Текст книги "Дороги Валлиона (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Лисина Александра

Без права на выбор.

Часть 2. Дороги Валлиона.

Аннотация:

Покинув эаров, Гайдэ решает освободить своих Теней от унизительного заклятия. Ради этого она уходит в глухие леса Равнины и начинает обучение у своих кровных братьев. А вместе с ней начинает учиться и демон, которому, как оказалось, еще есть, чем поразить свою необычную хозяйку. Когда же время подходит и настает пора опробовать новые навыки, они сталкиваются с еще одной серьезной проблемой, однако чтобы решить ее, как выясняется, требуется нечто гораздо большее, чем просто умение держать в руках меч.

Пролог

«Отправляясь на охоту, всегда помни, что кто-нибудь может начать охоту на тебя».

Совет старого зверолова.

– Ну что, готова? – задал риторический вопрос Лин, гордо встряхнув роскошной гривой.

Я только поморщилась и, взобравшись в седло, осторожно кивнула: башка сегодня болела просто безумно. Стоило только пошевелиться, как виски тут же начинали ныть, будто какая-то сволочь приставила туда дрель и нажала кнопку "пуск". Впрочем, о чем я говорю: какая еще сволочь, если, кроме меня и демона с Тенями, тут никого отродясь не водилось?

– Поехали?

– Давай, – обречено вздохнула я, и седло подо мной привычно загуляло. – Что у нас на сегодня?

– Разминка. Бой. Пробежка. Завтрак. Снова бой. Обед. Работа с копьем. Разборка и смазка арбалета. Ужин. Еще один бой и сон. Вроде все.

Я окончательно скисла.

– Интересно, кто составлял программу? Опять Ас?

– Нет, – хмыкнул шейри, неторопливо труся по тропинке. – На этот раз – Гор.

– Оу-у...

– Что, прониклась?

– Он из меня вечером душу вытрясет! – жалобно простонала я. – Гор – тот еще зверь. Хуже тебя временами!

Лин гнусно хихикнул.

– Зато у него единственного получает заставить тебя по-смешному ругаться.

Я смущенно кашлянула и потупилась: что да, то да – мой черноглазый брат действительно обладал редкой способность доводить меня до той стадии бешенства, когда я забывала о приличиях и вспоминала "Малый словарь русского мата". Причем, последний Лина крайне заинтересовал, и он даже завел привычку запоминать оттуда особенно сочные выражения. Правда, ругаться мне с каждым разом удавалось все легче и разнообразнее, о чем вредный демон не преминул накануне сообщить, но с такими друзьями, как он и Тени, даже врагов не надо – за последнее время они вместе успели так меня измучить, что я уже и забыла, когда в последний раз нормально спала.

– А теперь – галоп! – неожиданно рявкнул Лин, резко ускорившись, и я опасно пошатнулась.

– Лин! Мать твою... нет! Стой!!

– Ты хотела учиться – учись! – злобно расхохотался подо мной демон, стремительно набирая ход и заставляя с обреченным стоном вцепиться в его лоснящуюся шкуру. – Верховая езда – не самая сложная наука, но ты ее, лентяйка, до сих пор плохо освоила. К тому же, ты просила побыстрее, вот и получай обещанное. Я сказал, что могу мчаться со скоростью ветра? Сказал. Ты усомнилась вчера, что я сумею? Усомнилась. Давай теперь выясним, кто прав?

– Ли-и-и-н...

– Я рад, что ты согласна, – промурлыкал он, все еще наращивая скорость.

У меня засвистело в ушах, подобранный не по размеру шлем начал больно долбить по макушке. Седло постоянно подпрыгивало, мерно добивая на мягкой филейной части моего несчастного тела не заживший до конца вчерашний синяк. В лицо ударил свирепый ветер, а потом появилось ощущение, что меня буквально отрывают от конской спины и пытаются настойчиво скинуть на землю. Но на такой бешеной скорости, что первый же удар о встречное дерево... а дороги в этой глуши никто пока проложить не удосужился... размажет по коре, как ворону под поездом. И этот гад отлично все знал!! Особенно о том, что наездница из меня действительно – не очень. А до вчерашнего дня я и вовсе не знала, с какой стороны подойти к лошади.

– Ли-и-ин! – мешком подпрыгивая на чужой спине, взмолилась я. – Не так быстро! Ну, пожалуйста!

– Ты сегодня в первый раз? Да? Признаться, я тоже. Так что будет только справедливо, если мы с тобой немного ускоримся. В первый, так сказать... а может, и последний разик...

Издевается, гад! Он точно надо мной издевается!!

– Лин, не надо. Это была не моя идея!

– Да?! А кто придумал, что я могу стать ТАКИМ?!!

Я жалобно всхлипнула.

– Ты же сам сказал, что нам нужна лошадь!

– Это ТЫ сказала!! А ОНИ подтвердили!!

Земля подо мной уже летела.

– ЛИН!! – в конце концов, я не выдержала и тихо взвыла. – Не смей так разгоняться!! Я тебе запрещаю!!

– На время занятий ты отменила силу своих приказов, – язвительно сообщили мне снизу.

– Боже... ну все. Мое терпение лопнуло. Убью, скотина, как только остановишься!!!

– Как-как, ты сказала? Убьешь? – удивленно переспросил шейри, уже буквально стелясь по внезапно выскочившему навстречу полю. – Меня убьешь? Демона?! И как это меня опять назвала? Скотиной? Ну, Гайдэ... прости, конечно, но ты сама напросилась, потому что в ближайший час останавливаться я точно не собираюсь.

Я тихо взвыла и страшно поклялась, что сегодняшней ночью жестоко ему отомщу. Вместе с Гором и всеми Тенями, которые придумали эту изощренную пытку. А потом судорожно вцепилась в луку седла и крепко зажмурилась, искренне понадеявшись, что переданные мне этим утром навыки успеют кое-как закрепиться. Иначе... боже, я даже не знаю, что буду делать, если ничего не получится! Потому что терпеть это издевательство больше нет никаких сил!!

"Ты справишься, – уверенно прошептал мне на ухо невидимый Ас. – Ты обязательно справишься и поймешь, как использовать наше знание".

Я жалобно шмыгнула носом и покорно кивнула, несясь сквозь ночь на злобно воющем и злорадно гогочущем демоне.

Да и что еще мне оставалось делать?

-Отступление 1-

На этот раз бесконечная, величественная и неизменно спокойная пустота была встревожена и всерьез напугана. Ее недра то и дело содрогались от страшного грохота. Огромные, неизмеримые обычными мерками пространства в ужасе шарахались прочь, мощными волнами расходясь от эпицентра бушующей в них бури. Молчаливая темнота то и дело освещалась яркими гневными вспышками, из ее глубин доносилось яростное рычание. Она инстинктивно пыталась сжаться в комок, стараясь избежать грядущего Армагеддона, но что-то не пускало ее восвояси. Что-то крепко держало за теряющийся в бесконечности хвост и бешено рвало пространство и время, силясь добраться до того, кто прятался за ней от справедливого возмездия.

– ТЫ?!! – взвыл по всей Вселенной нечеловеческий голос. Молодой, полный бешеной силы и несдерживаемого гнева. – КАК ТЫ ПОСМЕЛ?!!

– Спокойно, брат... подожди... дай мне сказать...

– Я ПОСЛУШАЛ ТЕБЯ В ПРОШЛЫЙ РАЗ!! Я ТЕБЕ ПОВЕРИЛ!! А ТЫ ЧТО СДЕЛАЛ?!! ПРЕДАТЕЛЬ!! КАК СМЕЛ ТЫ МЕНЯ ОБМАНУТЬ?!!

– Я не обманул! – в неподдельном беспокойстве ответил второй голос, по-прежнему басовитый, но при этом здорово растерянный. – Я не сказал ни слова неправды!

– ЧТО ЗА ИГРОКА ТЫ СЮДА ПРИВЕЛ?!!

– Нормальный Игрок...

– ИЗ ДРУГОГО СЛОЯ РЕАЛЬНОСТИ?!! ИЗ ЗАПРЕЩЕННОГО СЕКТОРА?!!

– А откуда еще?!! Все остальное мы уже испробовали!!

– РАЗВЕ ЭТО ПОВОД НАРУШАТЬ ВСЕ ИЗВЕСТНЫЕ ЗАКОНЫ?!! – в совершеннейшем бешенстве взревел молодой, и пустота пугливо сжалась в ожидании конца света.

Бас, между тем, издал весьма странный звук, а потом как-то виновато вздохнул.

– Прости, брат. Ближе никого не было, а эта душа почти шагнула в Тень. Но оно и неплохо: мне почти не пришлось ей помогать. Знаешь, там живут странные смертные, и они почти не боятся холода Изнанки...

– МЕРЗАВЕЦ!! ДА КАК ТЫ ТОЛЬКО ПОСМЕЛ?!!!!!

Пустота жалобно всхлипнула, надвое разрываемая чьей-то могучей волей, напряглась, но все-таки не смогла устоять под свирепым напором и с треском разошлась по швам, осветившись изнутри ровным золотистым светом, обдав неизвестного взломщика невесомым облаком полупрозрачного тумана и, наконец, позволив ему вихрем ворваться в наполненное ароматами благовоний подпространство. Где на огромном раскаленном валуне, подперев волосатой рукой тяжелую рогатую голову, сидел могучий чернокожий гигант и грустно смотрел на то, как перед ним зарождаются и гаснут далекие звезды.

За его спиной темным покрывалом повисла вечная Ночь. Под ногами разверзлась бездонная пропасть молчаливой Вечности. Кончики острых рогов рвали ее хрупкую ткань при каждом неосторожном движении. Между опущенных крыльев, больше приставших бы летучей мыши, напряженным сгустком повисла еще не рожденная Туманность, а неровный свет множества проносящихся мимо звезд отбрасывал на окаменевшее лицо такие странные блики, что нельзя было даже понять, каким оно было на самом деле. То ли суровым, то ли злорадно улыбающимся. То ли жестоким, а то ли просто задумчивым. То ли серым, как у мертвеца, а то ли слишком живым и красным, как зарево разгорающегося пожара. И лишь глаза у него оставались неизменными – глубокие, черные, равнодушные глаза древнего бога, перед которым за краткие мгновения проносятся миллиарды ничего не значащих пылинок чужих жизней.

При виде светящегося слепяще белым светом чужака, с рыком разодравшего пространство и ворвавшегося в эту тихую обитель, бог устало опустил плечи и спокойно воззрился на такого же, как он, гиганта. Только не с черными, а с белоснежными крыльями, с одухотворенным лицом (сейчас – перекошенным от злости), совершенными чертами лица и искрящейся молнией в правой руке, уже готовой сорваться с места.

– Здравствуй брат, – в рокочущем голосе рогатого не было и тени удивления. – Не ожидал, что ты придешь сюда так быстро: обычно ты не слишком торопишься с решениями.

– Как?! Ты?! Посмел?! – раздельно процедил "светлый", выразительно поднимая руку. – И как посмел вмешаться в чужую Игру?!

– Эта душа не была в Игре, – равнодушно отвернулся "темный". – Она отказалась от Правил и была предоставлена сама себе.

– Как это?

– Очень просто: тот мир пошел по другому пути. Чужие Хранящие решили предоставить своим подопечным возможность выбора. Как родиться и как жить. Как расти и чем питаться. Когда идти, стоять, когда болеть, когда остановится и умереть... другие боги, брат, и другие Законы. Совсем иначе, чем у нас с тобой. Поэтому мое вмешательство для Них – это тоже своеобразный Выбор. Они не стали противиться.

"Светлый" недоверчиво остановился.

– Не стали? Совсем? Даже когда ты забрал у них душу?

– Нет, – покачал головой "рогатый". – Ни слова возражения. Ни малейшего знака. Кажется, им уже все равно. Наверное, как очень скоро все равно станет и нам.

– Когда это случится, мир погибнет, – сухо отозвался "светлый".

– Да. Однако же тот мир как-то существует.

– Существует, ты прав. Но не живет.

"Темный" неопределенно повел могучими плечами, стряхивая с крыльев невесомую звездную пыль. У "светлого", тем временем, зажатая в руке молния медленно погасла, а потом и вовсе исчезла, растворившись в вечной пустоте межвременья. Наконец, пришедший глубоко вздохнул, окончательно успокаиваясь, а потом создал себе вторую глыбу абсолютного льда, устало опустился напротив и вопросительно посмотрел.

– Верни ее.

"Рогатый" удивленно повернул голову.

– Что?

– Верни эту душу обратно, – раздельно повторил второй гигант, неотрывно глядя на него крупными, пышущими золотом глазами на ослепительно белом лице. – Нам не нужен такой слабый Игрок. Ему не место в этом мире. Поэтому верни эту душу обратно, пока не поздно и пока не началась Игра.

– Не могу, – вздохнул "темный", на мгновение расправив огромные кожистые крылья, чья густая тень, накрыв сразу несколько молодых звезд, заставила их испуганно замерцать и навсегда погаснуть.

"Светлый" недобро сузил глаза.

– Не можешь? Почему?

– Потому что Игра уже началась, брат.

– Как?!

– Вот так, – с невеселым смешком подтвердил "рогатый". – Оказалось, мы оба с тобой опоздали, и Игрок сделал первый Ход. Сам. Не дожидаясь, пока станут известны все Правила.

"Светлый" отшатнулся.

– ЧТО?!!

– Вот именно, брат. Поэтому я больше не могу вернуть Игрока обратно. По крайней мере, до тех пор, пока Игра не закончится.

В обители богов надолго повисло напряженное молчание, не нарушаемое даже взрывами сверхновых и картинами глобальных разрушений в какой-то из дальних Вселенных. Рождение и смерть творились здесь в абсолютнейшей, благоговейной тишине. Но лишь два могучих бога могли по достоинству оценить это великолепное зрелище.

– Я... я должен это увидеть!! – наконец, растеряно опустил плечи белокрылый, разом утратив пугающую ауру угрозы. – Как Игрок посмел? Кто ему позволил? Как, в конце концов, это могло случиться, если мы с тобой не давали своего согласия?!

"Рогатый" криво усмехнулся.

– В том умирающем мире есть свои прелести, брат. Как оказалось, смертные в нем больше не полагаются на милость богов, а берут все, что им нужно, сами. В то время как наш новый Игрок... хоть ты и не поверишь в это... он не признает никаких богов. Совсем. Никогда не признавал. Чистый прагматизм (есть в том мире такое интересное слово) и ни капли слепой веры без того, чтобы предварительно не проверить, не потрогать и не сделать собственных выводов. Во всем сомневается, обо всем имеет свое мнение, всего добивается тоже сам. Не глядя на то, что это считается невозможным. Поэтому мы для него на данный момент – не более чем пережиток прошлого. Забавно, да? Ты да я... и вдруг – нелепая выдумка природы?

У "светлого" на какое-то время даже дар речи пропал, он все порывался о чем-то спросить, но почему-то не мог подобрать слов. А когда все-таки сумел справиться с изумлением, то только непонимающе опустил белоснежные крылья, под которыми едва погасшие звезды снова начинали пробуждаться к жизни, и растеряно посмотрел.

– Как же так... брат? – прошептал он неслышно. – Как вышло, что ты привел в наш мир нейтрального Игрока?

– АБСОЛЮТНО нейтрального, заметь!

– У нас никогда не получалось соблюсти Равновесие... но, с другой стороны, быть может, это и к лучшему?

– Ты думаешь? – с сомнением посмотрел "темный". – Я, признаться, уже начал сомневаться в том, что поступил верно. Даже собрался потихоньку вернуть все на свои места, но неожиданно обнаружил, что Игра давно начата, и... знаешь, впервые за много веков растерялся! Прямо как ты сейчас.

– Игрок – нейтральный, – все так же тихо, словно размышляя, повторил "светлый". – Совершенно нейтральный и ко мне, и к тебе. Над ним не довлеет ничья воля. Он совершенно свободен в своем выборе. Он не знает никаких границ... это так странно, но почему-то это именно так.

"Темный" неожиданно поднял голову и поднял на брата страшноватые, лишенные белков глаза, в которых внезапно промелькнул неподдельный интерес.

– Хорошо. Пусть все случится, как должно. Пожалуй, это будет очень любопытная Игра, – наконец, заключил белокрылый, неподвижным взглядом уставившись в Вечность. – На этот раз ты абсолютно прав: с таким Игроком мы еще не сталкивались. Впервые это будет совершено равноценное противостояние. Впервые каждый из нас получит совершенно одинаковые шансы на проигрыш и такие же одинаковые шансы, как у Игрока, на долгожданный выигрыш.

– И, значит, тем интереснее будет склонить его на свою сторону, – заключил "темный", расправляя нетопыриные крылья и медленно расплываясь в хищной усмешке. – Не правда ли, брат?

Белокрылый, на мгновение задумавшись, так же медленно наклонил голову.

– Пожалуй. В таком случае пусть начнется Игра... и пусть ее одолеет сильнейший.

-Глава 1-

– Оу-у-а-у... – простонала я, едва открыла глаза. – Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы это был всего лишь сон!

– Не выйдет, – хладнокровно заявили мне прямо в лицо, и из темноты тут же выплыла хитро прищуренная кошачья морда. – Вставай, Гайдэ. Утро уже наступило, а значит, тебе опять пора на тренировку.

– Какой ужас! Когда это только кончится?!

– Когда ты научишься, наконец, хоть чему-нибудь. Вставай, – безжалостно заявил шейри, слезая с меня и требовательно наблюдая, как я морщусь и охаю, одновременно растирая отчаянно слипающиеся глаза и пытаясь спросонья вписаться в узкий выход пещеры.

– Святой Аллар и все его айри... уй! – я все-таки зацепилась локтем за нагло торчащий выступ и тихо зашипела. – Одни увечья с вами, извергами! Тут синяк, там царапина, мышца болят, сил никогда нет, ноги трясутся по утрам, про руки вообще молчу... я похожа на старую больную бабку, которую жестоко скрутил проклятый ревматизм! Ни дня без травм! Кошмар какой-то!! Чтобы я... да еще на раз согласилась на подобное?!!

Лин насмешливо фыркнул.

– Умывайся давай... хозяйка. А потом зови своих Теней. И нечего винить нас во всех грехах. Идея была твоей. Мы всего лишь помогаем ее осуществить. А то, что в процессе, как ты говоришь, появились кое-какие трудности... но ты ведь не привыкла сдаваться? И уже не бросишь это дело на полпути?

Я обреченно вздохнула: он прав – в кои-то веки я не могу последовать прошлому примеру и, как бывало раньше, бессовестно забросить учебу на середине. Потому что раньше я отвечала только за себя. И раньше мои решения никак не отзывались на тех, кто мне дорог: все мои ошибки были только моими, и ни отец, ни мама не испытывали после этого ничего страшнее простого разочарования. Я действительно жила, как капризная принцесса: это хочу, это не хочу, это нравится, а это не очень... то буду, вон то уже не буду... дурочка. Наивная, самовлюбленная и ничего не смыслящая в жизни дурочка. Которая только теперь, наконец, начала постепенно осознавать, что отныне никакого обратного пути не будет. И теперь у меня уже нет возможности бросить начатое как раз тогда, когда начало что-то получаться, просто потому, что мне, дескать, надоело этим заниматься. Неинтересно, видите ли, стало...

Все, девочка, не умеющая доводить свои дела до конца. Кончилось твое время. Детские игры в прошлом, и теперь от тебя зависят целых четыре существа, которые поклялись тебе в верности и которым ты точно так же поклялась помочь. Никакие оправдания не смогут прикрыть твою ложь, если после первых же трудностей ты сдашься и опустишь руки. Никакие синяки и боль в натруженных мышцах не помогут объяснить твою трусость. И никакие жалкие попытки объяснить свое гнусное предательство не позволят без стыда смотреть потом в глаза тех, кого ты сперва обнадежила невыполнимыми обещаниями, а потом бессовестно подвела.

Доковыляв до выхода из пещеры, я прислонилась плечом к холодному камню и устало прикрыла глаза.

Нет. Лин прав – обратного пути уже не будет: без меня Тени быстро погибнут. А без них я уже не могу представить свою дальнейшую жизнь – слишком тесно мы с ними срослись. И слишком много они успели для меня сделать, чтобы я забыла об этом и малодушно запросила пощады. Конечно, можно было не бросаться очертя голову в омут, а позволить им и дальше время от времени пользоваться моим телом, как обычной батарейкой, но для них это – что кусок черствого хлеба для изголодавшегося нищего. Как подачка. Как жалкий огрызок – только чтобы не сдохнуть с голоду.

А я хотела, чтобы они жили по-настоящему.

Я хотела, чтобы они вспомнили вкус настоящей жизни.

Я отчаянно хотела невозможного.

И я поклялась, что добьюсь этого во что бы то ни стало.

Поэтому, вернувшись в Валлион, я, вопреки здравому смыслу, не отправилась ни в какой город, дабы наслаждаться там заслуженными лаврами Ишты, а отыскала тихое место в самой дальней глуши здешних необъятных лесов и там бесследно исчезла, ничем не потревожив покой Вольных Земель. Поэтому я не нежилась сейчас в теплой постели, ожидая горячего завтрака и теплой улыбки какого-нибудь ловеласа, а грела свои несчастные кости на сухом валежнике, кое-как прикрытом старым Айниным одеялом. Поэтому я каждое утро с рассветом вставала, проклиная про себя день и час, когда решила учиться у Теней. И поэтому же каждое утро настойчиво напоминала себя, зачем и для чего это делаю, чтобы не психануть, не сорваться и не послать все это обучение к Айдовой матери.

Да, теперь у меня была собственная пещера – небольшая, узкая (шагов пять в длину и всего два шага в ширину), но жутко неудобная из-за низкого потолка и шершавого, вечно впивающегося в ноги пола. Но зато она была теплой, сухой, в тесный проход почти никогда не задувал ветер. А вечный полумрак в дальнем углу, где я устроила себе некое подобие лежака, разбивался слабыми солнечными лучами лишь сейчас, на рассвете, когда солнце только-только вставало на горизонте и игриво заглядывало на облюбованный мною холм, где скромно приютилось мое новое и непритязательное (надеюсь, правда, что временное) жилье.

С едой, как ни странно, никаких проблем не возникло: Хранители по очереди навещали свою стукнутую на всю голову Хозяйку, чтобы принести ягод, грибов, ароматных травок к ужину. Мясом исправно снабжал проворный шейри, который научился за последнее время довольно сносно охотиться. Да и лесное зверье не брезговало порой побаловать меня то сброшенной прямо с небес рыбой (пролетающие птицы за это каждый раз получали в ответ шутливое махание кулаком с просьбой не ронять больше добычу мне на голову), то подкинутой к самому входу тушкой загрызенного остроуха (волки наверняка постарались или лисы местные, которых я упорно называла именно так, хотя на лис эти рыжие, хитрые, проворные бестии с огромными совиными глазами были совсем не похожи). Иногда прилетали мелкие птички, аккуратно складывая перед голодающей Иштой мелкие, но очень сытные и весьма калорийные орехи. Когда-то удавалось найти в кустах кем-то заботливо выкопанные из земли клубни, в вареном виде напоминающие картошку... в общем, заботились обо мне всем миром. И делали все, чтобы на хозяйственные дела я отвлекалась как можно меньше.

С одеждой было хуже – кроме заветных джинс, которые я упрямо берегла, как зеницу ока, у меня в запасе имелись лишь две потрепанных жизнью Айниных рубахи и та, красивая, купленная по случаю заботливым Мейром, на которой я умудрилась испоганить левый рукав. Еще штаны – старые, одеваемые каждый день на тренировки, и новые, к которым я из соображений скупой бережливости пока еще ни разу не притронулась. Еще была островерхая шапка, подаренная все той же Айной и практически никогда не надеваемая. Были ненавистные портянки, которые я уже замучилась стирать и перестирывать. Было две пары сапог, одни из которых я (так же, как и штаны с белой рубахой) предусмотрительно отставила пока в сторону, предпочитая добивать до конца свои старые башмаки. И, наконец, модное кружевное белье, куплено по случаю на какой-то распродаже в одном из дорогих бутиков, но которое, увы, заменить было пока нечем.

Впрочем, криво перекроенные из подаренных Мейром тонких подштанников шорты вполне позволяли мне не трепать нижнюю часть этого важного аксессуара, тогда как плотно обвязанная вокруг груди полоса ткани позволяла обходиться без верхней. Виват местной моде и моей изобретательности. К тому же, заниматься так было гораздо удобнее и, простите мой прагматизм, но помогало сохранить дорогое моему сердцу белье до тех далеких пор, пока, наконец, оно не окажется востребованным по-настоящему. Или пока (по выражению несносного шейри) я не отыщу себе приличного мужика, которого можно было бы сразить наповал этим сомнительным (главное, сохраненным в приличном виде!) богатством.

За мужика Лин, конечно, сразу получил по ушам, но неделикатному совету шейри я, подумав, все-таки вняла. А потом и сама поняла, что мне совсем ни к чему красоваться перед местными комарами в дорогих кружевах. Пусть полежат пока, целее будут. А я и так обойдусь. Хватит и того, что я каждый день белым привидением проношусь к расположенной неподалеку речке в чем мать родила и с громким воплем окунаюсь в изрядно холодную воду. После чего вылетаю обратно, мчусь по крутому склону на самый верх, весело отфыркиваясь и отжимая отрастающие волосы, а потом спешно одеваюсь в свои застиранные обноски, чтобы узнать, что еще приготовили для меня неумолимые Тени.

Стесняться тут некого – вокруг на много сотен километров не водилось ни одного смертного. Бессмертного, впрочем, тоже, так что я могла творить все, что душе угодно, не боясь быть уличенной в разврате, склонности к эксгибиционизму и превратной тяге к нудизму.

Да и кого мне стесняться? Лина, что ли? Ха-ха. Демону мои прелести до одного места – только и того, что однажды попытался ехидно прокомментировать, но был тут же оттрепан за уши и больше не заикался о недостатках моей (не самой стройной, надо признать) фигуры. После этого он позволял себе только проводить меня насмешливым взглядом до реки и обратно, а потом мудро помалкивал в тряпочку, больше не желая быть оттасканным за хвост и окунутым в ближайшую лужу.

Что же касается Теней, то после того, как они не по одному разу побывали в моем теле, я вообще перестала воспринимать их как мужчин. Не в том смысле, что они потеряли для меня свою мужественность или стали совсем безразличными. Но согласитесь: глупо идти на прием к доктору, а потом смущаться и вяло лепетать что-то о том, что "может, вы меня так послушаете? через одежду? я раздеваться боюсь"... а Тени сейчас стали для меня кем-то вроде докторов – суровых, неумолимых, порой жестоких, но очень полезных. На которых хоть и ругаешься порой, обвиняя в негуманности, но все равно слушаешь. Потому что хорошо понимаешь, что все их процедуры и невкусные лекарства – для пользы. К тому же, после того, как им и спать пришлось в моем теле, мыться, расчесываться, а то и, простите за подробности, до кустов ходить, когда у меня не было сил даже на столь деликатное действо, тут уж, как говориться, и не осталось, чего стесняться. Все, что могли, они уже в подробностях видели. Более того, пристально изучили, ощупали, едва на зуб не попробовали, потому что должны были знать, на что способно мое нетренированное тело. После этого, мысленно переглянувшись, как-то по-особенному вздохнули и довольно нейтрально сказали, что работы с ним предстоит много. Что в переводе означало, что пахать мне придется, как папе Карло, и так интенсивно, как только я смогу выдержать. Или в противном случае мое обучение затянется лет на сто, а Тени при всем желании так и не сумеют наесться досыта.

Причем, из-за меня.

Из-за моей лени и нерасторопности.

И из-за того, что я когда-то так мало уделяла времени спортзалу.

Вот и превратили они тогда весь окружающий лес в огромный спортзал. Вот и взвыла я, внезапно обнаружив, что все мое время, включая ночи, расписано уже по минутам. Вот и взбунтовалась, внезапно ощутив все прелести армейской жизни. Но была дружно отругана, пристыжена и больше не возникала. Только вот так, как сейчас, останавливалась иногда на пороге, позволяя себе пару минок слезливой жалости, а потом тяжело вздыхала, отлеплялась от косяка и покорно плелась умываться.

Распорядок дня был до отвращения прост: подъем с рассветом (под громкие вопли злорадно хихикающего шейри, а по первости – и под холодный душ, окатывающий меня с ног до головы при отказе открыть глаза); затем – короткая пробежка до реки, торопливое умывание, разминка и такая же короткая, но более выматывающая пробежка обратно. Причем, обязательно по самому крутому склону и по такой дикой траектории, которую, наверное, мог изобрести только пьяный в стельку дорожник. Или зловредный демон без единой капли совести. Одним словом, возвращалась я обычно к пещере запыхавшаяся, уставшая, трепанная, но неплохо разогревшаяся. После чего следовал скудный завтрак (ну да, в лесу не зажируешь), потом – краткие инструкции на текущий день от Теней. Еще одна пробежка по окрестностям, только уже более длительная – часа на два, а потом – и все четыре. Небольшая лекция по средневековому оружию и доспехам. Затем, собственно, тренировки, к концу которых я буквально падала от усталости и порой не могла даже до постели доползти. Короткий сон, если до этого я еще не проваливалась в небытие. Затем – снова подъем, снова разминка, сопровождаемая громкими стонами, охами и ахами, больше похожими на жалобные стенания безвинно убиенного привидения. Наконец – домашняя работа, короткий отдых и снова сон. Которому в последнее время стала предшествовать еще одна неприятная процедура.

Надо сказать, Тени знали толк в том, что делали, и каждое их требование было не только строго обосновано, но и тщательно выверено, продумано и заточено специально под меня. Таким образом, что я делала ровно столько, сколько могла выдержать. И так, что это приносило сугубо положительные результаты. К примеру, бегала я по лесу исключительно по утрам, после первой разминки, и исключительно босиком. Разбить ноги не боялась – лес, чувствуя присутствие молодой Ишты, сам стремился меня уберечь от увечий. Поэтому на той тропинке, которую я протоптала ежедневными прогулками, никогда не валялись острые камни, шишки, не вылезали из-под земли корявые корни, пролетающие мимо птицы не бросали орехи, звери не оставляли костей... там не было ничего, кроме твердой земли под ногами и приятно пружинящего травяного ковра. Как на лучшей в мире беговой дорожке с полным эффектом присутствия и сложнейшей системой безопасности.

Правда, Тени мой кайф быстро подпортили, намеренно проложив маршрут сквозь все ближайшие овраги, холмы, ямы и ручейки, чтобы жизнь медом не казалась. Так что к концу пробежки я чувствовала себя, как хорошо промаринованная, вымоченная в уксусе и тщательно отбитая рыбина – мокрая, вялая и едва дышащая. Впрочем, кто бы выглядел по-другому, если бы сперва часика два поносился на пределе возможностей по пересеченной местности, а потом еще часик потратил на всякие издевательства вроде отжиманий, приседаний, подтягиваний на ближайшей ветке и обязательной (ненавистной!) растяжки?

Впрочем, мне грех жаловаться: нагрузки, хоть и были большими, ничего экстраординарного собой не представляли. Все те же упражнения дают своим подопечным все грамотные тренера, когда требуется укрепить мышцы, создать из них хороший корсет и подготовить к еще большим нагрузкам. Причем, подготовить сравнительно быстро и аккуратно. За тем лишь исключением, что новомодных тренажеров у нас не было, а для утяжеления приходилось использовать подручные средства, которые не изменились, наверное, еще со временем зарождения человечества.

Надо сказать, ребята действительно оказались на высоте: всего за месяц они подтянули меня так, что при взгляде в воду я едва себя узнавала. На вынужденной диете и под серьезными нагрузками я сумела здорово похудеть, заимела восхитительную талию, на которую обзавидовались бы все мои прежние приятельницы. У меня подтянулись ягодицы, заметно постройнели бедра, приятно истончились руки, перестав походить на безвольные тряпки. Я сильно изменилась, это правда, хотя, конечно, именно в то время это открытие не доставило мне ни особого удовольствия, ни восторга, ни безумной радости от исполнения заветной мечты. Ничего, кроме усталой улыбки на запыленном лице и сухой констатации факта. Даже тогда, когда самый ехидный в этом мире кот соизволил как-то скептически меня оглядеть и со смешком заметить: