Ей же в институт надо поступать! Что, аборт придётся делать? Она не находила себе места несколько дней, но потом вдруг…
Мария, думаю, тебе не стоит поступать в театральный, – сказала бабушка, появившись на пороге её комнаты.
– Да я и не собиралась, – вяло ответила Маша.
– Это хорошо, – кивнула бабушка, которая не представляла, чем её внучка увлекается. – Потому что целесообразнее поступать в экономический вуз. Я хочу собрать семейный совет по этому поводу, мы решим, в какой именно ты будешь поступать, выясним, какие предметы сдавать нужно и…
Маша, ошарашенная, посмотрела ей вслед. Ну, ты подумай! Она, бабушка эта, значит, понимает, что внучка должна идти в выпускной класс! Фантастика! Да ещё и вздумала решить, в какой институт целесообразнее поступать! Деловая!
И вдруг… Вдруг всё напряжение от осознания беременности ушло и стало невероятно легко!
– А вот посмотрим, кто условия диктовать будет! Семейка-то должна выглядеть идеальной!
Вот и голову не придётся ломать, в какой институт поступать. Да вообще ни о чём думать не надо!
– Балду буду гонять! – улыбнулась Маша. – Няньку наймут, никуда не денутся. Мне нужно будет всего лишь родить.
А потом было много всего – особенно слов матери.
…Маша очнулась от мгновенно пролетевших воспоминаний и бросила на Елену Петровну чёрствый, острый взгляд:
– И знаешь, в чём больше всего Нинке повезло?
– В чём?
– В том, что у неё не было тебя! Потому что… – голос Марии сорвался и договорила она уже на дрожащей ноте. – Лучше, когда матери нет, чем когда она рядом, но… Знаешь, в хорошем настроении спросить – «Милая, как у тебя дела?» и потрепать по щёчке, этого недостаточно.
Елена Петровна присела на краешек дивана. С силой сжала стакан иссохшими пальцами.
– Так что, мам, никому я не отомстила. Может, и лучше, раз он таким был…
– А знаешь, ты отомстила. Своей Софье!
* * *
Софья с интересом посматривала на мужчину, поспешившему им навстречу. Ей тут же стало неловко – это из-за неё тётя Нина отлучилась из дома в неурочный час, и поэтому незнакомцу пришлось ждать…
«Наверное, тёти Нинин поклонник, – подумала Софья. – Интересно, почему же тогда они не созвонились? Или…»
– Нин, мне очень нужно с тобой поговорить! – взволнованно проговорил он и чуть не врезался в них: – Здравствуйте, конечно! Извините…
Его взгляд наткнулся на Софью, но тут же устремился к Нине.
– С одним условием, – Нина Даниловна взяла Софью под руку. – Сначала мы пьём чай, ты успокаиваешься, и только после разговариваем.
– Как скажешь, – кивнул он и вздохнул.
Софья осторожно посматривала на внезапного гостя.
«Приятный дядька, – мелькнуло в мыслях. Только вот ей не показалось, что он и тётя Нина были парой. Видимо, хорошими знакомыми, раз он решил дожидаться её в столь поздний час. – Только почему всё же он не позвонил?»
Ответ на свой вопрос Софья получила, когда они оказалась в квартире. Телефон тёти Нины лежал возле зеркала в прихожей – забыла… Значит, не ждала ни звонка, ни тем более визита.
А мужчина этот… Казалось, он упадёт сейчас. Помимо заметной физической усталости, явной утомлённости, читаемой в глазах, было видно, что он взволнован. И даже не взволнован – взвинчен!
Он рассеянно кивнул, когда Нина Даниловна представила их, и попросил разрешения умыться.
– В шкафчике полотенце себе возьми. Там увидишь!
«Владимир Артемьевич. Ого-го! Интересное имя».
И будто угадав мысли племянницы, Нина Даниловна подмигнула Софье.
Тётя с племянницей отправились в кухню.
– Уставший он какой, – Софья с удовольствием резала пирог.
– Долгий у него был день! Весь в дороге провёл, – Нина Даниловна тревожно посматривала в сторону двери.
– Тёть Нин, может, мне в комнате чай попить?
– Ещё чего!
– Ну… Я же вижу, вам поговорить надо.
– Ничего. Вот перекусим, чайку попьём. Он, кстати, и успокоится, и отдохнёт. Успеем, поговорим мы с ним.
Софья кивнула.
И с удовольствием устроилась за столом. А когда в кухню вошёл Владимир Артемьевич, словно затаилась. Кто он? Появился неожиданно. Знакомый тёти Нины, но будто чужой ей.
Владимир Артемьевич остановился возле стола, уставившись на пирог.
– С курой… – едва прошептал он. – Твой пирог.
Он тяжело опустился на стул, провёл ладонями по лицу.
– Володь, может тебе обед погреть?
Он тут же замотал головой. Глубоко вздохнул и, казалось, перестал дышать.
– Чая достаточно, – выдохнул он. – Тем более с таким пирогом!
Софья осторожно посматривала на гостя. Он так выразительно – горестно – вздыхал. Значит, не слишком радостное его связывает с тётей Ниной. Но связывает, раз он знает её фирменный пирог с курой.
Они молча пили чай, лишь временами переглядывались. Софья – с тётей Ниной, Владимир Артемьевич – с тётей Ниной. На Софью гость не смотрел: возможно, ему неловко было разглядывать незнакомого человека, возможно, слишком уж хотел поговорить с Ниной Даниловной, вот и посматривал на неё то и дело.
– Пойду резюме отправлю, – Софья поспешно допила чай. Нет, она же видит, что Владимиру Артемьевичу не терпится что-то рассказать тёте Нине.
– Соф! – окликнула Нина Даниловна.
Софья обернулась, послала ей воздушный поцелуй и скрылась в глубине квартиры…
…Владимир Артемьевич будто очнулся от забытья. Он уставился на Нину Даниловну, и ей показалось, что он только что услышал имя девушки. Сдвинул брови, обернулся на кухонную дверь.
– Ну что, Володь, – прервала его наблюдения Нина Даниловна. – Как съездил?
– Было много времени, чтобы понять, какой я козёл.
Неожиданно было услышать такое от доктора наук. И стало понятно, что сложилось всё отвратительно! Нина Даниловна подавила тяжёлый вздох:
– Рассказывай.
– Разговаривали со мной на пороге. Спасибо ещё, что в парадное разрешили войти – дом, в котором они живут, ого-го какой! Елена Петровна дома была, ну и Маша. Елена Петровна молчала, просто ошарашенная, наблюдала. А Маша – что ты! Вся из себя! Знаешь, у меня сложилось впечатление, что они спорили о чём-то, и я попал на эту волну. Короче говоря, я объяснил, что узнал о дочери из завещания. Сказал, что хотел бы с ней познакомиться. Объяснил, что оправдывает меня только то, что я не подозревал о её существовании. И поскольку Софью никто не удочерил, значит, девочке можно рассказать о моём существовании. На что мне Маша ответила: Софья уехала в отпуск куда-то на море. И ещё, что совершенно ни к чему вторгаться в её жизнь, что в отце она не нуждается. И указала мне на дверь.
У Нины Даниловны пока был только один вопрос – знает ли Маша, что Софья уехала в Петербург? Получается, что вряд ли. Видимо, Елена Петровна утаила от дочери сей факт.
– Нин, хорошо, что ты со мной не поехала! Это какое-то змеиное логово!
– Володь, ты даже не представляешь, как замечательно, что ты убедил меня остаться дома.
– Да представляю, представляю, – он снова обернулся на дверь, задумчиво посмотрел в сумеречность прихожей.
Нина Даниловна осторожно коснулась его руки.
– Нет. Не представляешь.
Владимир Артемьевич застыл, уцепившись взглядом за улыбку Нины Даниловны.
– Софья? – он не стал искать дочь в соцсетях. Во-первых, мог найти несколько тёзок… Но главное – хотел почувствовать первое впечатление о встрече. – Это Софья?!
– Софья!
Глава 7
Софья!
– Софья! – он даже сел в кровати, до того резко проснулся.
И накатило… Снова!
– Да что ж это?
Он поднялся, добрёл до душа. Постепенно довёл воду до состояния прохладного, но терпимого. Через несколько минут понял, что начинает успокаиваться.
– Не ожидал такого! Не ожидал…
А ведь думал – ну и чёрт с ней, с Софьей этой! Да, хорошая девка, да, красивая, умная! Увлёкся он ею капитально, конечно. Но когда она его послала, он только усмехнулся – ну да, такая, конечно, могла обидеться.
Алексей поначалу серьёзно этот её выпад не воспринял. Подумаешь! Молодая ещё, в любовь верит. А кругом-то давно – сплошные отношения. Ей и полезно, а то со своими представлениями о жизни тяжело будет, но так – уже шишку одну набила.
– Ничего, сойдёт с неё! Подумаешь, переживёт, а потом я её успокою! Позволю, наконец, разрядку получить, пусть девочка взрыв удовольствия испытает. Хватит, наверное, мурыжить её.
На следующий день после ссоры, прямо с утра направился в приёмную генерального директора.
«Да это у нас и ссорой назвать нельзя, так… вспылили!»
Он уже придумал, что сейчас промурлычет ей на ушко…
Но
… На месте Софьи сидела секретарь отдела рекламы.
– О, Алексей, кстати! Главный просил зайти, как только здесь появишься!
И она продолжила что-то набирать на компьютере.
– А Софья где?
– Уволилась, – ответила секретарь, не поднимая глаз.
«Так».
Он шагнул к двери.
«Как появлюсь. Ну, понятно…»
То, что Софья уволилась, – это, конечно, она сглупила! Из такой компании только по большим залётам по работе уходят. Ну, или если жена шефу на хвост наступит и приходится менять секретаря. Но генеральный, после последней разборки с благоверной, не рассматривал Софью как… Или?
– Разрешите? – Алексей, приняв деловой вид коммерческого директора, открыл дверь кабинета генерального.
…Он закрутил вентили, снял с вешалки полотенце и снова застыл. Вспомнил, как кипел недавно генеральный.
– Лёш, не думал я вчера, что ты о Софье эту пургу гонишь! Ты вообще что ли разницу не сечёшь? Ты думаешь, почему я с ней не мутил? Из-за жены? Да ни фига! Просто… Она такой чистый человечек! Ну, ты нашёл кого подрессировать! Теперь я без такого референта остался. Моя опять дёргаться начнёт, в Софье-то она была уверена. И знаешь, Лёш, мне просто по-человечески её жаль.
– А как она уволилась без отработки?
– Это можно сделать на усмотрение администрации.
– И трудовую оформили?
– И все справки выдали! – видно было, что шеф зол, как чёрт
Вот тебе и отношения с персонажем.
Надо же, а как любил всегда о персонажах потрепаться. Сам эту игрушку придумал! Каждый из них «брал в обработку» какую-нибудь дамочку, и по мере развития ситуации рассказывали друг другу в интимных подробностях о каждом шаге. Как целуется, на какие вольности в поцелуе способна. Потом шла обработка для шага к постели. Ну, и… Всё по-порядку. И, кстати, последний персонаж Алексея вызывал у шефа бурный интерес. Девушка оказалась неопытная. Алексей развлекался по полной программе, дозируя ласки… Да и близки-то они были считанные разы, он же долго за ней ухаживал!
Поначалу он махнул рукой – соскочила девка, и ладно!
Но совсем скоро понял, как ему плохо. Ну просто, хоть вой!
Отношения…
– Влюбился я. Вот поэтому так и х*рово…
Промаявшись неделю, Алексей решился на звонок. Конечно, трубку Софья не снимала.
Ещё через несколько дней он решил пойти к ней домой. Тем более с бабкой её он знаком, они были на спектакле Елены Петровны!
– Что ж, попытаюсь! Всё же в первый раз случается. Вот и я прощения просить попробую.
Он долго объяснялся через консьержа, прежде чем Елена Петровна дала разрешение пройти. Пока ехал в лифте, подумал, что бабка спектакль разыгрывает.
Какой Алексей? Молодой человек Софьи? Софьи! А мы знакомы? Софья представляла нас? Ах, вот как, я приглашала вас на премьеру! Да, да, припоминаю. Так вы́ – это Алексей. И что ва́с привело?
– Артистка, – процедил Алексей сквозь зубы. И вдруг рассмеялся. – А ведь, действительно, артистка! Как-то упустил я этот момент! Ну-ну! Посмотрим, для чего Елене Петровне этот спектакль понадобился.
Конечно, в дверь он позвонил. Действительно, зачем открывать, когда к тебе пришли? И пара минут, которые провёл на площадке, показались вечностью.
Но и этих двух минут хватило, чтобы понять, насколько он истомился и хочет поскорее хоть что-нибудь узнать о Софье!
Наконец, послышался шорох поворачивающегося замка. Дверь плавно открылась. Елена Петровна стояла на пороге, снисходительно поглядывая. Но войти предложила, правда дальше прихожей не пригласила.
Дверь в комнату Софьи была закрыта. Так! Отчего-то у него возникла уверенность, что она дома… Зря что ли бабка время тянула, пока через консьержа объяснялись.
– Здравствуйте, Елена Петровна.
– Здравствуйте… Алексей?
– Алексей, – кивнул он и подумал: либо бабка переигрывает, либо у Софьи масса поклонников.
– Что привело вас?
– Хотелось бы поговорить о Софье!
– О Софье.
Елена Петровна подавила вздох. В последние дни прямо ажиотаж возник – всем нужна Софья. Мать уже наизнанку вывернулась, ну тут-то понятно, пытается недвижимость хапнуть. Отец объявился – это, конечно, интересно. И хорошо для Софьи. В Питере они, наверняка, встретятся!
А вот хорошо ли, что Алексей этот заявился? Что ж, послушаем!
– Начинайте, Алексей, может, разговор и получится.
– Понимаете, Елена Петровна, мы повздорили немного, – взгляд его невольно скользнул по закрытой двери комнаты Софьи.
Елена Петровна толкнула дверь. Нет её!
– Ну, так что?
– Вы же знаете, Софья – это же такой чистый человечек, – голос Алексея немного осип, он действительно был взволнован. – Она… взяла и уволилась.
Елена Петровна едва сумела подавить удивление. Но она сдержала себя, прикинув, что этот мужчина чуть выше среднего роста, внешне вполне неплохо смотрится с Софьей. В театре, на премьере, они приятно выглядели вместе.
– И?
– На звонки не отвечает, – он вздохнул. – Понимаете, я не хочу терять её. Ну, повздорили. С кем не бывает! Зачем из-за пустяка рвать отношения?
Пустяк. Из-за которого увольняешься с работы!
– Возможно, для неё это не пустяк, – заметила Елена Петровна осторожно, но одновременно утверждающе.
На какие-то мгновения Алексей решил, что бабка обо всём знает. Но замешательство длилось не долго. Нет, вряд ли Софья рассказала бы, что была персонажем, об интимной близости с которым в подробностях узнал их шеф.
– Елена Петровна, Софья ведь во многом наивная. Она в жизни, в отношениях между людьми, совершенно неопытная. Я имею ввиду современные нравы в коллективе – шутки теперь откровенные, общение достаточно свободное.
Елена Петровна усмехнулась:
– Но прибежал ты за наивной Софьей!
Алексей вздохнул.
– Кто же от неё откажется.
Елена Петровна села на диванчик. И внимательно посмотрела на визитёра.
Она раздумывала, стоит ли он шанса.
На следующий день после премьеры Елена Петровна подробно расспросила внучку о её спутнике. Елене Петровне было интересно, кто и чем занимается мужчина, который так достойно вёл себя на фуршете после спектакля. Алексей был раскован – нисколько не смущался близкому присутствию знаменитостей. Он был обаятелен, шутил к месту. И что очень понравилось Елене Петровне, был внимателен к Софье.
А ещё он оказался хорошо одет, и имел дорогие часы.
Оказалось, Алексей был коммерческим директором компании.
Конечно, неплохой он вариант. Но только вот такое резкое поведение Софьи! Возможно, этот Алексей и прав, опыта у Софьи маловато, ну и чистый она человечек, это да.
Прибежал ведь! Этот умеющий себя подать, уверенный в себе, внешне приятный… коммерческий директор.
И не говорит больше ничего – жить без неё не могу, женюсь и другую белиберду, способную подействовать на пожилую женщину, на бабушку столь желанной для него женщины.
– Алексей, Софья поехала в Петербург.
Добавлять, что внучка умчалась без слов, лишь оставила записку на кухонном столе, Елена Петровна не стала. Да и зачем? Не объяснять же ему, что Софья узнала о скрываемых от неё письмах.
– Отдохнуть?
– К родственникам.
– Елена Петровна, вы можете дать адрес? Я хочу объясниться с Софьей как можно скорее.
Формулирует грамотно. Но бабушка всё же выдержала небольшую паузу.
– Набережная канала Грибоедова, – и Елена Петровна проговорила адрес, который знала наизусть. – Езжай, Алексей.
Он галантно попрощался и покинул квартиру.
Елена Петровна закрыла за ним дверь, неспешно, по давней привычке взялась за цепочку… И тут прохладный металл словно обжёг – ведь теперь цепочкой она не пользуется, потому что с ней живёт Софья!
Софья!
Елене Петровна поспешно отперла дверь, распахнула… На площадке было пусто – видимо, Алексей воспользовался лестницей, поскольку шума от лифта слышно не было.
Тогда она быстро вернулась в квартиру и связалась с консьержем.
Почти тут же в трубке послышался голос Алексея – успела!
– Слушаю вас, Елена Петровна!
– Скажи, Софья тебе показывала свои вышивки?
В его голосе слышалось многозначное удивление.
Елена Петровна отключила телефон. О чём ещё говорить? Просить его не ездить? Бесполезно! Такое волнение вдруг накатило – она заставит Софью нервничать, огорчаться, тревожиться!
Она впервые в жизни беспокоилась не о себе.
* * *
– Софья…
– Привет!
– Доброе утро, моя хорошая!
Нина Даниловна счастливо улыбнулась – как же хорошо, что это не сон. Софья, действительно, приехала к ней!
Софья поднялась тёте навстречу и обняла.
– Я так долго на канал смотрела! Им бесконечно можно любоваться.
– А я разоспалась сегодня.
Видимо, ночь у тёти Нины выдалась не спокойнее дня. Вчера, когда Софья уже жутко захотела спать и решилась осторожно проскользнуть в ванную, Нина Даниловна всё ещё разговаривала с Владимиром Артемьевичем, прикрыв кухонную дверь.
– Тёть Нин, а я завтрак приготовила! Ну… почти. Пойдём?
– Ух ты!
– Только кофе сама свари, я не знаю, как этой кофемашиной пользоваться.
Тётя Нина налила воду в кофемашину, включила и устроилась за столом. Стол уже был накрыт – рыбка, овощной салат.
– Сейчас яичницу в хлебе пожарю, – и она выложила на сковородку приготовленный хлеб.
– Слушай, а откуда рыбка? – Нина Даниловна с удовольствием подцепила кусочек сёмги.
– Я в магазин ходила, – Нина Даниловна накануне дала Софье ключи от квартиры.
– О! В какой?
– На Староконюшенной улице универсам есть.
– А-а!
– Я в интернете посмотрела, выбрала его.
Софья влила в сердцевину ломтиков смесь из яиц, молока, тёртого сыра и порубленного укропа.
– Тёть Нин, мне даже ответ на моё резюме прислали!
– Которое ты ночью отправила?
– Представляешь? Приглашают на собеседование, сегодня к двум часам.
– А что за организация?
– Открывают музей-квартиру одного исследователя. В их письме указано, что работа начнётся не раньше, чем через месяц. И им нужен человек с моим образованием и опытом работы типа референта. В общем, моментально мне написали.
– И где находится?
– Недалеко от Смольного, – улыбнулась Софья. – Такой добротный жилой дом!
– Это ты тоже в интернете посмотрела? – улыбнулась Нина Даниловна.
– Ага! – Софья ловко перевернула хлеб: почти готово. – На панорамах.
Нина Даниловна так счастливо улыбнулась, глядя на племянницу – неужели?.. неужели Софья действительно навсегда приехала?
– Туда на троллейбусе можно от нас доехать, – заметила тётя Нина.
– Да! С учётом ходьбы – всего полчаса, – Софья проверила стряпню. Удовлетворённо кивнула и принялась раскладывать. – Это так близко! И быстро. И как хорошо – через весь центр кататься!
– Знаешь, думаю, тебя непременно возьмут туда.
– Да, – Софья улыбнулась. – Потому что я этого очень хочу.
– И потому что это твой город. Он тебя дождался и принял. Всё замечательно будет!
Попробовав приготовленную племянницей яичницу в хлебе, Нина Даниловна закрыла глаза от удовольствия.
– Правда понравилось?
– Пальчики оближешь! Правильно говорят: талантливый человек талантлив во всём!
Софья даже перестала жевать.
– Вышивки, к которым ты схемы делаешь, это ли не работа талантливого человека?
От волнения Софья побледнела и в глазах защипало. Но как только брызнули слёзы, стало так хорошо!
Тётя Нина протянула Софье салфеточку. И пообещала себе, что теперь у девочки будет покой – потому что не просто так в её возрасте слёзы на глаза постоянно набегают. И семья у Софьи будет – пусть не в традиционном понимании, но со временем она будет счастлива.
– Я привезу из Москвы все свои вышивки, – прошептала Софья. – Вот сегодня на собеседование схожу и определюсь с поездкой. Все вещи перевезу и начну квартирой заниматься.
– Софьюшка, ты не торопись. Я имею ввиду квартиру. А перевезти вещи я тебе помогу.
– Всё равно вопрос с квартирой надо решать.
– Решишь, Соф! А с вещами мы с тобой обдумаем, как быть. Сейчас же много всяких компаний перевозками занимаются.
Софья кивнула.
А когда они закончили завтрак, улыбнулась:
– В общем-то, не так уж много у меня вещей. Возьму кое-что… Лучше что-нибудь новенькое куплю!
– Вот и правильно! – тёте Нине нравился настрой Софьи. – Слушай, Соф, а ты все вещи разобрала? Может, чемодан уберём?
– Давай!
Они отправились в комнату. Нина Даниловна так хотела, чтобы Софья осталась жить с ней… Конечно, она не собиралась вклиниваться в решения племянницы, главное, теперь они будут жить в одном городе!
Оказалось… в чемодане лежали туфельки.
– Безалаберная я, да?
– Почему?
– А я забыла про них. Хотела спросить, куда лучше поставить, но… Владимир Артемьевич приходил, вы пока разговаривали, я с вещами решила закончить.
– Соф, в прихожей, в шкафу, полно места. А если хочешь, поищу тебе пустую коробку, здесь оставь!
– Лучше в прихожую, я их носить буду.
Тётя Нина кивнула и задумчиво посмотрела на Софью. Владимир Артемьевич, ведь он хочет прийти к ним, чтобы познакомиться с девочкой… И пока Нина Даниловна никак не могла решить, самой ли рассказать Софье или уж пусть Володя…
– Соф… К нам Владимир Артемьевич хочет в гости прийти. Ты сходи на собеседование, и решим, в какой день ему лучше… заглянуть.
– Тёть Нин, он родственник?
– Да…
Нина Даниловна взяла из рук Софьи туфельки и отнесла в прихожую. Вернувшись, застала её, задумчиво смотрящую на открытый чемодан.
– Соф, ты кармашки проверь и давай, уберу чемодан.
– А, да! – Софья будто спохватилась. – Да тут только снаружи карман.
Она закрыла чемодан, поставила. Сунула руку во внешний карман. И замерла.
С удивлением достала сложенный вдвое лист.
– Что это? – Софья развернула лист.
«Кушманцев М.А.» – красовались на листе напечатанные буквы.
Тётя Нина села возле Софьи и с интересом посмотрела.
– М… Это тот, кого зовут Марк?
– Да. Его встречал парень, держал этот лист. Когда Марк успел положить его мне?
– Ну… Если надо, что угодно сделаешь! – тётя Нина улыбнулась. – Это о нём ты думала?
– Да, – прошептала Софья. – Ты же мне сказала подумать о том… что теперь хорошо будет. А Марк… он… Да и так внимательно ко мне в «Сапсане» отнёсся. Я же сидела, слёзы текли. А он… Смог отвлечь меня, завтрак передо мной поставил. И когда приехали, всё никак из вагона выйти не могли, он то и дело останавливался. Я, наверное, ему понравилась.
– Конечно. Видишь, лист тебе незаметно положил, чтобы напомнить о себе.
– Да. Я обещала ему позвонить, он мне визитку свою дал.
Софья вскочила, помчалась в прихожую за сумочкой. Открыла кармашек, взяла картонный прямоугольничек.
Вернулась в комнату, села возле тёти Нины.
– Он обратил внимание, что я плачу, решил отвлечь меня, так осторожно, но настойчиво предложил покушать, – Софья пожала плечами.
