Текст книги "Нолд (СИ)"

Автор книги: Александр Железняк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

Стронги возмущенно загудели, а Язык спросил:

– В захвате базы учувствовать буду? – на это Нолд утвердительно кивнул, нисколько не удивившись дикции Языка, – после того, как на ферме Внешников ему раз за разом вместе с внутренними органами отрезали и язык за несдержанность в высказываниях, он покрылся наростом, что не лучшим образом повлияло на речь.

Стронги переглянулись, но возражать не стали: век Стронга не долог, так что решение пожертвовать собой за шанс расквитаться с Внешниками по полной восприняли с пониманием и даже одобрением. Дальше пошло обсуждение подробностей атаки, сроки её проведения и задействуемые силы.

Начало выдвижения для основных сил Нолд определил через десять дней, участие примут двенадцать Стронгов, старшим над которыми вызвался быть Хвост. Со своей стороны, их скрытную доставку до базы Внешников и взаимодействие осуществляют Босой, Четвёртый и приданный им Патрон, разведка же, состоящая из Нолда, Уши́, Бредня и Языка, выдвинется уже на следующий день. Занозу Нолд отправил на Базу, выздоравливать под присмотром знахаря и изучать базы знаний с помощью установленной им нейросети.

– Может, сначала стоит основную проблему решить? – спросил Босой, вглядываясь в испятнанные червоточинами ментоканалы Нолда, – ещё пару белых жемчужин должно хватить для полного устранения заражения, чем бы оно ни было, хотя мне не понятно, к чему это приведёт. У меня после приёма белой тоже всё сначала посветлело, но потом вновь стало серым со временем.

– Пока на СКРЕББЕРА охотится нечем, – помотал головой Нолд, – так что сначала копир верну, подготовлюсь основательно, тогда и поохотимся снова. Можно было и с Муров начать, но не факт, что они для себя их выкрали, да и без Внешников с ними разобраться будет проще. Главное, что человеческий облик вернул, и способности слегка восстановились, а насчёт повторного заражения – попробую отгородится от внешнего мира по примеру Внешников. На первое время с помощью комбеза, а дальше как пойдёт.

На продвижение квадра ни дроны, ни муры, ни Внешники, ни слабые зараженные практически никоим образом не влияли, так как для них квада бойцов как бы и не существовало вовсе, так что расстояние до базы прошли меньше чем за десять дней, особо не напрягаясь. Нолд не торопился из-за Языка, ожидая, когда тот изучит базы знаний на минимальном уровне, Бредень подтянул свои знания до нормального, а Уши́ добила все направления по скрытному взлому и проникновению.

– Ну и кто что думает, по существу увиденного? – спросил Нолд у коллег через нейросеть. На экране проецировалось изображение с камер микродонов, снимающих базу Внешников и подходы к ней.

– Не похоже, что они своей оборонительной системой занимаются всерьёз, – ответил Язык, и голос его благодаря нейросети звучал чётко и внятно, – внешняя охраняемая зона не убрана, трава не скошена, кое-где даже деревья проросли. Краска с дотов облупилась, и металл колпаков успел заржаветь, и никто не стал его чистить и красить.

– Бойницы закрыты заглушками, значит, и наблюдателей нет – во всяком случае, прямо сейчас, – продолжил он, – Забор сетчатый, декоративный, с датчиками – для защиты бесполезен, скорее служит для контроля проникновения, если, конечно, сигнализация исправна, так как снаружи забор слегка поржавел, хоть и заметна довольно свежая краска. На столбах заметно оборудование – судя по всему, тепловизоры и камеры, видимо, в исправном состоянии, так как некоторые шевелятся.

– Внешняя охранная зона функционирует в полном объёме, я проверила, – вмешалась Уши́, – дальние подступы засеяны управляемыми интеллектуальными минами, реагирующими на вибрацию почвы. В районе расположения дотов масса колючей проволоки, ямы-ловушки и фугасы с дистанционным подрывом. Сами доты тоже функциональны, и по команде из центра готовы открыть бронезаслонки и вести пулемётный или артиллерийский огонь в автоматическом или полуавтоматическом режиме. Перед забором на уровне земли расположены скрытые стальные люки, но установить их предназначение пока не удалось.

– При таких условиях не пройдём, – высказался Язык, – вибродатчикам всё едино, видимы мы или нет.

– Не пройдём, так на попутке с Внешниками проедем через КПП, – парировал Нолд.

– Посадочные поля с платформами, – продолжил Язык, – асфальтовые дорожки, пересекающиеся под прямым углом, между которыми металлические кубы, на них и садятся дроны. Видел, как от куба к дрону подсоединяются кабели или шланги и как в ячейки устанавливаются контейнеры. Всё в автоматическом режиме.

– На боку кубов есть пульт управления и разъёмы, – добавила Уши́, – но подключаться пока не стала, чтобы тревогу не вызвать.

– Основной интерес вызывает сооружение из sip-панелей на склоне горы, уступами поднимающиеся к вершине слегка не достигая её, – завершил свой анализ Язык, – и судя по тому, что база как будто строилась сверху вниз и в верхней точке явно не sip-панели, а металл и железобетон с бойницами, то там и есть переход в их мир и пункт управления. Оттуда они и начали распространять свое влияние на весь этот регион Улья.

– Уши́, покажи это место поближе, – скомандовал Нолд и вместе со всеми стал всматриваться в предполагаемый центр базы.

Панорама базы, на территории которой сновали машины с сидящими в них Внешниками в скафандрах, взлетали и садились дроны, сменилась на крупный план прилепившегося к скале короба, из-за толстостенных окон, ранее незаметных издалека, напоминающего командно-диспетчерский пункт аэропорта. Окна были тонированы изнутри, и разглядеть что-то было невозможно, но Уши́ переключила режим, и за стеклом стали угадываться силуэты людей и многочисленные источники теплового излучения, видимо, являющиеся какой-то аппаратурой.

–Тянуть нет смысла, – решил Нолд, когда на дороге показался очередной пылящий грузовик, – седлаем его, и вперёд.

С помощью последнего оставшегося летающего боевого дрона забравшись на грузовик, вместе с ним заехали в первый гермоотсек, и после закрытия внешних ворот на транспорт под давлением стала подаваться пенящаяся жидкость. Когда мутные потоки скрылись в отверстиях пола, гермоворота открылись, транспорт проехал в следующее помещение, со всех сторон вспыхнул красный свет, и от транспорта стали подниматься испарения, а следом над нагревшимся корпусом задрожало марево.

Обеззараживание снижало эффективность маскировки, но, видимо, и возможности систем безопасности снижало тоже, так как явной тревоги объявлено не было. Из тамбура грузовик выехал в ангар, где сновали погрузчики, а в стороне гудели подъёмники, с треском откручивались гайки, а где-то стандартных усилий оказалось недостаточно, и кто-то с грохотом лупил кувалдой по металлу, сопровождая удары лающей речью.

Дав команду Фокуснику провести анализ незнакомой речи и накапливать данные для создания переводчика, Нолд показал пример, и первым спрыгнул на пол, а за ним последовали и все остальные. Грузовик же, следуя разметке на полу проехал сквозь ангар, и заехав в очередные гермоворота, и скрылся за ними.

– Уши́, за тобой поиск коммуникационных узлов, – скомандовал Нолд, – Язык, опекаешь её отсюда и до конца операции, а Бредень – управляешь носителями и транслируешь данные Фокуснику.

– Фокусник, следи за обстановкой, – попросил Нолд, – и, если что интересное и важное заметишь, выводи данные мне и остальным.

– Принял, – ответил тот, и вывел схему бокса с найденными Уши́ узлами.

Направив взломщика к нише, не просматриваемой ни с одной из камер, разбросанных по ангару, Нолд, при поддержке Уши принялся к взлому серверов.

– Да они параноики, – хмыкнул Нолд спустя десять минут.

Ангар оказался полностью изолирован от остальной базы, и контролировался с пункта охраны, так что узнать, что происходит в остальной части, на текущий момент не представлялось возможным, как и проникнуть туда. В то же время Фокусник транслировал, как один из техников зашёл в маленькую цилиндрическую комнату, разделся, скинув одежду и обувь в нишу и остался только в маске и дряблой белой коже.

Глубоко вздохнув и зажмурившись, он кинул маску вслед за одеждой и замер на всё время, пока потоки жидкости не сменились фиолетовым светом, и после того, как он сменился дневным, глубоко вздохнул, приоткрыл глаза и приложил руку к датчику. На панели замелькали символы, сменившиеся ровным зелёным цветом и сигналом, после чего открылась вторая дверь, и водитель, достав из ниши влажные шмотки, пошлёпал босыми пятками по металлическому полу.

– Придётся изнутри открывать, раз отсюда не получается, – решил Нолд.

Время шло, а ожидание затягивалось, так как никто более к дверям не подходил. Из плюсов ожидания стало то, что вместо какофонии искин стал транслировать привычную речь, правда, изобилующую незнакомыми терминами, которые искин классифицировал как «мат с высокой долей вероятности».

Разговоры носили в целом рабочий характер, перемежаясь темами взаимодействия полов и, видимо, финансовыми вопросами. Под монотонное вещание переводчика Нолд даже успел вздремнуть, пока не раздался сигнал и звуки работы техники стали стихать; инструмент с грохотом кидался на верстаки, а технари с гомоном потянулись к обеззараживающим камерам, стараясь оказаться первыми в образовывающейся очереди.

Глава 30

Рассматривая изображение с камеры разведдрона, Нолд направил в одну из открывшихся камер взломщика и носитель в режиме невидимости, которые переместились на другую сторону. Перед тем, как направить их дальше, трансляция с дронов показала толпу голых мужиков, которые, заскочив в комнату с батареями отопления, поспешно развесили одежду и обувь, и, морщась от тяжелых химических запахов, поспешили в сторону душевых и личных шкафчиков. В ответ на это Уши́ хмыкнула и мотнула головой, отгоняя видение обилия голой и, как правило, весьма не эстетично выглядящей плоти, а Нолд направил взломщика к обнаруженному узлу.

– Язык – ты как? – поинтересовался Нолд, – эксцессов не будет?

– Да работяги простые, хоть и Внешники, – ответил тот, – вот если кого в белых халатах увижу, могу не сдержаться.

– Учту, – ответил Нолд, – но ты уж постарайся себя держать в руках до полного захвата базы.

Спустя ещё полчаса, взломав систему управления камерами, и перехватив трансляцию системы видеонаблюдения, квад перебрался на ту сторону. Тут уже можно было развернуться: система вентиляции, технические тоннели и кабельтрассы позволили дронам обследовать весь сектор, который представлял собой фактически гостиницу, где проживали водители, механики и технари, обслуживающие транспортную систему.

Тут же был и центр развлечений со столовой и баром, где можно было расслабиться после трудового дня, выпив вонючей браги и посмотрев матч игры, напоминающей регби из мира Нолда. Был и спортивный зал с тренажёрами, но у работяг было не особо много желающих таскать железо после тяжелого трудового дня. Присутствовал и магазинчик со скудным ассортиментом, где продавалось всё – от иголки до немудрёной еды и бутылок с чем-то явно алкогольным.

Система безопасности состояла из датчиков и камер довольно примитивного вида, управление которыми происходило опять же из-за предела сектора. Входов-выходов из жилого, изолированного от заражения сектора в секторы с менее надёжной изоляцией было несколько: в видимый уже ремонтный сектор, сектор стоянки заправки транспорта, погрузочный сектор с транспортной линией и складскими помещениями и ещё один тамбур с большими воротами рядом с баром. Последние, по общему мнению, вели в соседний сектор и служили, скорее всего, для прибытия полицейских сил в случае возникновения пьяных конфликтов.

Перспектива шарахаться по сектору в ожидании открытия выхода в погрузочный сектор, через который теоретически можно проникнуть вглубь комплекса, не вдохновляла, но альтернативой могли быть лишь ворота со стороны центра.

– И как их открыть? – спросил Нолд.

– Бузу начать, – предложил Язык.

По здравому размышлению, ворота могли использоваться и в случае неполадок – для прибытия специалистов, так как в самом секторе таковых обнаружить не удалось. Конечно, бармен, повар или кладовщик мог совмещать должность сантехника или ремонтника слаботочных систем, но не факт – логичнее иметь небольшой штат таких специалистов на весь не такой уж и большой комплекс.

Так что? – спросил Нолд, – драку спровоцировать, канализацию забить или камеры вырубить, или всё вместе для гарантии?

– Не стоит перебарщивать, – ответил Язык, – слишком подозрительно будет выглядеть, если драка совпадёт с техническими неполадками. Но лёгкий штришок, наподобие удачно пущенной в камеру тяжелой кружки, вполне допустим для подчёркивания должного накала.

Кулак водителя, поднятый в момент гола, сам собой опустился на плешь механику, а кружка, зажатая в другой, вылила своё ледяное содержимое за шиворот оператору транспортной линии. Посетители бара, не понимая причин своей неуклюжести, ставила подножки и толкала друг на друга, всё больше распаляясь. От лёгкого случайного касания кружка со скоростью снаряда вдребезги разбила одну из камер, что стало спусковым крючком начавшейся драки, и переполнило чашу терпения наблюдателей.

Просочившись мимо прибывших стражей порядка в широкий коридор закончившийся закрытыми воротами, квад рассредоточился вдоль стены. Осмотревшись по сторонам, Нолд увидел закрытые двери в боковых стенах и ворота в конце коридора, тоже закрытые.

– Видеосервер коридора изолирован, прямой доступ к замкам отсутствует, – сообщил Нолд кваду спустя пару минут. Надо взламывать стены, или ждать, когда вернутся охранники.

– В принципе, можно не торопится, – решил Нолд, когда все в ответ лишь равнодушно пожали плечами, – дождёмся, когда двери сами откроются.

Пробуждение Нолда было внезапным и сопровождалось звуками множества шагов и отрывистыми командами. Вскочив и прижавшись к стене, он увидел людей в форме, вооружённых огнестрельным оружием или щитами и дубинками, либо вовсе безоружных. Выходя из дверей по левую сторону коридора, они под команды офицеров выстраивались перед дверьми на противоположной стороне, и как только все замерли и всяческое движение прекратилось, двери синхронно открылись, и строй по команде шагнул, каждый в свой проём.

Нолд, отправив Уши́ вместе с Языком в сторону военных, сам, ухватив за руку Бредня, и пристроился к группе в белых халатах, разделив носителей и взломщиков на две равные части, и нарезав Уши́ задач в общем виде, буквально в последний момент успела проскользнуть в тамбур до того, как дверь закрылась.

Внутренняя дверь открылась безо всякого обеззараживания, и бойцы, в данном случае безоружные и без средств защиты, пошли дальше по коридору, пока не вошли в комнату со множеством мониторов и настенных панелей, за которыми сидели военные, как братья, похожие на прибывших.

Уши́, оставшись одна на пару с Языком, собралась было запаниковать, но с удивлением быстро сориентировалась – сработала изученная база знаний «тактика управлений малых групп», стала рассматривая изображения с камер и сопоставлять с висевшей тут же картой базы. На карте точка, совпадающая с их местонахождением, указывала на пункт контроля и управления средним ярусом.

К её неудовольствию, схема явно была неполной – на ней отсутствовал как центр контроля полётов, так и ряд других зданий, видимых снаружи, и их общее количество было не меньше тридцати процентов видимого объёма базы. Рассмотрев ещё раз схему в местах предполагаемого соседства сооружений, не нашла никаких переходов – видимо, здания были полностью изолированы друг от друга, и в них находились операторы дронов и руководство базы. Возможно, вход в конце коридора являлся соединительным, но на схеме он был помечен просто как портал, а открытие двери туда отсюда не предусматривалось.

Уши́ сама присела в углу и велела сесть Языку прямо на пол и принялась ждать: взломщик уже подключился к внутренней сети и принялся взламывать сервера. Долго процесс не продлился, и Уши́, получив возможность управлять всеми автоматизированными системами, включая электросети, видеокамеры, запоры, вентиляцию и даже сантехнику. Получив полный доступ к управлению, Уши́ стала активно осваиваться, и с помощью наручного искина моделировать схему и перехватывать рычаги управления, когда завыла сирена, и тревожно подсветился экран, на котором иммунный в клетке орал, не переставая и держал что-то невидимое рукой.

Поняв, что скрытная фаза окончена, Уши́ без колебаний скомандовала Языку, и они, обведя зал шокерами, в два игольник безжалостно произвели контроль – военных оставлять в живых не предполагалась, в отличии от технического и научного персонала. Усевшись в кресло, Уши́, не обращая внимание на трупы, заблокировала все двери, и скинув Языку коды и схему, отправила того на зачистку, заверив, что подождёт его здесь.

После его ухода самаУши́, проложив маршрут до точки, откуда поступил сигнал тревоги, запустила носитель, так же снабдив его кодами доступа и картой для передачи Нолду, так как связь с ним отсутствовала. Посчитав, что свою часть она исполнила, принялась наблюдать, как после открытия очередной двери в «казарме» обитатели комнаты валятся на пол изломанными куклами.

Нолд, прошмыгнув в дверь следом за врачами в белых халатах, дождался, когда те, и сопровождавшие их охранники с шокерами обменяются приветствиями с такими же, как они, но уставшими личностями. Потом пришлось ещё подождать, когда они облачатся в костюмы биозащиты, и вместе с ними пройдя усиленную обработку, оказаться внутри очередного сектора.

Обследуя сектор, Нолд видел, что в клетках сидели как измождённые иммунные, так и заражённые, а в одной комнате разбирали на органы тело, причем в процессе оно продолжало дёргаться и пытаться вырваться из пут.

– Ну что же, – подумал Нолд, – рассказы про Внешников оказались вполне правдивы, так что казавшаяся ранее дикой идея убить их всех стала выглядеть вполне справедливой и оправданной. Военные, до того воспринимавшиеся как обычные люди, стали видеться бездушными монстрами, и стоило большого труда не отдать искину приказ на открытие огня из наплечного игольника или плазменной турели.

Нолд с Бреднем двигались дальше – мимо клеток, в которых под капельницами лежали измождённые иммунные в окровавленных, неряшливо намотанных бинтах, или находились заражённые, некоторые из которых начинали бесноваться при её появлении. Изредка некоторые иммунные вяло реагировали на них, провожая взглядом, несмотря на исправно работающий режим невидимости. Один, как будто высохший полутруп, при их приближении дополз до решётки, уцепился за неё руками и, бешено вращая глазами, зашипел в их сторону:

– Слышьте, мужики, вытащите меня, или орать буду, пока вас не скрутят. Вытащите – жемчужину заплачу, обещаю.

Притормозивший от неожиданности Нолд не особо-то испугался угрозы разоблачения, так как кто ж тому поверит, но, чтобы истошные вопли не привлекли живых охранников, шарахнул шокером по шантажисту, но тот не только не отключился, а мертвой хваткой схватил его руку и заорал благим матом.

В конце коридора образовалась куча, состоящая из охранников, спешащих на разбор происшествия, а шантажист валялся и выл на полу клетки, лишившись половины зубов, когда прибыл носитель Уши́ с кодами, картой и отчётом о своих планах и действиях. Изучив карту, Нолд решил, что время уходит, а изучение баз данных можно отложить на потом.

Дрон, пробившись через слои жести, полимера и утеплителя, уткнулся манипуляторами в сплошной металл, по виду весьма толстый. Не решившись сразу вырезать проход, так как неизвестно, что будет на той стороне, – может, бочка с бензином, газгольдер или склад вакуумных бомб, одна из которых мирно лежит возле стеночки, – Нолд дал команду дрону ковырять стенку более аккуратно.

В ход пошло тонкое сверло, медленно, несмотря на свою остроту, углубляющееся в металл, – обороты были небольшие, для обеспечения скрытности; по той же причине режим перфоратора также не использовался. Нолд даже не успел поесть, когда подтянулись Язык и Уши́, доложив, что все бойцы зачищены, а все садисты – учёные обездвижены и изолированы.

Сообщение от дрона обескуражило: за пятисантиметровой броневой сталью начинался бетон, так что Нолд дал команду дрону сверлить, пока не пройдёт стену целиком, а если не хватит длины сверла, то срезать сталь и откалывать куски бетона и сверлить дальше до упора.

Ожидание прервало истеричное завывание Фокусника, а когда Нолд смог сфокусировать взгляд и всмотреться в изображение, транслируемое на нейросеть, то помимо воли из груди вырвался вздох – прямо в камеру скалилась морда кваза. Понять, что перед ним не зараженный, позволяло наличие брезентового фартука, внушительного тесака в руке и того, что тот витиевато ругался под звуки завывающей сирены. Также Фокусник сообщал, что помещение, где находилась квад, подверглось заражению, и зараза по системе вентиляции разносится по базе, при этом защита не срабатывает, так как серверу Уши́ дала указание игнорировать тревожные сообщения всех датчиков.

К последнему Нолд отнесся философски, а вот тревога в смежном секторе говорила о том, что более-менее скрытая фаза закончена и пора действовать решительно. Если руководство Внешников поймёт, что происходит, то, имея под контролем оружие защитного периметра и дронов, могут решить, что проще и надёжнее полностью уничтожить часть базы вместе с врагом, чем выяснять, кто на них напал. Решившись, Нолд отдал команду – со стороны пролома раздался взрыв, а Язык первым нырнул в пролом.

Прошелестела плечевая турель, и тело оглушённого кваза задёргалось от попаданий, а Язык, оглядевшись, поражённо замер: помещение представляло собой закрытый бетонной коробкой участок скалы, монолитом исчезающий в бетоне потолка, и не иначе алтарём, на котором истекало кровью тело со вскрытой грудиной. Картину освещали чадящие факела и масляные лампы, создающие антураж средневекового каземата или склепа, как и фигуры пяти людей в чёрных рясах и жутко раскрашенных дикарских масках.

Люди их явно не видели, так что Нолд скомандовал не стрелять, а, с помощью микродронов рассмотрел группу и алтарь с разных ракурсов. Алтарь выглядел очень древним, как и монолит, и, как и он, был весь испещрён какими-то знаками или символами. Также алтарь имел желоба, по которым кровь стекала к небольшому отверстию, ведущему вглубь горы, и к основанию монолита, где непостижимым образом текла вверх по символам на отвесной стене.

К этому моменту Язык уже оправился от удивления при виде антуража и скрылся в тёмном проёме с бетонной винтовой лестницей, ведущей наверх, так что Уши́ с Нолдом и Бреднем ничего не оставалось, как последовать за ним, оставив мистику на потом. Напоследок Нолд выпустил очередь из сонных игл и шокера по загадочной пятерке, отчего те попадали как кегли – пусть пока живут, может, что важное знают.

Через пару витков лестница вывела их в коридор, по обеим сторонам которого в тесных клетках стояли люди и настороженно вглядывались в полумрак. Все были в непривычной для Улья гражданской одежде, некоторые женщины были беременны или с детьми, мужчины сидели как совместно с женщинами, так и раздельно.

– Свежаки, – высказал предположение Язык, и на это никто не нашёл, что возразить.

Прокравшись мимо клеток, замерли в нерешительности перед дверью.

– Есть камеры слежения с этой стороны, а значит, наверняка есть и на той, – высказалась Уши́, – взломщик попытался удалённо взломать систему, но она оказалась аналоговой, так что взламывать по сути нечего. Как только откроем дверь, об этом наверняка узнают, если будут смотреть на экран.

– Значит, идём напролом, – решил Нолд, – щиты на максимум, искины в параноидальный режим, микродроны вперёд. Язык – идёшь первым, я тебе открываю дверь и прикрываю; Уши́ и Бредень защищают фланги и управляют дронами. Пробуйте взломать систему безопасности при первой возможности.

После отдания команды события завертелись:

Дверь открыта, микродроны транслируют коридор с просторными камерами, за решётками некоторых на нарах сидят или лежат свежаки, всего не больше сотни. В конце коридора находилась дверь, которая стала открываться в тот же момент, и из неё повалили бойцы в химзащите, противогазах, бронежилетах и касках, вооружённые автоматическим оружием.

Подгоняемый Нолдом, вперёд рванул Язык, и его игольник запел свою тихую погребальную песню, мочаля иглами маски противогаза и незащищённые части тела; одновременно с этим плазменная пушка выплюнула первый сгусток, спалив руку и часть груди одному из бойцов. Через мгновенье к избиению присоединился и Нолд, а после того, как живыми в помещении остались только пленники, он вслед за Языком побежал к открытой двери.

У Уши́ перед глазами всё смешалось в бесконечные коридоры, заваленные трупами, оплавленными потолочными турелями и остатками каких-то механизмов, ранее бывших роботизированными оружейными платформами. Даже пришлось принять участие в стрельбе по мишеням, когда вывалились в ангар с техникой и автоматические пулемёты открыли огонь на подавление в их сторону, в результате чего щиты Нолда и Языка замерцали, указывая на их местоположение, и им пришлось искать укрытие.

Воспользовавшись тем, что огонь перестал вестись по двери, она высунулась и внесла свою лепту. Можно было конечно дронов камикадзе применить, но Нолд запретил, – их было мало, восполнить потери было нечем, а ситуация не являлась критичной.

Вход в жилую VIP-зону проходил через камеру обеззараживания, но так как запускать их явно не собиралась, то кваду пришлось прожигать двери счетверённым слитным выстрелом из плазменных турелей на максимальной мощности. VIP-зону прошли практически без сопротивления – видимо, жители не хотели видеть над головой стволы пулемётов и раскатывающих вооружённых железяк.

– Судя по схеме, нам налево надо, – пропыхтела Уши́.

– А чего тогда эти все направо бегут? – спросил её Нолд.

– Там по схеме транспортные ворота, видимо, домой захотелось. Кстати, тот монолит находится как раз точно под ними.

– С воротами потом, – прервал её разглагольствования Нолд, – сейчас главное – взять под контроль систему обороны.

Как оказалось, не все торопились к воротам: порядка пятидесяти колотили в дверь, ведущие в командный пункт. Никто им, видимо, открывать не собрался. К сожалению, и у Нолда возиться с ними не было ни времени, ни желания, так что синхронный залп из турелей оплавил дверь и разметал Внешников. Дверь выдержала ещё три залпа, прежде чем прогорела насквозь и получилось проникнуть в лифтовый зал.

Тут тоже пришлось повозиться, выбивая потолочные турели и вылезшие из лифтов боевые платформы, а потом по аварийной лестнице подниматься наверх и, зачистив комнату управления, брать под контроль защитную систему.

– Я тут подумал, – добавил Нолд после того, как Уши́ отчиталась о том, что система взломана, защита отключена, а дроны переведены в режим ожидания, – а они через ворота ядерную бомбу не притащат?

На что Уши́ ответила:

– Судя по записям из портальной комнаты, как только мы проникли в пещеру с алтарем, ворота начали тускнеть, а к тому моменту, когда мы достигли VIP-сектора, погасли полностью. Так что теперь ни мы в мир Внешников, ни, скорее всего они к нам попасть не можем, а связь портала с алтарем и жертвоприношениями можно считать доказанной.

– А что с Внешниками, которые не успели эвакуироваться до схлопывания портала? – спросил Уши́ Нолд, на что та ответила:

– Все двери заблокированы, так что в основном сидят там, кто где был, – одни спокойно, другие буянят, три вооруженные группы двигаются в сторону портала, взламывая двери или проламывая стены. Противодействовать будем, или пусть и дальше НАШУ базу ломают?

– Пусть ломают, – решил Нолд, – Бредень сообщает, что связь с Босым установлена, и они будут у нас через полчаса, так что их дождемся и тогда решим, что с базой делать. А пока мы тут оборону держим, сходи-ка, братец Язык, в пещеру, колдунов проведай и по камерам их распредели, чтобы как очнутся, не потерялись и за старое не принялись. Нам их еще допросить будет нужно, вдумчиво и подробно.

Из задумчивости Нолда вывел тихо подошедший Босой, бережно протянувший руку с коробкой, в ячейках которой, с герметично закрытых стеклянных пробирках, на ватной подложке лежали белые жемчужины в количестве двадцати пяти штук.

– В сейфе начальника базы нашли, – пояснил он, – по любому должно хватить, только ты не переборщи.

Нолд, взяв первую пробирку, и вытряхнув жемчужину на ладонь, отправил её в рот и взял следующую. Тёплая волна прошла от макушки до кончиков пальцев, а в ПСИ-диапазоне ментоканалы ещё больше раздались вширь, и вновь ставшая затягивать ментоканалы серая муть покрылась трещинами и червоточинами.

– Не частил бы, – прокомментировал Босой, проследив за следующей проглоченной жемчужиной, после принятия которой ментоканалы ещё больше посветлели, а муть стала растворятся и как будто вымываться. Проигнорировав предостережение, Нолд проглотил третью жемчужину, и муть исчезла совсем, энергоканалы засияли, проснувшийся, выросший в разы симбионт послал волну счастья и удовольствия Нолду.

Ментонакопители были переполнены живительной, волшебной энергией, которая продолжала поступать, и не находить выхода, и Нолд, повинуясь то ли интуиции, то ли подсказке симбионта или базы «ментооператор», направил свободную энергию в центр сосредоточения, и, по ощущениям, взмыл над своим телом и, как показалось, увидел сразу и всё.

Видел всё, но сознание не могло осознать мешанину фигур и линий, чувств и ощущений. Перед внутренним взором мелькали зараженные, скалясь в лицо окровавленными зубами, появлялись иммунные, радостно вертевшие в пальцах спораны, горох и жемчуг, и в тот же миг сменяемые плачущими и умирающими людьми.

Став терять самого себя, и растворятся в этом круговороте, Нолд попробовал сосредоточится на чём-то своём, и как будто с высоты увидел колонну машин, движущуюся по бесконечной пустыне где-то на юге. Заинтересовавшись, чем это место так его заинтересовало, Нолд в тот же миг оказался прямо в кузове и увидел сидящего на откидном сиденье Гробовщика, лежащую связанную Бабку, Комбатшу в обнимку со спящими детьми, два тела в криомешках, и копир в комплекте с реактором.

Приблизив лицо к Гробовщику, Нолд уловил чувство страха, надежды и ожидания, а вот от Бабки шли волны обиды, презрения и ненависти. Снова взлетев вверх, Нолд огляделся, стремясь сохранить в памяти как можно больше подробностей, когда его стало тащить всё выше и выше, холодные щупальца стали терзать ментальное тело, а где-то там, за приделом видимости, почувствовалась чужая воля и пристальный взгляд, направленный на него.